Текст книги "Two Sides (СИ)"

Автор книги: MizukiHime

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Он не пытается поднять меня с колен, зная, что эти действия приведут только к ещё большей панике, поэтому опускается рядом. Ценю его за понимание.

– Хочу, – коротко отвечаю не поднимая взгляда.

– Славно. Тогда уже завтра после моей рабочей смены он будет здесь, – после этих слов парень наклонился ещё ближе. Его губы ненадолго коснулись моей макушки, вызвав краску на лице. Ладони переместились в место поцелуя, едва потирая. Я удивлённо уставилась на него, но никаких объяснений не последовало. – Может, хочешь чего-нибудь сладкого?

Отрицательно мотаю головой. Не знаю, хочу я или нет, но уже и не помню, когда в последний раз баловала себя едой, а не потребляла изредка то, что дают, только бы не умереть с голоду. В последний раз, когда мне дали возможность перекусить в этом доме, покинув кухню, я ела прямо на полу, как и привыкла, но никто из этих троих об этом не знает.

– Разве? Но ты ведь ничего не ела сегодня, – он поднимается, ставил чайник и выкладывает на блюдце несколько шоколадных пирожных, а затем вместе с ними и чаем возвращается обратно. – Вот, держи. Кушай.

Беру в ладони тарелку и внезапно начинаю трястись. Казутора с недоумением на меня смотрит и забирает тарелку обратно, пока та вместе с содержимым не упала на пол. Тепло керамической чашки, оставленной рядом с моей ногой, согревает.

– Н-нельзя… Не могу… П-покормишь? – слезы непроизвольно стекают по щекам.

Он сначала не понимает, что происходит, пока не берет рукой сладость, сам того не осознавая под воздействием лёгкого шока. Я тут же наклоняюсь к его руке и медленно кусаю пирожное. Затем ещё раз и ещё, пока не съедаю его полностью. Пальцы, испачканные в шоколаде, аккуратно очищаю горячим языком и едва обсасываю их потому, что так положено, пока не замечаю в его штанах неподалеку от своего лица выпирающий бугорок. Черт. Он возбудился.

– А… Э… Ну вот ты и покушала, – Ханемия резко поднимается, случайно переворачивая от себя чашку с чаем, про которую совсем забыл. Горячая липкая жидкость разлилась по полу, но даже она казалась не настолько горячей, как его щеки. – Ай, ну вот…

– В-всё нормально?..

Не знаю, то ли задаю ему вопрос, то ли утверждаю, чтобы тот не волновался. Не подумала, что мои действия могут так на него повлиять, хотя, в то же время, это было очевидно и против физиологии сложно пойти против. Если он сейчас набросится на меня и возьмёт силой, то, наверное, я сама буду в этом виновата.

– О чем ты?.. Я просто н-не заметил эту чашку, ничего такого. Эм… Хочешь поиграть? – спрашивает, пока вытирает тряпкой кафель.

«Поиграть»? О нет… Мои предположения оказались верными?

– В шахматы! Если не умеешь, то могу тебя научить. По правде говоря, я и сам плохо играю, но знаю расположение фигур на доске и как каждая из них может ходить. – он, дождавшись кивка, отошёл на пару минут в другую комнату, а затем вернулся обратно на кухню со сложенной шахматной доской и мягким пледом, который постелил на пол, чтобы нам не было так холодно сидеть на керамической плитке. – Белыми или чёрными?

– Белыми… – осторожно смотрю на него. Чай уже почти остыл, поэтому могу спокойно его пить и не бояться, что обожгусь, если случайно перелью его на себя из-за дрожи в конечностях.

Пока Казутора встаёт, чтобы обновить нам чай, хожу пешкой на d4 и освобождаю путь ферзю.

– Ну мою поставь, не знаю, на e6. Пешку.

Отлично, это даёт мне ещё большее преимущество. Партия только началась, но я быстро его уделаю, ха-ха. Теперь хожу на e4.

– а5.

Главное – не сбиться с плана. f4. Он уже потерял свою бдительность и даже доверяет тому, чтобы я сама переставляла его фигуры.

– е5, – проговаривает, будто совершенно не раздумывая, хотя скорее всего так и есть, ведь он даже не смотрит за игрой. Медленно наливает в чашки заварку из зелёного чая с кусочками клубники. Я тем временем хожу своей пешкой на f5, чтобы и ее не убили, и все пошло так, как планировала. Казутора, как и предполагалось, убрал одну из моих незначительных фигур.

Близко подобрался к моим пешкам, но ему это ничего не даст. Рассчитываю на быструю победу, но мне все равно нужна подстраховка в виде коня. Хожу королевой на g4.

– Ммм, ну d3.

Теперь делаю подстраховку королевы конем на f3, чтобы в следующем ходе выдвинуть ее на диагональ к черной королеве. Если он это заметит и убьёт мою важную фигуру, я хотя бы смогу сделать тоже самое конем. Но в итоге, как и рассчитывала, он увлекся пешками. Зря я ослабила защиту, но мне хочется поставить на кон всё. Уверена, что победа у меня в кармане, зная тот факт, что Казутора играет в шахматы на уровне новичка. Чашки с горячем чаем касаются пола – он вернулся к игре и теперь визуально может оценить положение фигур. Убивает ещё одну пешку. Теперь хожу h4.

– Так странно, что ты позволила мне подобраться настолько близко. Убью, пожалуй, твоего коня и сделаю его своим.

– Спасибо, – тихо проговариваю, опустив взгляд. Выгляжу так невинно и беззащитно, но в душе ехидно смеюсь. Теперь Ферзь на g5, которого, по логике вещей он должен убить, но я знаю, что он не станет этого делать. Ему внезапно звонит телефон и он в спешке отвечает на звонок, поднимаясь на ноги.

– Да, Чифую? Поставь пока а4. Ты уже нашел?

Он немного отходит, погруженный в диалог совсем ненадолго, а когда возвращается, видит, что я «зажала в угол» его короля. Через несколько нехитрых ходов убираю парочку его фигур и окончательно ставлю шах и мат, где моя королева стоит на с7, а ферзь на d8. На самом деле, если бы я не ушла в анализ его поведенческих особенностей и сложившейся обстановки, то игра бы затянулась надолго. Его глаза едва округляются.

– Что? Ну так не честно, когда ты успела?

Впервые за долгое время я смогла улыбнуться, наблюдая, как он обиженно пытается понять, как все так получилось и где он потерял бдительность. После этого мы сыграли ещё несколько раз в шахматы, а затем перешли на карты.

Так и прошел очередной с Казуторой. Такой похожий на остальные, проведенный с ним наедине, но ни разу не менее приятный.

Однажды, я проснулась ночью от собственных рыданий: плечи вздрагивали, а всхлипы, от которых проснулся даже котенок, разносились по комнате. Казу всегда спит рядом со мной на полу, так как его квартира довольно тесная, а ложиться спать на кровати, или, наоборот, отправлять меня на пол, не смотря на то, что я уже привыкла там спать, не хочет. Мне снилось, что меня нашел Майки и вернул обратно.

– Чш-ш-ш, успокойся, все хорошо, я рядом, не дам тебя в обиду, – ласковый голос прямо над ухом опьяняет и я, не смотря на свой страх, все равно медленно погружаюсь в сон.

А на следующее утро, проснувшись в его кровати, обнаружила на тумбочке гардении в большом горшочке и записку к ним:

«Надеюсь, с этими цветами твое

утро будет гораздо более добрым»

Мне известно, что эти цветы использовались японскими императрицами как украшение для волос, а также корсажа. В качестве символа они означают чистоту, мир, радость и… тайную любовь?

***

– Знаете, она красивая, – говорит Казутора, обращаясь к друзьям. Прошло несколько месяцев с тех пор, как я начала у него жить.

– Разве?.. По-моему, обычная. Ну, если так подумать… А ты как считаешь, Такемичи? – Чифую делает безразличный вид и переводит взгляд на напарника.

– А что я?.. Мне нельзя судить о женской внешности, меня ведь Хина убьет…

– Может тебе стоит сказать ей об этом лично? Я думаю, она тебя не отвергнет, ты ведь, своего рода, ее спаситель и защитник, – донеслось до моих ушей и я решила аккуратно подслушать разговор, хоть и не с самого начала.

– Дело не в этом… Мне кажется, что она боится меня после всего, что с ней произошло. Я боюсь причинить ей вред… Тем более, если это произойдет от моего признания, – он делает длительную паузу, вспоминая все мои истерики. – Она может подумать, что я испытываю к ней только сексуальное влечение, так как не смотря на то, что мы живём вместе месяц, почти не общаемся из-за ее замкнутости и я, по сути, не знаю её настоящую.

– Но ты ведь… Испытываешь к ней что-то большее? – неуверенно спрашивает Такемичи.

– Конечно! Мне безумно приятно о ней заботиться и я хочу, чтобы у нее все было хорошо. Я уверен, что она хороший человек и никогда не делала ничего плохого… В отличие от меня.

Все трое вспомнили убийство Казуторой лучшего друга Майки и его старшего брата. Он погубил двоих самых важных людей, положив начало зарождения «Черного импульса».

Уютным вечером, когда мы вместе смотрели фильм на кровати, я ощущала себя максимально расслабленно, прижимаясь к нему всем телом. Мы уже выпили достаточно вина, чтобы я перестала дрожать и наконец забыла надоедливую мысль о том, что он может причинить вред. Не хватает только звука потрескивания из камина. Наши отношения с Казуторой развивались очень плавно и не требовали открытого словесного признания. Я ощущала всем нутром, что нравлюсь ему и это, не смотря на его прошлое… Взаимно.

Знаю, что он давно хочет интимной близости и я хочу позволить ему. Хочу наконец побороть свой страх и почувствовать себя самой любимой.

Плавно прикасаясь своими губами к его и вовлекаю в поцелуй: наши языки сплетаются и обмениваются сладкими ферментами, дурманющими разум. Его удивляет вспыхнувшая страсть на фоне всей нежности, но он не теряется. Ладони аккуратно касаются женской груди поверх рубашки, чем вызывают лёгкое возбуждение сосков. Затем блуждают вниз по животу, не сильно надавливая, после – по внешним и внутренним сторонам бедер. Казутора осторожен в своих действиях, боится спугнуть, но в то же время ощущается его решительность и настойчивость.

Чтобы быстрее откинуть все сомнения и страхи, проявляю активность, увлечённо целуя каждый сантиметр его шеи и касаясь пальчиками пресса под футболкой, медленно опускаясь ниже к тому самому месту. Чувствую, что он уже возбуждён, поэтому, не теряя времени, достаю член и плавно двигаю рукой, сжимая его в ладони. От этих действий между моих ног становится очень мокро.

Пока Казутора ласкает тело, уже расстегнул верхние пуговицы рубашки, обхватываю его бедра ногами и отодвигаю трусики в сторону, чтобы самостоятельно вставить член в себя. Это не больно, я смогу, справлюсь. Он плавно погружается глубже, томно вздыхая мне в шею, хотя сам дрожит от нетерпения. Наконец головка касается матки.

– Милая, тебе не больно? – отрицательно мотаю головой и учащенно дышу, смотрю прямо в его глаза напротив своего лица. Так приятно, тепло, необъяснимо радостно. – Говори, если что.

Негрубые движения сопровождаются частыми поцелуями в лицо, что успокаивает как ничто лучше, наполняя сердце любовью. Только я и он. И котенок, которого мы даже не стали прогонять с кровати.

Задержка в две недели оказалась не просто так подозрительной. Сделав тест, я вышла из ванной и направилась к возможному будущему отцу, если тот, конечно, не изъявит желание сделать аборт. Взволнованные глаза смотрят на меня, ожидая вердикта.

– Я… Беременна.

Комментарий к Глава 3: merge

А вы что думали, так дети и делаются. 🗿

========== Глава 4: light ==========

19 июня. Прошёл день с того момента, как мы оба узнали о беременности. Я боялась делать аборт, боялась быть мамой именно в тот момент. Боялась любого его вердикта. Когда сердце бешено колотилось от волнения, что даже ощущалось покалывание щёк, Казутора подошёл ещё ближе и аккуратно обнял, поцеловав в макушку. Так сладко, сладко пахнет.

– Не переживай ты так, мы справимся. Я поддержу тебя и нашего ребёнка, если ты захочешь его оставить, но, пожалуйста, хорошо подумай, прежде чем принять решение.

Всё ещё не могу привыкнуть к тому, что он спрашивает моего мнения.

– Я старше тебя на семь лет. Скорее всего ты не захочешь иметь ребёнка от того, кто дважды сидел в тюрьме за убийство…

– Не говори так! Напротив. Этот факт меня н-не смущает. Я принимаю тебя с твоим прошлым и не могу судить за него, потому что ты м-мне очень помог с реабилитацией. И продолжаешь помогать. А ещё… Я поняла, что… Люблю тебя.

Поднимаю взгляд и вижу, что он уже готов пустить скупую мужскую слезу. О нет… Неужели что-то не так сказала? Сердце снова бьётся быстрее.

– Прости…

– Я тоже тебя люблю. Всегда любил… Ещё с самого первого дня нашей встречи, хотя это невозможно, – обнимает ещё сильнее и ласково поглаживает по волосам, зарывается в них носом и медленно вдыхает аромат кожи. – Ощущение, будто давно тебя знаю. Словно мы уже виделись когда-то, общались. Не могу описать до конца.

Понимаю его – у меня тоже есть похожее чувство, но оно не поддаётся логическому объяснению. Мне так хорошо рядом с ним, так спокойно.

***

«Привет, мама.

Знаю, что ты никогда не прочитаешь это письмо, потому что я сожгу его сразу после написания. Мне нельзя связываться с тобой, пока моя жизнь в опасности… И теперь не только моя, ведь я ношу под сердцем ребёнка от любимого человека. Прошло уже столько времени, как мы с тобой не виделись. Я очень скучаю. Наверное, ты сходишь с ума, не зная, что со мной и одна только мысль об этом причиняет мне массу боли. Я плачу, да, прямо сейчас, пока пишу тебе. Но ты не должна волноваться, ведь сейчас у меня всё хорошо – после пережитых страданий, когда отчаяние охватило мою душу полностью, мне наконец выпало судьбой встретить тот самый тёплый луч света. Я очень его люблю и безумно рада, что мы встретились, ведь подарить столько нежности и заботы не смог бы никто другой. Мама, надеюсь, мы скоро встретимся и ты сможешь подержать на руках своего внука или внучку. Люблю тебя…»

Как и должно быть, медленно подношу лист бумаги к зажённой спичке и наблюдаю, как ярко-оранжевое пламя съедает его, оставляя только запах дыма и пепел. Это мудро. Я не могу этим письмом подвергать кого-то опасности. Мне довелось за один день постареть душой на тысячу лет и теперь я знаю, какие поступки понесут за собой благие последствия, а какие – нет.

– Милая? Что ты сжигаешь?.. – раздаётся обеспокоенный голос сзади. Теперь я больше не опускаюсь в страхе на пол, он помог мне исцелиться практически полностью. – Такемичи с Хинатой пришли к нам на ужин, точнее… обед. Как и обещали.

Голос становится тише.

– Пожалуйста, пообещай, что ты точно не будешь упоминать того, что с тобой было. Хина не должна знать об этом.

Киваю. Ещё бы, ведь кому как не мне знать, каково это владеть опасной информацией. Главное, чтобы она была такой же хорошей, как мне её и описывали, ведь я надеюсь, что мы сможем подружиться.

– Привет! Я рада наконец с тобой познакомиться вживую, – произносит та, которую мы только что упоминали. Выглядит такой жизнерадостной и счастливой.

Пытаюсь забыть о том, что плакала буквально пять минут назад и улыбаюсь в ответ самой милой наигранной улыбкой. Пожалуй, нужно было поступать в театральный.

– Привет, Хина… Такемичи, – мне довелось пройти не мало тренировок, чтобы восстановить свою речь до такого уровня после произошедшего и перестать заикаться, в чём мне помог любимый.

Вспомнив об этом, поворачиваю к нему голову и теперь уже улыбаюсь по-настоящему. Ладони касаются живота, хотя он ещё не начал расти.

– Мои поздравления!

– Наши… – дополняет Такемичи, смущённо отводя взгляд в сторону.

Только сейчас замечаю, что Хината держит в руках статуэтку черепашки. Такое обычно дарят, когда желают крепкого и многодетного союза. Талисман защищает брак от любых невзгод, как панцирь защищает это животное. Приятно.

Сегодня к приходу гостей приготовила всё по стандарту: рис, мясо, суимоно, а на сладкое – маленькие вагаси. Простенько, но, как говорится, что успела. Хотелось приготовить суши, но это не в женских полномочиях, даже не смотря на беременность, а, соответственно, и отсутствие менструации как таковой. Никогда не думала, что буду заниматься всеми заботами по дому и… так рано? Мне всего двадцать, но я уже ощущаю себя домохозяйкой, которая живёт в патриархальном доме. В нашей пока ещё маленькой семье главным выступает Казутора, а вот если посмотреть на пару напротив, то напрашивается вывод, что в их отношениях лидирует… Хината? Видно, что она женственная и всё такое, но в ней точно есть тот самый крепкий стержень уверенности и храбрости, которого, возможно, не достаёт Такемичи.

Перевожу взгляд на Хину и решаюсь прервать молчание.

– Хината, ты выглядишь так красиво, прямо как тебя описывал твой суженный, – едва улыбаюсь, наблюдая смущение на её лице. Такая счастливая.

Её платье из нежно-голубого ситеца располагает.

– Спасибо… А ты замечательно готовишь, – в подтверждение своим словам она начинает есть с большим аппетитом.

– Да-а, обожаю твою еду, – Казутора кладёт свою ладонь поверх моей и ласково поглаживает. Я таю от этих слов настолько, что на глазах появляются слезы, но мне удаётся их сдержать на веках. – Очень вкусно…

– Хина тоже вкусно готовит… К слову, в следующий раз организуем пикник все вместе, – светловолосый потирает макушку и улыбается. – Казутора?..

– Да, надеюсь, так и будет.

Быть может.

После трапезы с нами Такемичи под впечатлением отправился к Дракену – нужно обсудить всё и наконец решить, что делать с Майки. Не смотря на то, что он сделал и имеет желание сделать, Ханагаки хочет его спасти, но пока не знает, как.

– Это так далеко зашло… Теперь она беременна, представляешь? – тот сухо кивает, не поднимая взгляда от грязного воздушного фильтра, который необходимо заменить, чтобы двигатель мог развивать необходимые обороты и расход топлива не повышался понапрасну – его любимая работа. Обсуждение ещё более грязных дел старого друга явно не доставляет удовольствия, поэтому Дракен не спешит вступать в диалог. – Я не могу в это поверить… Но, знаешь, сейчас её состояние очень изменилось. Она совсем не такая, как тогда, когда мы её нашли. Ты же сам видел её один раз и помнишь, как ее постоянно трясло. Даже заикание почти прошло! Синяки и раны тоже прошли… И…

– К чему ты клонишь?

Он так и не поднял взгляд.

– А?.. Э… Ну… О чём ты, Дракен?

Такемичи замечает, что движения друга стали более грубыми и шумными.

– Я не хочу слушать про неё.

– Мне просто хотелось поговорить и рассказать последние новости, – теряется, понимая, что между ними возникло напряжение. – Прости, я, наверное, пойду.

– Майки должен быть наказан.

***

Заброшенное здание боулинга, которое раньше было местом сбора «Брахмы», внушает синонимичные чувства одиночества и пустоты.

– Хватит копаться в грязном белье Майки, – напряжённо произносит Дракен.

– Ты не осознаешь, что прошло двенадцать лет. Сано Манджиро уже не такой, каким был! – Наото продолжает его отговаривать.

Все эти фразы, сказанные уже такими близкими для него людьми, проносятся эхом.

– Если повернёшься – выстрелю, – дуло пистолета оказывается у его виска. Дрожь охватывает тело. – Как же от тебя воняет. С тех давних лет вонь всё накапливалась…

Теперь Такемичи понимает, что я чувствовала, но всего лишь малую часть. Санзу сразу прерывает любые попытки что-то произнести, приказывая слушать то, что скажет лидер.

– Хорошее ведь будущее.

На глазах Ханагаки выступают слёзы, когда он слышит голос Майки.

– Чего ещё хотеть-то?

Он вооружен. По итогу напряжённый диалог заканчивается попыткой двойного убийства. И вот, раненый Такемичи из последних сил держит выскальзывающее запястье Сано, хотя понимает, что не сможет его вытащить и не сможет выжить сам после потери большого количества крови, но, роняя слёзы, отчаянно не сдаётся.

– Я спасу тебя!

Когда их ладони соприкасаются, электрический разряд окатывает всё тело. Яркая вспышка света ослепляет. Если он спасёт Майки, будут спасены и остальные. Возможно, это приведёт к тому, что мы никогда не встретимся с Казуторой. Но он обязательно всё исправит. Изменит будущее каждого из нас. Обязательно.

«Наш Плаксивый герой»