Текст книги "Изумрудный свет (СИ)"

Автор книги: MissMercy97

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

========== Изумрудный свет ==========

Март выдался довольно дождливым, поэтому солнце, соизволившее, наконец, показаться в один из дней, смогло выманить его на улицу. Вдалеке, где-то меж хрупких домиков с маленькими, уютными террасами, тускло мигала изумрудная точка.

Драко, как и Гэтсби, пытался поверить в тот самый зелёный огонёк, «свет неимоверного будущего счастья, которое отодвигается с каждым годом. Пусть счастье ускользнуло сегодня, но не беда – завтра мы побежим ещё быстрее, ещё дальше станем протягивать руки… и в одно прекрасное утро…

Так мы и пытаемся плыть вперёд, борясь с течением, а оно всё сносит и сносит наши судёнышки обратно в прошлое»*. Но попытки Драко были тщетны.

Он заинтересовался творчеством писателей потерянного поколения, ассоциируя себя с ними, и с увлечением занялся поиском нужной литературы. Пробыв в книжном магазине какое-то время, достаточное для того, чтобы найти интересный материал, он решил напоследок заглянуть в отдел английской классики. Медленно шагая вдоль книжных рядов, Драко наслаждался приятной тишиной, свойственной всем подобным магазинам, но всё же не ожидал наткнуться здесь, на окраине Лондона, на знакомое лицо.

В разделе поэзии стояла Грейнджер. Она держала перед собой раскрытый томик, сосредоточенно водила пальцем по строчкам и что-то шептала себе под нос. Некоторое время он просто наблюдал за этой любопытной картиной, стоя на безопасном расстоянии, и не решался заговорить с ней. А когда собрался с мыслями, Грейнджер резко захлопнула книжицу, взяла её под мышку и направилась в его сторону.

Драко столкнулся с её растерянным взглядом и коварно улыбнулся.

– Какая встреча, Грейнджер.

– Малфой, – ответила она холодно, без какого-либо удивления, и сделала неуверенный шаг в сторону выхода. На лице Грейнджер выступило сомнение. Кажется, она решала, стоит ли вообще заводить с ним разговор. Драко бросил взгляд на книгу в её руках и, как бы невзначай, подметил:

– Фрост? Довольно предсказуемо.

Грейнджер принялась сверлить его недобрым взглядом, прикусив нижнюю губу.

– Ты говоришь так, будто хорошо меня знаешь, – процедила она. – К тому же, твоё мнение меня совершенно не интересует.

Драко невольно окинул взглядом её хрупкое тельце, облачённое в нежно-зелёное шифоновое платье с рукавами-фонариками и надетое поверх него тёплое тёмное пальто, и удивился тому, насколько обманчивым был образ этой девушки. Та дерзость, с которой Грейнджер по своему обыкновению отвечала ему, вызывала в нём довольно противоречивые чувства сейчас.

– Вот как? – он беззаботно улыбнулся, желая расположить её к себе, отчего она напряглась ещё больше. – Тогда уж извини. Надеялся вызвать в тебе какие-нибудь чувства, кроме неприязни, – признался он.

Лицо Грейнджер немного смягчилось. Её глаза были слегка подчёркнуты тёмным карандашом снизу, что немного увеличивало их в размере и делало более выразительными. Тёмно-шоколадная радужка в тусклом свете рядом стоящей лампы отдавала медовым оттенком, вызывая ассоциацию с тянущейся нугой.

– Зачем тебе это? – спросила Грейнджер, возвращая свой взгляд к полкам с поэзией. Драко, осторожно, не торопясь, проследовал за ней.

– Не знаю, – честно ответил он.

Грейнджер медленно провела пальцем по книжным корешкам. Драко наблюдал за этим таинственным жестом, как зачарованный, и, кажется уже забыл, что только что сказал.

– Что же интересует тебя? – спросила она неожиданно.

И хотя этот вопрос был задан скорее из вежливости, Драко был приятно удивлён проявленным к нему интересом.

– Фицджеральд, – ответил он, наблюдая за её реакцией.

Грейнджер пристально посмотрела на него. Её молчание снова вернуло неловкость в разговор. И несколько секунд Драко снова потратил на изучение её лица, черты которого, заметил он, стали более угловатыми.

– Предсказуемо? – попытался угадать Драко.

– Вульгарно, – ответила она, поджав губы.

– Читала? – сузив глаза, спросил Драко, как бы бросая ей вызов.

Грейнджер направила задумчивый взгляд куда-то в сторону, зачем-то вернула Фроста на место и мечтательным тоном произнесла знакомые ему строки:

«Одни говорят: мир умрёт в огне,

Другие твердят про лед.

Я долго жил, и кажется мне,

Огонь скорей подойдет.

Но если бы кто-нибудь мне сказал,

Что дважды нас гибель ждет,

Я не удивился бы. Я узнал,

Что ненависть – толще, чем лёд

И равнодушие холодней

Вечных покровов льда.

И если для смерти не хватит огней

Лед сгодится тогда…».

С его губ сползла насмешливая улыбка, и лицо сделалось совершенно серьёзным.

Он был растерян и потрясён – понял, что ошибся в ней, и не знал, как теперь быть. Грейнджер стала для него трудной загадкой, которую невыносимо хотелось разгадать, раскрыть, дойти до самой сердцевины её секретов. Было что-то таинственное и печальное в этих глазах, смотрящих куда-то вдаль, будто поверх реального мира, в плавных движениях и голосе, который казался немного усталым, но обретал глубокую силу чувств, когда ей того хотелось. И даже стихотворение, прочитанное ею, обретало какой-то новый, особенный смысл для поражённого до глубины души мужчины.

Казалось, чего бы Грейнджер не коснулась, всё становилось таким же недосягаемым, как она сама. Каждое произнесённое слово она пропускала через собственное сердце, заставляя поверить в то, что эти слова и есть отражение всех её чувств. Никогда, ни к одной женщине он не испытывал такой мучительной и необъяснимой тяги.

Она смотрела на него выжидающе. Благо, ей было неизвестно, какие чувства только что всколыхнула в нем.

– Неплохо, – выдавил из себя Драко, пытаясь унять волнение, вызванное её магическим голосом.

Грейнджер промолчала, и это молчание, скорее всего, подводило их к завершению разговора. Но теперь ему не хотелось её отпускать, и он сам не понимал, откуда взялись такие мысли.

– Так удивительно, – произнёс Драко, лишь бы нарушить это повисшее молчание. – Мы так часто виделись в школе и так редко общались.

– Тебя это серьёзно удивляет? – спросила Грейнджер спокойно. – Мы совершенно разные люди, которые всю жизнь были по разные стороны.

В её голосе не было ни капли сожаления. Он вдруг осознал, насколько она была права, но, несмотря на это, злился.

– Ты со всеми такая чёрствая? – поинтересовался он, надеясь вывести собеседницу на откровенный разговор.

– Далеко не со всеми, – сухо отозвалась она. – Только с такими, как ты.

Грейнджер посмотрела из-под густых ресниц и неожиданно отвела взгляд, уставившись на книжные переплёты.

– И какой же я? – рассмеялся он. – Ты меня совсем не знаешь.

– Не знаю? – ответила она с издевательским смешком. – Мне известно достаточно о твоём прошлом, чтобы сделать выводы.

Она ударила точно в цель, и Драко захотелось схватиться за своё запястье, которое уже несколько лет не вызывало никакого физического дискомфорта.

Вечерами, когда Поместье погружалось во тьму, эльфы прекращали крутиться возле Драко с полными преданности глазами, та губительная тишина сдавливала барабанные перепонки, ему хотелось выть. Осматривая метку, которая со временем стала настолько тусклой, что едва была заметна в тёмное время суток, сердце сжималось от досады допущенных ошибок.

– Прошлое не определяет то, каким человеком я являюсь в настоящем.

– С этим могу поспорить, Малфой, и уверяю, я одержу победу, – уголки её губ поползли вверх, но мгновенно остановились и вернулись на исходную позицию. – К чему вообще весь этот разговор? Ты намекаешь на то, что мы должны сблизиться?

– А ты против такой перспективы? – спросил Драко, зная уже наперёд, каков будет ответ.

На самом деле, он вовсе не претендовал на дружбу – лишь пытался положить конец этой бессмысленной вражде.

– А по мне видно, будто я не против? – спросила Грейнджер, скрестив руки на груди и внимательно изучая его лицо.

– Как раз наоборот, – сказал он.

– Тогда это должно было натолкнуть тебя на определённые выводы, – ответила Грейнджер и направилась в сторону выхода.

– Я надеялся, нам удастся прийти к пониманию, – догоняя её, громко произнёс Драко и словил на себе неодобрительный взгляд продавца.

– Ты ведь сам прекрасно понимаешь, что это невозможно, – ответила она, не оборачиваясь.

Юбка её платья летела по душному воздуху вместе с аккуратно завитыми волосами, аккуратно собранными тонкой резинкой в низкий хвост. Тёплые лучи, пробивающиеся сквозь плотный тюль на окнах, касались её кожи и будто подсвечивали изнутри.

– Ты так толком и не объяснила, почему, – бросил он в след. Она на секунду остановилась, расправила плечи и в пол-оборота повернулась к нему.

– Извини, Малфой, но мне нужно идти.

Драко застыл на крыльце небольшого магазина, входная дверь которого дружелюбно звякнула, стоило толкнуть её вперёд.

– Я предлагаю зарыть топор войны, Грейнджер, – безнадёжно крикнул он вслед уходящей девушке.

Она вновь замерла на месте, но в этот раз её взгляд был устремлён вперёд, в толпу проходящих мимо людей, смеющихся и подставляющих лица к холодному мартовскому солнцу.

– Война, хвала Мерлину, давно закончилась, Малфой, – с напускным облегчением выдохнула Грейнджер.

– Но не между… – Драко настиг её за пару шагов и встал совсем рядом, – нами. Брось, Грейнджер, – расслабленно опустив плечи, ухмыльнулся он, – ты же ничего не потеряешь, если сходишь со мной выпить сливочного пива.

– Время. Я потеряю время, – она шагнула вперёд, гордо вздёрнув подбородок вверх, и Драко ухватился взглядом за ровную линию её носа, усыпанного мелкими веснушками.

Грейнджер тряхнула головой, позволяя локонам небрежно упасть между лопаток. Её спина была изогнута в грациозную дугу, плечи до отказа отведены назад, что позволяло оценить тонкую талию, которая была перевязана атласным поясом.

– Возможно, ты обретёшь интересного собеседника, с которым можно будет обсудить скучную английскую поэзию. Ставлю десять галлеонов, что ни один из многочисленных Уизли или даже Поттер не могут поддержать разговор о…

– Переведёшь деньги мне на банковский счёт, Малфой, – лёгкий смешок сорвался с её губ, стоило ей слегка повернуть голову в его сторону.

– Серьёзно? – брови Драко изогнулись от удивления. – И кто же этот литератор?

– Джинни.

– Этот член семейства Уизли не считается, она…

– Через каких-то семь месяцев она уже станет представителем семейства Поттеров, – поправила Грейнджер, сузив глаза, и, не замедляя шаги, скрестила руки на груди.

– Малыш Поттер созрел для создания семьи. Я так рад, – Драко картинно закатил глаза и качнул головой.

До его уха долетел мимолетный смех Грейнджер, отскочивший от перепонок и распространившийся приятным теплом по телу. Казалось, Драко и вспомнить не мог, когда в последний раз слышал искренний женский смех, не беря в расчёт игривое хихиканье Астории. Оно было ненатуральным. Неискренним. Ненужным.

– Почему же ты ещё не остепенился? – и вновь неожиданный вопрос, но в этот раз сорвавшийся с её губ не из-за пресловутой вежливости, а из-за естественного для Грейнджер любопытства.

– Могу спросить о том же, – Драко сунул руки в карманы джинсов и проследил, чтобы его шаг был в такт с её.

– Не получать ответы на свои вопросы – против моих правил, – Грейнджер лукаво улыбнулась и метнула в сторону своего собеседника искромётный взгляд, который, как показалось Драко, уже перестал сочиться неприязнью.

Остепениться? Драко думал об этом в течение последнего года. Астория была прекрасной партией, разыграв которую можно было бы создать союз двух постулатов волшебного мира: одного – воскресшего из военного пепла, и другого – авторитетного в нужных кругах.

Любовь никогда не была тем сокровищем, за которым бы охотился Драко. Скорее это чувство дарило блёклое желание продолжать существовать. Хотя, знал ли Драко вообще, что такое любовь, и мог ли ясно сформулировать в голове мнение на этот счёт? Маггловская литература, казалось, хранила в себе ответы на подобные вопросы. Но заключение, к которому пришёл Драко, перечитав, по крайней мере, половину книжного отдела «Романы», гласило, что любовь – синоним боли.

Ради чего люди терпят недостатки, ссоры, недомолвки? Ради… аморфного чувства счастья?

– Я был готов сделать предложение пару месяцев назад, – начал Драко, – но не сложилось, – поймав заинтересованный взгляд Грейнджер, он добавил: – Это длинная история. И что же касается тебя? – сменив неприятную для него тему, Драко одёрнул себя, не позволив взгляду скользнуть вдоль её сухих губ, которые она непроизвольно облизала.

– Не сложилось, – с горечью в голосе произнесла Грейнджер. – Это длинная история.

Хмыкнув, Драко понимающе кивнул и неожиданно остановился, вскинув голову вверх и уставившись на небольшую, выцветшую вывеску маленького кафе. Грейнджер сделала ещё пару шагов вперёд и, обнаружив, что собеседник исчез из поля её периферийного зрения, замерла и обернулась.

Молча Драко опустил глаза, встретившись с её взглядом, и кивнул вбок, приглашая войти внутрь. Она какое-то время колебалась, переминаясь с ноги на ногу, и через пару мгновений карикатурно цокнула и, закатив глаза, проскользнула в приоткрытую Драко дверь.

***

Он обожал это чувство. Шёлковые египетские простыни, лёгкий аромат цветочных духов, еле уловимая игра света в многочисленных зеркалах, расставленных по всей комнате.

Это пространство, спустя долгое время, наконец превратилось в пристанище спокойствия и умиротворения, обитель ленной блаженной неги и бесконечности, перетекающей вместе с лучами солнца из одного отражения в другое.

– Как за семь месяцев можно было не запомнить, что я терпеть не могу опаздывать! Тем более, сегодня такой день, – вопила Грейнджер, едва удерживая брови в нахмуренном состоянии, сводя их к центру переносицы. – Драко Люциус Малфой, немедленно вставай!

Её смех, отскакивающий от стен Поместья, ярким пятном каждый раз отпечатывался в памяти Драко.

Лёгкий выдох разбился о его лицо, а кожа покрылась мелкими мурашками. Она выпрямилась и недовольно скрестила руки на груди.

– Грейнджер, – Драко наблюдал, как её ресницы начали трепетать, – у нас ещё есть в распоряжении целых… – он бросил взгляд на настенные часы, – … двадцать минут.

– Я сейчас оболью тебя ледяной водой, если ты немедленно не встанешь, – старания придать своему голосу всю грубость, на которую она была способна, разбились об издевательский смешок Драко, а попытка схватить палочку и применить заклинание была похищена крепким захватом вокруг тонкого запястья.

Грейнджер презрительно сузила глаза и максимально резко, насколько он ей позволил, дёрнула рукой, выбравшись из тугих тисков.

Глаза, цвета расплавленного серебра, с искренним восхищением прошлись по полуобнажённому телу с головы до ног и обратно, и в этом взгляде не было ни капли низменной пошлости.

Драко вернул взгляд в область её декольте и томно выдохнул.

Грейнджер, расположившаяся возле прикроватной тумбы, немного подалась вперёд и нагнулась, запустив пальчики в светлые, слегка отдающие перламутром, волосы до самых корней и начала круговыми движениями вести ими по всей голове: от основания шеи до макушки и висков. Драко, постепенно начав поддаваться приятным манипуляциям Грейнджер, таял и расслаблялся ещё больше.

– Ты делаешь только хуже, – пробормотал он тихо, нежно обхватив тонкими пальцами её кисть и убрав руку от головы. Драко медленно принял вертикальное положение, продолжая наблюдать за Грейнджер.

Она медленно опустила руки на его плечи, проведя холодными кончиками пальцев по мышцам груди и скользнув ниже, к подтянутому торсу. Наклонившись ещё немного вперёд, Грейнджер невесомо коснулась губами уголка его челюсти, одарив горячим дыханием его щёку.

– Двадцать минут, – проблеяла она, присев на его колени, крайне сексуально расположив свои аппетитные бёдра в непростительной близости к его тазу. Грейнджер трепетно провела рукой вдоль острых скул, подавшись вперёд и завлекательно-жадно прильнула к его губам.

Руки Драко по-хозяйски начали блуждать по изящным изгибам тела, заставляя Грейнджер содрогаться от настойчивых прикосновений горячих пальцев. Хлопковая рубашка, перекочевавшая из гардероба Драко в её шкаф, слегка просвечивалась из-за заливших комнату солнечных лучей, и отрывала его взору набухшие, слегка багровые соски.

Возбуждение охватывало Грейнджер быстрее и сильнее, чем Драко. И так было всегда. С первого дня, когда его имя в момент безумного желания сорвалось с припухших девичьих губ.

Одной рукой Драко зарылся в копне волос, а другой стянул с её плеч ненужную ткань и откинул в сторону, куда-то к комоду с нижним бельем. Грейнджер принялась покрывать поцелуями лицо Драко, потихоньку спускаясь ниже к массивной шее и ярко выраженным ключицам. Его ладони требовательно скользнули по её бёдрам, сильно сжав упругие ягодицы, вырвав из гортани сладкий стон.

– Такими темпами мы точно опоздаем, – цокнул он, убрав руки и поймав на себе взгляд полный злости и возбуждения. В отместку на эту нелепую реплику, Грейнджер укусила Драко за шею, втянула нежную кожу, вынудив его прошипеть что-то невнятное и еле ощутимо шлёпнуть её. Она провела своим шершавым языком по его нёбу, отчего Драко издал непроизвольный тяжелый вздох вперемешку с приглушённым рёвом.

Скользнув ладонями вверх, Драко, словно хищник, впился губами в тонкую кожу на ключице, сжав мягкий и бархатный холмик одной груди, и двумя пальцами свободной руки сдавил коралловый сосок.

Губы вновь потянулись к шее, чтобы оставить на коже тёмный след – и как же потом она будет ругаться! Драко отбросил эту мысль подальше. Это можно отложить до вечера.

– Пора заканчивать, – с вожделением еле вымолвила Грейнджер, запрокинув голову назад и издав звук, напоминающий мяуканье котёнка.

Выдох.

Драко подцепил пальцами резинку кружевных трусиков и запустил руку внутрь, одновременно проведя кончиком языка по чувствительному соску, слегка прикусив и впитав в себя слабый выкрик Грейнджер.

Пальцы начали блуждать среди выпуклостей, проводя по половым губам и постепенно раздвигая их. Вздохи Грейнджер ласкали слух не хуже классических мелодий, исполненных знаменитыми симфоническими оркестрами.

Один.

Два.

Два пальца проникли внутрь, от чего губы Грейнджер вызывающе приоткрылись.

– Заканчивать? Но я только начал, – резко прижав её к себе второй рукой, не разрывая поцелуй и не вытягивая пальцы, Драко перевернул Грейнджер на спину, нависнув над ней.

Она стонала и ёрзала под ним, до боли кусая алые губы и жмуря шоколадные глаза. И эта очаровательная привычка сводила с ума. Спускала курок. Опаляла нервы.

Оказавшись в первый раз во власти его мягких простыней, отдающих сладким запахом пионов, Грейнджер прятала глаза и жмурилась. Тогда Драко списал всё на смущённость, но с течением времени он понял, что это была лишь одна из её очаровательных привычек, свидетельствующих о том, что она получала удовольствие.

Половина минуты – и чёрные боксеры оказались где-то возле рубашки. Грейнджер открыла глаза и ухмыльнулась, заметив его состояние. Указательный и средний пальцы Драко продолжали медленно входить в неё, а подушечка большого надавила на клитор, заставив Грейнджер схватиться руками за матрас и головой вжаться в подушку.

Она протянула руку и коснулась возбужденного члена, и Драко качнулся бёдрами навстречу. Грейнджер сделала несколько пробных рваных движений от головки до основания.

Времени и желания ждать больше не было.

– Чёрт, – выдохнул Драко, толкнувшись ещё раз в её горячую и слегка влажную ладонь.

Он не хотел так. Он хотел иначе.

Драко быстро поднялся и, дёрнув возбуждённую до предела и ничего не понимающую Грейнджер за руку, припечатал её к стене. Она лукаво улыбнулась и повернулась к нему спиной.

Драко немного отстранился, жадно облизнув взглядом её обнажённое тело. Когда Грейнджер призывно выгнулась и закусила губу, он не выдержал. Взяв член в руку, Драко сделал несколько поглаживающих движений, растирая каплю смазки со слюной, а затем, вцепившись одной рукой в ягодицу, медленно вошёл в неё наполовину.

– Ох, – Грейнджер стиснула зубы, ногтями вцепившись в стену.

– А как же опоздание? – в полу-стоне прошептал Драко ей на ухо. Он протолкнулся глубже, сжимая пальцы так сильно, что на её нежной коже останутся следы, но, хвала Мерлину, их никто не увидит, кроме него. – Как же бедный Поттер переживёт, если его лучшая подруга…

– Заткнись! – не сдержавшись, крикнула Грейнджер, сильнее прогнувшись в спине. – Быстрее…

– Нет уж, – Драко медленно вышел из неё и вновь вошёл – на этот раз резче, и Грейнджер протяжно и громко застонала.

Драко казалось, что пошлые, хлюпающие звуки так громко разносились по комнате, что вибрация их стонов могла пошатнуть основание Поместья. Он больше не сдерживался. Толчки стали быстрыми и максимально глубокими. Грейнджер покрылась мурашками и слабо задрожала, выкрикнув его имя каким-то скулящим, не своим голосом.

Драко хватило пары секунд, чтобы закончить. Возбуждение завязалось в крайне тугой узел в паху и, спустя мгновение, растеклось горячей волной оргазма по всему телу, обволакивая каждую молекулу, каждый атом.

– Успеешь собраться за четыре минуты? – издевательски-приторным тоном спросил Драко, нежно целуя в плечо яростно вдыхающую воздух Грейнджер.

***

– Согласна! – уверенно произнесла Уизли, и Грейнджер в это же мгновение смахнула предательскую слезу, прочертившую влажный след по её щеке.

Вокруг моментально пронёсся гул довольных криков и восторженных воплей. Когда Поттер притянул к себе свою жену и нежно коснулся её губ, женская половина гостей едва сдержала тихие всхлипы.

Тёплый сентябрьский ветер запутался в волосах Грейнджер, но наложенное на них заклинание не позволило ни единой прядке каштановых волос вырваться из аккуратного пучка. Платье, сшитое одной особой из Косого переулка, которая не вызывала у Драко никакого доверия, оказалось куда более симпатичным, чем он ожидал увидеть.

Платье, любимого – изумрудного – цвета, ярко резонировало с её слегка загоревшей под тосканским солнцем кожей и идеально подчёркивало фигуру. Благодаря вырезу чуть ниже лопаток взору Драко открывалась её красивая, усыпанная родинками спина. И будь Драко проклят, но не только он рассматривал россыпь тёмных точечек на её коже.

Ревность болезненным уколом проникла под рёбра и выкачала хорошее настроение без остатка. Драко крепко сжал руку Грейнджер и потянул в сторону банкетного стола.

– Что с лицом? – она прищурилась, всматриваясь в серые льдинки, занявшие место его глаз.

– Хочу выпить, – отрешённо произнёс Драко, выискивая взглядом что-то покрепче того, что было в его бокале в данный момент. – Это свадьба или детский день рождения? Где нормальная выпивка?

Грейнджер выдернула руку из его хватки и отдёрнула вниз немного скомкавшееся на талии платье.

– Что не так? – Грейнджер осмотрелась вокруг.

Её губы растянулись в кислой улыбке, стоило Драко тихо выругаться и схватить с подноса бокал с огневиски, немедленно опустошив его одним глотком в следующее мгновение.

– Драко…

– Грейнджер…

– Малфой…

– Гермиона…

– Прекрати! – гаркнула она, не позволяя ему схватить ещё за один бокал с крепким алкоголем. – Ты ревнивый дурак.

– И?

– Не надо им быть! – Грейнджер устало закатила глаза и откинула голову назад.

Её щёки вспыхнули, когда Драко опустил ладонь ей на талию и принудил прижаться к нему. Он крепко сжал челюсти и, хитро сузив глаза, ухмыльнулся.

– Если ты… Нет, не так, – он качнул головой. – Если кто-либо ещё раз взглянет на твою оголённую спину… Какого чёрта ты вообще надела такое платье?

Грейнджер слабо хлопнула его ладонью по спине и громко выдохнула.

– Если кто-то посмеет, то…

– Ты просто не обратишь на это внимание и прекратишь вести себя как ревнивый подросток, – закончила она, нежно чмокнув его в подбородок и быстро убрав подушечкой большого пальца след от помады.

Шум перестал концентрироваться вокруг молодожёнов и распространился по всему огромному шатру. Гости блуждали между столиков, где над каждой тарелкой парила записка с именем приглашённого. Под навесной крышей мелкие колокольчики призывали всех расположиться за столами, и Грейнджер, расцепив руки за спиной Драко, переплела их пальцы и потащила к предписанным им местам.

Стук её шпилек затерялся в хохоте бывших гриффиндорцев, которые резко закрыли рты, стоило Драко пройти мимо. Финниган что-то быстро шепнул Патил, и та незамедлительно приложила свои губы к уху Томаса.

– Внимание! – раздался громкий голос старшего Уизли, когда все места были заняты, а колокольчики перестали играть надоедливую мелодию. – Гарри и Джинни…

– А Поттер не мог хотя бы сегодня причесать свои патлы? – не унимался Драко, брюзжа на ухо Грейнджер, которая вовсе перестала замечать его недовольство.

– … мы безумно любим вас обоих, – закончила миссис Уизли, платком коснувшись уголка глаза. – Вы всегда можете…

– Драко, прекрати немедленно! – Грейнджер разъярённо схватила его за кисть, опустившуюся ей на колено под столом.

– Мы желаем вам только счастья!

Под всеобщее ликование Поттер и… Поттер, переплетя пальцы, вскинули руки вверх, и в этот момент на них обрушился поток конфетти, а отовсюду зазвучала громкая музыка, ударившая Драко по перепонкам.

Грейнджер широко улыбнулась и захлопала в ладоши, подхватив прокатившийся по шатру гул.

Драко казалось, такую искреннюю радость просто невозможно испытывать за другого человека, но наблюдая за тем, как её глаза искрятся от безумного счастья, он словил себя на мысли, что тоже улыбается, как идиот.

– Я сейчас вернусь, – шепнула она ему на ухо и удалилась в сторону Поттеров. Драко не сводил с неё глаз и следил, как Грейнджер крепко обняла старого друга и прижала к себе новоиспечённую миссис Поттер.

Драко опустил локти на стол и подпёр лицо ладонью, а свободной рукой обхватил наполненный бокал и медленно принялся смаковать хорошо выдержанный в дубовых бочках огневиски. Откинувшись на спинку стула и утонув в его мягкой бархатной ткани, он резко выдохнул и запустил одну руку в карман пиджака, дотронувшись пальцами до гладкой коробочки.

Грейнджер о чём-то увлечённо разговаривала с Поттером, изредка бросая быстрые взгляды в сторону Драко, одаривая его мягкой улыбкой. К их компании быстро подскочил ещё один рыжий из семейства Уизли, галантно придерживая за талию Браун, еле передвигающуюся из-за выпирающего на три метра вперёд живота.

Грейнджер неподдельно радостно улыбнулась и аккуратно прикоснулась к этому шару, а затем кинулась на шею Браун и расцеловала её в обе щеки. Драко скукожился, но затем, резко выпрямившись, встал на ноги и направился в сторону лепечущих без остановки бывших гриффиндорцев.

– Малфой, – сдержанно кивнул Поттер и едва смог сдержать улыбку, когда Драко протянул ему руку, чтобы поздравить.

– Ты попал, Поттер, – выдавил он и расслабился, когда Грейнджер встала рядом, обхватив его за талию. – Ещё один Уизли? – Драко кивнул Браун, и та громко рассмеялась, положа голову на плечо своего мужа.

– Надеюсь, у распределяющей шляпы не возникнет сомнений, – прыснул в кулак Уизли, улыбнувшись уголками губ и протянув руку Драко для приветствия, на которое он, под пристальным взглядом Грейнджер, ответил.

Они без остановки разговаривали о всякой ерунде: начиная с обсуждения ужасно ноющих мышц Уизли после тренировки перед чемпионатом заканчивая разговорами о мягкости постельного белья в отдельной родильной палате Святого Мунго. И казалось, что Драко не вписывался в этот круг общения Грейнджер, но он, даже без принуждения, сам включался в разговор, особенно, когда речь заходила о тактике Сенненских соколов или необходимости модернизации входов в Министерство.

Когда у Грейнджер пересохло в горле от бесконечного трёпа, она извинилась перед друзьями и потащила Драко к столу с арбузным пуншем. Жадно осушив два стакана подряд, она сверкнула глазами медового оттенка и погладила его по щеке.

– А говорил, что тебе не о чем будет с ними разговаривать.

– Не думал, что смогу выдержать лепет Браун о родах и её… Бон-Боне? Серьёзно?

Грейнджер громко рассмеялась и легонько зарядила кулаком в плечо Драко.

– Ой, какая песня! Пошли, – она опустила руку на его запястье и, обвив пальцами, потянула вперёд на танцпол, который медленно начал заполняться парочками.

– Грейнджер…

– Малфой… – протянула она и обижено выставила вперёд нижнюю губу.

Он таял. Всегда. Не важно: где, когда и как.

Он таял, словно пломбир на палящем солнцем под взглядом этих тёплых глаз. Ещё раз, незаметно, потеребив небольшую коробку в кармане пиджака, он податливо подался вперёд и занял свободное место между танцующими Финниганом и Патил и парочкой Долгопупса с Аббот.

Их заинтересованные и изучающие взгляды преследовали Драко, словно назойливые мухи, которых хотелось прихлопнуть.

– Ты почему такой напряжённый? – спросила его Грейнджер, опустив руки ему на плечи.

– Грейнджер, – его голос предательски дрогнул, и он, прокашлявшись, продолжил: – Ты стала для меня зелёным огоньком.

Драко сглотнул, ища в карих глазах понимание, которое никак не настигало её проворный разум.

– Фицджеральд, Грейнджер, – тяжело выдохнув, пояснил он.

– Ты ассоциируешь себя с Гэтсби? – её брови сомкнулись, и лоб прорезала морщинка.

– Будем считать, что так, – отмахнувшись от этой фразы, быстро ответил Драко. – Раньше я думал, что любовь – это глупость, придуманная слабаками. Но сейчас… я понял, что любовь заключается в мелочах. В деталях, – добавил он. – В том, как ты торопливо целуешь меня по утрам и убегаешь на свою дурацкую работу. В том, как всегда проводишь рукой по моей щеке, прежде чем уйти в ванную. В том, как летаешь со мной по воскресеньям, хоть и терпеть не можешь это.

Драко непрерывно смотрел ей в глаза, которые покрылись влажной пеленой, а нижняя губа Грейнджер мелко задрожала.

– Ты стала для меня тем самым зелёным огоньком, осветившим путь вперёд и не давшим утонуть в грязном болоте моей жизни, – его голос становился всё тише и тише с каждым словом, пока и вовсе не сорвался. Драко прикрыл веки и прочистил горло: – Грейнджер, – он запустил руку в карман и выудил маленькую красную коробочку, – ты выйдешь за меня?

Драко отступил и встал на колено. Вокруг послышались вздохи умиления, а Поттер показательно кивнул и ухмыльнулся. Браун едва не разрыдалась, но вовремя прикрыла рот влажными ладошками, переглядываясь со своим Бон-Боном.

Грейнджер оцепенела. Стояла, смотрела и даже не моргала. Она опустила руки вдоль тела и приоткрыла губы.

– Не получать ответы на свои вопросы – против наших правил, – почти дословно процитировал её же слова Драко, обнаружив, что трезвая половина гостей уставилась на них, а пьяная часть продолжала бродить вокруг и опрокидывать внутрь горла огромные дозы алкоголя.

Грейнджер потерялась в сером тумане его глаз.