Текст книги "Парк аттракционов"

Автор книги: Милена Миллинткевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Милена Миллинткевич
Парк аттракционов

От автора

С конца 80-х и все 90-е наша жизнь походила на сплошной парк аттракционов.

Цены – ЛОДОЧКИ, то вверх, то вниз. Причём, вниз крайне редко и по большому случаю, а вот вверх – это сколько угодно. Как в песне: «Всё выше, и выше, и выше…»

Достать продукты – ЛАБИРИНТ, идёшь и не знаешь, будет что-то путёвое на прилавках или опять тупик? Бывало в поисках чего-нибудь путного несколько магазинов обойдёшь, и всё без толку. Так пустым домой и воротишься.

Выбить зарплату, которую задерживают четыре и более месяца, да еще деньгами, а не подшипниками и картонной тарой, кои населению, ну вот совсем без надобности, или водкой, которой и так на рынке с избытком – АМЕРИКАНСКИЕ ГОРКИ.

Поездка в переполненном транспорте – ВЕТЕРОК. Для начала пробежаться и попробовать догнать автобус, который встал между остановками, потому как битком. А потом в духоте, словно сельдь в банке, доехать живым до дома и, вывалившись из переполненного салона, жадно хватать ртом воздух.

Выстоять очередь – СЮРПРИЗ. Она тянется в магазин от угла, или в худшем случае с соседнего квартала, и в ней никто не знает за чем стоим. Толи хватит тебе, то ли нет. За нужным стоишь, или потом перепродавать тем, кому не досталось.

Перейти дорогу в несколько полос и не попасть под машину, потому как светофоры ушли в бессрочный отпуск – АВТОДРОМ. Ибо, как на карусели детвора рулит куда хочет и как хочет, так и тут – права купил, ездить не купил.

Благосостояние народа – КОЛЕСО ОБОЗРЕНИЯ. Поманили калачом, показали дальние дали и высокие перспективы, а потом ррраз и вниз. Можешь рискнуть и вновь взлететь высоко. Но где гарантия, что не вывалишься из кабинки? Механизм-то не отлажен.

Телевидение – аттракцион КРИВОЕ ЗЕРКАЛО. После многих лет с двумя каналами в «ящике» появился третий, а затем четвёртый, пятый… И началось! По первому одни ругают других. По второму каналу другие хают третьих. Почти на всех остальных, коммерческих, и вовсе митингуют: то ли за правых, то ли за левых, то ли вовсе требуют запретить многопартийность. И нет-нет, да и проскочит передача, где ратуют за возрождение монархии и возвращение царя на трон. И только в прихожих однотипных квартир по всей стране висит то самое прямое зеркало. Подойдешь, посмотришь и спросишь себя, а что вообще происходит? Что мне делать? За кого встать? Сегодня одно обещают, завтра другое. Не жизнь – аттракцион.

Призрачное будущее – КОЛЕСО ФАРТУНЫ. Выживешь – не выживешь? Повезёт – не повезёт?

И бесконечные ЛОШАДКИ по кругу – дом – работа – поиск продуктов – шабашка – дом.

Вот и катались мы взрослые на каруселях сами того не желая. Но что поделать? Жизнь такая. То вверх, то вниз. То густо, то пусто.

Сборник рассказов и стихов собран из историй того времени, весёлых, забавных и грустных. Он как РОМАШКА пролетит по годам с 1980 по 1999, расскажет об интересных эпизодах, ненароком подслушанных, рассказанных знакомыми, и тех, свидетелем которых была я сама.

Дорогие друзья! У вас есть возможность открыть дверцу в прошлое.

Приятного чтения!

1980

Как вертолёт лужу победил

Веруся очень любила после дождя надевать высокие резиновые сапоги. Громко топая по лестнице, она сбегала с третьего этажа во двор пятиэтажки и «мерила лужи». Её забавляли, разлетавшиеся во все стороны брызги и круги, бежавшие почти как волны на море. Заливисто смеясь, она радостно прыгала по воде.

– Ты ещё на́ голову в луже встань, – ругалась вечно недовольная всем баба Даша с первого этажа. – Куда только родители глядят?

А родители смотрели на Верусю. Им нравился задор и отвага их семилетней дочки.

Однажды в ноябре, хмурым воскресным утром засобирались в гости.

– Ты только никуда не лезь, хорошо, – попросила мама, наряжая дочку. – Посиди на лавочке, а мы с папой сейчас придём.

Веруся поправила красное пальтишко, надела вязаный берет, подтянула бледно-розовые, почти белые колготки, впрыгнула в чёрные лаковые туфельки и бросилась по лестнице вниз.

– А где же твои сапоги? – пробурчала баба Даша, высунувшись в окно.

– Дома стоят, – ответила Веруся. – Мы в гости идём.

– Ну-ну… – хмыкнула соседка и спряталась за штору.

Над головой послышался нарастающий грохот, и низко-низко, едва не задев крышу пятиэтажки, пролетел вертолёт.

– С ума посходили! – высунулась из окна баба Даша. – Ещё бы на́ голову сели!

По соседству с Верусиным домом шла стройка, и вертолёт туда прилетал довольно часто. Ребятня каждый раз бегала смотреть, как он опускался на поле, как замедляли движение лопасти, как потом вновь начинал реветь двигатель, и железная птица взмывала ввысь. Вот и теперь соседские мальчишки уже неслись смотреть на диковинку:

– Веруся, ты с нами? – на бегу прокричал рыжий Митька из первого подъезда.

– Ай да ветролёт зырить, – спотыкаясь, торопился маленький Юрик.

– Догоняй!

Веруся с тоской посмотрела вслед мальчишкам. В другой раз она бы раньше них прибежала на поле. И надо же было такому случиться? Приспичило родителям идти в гости…

– Я только одним глазком посмотрю и тут же вернусь! – сказала себе Веруся и бросилась догонять мальчишек.

На этот раз огромная железная птица села не как обычно, на свежескошенное поле, а на самой стройке. Примостилась между сваленных в кучи кирпичей, пирамиды сложенных блоков и невзрачных синих вагончиков для рабочих. С края поля совсем не разглядеть!

Аккуратно ступая между грязных луж и серой цементной жижи, Веруся пробиралась всё дальше и дальше. Вот уже сверкнуло в стекле кабины выглянувшее из-за тучки солнышко…

– Ай! Мокро!

Веруня посмотрела под ноги. Чёрные лаковые туфельки утонули в грязи, а серая лужа, карабкаясь, ползла вверх по светло-розовым, почти белым колготкам.

– Ой, что будет! – испугалась Веруся.

– Грязнуля! Грязнуля! – шлёпая по лужам и дразнясь, пробежали мимо мальчишки.

– Такую грязную меня в гости не возьмут, – Веруся выбралась из лужи и принялась оглядываться.

Совсем рядом лежал кусок фанеры. С трудом переставляя ноги, Веруся притащила его к луже, разулась и как могла, ладошкой отмыла холодной водой туфельки от грязи. Оглядев себя, тяжело вздохнула:

– Точно в гости не возьмут. Надо постираться.

Стянув колготки, Веруся уселась возле лужи и принялась за стирку.

– Вот! Полюбуйтесь! – послышался за спиной ворчливый голос бабы Даши. – Она бы ещё на́ голову в этой луже встала. Глядишь, не так заметно было, что испачкалась.

Веруся медленно поднялась и обернулась. В нескольких шагах от неё стояли соседка с первого этажа и мама с папой.

– Я не хотела… – принялась было оправдываться Веруся, глядя на строгий вид папы.

– Идём домой, хозяюшка моя! – грустно улыбнулась мама.

Дома Верусю ждала тёплая ванна, горячий чай с мёдом и огромное пушистое одеяло. Конечно, не в какие гости в тот день они уже не пошли. Целую неделю Веруся ждала, когда же её будут ругать за испорченную одежду. Но папа делала вид, что ничего не произошло, а мама каждый день спрашивала, как чувствует себя Веруня, не болит ли горло и прикладывала прохладную руку ко лбу.

В следующую субботу весь день шёл дождь. А когда в воскресенье выглянуло солнышко, соседская детвора высыпала во двор пускать кораблики и мерить лужи.

– Твои сапоги тебя заждались, – улыбаясь, папа вошёл в детскую комнату.

Веруся оторвала взгляд от книжки и сказала:

– Не пойду! Пусть малыши по лужам скачут.

– Вертолёт лужу победил! – закрывая дверь, подмигнул папа маме.

1981

Каникулы на троечку

Я очень ждала летние каникулы! Целых три месяца отдыха от уроков, контрольных, сочинений! А в третий понедельник июня колонна автобусов увезет меня и ещё три сотни ребятишек в пионерский лагерь!

– Лика, ты приготовила одежду? – спросила мама, доставая чемодан.

– Да! – пыхтя, Лика вытащила из шифоньера дюжину платьев и свалила их на кровать поверх горы блузок, юбок и шорт.

– Батюшки! – всплеснула руками бабушка. – Куда столько? Ты на год что ли собралась?

– Не, бабуль, на три недели.

– Так, а ну показывай, что ты тут насобирала. Боюсь, столько добра в чемодан не влезет, – покачала головой мама.

Перевернув гору одежды, большую часть пришлось вернуть на место. Из дюжины платьев осталось только три нарядных.

– На танцы – в платьях, в остальные дни юбки, шорты, блузки. Ты же не принцесса по 10 раз на дню наряды менять? – сказала мама строго.

– Нет, не принцесса! – вздохнула я.

Опустив голову, с тоской поглядывая на почти полный чемодан, понесла платья назад в шифоньер, размышляя по пути, а не удастся ли спрятать ещё хотя бы одно.

– Кофту тёплую не забудь, – бабушка принесла связанную накануне хламиду с огромными пуговицами.

– А она в чемодан не поместится! – испугавшись, что меня заставят взять её с собой, я бросилась закрывать крышку, зацепила подушку и она полетела на пол.

Грохот и треск повисли в воздухе.

– Это ещё что такое? – мама подняла подушку.

Под ней лежала жестяная коробка со съехавшей набок крышкой. Внутри мамин перламутровый блеск для губ, карандаш для бровей, расчёска, заколки и лак для ногтей. А рядом…

– Батюшки-святы! – покачала головой бабушка. – Зеркало разбилось! Жди беды!

И точно! Проблемы посыпались как из рога изобилия. Сначала подгорели бабушкины пироги, что она пекла мне в дорогу. Потом утюг, которым мама гладила мои вещи, перестал нагреваться. В магазине не оказалось бубликов и мятных леденцов, которые я хотела взять с собой. К тому же ещё и березовый сок закончился. Папа вернулся с дежурства, полвечера возился с утюгом, а потом заявил:

– Всё! Отжил старичок! Придётся новый покупать.

– Да где же мы вечером его купим, – расстроилась бабушка. – Электротовары уже закрыты. Поедет моя Ликачка, мятая, как липочка, холодная как зимушка, голодная детинушка!

– Ой, не нагнетайте! – недовольно буркнул папа. – Всё хорошо будет! Да и где это вы видели детей на отдыхе, выглаженных «с иголочки»? Всё равно пока доедет в чемодане – помнется. И голодной она не будет, если курицу не прозеваете.

– Ой, курица! – воскликнула мама и бросилась на кухню. – Как же я забыла, что поставила её в духовку?

Спать меня уложили едва начало темнеть. Я это понимала. Дорога дальняя. Автобусы уходят от заводоуправления в 7 утра. Значит, встать нужно очень рано.

Ворочалась долго. Посреди ночи проснулась от того, что в комнате стало холодно. Вытащила из шкафа плед, закуталась с головой и легла спать опять.

Проснулась от истошного крика бабушки:

– Батюшки-святы, 33 несчастья! Говорила я вам, зеркало бьётся – быть беде!

– Что случилось? – из спальни выбежали родители. – Пожар? Потоп?

– Да какой там! – голосила бабушка. – Всё с ног на голову перевернулось, лето зимой обернулось! Ой, пришла беда – открывай ворота! Вы в оконце-то поглядите! Зиму снежную узрите!

Мы кинулись к окну. И правда, зеленые деревья, дорожки возле дома, лавочки – всё было укрыто пушистыми сугробами белого снега.

– Ну, дела! – почесал затылок папа.

– Это что же я теперь в лагерь не поеду? – от досады слёзы навернулись на глаза.

– Без паники! – сказала мама. – Может это только у нас снег, а на море тепло. Собирайтесь! Идём!

У заводоуправления толпились родители с детьми. Вместо шлёпок, шортиков, платьиц и рубашек, тёплые кофты, куртки, шапки и резиновые сапоги на шерстяной носок.

– Граждане родители! – взял в руки мегафон директор школы. – Прослушайте объявление. В связи с непредвиденными погодными обстоятельствами нам необходимо решить, отправляем мы детей к морю или нет. Я сейчас звонил в лагерь. На побережье снега нет. Тепло. Но море штормит. Мы можем отправить детей сейчас, а можем дня через три, когда снег растает.

Родители зашумели, заспорили. Одни хотели подождать, другие настаивали, что детей надобно закалять и ничего страшного не случится, если они поедут сейчас. Большинством голосов всё же решили поездку отложить.

Все три дня я ждала чего-то ужасного. На каждый стук бросалась к двери. Вот-вот придёт папа и скажет, что лагерь отменяется. Но через три дня снег сошёл, и мы с ребятами покатили к морю.

Ехали очень долго, часто останавливались. Потом учителя по несколько раз нас пересчитывали и проверяли, чтобы никто не отстал.

Когда автобусы, скрипя и чихая, взобрались на горный перевал, пошел дождь. Чем дальше мы ехали, тем он становился сильнее.

– Кто дождевую тучку к колесу привязал? – смеялись девчонки.

– Погадите, она ещё снега нам насыплет! – отшучивались мальчишки.

В лагерь мы приехали, когда небо начало сереть. Учителя распределили нас по домикам, выдали бельё и зачем-то одеяла. Наутро беседки, кусты, дорожки и домики были укрыты толстым слоем пушистого снега.

– Съездили в лагерь! – пробурчала я, усаживаясь на кровать, когда мы все вернулись после завтрака в домик. – Моя вина!

– Ты о чём, Лика? – удивились подружки. – Это же погода! Ты-то тут при чём?

– Я когда собиралась, зеркало разбила – пришлось сознаться мне.

– Ну, ты и растяпа! – загудели мальчишки.

– Ой, девочки! – всхлипнула Мила. – А я перед выездом соль рассыпала. Бабушка сказала, плакать буду.

– Да не реви ты, – махнул рукой Веня. – Без тебя тошно.

– А я с левой ноги встал.

– А я сороку видела.

– А к нам котёнок приблудился.

– Подумаешь! Сорока, зеркало… Вот у меня случай был! – буркнул Сашка. – Мы когда с папой к заводоуправлению шли, так нам чёрная кошка дорогу перебежала. Это из-за меня снег пошёл.

Где-то поблизости завыла собака. В домике воцарилась зловещая тишина. И вдруг…

– Ой, мамочки! Это что, волки? – пискнула Ирка.

Ребята завизжали и бросились врассыпную: мальчишки к себе в домик, а девчонки под кровати.

– Что случилось? Что за крики? – открылась дверь и, озираясь по сторонам, вошла Анна Ивановна. – А ну, вылезайте, трусишки!

Мы выбрались из-под кроватей и наперебой стали рассказывать о причинах неприятностей с погодой.

– Эхе-хе… – Вздохнула Анна Ивановна. – Плохо вы на уроках меня слушали. В том, что выпал снег не виноваты ни сороки, ни коты, ни разбитые зеркала. Циклон нам лето подпортил. Будите у меня все три недели вспоминать погодные явления.

Анна Ивановна ушла, а мы уселись кружком:

– Ирка у тебя какая отметка по географии? – спросила я.

– Трояк, – ответила Ирка.

– И у меня. И у меня, – вздохнули девчонки.

– И у меня тоже, – призналась я. – Так что и лето у нас на троечку. На большее не заработали.

К слову, я оказалась права. Искупаться нам за три недели так ни разу и не удалось. Море штормило, часто шёл дождь, и было холодно. Так что бабушкину тёплую вязаную хламиду я ещё долго вспоминала добрым словом.

1982

Первое приключение

В тот школьный год у нас появился новый предмет – физика. Милая, добрая учительница Татьяна Ивановна показывала фокусы с водой и электричеством, рассказывала о чудесных свойствах предметов, задавала интересные задачки. Физика стала нашим любимым уроком, после физкультуры, конечно же.

Но однажды Татьяна Ивановна не пришла. Зато в класс вошёл директор и представил нам невысокого роста лысого мужичка с въедливым взглядом и выдающейся вперёд челюстью. Этот новый учитель физики смотрел на нас таким пронзительным взглядом, что к концу урока получил прозвище «Буравчик».

Преподавателя физики невзлюбили. И не только мы, но и ребята из других классов, и даже учителя. Грубый, он так и норовил ударить кого-то исподтишка линейкой по спине или рукам. Материал давал сухо и непонятно. Толком ничего не объяснял. Опытов не показывал. И очень любил оставлять нас после занятий, зубрить учебник. Дополнительные занятия могли длиться два, а то и три урока подряд. На возмущения классного руководителя и родителей «Буравчик» твердил:

– А что вы хотите? Они же бестолковые! Физику, как предмет, совсем не тянут.

Как-то раз, просидев в кабинете до вечера, решили:

– «Буравчика» надо проучить.

Назавтра физика стояла сразу после математики, последним уроком. А перед ней большая перемена. Договорившись, мы с одноклассниками группками по 3-4 человека покинули школу.

Единственное место, где мы все могли скрыться на пару часов, был кинотеатр им. Горького. Прячась за домами и деревьями, мелкими перебежками мы отправились в центр города. Пробирались по кустам, за гаражами, через стадион и железную дорогу.

Городок у нас маленький, все друг друга знают. Мы боялись, что если пойдём всем классом, нас непременно увидят и расскажут родителям.

Добравшись до кинотеатра, обрадовались. Ближайший сеанс начинался через 10 минут. Староста сделал серьёзный вид и пошёл в кассу.

– Дайте, пожалуйста, 42 билета.

Грузная немолодая тётенька высунулась из окошка:

– 42? – строго спросила она.

– Да! – твёрдо ответил староста.

Тётенька ещё раз оглядела его:

– А почему вы не в школе?

– У нас культпоход! Мы во вторую смену учимся, – соврал он.

– Держи! – вздохнула тётенька. – Фильм «4:0 в пользу Танечки» начинается через 5 минут.

Получив билеты, мы быстро заняли места в зале.

Филь оказался очень интересный и смешной. Про школу. Время пролетело незаметно.

Когда вышли из кинотеатра, остановились, не зная, что нам делать. Напротив входа толпились наши родители, классный руководитель и директор школы. Вместо того, чтобы идти домой, все дружно, вместе с родителями, отправились в школу.

Разбирались долго! Мы объясняли случившееся по-своему, родители и учителя по-своему. Директор молчал. Когда же он заговорил, затаив дыхание его слушали и мы, и учителя, и родители.

– В связи со сложившейся обстановкой и учитывая жалобы, поступающие от учеников других классов, я принимаю решение отстранить учителя физики от занятий и поставить вопрос о его профпригодности. Пока отдел образования будет искать нового преподавателя, физику в вашем классе буду вести я.

– Ура! – радостно закричали мы.

И хотя все знали, что директор в нашей школе очень строгий, но он оказался ещё и справедливым. Всё лучше, чем «Буравчик».

Это была наша большая победа и первое приключение, за которое нас не наказали!

1983

Школьный санпост

Вот бы вернуться в то советское время, когда здоровье и безопасность населения были у властей в приоритете!

Седьмой класс у меня начался с санитарной дружины.

Только отгремели марши первой в этом году школьной линейки, и мы зашли в класс, как прибежал директор:

– Ульяна Игоревна! Срочно решите вопрос о санпосте и список мне на стол! – прокричал он классному руководителю и скрылся, громко хлопнув дверью.

– Потише, пожалуйста, – цыкнула на расшумевшихся учеников Ульяна Игоревна. – На повестке дня несколько вопросов. И первый – кого выберем в санпост класса. Нужно два человека.

– А у кого родители врачи, та пусть и будет, – единодушно решил класс.

– Йод, зелёнка и бинты, в сандружине будешь ты – ткнула в меня пальцем соседка по парте.

– Так двое же нужно, – послышался сзади голос старосты. – Или Волкова одна за всех дружинить будет?

– Егоров! – прикрикнула на него Ульяна Игоревна. – За подстрекательство вторым членом санпоста будешь ты.

– Во непруха, – загудели в классе. – Не повезло старосте.

О том, что у непрухи две стороны медали, и она обернётся для нас мёдом, мы с Егоровым узнали уже на следующий день.

– Быстрей, 7А! Кто у вас санпост? Живо в медпункт – торопил учитель истории.

Щёлкнув каблуками, староста вытянулся по стойке смирно.

– Егоров! Не ёрничай! – буркнула я и, схватив старосту за рукав, потащила в коридор.

– Слушайте и запоминайте, – школьный доктор посмотрел на две дюжины ничего не понимающих старшеклассников и продолжил. – Сандружина школы это очень серьёзно. На занятия по санподготовке приносить тетради, ручки и то, что скажет школьный врач. В будущем мае лучший санпост школы войдёт во взрослую команду шефского завода и будет участвовать в соревнованиях. Взрослые соревнования на звание лучшей сандружины района! Это вам не детские игры. Всё понятно?

Такого мы и представить себе не могли. Все мысли теперь были только о грядущих соревнованиях.

Оказаться со взрослыми в одной команде и победить – мечта, которая могла стать реальностью.

К медицине я прикипела с тех пор, как себя помню.

Родители обсуждали работу и дома за ужином, и в выходные дни, и в гостях, и даже в отпуске.

Домашняя библиотека по большей части состояла из медицинской литературы и именно эти книги, тайно или явно, я изучала с завидной регулярностью.

– С таким усердием лучше бы школьную программу читала, – ругалась мама.

Но в ту пору Тургенев, Лесков и Куприн мне казались нудными и неинтересными, а Гончаров, Карамзин и Достоевский ещё и непонятными.

Ожоги и трансплантация кожных покровов да справочник по травматологии – куда любопытнее! И потому многое из того, что нам рассказывали, было мне уже хорошо знакомо.

Год насыщенных занятий и тренировок, на которые учителя нас безропотно отпускали с уроков, близился к концу. Ну, а наш с Егоровым санпост уверенно лидировал.

Оно и понятно: изучение норм и правил, практическая часть, где мы накладывали разного вида повязки, жгуты для остановки кровотечений, изучали оказание первой помощи при ожогах, порезах и травмах, действия во время радиоактивного и биологического заражения, вызывали у меня восторг и давались легко. А вместе со мной и Егорову.

Когда что-то было непонятно, мы шли к моему папе, и он с готовностью рассказывал, что надо делать и как.

Районные соревнования – ответственные и волнительные – назначили накануне последнего звонка.

– Егоров, ну ты всё помнишь? – дёргала я за рукав одноклассника.

– Справлюсь, – сухо отвечал он, явно нервничая.

Трепет и страх, под одобрительные возгласы команды шефского завода, быстро сменились яростным желанием победить.

А на следующий день на линейке перед всей школой под звуки марша мы сверкали новенькими значками «Школьный санпост», крепко сжимая грамоты победителей взрослых районных соревнований санитарных дружин.