Текст книги "Дом Тишины"
Автор книги: Мэри Браун
Жанр:
Зарубежные детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
– Разве я убегала?
– Да, убегала. Ты почти столкнула с ног медсестру Джейн и приблизилась к входным дверям. Ещё пара мгновений, и ты бы оказалась во дворе, но один из медбратьев вовремя успел предотвратить это.
Я немного помолчала, не придумав, что ответить, и его пытливые глаза уловили в моём взгляде секундное смятение.
«Чёрт, он меня подозревает».
Я быстро собралась с мыслями и сказала:
– Простите, я плохо помню этот момент. Кажется, мне стало вдруг не хватать кислорода. Я начала задыхаться, и мне захотелось на воздух. Должно быть, поэтому я спешила выбежать в сад.
Он внимательно слушал мои запинающиеся оправдания, продолжая пытливо на меня смотреть, потом отвёл взгляд в сторону и слегка улыбнулся:
– Что ж, Мэри, в любом случае я рад, что всё обошлось. Понимаешь, самое ужасное для врача – это видеть печальный конец своих пациентов. Мы ведь тратим столько времени и сил, чтобы каждый нуждающийся в лечении получил его надлежащим образом. А когда ты видишь ухудшения или, что ещё кошмарнее, смерть своих подопечных, знаешь, это проникает в самое сердце. Я рад, что ты с нами Мэри, и что тебе уже намного лучше.
Я улыбнулась в ответ его широкой улыбке, и через несколько минут уже была в своей палате. Лёжа на кровати, я обдумывала всё, что сказал мне этот псих. Он поверил, что мой разум снова был в его власти, но, видимо, не до конца, ибо его последние слова были ничем иным, как угрозой.
Глава 7
В большой уютной комнате я подошла к высокому окну, рядом с которым было выгравировано число «117». Положив руку на старинные ставни, я собиралась их распахнуть, как вдруг услышала голос позади себя:
– Не делай этого.
Я резко обернулась. Рядом со мной стояла мама. От неожиданности я чуть не заплакала, быстро подбежала к ней и обняла:
– Мама! Я не знаю, что мне делать.
Она молчала несколько минут, потом сделала шаг назад, посмотрела на меня и спросила:
– Что именно ты не знаешь?
– Я не знаю, как мне выбраться отсюда. Я словно в ловушке. Каждую минуту за мной повсюду следят. Я пыталась сопротивляться и даже поддавалась на уговоры, но всё это бессмысленно. Отсюда нет выхода.
– В жизни нет ничего бессмысленного, Мэри. Всё, что происходит вокруг нас, не просто так. Запомни: смысл есть во всём.
Как только она произнесла эти слова, мы услышали внезапный шорох, будто нас кто-то подслушивал, и обернулись.
В этот же момент я проснулась. Резко открыв глаза, с минуту я не понимала, где нахожусь, но потом ко мне пришло осознание и разочарование от того, что я снова была здесь. Я всё ещё в психиатрической лечебнице «Дом тишины».
Как жаль, что это был всего лишь сон, я так скучала по маме и вновь замечталась. Порой, мне начинает казаться, что сны являются другой реальностью, в которой гуляет наш разум. В то время как наши тела существуют в одном мире, разум имеет возможность переноситься в другие – альтернативные миры. Мы считаем, что всё, что с нами там происходит, нереально, и как только просыпаемся, забываем о своих приключениях. Но всё, что нам снится, происходит действительно с нами. Просто в другом измерении, в том, которое мы пока что не в силах понять.
Я встала с кровати, немного прошлась по комнате взад и вперёд и подошла к окну. На окне стояли решётки, а за ними виднелось бесконечно серое и безрадостное небо. Только сейчас я заметила, что с тех пор, как я пришла в сознание, погода была пасмурной и унылой. В этом городе просто не бывает солнечных дней. Видимо, в тот раз меня накачали наркотиками так сильно, что даже погода и весь мир вокруг стали казаться мне счастливыми. В таком состоянии здесь находились все – даже медсёстры и охранники. Единственные два человека, которые были совсем на них не похожи – это Рита и доктор Смит. Естественно, Смит не станет сам употреблять то, что пичкает в других. Ему нужна ясная голова, чтобы управлять этим местом и людьми в нём.
Я взялась за спинку стула, отодвинула его и уселась за стол, на котором стояло небольшое зеркало. Впервые с того момента, как я полностью очнулась, я решила посмотреть на своё отражение. Это худое и безрадостное лицо я переставала узнавать. За две с лишним недели оно превратилось в какого-то другого человека, того, которого я ещё не знала.
Мой взгляд упал на баночки с таблетками, и я вспомнила о Рите. Сейчас я бы всё отдала за то, чтобы увидеть её снова. Чтобы хоть кто-то сказал мне, что понимает меня и хочет мне помочь. Но, чем дольше я не виделась с ней, тем больше в моей душе погасал огонёк надежды на спасение. А вдруг Рита мертва? Что если, узнав, что она мне помогает, Смит убил её?
Нет, этого не может быть. Если бы он это узнал, то давно забрал бы у меня таблетки, которые Рита успела подменить. Но сейчас в мою палату каждый день приходит другая медсестра, чтобы дать мне их и проконтролировать, выпью ли их я. Хорошо, что таблеток на моём столе ещё много. Пока у меня есть время, чтобы притворяться.
Но что, если Смит знает, что мои таблетки ненастоящие и проверяет мою реакцию?
От всех этих мыслей у меня начала болеть голова.
«Ты не о том думаешь, Мэри. Нужно решать, как отсюда выбраться, пока есть время и твой разум ещё с тобой».
Пока я размышляла над всем этим, в коридоре послышался шум. Пациентов начали выводить из палат на завтрак.
Я накинула свой потрёпанный халат, и в тот же миг ко мне вошла медсестра, чтобы вывести меня из палаты. Смешавшись в общей толпе тех, кто шёл сам, и тех, кого под руку вели медсёстры, я шла по длинному узкому коридору. Войдя в столовую, я остановилась и стала наблюдать за остальными. Кто-то сам садился на своё место, а кого-то усаживали. Из толпы ко мне вышла молодая медсестра и удивлённо спросила:
– Чего ты стоишь, Мэри? Садись же на своё место.
– Я… Я не помню, где моё место. – Тихо ответила я.
Медсестра огорчённо вздохнула:
– Ах, бедная, после терапии некоторые моменты из памяти могут исчезнуть, но ничего. Ты всё вспомнишь. Пойдём, я тебя провожу.
Она взяла меня под локоть и повела к небольшому столику, за которым сидели престарелые миссис Дуглас, миссис Кинг и ещё две незнакомые мне дамы. Одна из них выглядела моложе остальных, на вид ей было лет тридцать пять. У этой женщины было очень сосредоточенное и вытянутое лицо, выдававшее её аристократичность. Вторая женщина, которую я не знала, была лет сорока шести. У неё было светлое и улыбающееся лицо, но казалось, она улыбалась сама себе. Видно, антидепрессанты были в действии.
Я села, как выяснилось, на своё место, и вскоре повара принесли нам омлет, гренки и травяной чай. Одна их кухарок, имя которой я никак не могла вспомнить, увидев меня, пролепетала:
– Ой, божечки, Мэри! Как же давно я тебя не видела! Всё спрашивала у доктора Смита: «Когда же Мэри снова придёт помогать нам на кухне?». А он отвечал, что ты больна и будешь есть в своей палате. Как хорошо, что ты снова с нами!
С минуту она стояла напротив меня, ожидая, видимо, какой-нибудь ответной реакции, но я не смогла ничего ей сказать. Всё это казалось не моей жизнью, а чьей-то другой.
Пожелав всем приятного аппетита, болтливая женщина, наконец, ушла, и все принялись поглощать свой завтрак. За соседними столиками, где сидели люди, хоть как-то умеющие поддержать беседу, велись разговоры. Вскоре молчание прервалось и за нашим столом:
– Помните вчерашний теннисный матч? Ах, я так рада. Наконец-то англичане разгромили французов! – Миссис Дуглас начала первой.
Женщина с благородным вытянутым лицом оторвалась от тарелки и, медленно сдвинув брови, посмотрела на миссис Дуглас и спросила:
– Что вы имеете против французов?
Миссис Дуглас удивлённо уставилась на неё, потом поднесла ладонь ко рту и виновато сказала:
– Ах, я ничего не имею против французов, Авелин. Напротив, вы моя подруга, и я рада этому факту. Просто, что касается национальных игр и соревнований, мне приятно, когда моя страна выигрывает у кого-то.
– Разве мы все не являемся братьями и сёстрами, как говорит нам Господь? Мы не должны соперничать друг с другом.
– Безусловно, Авелин, так оно и есть. Но я считаю, что это больше касается возникновения вражеских чувств. А простая невинная игра, напротив, является всего лишь игрой, вызывающей приятный азарт.
– Уж что касается игр и азарта, то всё это выдумки самолюбивых мужчин! Это они придумали соревноваться друг с другом и меряться силами, хотя их мозги и пусты, как трухлявые пни! – Миссис Кинг встряла в разговор, вознеся вилку вверх прямо перед собой.
Миссис Дуглас посмотрела на неё снисходительным взглядом, но промолчала, а благородная француженка продолжала:
– Из-за таких простых игр и азарта и возникают вражеские чувства! Безобидное на первый взгляд соревнование вкладывает в умы людей ростки ненависти и неприязни. Из-за того, что нации соревнуются с нациями, люди учатся отделять свою группу от другой. Эти игры разобщают нас!
– Ради бога, Авелин. Вы же не хотите сказать, что игры разжигают войны?
– Именно это я и хочу вам сказать! Мы сами выделяем себя среди других народностей, ставим себя на пьедестал, пока кто-то из нас не решает эти народности себе подчинить! С одного незначительного соперничества разгорается целая война, и люди идут друг против друга!
– Правильно, правильно! Это мужчины начали соперничать! Всё никак не могут определиться, кто прав, а кто виноват! – Миссис Кинг стала поддерживать Авелин, сжимая свою вилку всё крепче.
– Я никак не могу с этим согласиться, Авелин. – Ответила миссис Дуглас, – Ведь существуют ещё и гражданские войны, в которых жители одной страны воюют друг против друга. И я уверенна, что у каждого конфликта есть повод, никак не связанный с азартом игры.
– Вы ходите вокруг да около, не понимая сути! Вы так глупы, что не видите правду перед своим носом! А я вам говорю: вот она, правда! Вот она, правда! – Авелин вскочила из-за стола и стала громко кричать на всю столовую, сотрясая кулаками воздух. Все вокруг замерли и удивлённо уставились на неё, пока двое медбратьев не подбежали и не скрутили ей руки. Одним быстрым движением ей вкололи в шею укол, и Авелин, прикрыв глаза, поникла, словно подтаявшее желе. Взяв её под руки с двух сторон, медбратья вывели ещё что-то бормочущую Авелин из столовой. После этого все сразу же вернулись к своему завтраку и оживлённым беседам так, будто ничего не произошло.
Я уставилась на пустое место и недоеденный завтрак рядом с собой и не могла прийти в себя после только что увиденной сцены.
– Почему ты не ешь, дорогая? – обратилась ко мне миссис Дуглас. Её слегка улыбающееся и доброжелательное лицо было спокойно, как никогда.
– Почему все ведут себя так, будто ничего не произошло? – Спросила я её.
– Это же психбольница, чего ты хотела? Буйные пациенты ведут себя агрессивно всегда. Нельзя за это на них обижаться или воспринимать слишком близко к сердцу.
– Да, но этой женщине сейчас было очень плохо.
– Поэтому ей помогли успокоиться и отвели в палату, чтобы она смогла отдохнуть.
Я промолчала и посмотрела на другую даму рядом с собой, которая тихо улыбалась и размазывала вилкой желток по тарелке.
– Ты всё ещё не можешь прийти в себя после того, что с тобой случилось? Я понимаю. Но нужно уметь отпускать прошлое и двигаться вперёд. В конце концов, жизнь нам дана лишь одна. – Вновь обратилась ко мне миссис Дуглас.
– Вы правы. И я не хочу провести свою жизнь так же, как мадам Авелин. – Резко ответила я.
– А как же ты хочешь её провести?
– Не знаю, но уж точно не здесь. Не в этом адском месте.
Миссис Дуглас немного помолчала, потом произнесла:
– Ты всё ещё не веришь в это место, верно? Слушай же: мы все находимся здесь неспроста. У доктора Смита есть концепция того, как устроить нашу жизнь наилучшим образом. Напрасно ты считаешь Дом тишины тюрьмой, всё как раз наоборот. Это место – наше спасение, наш рай.
– Почему вы постоянно твердите про наилучшую жизнь? Как место, подобное этому, может быть раем? Нас всех держат здесь насильно и пичкают лекарствами!
– Это и есть основная идея концепции – создать людям такие условия, чтобы они чувствовали себя хорошо и счастливо. Эти лекарства и это место нам нужны, чтобы отгородиться от того злого и пожирающего человеческое счастье мира. Здесь мы словно животные в Ноевом ковчеге – существуем в этом мире, но в то же время и отдельно от него.
– Так вот, что здесь происходит! Псевдоутопия? И вы добровольно решили принимать эти таблетки, зная, что они подавляют ваш разум?
– Конечно, добровольно! Я верю доктору Смиту и знаю, что он старается только ради нас и из самых добрых побуждений. Благодаря ему у нас есть эта жизнь – светлая и неомрачённая горестями и страданиями внешнего мира!
– Он вас поработил и заставил так думать! Но я не подписывалась под всё это! Доктор Смит, или кто он там, в действительности, забрал у меня мою жизнь, заточив здесь насильно.
– Ничего невозможно сделать с человеком насильно, дорогая. Всё, что с нами происходит, мы привносим в свою жизнь сами.
– То есть я должна винить саму себя за то, что какой-то миротворец похитил меня и мою маму, запер меня в психушке, пытал электрошоком, пичкал таблетками и уколами и пытался внушить мне, что у меня шизофрения?! – Я встала из-за стола, во все глаза сердито смотря на миссис Дуглас, и продолжая свою тираду, – Извините, но я ни за что не поведусь на это! Я не позволю какому-то психу разрушить мою жизнь!
С этими словами я резко повернулась, собираясь покинуть столовую, как вдруг мои глаза столкнулись с глазами доктора Смита, стоявшего недалеко от нашего столика. Он внимательно смотрел на меня и слышал мою возмущённую речь.
Глава 8
Уже в третий раз я сидела в кабинете доктора Смита, ожидая, что он мне скажет. Смит догадался, что я не принимала лекарства и находилась в сознании. Медленно шагая из угла в угол рядом с большим панорамным окном, Смит размышлял, как вдруг остановился, уставился на меня и сказал:
– Я вёл себя неправильно, пытаясь силой заставить тебя признать правду. Предлагаю поговорить начистоту. Давай заключим сделку: ты будешь вести себя спокойно и послушно и обещаешь, что станешь размышлять над тем, что я тебе буду говорить, а я в свою очередь отвечу на все твои вопросы и обещаю, что не стану заставлять тебя принимать лекарства, пока ты сама этого не захочешь. Ну что, идёт?
Я немного помолчала, не ожидая услышать от него такого заявления. Потом решила: раз он хочет поиграть в игру, что ж, надо соглашаться. Посмотрим, к чему это всё приведёт. В любом случае, у меня нет другого выхода.
– Хорошо, – ответила я, – Что вы сделали с моей матерью?
Смит сел в своё высокое кресло, снял очки и положил их на стол. Потом сделал глубокий вдох и сказал:
– Твоя мать оставила тебя здесь семь месяцев назад. Вот бумага, которую она подписала.
Смит протянул мне листок бумаги, на котором я увидела мамину подпись.
– Это согласие, которое дала твоя мать, разрешив нам лечить тебя.
– Моя мать не могла так со мной поступить! Я не верю вам!
– Вот её подпись, Мэри. Клянусь тебе, что это чистая правда. Твоя мать понимала, что не может больше заботиться о тебе сама.
– Но зачем вы врали мне про автокатастрофу? Вы говорили, что я нахожусь здесь уже восемнадцать лет!
– Это было одним из способов твоего лечения, и раньше он срабатывал. Всё, что я тебе говорил, было лишь отчасти правдой. Я не хотел, чтобы ты вспоминала неприятные моменты из своего прошлого. Я внушил тебе с самого начала, что это твой дом, и ты стала жить счастливо.
– Но я не больна шизофренией! Я точно знаю кто я!
– Так говорят все, кто попадает сюда. И они действительно в это верят. Но моя задача – сделать так, чтобы никто не чувствовал себя ущербным. Пойдём, я тебе кое-что покажу.
Мы вышли из его кабинета и отправились по длинному коридору в общую комнату, где все пациенты отдыхали после завтрака. По пути туда Смит останавливал некоторых людей из персонала и вежливо беседовал с ними. Наконец, мы вошли в общую комнату и остановились в дверях.
– Видишь того мужчину? Как ты уже знаешь, его зовут Том Купер. Я подобрал его на одной автобусной остановке и привёл сюда уже много лет назад. Как нам удалось выяснить, этот человек страдает аутизмом, и его собственные дети бросили его. Он оказался в плачевном состоянии, ему негде было жить. Теперь о нём заботятся в Доме тишины. Наш славный мистер Купер любит смотреть новости и играть в шашки. Сейчас он, наконец-то, счастлив.
А это мадам Дюваль. У неё наблюдается параноидальное расстройство личности с тех пор, как её мужа съели дикие туземцы, когда тот путешествовал по Африке. Она сильно страдала от постоянных вспышек гнева и паранойи, винила во всём окружающих, но сейчас нам удалось полностью установить с ней контакт благодаря терапии и построению доверительных отношений.
Элеонору Дуглас ты уже знаешь. Когда она была в твоём возрасте, всю её семью зарезал маньяк, ворвавшийся в их дом. Элеоноре удалось спастись, но она была очень несчастной, скиталась по всему свету в поисках счастья и покоя. Она не смогла этого найти во внешнем мире, он для неё был слишком жесток. Поэтому она пришла за помощью ко мне, и сейчас счастлива жить в гармонии и не чувствовать себя одинокой.
Это и есть моя цель, Мэри. Я хочу, чтобы это место было не просто домом для сумасшедших, в котором всем наплевать на пациентов. Я хочу, чтобы каждый чувствовал себя счастливым и нужным здесь. Чтобы мы могли быть одной большой семьёй.
– Поэтому вы пичкаете людей наркотиками? Чтобы они забыли, кто они такие на самом деле?
– Да, Мэри, именно так. Только ты в этом видишь нечто ужасное и извращённое. Пойми: только так эти люди смогут стать счастливыми. Откинув мысли о прошлом, они полностью забудут всё то плохое, что мешало им освободиться. Мир, в котором эти люди жили раньше, был слишком к ним жесток. Когда они смогут отпустить всё ненужное, они, наконец, станут способными ощутить всю радость жизни.
– Но это просто бегство от реальности. Мир не такой, каким вы его описываете. Да, в нём есть и плохое, и хорошее, но это всё часть жизни, часть нас. Невозможно отгородиться от остального мира и жить, как в стеклянной банке.
– Всё как раз наоборот, Мэри. Мы вправе сами вершить свою реальность. Мы можем построить свою жизнь так, как сами того пожелаем. Я хочу, чтобы все, кто нашёл приют в стенах Дома тишины, были просто счастливы, вот и всё. Чтобы каждый день, проведённый здесь, был для них спокойным, а не несчастным. Да, в жизни есть и плохие, и хорошие моменты, но в мире вокруг нас страданий и боли намного больше, чем чего-то хорошего.
Я молчала, обдумывая его слова, потом спросила:
– Но зачем вам я? Я не давала согласия на то, чтобы меня здесь держали. Это незаконно, чёрт возьми! Я хочу жить нормальной жизнью, на свободе, а не взаперти!
– Ты – тоже несчастная душа, которая вдоволь настрадалась от несправедливостей, что случались с тобой в том мире. Я увидел это сразу же в твоих глазах, так как умею моментально распознавать отчаявшуюся душу. Понимаю, тебе сейчас тяжело забыть свою прежнюю жизнь и осознать новую, но прошу, не делай поспешных решений. Попробуй хотя бы понять, что жизнь может быть иной. Мы ещё поговорим об этом.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
