Текст книги "О взаимности и странностях жизни (СИ)"

Автор книги: Mela_Esther

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Арье пять, она идет от автобусной остановки вместе с матерью, периодически напоминая той, что ей хочется мороженого. Каталина Старк раздраженно одергивает дочку, придерживая свободной рукой живот, обтекаемый темно-зеленой тканью просторного хлопкового платья.

Арья почти бежит вслед за донной Каталиной, спешащей купить продукты на ужин. Курица из лавки Жанаины, батат, помидоры и салат, также – пакет с немного подпорченными мангабами*.

– Обрежешь порченное – и как раз вы все наедитесь. Для тебя, Кати, я отдам его за пять пятьдесят, – Тулио, продавец фруктов, весело подмигнул Арье, протягивая слипшуюся от жары карамельку, – Угощайся, принцесса.

Возле стоматологического кабинета курит его владелец – доктор Коэлью. У доктора черные волосы с проседью и голубые, немного близорукие глаза. Доктор Сержиу добрый. Он всегда дарит Арье наклейку. И говорит, чтобы она тщательно чистила зубы.

– Привет. У тебя все хорошо?

Доктор кивает и улыбается, выпуская струю дыма. Как дракон. Или как пароход в старом мультфильме.

Арья нетерпеливо топает ногой, ожидая, когда мама вдоволь наговорится с Элизой, у которой они обычно покупают хлеб. У донны Элизы белая кожа, и сама она похожа на большую сдобную булку, посыпанную сахарной пудрой. В отличие от ее мужа – худощавого, невысокого мулата.

Девочка рассерженно цокает губами – обычно, рядом с Элизой всегда есть ее сын. Арья любит играть с ним. И, она не помнит как зовут ее друга – тетя Элиза всегда зовет сына «мой пирожочек». Арья называет его просто Пирожком.

– Клянусь Богом – если Эду сделает мне еще одного ребенка – я перережу ему трубы! – донна Каталина бешено сверкнула глазами, – Это уже пятый. А еще нам придется растить его племянника, Жоана. От Лианны нет никаких вестей с тех пор, как она уехала в штаты на заработки. Святой Боже, как я устала. Нет, парень не виноват, что он сирота… Просто у Эду есть еще два брата. Бенжамин так вообще бездетный, служит себе в полиции, он мог бы мальчонку взять. Так нет же, куда там, – дальнейшая суть разговора ушла от Арьи.

По пути домой Арья спрашивает у мамы, купила ли та мороженое. Донна Каталина сердито отмахивается от дочери, поясняя, что сейчас у них нет денег.

Пакет падает из рук женщины, овощи рассыпаются по тротуару. Донна Старк громко кричит от ужаса, зовя полицию. Арья завороженно смотрит на мужчину, лежащего на тротуаре, и не может понять, в чем дело. Ей пять лет, и пока что она не может сопоставить огромное кровавое пятно с ручкой заточки, торчащей из спины.

Девочка помнит, как она побежала собирать овощи – чтобы мама не ругалась. Помнит толпу людей, помнит, как сосед провел их с мамой до дома. В тот вечер Каталина Старк не смогла доготовить ужин до конца – от сильного стресса у нее начались роды. Роберто и Жоан побежали к отцу на работу – благо, автомастерская Эдуардо Старка располагалась в двух кварталах ходьбы. Арья и Санса сидели рядом с мамой, держа ее за руку.

Когда приехал отец, Арья устроила скандал – ей во что бы то ни стало понадобилось поехать в больницу с ними.

– Пусть едет. Не успокоится же, пиявка, – недовольно проворчала Каталина Старк, застонав от очередных схваток.

В больнице девочка испуганно прижалась к отцовской руке, наблюдая, как маму забирают врачи.

– Эду, едь домой – уложи детей спать. Все будет хорошо.

– Пока мы с Арьей побудем здесь.

– Мы будем ждать маму в больнице? – поинтересовалась девочка, когда каталка с синьорой Старк скрылась в больничном лифте.

– Нет. Я еще не ужинал сегодня, пошли, чего-то перехватим у дяди Батисты.

В закусочной «У Батисты» меланхолично жужжат москиты, до которых еще не добралась служба дезинфекции Рио. Между клейких лент можно рассмотреть экран небольшого телевизора, по которому показывают футбольный матч. Изображение отчаянно снежит, звук то и дело срывается на хриплое повизгивание. Дон Эдуардо неторопливо ужинает куриной отбивной, поданой с рисом и фасолью в качестве гарнира, беседуя с Батистой Фонсека. Арья смотрит телевизор, подперев щеку рукой, доедая слойку с куриным мясом.

– Папа… А можно мне мороженого?

– Бату, у тебя есть мороженое?

– Сейчас гляну, – дон Батиста открыл морозилку, – Есть одно, шоколадное. Пойдет такое?

– Да, – Эдуардо Старк подошел к барной стойке, чтобы рассчитаться за все.

За стойкой мужчины о чем-то разговаривают. Арья не особо вслушивается – ее больше интересует вафельный стаканчик с мороженым. И кошка, зашедшая в открытую дверь забегаловки. У кошки лишайный бок и большой беременный живот.

– А, Хильда, скотинка. Подожди, сейчас, сейчас, – сделав примирительный жест рукой, Батиста исчез в кухне, – Иди сюда, киса-киса-киса, – мужчина вышел во двор, неся в руках жестяную банку с объедками, – Мое хозяйство, – пояснил дон Батиста, будто бы застеснявшись.

Когда на его лице цвета темного шоколада появляется широкая, белозубая улыбка, Арья не сдерживается, чтобы не улыбнуться самой. Ей кажется, что это – одна из самых красивых вещей, которые она видела за пять лет жизни. Кроме того красного камня, что висит на шее у донны Мелиссандры – местного медиума и специалиста по оккультным практикам. Но, в отличие от камня, дядя Батиста не внушает ужаса. Он добрый, большой, и похож на игрушечного черного медведя, которому надели серебряный крест на шею. Дядя Батиста что-то рассказывает отцу, тот внимательно слушает. Потом – говорит что-то такое, отчего дядя Батиста крепко сжимает синьора Эдуардо в объятиях и целует в щеку.

– Ты меня выручил, брат. Большое тебе спасибо, – гигантская черная ладонь сжимает руку синьора Старка и энергично трясет ее, – Ты не пожалеешь. Парень башкатый, что надо.

Отец отвечает что-то, подходящее по случаю. Голос синьора Фонсеку звучит, как труба.

На радостях мужчина набирает выпечку, которую он не успел распродать за день, в бумажный пакетик.

– На. Это – твоим от меня. Не упрямься – у тебя сегодня родится наследник, и кто будет готовить завтрак детям? А так – съели по пирожочку, водичкой запили – и как-то можно продержаться до обеда.

Арья решает тоже поучаствовать в разговоре. Подойдя к отцу, взяв того за руку, она рассказывает, как увидела сегодня мертвого человека.

– Господь мой и Бог мой, и все святые… Что ж это делается, – дядя Батиста огорченно покачал головой, – Эду, думаю, тебе стоит отдать дочерей на курсы самообороны. Своих детей я уже туда записал. Пусть умеют за себя постоять.

Они возвращаются в больницу, где узнают, что синьора Старк родила крепкого и здорового мальчика. Несмотря на стремительные роды, младенец родился здоровым.

Пообещав зайти утром, синьор Старк везет сонную Арью домой.

Дома поднимается гвалт – дети категорически отказываются идти в школу с утра, мотивируя тем, что им страх как хочется увидеть младшего братика. И не хочется писать контрольные по английскому и математике.

– Если вы не пойдете в школу – представьте, что сделает со мной ваша мама. И с вами, кстати, тоже. Не гневите судьбу, дети.

***

Якену восемнадцать. Исполнилось сегодня, двадцать шестого июля. Якен взрослый. Взрослее некоторых людей, что он встречал. Если ты живешь в Жакарезинью – ты взрослеешь рано, хочешь того или нет. От этого зависит, сумеешь ли ты выжить. Ну и, умение драться еще никто не отменял.

С утра, надев джинсы с дырками на коленях и старые кеды, парень пошел в карторио – чтобы получить паспорт. Немного пофлитровав с молодой служащей, юноша забрал темно-синюю книжечку, выслушав напутствия полицейского, охраняющего карторио.

Впрочем, вряд ли его еще кто-то поздравит – мать доконало давление несколько месяцев назад, отца он не видел вот уже около одиннадцати лет, старший брат слишком занят своими полулегальными делами. Лукас предлагал и ему работать «в доставке», Якен отказался. Он только закончил техническую школу с дипломом автомеханика и отчаянно искал новую работу. Разбирать угнанные машины, менять их до неузнаваемости – тоже занятие, но, Якену больше не хотелось этим заниматься. Так же, как не хотелось пойти по ножу, как это произошло с Фелипе – сыном соседки.

Присев на скамейку возле автобусной остановки, юноша подумал, что ему делать дальше. Достав карту Рио-де– Жанейро из заднего кармана джинсов, Якен задумался. Дел-Каштилью прочесан вдоль и поперек, вместе с Оларией и Рамусом. Можно попробовать обойти Марию-да– Граса за сегодня. Заодно – зайти к крестному, вдруг у него есть какие-то новости.

Якен мастерски обошел турникеты в метро, пролез через выбитое окно в вагон. Когда поезд тронулся, юношу посетило странное ощущение. Будто бы он больше никогда не вернется в Жакарезинью**.

Якен вздохнул. Было бы неплохо, если бы эта мысль стала реальностью.

Выйдя на станции Мария-да– Граса, юноша поинтересовался у уличных торговцев, где здесь ближайшая автомастерская.

– Ближайшая – в пятнадцати минутах ходьбы отсюда. А если хочешь, чтобы тебе путяще сделали – сядь на пятьдесят девятый автобус и поезжай до улицы Фернандо Эскуэрдо. Автобус остановится возле церкви, ты выйдешь, повернешь направо и немного пройдешь. Там хозяин такой слегка длинноносый немец, звать Эдуардо. Вот с ним и поговоришь, – старик, торговавший пластмассовыми игрушками, задумался, внимательно рассматривая Якена, – Удачи, сынок.

Через полчаса поисков Якен нашел автомастерскую, о которой ему рассказывал старик. Поздоровавшись с работниками, юноша поинтересовался, можно ли ему увидеть дона Эдуардо. Высокий русоволосый мужчина с блеклыми голубыми глазами скептически хмыкнул.

– Я передам Эду, что ты назвал его доном. Думаю, ему это понравится, – хмырь закурил, держа сигарету в руке, пораженной псориазом, – Только его сейчас нет. Его жена родила вчера ночью или сегодня утром, даже не знаю, как правильно сказать. Но, он будет. Эдуардо не из тех, кто прогуливает работу. Даже по уважительным причинам, – мужчина строго поднял палец с грязным ногтем, – А что ты, собсно, хотел, малой?

– Я ищу работу.

– О как. Сколько же тебе лет?

– Восемнадцать. Сегодня исполнилось. Я уже закончил учебу и все дела.

– Да? Опыт работы есть?

– Конечно.

– Где?

– В Жакарезинью. Я этим не горжусь, поверьте.

Мужчина присвистнул. Потом – рассмеялся.

– Я видел, что творят местные кудесники. И как они меняют машины до неузнаваемости. Что ж… В принципе, пусть Эду решает. А пока – не желаешь ли помочь потенциальным коллегам? Заодно и себя прояви.

Делать нечего – и вот, Якен помогает Джонасу, которого про себя окрестил хмырем, менять сайлент-блоки на чьем-то старом «Фольксвагене».

– Добрый день, парни. О. А это кто? – у пришедшего мужчины в руках несколько упаковок с пиццей.

– Привет, дон Эдуардо, – Джонас широко улыбнулся, – Это – Якен, дарование из Жакарезинью. Хочет сбежать из злачных мест и иметь легальную работу, я так понимаю.

«У меня есть крестник, звать Якеном. Парень башкатый, закончил на механика, счас ищет нормальную работу. А то работает в Жакарезинью, сам догадываешься, что это за работа».

Якен заметил, как расширились глаза мужчины, когда он услышал его имя.

– Якен, говоришь… Ну, хорошо, расскажи-ка о себе подробнее, Якен.

– Я закончил техническую школу в Иража, факультет автомеханики. Работаю уже два года у нас в районе. Как вы понимаете – я не могу предоставить вам рекомендации с предыдущего места работы. Есть причины, – парень выразительно повел глазами, – Умею, учусь, согласен на любую работу.

– Хм… Это хорошо. Скажи мне, Якен, на кого из Жакарезинью ты работал?

– На Франко.

– Знаю его. Франко де Пайва, добрый человек и премерзкий тип, – синьор Старк улыбнулся, – И как он только тебя отпустил?

– Это уже наши с ним дела. Я свободен, за мной ничего не стоит и никому не угрожает.

– Франко не стал бы угрожать мне. У нас с ним типа старой дружбы, – мужчина потянулся, – В общем, пока у тебя месяц испытательного срока. Это оплачивается, но, неофициально. Если ты нам подойдешь – все станет легальным. А пока – пицца. У меня родился ребенок, это надо отметить.

– Шеф, как себя чувствует ваша жена? – интересуется крепкий невысокий парень с красной серьгой-капелькой в левом ухе.

– Все хорошо. Но, после этого ей перевяжут трубы – хватит с меня пятерых детей и племянника. Эй, малой, кушай, не стесняйся, – мужчина жестом указал на пиццу с оливками.

Месяц испытательного срока пролетел, как и не бывало. Якен честно и много трудился, впрочем, у него никогда не было проблем с усердием. Один раз он встретил бывшего хозяина на улице. Франко де Пайва пожелал бывшему работнику удачи. И просил передать привет немцу – так он называл своего старого знакомого.

Казалось, жизнь начала понемногу налаживаться. Только все испортил один вечер. Тогда Якену пришлось задержаться на работе – слишком нервный клиент и работа, которую надо было сделать «еще вчера».

– Блять, ненавижу мужиков с месячными, – процедил Джонас Монтейро, когда они меняли поршень холостого хода, – Если тебе, мудиле, конкретно сказали, когда у тебя командировка, и ты решил ехать своим ходом – хули не сделать все нормально, привезти тачку хотя бы за неделю? Дебил, блин.

Якен вышел из мастерской около девяти, дорога до дома заняла еще около полутора часов.

Юноша уже почти дошел до дома, как к нему подошел один из его приятелей.

– О, Якен, дорогуша, пшли-ка ко мне. У мня прассдник, – Лео по панибратски обнял парня за плечи, – Не иди домой. Не знаю, во что влип Лукас, но… У вас полный пиздец в хате и там стоит шестерка Жаки, – горячо зашептал парень другу на ухо, – Пшли, голубчик. Пиво, футбол, телочки.

Поздно вечером Якен сидел на кухне у Леонардо дос Сантоса, стараясь сохранить остатки самообладания и не кинуться на поиски брата сейчас же.

– Не лезь туда, Якен. Вот серьезно – не стоит. Если Лукас перешел дорогу Жаке, что-то украл, а они это нашли – он не жилец. Либо, твой брат сейчас где-то спрятался. И, даже, останется в живых. Возможно. В любом случае – выживи пока что сам. А дальше будет видно.

Юноша тяжело вздохнул.

– В любом случае – мне стоит пойти туда утром… Я должен забрать свои документы и деньги.

– Что ты будешь делать с квартирой?

– Давай я сначала останусь в живых и найду Лукаса. А там решим.

Около пяти утра Якен зашел в свою разграбленную квартиру. Вместе с еще двумя своими друзьями. За кухонным столом сидел незнакомый человек, равнодушно рассматривавший вошедших.

– Вот значит ты какой, крысиный братик, – он улыбнулся, демонстрируя золотой зуб, – Лукас так просил перед смертью тебя не трогать. Говорил, что ты ни при чем, что ты не в курсе всех его дел. Даже рассказал, где спрятал пыльцу и бабки. Лошара, – мужчина смачно сплюнул на пол.

Якен рванул вперед, но, к счастью, его сдержали Леонардо и Диего.

– Эй, жеребец, не рви жилы. У твоих друзей ума побольше, я так погляжу, – незваный гость продолжал паясничать, – Твое счастье, что ни граминки не пропало. Иначе – я бы и твою бошку расхуярил… А так – брат не должен платить за брата, – его желтые, узловатые пальцы перебирали четки, – Наш Жака очень справедлив, не находишь? – с этими словами мужик заржал, потом – закашлялся, – Кстати, тебе работа не нужна?

– Нет, спасибо. У меня есть.

– Да. Лукас говорил, какой ты умный. Механик или вроде того, – мужчина скучающе зевнул, – Глупый, бедный Лукас, упокой Господь его душу. Не воруй, не употребляй, исполняй ответственно – и будет тебе большое счастье. Нет же. Огорчил брата, и сам огорчился. И могилки нет, и не сыщешь. Аллигаторы любят свежее мяско, – он заржал, запрокидывая голову, – Впрочем, девочки, что-то я разболтался. Приберите тут и не слишком огорчайтесь. О некоторых вещах стоит забыть.

Якен зарычал от бессильной ярости. Нет толку идти в полицию – она куплена такими, как Жака, сам он тоже бессилен против них. Теперь он остался совсем один.

– Якен… Чувак. Надо что-то делать. Давай, вставай. Тебе скоро на работу, – внезапно Леонардо заплакал, растирая слезы по лицу.

Якен быстро нашел свои документы, сложил вещи в рюкзак. Тот тип не нашел его тайник с деньгами. Или не искал. К счастью. Ему очень необходимы те несколько тысяч реал, что он сумел накопить.

– Что ты будешь делать дальше?

– Не знаю. Первое время побуду у крестного. Думаю, ночь или две перекантуюсь. А там… увидим. Может быть, я еще вернусь сюда. Хотя, мне этого вовсе не хочется. Жакарезинью забрал все, что мне было дорого. Я не хочу сюда возвращаться. Пошли, парни… Здесь больше нечего делать.

На работе Якен вкратце рассказал о том, что случилось. Эдуардо Старк поинтересовался, есть ли ему куда податься и что он планирует делать дальше.

– Я заходил с утра к Батисте. Как вы уже поняли – он мой крестный. В общем, пока я поживу у него. А там – буду снимать комнату у какой-то старой донны.

В принципе, так и получилось. Через две недели поисков подходящего жилья Якен снял комнату у одного пожилого мужчины. И сдал квартиру, оставшуюся в Жакарезинью. Деньги никому не помешали, а нищим выбирать не приходится.

– Сынок. Об одном тебя попрошу – если ты задумаешь привести сюда подружку – не шумите сильно. Тихонько как-то, хорошо? А если я приведу сюда подружку – мы шуметь не будем. У нас уже не тот возраст, – с этими словами Исидоро Кирин, новый квартирный хозяин Якена, гулко рассмеялся.

Дни сменялись неделями, недели складывались в месяцы. Наступила весна, а там пришло и лето. Постепенно, Якен познакомился со всей семьей дона Эдуардо. С Роберто и Жоаном, с Сансой, с Бартоломеу и маленьким Рикардом, который однажды приехал в сопровождении матери на коляске.

Со всеми, кроме средней дочери синьора Старка.

– О, это не девочка, а динамит. Ей то ли пять, то ли шесть лет, но такое шило в жопе, что только следи. За словом в карман не полезет, нет. Умная малая, что не говори, – Рауль Брага улыбнулся.

С ним у Якена завязались довольно дружеские отношения. Как говорил Рауль : «Фавеладос всегда поймут друг друга». Выходец из фавелы Морро дос Макакос, выросший в обществе отца-садиста, синьор Брага понимал ужас, который пережил Якен. Его недоверие, скрытность, нежелание контактировать с властями.

– Если бы полиция работала по-людски. Так нет, эти суки ловят детей с перочинными ножичками. А в таких скотомогильниках, как Жакарезинью, Маре, Сидаде де Деуш и так далее – их днем с огнем не сыщешь. В лучшем случае – они не предпримут ничего. В худшем – сами же и сдадут тебя этому Жаке, – Рауль немного разоткровенничался, когда они однажды решили пойти в бар после работы, – Я вырос в Морро дос Макакос. И не понаслышке знаю о таких вещах, – в его водянистых, серых глазах застыло холодное возмущение, – Взять хотя бы моего покойного батю. Что он вытворял со своей покойной законной женой, да и с моей мамой. Мучил и меня, и моего сводного брата. Как вы думаете, кто-то освидетельствовал побои или увечья? Хрен там. Когда Доминику исполнилось восемнадцать, он забрал меня, и мы переехали в Росинью***. Хрен редьки не слаще, конечно, была адская жопа – брату приходилось пахать и учиться одновременно, он и меня устроил помощником в тот магазин. Хотя, мне было всего двенадцать, и это было незаконно. Зато нас никто не бил, не резал бутылками, и я впервые стал спать по ночам как человек, а не в полудреме с одним прикрытым глазом, – мужчина взъерошил свои кудрявые волосы, – Я стараюсь быть нормальным. И, вроде бы, у меня получается. Но… Господи, Боже. Я живу в постоянном страхе стать таким же, как и батя. Хотя, вроде ни я, ни Доминик не похожи на него в этом плане. Ну, в смысле, внешне мы выглядим как тот упырь белесоглазый. И такие же носатые. Но, у брата хоть руль не на пол-лица, как у меня. А так… У нас свои загоны, но желания замучить кого-то до смерти у меня пока не наблюдалось. Вернее, кого-то, кроме отца. Того я бы не пожалел… Его счастье,что сдох, скотина…

Восьмого декабря стояла приятная пасмурная погода, нетипичная для начала лета. Якен любил такие дни – когда тучи защищают город от немилосердного солнца, но, тем не менее, стоит тепло.

Все утро было занято суетой – перед Рождеством дела всегда шли оживленно. Мужчины решили сделать маленький перерыв около часа дня – надо подкрепиться, иначе до вечера не выдержишь.

Зайдя в комнату для персонала, Якен увидел, что Джонас разговаривает с какой-то маленькой девочкой, незлобно подшучивая над ней.

– А это кто? – серые глаза серьезно изучали только что вошедшего Якена.

– Якен Х’гар. Вырастешь – и вы поженитесь, – Монтейра засмеялся, подмигнув ничего не понимающему юноше.

– Крестный, ты чо, совсем? Какое жениться – мне только шесть, я в школу только в феврале пойду! И вообще. Он старый и некрасивый, я на таком не женюсь.

– Жениться-не женишься, а вот замуж выйдешь, – мужчина смеялся собственной шутке.

– Нет!

– Да! И вообще. Нельзя говорить человеку, что он некрасивый. Даже если это правда. Особенно, если это твой будущий муж.

Поднявшись, девочка сердито хлопнула слишком развеселившегося Джонаса по ладошке, потребовав немедленно прекратить этот цирк.

– Действительно. Я пока не хочу ни на ком жениться.

– Слава Богу! Ты извини, ты красивый. Наверное. А папа еще долго будет работать? О, привет, – девочка поднялась с дивана, подбежала к отцу, – Вот твой обед. А я пока пойду к донне Элизе и Пирожку.

– Хорошо, милая. Только я буду обедать немного позже. Иди домой аккуратно, передай маме, что сегодня мы задерживаемся на работе.

– Ага. Хорошо.

Поцеловав отца в щеку на прощание, девочка побежала.

– Ушла твоя невеста, – Джонас ущипнул Якена за руку.

– Ну, прекрати.

– Не могу. У меня дурашливое настроение, что бывает в принципе редко, и мне охота кого-то достать. Эду на такое не ведется, Рауль – тоже, остались только вы с Арьей, как самые морально неустойчивые.

Якен страдальчески закатил глаза.

– Что такое, проказник? Снова довел крестницу до белого каления? – зашедший в комнату Рауль склонился над рукомойником, намыливая руки.

Мужчины перекинулись парой незначительных фраз, потом – Джонас вышел, чтобы позвать синьора Старка к обеду еще раз.

– А почему проказник?

– Ты видел его руку? Конечно, это псориаз, не проказа, но как-то такое вот прозвище пристало к человеку. Плюс, когда у Джонаса родилась тройня от его молодой жены – его прозвище приобрело новый смысл, – прикусив губу, Рауль сделал несколько характерных движений бедрами, – Ты б видел ту Диану. Блондинка, красавица, с синими глазами и черными бровями. И прочей массой видимых достоинств. Не спорю, Джонас тоже довольно симпатичный мужчина. Но, он старше ее почти на семнадцать лет. Как-то так получилось, – с этими словами синьор Брага поставил свой лоток с макаронами в микроволновку, – Х’гар, у тебя есть чо греть?

– Да. Сейчас, подожди.

В скором времени мужчины сосредоточенно обедали. Слышалось только напряженное сопение и время от времени кто-то причмокивал губами.

– Говорите что-то. А то как на похоронах, – произнес синьор Монтейро, налив себе немного минеральной воды в стакан.

После недолгого молчания синьор Старк предложил выбрать день и пойти в боулинг всей компанией. Предложение было единогласно одобрено.

Они осуществили свой план в следующую субботу. Играли двое против двоих – синьор Старк и синьор Монтейра против Рауля и Якена.

– Давай, надо обуть этих старперов. Чтобы мало не казалось, – иногда Якена пугало то, что Рауль не особо подбирал слова.

– Не будь нахальным, макака.

– Ладно тебе, проказник. Это же игра, и мы молодые, – энтузиазм Рауля быстро исчез, когда Джонас технично исполнил бойцовский захват, – Монтейра, черт паршивий, что ты делаешь! Не-е-ет! – Рауль старался вырваться. Что угодно – лишь бы быть подальше от этой пугающей руки.

– Ладно, Джонас, отпусти его. Побаловались – и хватит. Давайте играть.

Они провели, играя, около двух часов. Потом дон Эдуардо и Джонас решили пойти – дома их ждали жаждущие внимания семьи.

Рауль и Якен решили остаться – со слов Рауля, тут устраивались неплохие дискотеки. Пока что парни занимали время, играя в боулинг.

– Кстати, Якен. Всегда хотел спросить – что у тебя за имя такое чудное? Я всякое встречал, но такое вижу впервые.

На губах юноши появилась усмешка.

– Вообще-то, меня должны были назвать Жоакином – я родился в день памяти данного святого. Но, мой батя решил набухаться в честь моего рождения и допился до того, что не мог произнести имя «Жоакин» нормально. Оно вышло у него как «Жакен». В картории тоже сидела не особо умная, да еще и глуховатая женщина. Она и решила, мол раз Якен – пусть будет Якеном. Такая вот история, – синьор Х’гар вздохнул, – У меня даже медальон есть. Вместе с крестиком, это – единственное, что осталось после матери. Думаю, моя история – не такая уж большая редкость для Рио. Так что, особо удивляться тут нечему.

На дискотеке он знакомится с одной симпатичной, гибкой мулаткой. Девушку зовут Кларисси, и она бесстыдно прижимается к нему всем телом. И, почему-то после танцев с ней Якен не чувствует своих медальона и креста.

Он идет вслед за ней, видит, как она подходит к рослому чернокожему, отдает ему что-то из ладони.

– Если это мои вещи – то отдайте их. Серьезно, – Якен выходит из тени, зло смотря на свою новую знакомую и ее друга.

– Ты имеешь какие-то предъявы на честную девушку?

– Честная девушка сидит дома, а не снимает с людей дешевые медальоны на дискотеке. Хочешь – я могу подраться с тобой. Если я тебя одолею – ты отдаешь мне мой медальон. Он не настолько много стоит, чтобы стаскивать его с моей шеи. Ну, то ты защитишь свою подругу и свою честь, или ты способен только бахвалиться?

Якен никогда не жаловался на комплекцию. Чернокожий был еще крупнее. Но, ему не доставало Якеновой проворности. И безжалостности, которую выходцы из Жакарезинью впитывают с молоком матери. Кларисси, почувствовав, что ничем хорошим дело не обернется, исчезла.

– Ой, ну нааахер. Бля, – противник Якена сел на бордюр, положив голову на руки, – Кто тебя научил так махаться?

– Жакарезинью. То ты отдаешь мне медальон с крестом? Мужик, пойми меня правильно – крестик у меня от рождения, а медальон моя мама подарила мне на десятилетие. Полгода назад ее не стало. Если бы это была просто цацка – я бы так за него не бился.

Вместо ответа парень протянул Якену украшения. Синьор Х’гар поспешил вернуть их на место.

– Тебя как зовут?

– С какой целью интересуешься?

– Просто…

– Я никто. И звать меня никак, – юноша улыбнулся. Потом – встал, подав руку своему противнику, – Вставай. Отношения мы выяснили, надеюсь, больше мы друг друга не потревожим.

– Я надеюсь.

***

Якену двадцать три. Он – молодой мужчина, с определенными желаниями. Время от времени в его жизни появляются женщины. Но, сейчас ему почему-то кажется, что с Анной у них все будет серьезно.

– Ты меня извини, конечно. Но, у твоей девушки лицо, как у редкостной суки, – произносит Рауль после того, как Анна Перес заходит к ним на работу, – Дай Боже, чтобы я оказался неправ.

***

Арье десять, и она носит короткие шорты. Вместе с футболкой, на которой изображен логотип ее школы. Иногда, после школы, она любит зайти к отцу в автомастерскую. Ее искренне интересует устройство автомобиля. И, ей нравится, когда она может немного помочь папе. Или Джонасу. Или Раулю. Изредка – Якену.

У Якена хитрая улыбка и бронзовая от солнца кожа. Якен умный, так говорит папа. И чересчур шустрый. Что это значит – Арья не могла понять. Арья тоже шустрая, со слов отца. Но, она не такая, как Якен.

Якен редко зовет ее по имени, чаще просто «девочка». И, иногда его серые глаза ненадолго останавливаются на ней, рассматривая ее с какой-то мрачной серьезностью.

Он немного странный. Но, почему-то, из всех работников автомастерской, Арья рада видеть его больше всех. После отца, конечно.

У Якена появилась подружка. Анна. И почему имена святых дают таким противным людям? У Анны светлые волосы, светлые глаза и злая улыбка.

Анна – лицемерка. И дура, по мнению Арьи. Иначе зачем взрослой женщине сюсюкаться с ней, когда Якен рядом, а потом – больно щипать, когда никто не видит?

– Еще раз так сделаешь – я тебе руку монтировкой отобью, поняла? Дура! Стерва паршивая, – Арья потирает руку, на которой остался синяк, – Я все расскажу папе и Якену. Пусть знает, какая ты гадина.

Анна брезгливо кривит губы, обзывая Арью маленькой засранкой.

Арье одиннадцать, и она изо всех сил старается успевать везде, где это только возможно. Школа, занятия по джиу-джитсу, дом. Ей все в радость. Почти все – было бы здорово, если бы мама поменьше ее ругала. А так… Ей обидно, что мама не видит, как она старается. Только упреки и вечное сравнение с Сансой. Санса старше почти на четыре года, Санса уже многое умеет. Это несправедливо.

Хорошо, что есть тетя Элиза, Пирожок, подруга – Плакса, и ее тренер, Сирио. У Сирио кудрявые волосы, черная бородка и веселый характер. А еще, что важно – он умеет ободрять и у него хватает терпения повторять одно и то же тысячу раз, до тех пор, пока не получится.

Иногда Арье охота попросить маму, чтобы она вела себя так же, как и Сирио. Но, девочка понимает, что навряд ли это приведет к чему-то хорошему.

Еще хорошо, что есть роликовые коньки. На них Арья преодолевает путь от дома до школы, и, почти все время, что она проводит за пределами дома – она проводит на роликовых коньках. Это вызывает снисходительную улыбку отца и, опять же, глухое раздражение у матери.

А еще Якен восхищается ее умением. Это приятно. И, девочка скучает по тем моментам, когда приходила к отцу на работу.

Сейчас у нее нет столько времени – ей надо хорошо учиться. Арья еще не решила, кем станет. Но, она точно знает – она будет много стараться, получит хорошее образование, высокооплачиваемую работу. И, ее дети никогда не будут краснеть из-за насмешек одноклассников по поводу талонов на бесплатные продукты.

Арье двенадцать, когда у ее впервые идут месячные. Это случается во время тренировки. Поначалу девочка не обращает внимание на режущую боль в животе, потом – отпрашивается в дамскую комнату.

Она долго сидит там, не зная, что ей делать. В дамскую комнату заходит обеспокоенный Сирио. Мужчина стал волноваться – Арьи нет уже около двадцати минут, а ее рюкзак висит в раздевалке.

– Арья, ты тут?

– Да, – отвечает девочка из-за двери.

– С тобой все в порядке? Медсестру позвать?

– Наверное, позовите. У меня проблемы… личного характера.

– Понятно. В следующий раз об этом лучше деликатно сообщить. Я очень испугался, что ты куда-то пропала. Я пошел за медсестрой.

– Что с тобой, золотце? – хриплый голос Бриенны Тарт вывел Арью из задумчивости.

– Я… У меня пошли месячные. А у меня ничего нет с собой, и я боюсь все перепачкать.

– Не переживай так. Держи, – синьора Тарт подсунула квадратный пакетик синего цвета под дверь, – Как их клеить знаешь?

– Да, видела. У меня есть старшая сестра.