Текст книги "Ты мой самый жесткий кайф (СИ)"

Автор книги: MasianiaBreakNeed

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

О`Нил, которая не успела еще переодеться, обернулась на голос управляющей. Сидя на диванчике, она массировала ступни ног, которые устали за целый день. Но девушка любила свою монотонную и спокойную работу, что была полной противоположностью прошлой жизни. И в этом был определенного рода кайф: нормированный рабочий день, заранее известные выходные, достойная зарплата, страховка и возможность наслаждаться произведениями искусств.

– Живопись, кроме тебя больше некому, – седовласая женщина пожала плечами. – Пожалуйста?

Блондинка поправила волосы и бросила взгляд на часы, что ритмично тикали на стене. Смена ее закончилась двадцать минут назад, но что-то никак не позволяло встать с этого дивана и пойти домой. А в знаки Сара верила.

– Хорошо, но завтра я приду на час позже.

Управляющая покинула тесную комнату отдыха для персонала, Сара обула туфельки на небольшом каблучке и пошла в холл музея, чтобы забрать группу. Девушка давно умела определять туристов, и сейчас смотря на кучку состоящую из 12 человек, быстро оценивала каждого: двоих заставили в школе/родители, для галочки целых пять (сразу видно, что приехали в Нью-Йорк за достопримечательностями), одному очень интересно, много вопросов не в тему – двое, и один для удовольствия. Внутри все сжалось, Сара не ожидала его увидеть, но улыбнувшись лишь кончиками губ, начала экскурсию по быстрому маршруту.

– Главная звезда живописного собрания – Вермеер. В Метрополитен висит пять его полотен – больше, чем в Британском музее. Кроме того, здесь есть 21 Сезанн, 37 Моне и невероятное множество других именитых полотен. Плюс китайская каллиграфия, расписные японские ширмы и цветные гравюры Хокусая.

Вишня то и дело бросал игривые взгляды исподлобья. Ему нравилось наблюдать за ней, от бывшей Сары не осталось и следа. Разве что невероятной глубины голубые глаза, в которых по прежнему плескалось извечное счастье. Ее речь была грамотно выстроена и она умела заинтересовать даже скучающих подростков, а возможно они поглядывали на декольте рубашки, и, как Вишня представляли ее без одежды. Мужчина усмехнулся и прикусил губу, воистину, Сара без одежды – это лучшее произведение искусства: в ней ощущение дыхания, легкого движения, красота тела, изгибы, грация, дикая кошка с мягкими лапками.

– В 1929 году вдова сахарного магната Луиза Хавемейр завещала музею свою коллекцию. Среди даров были такие шедевры, как «Портрет Кардинала» Эль Греко. «Махи на балконе» Ф. Гойи, рисунки и гравюры Рембрандта, полотна Э. Мане, Дега, Сезанна и конечно же Клода Моне, – бросив беглый взгляд на Вишню, который издал тихий смешок, девушка силой сдержалась, чтобы не улыбнуться в ответ. – Один из самых любимых посетителями отделов музея Метрополитен – это, безусловно, отдел, посвященный живописи и скульптуре импрессионизма и постимпрессионизма. В этих залах присутствует вся та французская «радость жизни», которая была характерна для Парижа второй половины девятнадцатого века, а многие из представленных здесь произведений стали настоящими вехами в карьере их авторов. Как известно, французские любители искусства не особенно интересовались работами импрессионистов, которые, вскоре стали пользоваться большим успехом у коллекционеров из США и России, первыми оценивших их по достоинству, – Саре удалось немного заинтересовать совсем скучающих парней и они вслушивались в слова. – Среди шедевров выделяется «Терраса в Сент-Адрессе», написанная в 1867–1868 годах. Это одно из первых произведений…

– В которых Моне полностью проявил свое умение передавать свет и цвет, – голос Вишни, что тянулся словно карамель переключил на себя все внимание. Сара лишь закатила глаза, прекрасно зная, где есть Моне, там Вишня говорит без умолку. – Можно? – поинтересовался брюнет с улыбкой.

– Прошу, – девушка сложила руки на груди, а группа туристов повернулась к Вишне, что стоял у картины.

– В этой композиции, передающей естественность и ощущение открытого пространства, уже присутствуют все элементы живописи импрессионистов. Это исключительная точность в изображении света, использование ярких и пронзительных цветов, мелкие неравномерные мазки, придающие особую живость изображенной на картине сцене, – все его жесты передавали восхищение, глаза блестели от счастья, он радовался возможности описать картинку своими глазами другим людям, ведь так как делал это он, не способен никто. Заинтересовать их, и заставить полюбить живопись, как любит он сам. – Море, покрытое мелкой рябью, имеет ярко-голубой цвет, а вдали, на линии горизонта, проплывают пароходы, оставляя шлейф дыма на ясном небе. Весело развевающиеся флаги и цветущая изгородь вокруг террасы придают картине ощущение праздника…

В конце экскурсии посыпались благодарности и как всегда обещания прийти еще и не один раз.

– О`Нил, – брюнет приблизился, максимально сокращая расстояние и вытеснив воздух между телами.

– Вишня, – Сара выставила руки вперед, слегка отталкивая.

От него как всегда исходил: потрясающий аромат парфюма, горького табака, который Сара ненавидела, но могла часами наблюдать, как вдумчиво он курит. Хочется прямиком здесь, на глазах у десятка камер слиться с ним в поцелуе, почувствовать те мурашки, которые мог вызвать только этот мужчина. С захватившей страстью, кусать губы в кровь, представляя вишневый сок, оставлять алые засосы на теле, словно россыпь вишен на бежевом холсте, чувствовать внутри наполненность от косточки, головокружительную упругость и сочность, что при достижении пика – взрывается, оставляя лишь тепло и сладкую липкость.

– Давненько не виделись.

Слова влетели в уши и от абсурдности ситуации Сара легко засмеялась. Да, давненько, он прав. Но кажется, убежать от этого брюнета – невозможно. Начать новую жизнь – невозможно. Невозможно не быть рядом с ним.

– Ну да, ровно с того дня, как ты растворителем для масла полил мои вещи и сжег все до нитки, – выпалила Сара. Вишня наигранно возмутился. И как бы девушка ни сопротивлялась, ни желала высказать ему гневную тираду, знала, что хочет совершенно другого.

– Мое разбитое сердце не сравнится ни с одной сожженной тряпкой, принцесса. Да и вообще, я потратил десятки тысяч на сеансы с доктором Джек Дениелс, – он не сдержал улыбку, прогоняя прочь серьезность.

– Да, он дорогой доктор, – Сара пересилила себя и отошла от него, чтобы вдохнуть полной грудью и успокоить внутренний мандраж. – Чего тебе нужно?

– Мне нужна ты, – спокойно ответил он, рассматривая картину, сложив руки за спину.

– Я не поведусь на эту ерунду, не в этот раз…

Вишня приложил палец к своим губам, прищурил глаза, от чего Сара замолчала.

– Не так выразился, принцесса. Мне нужна не то что бы ты, мне нужны твои способности.

Ауч. Что-то больно кольнуло меж рёбер.

– Мне это не интересно, – молниеносно ответила она. Не для того девушка полностью меняла свою жизнь, чтобы появился дракон и сжег ее королевство. Снова.

– Да брось, О`Нил, тебе ведь не хватает того кайфа, того адреналина, – Сара отрицательно покачала головой, но Вишня не собирался останавливаться. Ему нужна была эта девушка, как оазис в пустыне, как глоток свежего воздуха. – Прощальное задание?

– Нет.

– Никто не уходит из банды просто так.

– Я могу откупиться от задания.

– На зарплату экскурсовода? Серьезно?

Вишня знал ее лучше всех, он чувствовал Сару, как и Сара чувствовала его. Они были идеальной парой…мошенников. Еще в мире не существовало тех, кто мог бы стать лучше принцессы и дракона.

– Я продам подвеску, – пальцы ее коснулись шеи, в ямке которой блестело два звена.

– Не зли меня!

Сара боролась с собой, она не хотела больше быть в банде, не хотела быть принцессой, но Вишня прав, черт, да он всегда прав. Это ее самый большой кайф. Нельзя перечеркнуть пять лет, притворившись мирным экскурсоводом. Времени думать не было, у Аарона слишком много компромата, чтобы засадить ее за решетку.

– Ладно, я согласна.

– Машина на улице, платье там же. Надеюсь, – он оценивающе прошел по ней взглядом и ухмыльнулся. – Ты не поправилась. Платье подбирал по давним ощущениям твоего тела в руках. Многое забылось, конечно.

– Ну ты и козел, – выругалась Сара, испепелив брюнета взглядом.

– По пути переоденешься и я все тебе расскажу. Жду в машине, моя принцесса.

Вишня игриво подмигнул и покинул зал, оставив Сару наедине с бурлящими внутри мыслями и картинами, что кажется, осуждающе смотрели на нее.

– Будете так смотреть – украду и сбуду, – бросила она напоследок.

========== Рубиновое разочарование ==========

Комментарий к Рубиновое разочарование

Простите за долгое отсутсвие, совершенно не было вдохновения 😔

https://www.instagram.com/p/CB84BHvnTlzQvc2rTQYGmwCt-xEaG5XaxzrUKA0/?igshid=k6fmtmfhih17 Эстетика ♥️

Каждый шаг по ступеням вниз отдавался в голове пульсирующей болью. Сомнения и противоречия устраивали бои со здравым смыслом. С одной стороны она хотела этого, но с другой стороны – нет. Сара всегда знала, что никто ее так просто не отпустит, чего же она ждала? Милости Хилла? Да плевать он хотел на то, чего хочет девушка. Идеальная воровка, идеальный фальсификатор, идеальный сбытчик краденого антиквариата. Но совсем не идеальная девушка.

Бордовая BMW M8 привлекала слишком много внимания. Вишня, который сидел на капоте машины, курил в ожидании Сары. Искать ее спустя столько времени ему не хотелось, общее прошлое в котором они накосячили оба, беспрерывно давило на грудь. Единственное, что он мог – сохранять максимальное спокойствие и не пытаться выяснять отношения как можно дольше. Своим уходом О`Нил четко показала чего желает.

– Чуть не постарел пока ждал, – он бросил сигарету на асфальт и придавил идеально вычищенным лофером.

– По крайней мере, внешне не заметно, – Сара закатила глаза.

– Внешне, я всегда красавчик, а вот душа истерзана, принцесса, – он обошел машину и открыл водительскую дверь. Блондинка проводила его взглядом, заметив, что впервые Вишня не проявил галантности и не помог ей проникнуть в салон. Ну что же, она заслужила весь гнев ягодного дракона. – Чего стоишь? Не умеешь открывать дверь машины? – он подмигнул и сел за руль, тихо посмеиваясь от выражения лица Сары.

В какой раз за вечер она закатывает глаза неизвестно. Но глазные яблоки и правда начали болеть. Прикрыв веки и посчитав до десяти барашков, она глубоко вдохнула и выдохнула, а затем села в машину, отодвинув чехол с платьем.

– Что от меня требуется?

– Переодеться, – протянул он с ухмылкой и скосил зеркало заднего вида так, чтобы видеть Сару, девушка показала ему средний палец и недовольно фыркнула. – Да чего я там не видел? – он включил поворотник и плавно влился в поток вечно бурлящего жизнью трафика Нью-Йорка.

Сара продолжала медленно считать излюбленных баранчиков, чтобы не взорваться, жаль было пачкать идеально чистый салон. Расстегнув рубашку, словила взгляд парня, остановившись на светофоре он повернулся к ней исследуя взглядом ребра.

– Ты перебила тату?!

Сара не ответила, лишь отбросила рубашку в сторону, поправляя кружевной бюстгальтер. Говорить о том, что уже сделано и было сделано сгоряча она не хотела. Привстав, расстегнула молнию на юбке и спустила ее вниз. Загорелся зеленый и Вишня тронулся, нервно барабаня пальцами по рулю. Напряжение в машине вот-вот выбьет стекла к чертовой матери. Уже в этот самый момент он нарушил два обещания: не злится и не курить в салоне.

Сара открыла чехол и достала платье, что было очень красивое, Вишня однозначно знал толк не только в искусстве. Камни и бисерные рукава, струящийся шелк цвета слоновой кости, открытая спина. На самом дне чехла, лежала маленькая заколка-диадема.

– Мы что на свадьбу едем?

– Нет, – безразлично ответил он, и открыв окно, выдохнул серый дым.

– Тогда в чем заключается моя «работа»? – Сара кое-как надела платье, почувствовав холод от бисера на плечах.

– Мы идем на презентацию новой коллекции рубинов, как пара, – добавил он. – А точнее, как моя супруга. Директор ювелирного дома любезно воспользовался моими навыками оценщика и реставратора, совсем не догадываясь, что половина его камней липа.

– Я все еще не понимаю, в чем мое задание. Быть твоей куклой? Красивым аксессуаром?

– Если бы больше слушала, а не болтала без умолку, то дала бы мне договорить! – вспылил он, недовольно хлопая ладонью по рулю.

Бросив мимолетный взгляд через зеркало, увидел, какая же Сара красивая. Это платье подошло ей идеально. Смутившись от его слов и неоднозначного взгляда, отвернулась к окну.

– В его коллекции есть рубин, который мне нужен. Рубин огранки «Кушон» весом 32,08 карата на пьедестале из трапециевидных бриллиантов. У кольца прекрасное бирманское происхождение и свидетельство, что никаких следов обработки камень не имеет.

– Почти восемь миллионов, – Сара присвистнула, а в глазах появился тот самый блеск. Кровь внутри забурлила, но больше не от азарта, а от страха, что Вишне надо рассказать кое-что. – Я видела в новостях об этой выставке. Есть одна проблема.

– Какая?

– Я знакома с владельцем, Вишня, и поверь, он точно знает, что ты спер половину его рубинов.

– В смысле? – парень затушил бычок и сразу же полез в пачку за очередной сигаретой. – Не молчи, Сара!

– Я оценивала эти камни два дня назад.

– Невероятно, блять…

Он усмехнулся и покачал головой. Идеально спланированный план идеально провалился. Вишня тысячу раз выругал себя за то, что вообще приехал за ней, что обратился за помощью, что снова хотел ее вернуть, несмотря на все.

– И что ты сказала ему?

– То и сказала, что камни – мастерская подделка. И что…

– Что?! Блять, Сара, я просто не понимаю, черт тебя возьми! – он припарковался у ближайшей обочины и, подняв ручник повернулся к ней. В глазах его плескалась невероятная злость. – Ты же мастер своего дела, ты варилась в этой среде, знаешь всех авторов и просто дико их подставляешь. Что с тобой стало, О`Нил? Музей, мирное существование, забить нашу татуировку и слить идиоту, что камни подделка… Такого разочарования я еще никогда не испытывал.

Ком подкатил к горлу и Сара почти не дышала выслушивая тираду Вишни. Когда силы и выдержка закончились, слезы хлынули из ее глаз, медленно и горячо обжигая щеки. Все обиды и боль всплывали со дна океана, а девушка лишь пыталась топить их, с силой превращая свое сердце в долбанный айсберг.

– Ты никогда не пытался меня понять, Мэттью.

– А меня ты пыталась хотя бы раз понять? И, клянусь, если ты еще раз назовешь меня так, я сниму скальпелем то, во что ты превратила нашу татуировку.

Сара вытерла слезы, кусая внутреннюю сторону щеки, чтобы отогнать все душевные терзания. Она могла с легкостью предугадать его реакцию, знала, что наорет, при сильном гневе мог и больно схватить за плечи до синяков, но услышать, что она его разочарование девушка не хотела. Достав из сумки косметичку, она стала поправлять макияж.

– Зачем ты красишься, если весь мой план коту под хвост? – он опустил голову на руль и медленно бился о него лбом, совсем не больно. Сигарета медленно дотлевала между пальцами, пока не вытянула кудрявого из роя мыслей тем, что обожгла кожу пальцев. Он шикнул и бросил ее в пепельницу.

– Потому что я не идиотка, а ты – да! – он снова повернулся к ней, стараясь сохранять остатки самообладания. Так всегда, поднесенная к парню спичка взрывала все вокруг. Проблема из проблем, брюнет нереально вспыльчив. Попыткой пошутить Сара нарвалась на его гнев, а хотела всего лишь разрядить обстановку в тесном автомобиле. Но теперь она знает, что она разочаровала его. – Ты вот не можешь не выпендриваться, да? Оставлять «ли» в своих изделиях опрометчиво, Вишня! Позерство это твое до добра не доведет.

– Я не понял, – парень нахмурил брови. Оставлять эти буквы, вуалировать их в подделках холстов, облигаций и на всем, что он делал – подпись, которую он мог оставить и остаться незамеченным. Каждый творец жаждет признания.

– Человек, который не разбирается – не заметил ничего, просто камень, но я слишком хорошо знаю твои навыки. Внести эти буквы на рубины – рискованно, – она подвела губы и захлопнула пудреницу с зеркалом. – Я знала, что ты в городе, и знала, что придешь за мной. И конечно же, я не сказала ему, что это подделка, потому что это безупречная подделка. Лучшая твоя работа с камнем. И да, я хочу половину от стоимости кольца.

– Ты из ума выжила? – со смешком спросил Вишня. Внутри него разлилось тепло от осознания, что план не пошел по косой, что его принцесса Сара до конца дней его.

– Смотри, как получается, Ви, – она выдохнула, собирая все силы в кулак, придумывая на ходу историю, составляя идеальную картинку. Она больше не позволит драконам причинить ей вред. – В ФБР работает мой близкий друг, на почте флешка с признанием, со всеми фактами о Черный Драконах и твоим настоящим именем, если со мной что-то случится, то вы пойдете на дно, – с каждым словом голос наполнялся решимостью. – Я не позволю поступить со мной так, как вы это сделали с Адель.

– Ты причастна к этому не меньше, чем я.

========== Лекция от профессора Хилла ==========

6 лет назад

– Все имеющиеся краски, мы сегодня обсудить не успеем, да и не нужно. Также, поговорим о «мертвом слое», – профессор Хилл подключил камеру и вывел изображение на экран.

Перед ним стоял холст с пустыми окошками, подписи и названия красок, несколько кистей, а на столе разбросаны тюбики.

Сара любила курс живописи, но, к сожалению, совсем плохо рисовала. Отделять свет и тень не умела, смешивать краски, чтобы после высыхания они не трескались – не умела. Но упорно училась и старалась. Ее познания в этой сфере были лучшими среди курса, вот только теория и практика совершенно разные вещи.

А еще, ей безумно нравилось наблюдать за пишущими людьми, что с легкостью создавали свои шедевры. На курсе было двое очень одаренных ребят: Вишня и Адель. То, с какой легкостью они писали картины, как смешивали цвета и вносили ту легкость живописи невозможно передать словами. Порой картины Вишни было сложно отличить от музейных оригиналов, в которых Аарон Хилл проводил занятия. Он каждые две недели отбирал сильнейших студентов и водил в музей, где администрация любезно предоставляла зал с живописью.

– Идеальный белый – это титановые белила. Цинковое белило оказывает негативное влияние на некоторые краски. Свинцовые слишком токсичные и последнее время их никто не использует. Кадмий желтый – очень укрывистый, кадмий красный – светостойкий, имеет очень насыщенный цвет, – проговаривая, Хилл наносил на холст краски. – Также, кадмий красный, после высыхания остается таким же насыщенным и ярким. Кобальт синий средний – полупрозрачный, синие, полупрозрачные зачастую все. Все синие не советую смешивать. Эти три краски – основные в вашей палитре.

Далее Аарон показывал смесь цветов, где из заданых он получил еще три цвета.

– А что по поводу ультрамарина? – прилетел вопрос из дальнего угла аудитории.

– Ультрамарин светлый и темный – синяя краска, полупрозрачная, средне светостойкая, подходит для лессировок, под солнечными лучами теряет масляную связующую: фактура высветляется и превращается в осыпающийся порошок. В смеси с умбрами трескается; в смеси с красными кадмиевыми и кобальтом синими, с краплаками – дает побурение тона; с кобальтом зеленым, охрой, марсом и умрой происходит высветление. Не допускаются с индийской желтой и краплаками. Такие изменение чаще всего видны по истечению времени и, конечно же, после высыхания картины.

Разложив всю палитру цветов, Хилл перешел к теории о «Мертвом слое».

– Для того чтобы было более понятно, стоило более углубленно и развернуто рассказать о технике многослойной живописи. Как я говорил на предыдущих занятиях, что возник мертвый слой из иконописной живописи, эта техника была и есть многослойная, а в иконописной живописи имеет очень основательный, не терпящий изъянов, подход, он называется канон, который нельзя изменять. Это касается как материалов так и исполнения. Иконы писали темперой – это тонкослойная, порой акварельная техника и для того чтобы белый впоследствии смотрелся белым, делается специальная подложка, которая называется «пробела», поверх нее уже накладывается охристый цвет лица, если это лик, или цвет одежды. Сара, расскажи про современное использование этого слоя, видел, как ты читала об этом в библиотеке, – Хилл улыбнулся и сел на край профессорского стола.

– Некоторые художники этим слоем создавали объем, впоследствии наносили краску лессировками на мертвый слой, это видно по серым лицам, точнее сказать, тонкий лессировочный слой со временем выгорает и тело лица, на некоторых картинах эпохи возрождения посерели. Впоследствии этот метод работы стал выходить из моды, – Сара очень детально изучила этот метод, потому что Вишня его не любил использовать и сказал, что этот вопрос обязательно будет на экзамене. – Мертвый слой умер, если так можно сказать и это не будет тавтологией, с приходом пастозной масляной живописи, примерно в IX веке, с приходом капитализма и индустриализацией общества, размеренная, медленно текущая жизнь бюргеров, канула в лету, в погоне за деньгами стало невыгодно работать продолжительное время над картиной. Многослойная живопись с продолжительной просушкой слоев, не могла конкурировать с методом работы а-ля прима и, не выдержав конкуренции канула в лету.

– Ты восхищаешь меня своими познаниями, Сара, – задумчиво помолчав, Аарон бросил беглый взгляд на Вишню, блондинка машинально повернулась к парню, тот также задумчиво прожигал Хилла взглядом. – Останься после лекции, есть разговор.

***

– Итак, О`Нил, перед тобой пять картин, найди оригинал.

– Зачем мне это? – возмутилась Сара, что осталась наедине с Вишней и Аароном в небольшом кабинете профессора.

– Хочу проверить твои способности и, – Хилл подкурил сигарету, выдыхая струйки серого дыма в потолок. – И поставить тебе экзамен уже сейчас.

За последний год обучения Сара идеально могла отличить оригинал от копии, с легкостью отреставрировать любую картину и подделать облигации. Ей не нужно было заниматься аферами, просто она нашла способ как отточить мастерство.

Вишня частенько проводил с ней свободное время, но не сближался, чтобы не причинить боль, хотя Сара ему очень нравилась. Но Мэтт как никто другой понимал, что втянув ее в свой мир, разрушит ее жизнь. Она должна сама этого захотеть.

Сара внимательно рассматривала каждую картину, детально и скрупулезно: аккуратно прикасалась к текстуре; нюхала краску, чтобы понять свежесть; закрывала и открывала жалюзи на окнах, чтобы понять, как падает свет. Приблизительно через полчаса она с уверенностью произнесла:

– Оригинала здесь нет.

Вишня присвистнул, а Хилл удивленно поднял брови вверх.

– И с чего ты это взяла?

– Ну, во-первых, Вишне нужно перестать помечать каждую картину, как коту, что метит территорию. Найдя инициалы, сразу понимаешь, что это подделка. Плюс, заметно, что рисовал в музее с оригинала, под разным освещением. Тени в картинах более выдержаны, когда у оригинала более – невесомые.

– Серьезно, Вишня? – Хилл бросил на парня недовольный взгляд, тот лишь игриво улыбнулся и подмигнул Саре. – Хорошо. Я давно наблюдаю за тобой, и мне в команде нужна такая смышленая девочка, как ты.

– В какую команду?

– Вишня тебе все расскажет. А теперь можете быть свободны, мне нужно готовиться к лекции.

***

– Ты серьезно? – вскрикнула Сара, на что Вишня впечатал ее в стену, плотно закрыв ладонью рот.

– Ты можешь не орать?! – прошипел он.

Улица, с однотипными трехэтажными таунхаусами в отвратительном оттенке рыжего кирпича, казалось бы, не замечала ругающуюся парочку. Мэтт из всех сил старался сохранять спокойствие, объясняя Саре про банду, ровно до тех пор, пока она не начала орать. Он ненавидел, когда повышают голос, когда рядом кто-то начинал ругаться, уровень агрессии достигал максимальной шкалы.

Сара что-то промычала сквозь пальцы, а в глазах застыл страх и прозрачная влага от неминуемых слез. Вишня медленно убрал руку, продолжая всем телом впечатывать девушку в стену. Она дрожала, ей было очень и очень страшно. Страх сковывал тело, но пленительный аромат, что исходил от парня – дурманил.

– Я не хочу в этом участвовать, – тихо прошептала она. – Мне это не нужно, я не об этом, понимаешь? Я не хочу в тюрьму.

– В том, что ты просто оценишь парочку работ, – рука что раньше закрывала рот, опустилась на шею, а большой палец лег в ямку между ключиц, слегка надавливая. Дыхание Сары стало прерывистым, а внутренности стянулись в тугой узел. – Нет ничего противозаконного. Понимаешь, принцесса? Ничего, с чем бы я тебе не помог.

– Я могу подумать? – от ее вопроса Вишня улыбнулся. Проследив за движением его губ, О`Нил невольно облизала свои.

Мэттью очень ей нравился, она восхищалась его талантом в написании картин, восхищалась беззаботностью и умением жить на полную катушку, восхищалась его легкостью и дурашливостью. И вот сейчас, перед ней стоит Вишня, но уже с другим наполнением внутри: жесткий, властный, опасный и он состоит в банде. Как справиться с этой информацией и не сойти с ума? Как принять то, что профессор уже много лет выбирает одаренных студентов и делает их преступниками?

– Тебя никто не заставляет, – он прикрыл глаза, явно пытаясь успокоиться, и наконец-то отошел от Сары на расстояние вытянутой руки. – Надеюсь, что Аарон не ошибся, потому что я всем нутром чую, что ты не наш человек.

И Сара ушла. Быстрым шагом засеменила в свою съемную квартирку, чтобы закрыться на все возможные и невозможные замки, тщательно обдумывая план, как незаметно для всех покинуть город. Она не дура идти в полицию без доказательств, но больше девушка не хотела, чтобы пострадал Вишня.

Вот только полиция сама к ней пришла, а точнее молодой агент ФБР, который рассказал ей о родителях и том, что за махинации и преступлением в сфере налогов их арестовали, и куча текста, который Сара почти не слышала из-за шока. Когда ей зачитали права и защелкнули наручники, единственное, о чем она думала – это о Вишне и Аароне.

Спустя несколько часов допросов в душной комнате и разговор с агентом, Сару отпустили, под залог и подписку о невыезде. Залог был велик, почти 30000$, кто внес такие деньги девушка не понимала. Сегодняшний день окончательно добил ее.

– А говорила, что не хочешь в тюрьму, – улыбаясь, проговорил Вишня, протягивая Саре бумажный стаканчик с кофе. – Долго же тебе залог придется отрабатывать, О`Нил.

========== Я не обязан теперь любить тебя ==========

Гнев захлестнул Сару, а пронзительный голубые глаза напротив, казалось, что насмехаются над ней.

– Это вы подстроили? – первое, что пришло ей в голову. И как она подумала – это самый верный вариант. – Чтобы я отрабатывала сумму залога, воспользовались моими страхами… Это так низко, Вишня, – девушка прошла мимо него, нарочно задев плечом.

– Мы тут не при чем, – поспешил он оправдаться. Но жест ее для себя запомнил. – Я пришёл к тебе домой, чтобы поговорить и сказать, что если ты не хочешь быть с нами, то все равно будешь, ведь мы тебя давно подставили.

– Что? – протянула Сара и горящими глазами посмотрела на Мэтта. – В смысле «подставили»?

– В прямом, принцесса, – брюнет пожал плечами и протянул ей бумажный стаканчик во второй раз. – Будешь? – отрицательно покачав головой, Сара сложила руки на груди и пристально посмотрела на парня. – Не смотри на меня так, – он сделал глоток кофе и достал из кармана пачку сигарет. – Неужели ты думала, что мы тебе рассказали о банде, не будучи уверенными в том, что ты будешь с нами? – Вишня говорил это таким повседневным тоном, что по спине Сары поползли мурашки.

– Офигенные вы ребята, знаешь, – слабо возмутилась она, принимая свое нынешнее положение.

Какой смысл в том, что она устроит истерику или побежит в участок жаловаться? Какой смысл плакать? Сара подавила эмоции внутри себя, не давая сделать глупостей из-за которых пожалеет.

Ее заточили в клетку, не оставили выбора, не спросили мнение перед тем, как круто поменять ее жизнь. Девочка, что всю жизнь была залюблена родителями, внезапно осиротела и стала членом банды.

– Мы и правда офигенные, О`Нил, ты просто боишься признаться себе в том, – он склонился к ее уху и тихо прошептал: – Что ты хочешь этого.

Единственное, чего Сара хотела все это время, был Вишня. Желание выше любых чувств. И сейчас, когда он зашептал на ухо, внутри все сжалось и сладко потянуло низ живота. Странно было все это. Девушка не понимала, как балансировать на грани между тем, чтобы врезать ему за все дерьмо, в которое он и Аарон втянули ее, и впиться в эти пухлые губы жарким поцелуем.

С трудом погасив в себе это желание, она повернулась к Мэтту спиной и зашагала прочь по улице. Он быстро ее догнал, ему еще стоило рассказать об опечатанной квартире и что теперь она живет у него. Также ее ждали новости о родителях и всей информации, что они сделали.

Вишня хотел защитить ее от всего мира, но еще больше он хотел ее. Не раз представляя в своей голове, как сжимает ее хрупкую шейку, как вторгается в нее со всем остервенением и ненавистью к таким хорошеньким, правильным и хрупким девушкам.

– О`Нил, тебе придется пожить у меня какое-то время, – он недовольно закатил глаза, когда блондинка фыркнула «какого?». – Такого! – Вишне было сложно терпеть ее наивность, он боролся с собой изо всех сил, чтобы прямо здесь, возле вонючего участка не впечать Сару в стену, задрать чертову юбку, и оттрахать так, чтобы она не могла свести ноги. – Подумай головой, ты же не глупая.

– А может глупая, – огрызнулась девушка. Поверить в то, что это происходит с ней, было практически невозможно. В голове смешалось все, превращая мозги в закипающую субстанцию. Она потерла лицо руками, тяжело выдохнув. – Хорошо, останусь у тебя.

***

Душ, горячий душ – это лучшее, что случалось с девушкой за последние сутки. Вода расслабила тело, относительно расслабила дымящийся мозг и отмыла ту грязь, что она ощущала на себе. Гель для душа с отдушкой «ментолового льда». Сара улыбнулась от названия, но аромат, что заполнил пространство душевой кабины приятно раздразнил рецепторы. Теперь она не просто живет у Вишни, она еще и пахнет как он.

Когда она вышла из душа, обернутая лишь в одно полотенце, увидела, что Вишня ставит холст на мольберт и подготавливает свет.

– Замри, – в приказной форме сказал кудрявый.

Сара остановилась не проронив и слова. Мурашки пробежали по всему телу, а холодок от его тона мягко скользнул по спине. И сама того не понимая, девушка была лишена возможности двигаться, что-то внутри не позволяло сделать и шага. Ей было неудобно и немного страшно.

– У живописи есть два понятия, – тихо начал он, бросая быстрые взгляды на девушку, что так желал, – Эти понятия: тона и цвета. Я безумно люблю работать с цветом, люблю создавать интересные цветовые решения, ты знаешь, – добавил он, и Сара услышала, как кисть коснулась шершавого холста, оставляя на нем свои следы. – Но часто, в погоне за цветом теряю тоновое решение. Поэтому, хочу написать тебя в двух цветах: белый и черный.