Текст книги "Рождественский подарок (СИ)"
Автор книги: Mary Lekonz
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
========== Часть 1. Скромник ==========
Они целовались в просторном лифте берлинского отеля, пока поднимались на пятый этаж. Двери бесшумно распахнулись, парочка выпала в тихий холл, глядя друг на друга голодными глазами. Брюнет в теплой коралловой куртке полоснул ключ-картой по электронному замку и ввалился в темный номер-люкс. Притянул к себе за длинный клетчатый шарф высокого стройного блондина, снова впился в прохладные губы, провел кончиком языка по золотым симметричным колечкам пирсинга на припухлой нижней губе.
– До чего же сладкий, – простонал в покрасневшее от декабрьского морозца ухо. – И такой чувственный… Ты, наверное, мне соврал про свою мм… невинность? Как тебя… Билл?
– Билл, – подтвердил блондин, взъерошивая рукой свои короткие густые волосы. – Кстати, ты так и не назвал свое имя.
– Том, – улыбнулся брюнет.
Билл облегченно выдохнул.
– Что? – переспросил молодой мужчина, помогая блондинку снять модное серое пальто.
– Хорошо, что не Ник. С детства ненавижу это имя, – сморщил нос Билл.
Том щелкнул выключателем, создавая приглушенный мягкий свет. На стоящей в углу ярко украшенной елочке автоматически зажглась гирлянда.
Том с удовольствием осмотрел свою добычу. Парень был слишком хорош – благородные черты идеального лица, миндалевидные карие глаза, гладкая кожа, ослепительная улыбка. Колечки пирсинга только добавляли пикантности.
– А сколько тебе лет, Билл? – поинтересовался Том, приглашая нового знакомого в номер. Билл прошел, осматриваясь, скромно сел в кресло у окна. Блики от гирлянды таинственно заиграли на его лице.
– Мне двадцать пять.
– И еще девственник? – не поверил Том, избавляясь от ботинок и устаиваясь на мягком ковре, около кресла. Билл пожал плечами.
– Мои родители очень религиозны и правильно меня воспитывали. Я долгое время думал, что все отношения возможны лишь в браке или по большой любви. И до сих пор не представлял себя с мужчиной…
Билл посмотрел на собеседника сказочными коньячными глазами и улыбнулся так искренне, что Том согласно кивнул, подвинулся поближе и почти положил свою голову на острые коленки, обтянутые голубыми узкими джинсами.
– А скажи-ка мне, Билл, как ты докатился с такими понятиями о любви до того, что познакомился в баре и сразу пошел «в нумера» с первым встречным?
Блондин ласково запустил руку в длинные темно-русые волосы Тома.
– Ты мне понравился. Ты красивый и смелый. Я хотел бы быть таким – открытым для новых впечатлений. Я запутался совсем. И… больше не могу терпеть, так хочу уже кому-нибудь принадлежать.
Том перехватил гладящую его руку за тонкое запястье. Вся кисть была покрыта причудливой татуировкой, повторяющей скелетные кости данной части тела.
– Ты художник?
– Да, – Билл облизнул нижнюю губу и сильнее сжал коленки. – Мастер татуировок.
– Не верю, – покачал головой Том. – Если бы ты набивал татуировки, то имел другой круг общения и совсем иные представления о жизни. Ты не был бы девственником в двадцать пять.
Билл прикрыл глаза.
– Ты прав. Я пою в церковном хоре и преподаю музыку в школе.
Том согласно мотнул волосами, поднялся на ноги.
– Я согрею нам вина. Красного, с корицей. Хочешь?
– Хочу.
Билл последовал за Томом на маленькую кухню, наблюдал, как парень ловко наливал бордо в маленькую емкость, ставил на плиту.
– Где здесь может быть корица? – задумчиво спросил сам себя Том, шаря взглядом по шкафчикам.
– В отелях обычно в отделении для специй, – подсказал Билл. – А кем ты работаешь, Том?
– Я пластический хирург, недавно закончил обучение и приехал в Берлин проходить интернатуру в одной хорошей клинике, – с гордостью заявил брюнет. Билл широко раскрыл глаза.
– Ух ты! – воскликнул восторженно. – Сразу хочется попросить что-нибудь поправить в моем лице!
Том посмотрел на Билла и за руки притянул его к себе.
– Ты идеален, – прошептал в блондинистый висок. – Такой красивый, что не верится глазам.
Он снова потянулся к приоткрытым губам. Целовал не торопясь, со вкусом, затягивая нижнюю, и лаская кончиком языка верхнюю, ощущая вкус и запах чистой кожи. Руки обвили талию, сцепились в замок на пояснице. Билл прерывисто дышал, словно боясь своего возбуждения.
– Вино, – тихо напомнил он.
Том лишь на секунду отвлекся, отключая плиту, и поволок блондина в полутемную комнату, на ходу расстегивая пуговицы на его брендовой рубашке.
– Ты не должен торопиться, – напомнил Билл.
Но его горящие глаза и раскрасневшиеся щеки говорили о другом. Том избавился от пуловера и футболки, оставшись лишь в джинсах. Нетерпеливо сдернул рубашку с Билла. Провел пальцами по шее, задержался взглядом на многочисленных татуировках, украшавших стройное тело.
– И правда – хирург, – улыбнулся Билл. Его губы слегка дрожали. – Такие чуткие руки… Словно током по нервам…
Том радостно повалил парня на обширную кровать, нетерпеливо дергая за пряжку пафосного ремня. Адреналин играл в крови. Лишенный светлых джинсов Билл вдруг стыдливо сжал длинные ровные ноги.
– Смущаешься? – медленно вышагивая из своих брюк, спросил Том.
– А ты не смущался в свой первый раз? – Билл вопросительно поднял бровь.
Однако, Том заметил восхищенный и голодный взгляд, которым Билл буквально впивался в идеальное рельефное тело.
– Я – нет, – Том забрался на постель. – Мне от возбуждения весь страх напрочь сносит!
– Я хочу… – прошептал Билл, опуская ресницы. – Но я боюсь боли.
– Очень сомневаюсь, – сильные руки прошлись по груди, сжали серебряный пирсинг в левом соске. – Тот, кто боится боли, не делает татуировки и не украшает себя колечками.
Том дернул за пирсинг, заставив Билла застонать сквозь зубы. Прикусил второй сосок. Наблюдая за трепещущими ресницами, сильно сжал руками горячие бедра. Языком по контурам татуировок – диковинному знаку на груди, длинной готической надписи на левом боку и ниже, у пупка – по маленькому острову с одинокой лохматой пальмой, а с другой стороны – тройной звезде. Билл прерывисто дышал и перебирал длинные пряди Тома.
– Прости, – выдохнул, вздрогнув, когда Том пощекотал кончиком языка ямочку пупка. – Я не знаю, как себя вести…
– Я буду вести, – улыбнулся брюнет. – Ты просто чувствуй и доверься мне.
Билл откинул блондинистую голову на подушку, отдавшись умелым рукам и горячим губам. В голове поселился восхитительный туман предвкушения. Ласки казались такими сладкими, отдающими легкими покалываниями по коже. Возбуждение приятно тянуло в паху. Том улегся рядом, Билл почувствовал бедрами эрекцию ласкающего мужчины, жар и желание его тела и поневоле прижался крепче. Том провел руками по нервной спине, задержался на округлых ягодицах.
– Классная попка, – улыбнулся, смотря Биллу в глаза. – Очень хочу тебя.
Его ладони гладили упругие половинки, сминали и доставляли тревожное удовольствие, потом вдруг легко шлепнули, вызвав у Билла удивленный вскрик. И тут же он почувствовал уверенные руки на своем возбужденном члене. Длинные пальцы умело сжали напряженный ствол, скользнули до основания, своевольно потеребили яички.
– Гладенький, – с удовольствием констатировал Том, глядя в красивое лицо. – Скромный, а эстет…
Казалось, ему доставляло удовольствие смущать парня. Билл попытался отвернуться, но Том прихватил губами краснеющее ухо, закусил ближайшую сережку-колечко, дернул. Его рука по-прежнему нахально ласкала дошедший уже до каменного стояния член. За стыдными действиями опытного партнера Билл не заметил, как ловкие пальцы устремились дальше и погладили сжатую дырочку. Парень помотал волосами, с трудом соединяя непонятно как разъехавшиеся ноги. Том мудро улыбнулся.
– Хочешь, но не можешь расслабиться?
Билл вздохнул и с надеждой посмотрел в ласковые глаза.
– Принесу вина, – решил Том.
– Вообще-то… я почти совсем не пью алкоголь, – принимая из рук соблазнителя бокал, признался Билл.
Вино пахло чудесно – теплым виноградом, солнцем и специями, приятно согревало горло и разгоняло тревогу. Билл не заметил, как быстро выпил свою порцию. К щекам и губам прилила кровь, и он нетерпеливо потянулся за поцелуем.
– Другое дело, – одобрил Том.
Страстно впился в разгоревшиеся налитые губы, прикусывая, терзая, вызывая стоны. Билл послушно закинул длинную ногу на сильное мужское бедро, подаваясь на ласки, прикрывая глаза. Он больше не сжимался так судорожно, позволил настойчивым пальцам разгладить сжатое колечко. Том вытащил из-под ближайшей подушки маленький тюбик.
– Всегда под рукой, – грустно констатировал Билл. – Привык спать не один?
– Почти угадал, – весело отозвался Том. Провел губами по широкой черной брови. Поддел языком очередное колечко пирсинга. Шепнул в ухо:
– Это я сам с собой развлекался. Не ревнуй.
Билл неожиданно дернулся поясницей. Том провел влажными пальцами по ложбинке между гладкими ягодицами. Теперь Билл чувствовал осторожное движение внутри себя, такое обжигающе-новое и странное. Парень моментально растерял остатки самообладания. К его бедру притирался горячий твердый член, щекотал кожу мокрой головкой. Руки сами потянулись к интересному объекту, обхватили, изучая, перебирая пальцами по стволу. Том застонал сквозь зубы, непроизвольно подался в руку. А Билл ахнул, когда вкрадчивые поглаживания внутри стали резкими и настойчивыми. Том часто задышал.
– Встань на четвереньки, детка, – низким сексуальным голосом вдруг попросил он, прикусывая свою чувственную нижнюю губу с подковкой пирсинга.
– Я тебе не детка, – отозвался Билл, но подчинился и принял позу. – Мне, может, вообще стыдно?
Ощутил тяжелое тело на себе. К промежности прижался чужой возбужденный член, так чувствительно, так невозможно сладко. Том двинул бедрами, и Билл непроизвольно повторил движение навстречу.
– Если будет очень больно – кричи! – услышал он очередную феноменальную фразу, но ответить не успел, потому что скользкие пальцы начали медленно растягивать беззащитную дырочку, засновали внутрь-наружу. Новые впечатления вызывали стоны и желание сжаться, вырваться из-под горячего тела. Том удерживал его рукой, прижимался мускулистой грудью к спине, целовал висок, перехватывал губами короткие пряди светлых волос. Билл справился с паникой и даже отметил обалдевшими рецепторами, какая гладкая у Тома кожа и как приятно от него пахнет… Вторжение причинило резкую боль. Билл дернулся и вскрикнул. Слезы брызнули из глаз. Том неумолимо и плавно натягивал его на свой горячий член, не давая освободиться от сильного захвата. Биллу оставалось только стонать сквозь зубы и глотать слезы. Он уже подчинился и хотел идти до конца. Ощущение заполненного до предела пространства внутри ошеломляло, сдвигало рамки реальности. Том остановился, поверхностно дыша, мокро и широко лизнул партнера в плечо.
– Больно? – он заметил соленые дорожки на щеках.
– Да… – прошептал Билл.
– Я подожду, – Том ласково поцеловал влажную шею. Огладил дрожащие бедра теплыми руками. – Только не плачь, детка.
– Я не… – Билл всхлипнул.
Том нырнул рукой под впалый живот, подхватил опавший от боли член, осторожно подвигал крайнюю плоть, оголяя головку. Дошел до основания и ласково пощекотал яички. И – вновь вверх по стволу, уже напряженному, большим пальцем вкруговую по нежной головке. Билл прижался мокрыми прядями к плечу партнера. Том ритмично скользил по члену, пальцами по венкам, снова осторожно сжал яички и легко надавил на область за ними. Билла резко прошила волна яркого наслаждения. Он распахнул глаза и сдавленно выдохнул, а Том начал медленно вытягивать член из тугого отверстия. Билл выставил попу и потянулся вслед за партнером, тихо постанывая от внезапного болезненного удовольствия.
– Не могу больше терпеть, ты такой узкий и сексуальный, – прошептал в горячее ухо Том.
Билл положил светлую голову на руки, входя в ритм, с которым Том начал раскачиваться в нем. Он даже ощутил странный кайф от томительной боли, от этого распирающего внутренние упругие мышцы движения. Том ускорялся, все резче загоняя член в узкое тело, сжимая пальцы на влажных бедрах. И, наконец, совершив особенно мощные толчки вглубь, сладостно застонал, вытащил пульсирующий член, орошая белесой струйкой припухшую дырку. Прижался к мокрой спине, чувствуя на губах соленый вкус.
Сердце еще бешено стучало, когда Том отпустил Билла из своих сильных объятий. Перевернул парня на спину. Билл был возбужден, лихорадочно блестел глазами и облизывал пересыхающие губы.
– Том… – прошептал он, раздвигая колени. – Пожалуйста…
Брюнет медленно завязал свои длинные волосы в хвост, хитро улыбнулся. Провел руками по напряженным бедрам, закинул на свое плечо длинную ногу и одним плавным движением взял в рот влажную от смазки головку. Билл дернулся и застонал. Том обхватил ладонью его твердый член у основания, ритмично подвигал вверх-вниз, а другая рука шаловливо направилась к промежности. Ловкие пальцы осторожно проникли в растянутую дырочку, аккуратно погладили изнутри упругие стенки и нашли твердую выпуклость. Билл сдавленно вскрикнул и вскинул бедра. Том почувствовал, как напрягся упругий член у него во рту. Парень касался простаты, слегка надавливал, посасывал истекающую секретом головку, слушал сдавленные вскрики и стоны. Сам получал неожиданное острое наслаждение от чувственного, с хрипотцой, голоса Билла. Губы и пальцы двигались в одном ритме. Еще быстрее. Еще чуть-чуть. Билл выгнулся и громко заматерился, наполняя рот Тома пряным семенем.
– Какой же ты вкусный, детка…
Серое утро пробралось в номер через полупрозрачную пелену изысканных штор. Том широко зевнул, посмотрел на лежащего рядом Билла. Парень сладко спал, уткнувшись носом в подушку. Том умилился, таким невинным и красивым был спящий блондин. От осторожного поцелуя в коротко выстриженный висок Билл дрогнул ресницами и открыл глаза.
– Доброе утро, любимый, – пропел Том, заправляя за уши пряди длинных темных волос. Билл закинул руки за голову, потянулся, вытягивая ноги и прогибаясь в пояснице.
– Уже утро?
– Наверное, даже ближе к полудню, – Том сполз с постели, демонстрируя обнаженное мускулистое тело.
Билл нервно облизнулся.
– Рискуешь, братец, – в его глазах появился опасный огонек.
Том развернулся, улыбнулся лежащему на кровати парню.
– Это был самый лучший подарок на Рождество, – он мечтательно зажмурился. – Самый вкусный, самый необыкновенный.
– То, о чем ты мечтал, – Билл потянулся за сигаретами, резко сел и, пораженно охнув, повалился на постель.
– Ты гениален, Билль. И такой… убедительный! – Том отдал брату пачку.
– Я уже не играю, – Билл поморщился, пристраивая саднящую пятую точку поудобнее. – Ты помнишь, когда я в последний раз был снизу?
Том провел пальцами по покрывалу.
– На Кюрасао. Значит – два года назад…
– Помню запах и вкус карибских волн… – Билл мечтательно улыбнулся, прикрыл янтарно-карие глаза длинными ресницами и скорчил страдальческую гримаску. – Больно.
Том подполз поближе, обнял близнеца, прижал к себе.
– Прости, родной, – он осторожно поцеловал нервную шею, потерся пахом о бедро.
Почувствовав ответное возбуждение, хитро улыбнулся. Не отпуская брата из объятий, начал неторопливые движения бедрами. Билл шумно выдохнул, принимая игру, тут же находя и подхватывая ритм. Они терлись членами друг об друга. Возбуждение медленно дошло до пика и одновременно взорвалось липкими струями.
– Так приятно было… – Билл чмокнул брата в небритую щеку и провел рукой по испачканной спермой татуированной звезде внизу живота. – Я в душ.
– Угу, – Том услышал звонок своего телефона. – Гео нас потерял, наверное.
– Вечером все равно увидимся, у нас интервью на ZDF, – усмехнулся Билл, скрываясь за дверью просторной ванной комнаты.
Том быстро поговорил с другом Георгом о текущих делах и откинулся на постель. Вдохнул еще сохранившийся запах страстной ночи.
Идея принадлежала Биллу. Обычно они не обменивались подарками на праздники. Но как-то в отвлеченном разговоре Билл предложил подарить друг другу на следующий общий день рождения воплощение сокровенной сексуальной фантазии – такой, которая требовала моральной или физической подготовки, настоящего перевоплощения. Том лишь подтолкнул события. Он не мог ждать так долго и уговорил брата на обмен эксклюзивными подарками в ближайшее Рождество.
Том облизнул внезапно пересохшие губы. Он, конечно, знал, что его близнец – талантливый актер, но чтобы так убедительно сыграть роль… Не сыграть – прожить. Том не узнавал своего активного, брызжущего темпераментом младшего брата. На один вечер Билл стал таинственным незнакомцем – романтичным, немного испуганным и зажатым, каким и следовало быть взрослому парню в подобной пикантной ситуации. Подарил так много острого наслаждения и невероятных чувств. Теперь Тому надо очень постараться, чтобы на уровне исполнить желание близнеца. Кстати, интересно, что хотел в подарок Билл?
Том спрыгнул с постели и залез во внутренний карман своей куртки. Вытащил красивый твердый конверт, пробежал взглядом по строчкам знакомого почерка, пораженно охнул и закусил губу. Брат действительно об этом мечтает? Чтобы перед новогодним выступлением у Бранденбургских ворот Том надел под свою обычную одежду кружевные стринги и чулки? Том сдвинул черные брови. Да еще потом показал Биллу ТАКОЙ стриптиз? Хм… и позу выбрал самую… бесстыжую, они еще так не пробовали… Не то, чтобы он был совсем против, но… На секунду парень представил себя, исполняющего желание близнеца, и почувствовал, как щеки обожгло жарким румянцем, а в паху предательски заныло.
Том схватился за голову. Сердце гулко ухало в груди.
– Билль!!! – он услышал, как открылась дверь ванной комнаты, и набрал побольше воздуха в легкие. – Мне звонил Санта-Клаус! Он ушел в отставку!
========== Часть 2. Знаменитость ==========
Красивый маленький конверт лежал на столе. Обычно-праздничный, украшенный яркими рисунками на рождественскую тему – вереница оленей, тянущая в темном небе повозку с подарками, парочка снеговиков в красных шарфиках с ручками-веточками. Невозможно было догадаться, какой текст скрыт за невинной обложкой.
Том спрятал конверт во внутренний карман куртки. Провел пальцами по непривычному материалу нижнего белья. Интуитивно ощутил приближение близнеца, быстро застегнул молнию на брюках и одернул футболку. Сделал вид, что увлеченно копался в телефоне.
– Мы почти опаздываем! – Билл приплясывал от нетерпения. – Народ у отеля волнуется. Охрана готова. Ты ничего не забыл? – он обвел взглядом номер.
Две большие сумки ждали у входа. На следующую ночь братьям снова придется поменять гостиницу. За одни сутки к тихому отелю на окраине Берлина сбежались девчонки с плакатами и устроили под окнами предновогодний шабаш с песнями и пиротехникой. Внимание публики слегка нервировало близнецов, привыкших к пофигизму американцев.
Парни ждали официального приглашения на мероприятие, расположившись в специально выделенном для их четверки помещении. Огромный монитор на стене в прямой эфире демонстрировал виды оживленной площади. Еще на одном экране мелькали кадры с предварительных съемок торжественного банкета. Гости уже прибывали, техники и репортеры с логотипами популярных телеканалов проверяли аппаратуру. Георг постоянно выбегал в холл – покрасоваться перед журналистами и симпатичными девушками из персонала. Густав, после отснятых общих планов и селфи на память, тихонько утек на этаж выше, в маленький номер, к ожидающей его молодой супруге. Билл вполголоса распевался, смеялся сам над собой.
Георг в очередной раз остановился у зеркала и осмотрел свою безупречную укладку.
– Хорош необыкновенно, – лениво поощрил Том друга.
– Можно сразу в модный журнал, – снисходительно подтвердил Билл
Басист отошел к небольшому сервировочному столику, цапнул маслинку.
Тома изнутри подтачивала его тайна. Он не мог находиться в таком состоянии в одиночку, тем более, что секрет был рассчитан на двоих. Пока веселый Билл что-то радостно рассказывал Георгу, Том незаметно оказался рядом с братом, уселся на ближайший стул и вытянул ноги. Не отвлекаясь от разговора, Билл привычно скользнул взглядом по обтянутому джинсой бедру. На подвижном лице отразилась палитра трудноопределимых эмоций. Билл подавился недовысказанной репликой и скосил глаза на близнеца. Старший медленно потянулся за сигаретами.
– Покурить желаешь? – светским тоном поинтересовался Том, замечая в своем голосе братские интонации. Манерный жест, которым он засунул в рот сигарету, также относился к арсеналу билловских убойных «штучек».
– Надо поправить прическу, – так и не дождавшись ответа фронтмена, заметил Георг. – Пойду к Наташе. Она мне заодно скулы выделит.
– Боже, дожили! Йорки думает о скулах! – закатил глаза Том.
Молчание Билла говорило только об одном – он находился в глубоком ахуе. Едва за Георгом хлопнула дверь, Билл подскочил к стулу и провел руками по ногам Тома, словно не веря глазам.
– Что это на тебе надето? – прошипел он не своим голосом.
Том покрутил сигаретой и как можно равнодушнее пожал плечами. А Билл неожиданно сильно потянул брата к себе, заставив подняться со стула, по-хозяйски запустил руки под пояс джинсов. В карих глазах зажглись темно-красные огни, будто в их глубине поворошили только что прогоревшие угли.
– Решил свести меня с ума? – срываясь, вопросил Билл, касаясь губами чувствительной точки на ухе брата.
Том прикрыл глаза. Неудобная сбруя не давала нормально соображать, а распаленные эмоции близнеца ощущались, как свои собственные. Билл резко вытащил ремень из свободных джинсов и рванул за молнию, заодно пробираясь ловкой рукой к предмету гордости старшего брата. Простонали они одновременно, Том – от ощущения умелых пальцев на своем уже заинтересованном происходящим члене, Билл – от непривычной гладкости белья в таком знакомом месте. Расстегнутые джинсы не удержались на бедрах и эффектно сползли по ногам вниз. Билл пораженно охнул, закрыл глаза и помотал головой. За это мгновение Том пришел в себя и вернул на лицо слегка отстраненное выражение.
Вообще-то Билл еще несколько дней назад, полюбовавшись на обалдевшего Тома, милостиво заявил, что переборщил со своим «желанием» и не настаивал на исполнении всех пунктов в точности. Все-таки, натянуть непривычные сексуальные штучки перед новогодним выступлением в прямом эфире было для Тома, по мнению Билла, сильным перебором. Старший близнец тогда лишь молча сверкнул глазами и упрямо вздернул подбородок. Но Билл не подумал, что в Томе кроется такой же, если не больший, авантюрист и провокатор, чем он сам.
Стринги были потрясающие – шелковые, ярко-красные, невыносимо похабно торчащие спереди. Билл моргнул, ошалело рассматривая брата. Развратные трусишки оказались еще не самым сильным впечатлением. Талию Тома обвивал черный поясок с тонкими подвязками. Алые чулки обтягивали стройные ровные ноги. Ноги в красных чулках… Мозг Билла был на грани полураспада. В горле пересохло, в штанах моментально стало тесно. Дрожащими пальцами Билл провел по тонкому капрону.
Том выбросил недокуренную сигарету в бокал с минералкой. Стоять перед близнецом в неудобном товаре из сексуальной коллекции известного бренда было слишком возбуждающе. Он ощущал горячие ладони сквозь капрон чулок, а блядские стринги дьявольски сжимали впереди и натирали между ягодиц. По всему телу будто носились веселые искорки, и Том чувствовал себя пьяным от легких прикосновений наэлектризованных пальцев.
Билл вдруг тихо зарычал и ухватил зубами близнеца за беззащитную шею. Том попятился, наткнулся на небольшой комод, оперся руками, подставляя шею под укусы-поцелуи. От острых зубов и влажных губ словно яд побежал по венам, наполнил кровь сладким желанием. Том хотел трахаться. Сейчас же, незамедлительно. Руки Билла хаотично и грубо тискали ноги в чулках, поднимаясь все выше. В темных глазах бушевало пламя. Тонкие пальцы поддели подвязки на одной ноге, дернули, шлепнув резинками по голой коже. Том прикусил губу. Каждое движение приносило новые ощущения. Чулок медленно пополз вниз. Билл оторвался от вылизывания близнецовой шеи и, не мигая, наблюдал за плавным движением красного капрона. Растрепанный возбужденный Том в одном приспущенном чулке выглядел настолько запредельно, что Билл не понял, как он успел одномоментно расстегнуть свои брюки, развернуть ошалелого брата к себе спиной и с силой дернуть красную шелковую тряпочку. Том выгнул спину, а не особенно крепкие стринги остались у младшего в руке. Билл навалился сверху, вынуждая близнеца почти лечь на поверхность комода, выставив ждущую прикосновения попу.
– В джинсах… – прошептал Том, ощутив на своей упругой заднице уверенные ладони.
Билл без лишних вопросов потянулся рукой в карман приспущенных штанов брата, вытащил маленький пакетик смазки и квадратик презерватива, привычно надорвал зубами теплую упаковку.
Том, не стесняясь, сладко застонал, почувствовав в себе умелые скользкие пальцы, расставил длинные ноги, насколько позволила ширина джинсов, еще раз привлекая внимание брата к потрясающему виду.
– Ты моя сучечка в красных чулках… – тихо выговорил в горячее ухо Билл, медленно разводя пальцы в глубине узкого тела. – Как это я еще не кончил, не понимаю…
– Ты должен подождать меня… – изгибаясь, теряя связь с реальностью от зашкаливающего возбуждения, отозвался Том.
Билл трахал его серьезно – сильно, глубоко и ритмично, надавливая на спину и сжимая пальцы на его запястьях. Это размеренное движение не дало им влететь на вершину блаженства сразу после того, как твердый член до основания погрузился в ждущее отверстие, четко проехав по простате и заставив Тома раскрыть глаза и бессильно захватить ртом воздух. Теперь они слаженно подавались друг к другу, привычно наслаждаясь единением. Том мог бы кайфовать так бесконечно, но время поджимало. В любой момент в незапертую комнату мог зайти Георг, Густав или кто-либо из команды. Зашкаливающее ощущение опасности связывало близнецов, подчиняло частоте бешеного пульса – одного на двоих.
– Билли… – задыхаясь, прошептал Том. – Люблю тебя…
Это был сигнал для Билла – брат уже хотел кончить. Блондин быстро задрал белую томовскую футболку повыше, открыв себе шикарный вид на упругую задницу и мускулистую спину. Круговым движением, будто повторяя соблазнительные контуры, огладил половинки и растянул их в стороны, создавая напряжение на входе. Том замотал головой. Билл двигался резко и быстро, следуя вскрикам брата. От вида своего твердого члена, полностью погружающегося в тесную глубину, у Билла перехватывало дыхание. Яркий всполох жаркого наслаждения взорвался и разлился по телу острым удовольствием. Отголосками слуха Билл слышал всхлипы Тома, сильно и часто сжимающего его пульсирующий орган внутри себя. Том вдруг выпрямился и прижался спиной к груди часто дышащего близнеца. По деревянной поверхности комода зазмеился длинный белый след.
– Ты меня удивил, – признался Билл, крепко обхватывая брата за талию.
Он поцеловал Тома в шею и плечо, скрытое футболкой, без слов выражая отношение ко всему остальному. Том чувствовал, что близнец в полном восторге. Словно подтверждая эти мысли, Билл опустился на колени, аккуратно подтянул алый чулок, пристегнул подвязки. Провел губами по полоске голой кожи над тонким капроном.
– Ты охренительный, знаешь, – поднял на старшего темный взгляд. Том улыбнулся. После полученного оргазма в голове клубился пьяный туман.
Том едва успел застегнуть джинсы, когда в комнату вернулись освеженный стараниями стилиста Наташи Георг и влюбленный Густав. Увидев быстро присевшего на комод Тома и Билла, прячущего в карман белого пиджака какую-то красненькую тряпочку, парни переглянулись.
– Чего это вы тут делали? – поинтересовался у близнецов Георг.
– Ебались, – моментально отреагировал Том.
Басист и барабанщик привычно заржали, радуясь неприличной шутке.
– Вообще-то мы обсуждали стратегию нашего выступления, – метнув в брата мрачный взгляд, попытался спасти положение Билл.
– А я чего говорю? – будто бы удивился Том, подмигивая друзьям.
В дверях появился личный охранник и кивнул на выход.
– Ты даже не представляешь, как мне будет неудобно находиться на сцене без трусов, зато в красных чулках! – тихо заметил на ухо младшему близнецу Том, окончательно решивший оторваться в эту новогоднюю ночь. Билл нервно прикусил нижнюю губу.
Шумный банкет и выступление на сверкающей праздничным убранством площади Билл помнил смутно. Перед глазами мелькали восторженные лица, а память подло подсовывала видение ног близнеца в блядских чулках, черного пояска на бедрах… Его прикрытые от удовольствия глаза, напряженные руки…
– Turn me on, turn me on… – автоматически выдавал Билл в микрофон, привычно хватая себя за пах. Никогда еще он не был так близок по ощущениям к этому тексту.
Том с суровым лицом терзал струны. Длинное пестрое пончо, толстовка, черные джинсы. Хотелось надеяться, что брат не замерзнет без белья. Билл улыбнулся. Первые ряды приняли улыбку на свой счет и радостно подхватили припев.
– Turn me on, turn me on… – Билл соблазнительно покачал бедрами. Спиной почувствовал жгучий взгляд со стороны клавишных.
– What’s real we have to squint to see
Lean up closer next to mе, – фронтмен протянул руку в черной перчатке к шумящей праздничной толпе. Том сделал пару шагов к брату, нарушая изначальную расстановку сил, но передумал и вернулся на место, притоптывая в такт своей партии.
Глядя на этого серьезного, откровенно мужественного ловеласа, было кощунственно вспоминать о длинных ровных ногах в тугом капроне и упругой белой заднице…
Билл качнул головой и едва вспомнил следующую строку своей же песни.
Том свалил куда-то сразу после концерта – похлопал Билла по плечу, неубедительно пробормотал насчет необходимости побыть одному и, явно договариваясь с кем-то по мобильнику, спешно удалился. Билл мотался с Георгом и Энди под сверкающим от фейерверков небом Берлина, надев на лицо улыбку, раздавая автографы и делая селфи, привычно отшучивался по поводу внезапного исчезновения близнеца.
– Томачо решил проверить старую примету – «Как проведешь Новый Год, так он и пройдет», – предположил Георг. – Наверное, нашел симпатичную девчонку и упражняется с ней в номере.
При упоминании о возможной подружке Билл машинально посмотрел на отходящих от компании Рию с Роем. Филиппинка была сегодня особенно красива. Девушка словно почувствовала взгляд, обернулась. Билл выразительно сдвинул брови, едва заметно покачал головой. Рия поняла знак, сняла нахальную руку своего брата с тонкой талии, крепко сжала в ладони. Маленькая тайна – почти такая же, как у близнецов, в свое время очень облегчила общение между Биллом и своенравной азиаткой.
– Если следовать примете, то весь следующий год мы проведем на сцене, – старательно изображая радость на приблизившуюся камеру, отозвался Билл на реплику Георга.
