Текст книги "Увидимся во вторник (СИ)"
Автор книги: Mary Lekonz
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Meet & Greet: Humanoid
Im Wizemann/Halle, Штутгарт, Германия – 25.03.2017
– на вопрос о самом ужасном в жизни близнецов подкате они рассказали следующее: как-то раз они были в гей-клубе, и к Тому начал подкатывать парень; Билл был в это время в туалете, и уйти старший Каулитц просто так не мог, а когда младший вернулся, парень решил, что братья – гей-пара, и напоследок сказал Биллу: “See you next Tuesday”. (дословно с англ. “Увидимся во вторник”)* На что Том после поинтересовался: “А что будет в следующий вторник?”
* На деле же данная фраза – скрытый способ обозвать кого-то пиздой: see = c; you = u (в обоих случаях звучание старого слова идентично произношению буквы нового слова в алфавите), next = n, Tuesday = t (в обоих случаях букву нового слова определяет первая буква старого).
– отвечая на предыдущий вопрос, Билл также поделился, что в другом гей-клубе к нему подошел мужчина и сказал: “У тебя такие красивые губы, отсосешь мне?”
Информация от Tokio Hotel Community VK
– Не пойдем! – решительно сказал Билл.
– Никогда больше! – подтвердил Том.
Не глядя друг на друга, братья решительно прошествовали в гостиную и развалились на диване. Билл запустил давно намеченный к просмотру сериал. Холодное пиво стояло в холодильнике, пицца была еще теплой. Вечер обещал стать уютным и домашним. Больше никаких гей-баров.
Билл и Том и сами не поняли, как пристрастились к понатыканным по всему Западному Голливуду заведениям. Там классно кормили, музыкальное сопровождение отвечало вкусам обоих, и не сказать, чтобы публика поражала своей нетрадиционностью. Да и вообще, для ЛА не существовало понятия “инаковости”. А уж геями давно было никого не удивить.
Обычно по вечерам Каулитцы собирали компанию: звали Кулинера с очередной девушкой, Широ с Шей, кого-нибудь из знакомых по собачьим прогулкам.
В гей-барах на красивых стройных парней активно обращали внимание, но не так, как Билл и Том привыкли за долгое время безудержной славы, без агрессивного женского подтекста “женись, милый, навсегда”. Интерес был сугубо мужской, замешанный только на сексе. Близнецы выглядели как пара, потому к ним редко приставали с непристойными предложениями. Но смотрели постоянно, ощупывали взглядами, создавая приятные импульсы по нервным спинам.
Однако братья заигрались. Привыкли к тягучему безмолвному флирту клубов, невысказанному ощутимому мужскому желанию, которое распаляло их самих по отношению друг к другу. Но предстоял выпуск нового альбома, в рамках которого Билл собирался изображать натурала. Том устал от многолетнего вранья, заметно сдавал позиции, и младший решил перехватить эстафетную палочку мачизма из рук старшего. Коллеги по группе сначала снисходительно усмехались и изощрялись в остроумии, хотя Билл был человеком талантливым и актерски одаренным и к делу подошел чрезвычайно серьезно. И, как всегда, оказался в новой роли чертовски убедительным.
Потому на семейном совете близнецы решили с походами в сомнительные заведения покончить, дабы других не провоцировать и себя оградить.
Первые полчаса братья напряженно пытались въехать в сюжет сериала. Звонки Дэйвона Том игнорировал. Билл принес пива, но старший брат поморщился, да и у младшего настроения пить почему-то не было. Нетронутые банки сиротливо обосновались у дивана. На столике стыла пицца. Парни мрачно пялились в экран, думая об одном и том же – сегодня пятница, прекрасная погода, вечер. Народ гулял по Сансет-бульвар, заглядывая в звучащие музыкой и зовущие светом бары.
– Тупое кино, – наконец, не выдержал Том, встал и почесал макушку. – Пойду в душ. И спать. Всю неделю в студии до утра, хоть высплюсь.
Билл проводил брата задумчивым взглядом, надкусил пиццу, пожевал без аппетита, пытаясь все-таки ухватить сюжет казавшегося изначально интересным фильма. Настроение стремительно портилось. Некоторое время Билл размышлял о том, насколько он хозяин своей жизни, если создал себе и брату искусственные запреты, не имевшие никакого смысла. Результатом раздумий стал однозначный вывод, что жить следует не только по запланированному сценарию, но и по обстоятельствам, ведь именно неучтенные мелочи составляют впоследствии приятные воспоминания. Билл решительно вытер о бедра сырные после пиццы руки и направился выбирать прикид на вечер.
Том в спальне старательно красил ресницы, по-девичьи приоткрыв рот. Билл громко фыркнул. Брат и раньше тайком от всех экспериментировал с макияжем, подтверждая теорию о схожести интересов близнецов. Комплексы и навязанный образ не позволяли ему вынести свои предпочтения на всеобщее обозрение, но теперь парни стали сами следить за имиджем, Том слегка раскрепостился и иногда позволял подчеркивать столь же выразительные, как у младшего брата, черты позаимствованной у него же косметикой.
– Звоню Дейвону, – не спрашивая, озвучил Билл.
Том слегка кивнул, высунул кончик языка, провел по припухлой губе в сторону к пирсе, помогая руке нарисовать ровную тонкую линию по нижнему веку.
На этот раз Том напился первым и, наверное, зря облюбовал ближайшую узкую колонну, используя ее как пилон, но диджей запустил знатный музон, а шальные ноги понесли танцевать. Танцевать Том категорически не умел, всю дикую чувственную грацию природа отдала близнецу. Впрочем, после пары крепких дринков врожденная скромность уступила место темпераменту, а неумение двигаться показалось смехотворным аргументом. Главное было попасть в ритм и поэротичнее прижиматься к многострадальному, не умеющему краснеть импровизированному пилону.
– Прекрати, – рядом оказался Билл и, двигаясь в заданном ритме, оттолкнул брата от арт-обьекта. – Ведешь себя как озабоченный пудель. Ногу еще задери на столбик.
Том перевел дыхание, помахал ручкой одобрительно восклицающим парням неподалеку и вернулся к столику, за которым едва умещался Дэйвон с местной кошечкой и двумя внушительными друзьями. В такой компании близнецы чувствовали себя более чем безопасно.
Тусили еще часа два. Потом друзья соскучились и устали. Дэвон пошел провожать пару и заодно задержался у бара.
Билл бросил в свой высокий бокал с алкогольным молочным коктейлем вторую трубочку. Том хитро улыбнулся, прихватил ее зубами, словно вступая в молчаливую игру. Коктейль оказался приятным – сливочным, немного фруктовым, с ореховой ноткой амаретто. Близнецы тянули из трубочек белую плотную жидкость, соревнуясь в сексуальности поглощения напитка. Том засосал последний глоток и облизнулся.
Неловкое движение – и почти пустой бокал опрокинулся на темные джинсы младшего брата.
– Вот бля, – расстроился Билл. – Надо идти в сортир, замыть и высушить.
– Само высохнет, – лениво заметил Том.
– Пятно белое останется, будто я в штаны накончал.
– Кому какое дело.
– Мне есть дело, – уперся Билл, и Том кивнул, узнавая в близнеце свою реакцию на непорядок.
Одиночество требовалось срочно скрасить еще одним коктейлем.
– Скучаешь, детка? – услышал вдруг Том басовитый голос, как только донес себя обратно. Рядом возник огромный мужик и плотоядно ощупал его взглядом. Том обернулся – не подошел ли Билл. Но за столиком он сидел один, и “детка” относилось именно к нему, Тому.
Мужик навис над офигевшим парнем.
– Я Кевин. Я здесь впервые и хочу найти дружка на ночь. Ты чертовски секси, детка.
Том похлопал накрашенными ресницами, с трудом вникая в суть подката. Так нагло его еще не снимали. Мужик улыбался почти триумфально, видимо не рассматривая вариант отказа. Том уже приоткрыл рот, чтобы послать грубо и далеко, но тут в зале заиграл свежий саунд, и музыканта внезапно осенило, что вот он, тот самый переход, который он искал несколько дней. Против воли Том улыбнулся моментально выстроенной в голове композиции, мысленно проиграл отрывок и совершенно забыл, где и с кем находился.
Билл досушил мокрое пятно, договорился с Дейвоном о поездке домой и вернулся в зал.
Рядом с Томом помещался здоровущий самец, поигрывая мощными мышцами и интимно поглаживая толстым пальцем татуировку-штурвал на кисти брата. Лицо Тома выражало несвойственную ему элегическую задумчивость.
– Собрался без меня пошалить? – сразу обозначил свои права Билл и собственнически обнял близнеца за плечи.
Мужик поднял голову, внимательно просканировал решительно настроенного Билла, повернулся к Тому.
– Вы вместе?
– Разве не очевидно? – очнулся Том.
Бугай кивнул.
– Или отвали или мы идем в комплекте, – нахально заявил Билл.
Мужик присмотрелся к сверкающему шальными глазами блондину с опасным оскалом и решил отвалить от греха подальше. Бог знает как это ему удавалось, но когда Билл одновременно злился и скалился, люди моментально начинали верить в существование вампиров. Или, как минимум, в смертельно ядовитые укусы.
– See you next Tuesday, – выдал напоследок бугай, наклонившись к Тому, и скрылся в танцующей толпе.
– А что будет в следующий вторник? – заинтересовался Том.
– Для тебя все будет намного раньше, – раздувая тонкие ноздри, пообещал Билл.
– В понедельник?
Безмятежное лицо близнеца вывело Билла из себя.
– Этот мачо-неудачник тебя пиздой назвал, – грозно расшифровал младший брат.
– Почему меня?
– А кто сидел с рожей текущей малолетки? Он тебя за святое лапал! – прошипел Билл.
– За яйца? – не поверил старший. – Врёшь. Я бы почувствовал.
– За мой штурвал!
Том вовремя шарахнулся в сторону от почти доставшего братского кулака с объемными кольцами. Отскочил, врезался в удачно появившегося Дейвона.
– Домой, – ледяным тоном приказал Билл.
В салоне большого кроссовера Том предусмотрительно занял место рядом с Кулинером, отправив удивленную кошечку на заднее сидение к Биллу. Кошечка немножко повозмущалась, но Дейвон не был расположен к долгим спорам, он желал побыстрее сбыть Каулитцев с рук, чтобы продолжить приятное общение, потому сурово рявкнул на пассажиров и повернул ключ зажигания.
По дороге Билл нудно и очень сердито брюзжал на тему доверия, из чего молча смотрящий в темноту Том сделал логичный вывод, что дома его выебут. Он уже догадался, что послужило причиной возмущения и претензий младшего брата и собирался воспользоваться ситуацией себе во благо.
Глумливая улыбка ничуть не раскаивающегося Тома выбесила Билла окончательно.
– Приятной ночи, Дейвон! – пропел старший Каулитц, как только джип Кулинера с трудом заехал на небольшую площадку рядом с домом.
Смотря на быстро мелькающие в темноте белые кроссовки, Билл процедил слова прощания, пожал другу руку и устремился за братом.
Дом встретил тишиной. Пумба и Купер дисциплинированно лежали на своих теплых лежанках и старательно изображали здоровый сон, надеясь, что хозяева не заметят слопанную в две морды пиццу и закатанные в пылу веселой возни под комод банки с пивом.
Нарушая сонное спокойствие, Том громко затопал кроссовками, спешно забираясь на второй этаж.
– Стоять! – закричал вдогонку Билл, скидывая на пол легкую куртку.
Дверь спальни захлопнулась прямо перед носом. Младший остервенело дёрнул ручку на себя. С другой стороны упорствовал старший брат.
Молодость победила. Билл с торжествующим криком распахнул дверь. Том рыбкой нырнул под кровать. Громко чихнул.
– Вылазь, – тихо, но отчетливо приказал Билл.
Из-под кровати донеслось что-то похожее на “пшелнахуй”.
– Ты доигрался, Каулитц, – озвучил Билл. – И сейчас именно ты пойдешь на хуй. Как только я тебя достану.
– Поймай, если сможешь, – хохотнул старший брат.
Билл хлопнулся на колени, заглянул под свисающее до пола покрывало. Том возился и чихал, зыркая на близнеца блестящими в темноте глазами. Ему явно не хватало места и воздуха.
Билл понимал, что ситуация в баре вышла случайно, а Том умело спровоцировал его гнев независимо от того, насколько был виноват изначально. Но уж очень взбесило очередное нежелание старшего объяснять случившееся. Том об этом прекрасно знал и пользовался, когда желал разозлить до отключки контроля. Чтобы младший брат начал охоту.
Билл привычно завелся.
Сложный в своем тонком ощущении баланса между эмоциональностью и душевным контролем Билл в удовлетворении сексуальных потребностей был устроен очень просто – он желал просто трахать, в любом удобном виде и без долгих прелюдий. Том был полной противоположностью, именно в интимной области превращаясь в жгучий клубок переплетенных страхов, комплексов и желаний. Он с трудом осознал свое влечение к мужскому телу, до сих пор не мог честно признаться самому себе, каким образом и местом хотел получать удовольствие. Но Билл знал близнеца лучше его самого, а потому время от времени устраивал увлекательное сафари. Так Том получал необходимые эмоции и освобождался от ответственности, сваливая всю вину на брата, находящегося в состоянии аффекта.
– Уж будь уверен, я тебя вытащу, – Билл пошарил рукой по давно не мытому полу, наугад ухватился за штанину, потянул. Том активно брыкался и вырывался. Он мог бы прятаться под кроватью долго, но слой скопившейся пыли вынуждал постоянно чихать и кашлять.
– Задохнешься, – злорадно предостерег Билл, понимая, что старший брат вот-вот капитулирует. От предвкушения приятно напряглось внизу живота.
Для дополнительной стимуляции интереса Билл демонстративно залез в комод, долго там копался и будто случайно уронил на пол приобретенные без ведома Тома атрибуты. Металл характерно звякнул. Из-под кровати показался любопытный нос.
– Серьезно? Наручники? Какая у тебя небогатая фантазия, товарищ Каулитц.
Билл уловил в голосе брата легкое удивление и тщательно скрываемую радость.
– Не надейся на игры, – усмехнулся и быстро забрал с пола прочные стальные кольца, пока Том не успел перехватить инициативу. – Они самые настоящие. Пристегну тебя и начну воспитывать, не отвлекаясь.
Том заинтересованно высунулся из своего убежища. Закашлялся и тут же был схвачен коварным младшим братом за потускневший от пыли хвост, утробно взвыл, но дергаться не стал, слишком крепко близнец держал за волосы. Билл медленно потащил брата на себя. Хвостом Том дорожил, поэтому потихоньку выполз весь – помятый и собравший на себя всю подкроватную грязь. Билл поморщился, рванул за тонкий дырявый трикотаж, избавляя старшего от еще недавно белой футболки.
– Спасите, насилуют! – мявкнул Том.
Билл непроизвольно чихнул.
– Ты такой пыльный, даже ебать противно.
– Может, сначала душ? – бесхитростно предложил близнец.
– Наказание должно настигать внезапно, – строго выдал Билл и ловко защелкнул на изящных братских запястьях стальные наручники. Толкнул на постель – входя в роль, он действовал быстро и четко. Том беспомощно забарахтался на покрывале, пытаясь подняться с локтя.
– Врёшь, не уйдешь! – Билл навалился сверху. Добрался до братского ремня, сноровисто расстегнул, стащил джинсы вместе с трусами до лодыжек и снова затянул потуже, стреножил близнеца как буйного жеребенка.
– Так нечестно! – фальшиво возмутился Том.
– Нечестно игнорировать любимого брата, когда он пытается мирно выяснять отношения! – с этим словами любимый брат подхватил старшего под живот, едва коснулся приподнятого члена и ловко поставил на колени. Том что-то заворчал в закованные руки.
Билл понимал, что их ролевые игры перешли на уровень кинка, но он уже нуждался в них не меньше близнеца. Наслаждался. Всячески провоцировал.
Нарочно небрежно, словно снимая последнюю одежку, Билл стянул с волос брата темную резинку. Густые длинные пряди, освобожденные из простой прически, рассыпались по плечам и спине.
Созерцание ограниченного в движениях голого Тома, поставленного на четвереньки кверху задницей, оказалось слишком приятным зрелищем, чтобы оставаться равнодушным. Билл прижался окрепшим членом к дрогнувшей пояснице, повел твердым органом вниз. Том сжал ягодицы. Пришлось чувствительно приложить ладонями по подтянутой заднице, оставляя два красных отпечатка на белой коже. Старший брат выдохнул.
Билл добавил побольше прозрачного лубриканта на свой член и заскользил между подставленными ягодицами, продвигаясь к мошонке и обратно, немножко задерживаясь на сомкнутом отверстии, слегка нажимая, словно давая прочувствовать округлость головки. Том под ним незаметно двигался навстречу, сопел и выглядел так, словно тек сам, вязким прозрачным секретом из распаленной дырки. Биллу уже невыносимо хотелось вставить, но он ждал.
Том никогда не говорил, но Билл всегда внезапно ощущал, когда близнецу становилось невмоготу от желания – до ломоты в затылке, до яркой жгучей дрожи вдоль хребта. Словно пропуск в рай, вместе с первым толчком и стоном.
Старший плохо переносил боль, редкие мигрени и простуды пресекал на подступах, татуировки набивал со слезами и обезболивающим. Единственная боль, от которой Том кайфовал – та, что причинял сейчас Билл – медленное, упоительное движение внутрь, сразу на всю длину, без предварительной подготовки, растягивая шелковистые стенки. Боль любви.
– Почему ты такой тесный? – тихо выговорил Билл, прикасаясь губами к выпирающим лопаткам. Кончики длинных темных волос щекотали щеку. – Я трахаю тебя, но ты всегда слишком узкий. Как в первый раз.
По нервной спине выступила испарина, Том выгнул поясницу, подставляясь, всхлипнул в покрывало. Билл погладил длинное бедро, скользнул к паху, проверяя настроение брата. Орган близнеца под умелой рукой моментально встал, оголил нежную влажную головку.
– Тооми, – низко и чувственно простонал Билл, вытягивая член из тугого нутра. Том подался бедрами следом, почти садясь на колени. Покрасневшее отверстие натянулось вокруг головки и словно нехотя сомкнулось. Билл не мог больше сдерживаться, без паузы втиснулся снова, с трудом даже по лубриканту.
Он хотел бы видеть сейчас лицо брата – отстраненное, отрешенное от мира, пылающее от невозможности скрыть чувства, но наручники на запястьях не позволяли сменить позу, и Билл довольствовался своими ощущениями влажного податливого тела, упругого и жаркого, которое так полно и до предела наполнял собой.
– Я сейчас… сейчас… – бездумно шептал Том, мотая волосами.
Билл закусил губу, не прекращая движения – он знал, что ощущения подступающего оргазма создавала постоянно стимулируемая простата, снова и снова, болезненно-офигительно, упоительно-сладко, накатывающей волной ослепительных судорог и отступающей до следующей секунды. Том сжимался, ритмично обхватывая член внутри себя, и от этого близнеца тоже будто перекручивало предчувствием будущего восторга. Невыносимо узкий канал растягивался под напором объемного члена, Билл с оттяжкой засаживал до яиц, натирал горячие стенки и, предчувствуя скорую разрядку, обхватил рукой скользкий от предэякулята член Тома, начал жестко двигать в ритм своим толчкам. Брат тут же зарычал на одной ноте, изливаясь на пальцы вязким и теплым. Билл следом кончил на волне пойманной от близнеца эйфории, вытащил еще твердый член, продлевая собственный восторг наблюдал, как из напухшей приоткрытой дырочки толчками выливалась его сперма.
– Сними… Билл… руки.. – хрипло простонал Том, протягивая сложенные ладони.
Билл поморгал, разгоняя веселые искорки перед глазами, нашел в кармане ключик, почти наощупь освободил брата от наручников, откинул подальше, дернул за ремень на щиколотках. Том поморщился, встряхнул руками.
– А теперь можно и в душ, – лениво предложил Билл, потянулся, в приступе неконтролируемой нежности прижался губами к красному следу на тонком запястье.
– И покурить, – тем же тоном отозвался Том, протягивая вторую руку для поцелуя.
Курили они уже в постели, предварительно торжественно огласив решение завтра же помыть полы во всем доме.
Том не умел откровенничать на интимные темы, но Билл обладал талантом напоить и разговорить кого угодно, и вытянул как-то из пьяного краснеющего близнеца все подробности его тайных фантазий. Том тот разговор не помнил, а Билл вдруг активизировался, начал предъявлять претензии, слишком шумно и агрессивно реагировать на безобидное, в общем, общение близнеца с другими парнями. Наказание следовало незамедлительное и всегда замысловатое. Том сопротивлялся, хотя не настолько, чтобы Билл не мог реализовать задуманное.
Они не обсуждали новшества, но Том заметно повеселел, перестал ныть о неудачах на любовном фронте и с рвением взялся за работу. Смотрел на младшего близнеца с обожанием и даже начал снова активно общаться с давним другом Андреасом, ведущим счастливую нетрадиционную семейную жизнь. Билл подозревал, что Том раньше банально завидовал Энди, его свободному выбору, которого был лишен сам. Теперь старший брат подолгу зависал в скайпе, смеялся над чем-то с товарищем и спокойно разговаривал с его брутальным бойфрендом.
– Я не обратил внимание на того мужика в клубе, задумался над связкой в «Еasy», – выговорил Том, когда Билл после душа забрался в его постель.
– Я знаю. Но ты выглядел слишком расположенным к дальнейшему общению, – улыбнулся близнец.
– Чо? – не догнал разморенный после секса Том.
Билл легко щелкнул его по носу.
– Лыбился так загадочно, как будто дашь, – объяснил попроще и дёрнул за длинную темную прядь.
Том прикрыл глаза и осоловело признался:
– Мне слабо дать кому-то, кроме тебя, и ты это прекрасно знаешь. Повелитель плетей и наручников.
***
Том вернулся от бара с двумя коктейлями и застал интересную картину – перед смущенно улыбающимся Биллом стоял видный темнокожий парень и вкрадчиво говорил:
– … и такие красивые нежные губы. Мечтаю, как ты мне отсосешь…
– Мечтай дальше, – прервал Том страстный монолог, демонстративно поставил перед близнецом коктейли. – По твоему заказу, дорогой.
Парень еще что-то пробухтел Тому в спину, но момент был явно упущен. Старший брат знакомо поднял правую бровь.
– Значит, знакомишься, стоит мне отойти на минутку?
Билл трогательно поморгал ресницами, а Том в два глотка высосал коктейль и схватил близнеца за рукав.
– Моя очередь предъявлять претензии. Сегодня как раз вторник.
