Текст книги "Сила искусства (СИ)"
Автор книги: Marlu
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
========== Часть 1 ==========
В Большой зал на завтрак Северус Снейп теперь ходить боится. Ему кажется, что на него все смотрят, показывают пальцами и понимающе усмехаются. На самом деле все не так, окружающие видят все то же: кто-то смертельно уставшего человека, кто-то ненавистного учителя, кто-то просто неприятного коллегу. Ничего особенного.
– Северус, мальчик мой…
Снейп едва сдерживается, чтобы не скривиться, и поворачивает лицо к директору, мельком засекая косые взгляды со всех сторон.
– Ты плохо выглядишь, Северус, – в участливом голосе Альбуса Снейпу слышится скрытая насмешка. – Как насчет пары дней отдыха? Я найду замену.
Снейп открывает было рот, чтобы гордо отказаться, но потом медленно кивает – это вариант. Почему бы, собственно, и нет? Два дня наедине с собой, бутылкой вина и какой-нибудь приятной книжкой вполне можно себе позволить. Наплевать на все и на всех, забыть хоть на короткое время о долге, уроках и тупых учениках. И просто позволить себе выспаться.
– Хорошо, – скрипуче соглашается он, – с сегодняшнего дня.
Северус стремительно встает из-за стола и выходит, не замечая потрясенного взгляда директора.
Сначала идея провести внеплановые выходные у себя в комнате кажется заманчивой, затем теряет всю привлекательность. Оставаясь в привычной обстановке, в пределах досягаемости директора и подспудно ожидая вызова к нему в кабинет, разве можно расслабиться? Вряд ли. А ему нужно выбросить из головы все несущественное и попытаться решить проблему. Северус быстро собирает саквояж. Ничего лишнего, только самое необходимое. Несколько минут стоит, размышляя, куда податься и все ли он взял, а потом щедро зачерпывает летучий порох и четко проговаривает:
– Косая Аллея!
Отследить перемещение, конечно, ничего не стоит, но оставаться на респектабельной улице или идти в приличный отель он не собирается. Надвинутый на глаза капюшон надежно скрывает лицо, а стоит только пересечь границу Лютного переулка, как он тут же растворяется в разношерстной толпе: здесь никому нет ни до кого дела.
– Комнату на две ночи, – горстка галеонов тут же исчезает в ладони неопределенного существа. Северус знает правила игры и никогда не интересуется личностью хозяина, справедливо рассчитывая на ответную услугу.
Ключ глухо ударяется об обшарпанную конторку, на бирке тускло поблескивают цифры 407. Северус усмехается: как в пятизвездочных отелях. Впрочем, пространственная магия у некоторых ночных народов довольно сильна…
Он поднимается по крутой лестнице на четвертый этаж. Толстый ковер глушит шаги. Северус уверен, что даже если закричать в коридоре или в номере – никто ничего не услышит. Конфиденциальность и покой гостей превыше всего, а проблемы постояльцев только их проблемы.
Номер – отнюдь не президентский люкс, но вполне просторный – нравится Северусу. Камин, не подключенный к каминной сети, радует веселым треском пламени, как будто его разожгли буквально за минуту до появления гостя. Неширокая, с высоким матрасом кровать манит в свои объятия, и удобное кресло у огня намекает на приятное времяпровождение.
Он ставит саквояж на потемневший от времени сундук у двери, проводит пальцем по кованым накладкам – скольким магам служил этот деревянный монстр? Лучше не думать.
Северус накладывает чары на дверь – случайные гости ему не нужны, а уж неслучайные тем более! – и идет в крохотную ванную комнату. Теплые струи помогают расслабиться. Он почти через силу переступает с ноги на ногу, запрокидывает голову и ловит губами воду. Тело мелко подрагивает, как от озноба, и Северус выкручивает кран с красной наклейкой, кожа мгновенно краснеет, но мурашки никуда не деваются, продолжая волнами спускаться от загривка к коленям. Ощущение странное. Северус пытается сосредоточиться, понять причину и со злостью ударяет кулаком в стену. Боль ненадолго отрезвляет. Ненавидимое им состояние беспомощности отступает, но таится где-то рядом. Северус почти чувствует чужое присутствие, ощущает всей кожей. Расстояние, оказывается, не имеет значения.
Почти месяц этих беспрерывных терзаний выматывает похлеще тяжелой болезни. Он не понимает, кому так сильно помешал, кто настолько ненавидит Северуса Снейпа? Нет, кандидатур-то как раз в избытке, но как найти того, кто так мстит изощренно?
Сил на сопротивление почти не остается, Снейп до боли закусывает губу и обхватывает рукой член, признавая поражение. Удовольствия от этих движений почти никакого. Все дело в чарах. Северус убеждает себя, что обязательно разберется со всем, только немного отдохнет. Последнее время с отдыхом совсем худо – заснуть удается лишь под утро. А вечер… Вечером приходится терпеть. Кто-то мог бы назвать это сладкими муками, но Северус далек от романтических бредней. Чары, это все чары! Рука все быстрее скользит по возбужденному члену. Головка то скрывается, то снова выглядывает из кулака – налившаяся кровью, багрово-красная. Ощущения почти болезненные.
Яйца ноют от напряжения в ожидании разрядки. По коже проносится легкое дуновение, как от летнего ветерка, когда идешь, разомлевший от жары, по тропинке вдоль берега и влажная от пота рубашка липнет к телу. Несмотря на горячую воду, становится прохладно, от лопаток и ниже, вдоль позвоночника до самого копчика бежит дорожка щекотки. Северус ускоряет движения. Еще, еще немного! Оргазм зарождается глубоко внутри, он готов каждую секунду вырваться наружу. И вдруг все кончается. Просто душ. Просто вода. Просто дрочка.
Снейп ненавидит того извращенца, который изводит его уже второй месяц.
– Отравлю, – клянется он сам себе, выдаивая из члена несколько унылых капель.
– Прокляну вечной импотенцией, – и добавляет после паузы, уже закручивая кран: – или фригидностью.
Удовольствия от разрядки никакого. Он высушивает себя чарами – в Лютном полотенца излишняя роскошь – и идет в кровать. Организм истощен и требует отдыха: предыдущие «сеансы» приходились на глубокую ночь, а сегодня что-то пошло не так. Северус откидывает покрывало, аккуратно складывает его и вешает на спинку кровати. Забирается под одеяло… И вдруг понимает, что в этом сбое, в этой неправильности виноват он сам. Причина в том, что занятия отменили, ведь вряд ли директор смог найти замену так быстро. Сдвоенные зелья на первой паре. Гриффиндор и Слизерин. Свой факультет можно не считать, вряд ли кто из его студентов осмелится. Гриффиндор!
Память услужливо подсовывает фамилии учеников. Патил? Томас? Лонгботтом? Уизли можно не брать в расчет.
По шее снова пробегает щекотная волна, словно перышком кто-то проходится. Перед глазами как живой предстает Поттер, уткнувшийся в старый учебник, и его дурная привычка водить по строчкам обратной стороной пера. Если предположить, если на минутку предположить, что учебник Поттера принадлежал когда-то ему самому, то… Северус невесело смеется: забытые чары слежения, которые за столько лет превратились Мерлин знает во что.
Если подумать, то все сходится: Поттер получает отработки, Поттер играет в квиддич, Поттер готовится к занятиям по ночам…
– Кто бы мог подумать, что он все же открывает учебник зельеварения, – хмыкает Северус, натягивая одеяло до подбородка. – Давай, давай, Поттер, иди, погуляй с друзьями, нечего корпеть над домашним заданием. Погода хорошая, иди же, мерзавец! Дай поспать.
Поттер как будто слышит. Щекотка прекращается, наверное, учебник закрыт. Есть в этом знании теперь какое-то особое извращенное удовольствие: сын Джеймса ублажает ненавистного Снейпа.
Снейп вздыхает и закрывает глаза:
– Молодец, – и, прежде чем окончательно провалиться в сон, думает, что, может быть, учебник можно пока и не отбирать…
========== Часть 2 ==========
Северус исподволь наблюдает за Поттером. Тот ведет себя как обычно, сидит за партой, пялится в учебник и вид имеет такой отсутствующий, что у Снейпа начинают ныть зубы от предчувствия беды. Мальчишку нужно срочно отвлечь.
– Поттер, что будет, если в зелье живой смерти положить тычинки горечавки легочной?
– Я не знаю, сэр.
– Прискорбно. Думаю, отработка немного освежит вашу память. В семь в моем кабинете.
– Но, сэр, это не входит в школьную программу! – вопит за спиной мисс всезнайка.
– Грейнджер, – говорит Снейп, не оборачиваясь, – мистер Филч будет рад вас видеть после ужина.
– Это несправедливо, – вполголоса бухтит кто-то, но Северус решает оставить при себе сентенцию об общей несправедливости бытия, все равно Гриффиндор не оценит, а слизеринцы и так слишком хорошо знают об этом.
Возле стола он мельком кидает взгляд на Поттера, но тот сидит не поднимая головы и сжимает в руках перо.
– Итак, раз уж все присутствующие обнаружили прискорбное невежество по одному из важнейших предметов и у меня возникли определенные сомнения в том, что хоть кто-то из вас сможет сдать экзамен по курсу зельеварения, то, пожалуй, проведем небольшую проверочную работу. – Он взмахом руки указывает на доску, где тут же проступают вопросы и задания. – Время до конца пары.
Класс с душераздирающим стоном склоняется над пергаментами. Снейп садится за учительский стол и смотрит только на одну лохматую макушку. Поттер не поднимает головы, хотя и чувствует взгляд, Северус уверен в этом. Его рука с зажатым в ней обгрызенным пером вяло скользит по бумаге, и даже издали видно, что выводимые каракули мало похожи на буквы.
Северус позволяет мыслям течь куда вздумается. Ничего серьезного, просто защитная реакция от скуки. До конца пары больше часа. В какой-то момент он вдруг чувствует на ноге касание влажных пальцев и вскакивает в панике, заглядывая под стол. Там, разумеется, пусто, зато теперь хорошо видно, как Поттер слюнявит палец и переворачивает еще одну страницу.
– Наглец, – себе под нос шипит Снейп и колеблется между желанием отобрать учебник и исследовательским зудом: столь странное взаимодействие через зачарованный проводник еще не описывалось в литературе.
Ноге мокро. По полу тянет небольшим сквознячком, и влажное пятно стынет, покрываясь мурашками. Северус медленно садится и как можно незаметнее трет под столом лодыжку. Становится самую чуточку легче.
Поттер демонстративно списывает, даже не пытаясь делать это незаметно. Северус смотрит на него не мигая, мальчишка поднимает глаза и сначала втягивает голову в плечи, а потом презрительно усмехается и складывает почти чистый пергамент.
– Уже справились с заданием, Поттер?
– Да, сэр, – он кладет работу на угол стола. – Я могу идти?
– Нет, – мальчишка смотрит недоумевающе, и Северус снисходительно поясняет: – во время занятий я несу за вас ответственность. Сядьте на место.
Поттер плетется к своей парте. Снейп вихрем проносится по классу, конфискуя найденные шпаргалки – когда успели, паршивцы?! – и возвращается на место.
В классе висит такая тишина, что скрип перьев кажется пушечной канонадой. Поттер сердито перелистывает учебник.
Северус откидывается на спинку стула и складывает руки на груди. Поттер хватает перо и остервенело принимается что-то черкать на полях.
Снейп понимает, что боится щекотки. Острый кончик впивается в бока не больно, но чувствительно. Предыдущие ощущения не идут ни в какое сравнение – все, что было раньше, цветочки. Снейп до боли кусает изнутри щеку, чтобы не забиться в припадке истерического смеха. На ребрах, наверное, появятся письмена из тех, что так любят оставлять ученики про нелюбимых учителей. Линии стремительны, штрихи уверенны и коротки. Что же ты пишешь, Поттер, что?
Даже отсюда, от доски, видно, что на полях появляется черная клякса. Уизли заглядывается на художество и краснеет, зажимая рот свободной рукой. Никак карикатура удалась. Поттер довольно улыбается и пририсовывает еще что-то. Северус чувствует, как ануса касается нечто большое и гладкое. Волоски по всему телу становятся дыбом. Снейпу не страшно, скорее он разъярен.
– Поттер! – с угрозой произносит он. – Что вы себе позволяете?
– Ничего, сэр, – тут же отзывается тот и невинно улыбается в ответ.
Сказать еще что-то Снейп не успевает: от короткой резкой боли перехватывает дыхание, неподготовленные мышцы неохотно поддаются напору и не хотят ничего пропускать внутрь тела. Ощущения до омерзения правдоподобны, хотя Снейп и отдает себе отчет, что это скорее наведенная чувствительность. Внутренности распирает и хочется вытолкнуть все лишнее, но приходится сидеть неподвижно.
Поттер облизывает кончиком языка нижнюю губу и опускает голову еще ниже, а Снейп едва не подскакивает – внутри что-то двигается мелкими толчками внутрь-наружу, но не выскальзывает совсем. В какой-то момент становится не неприятно, и Снейп с ужасом понимает, что непроизвольно ерзает, стремясь найти положение, при котором дилдо проезжается по простате. Он не верит себе: такого не может быть! И решает проверить себя на сглазы и порчи. Вряд ли кто в здравом уме рискнул бы наложить на него подчиняющее проклятье.
Звонок врывается в класс внезапно. Ученики несут пергаменты с ответами, а Северус дрожит от напряжения и боится себя выдать. Пик настолько близок, что еще чуть-чуть, и случится непоправимое…
Поттер захлопывает учебник.
– До свидания, сэр, – говорит он и последним выходит из класса.
Внутри у Северуса мгновенно образуется холодная пустота. Разочарование и гнев замешаны на таком остром желании разрядки, что он кидает на дверь запирающие чары и позволяет себе расстегнуть ширинку. Член подрагивает от нетерпения, выделяя просто рекордное количество смазки. Она стекает вязкими каплями на брюки, оставляя за собой тонкие полупрозрачные нити, пачкает мантию. Снейп ловит пальцами теплые капли, размазывает по ладони и проводит по члену вверх-вниз, вверх-вниз. Этого так нестерпимо мало. Пустота внутри крадет удовольствие. Ему приходится сжимать кулак сильнее, чтобы ощущения стали ярче. Вверх-вниз… Вверх-вниз…
Оргазм наступает внезапно, скручивая и распрямляя незримую пружину. Он безразлично смотрит на белые пятна на черной ткани и пытается вспомнить очищающее заклинание.
Из коридора доносится приглушенный звонок – начало следующей пары. Северус приводит себя в порядок и решает, что учебник нужно все-таки отобрать.
