Текст книги "Пленница Ледяной Горы"

Автор книги: Маркус Гарз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Шизо

Мы с Мари прошли сразу несколько лавок, пока не дошли до магазинчика рядом с восточными воротами.

– Ты мне так и не объяснил, чего мы ищем? – Дернула меня за руку Мари. – Хоть опиши, как должно выглядеть украшение.

Я почесал затылок, оглядывая прилавки.

– Цепочка, желательно длинная, без медальонов и типа того, просто цепочка, но, чтобы она сама была украшена чем-нибудь эдаким. – Ответил я, продолжая смотреть ассортимент.

– Дарьке такое не идет… у тебя появилась девушка? – Спросила Мари и повисла у меня на плече. – Кто такая, почему не познакомил нас с ней?

Я посмотрел на нее как на умалишенную и она, сразу все поняв, отпрянула и принялась бегать глазами по всевозможным цепочкам.

– И все-таки, для кого? – Настаивала она. – Такое пойдет далеко не каждому.

Я повернулся к ней, сделав на лице что-то вроде выражения “действительно ли тебе нужно это знать”, и когда понял, что она не отвяжется, вздохнул и ответил:

– Для подношения. – Ответил я.

– Подношения? – Она была удивлена настолько, насколько это возможно. – Тяжело представить тебя в храме.

Я пожал плечами и улыбнулся, кивком велел ей помогать с поисками.

В этом магазинчике я все-таки нашел то, что искал: длинная серебряная цепочка, которую накручивают на запястье. В звенья, через одно, были инкрустированы крошечные кусочки янтаря, выглядело вполне достойно. Так что я подозвал продавца, чтобы тот достал для меня ее, а сам отсчитал пластинки.

Собравшись вместе, мы попрощались с Аленом и Аю, проводили до портала Мари и втроем пошли к храму. Пройдя по дороге от мэрии на юг, к городской стене, мы вышли к храму всех богов, широкий купол которого возвышался над стеной. Вошли внутрь, где нас приветливо встретил один из священников.

Оставив друзей на наземном этаже, где они могли поглазеть на портреты выдающихся личностей, служивших в этом храме, пошел к лифтам.

Спустился вниз и пройдя вперед вошел в комнатку Отанны. Здесь почти ничего не изменилось за полгода: символ Отанны на стене прямо перед лицом, жесткая подушечка, чтобы встать на нее коленями, небольшой алтарь под символом, на котором висят несколько коротких чугунных цепей и маленьких серебряных цепочек – эти положены здесь молодыми парами, ибо многие предпочитают связывать себя узами брака именно здесь.

Говорят, что скоро будет реконструкция всех храмов в Амен-Харате, давно пора.

Уронив себя на жесткую подушечку, поднял взгляд на символ Отанны на стене, положил руки на алтарь и вздохнул.

Марк

Я смотрел на очищенные до зеркального блеска канделябры под самым потолком, что образовывали собой круг под куполом храма. Их было двадцать четыре, согласно списку богов архонтского пантеона. Здесь, конечно, присутствуют святилища всех двухсот семи известных богов, но пантеон – есть пантеон.

Над каждым канделябром был нарисован символ бога, комнатка которого соответствовала канделябру. Божества редко являются просящим в комнатках, да и то бывает только в дни прошений, когда боги уделяют время своим поклонникам, один только Ратц является, когда ему будет угодно. Ко мне подошел священник этого храма.

– Судя по всему, человек вы не набожный. – Произнес он сухим, добрым голосом.

– А это можно заметить? – Удивился я.

– Да, у вас во взгляде нет искры, какая есть у любого богобоязненного или же почитателя. – Пояснил он.

Я вздохнул и вернул взгляд на символы над канделябрами. Священник встал рядом, глядя на алтари вдоль стен. На многих из них лежали подношения. Больше всего, разумеется, у алтаря Рорка – бога жизни. Никогда не понимал, с чем это связано, ведь он покровительствует только тем из смертных, кто чтит культ жизни и не вредит живым.

– Почему в нашем пантеоне именно эти боги? – Спросил я священника. – Чем руководствовались архонты, создавая его?

Священник посмотрел мне в глаза. В его взгляде не было удивления или какой-то неприязни, только доброта и снисходительность.

– Собой. – Ответил он и приступил к рассказу. – Акоп – бог-творец, покровительствует тем, кто творит то, что никогда и никто не сможет повторить и архонты не раз удостаивались его внимания. Рорк – бог жизни, он никак не проявлял себя в делах архонтов, но они его уважают. Бельфеор – бог знаний и мудрости, он является главным богом нашего пантеона, по понятным причинам: у нас самые большие библиотеки, которые открыты для всех желающих, не считая, разумеется, тех знаний, которые могут навредить. Эти знания в библиотеках копились тысячи лет, и сейчас любой человек родившийся в девятом веке четвертой эры может узнать, что было до первой эры. Ратц – бог охоты, считается, что это было вынуждено, так как сами архонты охотятся редко, это наша стезя и охотников у нас, людей, много. С ними нужно как-то уживаться, поэтому Ратц в пантеоне и, как видишь, даров ему несут едва ли меньше, чем Рорку. – Я посмотрел на алтарь Ратца, там и правда было много даров, в основном – охотничьи трофеи. Первый клык, добытый молодым охотником – подносят Ратцу, первая шкура, снятая с животного без ошибок – подносится Ратцу, трофей со зверя, какого победить простому воину не по силам – несется к алтарю Ратца. Тут было много всего: шкуры, рога, блюдо для клыков и когтей было с горкой. Священник продолжил. – Хейн, как и Ратц – вынужденно был взят в пантеон, архонты, как ты знаешь, не могут пользоваться магией, так как в них мана попросту не течет, а среди нас маги – подавляющее большинство. Солт…

Внезапно блюдце с подношениями Ратца загорелось зеленым, несуществующем в нашем мире, огнем, что значило, что Ратц именно сейчас здесь и принимает эти подношения. Многие в храме тут же склонили голову и подошли к алтарю. Огонь погас и начали тлеть, медленно, не вызывая огня, шкуры и рога.

– Красиво. – Произнес я слегка восторженным голосом.

– Вы видно не бывали здесь, когда Ратц является лично. – Улыбнувшись ответил священник и сделал вопрошающий жест, а после моего кивка продолжил свой рассказ. – Солт – бог гнева и ярости. Праведной, разумеется, не той, что используют некоторые воины в бою. Гнев тоже праведный, а не эмоциональный, не стоит путать.

– А эмоциональный гнев не относится к Солту? – Спросил я.

– Ни в коем случае, – покачал головой священник, – это стезя Нельмандира, бога безумия и эмоционального хаоса, он не входит в наш пантеон. И ни в чей на континенте.

Я посмотрел на алтарь Нельмандира, который был на третьем подземном этаже, прямо напротив нас. Там лежали подношения.

– Нельмандира просят, чтобы тот не окутывал своим мраком сознание в важный момент. – Объяснил моё недоумение священник. – Не уверен, что он прислушивается к подобным мольбам, но если да, то многим это помогло. Или наоборот – все стало только хуже. Нельмандир редко является смертным, о нем фактически ничего неизвестно. Итак, на ком я остановился…

Договорить ему не дал загоревшийся справа от нас огонь на канделябре, над которым принялся сиять зеленым светом знак богини Отанны.

– На ней я и остановился, – улыбнулся священник. – Богиня клятв и обетов – Отанна.

– Что это значит? – Спросил я, кивнув на канделябр.

– Не могу с уверенностью ответить, с чем это может быть связано, но к вашему красноволосому товарищу она приходит всегда. – Священник поднял руку и указал на сине-фиолетовое пламя канделябра под потолком. – Огонь – знак того, что божество сейчас здесь, оно говорит с просившим его прийти. Отанна никогда не славилась тем, что часто отвечает на просьбы явиться, но к вашему другу она приходит всегда. Каждый первый день весны и каждый последний день лета.

– Может он связал себя чем-нибудь? – Предположил подошедший к нам Аксель. – Марк, ты как считаешь, может у него что-то быть такое?

– Ну у него есть клятва и обет. – Пожал плечами я. – Но не то, чтобы такие… что? Клятва у нас с ним – некровное братство, самое обычное, без условий. Не подними руку на брата, не возжелай возлюбленную брата и так далее.

– А что за обет? – Заинтересованно спросил священник.

– Про обет не знаю, но он мне говорил, что там какая-то семейная традиция. – Вновь пожал плечами я. – Его отец, мать и сестра тоже его приносили перед алтарем. Еще его приносили его дед и бабка по отцовской линии.

Какое-то время мы смотрели на оживление возле алтаря Отанны справа от нас, прямо под огнем. Я предположил, что это связано с тем, что богиня сейчас здесь и точно услышит их мольбы, их обеты и их клятвы. Возможно, сразу ответит.

Огонь погас всего через пару минут, и красная макушка Шизо показалась внизу. Он размял спину и посмотрел на нас, махнул рукой и пошел к лифту. Поблагодарил священника, и мы покинули храм.

Шизо

Аксель полетел в особняк, отдохнуть сегодня-завтра, а после вернется в Гильдию. Марк позже отправится на остров, дядя Гектор сейчас там, расскажет ему про заграничную работу, узнает новости.

После храма мы гуляли до позднего вечера, так что сейчас уже, возможно, первый день осени. Попрощавшись с Марком, потопал в жилой район. Тут уже давно работали освещающие кристаллы, шел я не впотьмах, доплелся до дома, где увидел свет на кухоньке своей квартирки.

Все остальные уже спали, так что я придержал тяжелую входную дверь, чтобы не громыхнула, повздыхал на первом пролете и заковылял на самый верх.

Войдя в квартирку, закрыл за собой дверь. Навстречу, из нашей комнаты выглянула сестра, щеки мокрые, глаза влажные, во взгляде была неприкрытая радость, что я здесь. Дверь на кухню была закрыта и из-за нее шел шум, словно веселье. Дарья подошла, пока я разувался.

– В армии сокращение произошло, – прошептала она мне на ухо. – Отца уволили, он пришел уже пьяный, с… не знаю его, но он папин друг и его не уволили…

Я ткнул пальцем в место, где она стояла, а сам открыл дверь кухни. Мать обернулась, посмотрела на меня, но тревожно, будто боялась за что-то.

– О, трудяга вернулся! – Воскликнул отец. – Вот, вот он, парень мой, про него я тебе говорил! Гордость семьи!

– Ну-ка, парень, зайди сюда, не стесняйся, пить уже можно? – Подхватил друг отца. – Давай-давай, отметим твой успех.

Я перевел взгляд на мать и кивнул на выход с кухни, положил сумку так, чтобы она нарочито звякнула. Мать вышла, подняла ее и встала с Дарьей в конце коридорчика. Я вновь повернулся к отцу и этому его другу, посмотрел на пару пол-литровых бутылей водки и дешевого абсента под столом, на полупустой пузырь водки на столе и полные рюмки перед этими двумя.

– Встал-вышел отсюда. – Велел я другу отца.

– О-хо-хо, вот это гонор, ты чего так…

– Мне повторить? – Перебил его я. – Встал и ушел отсюда.

Он повернулся ко мне корпусом и закинул ногу на ногу так, чтобы я видел его знаки на поясе.

– Слушай парень, у нас…

Я подошел к нему и схватил за кофту под воротником, крепко сжал и потянул вверх, пока рука не вытянулась, а он не оказался надо мной, под потолком.

– Шизо, опусти его! – Грозным голосом воскликнул отец и обрушил кулак на стол. – Шизо!

– Дядь, ты попутал что-то. – Сказал я поднятому и кивнул на его скудные значки. – Ты не у себя в казарме, чтобы корчить тут главного.

Я отпустил и тот рухнул на пол.

– Шизо, ты…

– Третий раз повторять не стану. – Сжав кулаки, зло бросил я и тот поднялся, вышел с кухни.

Молча наблюдал, как он обулся, взял плащ и вышел из квартирки, а мать заперла дверь. Только после этого повернулся к отцу, который уже перестал бороться за сохранность товарища и сел обратно на табурет, схватился за рюмку, но до рта не донес.

Я вылил содержимое рюмки в раковину, затем вылил содержимое второй и взялся за бутылку.

– Щизо, ты место свое забыл? – Разгорячился отец, поднялся и хотел было что-то сделать, да только я ему лбом в нос дал.

– Ты куда лезешь-то, бать? – Снисходительным тоном спросил я. – Ты перепил.

Вылив содержимое бутылки, я еще раз треснул отцу, который чуть не начал бушевать, так что тот сразу рухнул на пол, затем поднял его и подлез под руку.

Мать помогла положить его на мою постель.

– Дарь, поспи сегодня у мамы, – велел я и повернулся к маме. – Он плату-то за сезон получил?

Мать огорченно покачала головой.

– Там мелочь, половина ушла на выпивку.

– Когда в банк нужно отдать деньги? – Спросил я. – И сколько?

– Четвертый день – последний, потом…

– Да не переживай, я много в этот раз принес, как и говорил, – успокоил я ее и кивнул на сумку. – На себя и свои дела уже все взял, там все вам, завтра сходишь в банк, сегодня идите отдыхайте…

– А ты? Ты же…

– Я днем в особняке дрых, не волнуйся. – Соврал я, накинул легкую куртку и начал обуваться. – Вернусь через час, хочу проверить, чтобы второй до дома дошел, нечего ему тут на лестнице валяться.

Спустившись на первый этаж, я обнаружил этого товарища спящим на лестнице, так что мне ничего не оставалось, кроме как подхватить его под руку и по божественной цепочке обручального ожерелья найти его жену. Доковыляли до его дома в соседнем жилом блоке, сказал его супруге, что они с моим отцом выпили и вели себя хорошо. Супруга сначала не поверила мне, но я заверил, что был с ними и все было в порядке.

Все утро провозился дома. Привел отца в чувство и помог окончательно протрезветь, рассказал маме, как прошло в храме всех богов и что делали на винодельне, проводил Дарью на работу.

Даже отойти от двери мэрии не успел, как Дарья вышла назад и молча вручила мне листок. Лица на ней не было, так что я не стал ничего говорить, просто прочел. Извещение о сокращении штата. Я слышал еще в прошлом месяце, что будут обходы государственных учреждений и пойдут сокращения и наборы новых сотрудников, но никак не ожидал, что сестру уволят, ее то за что? Вернулись домой.

Когда вернулись домой, родители поняли без слов, прошли все вместе на кухню. Долго сидели молча, глядя на стены.

– Та не киснете вы. – Воскликнул я и помахал рукой перед их лицами. – У нас с ребятами дела в гору идут, вы ж видите, мы в другие страны гоняем на работу. Придите в себя, один месяц не помрем без работы.

На меня посмотрели без особого энтузиазма, сестра так вообще всхлипнула, чуть не заплакала, обняла меня крепко, как могла. Отец поник.

Снова сидели молча. В принципе-то протянуть можно, нам-то что – поесть и одеть себя стоит не дорого, оплатить кое-какие налоги, ну и залог в банке выплатить. Нужно будет пнуть Марка, чтобы еще что-нибудь нам нашел, пусть даже и что-то сложное через отца, пока у нас месяц есть, и мы еще не нашли, куда устроиться.

Мать взяла Дарью, и они пошли в комнату родителей, видимо матушка придумала, как ее немного взбодрить. Ну а я посмотрел на отца, он тяжело вздохнул.

– Я поищу чего-нибудь, я ж не последний в городе вояка, может возьмут куда, да и в других городах посмотрю. – В полголоса говорил он. – В Браго каком-нибудь. В портах всегда найдется работа.

Я состроил скептическое лицо, поманил его и сам придвинулся поближе.

– Отдохните недельку. Ты обещал, что как будет время слазишь в подвал, полки там у нас починишь, – предложил я почти шепотом. – Помню, что ты хотел с матерью слетать на острова куда-то, вот тебе отличный шанс. И еще ты хотел бабку навестить – вот тебе повод сделать это… только не говори, что уволили, у нее, вроде, сердце слабое, если я правильно помню.

Отец явно хотел что-то сказать, но не стал, увел взгляд в окно.

– Мы с Дарькой не пропадем, взрослые люди уже. – Шепнул я и поднялся.

– Посмотрим. – Кивнул отец и тоже поднялся.

Мы прошли в родительскую комнату, где мама уже успела успокоить Дарью, и они сидели перебирали украшения, они всегда так садились и что-нибудь перебирали, когда кому-то грустно было. Я положил сумку с деньгами на тумбочку.

– Тут где-то тысяч восемь осталось, на этот месяц должно хватить с лихвой. – Сказал я. – Я, если что, в особняке с Марком посижу, так что мам, рассчитывай на троих. – Мама посмотрела на меня так, будто я из семьи ухожу. – Ну не навсегда же, разберемся со всеми проблемами и будем как раньше жить, ну чего ты, в сложных ситуациях что ли не бывали? Прорвемся, как всегда.

– Отдохнем недельку ото всего этого, – поддержала меня Дарья, держа маму за руки. – Я найду что-нибудь, с документами-то я работать умею, местечко себе обязательно подыщу. Не здесь, так еще где. Вспомни, как я сначала в Ктансаарте работала – и ничего.

Матушка повздыхала, но согласилась, что месяц мы уж протянем как-нибудь, не помрем так точно. Она отложила деньги в уплату долга в банк и начала собираться, так что мы вышли. Деньги останутся в распоряжении родителей, так что Дарья будет обращаться к ним, а я и правда могу пока что посидеть в особняке. Экипировка у меня в порядке, два меча есть, один из которых совсем новый, я с ним только тренировался, чтобы свыкнуться.

– Но пап, узнаю, что хоть раз алкоголь купил на эти деньги – вам больше не дам, все у Дарьки будет. – Пригрозил я.

Отец невесело улыбнулся мне и пошел в комнату. Когда мать собралась и ушла, мы с Дарьей посидели какое-то время в своей комнате, поиграли в гляделки и пошли обедать.

Обедали вдвоем, чтобы к возвращению матери кухня была свободна, и мы не толпились тут. Отец копошился в родительской комнате, перебирал инструменты, похоже все-таки решил сходить сегодня-завтра в подвал. Дверь мы прикрыли, чтобы грохот не слишком мешал.

Матушка вернулась, когда я почти доел, отец встретил ее и судя по звукам что-то пошло не так.

– Кредит заморозили… – чуть не плача сказала мама отцу. – Теперь проценты набегут…

В щель двери я увидел, как отец прижал ее к себе, крепко обнял. Выронив ложку, повернулся к Дарье.

– В каком смысле? – Спросил я ее в пол голоса. – Как заморозили? Им же вот принесли деньги… я не понял…

Дарья быстро прикинула, почему так произошло.

– Там записаны мы с папой, им пришло извещение, что мы потеряли работу и они тут же заморозили счет. – Начала объяснять Дарья. – Теперь каждый месяц будет капать по пять процентов от общей суммы кредита, пока не разморозим. Через полгода, если ничего не изменится, к нам сюда придут и будут изымать вещи в уплату долга.

Я почесал макушку, вернул ложку в тарелку.

– Ну и смысл? – Спросил я. – Вот придут они сюда такие, а у нас в комнате условная гора золота лежит, которую мы просто им отдать не могли, так как они сами ее не брали…

– А это вот как раз банковские хитрости. – Невесело пояснила Дарья. – Они получат на десять процентов больше в итоге, это согласно договору, а тут, за полгода, им еще накапает.

Молча, глядя в пустоту принялся доедать суп.

Марк

Так как пришел я ночью, сразу улегся спать, а утром, с намазанным маслом куском хлеба и кружкой компота, выбрался на улицу, сел на пень перед отцом. Он занимался одним из самых благородных занятий, по мнению аристократии – расчесывал роскошную белую с розовыми и лиловыми оттенками гриву Атташи.

Отец, хоть и был доволен очередным нашим успехом, все-таки мы провалили за все время только одно-единственное задание, но отчитал за то, что все у нас слишком просто, совсем никакой практики нет. В ответ на это я рассказал, что Ален считает также, но сейчас у нас цель набрать денег для сестры Шизо, время-то идет, нужно скорее решить проблему, поэтому отдаем предпочтение выгодной работе. Будет выгодное и посильное нам задание на фронте – мы и на фронт полетим.

– Мы же даже встретиться не успели между моих заданий, – вспомнил я, и победно выпятил грудь. – Слышал уже про мою новую знакомую?

Отец непонимающе уставился на меня.

– Что? Неужели не рассказали?

– А должны были?

Я почесал макушку.

– Ты же всегда в курсе всего, такое уж точно должен был узнать. Вицца маршала.

Отец слегка удивленно хмыкнул.

– Где ж ты умудрился с должностным лицом познакомиться? И вицца маршала – где, какого и, собственно, кого?

– Тебе правда не сказали? – Не веря, удивился я, он покачал головой. – Какое-то время назад мы работали недалеко от Урука, заказ выполняли – мелочь, чтобы без дела не сидеть, месяц до турнира был совсем тухлый. Так вот, во время задания мне хреново стало, я уснул, какие-то странные сны снились, а когда очнулся – выяснилось, что меня кто-то похитил! Это оказалась проклятая женщина архонт. Проклятие я снял, а потом оказалось, что это не просто какая-то титулованная, а бывшая гард-маршал и наместница томрийская. Сейчас живет в Ревваане. А вот, кстати, чья она вицца я не уточнил. Ретанни из дома Мив.

– Мив? – Удивился отец, значит слышал об этом доме. – Надо будет по шеям всем настучать, как это так вообще? Мне и никто не рассказал об этом!?

Я пожал плечами, он недовольно хмыкнул, покачал головой и кивнул мне продолжать.

– Ну, значит, перед самым турниром, не успели мы на арену пройти, как меня офицер выцепил, проводил в дом собраний…

– В дом собраний? – В очередной раз удивился отец. – Ничего себе цацу ты выручил, уже в доме собраний работает… чего они там сейчас обсуждают? На юге Бронзового моря ураган недавно прошел, у них все планы по перераспределению продовольственных ресурсов пошли под откос.

– Ну, точно сказать не могу, но на столе лежала карта моря и пальцами они тыкали именно на юг. – Отец задумчиво достал трубку, набил ее табаком. – Она меня поблагодарила за спасение, поговорили с ней о всяком. Сказала, что попросит меня в будущем о помощи, акцентируя на том, что она последний представитель дома. Как думаешь, что попросит?

Отец хмыкнул, глядя на меня, задумался, покуривая трубку.

– Я, Марк, не думаю, а знаю. Но тебе не скажу и это не то, о чем ты подумал, акцентируя на том, что она последний представитель дома. – Он хохотнул, подогревая мой интерес. – Не скажу не потому, что нельзя, а потому, что не хочу. – Вновь расхохотался. – Сложно сказать, как сложится твоя судьба к моменту, когда она попросит о помощи, но сюрпризом для тебя это точно станет. А вот приятным или нет – это уже вопрос твоего положения на тот момент.

Целый час пытался выпытать из него хотя бы намек на то, что это будет, но в этот раз он был неприступен. Попрощавшись, полетел в особняк, где застал Акселя за тренировкой, он был среди скал, за границей барьера особняка. Накручивал большой огненный шар, примерно такой же как в пещере.

– И зачем? – Поинтересовался я, подходя к нему, нарочито пошаркивая, чтобы он знал, что я рядом. – У тебя получилось и так очень хорошо. Я ж тебя знаю, ты тут всю ночь с ним просидел.

– Плохо получилось! – Зло крикнул он и раскрутил шар, запустил его в воздух и когда тот достиг точки, где нас не заденет, взорвал его. – Плохо, мне не понравилось.

– Не понравилось… а как должно было быть? – Поинтересовался я и протянул магу полупустую флягу, которая лежала рядом с его одеждой у скалы.

– Оно не должно взрываться! Оно должно грохнуть, а потом… – он со злобной миной отпил воды и продолжил, тыча пальцем в небо, – а потом она должна засосать все внутрь, чтобы прямо… – он сделал еще более злобную мину и искривил пальцы, показывая, как мощно это должно быть, – чтобы ничего не осталось!

Я почесал макушку.

– Ну давай я тебе с начальной накруткой помогу? – Предложил я. – Попробуй сделать заклинание…

– Дело-то как раз в этом, я с заклинанием не могу. – Ответил Аксель и бросил пустую флягу обратно к скале. – Я не понимаю, как ты так ручные печати отчеканиваешь одну за другой, успевая при этом заклинание читать…

Пожал плечами, так как ответ он знает.

– Попробуй ты создать его! – Воскликнул Аксель и подхватил с земли прижатый камешком листок, протянул мне.

– Я ж с огнем не очень, ты же знаешь. – Ответил я, глядя на цепь заклинания и изображения ручных печатей. – Кстати, в Гильдии же есть Магистр-заклинатель! Тебе разве нельзя к нему подходить?

Аксель тяжело вздохнул и осунулся.

– Можно, но в Гильдии у меня своя программа. Я же чернокнижник и чернокнижие у меня в приоритете. Меня там гоняют… не так, как вы с Шизо на наших тренировках, но устаю ощутимо.

Он сложил ладони, с натугой разделил их, создав между ними темный сгусток и сразу разбил его, после чего, стоило ему вновь расставить ладони, между ними появилась книга в черном, словно обугленном переплете. Это была его первая «черная» книга, она была только начата – по идеальному состоянию двух третей страниц понял.

Он открыл одно из своих заклинаний и показал его мне.

– Такое вот сможешь сделать? – Поинтересовался он.

Я смотрел на непонятные каракули, какие-то завитушки, мазню, вместо рисунка цепи.

– Может быть, – улыбнулся я.

Аксель стукнул себя ладонью по лбу и прочитал в голове заклинание, положил руку на переплет. Теперь символы стали его красивым понятным почерком, а по рисунку цепи я сразу понял, что за заклинание он тут состряпал.

– Все еще хочешь повторить успех Грегора? – Поинтересовался я, приняв книгу. – И как успехи?

– Уже повторил. – Гордо ответил он, а я недоверчиво посмотрел на него. – Покажу в особняке.

Я покачал головой и вернул книгу, чтобы он подержал ее передо мной. Повторил несколько раз заклинание в голове, проговорил цепи заклинания.

Быстрыми жестами я построил одну за другой ручные печати и мои руки покрылись тьмой, с виду напоминающей черный огонь, кончики пальцев заострились, а ладони словно стали уже. Я глубоко вздохнул и прочитал заклинания отмены и очищения, и тьма тут же исчезла.

Аксель бросил книгу в воздух, где она после негромкого хлопка исчезла и всплеснул руками.

– Как ты это делаешь? – Сокрушался он. – Я решительно не понимаю! Весь год тренировался, но не получается так быстро!

– Ну ты тренируешься этому сколько суммарно? Два года? Я с восьми лет пальцы ломаю. Нечего тут сокрушаться, сам направо и налево орешь, что постоянная практика – залог успеха.

Он снова всплеснул руками и начал собираться. Прошли на кухню и расселись за столом, пока грелась вода для чая.

– Какие новости от отца? – Он положил голову на руки и зевнул.

– Говорит, что скоро в столице будет что-то интересное, но пока не знает, что именно. – Начал рассказ я. – Та его работа в Томре опять была ерундой, но денег заплатили, так что он не жаловался. Тем не менее за нашу ерундовую работу меня отчитал. Кстати, он сказал, что в Ретивии появления демонов – не редкость. Мы правильно сделали, что не стали говорить про отсутствие проклятия.

Аксель закивал и принялся заваривать чай. Перекусив, мы прошли в тренировочный зал, где Аксель объял все свое тело тьмой. Но, разумеется, удерживать такое тяжелое заклинание долго, как Грегор, он не мог, его хватало всего на полминуты. Тем не менее – это прогресс, ведь кроме Грегора до сих пор сделать полное покрытие тьмой никто не мог.

Ближе к полднику Аксель предложил слетать с ним в Ктангарз, ему нужно было продлить соглашение на сотрудничество с городской торговой гильдией на осенний сезон. Рассказал, как обстоят дела на третьем его участке, где он ведет дела семьи. Затем, вечером, у него очередная частная встреча, в Веннерате. Знаю я эти его частные встречи – решил как-то раз проследить за ним.

По дороге встретили Шизо, который шел в банк. Он бегло и вкратце рассказал, что приключилось с ними за ночь и первую половину дня, но мы ни то, чтобы посочувствовать, даже сказать что-нибудь в ответ не успели – он побежал дальше.

– Может, с ним сходишь? – Предложил Аксель. – Вдруг что?

– Я у него всегда на связи, – отмахнулся я и похлопал по поясной сумке. – Да и ты его видел, я ему всю концентрацию собью.