Текст книги "Любовь вне времени (СИ)"

Автор книги: marine.kri

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

========== Часть 1 ==========

Говорят, что глаза – это зеркало души, и мне почему-то хочется в это верить. Особенно сейчас, когда я смотрю как переливаются два изумруда в глазницах, украшенных густыми рыжими ресницами. В каждой крапинке радужки этих умопомрачительных очей словно читается история души, которая до боли знакома моему сердцу.

Время замирает на мгновение, когда я пытаюсь распознать послание, скрытое в кристальных зеленых омутах Лео. Мы будто знакомы не несколько недель, а несколько столетий. Что-то необъяснимое толкает нас друг к другу, что-то, что описать словами практически невозможно.

Его задорный смех я способна расслышать даже в толпе разрывающих глотки зевак. Всё становится таким пустым, когда он смотрит на меня. Всё, кроме него.

Каждый его поступок, его слово окутывает моё сердце теплом неисчерпаемой заботы.

Он улыбается, и я непроизвольно улыбаюсь ему каждый раз, даже тогда, когда изрядно зла. Его колдовское очарование способно подчинить мой разум до последней капли.

Часто, чтобы прийти в себя, мне приходится отводить свой взгляд в сторону, чтобы перевести дыхание и не сойти с ума от чувств, пронзающих каждую клетку моего тела и души.

Но сейчас я не в силах этого сделать, потому что Лео, как обычно, рассказывает мне истории из своей жизни, мило усмехаясь и зачаровывая меня своей непостижимо яркой улыбкой.

– Лайя, ты о чём опять задумалась? – вот снова он заметил моё маленькое помешательство.

Ох, как же это должно глупо выглядеть со стороны. Осталось ещё слюнки попускать…

– Нет, что ты! Я просто внимательно тебя слушаю, – слегка покусывая нижнюю губу, кротко отвечаю. Боюсь, как бы не покраснеть от очередного приступа смущения.

– И о чём же я говорил? – Боже, его вопрос повергает меня в приступ паники, потому что я не помню. Для него это так очевидно…

Губы Лео расползаются в обезоруживающей улыбке. Ну уж нет, я так быстро не сдамся! Немного пораскинув мозгами, начинаю частично вспоминать о чём он рассказывал. Кажется, речь шла о его наставнике, которого, к сожалению, уже нет в живых.

– Ты говорил о Мэтте, – стараюсь отвечать уверенно, чтобы не вызвать лишних подозрений в собственной беспечности.

– Да, ты права, – его лицо в миг становится серьезным, а гордость внутри меня готова восторжествовать от маленькой победы, – Но… Это было минут пятнадцать назад…

Черт!

Щекочущим смехом Лео вгоняет меня в краску, и моё внутреннее “я” вновь распирает от стыда. Я закрываю глаза и прикладываю ладони к щекам, чтобы охладить кожу, накаленную пламенем из фейерверка эмоций. Душно. Мне душно.

– Мне нравится, когда ты так смущаешься, – распахнув глаза, я вижу как он наклоняется ко мне, чтобы укрыть мои ладони своими. На секунду всё снова замирает, и я забываю, что мы сидим на веранде кафе, а среди нас столько незнакомых людей, щебечущих о чём-то за обедом.

Уличный шум застывает в воздухе, когда лицо Лео приближается к моему настолько близко, что сердце делает сальто назад, и по инерции его вышвыривает прочь из моего тела.

Губы на губах – это не просто поцелуй, с ним это скачок в прошлое, через сотни лет и миллионы судеб. Накрывая мои уста своими, Лео инициализирует вспышку сверхновой звезды, чей свет мы увидим на ночном небе в то время, как она уже давно мертва. Провожу по его немного потрескавшейся нижней губе языком, чтобы ощутить незабываемый вкус притяжения. В такие моменты мне так хочется отпустить себя и забыть о любых правилах приличия, чтобы не сойти с ума, чтобы почувствовать себя до слёз счастливой.

Размыкая уста, я пускаю его внутрь, чтобы наши души соприкоснулись в жизненно необходимом действе, пропитанном чем-то мистическим, чем-то непостижимым.

Сердце возвращается на место, чтобы не допустить неминуемой смерти и совершить удар, разгоняя потоки крови по каждому сосуду, что так нуждаются в кислороде.

Кружится голова.

Мои ладони соскальзывают с кожи пылающих щек, чтобы пальцы коснулись его шеи.

Такой теплый и реальный, без этих ощущений мне всё сложнее быть разумной.

Его руки ложатся мне на талию, сжимая до легкой степени боли и осознания того, что это всё реально.

Реально? Разве могут быть настолько сильные эмоции реальными?

Больше похоже на кайф, которые ловят наркоманы, добравшиеся до очередной дозы после сильной ломки.

Проводя языком по его теплому нёбу, я ловлю незабываемый стон, вырванный из самого сердца. Колени пробивает мелкая дрожь, и мне кажется, что душа сейчас выпрыгнет из тела, оставив его как пустую безжизненную оболочку.

Полувдохов не хватает для полного насыщения организма кислородом, голова всё сильнее кружится, но я не в силах разорвать наш поцелуй, уж лучше смерть…

В глазах темнеет, лицо Лео расплывается в мягкой белой пелене…

– Лайя, ты в порядке? – хриплый голос возвращает меня к реальности, но мне всё ещё сложно находиться в сознании.

Что это со мной?

– Голова закружилась, нам наверное лучше вернуться в замок, – сделав глубокий вдох, а затем и выдох, тихо произношу такое нежеланное для меня решение. И как бы всё внутри не протестовало от происходящего, не хватало мне ещё вырубиться посреди уличного кафе.

– Хорошо, сейчас же возвращаемся, – в глазах Лео читается растерянность и беспокойство. Если бы у меня не кружилась голова, то я определенно бы отпечатала в сознании этот момент, как и каждый такой момент, когда он так добр и заботлив. Эти мелочи всегда имеют для меня значение, они как кирпичики, из которых я строю свои замки.

***

Странно, но вернувшись в замок, я совсем не могла заснуть из-за чувства скребущихся кошек в душе.

Наворачивая круги по комнате, меня не отпускал взгляд с картины Аслана. Она уже была полностью готова, и в последнем видении я узнала, что Лале и тот рыжеволосый мальчишка, что так пронзительно пялится сейчас на меня с холста, решились бежать от беспощадной воли вернувшегося Мехмеда.

Нового султана, чей гнев был способен сломать не одну сотню судеб ради потехи собственному самолюбию.

Последняя картина закончена, и это значит, что я не смогу больше путешествовать в прошлое. А мне так хочется узнать, чем всё закончилось. Так хочется верить в то, что они жили долго и счастливо.

Боже, какая я дура! Это ведь всего лишь сны и чистое совпадение. Такого ведь просто не может быть…

Или может?

Подойдя к полотну, я аккуратно пальцами обхватываю края и замираю напротив двух изумрудных глаз, с отчаянием пытаясь увидеть в них то, что мне так нужно знать…

Ну же, Аслан, покажи мне, что случилось после…

Вспышка света, а за нею мрак. Темно, темно и немного страшно. Сознание словно пытается вернуться к телу, блуждая во Вселенной среди пространства и времени. Странная вибрация проносится вокруг, и я открываю глаза. Предо мною у кровати стоит до ужаса напуганная Зара.

Зара?

Получилось! Неужели получилось…

– Лале-хатун, вы должны спешить. Аслан уже ждёт вас в конюшне, – слова девушки пронизаны страхом и беспокойством, пальцы её рук сцеплены в замок, возможно, чтобы унять разрастающуюся дрожь.

– Хорошо, Зара, я поняла, – мне хочется броситься к ней в объятия, чтобы успокоить, но она права – нужно спешить. Что-то мне подсказывает, что сейчас каждая секунда играет огромную роль в дальнейших событиях.

Вскочив с кровати, я бросаюсь к приготовленному заранее мешку, в нем немного одежды и еды, этого не хватит, чтобы добраться до Валахии к Владу, но всё же хоть что-то. Схватив черствую ткань, обвязанную веревкой, я чувствую укол в ладонь.

О, нет, я совсем забыла про спрятанный в мешке клинок, что подарил мне Аслан. Странный подарок, конечно, но, наверное, самый дорогой, что мне дарили. И дело не в цене металла, а в том, кто ковал его.

Струйка крови растекается в причудливых узорах на моей ладони, это так завораживает, словно имеет сакральный смысл.

Нужно бежать!

Беру одну из своих лент, чтобы перевязать руку, а затем выбегаю из своих покоев, спотыкаясь на каждом шагу от предвкушения встречи с Асланом. Длинные коридоры и темные лестницы сменяли себя своей пустотой, сегодня все на празднике в честь дня рождения Мехмеда. Именно поэтому мы решились бежать сейчас.

Несколько минут сумасшедшего забега, и я уже на улице. Сердце громко стучит в груди, дыхание больше похоже на хрип. Нужно перевести силы.

Странно, почему так тихо и не слышно шума праздника? Только шелест листьев высоких деревьев и ничего больше. В небе сияет полная луна, украшенная ободом чудесных полупрозрачных облаков. Немного зябко от прохладного ветерка, чьё дуновение пускает по коже легкую волну мурашек.

Я опять теряю время, нужно спешить.

Проскользнув вдоль цветочной аллеи, я бегу к конюшне, где меня ждёт моё счастье. Мой Аслан. Ещё немного, и я уже на месте.

Войдя внутрь, в нос бьёт запах соломы и… Лучше не буду об этом.

Прохожу вдоль стоил лошадей, и по центру в лунном свете вижу такой родной силуэт. Это он, он здесь, ждёт меня.

Бросаюсь в объятия любимого человека, но он не обнимает меня в ответ. Внутрь будто проникает яд, отравляя не только органы, но и душу. Что-то случилось…

– Аслан, – поднимаю голову, чтобы увидеть его глаза. Мне становится безумно страшно, ведь я не нахожу в его лице той мальчишеской задорной улыбки, с которой он всегда меня встречал.

В уголке его губ запеклась капля крови…

О, нет… Нет!

– Я всегда буду тебя любить, – с этими словами Аслан падает на колени, и я теряю равновесие, падая за ним. Хватаюсь руками за его грудь и понимаю, что она вся в крови. Он ранен, он умирает. Град из слёз застилает глаза и мне нечем дышать.

Нет! Нет! Этого не может быть!

Раньше я только думала о том, что невозможно почувствовать как рвётся сердце, но теперь понимаю, что сильно ошибалась. Душа способна разодрать на части всё на своём пути, чтобы высвободить боль.

– Нет, не умирай! Ты не можешь умереть, – ловлю губами его хриплый вдох и умоляю, умоляю остаться живым. Но Аслан уже не слышит меня, из его глаз уходит свет, тот самый свет, что научил меня любить и верить в любовь.

Я кричу, но не слышу себя из-за притока крови, что собрался у висков.

Я зову его, но он не слышит меня.

Заберите мою жизнь, не трогайте его!

– Какая душераздирающая картина, – похлопав в ладоши, произнёс зловещий, но знакомый голос.

Мехмед стоит в нескольких метрах от нас, не удивлена, что он здесь. Только этот зверь мог убить Аслана, больше некому. Он настолько отвратителен, что к моей боли присоединяется тошнота и отторжение.

– Чудовище! Ты убил его!

– Я? Нет, как ты могла подумать, – усмехаясь, отвечает Мехмед, а я готова поклясться, что в его темных глазах промелькнула демоническая тень. Он не человек, в нем нет ни капли сострадания. – Это сделала моя охрана, – холод, с которым он произносит свои слова, ужасен.

– Ты ничтожество! – кричу, разрывая гортань. Как же мне мерзко, как же больно.

– Ну-ну, мой сладкий лукум, хватит плакать. Тебе пора готовиться к нашей свадьбе, – и как он может так говорить. Я никогда не стану его. Он уже убил меня вместе с Асланом.

И тут я вспомнила про кинжал, мне ведь уже всё равно. Нащупав в мешке рукоять, меня покидает чувство страха. Мехмед делает ко мне шаг, видимо предчувствуя, что я что-то задумала.

Нет, я не буду твоей никогда, и ни в одной из жизней!

Остриё кинжала рассекает плоть моей груди, высвобождая свет моей души. Тело становится невесомым, практически ничем не наполненным. Мне не больно, физическая боль теперь ничто. Я падаю на землю, теряя связь с этим миром.

Мои глаза ищут его в кромешной тьме, там, где нам придётся скрыться на время, чтобы потом встретиться вновь.

Я буду любить тебя вечно, я найду тебя среди тысячи лиц, что будут всегда казаться такими пустыми и чужими. Пусть пройдут века, мы будем вместе. Этот день настанет. День, когда я открою глаза и увижу тебя. Аслан…

***

Веки поднимаются, и от тусклого света мне тяжело разглядеть очертания. Мне кажется, что я вижу лицо Лео, будто он в моей комнате…

Может же такое присниться.

– Аслан? Кто такой Аслан? – хмурые брови вычерчивают озабоченность на лице рыжеволосого парня. Это не сон. Лео здесь со мной.

– Мне снился сон, и ты был в нём… – точнее там был Аслан, но ты ведь и есть он. Как ещё можно объяснить происходящее, если не реинкарнацией душ.

– И помимо меня там ещё был какой-то Аслан, – неужели он ревнует. Это так смешно и забавно. Ужимка на его недовольном лике говорит о многом, но в первую очередь о ревности.

– Это сложно объяснить, но уверяю, что ты зря ревнуешь, – усмехаясь, поднимаю голову с подушки.

Я на кровати? Как я здесь оказалась?

Парень щурит глаза, словно пытается что-то понять. Затем заботливо поправляет одеяло, что сбилось у моих ног.

– Я переживал за тебя и поэтому решил навестить, а когда вошел в комнату, ты лежала на полу рядом со странной картиной, – под странной он наверняка имеет в виду портрет, так похожий на него самого.

И как мне это объяснить?

Хм. Нужно было рассказать обо всём намного раньше.

Какая разница, когда Лео мог воспринять меня как сумасшедшую – сейчас или еще несколько недель назад, когда началось всё это безумие. О котором, кстати, сложно думать, когда я вижу этот точеный подбородок, пухлые губы и выразительные скулы.

Глаза скользят по таким родным чертам лица, чтобы в финале утонуть в изумрудных омутах.

– Лео, поцелуй меня, – облизав сухие губы, я прошу, не осознавая, что делаю это вслух. Так просто озвучивая самое заветное желание.

– В такой заманчивой просьбе я не в силах отказать, – шепотом, почти неслышно, он произносит эти слова, накрывая меня с головой самым безумным поцелуем. Внутри сознания взрываются тысячи небесных светил, высвобождая энергию невиданной силы. Становится сложно отделить прошлое от настоящего, а реальность от воспоминаний. Всё словно сливается в единый поток.

Его рука скользит под одеялом вдоль рёбер и замирает на талии, я инстинктивно выгибаюсь, цепляясь за поцелуй как за что-то единственно значимое. Его язык вторгается в мой рот, так требовательно и горячо. Мои пальцы зарываются в шелковистых рыжих волнистых волосах.

Щелчок внутри, и нам уже не остановиться.

Это просто невозможно!

Стрелки на старинных настенных часах застывают на цифре двенадцать, могу поспорить, что за окном сияет полная луна, ведь в комнате достаточно света, чтобы разглядеть наше помешательство в движениях стремящихся друг к другу тел.

Собственный стон оглушает сознание, и что-то первобытное становится во главе моего рассудка.

Я притягиваю Лео ближе, давая понять, что больше не могу ждать. Не мешкая, он понимает меня без слов, сбрасывая массивное одеяло на дубовый пол.

Тело накрывает легким ознобом, требующим тепла. Я сдвигаюсь назад, чтобы освободить место, которое тут же занимает обладатель таинственных и невероятно зеленых глаз.

– Мне кажется, что я хочу тебя целую вечность, – от этой фразы моя душа бросается в бегство, чтобы никто не увидел её горьких слёз.

Вечность… Как же это знакомо… Скитаться вечность во тьме в поисках тебя…

Возобновляя поцелуй, я вжимаюсь своим телом в Лео, не оставляя даже миллиметра пространства. Кажется, что вот-вот мы сольемся в единое создание. Дыхание становится рваным, и каждый вдох всё более глубоким. Сложно совладать с собой, чтобы не задохнуться.

Я цепляюсь за его футболку, чтобы наконец-то ощутить всей кожей каждую частичку света, что излучает он.

Лео помогает мне справиться с упрямой тканью, что будто не готова распрощаться с прекрасным мужским торсом, а затем парень переворачивает меня на спину и оказывается сверху.

Он отстраняется на секунду, отчего всё внутри меня начинает биться в истеричном протесте. Его глаза блестят, как два идеальных алмаза темно-зеленого цвета.

Столько глубины, столько желания.

Его взгляд будто запоминает каждую черту моего лица, каждую эмоцию, запечатанную в мимике, в оттенке кожи.

Убираю небольшую прядь его волос, что мешает мне наслаждаться этим взором, который кажется таким нереальным. Мне сложно представить, что такие ощущения вообще вероятны. Настолько остро чувствовать друг друга.

Разве это нормально?

Очерчиваю пальцем брови, не прикасаясь, скользя в миллиметре от кожи и волосков. Я вырисовываю эскиз нового портрета, но уже не на холсте, а в памяти. Каждая впадинка, изгиб, всё то, что делает его таким… Слов не хватит, чтобы описать… Только нарисовав, только запечатав его в портрете, я смогу сохранить ту любовь, которой не страшно время.

Лео притягивает меня, чтобы пленить новым поцелуем, таким глубоким, скрывающим петли с дверей, за которыми спрятан последний ключ от моего сердца.

Мне больше не больно, ведь я его нашла, пройдя сквозь тьму и время, сквозь десятки одиноких жизней.

Впиваюсь пальцами в упругую кожу рельефной спины, чтобы поставить галочку напротив очередного доказательства реальности происходящего.

Руки Лео оказываются на моих бедрах, сжимая их до легкого болезненного пощипывания. Ещё один стон вырывается наружу, но попадает в ловушку его губ, дико ласкающих мои уста.

Я прочерчиваю пальцами линии вдоль позвоночника, вспоминая наше уединение в саду, когда на моём платье сломалась застёжка. Я отдаю ему ту ласку, полученную так внезапно, но в тоже время ставшей такой долгожданной точкой к сближению наших душ.

Его руки уверенно поднимаются выше, находя округлость ягодиц, сжимая которые он подводит меня к краю пропасти, переступив через которую, обратного пути не будет.

Кусаю эти сладкие, как восточные сладости губы, замирая от каждого прикосновения пальцев, скользящих вверх к талии, задирая платье, что уже и так перестало что-либо скрывать от его пронзительных глаз. Приподнимаю плечи, чтобы помочь парню справиться с одним из препятствий, что встало у него на пути.

Мгновение, и вещь летит в сторону, оставляя меня лишь в одном нижнем белье.

Лео касается губами ямочки у основания шеи, а я схожу с ума, нашептывая что-то на незнакомом мне языке. Очерчиваю круги пальцами на его сильных плечах, пока он спускается к груди. Замирая на мгновение, парень переводит уже хриплое от предвкушения дыхание, а затем сдвигает лифчик ниже, чтобы высвободить соски.

– Ах! – не могу сдержаться от совершенно неконтролируемой волны дрожи по всему телу.

– М, – закусываю губы, чтобы не вскрикнуть, когда он проводит большими пальцами по затвердевшим соскам.

Я непроизвольно выгибаюсь и развожу ноги в стороны. Боже, как это должно быть пошло выглядит со стороны.

Лео хватает губами левый холмик груди, лаская языком ореол соска. Мои пальцы снова зарываются в волнистых волосах, массируя кожу его головы.

Это невероятно чувствовать, его доводящие до исступления прикосновения.

Боже, останови мгновение!

Но вместо этого послышался назойливый стук в дверь.

– Лайя, ты спишь? – это Милли, и какие бесы её на этот раз принесли? – Лайя!

– Тссс… Не отвечай ей, – тихо шепчет Лео, переводя сбившееся дыхание.

– А вдруг что-то случилось? – ну не может же Милли прийти после полуночи просто так…

Он качает головой, словно не соглашаясь со мной, но затем накрывает мой рот своей ладонью, я от удивления распахиваю глаза.

– Милли, что-то случилось? – громко интересуется парень, ввергая меня в шок.

– Лео, это ты? – готова поклясться, что на сестре сейчас нет лица, он ведь ей так нравится. Это довольно жестоко, меня распирает от возмущения.

– Да, я… Лайя спит.

Тишина, но шагов не слышно.

– Тогда я пойду? – голос Милли подрагивает, скорее всего от переизбытка чувств, бедная девочка.

– Доброй ночи, – после его слов за дверью раздается звук удаляющихся шагов и всхлипываний.

Бедняжка…

– Ты… – успеваю вскрикнуть я, чтобы возмутиться, после того, как он убирает ладонь с моих губ, но ему не интересны мои истерики, Лео целует меня жадно и страстно.

Возвращаясь к тому, на чем нас прервали, мне становится всё равно, что где-то расстроилась Милли, как бы дико это не звучало. Но напор, с которым, зеленоглазый любовник терзает мои губы, скользя руками по изгибам тела, выбивает из меня остатки совести.

– Ах, – он возвращается к моей груди, но теперь его прикосновения более требовательные и грубые, словно ему уже сложно сдерживать себя.

Я выгибаюсь снова и снова, потираясь внутренней стороной своих бедер о его тазобедренные косточки.

Оттягиваю Лео за волосы на мгновение, чтобы захватить дозу кислорода. В воздухе повисли разряды электричества. Ещё немного, и мы превратимся в катушку Тесла, способную осветить своим зарядом весь замок.

Пальцы парня скользят от груди к тонкой полоске трусиков, чтобы буквально сорвать их с меня, вызывая очередной громкий стон.

Все тело сковывает от напряжения, пока Лео стягивает джинсы и боксеры, чтобы освободить упругое мужское естество.

Ожидание становится вечностью, и даже пальцы, скользящие по внутренней стороне бедер, оставляют невидимые ожоги.

Душа предчувствует свой выход и слияние со своей судьбой. Мне кажется, что всё вокруг взорвётся. Необузданное возбуждение уже спускается от солнечного сплетения к низу живота, чтобы раствориться там в тягучей неге.

Толкаясь бедрами вперед, я точно умоляю о проникновении не только в тело, но и в тонкий мир моей души.

Лео громко выдыхает, опираясь руками о перину у моих плеч. Облизываю губы, которые уже успели изголодаться по сладостным устам. Он входит в меня осторожно, во всю длину, замирая, чтобы дать насладиться полнотой всех ощущений.

Поцелуй замыкает цепь, которая запускает слияние двух тел, переполненных возбуждением. Мы ждали этого момента не несколько недель, а целую череду безжалостных столетий.

Мой возлюбленный начинает двигаться во мне, и я ощущаю каждый миллиметр его пульсирующей плоти. Так жадно принимая его в сладострастных объятиях своих чресел.

Я принадлежу ему полностью, без какого-либо остатка, страстно хватая его разгорячённые от поцелуев уста. Становится так тесно внутри себя, так жарко.

Толкаясь бедрами навстречу, я утопаю в океане трепетного наслаждения. Хватаясь за его плечи, чувствую, как каждая мышца наполняется разрядами электричества.

Неописуемое ощущение наполненности кажется той единственной вещью, которой мне так не хватало для полного чувства счастья и свободы.

Лео жарко осыпает мою шею, ключицы и грудь сотнями поцелуев, каждый из которых стоит целой вечности.

Наши тела умирают и воскресают вновь в танце истинной любви и страсти. Толкаясь навстречу друг к другу, сложно представить то одиночество, ту боль, что пришлось нам пережить.

Ничто не способно убить любовь: ни время, ни тьма, ни чьё-либо эгоистичное решение.

Мы всё равно будем стремиться друг к другу несмотря ни на что.

Проникновения становятся глубже, и мне сложно сдержать силу, скручивающую до приятной боли все внутренние органы.

Это невероятно… Невероятно прекрасно…

Одновременный пик ни с чем несравнимого наслаждения накрывает нас волной, запечатывая всё волшебное действо поцелуем двух влюбленных душ.

– Ты решишь, что я сумасшедший, но я уверен, что уже давно люблю тебя, – прервав ненадолго поцелуй, Лео шепчет мне прямо в губы, заставляя меня улыбаться самой искренней на свете улыбкой.

Я тоже люблю тебя, и это длится дольше пяти столетий.