Текст книги "Строгий босс"

Автор книги: Марика Крамор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 4

Ох, если бы я только знала, как сильно ошиблась! Расторгуев не то, что не желает оставлять меня в покое, он втрое усилил напор. Каждый раз пытается до меня дотронуться, когда этого никто не видит, хоть я всячески пресекаю подобное мужское своеволие и словом, и делом. А его, кажется, это только забавляет. За какую-то короткую (для кого-то короткую, а для кого-то чересчур удлинённую) рабочую неделю с субботним заездом в офис заместитель генерального мне буквально проходу не давал. Что у него в голове делается? Ну не верю я, что у него нет девушки или хотя бы подружки для частых развлечений. Привязался на мою голову. Благо «выходной» рабочий день закончился очень быстро, и я успела заняться всеми запланированными домашними делами.

Утро понедельника, ожидаемо, началось очень весело. В самую рань заявилась дорого и со вкусом одетая дама (возраст её определить довольно трудно, но своё тридцатилетие она сто процентов уже отметила), очень стройная, вся такая холёная, элегантная. Вот всё в ней по моим личным ощущениям было так складно да ладно. Но её манеры оказались не просто отталкивающими, а тошнотворно отталкивающими. Она вплыла в приёмную с таким видом… как будто у нас здесь пахнет чем-то очень неприличным. Но с другой стороны, такое недовольное брезгливое выражение лица ей очень идёт.

Если я сейчас просто искривлю губы и отвернусь, это будет величайшим неуважением к посетительнице и полнейшим непрофессионализмом. Хоть всем силами пытаюсь сдерживать рвущийся наружу негатив, мой внутренний дьяволёнок давно уже вознамерился вступить в ближний бой со столь неприятным экземпляром. Пусть потаённые мысли совершенно недопустимы и в очередной раз доказывают насколько я мелочная особа, аккуратно ещё раз перевела взгляд на женщину. Чтоб она споткнулась, пока грациозно плывёт до моего стола по воображаемой красной дорожке. Надеюсь, такое неприятное пожелание никак не отразится на моей неподпорчённой карме?

– Меня зовут Виктория Викторовна. Мне нужен Глеб Викторович, – скрипучий и неприятный голос отрезвил мгновенно. – Вы, должно быть новенькая? Не густо. Я рассчитывала, что увижу здесь более опытный образец на побегушках.

От подобного напора высокомерия и собственной исключительности я даже как-то растерялась. Право слово. Мания величия налицо. На секунду даже показалось, что моя яркая блузка абсолютно померкла на фоне таких громких необоснованных заявлений. Вся моя неприязнь готова разом обрушиться на посетительницу.

Так. Ну и что мне с ней делать? Она, вообще, по какому вопросу? Просто в гости заглянула?

– Вы не могли бы ещё раз представиться и обозначить цель своего визита?

– Повторюсь с неохотой. Виктория Викторовна. Разве Вы не должны быть в курсе всех посетителей руководства, девушка?

– Да, конечно. Извините, Глеб Викторович ещё не приехал. Его рабочий день начнётся через двадцать минут, – произношу извиняющимся тоном, потому что не знаю, как правильно реагировать. Это что, его мадам? Почему тогда она так официально к нему заявилась, как на приём?

– Я всегда приезжаю немного раньше оговоренного времени, надеюсь, Вы сможете это запомнить.

А с чего такая агрессия, интересно мне знать! Ну да ладно. Стиснув зубы, дабы не нагрубить в ответ (в конце концов, кто я такая, чтобы открывать рот на достопочтенных дам?), напряжённо всматриваюсь в расписание своего вечно хмурого «солнышка». И то, что я там увидела, однозначно, сделало мой день!

«9:00 – Заноза В.В.

Глава департамента управления и развития новых технологий. Повестка дня – дополнительное финансирование проекта «Коммерческие структуры». Отчёт об эффективности. Ликвидация ошибок».

В недоумении возвращаюсь глазками к началу строки.

Заноза В.В.?! Я ждала мужчину!

Прилагаю все усилия, которые только возможны, чтобы сохранить спокойное и расслабленное выражение лица. Ох, разве может фамилия по отношению к конкретно этой женщине быть более говорящей?!

Взглянула на часы. Не так уж и долго мне осталось терпеть разлюбезную барышню у себя под носом.

– Генеральный директор появится очень скоро, – он, действительно, приезжает на работу чуть раньше запланированных встреч. – Ждать его придётся недолго. Присаживайтесь, пожалуйста. Может быть… кофе?

Виктория Викторовна (отчество одно и то же; женщина, случайно, не приходится сестрой руководителю?) смерила меня ну ооочень неприязненным взглядом и загадочно ответила:

– Может быть.

Ну, класс! Может быть, нести кофе? Или, может быть, не нести?

А если я торжественно вручу ей бодрящий напиток, предварительно бухнув туда такую дозу сахара, что несносные, высокомерные рецепторы данной особы станцуют джигу под воздействием приторного кофейного вкуса? Ну кто так не вовремя придумал рафинад индивидуальными кусочками?

Делать нечего. Притащила ароматную чашку этой злобной… мадам, положив на блюдце несколько сладких кусочков тёмного цвета.

– Какой кошмар. Как только Глеб может употреблять этот жжёный ужас?

Я и сама не разделяю одержимую любовь своего начальника к коричневой сладости. В чём разница, какой сахар размешивать в чашке? Это в любом случае нехорошо сказывается на фигуре.

– Вообще-то, аромат тростниковой мелассы достаточно характерен. И отличить его от вони обычной жжёной подделки не составляет труда. Конечно, если с обонянием нет проблем, – бодрый, строгий голос вальяжно приближающегося к нам мужчины неожиданно заставил пробежаться по спине мурашкам.

– Доброе утро, Глеб.

– Доброе утро, Вика. Надеюсь, в этот раз ты хорошо подготовилась к нашей встрече, – начальник на ходу сбрасывает пиджак и проходит к себе в кабинет, – потому что, в отличие от некоторых, для меня тратить время на пустые разговоры – непростительная роскошь.

Я всё ещё могу слышать обрывки фраз, ведь дверь за руководством закрылась не сразу.

– Между прочим, для меня тоже.

– Именно поэтому тебе так нравится всегда приезжать заранее и впустую сидеть в приёмной?

Странно. Откуда столько агрессии друг к другу? Мне кажется, в воздухе до сих пор витают заряженные наэлектризованные частички.

Кто бы знал, как мне сейчас не хочется идти в кабинет Солнцева и тащить ему излюбленный утренний кофе с тремя кусочками коричневого сахара. Но ничего не поделаешь. И это лучше сделать побыстрее, потому что рабочую почту уже завали запросами и письмами.

Как только я показалась на пороге кабинета, мне в лицо ударил строгий холодный оклик.

– Юля, кофе позже принесёте, – согласно кивнула, в недоумении наблюдая за тем, как ощетинились друг на друга директор и глава департамента управления новых технологий. Несмотря на разницу должностей и наличие «обязательного» уважения, их взаимная нелюбовь просто искрит невидимыми яркими огнями.

Примерно через час, когда я успела разгрести почти всю текучку, а недовольная Заноза В.В. в спешке, не оглядываясь, покинула кабинет начальника, в приёмную грациозно прокрался очередной грозный хищник.

– Привет, мышка. Чудесно выглядишь.

– Благодарю, Сергей Александрович, – почему-то излишнее мужское упорство дико раздражает. У меня работы вагон и маленькая тележка, а он, как всегда, в свои игры пришёл играть. – Времени нет совершенно. У Вас что-то срочное?

– Да. Сегодня поедешь со мной обедать, – ааа, он решил поменять тактику с настойчивых уговоров на неоспоримые приказания?

– Очень сожалею, но не поеду.

– А я не спрашиваю, я утверждаю. И когда мы с тобой одни, не обязательно обращаться ко мне так официально. Я ведь уже говорил.

Он стоит сбоку от моего стола. Убежать или отскочить в сторону, если мужчина вновь решит ко мне прикоснуться, у меня вряд ли выйдет.

Ну что ж. Придётся доставать из закромов скромные запасы борзости. Ох, не люблю я это дело. Ох, не люблю.

Демонстративно растопырив пятерню, положила её на стол прямо перед собой.

– Серёжа. Посмотри внимательно. Видишь, какого оттенка мои ногти?

– Фиолетового, – как же скуден мужской запас познаний в данной области. Перевела взгляд на любимый нежно-сиреневый колор. Хорошо хоть, данное обстоятельство сыграло мне на руку.

– Вот именно. Как не прискорбно тебе сообщать, это цвет моего отношения к твоим словам, утверждениям и просто к сложившейся ситуации.

– То есть, решила дерзить?

– Вообще-то, ты меня сам вынуждаешь.

– А если через минуту не закончишь бездумно тратить наше с Юлей рабочее время, то дерзить начну уже я, – и снова у меня по спине побежали мурашки от невероятного, глубокого, уверенного голоса с нотками обычного недовольства.

Посмотрела в лицо самому хмурому в мире мужчине. Мужчине, с которым я буду связана рабочим контрактом неограниченное количество времени.

– Я, между прочим, по делу.

– А то незаметно, – Солнцев раздражённо перевёл взгляд на своего первого заместителя и вновь посмотрел на меня. – Юля, я кофе обязан ждать целую вечность?

– Простите за задержку. Сейчас же иду!

Мужчины скрылись в огромном светлом кабинете, а я, спустя три как никогда долгих минуты, уже прохожу к ним и прямо перед собой держу две чашечки ароматного бодрящего напитка. Как только поставила свою ношу перед каждым из начальников, поспешила немедленно удалиться и оставить руководство наедине.

Вот только совершенно не ожидала, что краем уха, выходя за дверь, услышу спокойное и нравоучительное:

– Я понять не могу. Ты дальтоник что ли? Это же сиреневый цвет.

Очень надеюсь, испытанный мною глубокий шок пройдёт хотя бы к вечеру.

Глава 5

Вновь опускаю взгляд на время…

Двенадцать ночи.

Боже, как я завтра смогу приехать вовремя на работу?! Сил уже ни на что не осталось.

Тем не менее, крепко стиснув зубы, вношу последние изменения в табличные данные и отправляю любимому «солнечному» начальнику.

Ответа на грозные внушительные претензии из головной я дождалась. И уже всё перенаправила. Так! А на позднее вечернее письмо от заказчиков я промолчала? Быстренько пробегаю глазами почту. Фуууух, ответила.

Всё! На сегодня с меня хватит! Даже если он (господин Солнцев, конечно) закидает меня дополнительными заданиями, я больше ничего делать не буду! Совесть есть у человека или нет?! На дворе полночь! А я ещё на работе!

В приеёмной раздалась приглушенная мелодия вызова моего мобильного.

Уставшим голосом тихо произношу:

– Да, привет.

– Юль, ты что-то совсем загуляла. Хоть бы предупредила.

– Прости, замоталась. Даже забыла черкануть, что задержусь на работе. Но я уже скоро закончу.

– Так ты ещё на работе?

– Да, к сожалению.

– А как ты домой поедешь? На метро успеешь?

– На метро? – даже поёжилась, не так-то нравится мне ездить на метро в такое позднее время. А может, автобус ещё ходит? Но даже если и ходит, его ждать минимум полчаса.

– Наверное, на метро. Придумаю что-нибудь, не волнуйся. Ты хоть поел?

– Ага, я макароны сварил.

– Пустые макароны на ужин. Шикарно.

– Я и тебе оставил.

– Нет, мне не нужно. Ты ведь знаешь, я не люблю макароны. Да и вряд ли ужинать буду. Как только зайду домой, рухну прямо на коврик. Не жди меня.

– Ладно.

– И не забудь будильник поставить!

– Хорошо, мамочка.

– Какой же ты вредный.

Отбила вызов, чуть повернула голову в сторону и столкнулась с внимательными синими глазами.

– Большое спасибо, Юля. На этом всё.

Да неужто ли?! Кланяюсь Вам в ножки, о Великий Глеб Викторович!

– Замечательно. Спокойной ночи, – только что поняла, как раздражённо прозвучал собственный тон. Я могу думать о руководстве всё, что угодно, но вот так показательно это демонстрировать… Не самое благоразумное решение с моей стороны.

Мне кажется, я еле-еле борюсь со сном. А может никуда не ехать? В приёмной стоят такие замечательные манящие диванчики для посетителей. Интересно, на них реально выспаться? Только я об этом подумала, как комнату осветило яркой вспышкой молнии, за которой последовало продолжительное раскатистое рычание природы. Превосходно. Теперь я ещё и вымокну. Просто КЛАСС!

– Юля, мне кажется, Вы уснёте по дороге домой и проедете свою остановку. Ещё и заболеете. Ветер поднялся. Давайте, я лучше Вас подкину. В конце концов, подобные завалы случаются не так уж и часто. А Вы молодец. Стойко выдержали.

Отвезёт? Он? Меня? Наверное, это не совсем правильно, но я даже отговаривать не буду. Со мной сейчас можно делать всё, что его душе угодно. Хочет отвезти – пусть отвозит!

Как только мы вышли на улицу, и я вдохнула влажный бодрящий воздух, стало полегче.

– Постой здесь. Не за чем тебе мокнуть, – с этими словами мой всегда хмурый начальник (настолько хмурый, насколько темна сегодняшняя ночь, которая властвует над городом с тысячью огней) выдвинулся в путь. Я уже несколько раз подмечала, что он в разговоре незаметно переходил на «ты» и обратно.

Уже через четыре минуты плавно приблизился ко мне и остановился прямо у лестницы серебристый мерин. Я, правда, поеду в данном великолепии? Вот это игрушка обеспеченного мужчины! Даже капельки дождя придают автомобилю особый шарм. Гришка бы впал в дикий восторг!

Не дожидаясь особых указаний, прыгнула на переднее сиденье рядом с водителем. Надеюсь, он не рассчитывал, что я во время поездки буду сидеть сзади? Мне ведь ещё панель интересно рассмотреть! Это конфетка, а не машина! Боюсь даже представить, сколько она стоит!

Глеб Викторович уточнил мой адрес, и мы выдвинулись вперёд. Кажется, мне сегодня улыбнулась удача! Доеду быстро и с комфортом!

– Юля, а ты всегда общественным транспортом добираешься до дома?

– Да, конечно. За рулём не езжу. Пробовала несколько раз. Но, наверное, это не моё. Я абсолютно не чувствую машину. Мне больше нравится ими восхищаться.

– Это, конечно, не моё дело, но я считаю, что молодой человек, с которым ты живёшь, в такое позднее время мог бы тебя и встретить. Или, на худой конец, вызвать такси до дома. Не пойми превратно. Просто, свою девушку и семью нужно беречь. Вот такое у меня несовременное мировоззрение.

В полнейшем удивлении поворачиваюсь к начальнику и ошарашенно хлопаю ресничками. Туплю, знаю. Но в толк не возьму, кого он имеет в виду.

– Глеб Викторович, Вы сейчас о ком?

– Ты ведь разговаривала по телефону, когда я вошёл в приёмную. Я, разумеется, не пытался слушать, но не слышать не мог.

– Аааа! Я разговаривала с Гришей. Но это не мой молодой человек. Это мой брат. Младший. Ему четырнадцать. Он совершенно не умеет готовить, но сварил мне макароны на ужин, – готова треснуть себя по лбу! Очень ему нужна эта информация.

– Ваша мама настолько не любит готовить, что это приходится делать брату?

Постаралась поскорее отвернуться, чтобы мужчина не заметил, как зацепили меня его слова.

Мамочка. Сразу вспомнился её светлый образ. Нежная улыбка. Ласковые руки. Светлые волосы. Тепло её объятий. Она, как лучик солнышка, всегда несла в себе тепло, могла озарить своим светом любой тёмный уголок. Как же мне её не хватает. И папы тоже.

– Мама всегда очень хорошо готовила. Просто последние несколько лет мы живем без неё.

– Она уехала?

– Она умерла, – стараюсь говорить спокойно. Ведь уже так много лет прошло с того момента, как доктора озвучили ужасный диагноз. Но всё равно голос до сих пор дрожит, когда я произношу такие страшные слова, а воспоминания травят душу ядовитыми картинами, как только мысленно возвращаюсь на пять лет назад. – Мне было восемнадцать.

– Прости. Я не должен был спрашивать. Твоему отцу, наверное…

– Его тоже нет в живых, – быстро тараторю и замечаю, что начальник смотрит на меня очень странным взглядом, как будто хочет задать очередной вопрос, но не решается.

В молчании мы ехали ещё минут пять, когда я зачем-то решила пояснить.

– Мой папа был военным врачом. Его отправили в горячую точку два года назад. Их перевозили на воздушном судне, я совершенно не разбираюсь во всех этих истребителях и бомбардировщиках. Но так сложилось, что его самолет был сбит. Все, кто находились на борту, включая пилота, погибли. И мы с Гришей остались совсем одни. Вот такая невесёлая история.

Молчание продлилось ещё минуты две, как вдруг сбоку раздался тихий голос:

– Знаешь, Юля, мне всегда есть, что сказать. В любой ситуации. Но… Только не в этой. А как твой брат перенёс трагедию?

– Тяжело, разумеется. Когда погиб папа, Гришке было всего двенадцать лет. Подростки очень морально неустойчивы в этом возрасте. Хотя, мне сравнивать не с чем.

– А сейчас как обстоят дела?

– Сейчас? – зачем ему? Разве есть смысл рассказывать о своих проблемах? Что брат постоянно дерётся. Что меня постоянно вызывают в школу? Что он стал грубить и обманывать? А совсем недавно я почувствовала от него запах алкоголя? Я промолчала, потому что, как это ни ужасно, не нашлась с нравоучениями.

Но, несмотря на это, братишка всегда был и остаётся самым моим дорогим и любимым мужчиной. Пусть ещё маленьким, но всё же мужчиной. Потому что он часто встречает меня с работы вечерами, помогает нести пакеты из магазина. Он даже старается помочь материально и недавно нашёл себе подработку – устроился на АЗС. Я думала, такого малыша никто туда не возьмёт. Но нет. Он пробовался много где, и, наконец-то, ему улыбнулась удача.

– Сейчас дело обстоит не так печально, как раньше, – дороги совершенно пустые, поэтому «долетели» мы очень быстро, хоть лобовое стекло и заливает водой с плачущих небес. Нужно как-то пошутить, разрядить траурную, гнетущую обстановку в машине. – Уже подъезжаем. Глеб Викторович, я очень признательна, что Вы не бросили меня на произвол судьбы, – постаралась вложить весёлые нотки в голос, но на фоне страшных откровений и своих тяжёлых воспоминаний, эффект получился прямо противоположным – внезапно просочилась вся горечь, которая давно скопилась в моей душе.

Мда. Замечательная благодарность.

– Спокойной ночи, – надеюсь, хотя бы улыбка вышла не натянутой.

– До завтра, Юля.

Разговор с начальником вывел меня из равновесия. Тихонько проворачиваю ключ в замке и очень аккуратно закрываю дверь, которая обычно хлопает так, что соседей можно разбудить. На цыпочках крадусь к себе в комнату, но тут меня чуть ли не с ног сбивают щупленькие метр шестьдесят пять.

– Ты почему не спишь?

– Тебя ждал! Не промокла? – несмотря на всю свою периодическую агрессию, братик очень заботливый и внимательный мальчик.

– Нет. Меня коллега с работы подкинул, мы все вместе задержались, – о том, что это был не просто коллега, а непосредственный начальник, и задержались мы вдвоём, я намеренно умолчала.

– Оооо, это он молодец! Раздевайся и иди ешь!

– Гриш, я, правда, не хочу. Мне бы до постели доползти…

– Ничего не знаю. Я старался. Правда, уже, конечно, всё остыло, но, надеюсь, ты не выбросишь тарелку в мусорку.

– Конечно, нет. Спасибо тебе большое.

– Должен же я тренироваться, чтобы потом Даше завтраки готовить.

О, Боже. ДАША. Это отдельная история. Эта девочка – его мечта. Хоть и недостижимая. Потому что Гриша – не самый популярный мальчик в параллели. Вот она – современная школьная жизнь. Я в четырнадцать лет даже и не помышляла о любви, чувствах и завтраках для второй половинки. А сейчас…

Немного подогрела, действительно остывшую сковородку. Макароны с яичницей. Жуть!

– Ты волшебник. Прямо будущий повар, – с трудом заставила себя запихнуть в рот жирные пересоленные макароны и выдавила самую счастливую улыбку, на которую я только способна. Приходится с энтузиазмом жевать нелюбимый гарнир. Фууу! – Правда, масла многовато, а так… ты молодец.

– Отлично! Теперь со спокойной душой можно идти спать! Я точно покорю её завтраком!

Ээээммм… надеюсь, я не переборщила?

А как мне правильно реагировать на последнее замечание? Это вообще нормально?

Когда за братом закрылась дверь, я тихонечко собрала макаронные изделия в пакет и выбросила так, чтобы Гриша утром ничего не заметил. Уныло поковыряла ощутимо пригоревшую яичницу и отправила остатки скудного ужина к макаронам. Второй день не успеваю ничего приготовить! Что же я за сестра такая! Решено. Завтра постараюсь свалить с работы вовремя! И наготовлю еды на неделю вперёд!

С этой мыслью я и легла. И вот… моя голова, наконец-то, коснулась подушки…

Чёрт! Ну почему я никак не убавлю громкость будильника!

Взглянула на время. Шесть тридцать утра. Оооой, как же спать хочется!

Глава 6

Спать мне хотелось не только утром, но и весь день. Более или менее, я раскачалась под вечер, постоянно вливая в себя немыслимые дозы кофеина.

Наконец-то, наступил вечер. Время пролетело незаметно. Конечно, Солнцев не стесняется заваливать меня заданиями. Благо, он давно уехал. И теперь я могу быстренько свалить под шумок вместе со всеми в конце рабочего дня.

– Привет, мышка! Уже домой намылилась?

Прикрыв за собой дверь, Расторгуев, улыбаясь, как кот, объевшийся сметаны, широкими шагами уверенно приближается ко мне. Как же он меня достал! Неужели ему больше заняться нечем?

Как бы его потактичнее послать?

– Да. У меня наступило личное время, поэтому… Разрешите откланяться, Сергей Александрович. Все рабочие вопросы завтра.

– Какое совпадение. А я тоже как раз только сейчас освободился. Не это ли повод пройтись в столь замечательную погоду?

Я скептически перевела взгляд на окно, за которым резко потемнело и которое совершенно очевидно даёт понять, что через довольно непродолжительное время снова начнётся очередной затяжной ливень. Вот такое тёплый и приветливый сегодня день.

Встаю и обхожу стол так, чтобы находиться на как можно дальнем расстоянии от зама Солнцева. В спешке собираю свои манатки и, очень осторожно, плавно растягивая слова, произношу:

– Хорошего Вам веееечера.

– Ой, да ладно тебе. Рабочий день уже закончился. Можно менее официально.

Отворачиваюсь.

Надеюсь, хоть мой игнор сможет навести мужчину на единственно правильные мысли.

– Юля, я, вообще-то, с тобой разговариваю.

Встаю, цепляю сумку через плечо и уверенно двигаюсь к выходу, пока не вернулся один «добрый и солнечный человечек» и не взвалил на меня дополнительный воз суперсрочных заданий. Он сказал, что если до его прихода я успею управиться с текучкой, то могу быть свободна.

– Извини, Серёж, я не могу задерживаться. Дела.

– С радостью тебя подкину. Далеко ехать?

Оооо, уверена, если он услышит от меня, насколько далеко ему нужно ехать (а лучше, кстати, отправиться в пешее путешествие), мне так просто с рук это не сойдёт. Поэтому упрямо молчу. Вот приставучий экземпляр! Но я ведь была к этому готова, верно?

Расторгуев не сдаёт позиции, идёт за мной по пятам. Он всегда так довольно и откровенно улыбается… хорошо, что сейчас я этого не вижу. Вечный сексуальный подтекст в каждой его фразе, обращённой ко мне, уже порядком поднадоел. Он как заноза… в одном месте!

– И всё же?

– Ты отстанешь от меня когда-нибудь?

– Даже не мечтай. Давай-ка, рассказывай, маленькая недотрога. Что делаешь сегодня вечером?

Напускаю на себя пресыщенный вид, стараясь выглядеть очень искушённой. С данным обстоятельством у меня, конечно, большие проблемы, но мужчине ведь об этом неизвестно. Оборачиваюсь и, столкнувшись с Расторгуевым лицом к лицу, уверенно произношу:

– Сижу дома за чашечкой умопомрачительного кофе, читаю «Анну Каренину» и думаю, какие все мужики козлы. Только и хотят поскорее девушку затащить… – со скрытым подтекстом громко бросаю в солнечного заместителя последнее слово, – в машину!

Дальше нужно успеть во время среагировать и не попасть в его наглые цепкие лапы. Поэтому, как можно быстрее, делаю два спасительных шага назад, разворачиваюсь, чтобы поскорее выскочить прочь из кабинета, и совершаю рывок вперёд. Совершенно не ожидая подвоха, со всей дури впечатываюсь носом в из ниоткуда взявшуюся тёплую стену.

Тёплую стену? Это что за… В первые секунды оклимавшись от слабой боли, фокусирую взгляд и упираюсь прямёхонько в глубокий вырез спортивной мужской футболки со шнуровкой, откуда торчит не слишком густая поросль светлых волос. Поднимаюсь глазами выше, молясь, чтобы это был кто угодно, только не мой начальник! Ой, маааамочки! Кто ж меня за язык-то тянул!

– Глеб Викторович! А я это… с Сергеем Александровичем прощаюсь! – что? Что? ЧТО?! Я действительно подобную чушь сморозила? Точно я?

– То, что ты с Сергеем Александровичем прощаешься, я ещё в коридоре услышал.

С восхищением смотрю на своего начальника. Он побрился. Вернее, очень коротко подравлял свою бородку. Как говорит Гришка… Это отпад! Невозможно отвести взгляд. Прямо помолодел человек!

Солнцев как-то очень уж насмешливо произнёс эти слова и перевёл колкий взгляд на своего зама. И обратно на меня. Невероятно ехидным и удивлённым тоном уточнил:

– И что? Прямо-таки все козлы?

Резко качаю головой из стороны в сторону. И излишне эмоционально произношу:

– Неееееет, конечно, нет! Далеко не все!

Всегда хмурый начальник вдруг резко изменился в лице. Поверхностные морщинки на его лбу вмиг разгладились, в глазах появился весёлый, ранее незамеченный блеск, а уголки задрожавших губ, вечно смотрящие вниз, вдруг резко изменили своё положение и несмело поползли в противоположном направлении. Я такого за всё время не припомню! Это полный шок!

– Смотри и учись, – начальник хитро прищурил глаза и, переключив своё внимание на зама, внезапно добавил. – Козёл.

Лицо Расторгуева надо было видеть.

– Юленька, а этот руководитель-переросток сейчас действительно улыбается, или у меня видение?

– Сходи зрение проверь, если так не уверен. Мне серенькие козлики сегодня больше не понадобятся, так что свободен. А Вас, Юля, попрошу остаться. У меня внезапно возникла пара вопросов.

Тяжело сглотнув слюну (надеюсь, этого кроме меня никто не услышал?) я вернулась к своему столу, намереваясь повесить на законное место, ну то есть на спинку стула, несчастную сумку. Зачем-то сжала её пальцами так сильно, как будто это она виновата в моей очередной задержке на рабочем месте. Что ему ещё от меня надо? Он ведь уже и сам переоделся в нерабочую одежду!

Мы остались одни. Я выжидательно молчу, а Солнцев, не говоря ни слова, спокойно проследовал в свой кабинет.

Пять минут прошло. Десять. Вопросов как не было, так и нет. А из-за закрытой двери не раздаётся ни звука.

Набралась смелости и широкими шагами приблизилась к его кабинету. Занесла руку для громкого стука, но дверь вдруг распахнулась, и я чуть не отходила кулаком многострадальную за сегодня грудь генерального директора компании.

– Юля? Ты ещё здесь?

Он нормальный вообще?! А где мне быть, если он сам велел своей сотруднице задержаться и ответить на его (всплывшие совершенно внезапно!) вопросы?

– Конечно. Вы ведь приказали не уходить.

– Я не приказал, а мягко поставил в известность.

Ааа, значит, вот как можно выразиться? Мягко. Как будто это меняет дело, честное слово!

– Вы уже свободны как десять минут.

Это что – шутка?

– Я так понял, ты хотела сбежать от моего навязчивого зама? Считай, я добровольно тебе помог. По-дружески. Можешь не благодарить.

По-дружески. Посмотрела на стоящего передо мной хмурого и вечно чем-то недовольного человека внимательным взглядом. В его глазах всегда столько проницательности и твёрдости, решимости и уверенности… Вероятно, стальной стержень его характера не согнуть ничем. Горько выдохнула. Пожалуй, я бы хотела иметь такого друга. Да что уж там говорить. Положа руку на сердце, могу смело заявить. Если бы в моей жизни появился подобный мужчина, это было бы самым замечательным подарком судьбы. Мне бы очень хотелось, чтобы мой собственный брат равнялся вот на этого человека, а не на кучку золотой молодежи, которая не сегодня-завтра предложит ему травку. Но только в обычной жизни такие мужчины не то, что проходят мимо, они не появляются в поле моего зрения в принципе.

Опустила взгляд, чтобы он не разглядел там ничего лишнего. Он может. Я уверена.

– Тогда я пойду. Хорошего вечера, Глеб Викторович.

Разворачиваюсь и, не оглядываясь, направляюсь к своему столу. И очень даже вовремя, потому что оттуда как раз раздаётся тихая медленная мелодия. Братик.

– Привет, беспризорник. Что успел за сегодня натворить?

– Юль. До тебя директор не может дозвониться.

Сердце упало в пятки.

– Что случилось?

– Тебя в школу вызывают.

– О господи! Что ты сделал?

– Юль, это вышло случайно! Он сам на меня набросился!

– Ты что, снова подрался? Сам-то в каком состоянии?

– Я реально был крут, так ему накостылял! Хахах, они сейчас с мамой поедут снимать побои! Прикинь!

– Что? Ты в своём уме? Какие побои? Это ведь чревато привлечением правоохранительных органов, Гриша! Где твои мозги только были?!

Сквозь в сердцах произнесённые слова услышала пробивающийся звонок по второй линии. Наверняка это директор. Больше ведь мне звонить некому!

– Повиси! Дозвонился твой директор!

И, кстати говоря, когда-то и мой собственный!

– Алло.

– Здравствуй, Юля. Это Павел Семёнович. Я снова звоню по поводу твоего младшего брата. Гриша сегодня избил одноклассника с параллели, чьи родители скоро будут у меня в кабинете. Они настроены весьма враждебно. Случай серьёзный. У парнишки разбито лицо. Тебе лучше приехать поскорее, чтобы поучаствовать в разговоре.

– Да, Павел Семёнович, я обязательно приеду. Но я ещё на работе. Постараюсь прибыть как можно скорее.

– Это в твоих же интересах. Юля, моя настойчивая просьба. Поговори с парнем. Или пусть с ним поговорит кто-то ещё из взрослых, если ты до него не можешь достучаться.

Этими словами он меня очень разозлил.

– Павел Семёнович. Вы прекрасно знаете, что мы с ним только вдвоём. И разговаривать с ним больше некому. Я не умаляю свою ответственность, но будьте любезны разобраться нормально, а не так. Что виноват тот, кого побили. До встречи.

Раздражённо сбрасываю вызов, снимаю первую линию с удержания и выдаю короткое и ёмкое:

– Еду.

Нервно бросаю телефон в сумку, на ходу цепляю кардиган, который набрасываю на себя, когда еду на работу (несмотря на дневную жару, утром температура опускается довольно низко для лёгкой блузочки) и слышу уверенный голос прямо за своей спиной.

– Снова проблемы с братом?

– Да. Снова. Сегодня меня ждут у директора, потому что он кого-то побил, и родители пострадавшего, вероятно, поедут снимать побои, – на автомате весело и воодушевлённо отвечаю в пространство приёмной, а сама уже думаю, как вытащить своего мелкого балбеса из передряги и встряхнуть его осознание.

– Я отвезу тебя.

Опять? Может, не надо? А то это очень странно выглядит со стороны.

– Нет, зачем же? Я сама!

– Мне по пути. Идём.

По пути ему или нет, проверить наверняка я бы не смогла при всем желании. И вот я снова сижу в шикарном авто, удобно развалившись в кресле, и снова уверенно чихаю на то, что мне, наверное, хотя бы на этот раз лучше было бы приземлиться сзади.

– Юля, какие у тебя отношения с братом? Доверительные? Дружеские? Или наоборот?

– У нас с Гришей довольно близкие отношения. Точнее, были раньше. А сейчас… Мы… немного…

– Отдалились?