Текст книги "Love me (СИ)"

Автор книги: Maria-Mirabella

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Вздохнув, я поплелся в гостиную и, включив телевизор, пытался убить ненужное время. Через несколько минут вода в душе течь перестала, а еще через пять минут до меня донеслись звуки шлепанья босых ног по паркету:

– И когда это ты полюбил рекламу? – Раздался насмешливый голос шатенки.

Я моргнул и увидел, как по телевизору крутился сплошной блок ненужного мусора и зомбирования для людей. Ну-ну, сарказм значит, Кэндис?

– С тех пор, как ты по часу начала сидеть в ванной! – Я насмешливо выгнул бровь и едва не согнулся от приступа истерического хохота при виде обиженно надутых щечек сестры.

– Эй! Это неправда! И вообще, мог бы и помочь мне по кухне! – Милое создание стало в воинственную позу, уперев руки в боки.

– Я честно хотел, прелесть шоколадная, но со мной очень долго прощались, особенно – Камилла. Ну, ты же не будешь долго обижаться на своего непутевого старшего брата? – Делаю виноватую моську и наблюдаю за тем, как в карих глазах гнев сменяется на милость.

– Ладно-ладно, но ты мне должен завтрак в постель, – под милое хихиканье с толикой разочарования выдыхаю из легких воздух.

– Вот маленькая манипуляторша! – Восклицаю в притворном возмущении и с наслаждением целую мокрую копну каштановых волос. – Сладких снов, милая.

– Приятных сновидений, Тедди, – получаю в ответ поцелую в щеку и с улыбкой идиота отправляюсь в постель, чтоб уже глубокой ночью мечтать о прелестной девушке…

Ужасное чувство дежавю накрывает меня с головой, когда я вижу празднично украшенное помещение. Как мы и обещали, Камилла получила в свое распоряжение мою хибарку и отыгралась по полной. И вот теперь разглядывая все эти шарики, фонарики и накрытые столы с выпивкой, меня охватывает страх – я слишком хорошо помню предыдущее празднование, едва не обернувшееся трагедией для малышки. И вот, я не видел её с самого начала вечеринки, потому что рыжая бестия забрала мою прелесть, чтоб показать юный талант своим знакомым владельцам картинных галерей. А Кэнди, все-таки, огромная молодчинка! Она с легкостью поступила в Академию исполнительных искусств, и уже считается одной из сильнейших учениц! Вот только где бродит моя конфетка?

Внезапно сбоку раздался дикий крик Эрика:

– Тедди! А ты чего еще трезвый? – Я горестно вздыхаю, наблюдая за неуклюжими движениями моего друга. Они с Джастином опять поругались, из-за чего быстро и уверенно опустошают мой бар, только по одиночке:

– Эрик, я думаю, тебе уже хватит!

– Братиш, ты чего? Ками такую вечерину забацала, а ты ходишь как сорокалетний трезвый девственник! – Парень сам рассмеялся над своей не смешной шуткой, и я горестно вздохнул, беря того под руку и ведя к ближайшему дивану:

– Друг, ты посиди пока, приди в себя, а я пойду найду девчонок. Ты как, нормально? Не тошнит?

В ответ получаю раздраженное фырканье:

– Тед, хоть на секунду предоставь девочке свободу действий! Тут люди все свои, проверенные, поэтому тебе не стоит нервничать. Тем более гости в курсе, кто она и под чьей опекой. Расслабься! Лучше давай выпьем! Ты не представляешь, как мне херово!!! Джастин… – Это ознаменовало начало хорошей пьянки и слащавые жалобы одного влюбленного на другого. Даа, без виски реально не обойтись…

Спустя несколько бутылок я покидаю храпящее тело друга на все том же диване и решаю пройтись – освежить голову и пьяные мозги. Ноги, почему-то, повели меня на танцпол, где под разноцветными огнями прожектора и громкими басами музыки, отдавалась ритму толпа разнаряженных людей. Я не знал, зачем приперся сюда, но мозг подкинул стремную идейку – может потанцевать? И тело реально пошло в пляс. После парочки дэнс-треков мой взгляд уцепился за стройную девичью фигурку, чьи каштановые волосы светились золотистыми искрами в цвете огней. Её изящные и грациозные движения захватили моё сознание, и я без промедления двинулся в сторону незнакомки. Новая песня отозвалась в нас обоих выбросом адреналина, и руки сами легли на желанное тело. Я не видел её лица, но это было неважно. Когда рядом такое тело – забываешь обо всем.

Наши тела в унисон двигались в такт мелодии, и я закрыл глаза, впитывая в себя каждый изгиб партнерши. Я не знал, кто она, откуда и как её зовут – мне просто необходимо было прижимать её гибкий стан к своему окаменевшему от желания телу. До носа донесся знакомый запах, но мозг никак не мог идентифицировать его владелицу, а тем временем моё желание все росло и росло…

Вдруг в зале погасли огни, и я понял, что больше терпеть не смогу. С силой развернув к себе хрупкую фигурку, я впился в пухлые губы…

Черт!!! Какая же она невероятная! Этот сладкий вкус сводил меня с ума, а нежные касания рук отдавались приятной негой по всему телу. Хороша, как же она хороша!

Но тут я оторвался от прелестных губок и открыл глаза. Твою же мать!!! Лучше бы я этого не делал!!!

Мгновенно протрезвев, я уставился на пунцовые щеки моей сестры…

Комментарий к Глава 7 Медленно, но уверенно пытаюсь пробудить мою Музу от долгого сна и отдыха на островах. Наплевав на математику, я пыталась добить эту главу, и, перечитывая сей бред, закрываю от стыда глаза.

Честно? Я не знаю, что получилось, но надеюсь, что теперь станет понятным предупреждение в шапке и весь этот сыр-бор в начале. Отдаю эти строки на ваш суд, дорогие читатели, и с нетерпением жду ваших отзывов!

С любовью, Ваша Маша♥♥♥

====== Глава 8 ======

Читать под David Guetta – Bang My Head (feat. Sia & Fetty Wap)

Я опрокидываю в себя очередную стопку текилы и вытираю лишние капли рукавом. В голове – настоящий дурдом, рубашку не менял уже 3 дня, а на лице появилась щетина. В общем, выгляжу я как последний бомж, правда, человек без определенного места жительства и средств к существованию не стал бы напиваться в одном из лучших баров Лос-Анджелеса. Хотя, мне все равно насрать на все!

Я не появлялся дома уже целую неделю – как раз с той злополучной вечеринки. Что ж, видать карма такая – с тусовками у меня большие проблемы! Но на самом деле я просто не представляю, как смотреть в глаза сестры. Господи! Ну нахрена я так нажрался тогда? Была бы у меня хоть капля рассудка – и все сейчас было бы иначе… Поздно доставать петуха из супа, когда тот уже сварен …

А самое худшее то, что мне безумно понравилось целовать эту невероятную девушку…, но блять! Она же моя сестра!!! Это же инцест! Правда, данный факт никак не влиял на мои пьяные извращенные мысли, которые возникали в голове, когда я вспоминал прелестное личико… Блин, почему именно она? Именно со мной?.. Да твою же мать! Гори оно все в аду!!!

Бреду по пустынным улицам города, еле держась на ногах после двух бутылок горячительного напитка. Ну и фиг с этим! Хочу упасть здесь и сдохнуть! О Шоколадке будет кому позаботится, а моя смерть станет лишь облегчением для всех, кажется… И только я хочу улечься на еще теплом асфальте, как рядом раздается знакомое ворчание:

– Блять, опять идиот нажрался! Ладно, ребята, грузите его в машину, а я пока Кэндис позвоню, – как в полумраке я слышал произнесенное и внезапно почувствовал, что мою тушу кто-то куда-то тянет. Меня порывало сказать, что я в состоянии дойти сам, но веки, почему-то, ужасно отяжелели, и меня унесло в пучину небытия и спокойствия…

Очухался я в светлой комнате на просторной кровати с постельным бельем ярко-розового цвета… Таак, ясно – только квартира Камиллы может обладать такими кричащими оттенками. Оу, если я тут, то значит я снова напился до белой горячки. И не надоело ей каждый раз таскать меня к себе? Как будто это может чем-то помочь или стереть ненужные воспоминания…

Я аккуратно пытаюсь встать с ложа куклы Барби, но это удается с трудом. На голову как будто натянули кастрюлю и долбят половником. Хмм, может пока хватит текилы? Определенно! С послезавтрашнего дня перехожу на виски! Надеюсь, будет легче.

Медленно, но уверенно я продвигаюсь к месту назначения – кухне. Как никак, а опохмелиться необходимо.

За стеклянным столом сидят Камилла с Джастином, что-то тихо обсуждая, но при шумном вторжении поднимают головы и упираются в мою фигуру тяжелыми осуждающими взглядами:

– Ну давайте, говорите какой я мудак! – Если честно, сейчас мне хотелось только погасить пустыню во рту. Найдя кулер с живительной влагой, я выпил три стакана подряд после чего уставился на друзей.

– Зачем? – Тихим голосом спросила Ками.

– Ой, хватит строить сострадательные глазки! Вы ни капельки не представляете, что я чувствую! Это отвратительно понимать, что ты приставал к родной сестре, когда наоборот должен оберегать её от таких же больных ублюдков! – На одном вдохе выпаливаю я, после чего начинаю бродить по кухне в поисках спасительного лекарства. – Эй, рыжая бестия, где у тебя виски?

Девушка резко поднимается и моментально усаживает меня за обеденный стол, впихивая мне в руки стакан воды и аспирин. Горестно вздохнув, выпиваю лекарство и решаюсь посмотреть в глаза своим друзьям. Та-дам! Спасибо за еще одну порцию боли вкупе с муками совести! Почему в ваших глазах так мало обвинения? Почему безграничное сочувствие? Почему не обвиняете меня в том, что я такой мудак?! Черт!!!

Видимо на моем лице появились все мои мысли, потому что Камилла решилась начать разговор:

– Тедди, неужели ты не понимаешь, что твои гулянья ничего не изменят, а лишь наоборот причинят большую боль? Плевать на нас, подумай о сестре, которая каждый вечер трясется в истерике, не зная, где ты и что с тобой? Ты как был эгоистом так и остался ним! Хоть раз попробовал бы включить мозги, но кажется ты их полностью пропил! Черт возьми, ты как алкоголик какой-то! – Девушка впивается в мои глаза испытывающим взглядом, и я первый не выдерживаю. Да, я слабак и что? Но самое главное, что она безоговорочно права.

– Так какого хрена ты каждый раз привозишь меня или к себе, или к Эрику, или к Джастину? Неужели нельзя дать мне возможность спокойно подохнуть в какой-нибудь подворотне? Я ведь не о многом прошу!

– Ты совсем спятил?! – Не выдерживает Джастин. – Надоело уже! Одно и тоже каждый день! Подумать только – наш мальчик согрешил и все – подавайте личный гроб и карету в Ад!!! Думаешь здесь все святые невинности? Каждый из нас несет свой крест, и только от тебя самого зависит как быстро он тебя раздавит! Ты можешь изменить свою жизнь! Можешь побороться со своими страхами, попытаться искупить вину за проступки! Главное – хотеть! Главное – меняться! Главное – желать! Главное – жить! Как ты не можешь этого понять? – Друг горестно качает головой и направляется к выходу, но, развернувшись на пороге, бросает последнюю фразу: – Не разочаруй её.

Я перевожу взгляд на подругу и вижу в них согласие со сказанным. Медленно, как в тумане поднимаюсь и иду в ванную, где принимаю ледяной душ и, одев поданную Камиллой одежду Энтони, покидаю дом. Я снова брожу улицами вечно активного города несколько часов, пока небо не украшают тысячи звезд. Голову заполняют тысячи мыслей, а одна, самая важная и безумная одновременно, мигает словно новогодняя гирлянда, причиняя невыносимую муку. Больше тянуть нельзя и я с тяжелым сердцем отправляюсь домой, к шоколадным глазкам…

В особняке стоит тишина и несколько минут мне приходится искать девушку, которая, как оказалось, сидела в своей комнате и лишь смотрела на все те же звезды за окном:

– Кэнди… – От звука моего голоса сестра поднимает голову, давая возможность встретиться с любимым взглядом. – Я…

– Я рада, что ты наконец-то дома, Тедди, – Нежная улыбка появляется на изящном личике, а в глазах появляется непонятный свет, который сразу же согревает мое измученное сердце. Здесь, рядом с ней все кажется неважным и легко забывается, оставляя только нас двоих в этом мире…

– Я должен извиниться, Шоколадка. Прости за все! Я не знаю, что творил! Поверь, у меня не было мысли оскорбить тебя ни словом, ни поступком – ничем, поверь! Для меня ты один из самых близких людей, и твоя боль – это и моя боль! Моя душа разрывается при виде твоей печали…

– Тео! – Маленькие ладошки обхватывают мое лицо. – Все хорошо, правда! Только в следующий раз не исчезай так надолго, договорились? А все остальное пройдет – мы переживем это, – она оставляет нежный поцелуй на щеке, а мои руки крепко обвивают её тело и прижимают к себе в нежном объятии…

На следующий день мы отправляемся в парк аттракционов, чтоб я имел возможность понаблюдать за неописуемой радостью на лице девушки. Мы катаемся на американских горках, посещаем «Комнату страха», катаемся на машинках, взлетаем до небес на экстремальных каруселях, бегаем в огромных шарах по воде, словно хомяк из «Вольта», объедаемся сладкой ватой и испытываем тошноту от огромного количества хот-догов. Это наш день, наше веселье, наше спокойствие, наше счастье…

Мы сидим на берегу озера и наблюдаем, как сумерки медленно окутывают город. Шоколадка прислонилась головой к моему плечу, и до меня доносится размеренное дыхание и редкие вздохи восхищения закатом. Багровое небо чарует нас и мы просто наслаждаемся присутствием друг друга. Я стараюсь сдержать себя, сдержать свои безумные помыслы и желания, но с моих губ все же срывается фраза, которая продолжила начатое неделю назад:

– Я люблю тебя, Шоколадка…

Девушка вздрагивает и поглощает меня своим взглядом. Мы оба пытаемся найти что-то непонятное в глазах напротив и понимаем, что теряемся в этом мире. Три, два, один… Это начало конца:

– Я люблю тебя, Тедди… – И наши губы сливаются в страстном поцелуе…

Комментарий к Глава 8 Трудно, очень трудно писалась эта глава, но все же она появилась на свет, ознаменовывая приближающийся конец рассказа. Осталось 2 или 3 главы, и, возможно, все будет очень печально. Идея, которая и заставила меня сесть за компьютер жива как никогда, и скорей всего я доведу её до конца. Счастливого конца в реальности почти не бывает, поэтому пока я просто буду писать дальше...

Спасибо за то, что это еще кто-то читает. С нетерпением буду ждать Ваши отзывы об этой главе и постараюсь побыстрее закончить фанф. А пока я прощаюсь и отправляюсь готовиться к неделям модулей. Люблю Вас♥

====== Глава 9 ======

Читать под Calvin Harris & Disciples – How Deep Is Your Love

Как часто мы живем одним моментом, не оглядываясь назад, не всматриваясь вперед? Как сильно беспокоимся из-за мнения других? Насколько глубокую боль причиняем самым близким людям своими поступками? Мы становимся эгоистами, существуем лишь своими желаниями и прихотями, а когда приходит время расплачиваться – теряемся в этом черством мире…

Я никогда не думал, что в моей жизни будет время, когда я перестану думать об общественном мнении, а буду прислушиваться лишь к своей глупой башке. Я не эгоист, я – монстр. Ведь только монстр будет безумно радоваться тому, что родная сестра в данный момент сидит тесно прижавшись к его телу, смущаясь не совсем братских прикосновений.

Мы просто были счастливы и не знали, что за короткие моменты радости придется отвечать. Я и Кэнди старались забыть о родственной связи между нами, оправдывая свои поступки искренними чувствами. Любовь она такая… Её нельзя предугадать, продать или прогнать. Она просто притягивает людей, лишая их возможности размышлять, опасаться или скрываться. Ты живешь другим человеком, наслаждаешься этой безумной страстью, нежными чувствами, родными прикосновениями и близостью любимого. Все меняется и эти изменения не исправить…

Нам было легко, ведь скрываться особо не нужно было. Мои друзья лишь качали головой, но что-то сказать боялись, так как не знали на что именно следует обратить внимание. Поэтому они просто были рядом и изредка приостанавливали очередной приступ наших нежностей в общественном месте. Семья же была далеко от своих нагрешивших детей, и мы утешали себя тем, что когда-нибудь, потом, через время сможем найти выход или логическое объяснение случившемуся.

В начале все было довольно невинно. Романтические свидания, ночные прогулки, походы в кино и парк, тайком украденные поцелуи и покрасневшие смущенные щечки Шоколадки. Признаюсь, мне самому было сложно принять произошедшее, но я старался не сожалеть о том, что делал. Мы вели себя как обычные влюбленные, и это безумно нам нравилось. Первые настоящие чувства – они такие, думаю меня поймет каждый. Зато теперь стала понятна моя одержимость присутствием Шоколадки, и знаете, в каком-то смысле жить стало легче. Я мог охарактеризовать девушку одним словом – идеальная. Все, что она делала, было восхитительным, ведь с детства она была для меня примером истинной благородной леди, но в то же время шкодничала как обычный ребенок.

Но сдерживаться становилось все труднее. Да и как тут можно противиться физическому влечению при виде стройной фигурки, пышной груди, округлых бедер и невероятно соблазнительных губ? Я старался, я пытался, я напоминал себе в который раз о нашем родстве, но мою силу воли лично разрушила Кэндис Катарина Грей…

Это случилось в начале сентября. Именно тогда мы переступили последнюю черту, разделившую нашу жизнь на «До» и «После». Именно тогда Кэндис стала взрослой. Именно тогда, я сделал любимую девушку своей женщиной. И именно тогда я осознал, что переспал с родной сестрой… Я помню, как Кэнди нежно обнимала меня своими маленькими ручками, как её ласковые ладони скользили по моему телу, как её пухлые губки дарили обжигающие поцелуи. Я помню, как сходил с ума от её запаха, как оставались следы на её теле от моих пальцев, как украшал её тело красными засосами. Помню как вошел в неё, услышав вскрик боли и то безумное, истинное, извращенное счастье обладания девушкой…

Наши друзья, узнав подробности того, насколько далеко зашла наша любовь, просто потерялись. Камилла после разговора с Шоколадкой могла лишь испепелять меня взглядом, Энтони ошеломленно осматривал нас обоих, а Эрик с Джастином… Они приняли нас…

Вы скажите, что произошедшее противоестественно, ужасно, страшно, извращенно, безумно? Да, да и еще раз да. Но что можно изменить? Верно, ничего. Вот и я жил так, как мне подсказывало сердце, а не разум…

Дни сменяли друг друга со скоростью света, и на календаре был уже декабрь. Снега в Лос Анджелесе не наблюдалось, наоборот, было тепло и солнечно. Я взглянул на календарь и с некой радостью, но в то же время и страхом осознал, что до Рождества всего две недели, а значит нам с малышкой необходимо собираться домой. Черт, как смотреть в глаза родителям? И самое главное, как не сдать себя с потрохами? Придется постараться.

Только я собрался вновь погрузиться в работу, как зазвонил телефон, заставив меня нервно провести рукой по волосам. Звонила мама.

– Привет мам! – Главное – не нервничать! Спокойно, Теодор, спокойно!

– Привет, милый! Как вы там? Мы давно не разговаривали, да и в социальных сетях вы не появляетесь. У вас все в порядке? Кэнди здорова? – Ох, мама, как же сильно твое сердце все чувствует!

– У нас все отлично, не переживай, хорошо?! Просто у Кэндис огромная загрузка в академии, а мне необходимо написать новый сценарий. У нас почти нет свободного времени. – Вот тут я совершенно не врал… почти. Мы действительно были заняты… друг другом.

– Тео, я понимаю, но все же, можно ведь было хоть иногда звонить родителям? – В голосе Анастейши Грей чувствовались легкий упрек и невысказанная усталость.

– Да, мам, прости.

– Ладно, дорогой, я звоню по другому поводу. Ты с сестрой ведь вернешься в Сиэтл на праздники?

– Конечно.

– Вот и отлично. Когда вы приедете?

– Ну, я закажу билеты где-то на 20-е. Встретите?

– Ну что за вопросы, Теодор? По-другому быть не может! – И снова этот укор в голосе. Черт, моя совесть проснулась не вовремя! – Ладно, извини, не буду отвлекать. Люблю тебя, милый! Пока!

– Пока, мам.

Фуух! Вроде бы все не так плохо! Но голос рассудка еще долго не утихнет. Так, нужно поработать, а то мне еще мою принцессу с учебы забирать. Бля, опять эта глупая улыбка! Что же ты со мной творишь, Шоколадка?

Это был обычный вечер. Мы с Кэндис смотрели очередной фильм, и я все ждал, когда же она склонит свою миленькую головку с копной каштановых волос мне на плечо и забудется крепким сном после тяжелого дня. Моя прелесть сегодня сдала последний экзамен в этом семестре и теперь свободно могла ехать в родительскую обитель. Мы вылетали в понедельник, поэтому у нас было еще несколько дней для того, чтоб быть вместе так, как хочется. Спустя минут десять вместо Шоколадки засыпать начал я, но резко проснулся, когда понял, что сижу на кушетке один. Телевизор отбрасывал блики света на комнату, доказывая мою мысль о том, что девушки здесь нет. И только я хотел пойти на поиски, как из ванной донеслись непонятные звуки.

– Кэнди, что случилось? – Раздался непонятный всхлип, после чего я услышал голос любимой шатеночки:

– Мне просто нездоровится. Тео, уйди пожалуйста!

– Ну уж нет! Ты – моя сестра, и я обязан о тебе заботится, – с этими словами я зашел в ванную и застал девушку, сидящей на полу с измученным лицом и частым дыханием.

– Твоя сестра? Интересные у тебя, однако, «отношения» с сестрой, – ухмыльнувшись, изобразила в воздухе кавычки Кэндис. Ого, мы огрызаемся?

– А у тебя не менее обыденные с братом? И вообще, кто это на меня накинулся той ночью? – Я подмигнул надутой девчушке и, усевшись рядом, перетянул её на свои колени. – Ну как, продолжать?

– Ты – сволочь, Тедди!

– И я тебя люблю, солнышко! – На моем лице появилась ухмылка, а руки принялись нещадно щекотать малышку. И все бы ничего, но через минуту её настолько сильно стошнило, что у малышки на глазах проступили слезы.

– Нет, Кэндис, так не пойдет. Давай вызовем врача? – Смотреть на её мучения было невыносимо.

– Нет! Ты же знаешь, как я боюсь врачей! Я просто выпью таблетку, и все пройдет. – Черт, опять эти глазки кота из «Шрека»! Ну вот, как её можно противостоять?

Шоколадка медленно поднялась, после чего прошлепала к полке над стиральной машинке. Открыв аптечку, она долго в ней рылась, после чего замерла и минуту сбивала взглядом стенку комнаты.

– Ангел?

– Тео, выйди пожалуйста? – Прошептала девушка.

– Но…

– Я же попросила – ВЫЙДИ! – Сорвалась на крик Кэндис, и я моментально выскочил из ванной, захлопнув дверь. Спустя секунду щелкнул замок, и моё оглушенное тело лишь шокировано опустилось на пол. Что, черт возьми, это было?!

Спустя двадцать минут напряженных нервов и беспорядочных мыслей, дверь в уборную отворилась, и ко мне подошла Кэндис, что-то крепко сжимая в руке.

– Две, – тихо проговорила она. – Две.

– Чего две, Шоколадка?

– Полоски. Их две… – Девушка уставилась на меня безумным взглядом, после чего позволила истерике захватить хрупкую фигурку. – Этого не может быть, Тедди! Нет! Нет, нет, НЕТ!!!

Я сжал в объятьях её содрогающееся тело, позволив соленым слезам стекать на мою футболку. Две полоски… Это.?

И тут я увидел неопровержимое доказательство – три узенькие палочки с двумя розовыми полосочками. Тесты на беременность. Положительные. Все. Кэндис беременна. Этот ребенок – мой. И мы – брат и сестра…

Остаток дня мы провели молча, лишь редкие всхлипы Кэндис сотрясали тишину. Я не выпускал её из объятий ни на минуту, лишь думал, думал и думал о том, что же делать дальше. Аборт – ни в коем случае! Сказать, что ребенок от другого парня – не позволю! Признаться родителям в нашем грехе – верная смерть мне от рук отца, и позор для Кэнди. Господи, почему мы? Почему это запретное влечение? За что эти неестественные чувства? Но насколько же сильно я её люблю! Единственная. Любимая. Моя…

Они лежали молча, погруженные в себя, но, тем не менее, остро ощущавшие друг друга. Девушка, не моргая, смотрела на такие красивые звезды за окно, изредка всхлипывая, но не плача – все уже выплакано. А парень только и мог, что обвинять себя и переживать за того хрупкого ангела, которого он лично испортил. Зачем, ну зачем он тогда вернулся домой? Зачем позволил ей быть рядом? Почему решил, что может быть с ней?

Они лежали тихо, лишь в темноте блестели их глаза. Крошечная соленая капля скатилась по щеке. Это были его слезы. Это были его муки. Это был его грех. Это была их любовь. Это – их ребенок…

Мы встретили рассвет нового дня на балконе, не отпуская друг друга ни на минуту. Мы не знали, что нас ждет впереди, но мы всегда знали, что за все придется отвечать. Первые лучи солнца озарили город, и локоны Шоколадки заиграли красными оттенками:

– Вспомни, что говорила мама – в жизни всегда есть место для чуда. Может и нам повезет?

– Не знаю. Надеюсь, что да. Но если нет – мы все равно будем вместе, – я говорил чистую правду, потому что просто не мог от нее оторваться…

Мы возвращались домой, и с каждым километром паника внутри нарастала. Я видел, какие эмоции бурлили в Кэндис, поэтому свои старался не показывать. Ей ведь нельзя нервничать, а то, что происходит сейчас, волей неволей доставляет ей колоссальный стресс, а ведь малышу это может не понравиться… Признаться честно, новость о беременности девушки не была бы для меня такой страшной, если бы не наши семейные узы. Ведь ребенок не может быть чем-то плохим или неприятным. Дети – это дар Божий, наше счастье, наше богатство, наша надежда. И осознание того, что у нас с любимой будет малыш – как-никак привносило некую радость сквозь толстый слой мучений совести и предрассудков. Главное – чтоб они оба были здоровы.

Автомобиль въехал на территорию нашей семейной резиденции, и в этот момент стало понятно, что отступать некуда. Увидев краем глаза, что Кэнди положила руку на живот, я моментально накрыл её ладонь своей и ободряюще улыбнулся:

– Я люблю тебя, Шоколадка. Тебя и его. Больше жизни. – Произнес я одними губами.

Глаза девушки снова стали блестящими от невыплаканных слез и, положив вторую руку мне на щеку, она так же сказала:

– И я люблю тебя, Тедди. Сильнее, чем могла бы.

Выйдя из машины, мы взялись за руки и вместе подошли к двери, которая моментально открылась, открыв взор на нашу любимую маму:

– Дети?! Но вы же должны были приехать завтра?!

– Ты не рада нас видеть? – Ухмыльнулся я. – Или мы не вовремя?

Мама смутилась, но моментально засмеялась:

– Тео, ты весь в отца! Кстати, он тоже дома, а вот ваши брат и сестры в разъездах. Кристиан! Оторвись ты от своих бумаг! – Анастейша улыбнулась и посторонилась, пропуская нас в дом. – Проходите, располагайтесь. Мы сейчас подойдем с папой.

Мама скрылась в глубине дома, а мы прошли в гостиную и сел на диван, так и не отпуская руки друг друга:

– Шоколадка, не бойся! Запомни, ты ни в чем не виновата! И в любом случае, говорить буду я! Договорились? – Девушка кивнула, но попыталась возразить:

– А может…?

– Нет, и закончим на этом! В любом случае отвечать за это должен и буду я!

Едва мы закончили разговор, как в гостиную зашли родители. Отец слегка постарел, но любовь к матери в его глазах только увеличилась. В обнимку они сели на диван напротив и с улыбкой посмотрели на нас:

– Ну Кэнди, рассказывай, как тебе ЛА? Лучше Сиэтла? – Отец с шутливой строгостью посмотрел на дочь, после чего встал и протянул руки для объятий: – Что, даже не обнимешь папку?

Кэндис, улыбнувшись, встала и аккуратно обняла мужчину за талию. Кристиан Грей нежно поцеловал каштановую макушку и потрепал волосы моей любимой. Смотря на эти семейные нежности, я думал, надолго ли останется это счастливое выражение лица мистера Грея.

– Но все же, рассказывайте, как там в Лос Анджелесе? Что у вас нового? Какие успехи на профессиональном и учебном фронте? – Родители смотрели на нас с нескрываемой любовью и гордостью, и внезапно я понял, что своим признанием мы причиним им огромную боль. Но скрывать произошедшее уже невозможно, поэтому нужно набраться сил и…

– Мам, пап, мне нужно вам в кое-чем признаться. Я люблю Кэндис! – На одном дыхании выпалил я, после чего уставился на старших Греев. С минуту они молчали, а потом синхронно улыбнулись.

– Ну, мы рады, – сказал отец. – А что же в этом такого?

– Нет, вы не поняли. Я люблю Кэнди!

Родители переглянулись. Одновременно с тем, как лицо отца побагровело, мама смертельно побледнела и опустила глаза:

– В смысле любишь? – Нахмурился Кристиан. – Ты хоть понимаешь о чем говоришь? Она ведь твоя родная сестра! Это неприемлемо! Да как ты вообще посмел подумать такое? Теодор Кристиан Грей?! Отвечай!

Я пожал плечами:

– А что я мог сделать? Ты ведь тоже полюбил маму вопреки всему, как сам рассказывал? Сердцу не прикажешь.

– Мы с твоей матерью не были родственниками, и то вообще совершенно другое! Кэндис, а ты почему молчишь?

– Ей незачем вмешиваться, но чувства Кэндис такие же, – сказал я и тут же засомневался. – Вроде бы…

Отец сжал двумя пальцами переносицу, после чего шумно втянул в себя воздух и пристально на меня посмотрел:

– Так, все это напоминает какие-то бредни! Я не знаю, что за ахинею вы тут несете, но вам в любом случае нужно забыть об этом! – А вот и развязка…

– Мы не можем забыть, отец! – Я взглянул на ту, что безумно любил и сжал её нежную ручку. – Кэндис беременна. Мы ждем малыша и будем вместе, несмотря ни на что!

– Что ты сказал, щенок? Ты хоть сам понимаешь, что натворил? Ты осознаешь, что сломал жизнь своей сестре? – Мы с отцом одновременно встали и теперь стоя играли в гляделки. Первый не выдержал я, но едва мой взгляд скользнул в сторону, отец со всей силы ударил меня в челюсть. Нет, я не был кисейной барышней, но все же такие травмы неприятны. Мама с Кэнди подскочили к нам, но Грей-старший попросил их остаться в стороне и продолжил наступать на меня. – Ты мог хоть раз не думать своим членом, а подумать головой? Да как ты вообще посмел прикоснуться к ней! Я отправлял её в твой дом, чтоб ты присмотрел за сестрой, а не сделал ей ребенка! Ей всего 17! И это, к тому же, гребанный инцест! Ты знаешь, что тебя могут посадить за отношения с несовершеннолетней?

– Кристиан, остановись, прошу, – всхлипнула Анастейша.

– Не могу, Ана. Я его убить хочу!

– Инцеста не было! – Закричала мама и безудержно заплакала. Наша троица замерла, а мать, глотая слезы, начала говорить:

– Пятнадцатого июня я родила мальчика – Алекса Грея, и 15 июня родилась девочка – Кэндис Катарина, но не Грей. – Мама снова всхлипнула, после чего обвела всех нас измученным взглядом и продолжила. – Не так должна была быть рассказана правда, но сейчас она может спасти вас. Простите меня за то, что скрывала, лгала и обманывала. Особенно ты, Кристиан, и ты, Кэнди. Я все время надеялась найти подходящий момент, но его все не было. Господи, какая же я дура!

– Ана, любимая, успокойся пожалуйста. – Отец обнял содрогающуюся мать. – О чем ты говоришь?

Мама набрала воздуха в легкие и выпалила все сразу:

– Тео и Кэнди – не родные брат и сестра. Я – не биологическая мама нашей малышки. Её мать – Лейла Уильямс…