Текст книги "Ничто не сравнится с тобой (СИ)"

Автор книги: Малышка_Мо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

========== Ресторан ==========

***

Длинноногая высокая шатенка вошла в зал ресторана, на ходу складывая зонт. За окном лил дождь, горстями швыряя струи воды в стекло. Потоки воды неслись по улице, закручиваясь в воронки. Это лето выдалось очень жарким, и дождь был как спасение, он принес спасительную прохладу. Посетительница откинула за плечи длинные красивые волосы и осмотрелась.

Ее звали Маргарита. В глубине зала она увидела того, кого искала. Молодой человек лет 25 сидел за столиком у большого окна, заливаемого дождем. Он сделал ей знак рукой, и она любезно сообщила подошедшему метрдотелю, что ее ждут за столиком номер 7. Служащий ресторана принял у нее мокрый зонт, легкое летнее пальто и провел ее к нужному месту, галантно поклонился и отошел.

– Привет!

– Привет, любимый…

Парень вскочил, и поспешно отодвинул стул Марго, чтобы она могла сесть.

Девушка села и с опаской осмотрелась по сторонам. Казалось, роскошь обстановки пугала ее и она чувствовала себя неуютно.

– Очень оригинально приглашать свою девушку в место, где работает твой парень, – ослепительно улыбнулась она спутнику. Он не сводил глаз с ее длинных, ниспадающих на плечи волос, а белоснежная улыбка полностью обезоруживала его и он почувствовал, что влюблен по уши. Ему хотелось взять ее за руку и не отпускать от себя никогда.

Когда он заговорил, голос слегка дрогнул, и он откашлялся.

– Честно говоря, я хотел убить двух зайцев. Посмотреть как работает новый метрдотель, ну и увидеть тебя. Плюс у нас как бы повод – отметить мое повышение.

– Ты теперь директор ресторана? – снова улыбнулась Маргарита.

– Нет, пока только управляющий.

– Ого! А как же ты будешь успевать учиться?

– Так же, как и до этого успевал. К тому же сейчас лето, поработаю эти месяцы, а там видно будет. К тому же, у меня последний курс, я могу вообще в универе не появляться.

Марго подперла щеку рукой и темными бархатными глазами внимательно изучала молодого человека.

– Какой же ты у меня молодец, Саша, – сказала она. – Трудолюбивый, целенаправленый… знаешь чего хочешь от жизни. Мне это нравится. Я люблю тебя!

Он почувствовал, что краска заливает щеки. Такое признание смутил его.

– Я тебя тоже люблю, Марго, – сказал он. – Ты у меня умница, без пяти минут адвокат! И красивая. Самая красивая на свете.

Она снова заулыбалась, а Саша дотронулся до ее руки. Она была прохладная и податливая, с красивым маникюром. Он сжал ее пальцы:

– Марго, да ты замерзла совсем! Давай закажу тебе глинтвейн?

Она наклонила голову к плечу, как бы соглашаясь, и прикрыла длинными темными ресницами свои очаровательные глаза. Саша легким кивком головы подозвал официанта. Тот крутился неподалеку и, казалось, на влюбленных не смотрел, но тем не менее, по малейшему знаку очутился около их столика. Ловким движением руки он раскрыл перед Александром меню.

– Сделай нам глинтвейн, и бокальчик Шардонне семидесятого года в качестве аперитива – сказал парень. – Заказ сделаем позже.

Тот положил меню на стол и исчез.

Марго поглядывала в окно. Ливень прекратился, на улице вновь сияло солнце. Жара спала, вечерние лучи мягко заливали стоянку перед входом и шоссе поодаль. Была пятница, много машин мчалось на выезд из Москвы.

Принесли вино и глинтвейн. Саша отправил официанта, сказав, что сам нальет горячий ароматный напиток своей спутнице.

– Ты собираешься посвятить себя ресторанному бизнесу? – спросила девушка, держа белую тонкого фарфора с золотой каемкой кружку с горячим вином между ладонями и вдыхая ароматный дымок.

Саша пригубил из своего бокала, сказав тост “За нас!” и взъерошил светлые волосы.

– Честно говоря, я бы хотел работать по специальности.

– Но в этой области ты уже кое-чего добился, – возразила Марго. – Поработаешь немного управляющим, а там откроешь и свой ресторан.

– Это немного не то, о чем я мечтал, – сказал Александр. – Я начинал работать простым барменом, чтобы оплатить свою комнатку, только чтобы не жить в общаге. Кто же знал, что на этом поприще я добьюсь таких высот…

В голосе прозвучало нечто вроде иронии и Марго улыбнулась. Глинтвейн ее согрел, и глаза заблестели.

– Ты голодна? – спохватился Саша. – Давай закажем поесть. Что ты будешь?

– Может, что-то посоветуешь? Ты лучше меня знаешь эту кухню.

– Хорошо, тогда, может, равиоли? Вот эти, с запеченными шампиньонами в сырном соусе? Маэстро готовит их так, что пальчики оближешь! А может, устрицы? Ты любишь их?

– Устрицы? – сморщила нос Марго. – Я не пробовала, и не хочу. Как-то поедать живое существо выше моих сил.

– Есть устрицы, запеченные с сыром, а есть еще суп из мидий, и салат с дыней и улитками, и еще…

Марго засмеялась:

– Хорошо, давай закажем дыню с улитками и… Антипасто! Мне нравится название.

– Уверен, вкус тебе понравится тоже.

Александр едва заметно кивнул.

Официант в ту же секунду предстал перед столиком. Александр сделал заказ. Себе он заказал стейк из тунца с гарниром из припущенных оливок, маринованные сливы и зелень. Записав заказ в блокнот, официант снова исчез, а Саша смотрел на спутницу, параллельно наблюдая за коллегами. Вон два официанта стоят и треплятся, и смеются, вместо того, чтобы отнести заказ. Один уронил вилку, но не поменял прибор, а просто протер упавшую вилку салфеткой и упаковал в футляр снова. Третий сдал в кассу наличку, и руки не продезинфицировал после контакта с деньгами. Метрдотель занят клиентами, но следить за официантами тоже его работа. Саша покачал головой и решил, что вынесет ему замечание. Он хоть и новенький, но нужно быть порасторопнее. Если эти мелкие промахи заметят клиенты, или того хуже, какой-нибудь критик под видом тайного покупателя, ресторан понесет репутационные потери и вылетит из альманаха “Пять звезд”, в который критики всех мастей писали свои отзывы.

– Что-то не так? – спросила Марго. – Ты как-то поскучнел.

– Нет-нет, все в порядке, – сказал Саша. – Отвлекся просто.

– Понимаю, – улыбнулась девушка. – Работа не отпускает.

Парень улыбнулся и снова взъерошил волосы. Марго заметила,что он делал так, когда был смущен.

– Извини, больше не буду отвлекаться. Буду смотреть только на тебя. Расскажи, как твоя учеба?

Марго стала рассказывать о своих делах. Александр слушал ее приятный голос, смотрел на мягкий чувственный рот, который хотелось поцеловать и ему вдруг захотелось увезти ее куда-нибудь подальше отсюда. Туда, где их никто не побеспокоит. Он до сих пор не мог забыть предыдущую встречу. Ему хотелось вновь почувствовать упругое тело в своих объятиях, а когда она невзначай коснулась его ноги своей туфелькой, он почувствовал, как волна жара обдала все тело. Он снова взял ее за руку и слегка сжал пальцы девушки.

“Давай побыстрее уйдем отсюда”, – думал он. Но в то же время не хотел, чтобы Маргарита осталась голодная.

Заказ принесли очень быстро, несмотря на пятничную загрузку. Александр помог своей спутнице нарезать мясо аппетитными ломтиками и они принялись за еду.

Девушка жмурилась от удовольствия.

– Нравится? – спросил Александр.

– Да… Очень! Это божественно!

Кусочки тунца таяли во рту.

– Уверен, Маэстро разбился в лепешку, чтобы угодить нам с тобой. Наверняка ему передали, что в зале начальство.

– Это один из явных плюсов ужина на рабочем месте.

– Безусловно! Здесь мне возразить нечего. Давай выпьем за нас, Маргоша. За нашу любовь. За то, чтобы она сохранилась как можно дольше.

Он разлил Шардонне в бокалы. Марго засмеялась:

– Ничего, если я уже выпила красненького?

– Красное на белое – менять можно. Наоборот-нет.

Бокалы нежно звякнули и Александр закашлялся.

Что-то в районе входной двери привлекло его внимание.

========== Неожиданная встреча ==========

***

В ресторан вошла молодая женщина в очках. Рыжие волосы обрамляли тонкие черты лица лица, слегка пушась из-за сырой погоды на улице. Полные, четко очерченные губы плотно сжаты, как будто визит в ресторан не доставлял ей удовольствия. Она явно спешила не на свидание. Одета неброско, черный топ и розовая полупрозрачная накидка, прямая до колен светлая юбка-карандаш. На плече небольшая сумочка. Она строго обвела взглядом зал, ища кого-то. Александр мог бы поклясться, что в иных обстоятельствах прошел бы мимо на улице и не заметил ее, но чем-то она приковала его внимание. Он пытался вспомнить, где он ее видел.

“Здесь, в ресторане? Нет”, – думал он. Он был уверен, что если она и была здесь, он бы точно ее запомнил. Профессиональная память на лица его никогда не подводила.

Она наконец увидела, кого искала. Сказав что-то официанту, она прошла в центр зала изящной походкой, постукивая каблучками и села за стол к черноволосому худосочному мужчине в темном костюме. Он был точно Александру не знаком. Банальная встреча, ничего особенного, возможно, деловой ужин. Мужчина заулыбался Рыжей (так прозвал ее Саша) самой очаровательной улыбкой, на которую был способен, но у той по прежнему были нахмуренные брови и губы плотно сжаты. Слишком женщина напряжена для делового ужина. Деловые партнеры обычно ведут себя более расслаблено. Почему-то Александру показалось, что это супруги на стадии раздела имущества в бракоразводном процессе. “Да хрен с ними”, – подумал Саша и потерял к ним интерес. Молодой человек отвел от этой парочки взгляд и улыбнулся своей очаровательной спутнице.

– Саша, что с тобой? – озабоченно спросила она. – Увидел знакомого? Или знакомую?

– Да… Нет… Показалось. Не обращай внимание. Давай лучше уйдем отсюда, Марго!

– Куда? – игриво улыбнулась она, стянув маринованную сливку с его тарелки и кусая ее белоснежными зубками.

– Давай поедем ко мне, – понизив голос, сказал он, беря ее руку в свою и переплетая пальцы.

– А твоя бабушка? Она не будет ворчать, как в прошлый раз?

– В прошлый раз она была не в духе. В кулинарии не было ее любимых пирожков. Но нам повезло. Ее сейчас нет, она уехала к сыну.

– К сыну? Ты же говорил, они не общаются?

– Помирились, можешь представить себе?

– Надо же! А тебе не кажется, любимый…

Маргарита запнулась. Александр вопросительно смотрел ей прямо в глаза. Боковым зрением он видел парочку в центре зала. Чем-то они цепляли его внимание, назойливо уводя его от Марго. Рыжеволосая леди улыбалась, что-то объясняя спутнику. У того же было снисходительно-насмешливое выражение лица, похожее на театральную смеющуюся маску.

– Тебе не кажется, что ты уже можешь позволить себе съехать от бабули? Теперь твоя должность позволяет снять что-то поприличнее. Машина у тебя уже есть, а живешь ты в каком-то клоповнике с бабкой, – говорила девушка.

Саша очнулся:

– А? Что? Извини, я снова отвлекся. Да, конечно, ты совершенно права, любимая. Именно поиском новой квартиры я намерен заняться в ближайшее время. И не съемной, а своей, собственной… Давай потанцуем? – вдруг сказал он.

– Но ведь… Музыки нет, – засмеялась девушка.

– Сейчас должен выступать живой оркестр, – сказал парень, глянув на часы. И точно, четыре музыканта поднялись на маленькую сцену в глубине зала. Один из них заботливо взял скрипку, подложив платочек под подбородок и немного подстроил ее. Вслед за ними поднялась хрупкая девушка в коротком облегающем черном платье. Голова была коротко подстрижена, волосы торчали ежиком.

– Ооо, это наша Джоуи, – произнес Александр. – У нее потрясающий голос! Она редко выступает здесь, очень занята. Но стоит раз услышать, и ты влюбляешься в ее голос навсегда.

Маргарита хотела что-то возразить, и судя по блеснувшим карим глазам, что-то ехидное, но Джоуи взяла микрофон, и в зал полился ее чистый негромкий голос. Девушка пела по-английски, старую, давно забытую песню.

It’s been seven hours and fifteen days

Since you took your love away

I go out every night and sleep all day

Since you took your love away…

Когда она запела строки “Nothing compares… Nothing compares to you!” две слезинки блеснули в свете осветительных приборов. Александр вскочил, подал руку своей возлюбленной, как бы приглашая ее на танец. Она улыбнулась и встала, и они стали медленно двигаться в такт музыке в центре зала.

Он прижал девичье тело к себе, почувствовав прикосновение крепкой груди, и страсть вспыхнула в нем с новой силой. Он почувствовал теплые ладошки у себя на затылке и прикосновение мягких губ к свои губам. Марго слегка коснулась его губ, как бы маня его, и он ответил ей настоящим долгим поцелуем, от которого еле оторвался.

– Марго… Прошу тебя, пошли, – с трудом выдохнул он. Марго еле схватила сумку, и он увлек ее к выходу.

У самого выхода что-то налетело на его спину, и он остановился, крепко держа за руку Марго.

– Ой, простите пожалуйста, – рыжеволосая незнакомка поправила очки, строго глянула поверх них на Александра и выскользнула на улицу. Он успел запомнить янтарно-медовые глубокие глаза, неброский макияж. Голос приятный, негромкий. Она оставила за собой легкий шлейф духов, затем быстрой походкой, перебирая туфлями на каблуках, она направилась к серебристой машине. Узкая юбка мешала ей. Бессознательным движением она провела по бедру, как бы стараясь избавиться от сковывающего чувства.

Саша вывел свою спутницу на улицу, смотря ей вслед. Незнакомка открывала дверь в машину, когда к ней подошел высокий черноволосый мужчина в кожаном пиджаке и резким движением захлопнул дверь. Она явно его знала. На крыльцо ресторана выскочил тип в черном костюме, едва не сбив с ног Александра с Марго. Саша стоял, как вкопанный. Он вспомнил эту “сладкую парочку”. Вспомнил и этот прямой взгляд сквозь очки, и распростертую на снегу окровавленную фигуру. Черноволосый тип убивался ради этой “Бабушки”, как он ее прозвал тогда зимой, и ему пришлось подобрать его и выхаживать избитое тело, заодно и слушать душевные излияния. Мужик сходил с ума, пытаясь найти эту “Бабушку”. Этот прямой взгляд жил у него в кошельке с января. О, нет, прошлую зиму он не забудет до конца своих дней! Одно время ему очень хотелось узнать, чем кончилась история с разорившимся модным домом и простила ли его Пушкарева (так, кажется, он говорил?) наконец или нет. Он – это человек, которого он подобрал на снегу в ту ночь, завсегдатай его старого места работы. Жданов, кажется…

Несколько раз впоследствии Александр проезжал мимо башни “2000” где находился офис Зималетто, но так ни разу и не зашел. Вскоре он бросил свои поиски. Он встретил Марго, получил новую работу и в конце концов выбросил из головы эту историю. А о фотографии в портмоне забыл.

Похоже, история с “Бабушкой” продолжалась прямо сейчас. Конечно, сейчас она выглядела совсем не так, как на фотографии Жданова. Саша достал портмоне. Фотография была смята и завалилась за подкладку. Он расправил ее на ладони. Конечно, сейчас ничего общего не было у этой ухоженной леди и этой невзрачной девчонки с сиротливым узлом из волос на затылке в круглых старомодных очках, которая пялилась на него со смятого фото. И все же Саша был уверен на все сто, что это именно она. Около машины он увидел и Жданова. Андрей, кажется, его зовут… Отчества он не помнил. Широкоплечий силуэт прикрыл собой “Бабушку” около машины. Ей явно причиняло дискомфорт такое соседство и она всеми силами пыталась высвободиться. Они о чем то горячо спорили.

Тип, с которым ужинала Пушкарева, в черном стоял на крыльце ресторана , как бы раздумывая, догнать ли его спутницу, или нет. Саша видел его точеный профиль на фоне сумеречного ясного неба. Посмотрев еще раз в сторону машины, увидя, что Пушкарева не одна, он сделал раздраженный жест рукой, затем посмотрел в небо, повернулся на каблуках и вернулся в ресторан. Саша успел заметить плотно сжатые, в ниточку губы незнакомца и черные, как маслины, глаза. Он вернулся за свой столик.

– Что случилось? – испуганно спросила Марго, сжав локоть своего спутника. – Любимый, на тебе лица нет! Что происходит?

– Да…так… Нужно переговорить кое с кем… Любовь моя, подожди меня в машине, я скоро!

Он провел ее к машине и усадил на переднее сидение, поглядывая в сторону, где все еще спорили Жданов и его женщина мечты. Они никак не могли договориться, лицо ее было покрыто пятнами и она тяжело дышала. Мужчина что-то втолковывал ей, наклонясь почти к самому ее лицу. Она упрямо мотала головой. Наконец он выпрямился, сделал раздраженный жест рукой, сел в черный джип, припаркованный рядом и с визгом рванув с места, вылетел на шоссе.

Пушкарева смотрела ему вслед, кусая губы. Затем провела по щеке рукой, как бы смахивая слезинку. Решительно села в свою серебристую машину и уехала в том же направлении. Черт побери, Александр надеялся, что она поехала за ним! Не хотелось ему соскребать Жданова с парковки уже этого ресторана! Что, если он снова зачастит сюда с выпивкой?

Саша улыбнулся абсурдности своих мыслей и вернулся в ресторан. Ему в голову пришла одна идея. Это не займет много времени. Подумав о том, что тип в черном имеет отношение к Зималетто, он прошел в свой кабинет, на секунду задержавшись около столика. Тип неподвижно сидел, как изваяние, уставясь в одну точку перед собой.

========== Два Александра. ==========

***

Саша открыл дверь своего кабинета и подошел к шкафу. Он был одет в черные брюки и светлую тенниску, которую поменял на форменную белую рубашку. В зеркале отразилось бледное лицо и тени под глазами. Вихры вечно торчали на макушке, как бы он их не приглаживал. Он взял расческу, провел по волосам, затем улыбнулся отражению, чтобы придать непринужденное выражение лицу. Медленно вытащил из кармана пиджака портмоне, подержал его на раскрытой ладони. Фотография Пушкаревой была внутри. Он сунул ее в карман брюк, затем, повязав перед зеркалом узкий черный галстук с логотипом ресторана, прикрыл дверь и вышел в зал.

Метрдотель испуганно посмотрел на него и поспешил навстречу, тот сделал знак рукой, чтобы не привлекал к нему лишнего внимания. Подчиненный слегка кивнул и отвернулся, а Саша подошел к незнакомцу в черном костюме, который все еще сидел за столиком. Он сосредоточенно рассматривал пятисотенную смятую купюру у себя на ладони. Перед ним стояла пустая тарелка с приборами на ней, а на месте, где сидела его спутница, стоял стакан сока и тарелка нетронутого овощного салата.

– Добрый вечер, – изрек молодой человек, обращаясь к клиенту. – Меня зовут Александр Кряжевских. Я управляющий этого ресторана. Могу я присесть?

Тот оторвался от созерцания купюры и поднял на него темные пустые глаза.

– Чем я удостоен столь высокой чести? – пробурчал он.

– Мне интересно Ваше мнение об обслуживании по причине тысячного чека. Ваш чек оказылся тысячный, и по нашей традиции мы опрашиваем клиента и угощаем его выпивкой за счет заведения. Вы позволите узнать Ваше мнение?

Незнакомец хмыкнул и смерил управляющего испепеляющим взглядом черных глаз. Но тот оставался невозмутим.

– Присаживайтесь, – кивнул он и бросил купюру в пустую тарелку. Управляющий внимательно следил за его манипуляциями. Затем отодвинул стул и сел.

– Могу я узнать Ваше имя?

Незнакомец порылся во внутреннем кармане пиджака и молча протянул двумя пальцами управляющему визитку через стол.

“Александр Юрьевич Воропаев”, – прочитал про себя Саша. “Первый заместитель Председателя Антимонопольного комитета”.

“Важная птица мой тезка”, – хмыкнул он про себя. “Должно быть, я ошибся. Этот тип никакого отношения к Зималетто не имеет”.

Он отложил визитку и улыбнулся.

– Итак, Александр Юрьевич, как Вам нравится наш ресторан? Довольны ли Вы обслуживанием?

Александр Юрьевич наклонил голову. Он был рассеян и явно думал о чем-то другом.

– Да, вполне… Спасибо.

“Не густо. Этот тип витает в облаках”…

– Довольны ли Вы качеством наших блюд?

– О, да! Фуа-гра и запеченные трюфели у вас лучшие в Москве.

Александр это и сам знал. Маэстро, как звали все служащие шеф-повара, учился на мастер классах у повара, который обслуживает французскую президентскую резиденцию.

Он нацепил довольную улыбку:

– Я рад, Александр Юрьевич, что Вы высокого мнения о нашей кухне и о нашем заведении.

Позвольте угостить Вас любым напитком за счет заведения. Что будете?

Воропаев отказываться не стал. Он приподнял бровь какое-то время и внимательно изучал собеседника. Лицо оставалось непроницаемым.

– Я бы не отказался от Далмора пятидесятого года.

Кряжевских это не удивило. Что-то подобное он ожидал услышать. Далмор был одним из самых дорогих виски не только в Москве, но и в мире. Он перехватил взгляд метрдотеля и едва заметно кивнул. Через секунду тот очутился около столика. Приняв заказ, он исчез, а через минуту принес на маленьком подносе пузатый бокал и подал его Воропаеву.

– Благодарю, – сказал он и немного пригубил крепкий напиток. Саша внимательно следил за его реакцией. Александр Юрьич прикрыл черные глаза ресницами, потом посмотрел на собеседника.

– Благодарю за оказанную честь и угощение. А теперь позвольте откланяться, я хочу побыть один.

– Еще один вопрос, Александр Юрьич…

Воропаев молчал, и управляющий продолжил:

– Если Вы высокого мнения о нашем обслуживании и кухне, почему перед Вами нетронутая тарелка салата? Он Вам не понравился?

Воропаев нахмурил брови:

– Нет… Это не я.. Это одна женщина… Женщина, с которой я ужинал. Она ушла.

– Ваша жена?

Воропаев отпил еще немного и расслабился. Он уже не так настороженно смотрел на Александра.

– С чего Вы взяли, что это моя жена? Вовсе нет… Хотя я бы и хотел, чтобы это было так больше всего на свете. Я люблю эту женщину! Вот так.

Он выпил еще немного.

– Понимаете, то, что она ушла, это полностью моя вина! Я негодяй и подлец. Я издевался над ней пока она работала в компании, которая принадлежит мне, и теперь я получил по заслугам.

Александр кивнул на смятую купюру:

– Это она оставила?

– Да…

Очередной глоток отправился в горло клиента.

– Отличный виски… Просто отличный.

– А что значит, “издевались”?

– Когда она пришла в нашу компанию, это было нечто… Нечто нескладное, жилистое, как старый башмак, с дурацкими косичками и круглыми очками, как у совы… В длинных нескладных юбках и пиджаках с чужого плеча. Ничего другого, кроме смеха, это создание не вызывало. Я был абсолютно уверен, что она не протянет долго в нашем террариуме. Но когда она начала работать… Я один из первых понял, какой у нее острый, блестящий ум.

– В таком случае, почему Вы утверждаете, что издевались над ней?

Воропаев помолчал.

– Знаете, как меня звали в Зималетто? Александр Македонский.

Зималетто! Нюх и память не подвели молодого управляющего.

– Но ведь у Вас в визитке написано, что Вы…

– Да, сейчас я работаю в министерстве. В Зималетто вложены мои акции… были вложены.

– Компания обанкротилась?

– Не совсем… Она перешла в другие руки.

– Александр Македонский… Это очень почетное имя, если можно так сказать.

– А знаете, сколько я выстраивал себе его? Кирпичик за кирпичиком? Я не давал спуску подчиненным. Я знал компанию до винтика, я знал, как эффективно заставить работать абсолютно всех! Фирма под мои президентством вышла бы в лидеры! Я хотел стать президентом, но меня снова обошел этот выскочка! Все закончилось плачевно для Зималетто – фирма моего отца, в которую он вложил душу, средства, отдал ей, можно сказать, свою жизнь – обанкротилась под “чутким” руководством этого проходимца!

Он покачал головой, стукнул кулаком по столу и выпил еще немного. Виски развязало ему язык и он продолжал:

– Катька помогала ему. Я хотел остановить их, поймать Екатерину на некомпетентности, но у меня ничего не получалось. Она работала так, что комар носа не мог подточить. Я не мог потерять свои имидж Александра Македонского, но она никогда не давала мне повод усомниться в ее квалификации экономиста. А я, как дурак, пытался ей навредить, чтобы только лишний раз побыть в ее каморке, слышать ее голос… И всегда, слышите, всегда у меня заканчивались аргументы! Последнее слово всегда оказывалось за ней!

Он допил бокал и с силой поставил его на стол.

– Вы сказали, что хотели стать президентом. Почему не стали? И кто этот выскочка?

Воропаев сжал бокал так, что у него побелели пальцы. Саше показалось, что сейчас он его раздавит, как ореховую скорлупу.

– Это Жданов… Мой вечный соперник. Мы знаем друг друга с детства, наши семьи дружили, а отцы организовали фирму. Сколько себя помню, я пытался его обойти. Но он оказывался хитрее, изворотливее. Я поклялся у могилы отца, что продолжу его дело. Но у меня ничего не получилось.

– В таком случае, почему Вы просто не объяснились с Катериной, что любите ее? Вы разве не понимаете, что причиняли ей боль?

Воропаев посмотрел на собеседника черными, как маслины, глазами и горько усмехнулся:

– Он и здесь меня обскакал! Она была влюблена в него. Влюбилась в него, как кошка, с первого взгляда! Я это сразу заметил, как она смотрела на него, как она выполняла все его дебильные распоряжения. А когда в конце концов, фирма обанкротилась, она и тут пришла ему на помощь! Взяла на себя ответственность организовать новую фирму, чтобы взять на себя часть долгов Зималетто…

Не понимаю, что в нем бабы находят… Такого редкостного недотепу поискать еще нужно….

Он отпил еще глоток и заговорил быстро и сбивчиво:

– Однажды она нарядилась, как попугай… Представьте себе нелепый желтый пиджак, прическа в стиле “взрыв на макаронной фабрике” и какой-то дикий, несусветный макияж, как боевая раскраска индейца. И все это было сделано ради этого проходимца! Она порхала по кабинету, ждала своего Андрюшеньку, чтобы сразить его наповал… Я этого не мог вынести и высказал ей все, что думаю, о ее попугайском прикиде. Я видел, что мои слова ранят ее, причиняют ей боль, по ее щекам катились слезы. А я все говорил, и говорил обидные слова и никак не мог остановиться. Вошел Жданов, но мне легче не стало. Мы наговорили друг другу кучу гадости и я ушел. Понимаете, я потерял голову! Еще ни одна женщина не заставляла меня столько думать о ней. Обычно я приходил и брал все, что мне нужно. Я презирал женщин, считал их пустоголовыми куклами, которым нужны только мои бабки… И тут мне попался этот крепкий орешек. Каждый раз, когда я смотрел на нее, ее глаза были стальной клинок, но я не мог отвести взгляда. В своих фантазиях я целовал ее губы, я сходил с ума, ночами разгадывая, какая у нее фигура, ноги… Однажды она упала, ее юбка задралась и я увидел, что ножки у нее довольно стройные… С тех пор я совсем потерял покой.

Он замолчал и стал смотреть в одну точку перед собой.

– Что же было потом?

Воропаев усмехнулся, причем уголки тонкого рта поползли вниз:

– А потом… Потом она исчезла. И появилась… Какая-то другая. Нет, она не изменилась внешне… Но все равно стала какая-то другая. Исчезла теплота из голоса, из глаз… Это была Катя, и в то же время как будто другой человек.

– Она вернулась к Жданову?

– Нет… Сейчас она ни со мной, ни с ним. Он сам ее искал. Говорят, он пил и дрался. Однажды его так отделали, что на нем живого места не было. Он сам исчез на несколько дней… Его мать перевернула всю Москву, искала этого забулдыгу.

Саша усмехнулся. Уж он-то знал, где все время был Жданов. Воропаев продолжал свои душевные излияния:

– В один прекрасный день она тоже исчезла. А потом… потом, когда отец Жданова созвал очередной совет директоров, она пришла, прекрасна, как никогда. Она совершенно изменилась и внешне, и внутренне. Я любовался ею, впрочем, как и мой вечный соперник… Он вообще был в ауте. Но она на него даже не смотрела. Вы думаете, это тешило мое самолюбие? Вовсе нет! Мне хотелось застрелиться, утопиться, что угодно, только бы не видеть ее такой!

– Сегодня, я так понимаю, была очередная попытка объясниться?

– Да! И она опять закончилась фиаско. Такой я идиот, и вовсе никакой не Македонский. Я предложил ей… секс! И она швырнула мне эту купюру в лицо.

Он снова взял смятую пятисотку, расправил ее и аккуратно разложил на столе.

Помолчав, он добавил:

– Наверное, я никогда не научусь обращаться с женщинами… Весь наш разговор сразу пошел наперекосяк! Казалось, ей нравилось жалить меня словами, а я пытался сделать вид, что мне все равно. Но все же я старался обратить все в шутку. Кажется, у меня не получилось. Никогда не получится…

Он покачал головой и замолчал, смотря сквозь собеседника. Александр достал портмоне из кармана и протянул ее Воропаеву. Он схватил ее:

– Это… Это же та самая, Катенька! Откуда у вас эта фотография?

– Мне ее дал Жданов. Вернее, не совсем дал… В общем, это долгая история… Я дарю эту фотографию Вам, Александр Юрьич.

– Потрясающе! У меня нет слов! Стоп! А откуда вы знаете Жданова?

– Одно время я работал барменом на Арбате… Ваш компаньон туда часто захаживал. Так получилось, что эта фотография осталась у меня. Я пойду, Александр Юрьич … А Вам желаю найти свою половину…

– Нет! – воскликнул Воропаев. – Никто не сравнится с ней. Боюсь, что я никого не смогу полюбить в этой жизни больше, чем ее…

Они распрощались. Воропаев остался сидеть за столом, разглядывая карточку. Он долго-долго на нее смотрел, как будто пытаясь запечатлеть изображение в памяти с фотографической точностью.

Саша быстренько переоделся, открыл портмоне и посмотрел в отделение, где еще несколько минут назад лежала фотография. У него было такое чувство, как будто у него отобрали какую-то частицу его жизни. Но раздумывать было некогда, в машине его ждала Марго.

Он вышел из ресторана через черный ход и к машине пришлось идти кругом. На парковке машин было очень мало. На крыльце он снова увидел Воропаева. Тот курил, смотря в вечернее небо. Тлеющий огонек сигареты периодически вспыхивал, освещая тонкий чеканный профиль Александра “Македонского”, как на древней монете.

Марго спала, свернувшись калачиком на переднем сидении.

– Саша! Ты пришел… Я, кажется, уснула…

Она сладко потянулась и опустила ноги на резиновый коврик, где стояли ее туфли.

Александр поцеловал ее долгим поцелуем, а потом завел двигатель:

– Поехали! У нас с тобой куча дел.

– А что тебя так задержало?

– Да так… Знакомого встретил. Ну все, поехали. Мы потеряли кучу времени! Я люблю тебя, Марго! И никогда, слышишь, никогда не дам тебя в обиду!

Девушка удивленно приподняла бровь. Ее Саша, всегда такой спокойный, был какой-то расстроенный, взвинченный. Интересно, что произошло за те полчаса, пока он отсутствовал? Ничего, она знала, как ему можно помочь.

Шурша покрышками, машина управляющего влилась в поток машин на шоссе. Воропаев смотрел им вслед, затем вытащил из внутреннего кармана фотографию. Он хмыкнул, открыл свою машину и устроил фотографию на панели приборов. Выехав на шоссе, он поехал по направлению к городу.

***