Текст книги "Самый желанный подарок (СИ)"

Автор книги: Maggie Swon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

========== Глава 1. Желание ==========

Подарки к его дню рождения начали прибывать еще накануне. Их было немного, и почти каждого дарителя Северус Снейп без труда мог угадать по упаковке. Самый большой подарок, завернутый в дорогую вощеную бумагу в цветах клана МакГрегора, бесспорно принадлежал директору Хогвартса. Подарки МакГонагалл всегда были практичны: она дарила раритетные книги, дорогое лабораторное оборудование или подписки на профессиональные журналы, освещавшие последние достижения в области зельеварения. Большой, неаккуратно упакованный свёрток, примостившийся на краю стола, был явно от Хагрида. Несмотря на неопрятный вид коробки и кажущуюся простоватость дарителя, подарки хогвартского лесничего Северус всегда ценил выше всего. Хагрид доставал для его экспериментальных зелий редчайшие ингредиенты: сок трын-травы, сушеных муховерток, волосы из хвостов единорога, зубы кусачих грибов-сыроежек и многое другое. В школьной программе сложные зелья не изучались, а купить нечто подобное за его довольно скромное профессорское жалование почти не представлялось возможным.

Большой горшок с Эмилио Верига, стоявший теперь возле книжного шкафа,еще утром принесла профессор Стебель. Помона никогда не доверяла доставку своих питомцев домовикам или переместительным заклинаниям, утверждая, что ее чувствительные растения плохо переносят стороннюю магию. Эмилио Верига, являвшийся довольно редкой разновидностью растений, умевших создавать в помещении собственную неповторимую атмосферу, мгновенно навеял в подземельях Снейпа приятный морской бриз. Прямо под Эмилио Верига, прикрытый фиолетовыми листочками, лежал подарок от Флитвика– наверняка что-то неожиданное или крайне непристойное. В прошлом году в угоду шутке Филиус превратил свой подарок в муху и Снейп целый час гонялся за ней по своей лаборатории, зная, что в качестве награды его ожидает двенадцатилетний односолодовый скотч. Впрочем, в этот раз все могло оказаться гораздо хуже – однажды Флитвик прислал ему порнографический роман.

Сегодняшний день Снейп собирался провести в приятном уединении, разбирая подарки и экспериментируя с новым неоднозначным составом зелья Жидкой удачи. Рецепт,попавшийся ему на глаза в весьма уважаемом немецком журнале «Magischer Kessel»*, манил его своей парадоксальностью, и предвкушение от интересной работы портило только одно – Гарри Поттер, вот уже четверть часа маячивший за его спиной. Поттер в аврорской мантии был столь же раздражающе неприятен, как и в мантии школьной. Однако теперь, к своему величайшему сожалению, Снейп не только лишился своей власти над ним, но, что ещё более возмутительно, своего собственного личного пространства, право нарушать которое Поттер получил вместе со свои аврорским значком.

Их диалог повторялся уже много раз, всегда безрезультатно, и все же Поттер по-прежнему не желал сдаваться.

– Скажите, Поттер, когда-нибудь наступит день, когда вы оставите меня в покое? – Снейп отложил в сторону “Magischer Kessel” и стал вынимать из ящика инструменты.

– Почему вы так упрямитесь, профессор? Пройдете комиссию, они вынесут вердикт о вашем полном оправдании и официально закроют дело. Это всего лишь бюрократическая формальность, но без нее даже Министр не может изменить ваш статус.

– Зачем мне это? – Снейп раздраженно поморщился, переставляя пробирки с заранее подготовленными ингредиентами в специальные подставки. Тема, уже порядком набившая оскомину, начинала его утомлять. Ему хотелось выставить Поттера за дверь и сосредоточиться на подготовке к эксперименту, но строгий наказ Минервы не ссориться не позволял ему исполнить желаемое.

– Новый статус даст вам возможность делать все, что вы пожелаете: бросить преподавание, уехать из Хогвартса…

– Радеете об учениках?

– Радею о справедливости, которой вы давно заслуживаете. Сейчас вас защищает статус преподавателя и протекционизм профессора МакГонагалл, но стоит вам уйти из Хогвартса,и вы лишитесь элементарных прав. Вы даже не сможете получить разрешение на аппарацию за пределы Британии или лицензию на открытие собственной лаборатории. Почему вы так упрямитесь, профессор? Это не суд, это всего лишь комиссия. Чертова формальность!

– Не выражайтесь, Поттер! – Снейп зло стукнул подставкой о стол. Он не собирался уступать мальчишке ни в этот раз и ни в какой другой. У него не было ни малейшего желания выставлять свою душу на всеобщее обозрение, ища оправдания у людей, получивших от Министерства сомнительное право судить его жизнь.

«Мерлин! – подумал Северус, до боли в пальцах сжимая край деревянной подставки. – Если ты меня слышишь, сделай мне самый лучший в жизни подарок – избавь меня от этого наглого, назойливого юнца!»

Хлоп…

Снейп стремительно обернулся.

На потертом ковре, где всего секунду назад стоял Гарри Поттер, теперь лежал салатовый чайник.

– Что за черт! – растерянно пробормотал Северус.

Он быстро обошёл стол и поднял чайник с ковра. Чайник был тёплым и пустым. Северус Снейп всегда считал себя очень сильным магом, умевшим колдовать, не произнося заклинания вслух, но все же не без палочки, и никогда ещё в этой чертовой жизни его желания не исполнялись настолько буквально. Он постучал пальцем по округлому боку чайника и тот отозвался приятным фарфоровым звоном – недорогой, но крепкий и добротный.

Соблазн воспользоваться ситуацией был слишком велик. На одно короткое мгновение Снейпу захотелось оставить все как есть, запереть чайник в шкафу или ещё лучше – отправить его с совой в Министерство. Но мысль о взбучке, которую непременно устроила бы ему МакГонагалл, узнав о его выходке, немного подпортила ему удовольствие. Вопреки бытующему мнению, ему не слишком нравилось ссориться с директором.

С огромной неохотой Снейп поставил чайник на стол и взмахнул палочкой.

–FiniteIncantatem**, – чайник подкинуло в воздух, яростные салатовые искры брызнули во все стороны, однако ничего не произошло. Чайник остался чайником.

–HomorphusCharm***, – ещё одна попытка, и белое облачко пара, вырвавшееся из носика чайника, стремительно закружилось по комнате.

Снейп напряжённо потёр подбородок и сел в кресло.

За следующие четверть часа он испробовал на чайнике три десятка известных ему заклинаний с одинаково неудовлетворительным результатом. По совершенно непонятной причине чайник и не думал вновь превращаться в Поттера.

Подобного в практике Снейпа ещё не случалось. Вопреки ещё одному устоявшемуся мнению, которому он был обязан своей ежегодной вступительной речью перед первокурсниками, «махать» палочкой Северус Снейп умел и любил. Конечно, он не был столь блистателен в вопросах трансфигурации, как Минерва МакГонагалл, но даже в школьные годы преуспеть в превращении чайника ему не составило бы труда. Лишь после того, как еще одна серия заклинаний закончилась тем же фиаско, Снейп в ярости швырнул палочку на стол и, сложив пальцы домиком, с ненавистью уставился на чайник. Этот наглый мальчишка, даже будучи чайником, умудрялся не подчиняться его воле.

– Я хочу, чтобы ты снова стал Поттером! – в бешенстве рявкнул Северус, при этом чувствуя себя невероятно глупо.

Вполне ожидаемо просьба к Мерлину, внутреннему магическому потенциалу или бог знает к какой высшей силе осталась без ответа. Кто бы ни помог ему осуществить желаемое чуть менее часа назад, на этот раз сила, свершившая волшебство, оказалась абсолютна глуха.

Легкое, едва различимое беспокойство, все это время незаметно просачивавшееся сквозь охвативший Северуса гнев, наконец добралось и до его сознания. Снейп хорошо знал, что правильно проведённая трансфигурация не причиняла человеку никакого вреда, однако находиться в подобном состоянии живое существо могло весьма ограниченное время, и чем сложнее и высокоорганизованнее был разум, подвергшийся превращению, тем быстрее он начинал сходить с ума от невозможности правильной самоидентификации. И как бы Снейпу ни хотелось приравнять мозг Поттера по уровню интеллекта к морской свинке, он прекрасно понимал, что если к полудню завтрашнего дня он не превратит Поттера обратно, мальчишка наверняка лишится рассудка.

Впрочем, мысль о том, что ему возможно придётся обращаться за помощью к МакГонагалл, казалась Снейпу настолько унизительной, что он ещё полчаса промучился с заклинаниями, прежде чем сдаться окончательно.

Стоящие на каминной полке часы пробили полдень, когда он сверх меры раздражённый и полный праведного гнева отправился к директору исправлять ситуацию.

___________________________________________________________________________

“MagischerKessel”* – «Магический котел», специализированный журнал по зельеварению, издаётся в городе Кёльн с 1829 г.

FiniteIncantatem** – контрзаклинание широкого спектра действия, отменяет эффекты большинства заклинаний.

HomorphusCharm*** – трансфигурирующее заклинание, возвращает объекту первоначальный вид. Применяется, в том числе к оборотням.

========== Глава 2. Трансфигурация ==========

Увидев входящего в кабинет профессора Снейпа, МакГонагалл устало прикрыла глаза.

– Не сегодня, Северус! Я занята и не расположена к новым спорам. Хотя бы на каникулах не действуй мне на нервы!

Вполне ожидаемо Снейп и не подумал ее послушаться.

– Вам давно стоило запретить мальчишке донимать меня, – произнёс он обвинительным тоном, решительно пересекая комнату. – Надеюсь, вы довольны, директор? Теперь ваш Поттер – чайник!

– Вы превратили Гарри в чайник? – воскликнул испуганный женский голос за его спиной.

Снейп резко обернулся. В углу, в ужасе зажав рот рукой, стояла Гермиона Грейнджер.

– Что она здесь делает?

– Ради бога, Северус, она здесь работает, и это не изменится, как бы ты ни мечтал об обратном, так что… – МакГонагалл внезапно замолчала, осознав значение только что услышанных слов. – О чем ты вообще говоришь? Что значит ты превратил Гарри Поттера в чайник?

Снейп резко взмахнул полами мантии и с непочтительным стуком поставил чайник на стол.

– Это что, какой-то глупый розыгрыш? – удивилась МакГонагалл.

Зельевар развернул чайник другим боком, и все увидели, что на его правой стороне почти под самой крышкой виднеется небольшая трещина в форме молнии.

– Боже мой! – не сдержавшись, воскликнула Гермиона.

– Это уж слишком, Северус, – Минерва медленно опустилась в свое кресло и подрагивающей рукой достала из кармана платок. – До этой минуты я всегда уважала твое желание не соглашаться с просьбами мистера Поттера, хотя твое упрямство и казалось мне непонятным, но это… Это какое-то мальчишество… Ты мог просто отказаться с ним разговаривать или выставить его за дверь. Твоё поведение в высшей степени неуместно, в конце концов Гарри Поттер – сотрудник министерства и аврор, подобные действия могут быть восприняты как нападение… – она расстроено всплеснула руками и в сердцах швырнула платок на стол, – я не верю своим глазам… Сколько можно? Какая-то глупая, непонятная мне вражда. Немедленно трансфигурируй его обратно, иначе я наложу на тебя административные меры!

– Я не могу.

– Что значит «не могу»?

– Я не могу превратить его обратно, – зашипел Снейп.

МакГонагалл посмотрела на чайник, затем на Снейпа и снова на чайник.

– Что за нелепица, Северус? – произнесла она с едва различимой тревогой в голосе. – Конечно, трансфигурация никогда не была твоей самой сильной стороной, однако справиться с чайником тебе всегда было по силам.

– Вы думаете, я не пробовал, директор?

– Ты ведь не шутишь, потому что…

– Мне не до шуток.

Северус отступил на шаг, предлагая МакГонагалл попробовать самой. Минерва взмахнула палочкой и, не вставая с кресла, произнесла трансфигурирующее заклинание.

Ничего не произошло.

Лицо Снейпа, и ранее не отличавшееся разнообразием красок, заметно побледнело. Он был уверен, что МакГонагалл, с ее огромным опытом и невероятным талантом к трансфигурации, управится с чайником за пару секунд.

– Не понимаю… – МакГонагалл дважды повторила заклинание, впрочем, все с тем же результатом. – Нелепица какая-то, – директор встала и обошла стол по кругу. Взмах палочкой, и чайник превратился в снитч.

– Что ж, по крайней мере, теперь мы точно знаем, что защиты от трансфигурации нет, – на этот раз в голосе МакГонагалл послышалось настоящее беспокойство. Она вновь взмахнула палочкой и произвела стремительную серию идеальных превращений: снитч обратился в подушку для иголок, подушка в ежа, затем в курицу, лису и… И лиса неожиданно вновь стала чайником.

– Что за черт! – вырвалось у МакГонагалл.

– Возможно, вы излишне польстили Поттеру, директор, не стоило ставить его истинный облик в цепочке повышения интеллектуальной организации после лисы, – произнёс Снейп достаточно мрачно. – Уверен, после курицы было бы в самый раз.

Впрочем, сейчас он и сам не счёл свою попытку съязвить удачной.

– Как вы можете такое говорить, профессор? – возмущённо воскликнула Гермиона, он и забыл, что Грейнджер все еще была здесь. – Гарри застрял в … – Она хотела сказать «в чайнике», но замялась, поняв, что подобное утверждение не слишком соответствует действительности. – Гарри попал в беду, а вы все ещё продолжаете издеваться над ним?

– Ваш драгоценный Поттер, – холодно произнес Снейп, – попал в беду исключительно из-за собственной неуместной настырности. Держись он подальше от моих подземелий, ничего бы этого не произошло.

– Он всего лишь хотел вам помочь!

– А я его об этом не просил.

– Вы ведёте себя как дети, – устало сказала МакГонагалл, – однако я вполне понимаю чувства мисс Грейнджер, Северус. Твои колкости сейчас совсем не уместны.

Снейп бросил на Гермиону уничижительный взгляд, но промолчал.

Несколько минут они молча рассматривали чайник, размышляя о том, как именно вернуть ему первоначальный облик.

– Возможно, стоит попытаться привязаться к его магической сущности? – неуверенно предложила Гермиона.

– Вы имеете в виду Патронуса? – оживилась МакГонагалл. – Что ж… В этом есть некоторый смысл… Не желаете ли попробовать, мисс Грейнджер? – она сделала приглашающий жест рукой, предлагая Гермионе приблизиться к столу.

Гермиона бережно поставила чайник на пол и трансфигурировала его в оленя.

Прекрасное создание с ветвистыми рогами тревожно переступило копытами на мягком ковре и, наклонив голову, потянулось к Гермионе.

«А ведь идея может оказаться вполне удачной», – подумал Северус. Патронус служил отражением магической сущности волшебника, частичкой его души, а значит, мог стать замечательным трамплином для нового превращения. Лучшим, чем лиса. И уж точно лучшим, чем чайник.

Гермиона взмахнула палочкой, и в мысли ее внезапно ворвался образ Гарри: взъерошенный, зеленоглазый, с задиристой улыбкой на мальчишеском лице…

Заклинание ударило Патронуса в грудь. Олень серебристой дымкой растворился в воздухе и на его месте появился…

– Чайник! – расстроено воскликнула Гермиона, а ведь на мгновение ей показалось…

– Ну что ж, по-видимому, какое-то заклинание мешает нам завершить трансфигурацию, – резюмировала МакГонагалл, со смешанным чувством разочарования и тревоги глядя на чайник. – Думаю, пришло время поговорить с профессором Флитвиком.

========== Глава 3. Заклинания ==========

– О, как очаровательно, – радостно принимая из рук МакГонагалл чайник и едва не подпрыгивая от нетерпения, воскликнул Филиус. – Удивлен, что он не чёрный.

Флитвик внимательно осмотрел чайник со всех сторон, заглянул под крышку и только после этого поставил его на стол.

– Ну-с, приступим, – произнёс он, все с тем же величайшим энтузиазмом засучивая рукава, – какое заклинание ты использовал, Северус?

– Никакое.

– То есть как это – никакое?

Постыднее ситуацию сложно было даже представить. Они все смотрели на него, и желание солгать было настолько всепоглощающим, что Северус едва не до крови прокусил губы, прежде чем заставил себя признаться.

– Я пожелал.

– Что значит ты пожелал?

– Я пожелал себе подарок на день рождения, – раздраженно объяснил Снейп. – Потом раздался хлопок, я обернулся, а Поттер превратился в чайник.

Изумление и недоверие, появившееся на лицах присутствующих, заставило Снейпа почувствовать себя ещё более неловко.

– Не мог бы ты повторить дословно, что именно ты пожелал? – осторожно спросил Флитвик.

– Я подумал: «Мерлин, если ты меня слышишь, сделай так, чтобы Гарри Поттер навсегда исчез из моей жизни». Ну, или что-то очень похожее.

– Ну что ж, – несколько обескуражено произнёс Флитвик, невольно опускаясь назад в кресло, – в конце концов, кто из нас не любит подарки.

– Что будем делать? – спросила МакГонагалл после всеобщего минутного молчания.

– Ну, мы однозначно выяснили, что это не трансфигурация и, видимо, не черномагическое проклятие. С первым бы легко справилась ты, а со вторым разобрался бы и сам Северус. Возможно, это какое-то невербальное заклинание, вычленить которое в своей памяти Северус просто не в состоянии, в конце концов магия зарождается внутри нас и порой принимает совершенно неожиданные формы. Я опробую маркерные заклинания, чтобы нащупать след… Волшебство редко глубоко прячет свои ответы.

Флитвик умел колдовать красиво. Его взмахи палочкой напоминали божественный танец, маркерные заклинания вспыхивали и гасли, освещая чайник призрачными отблесками света, то рассыпаясь красными искрами, то заворачиваясь в дымку зелёного тумана. Снейп устало следил за магическими пассами коллеги и даже немного расслабился, увлёкшись созерцанием цветовых пятен, похожих своей завораживающей красотой на северное сияние.

– Ничего. Никаких следов от наложенных заклинаний, – озадаченно потирая подбородок, произнёс Флитвик спустя четверть часа, – только один раз сработал маркер на заклинание связи, но это полная бессмыслица. Возможно, божественное вмешательство не оставляет следов…

– Я не верю ни в какое божественное вмешательство, – упрямо возмутилась МакГонагалл, – это магия, просто мы никак не можем понять, какая именно.

– Может, стихийная? – робко предположила Гермиона.

– Вы имеете в виду случайный магический выброс, как у подростков? – удивленно переспросила МакГонагалл.

Гермиона едва заметно кивнула, боясь даже смотреть в сторону Снейпа.

– Мисс Грейнджер, мне что, двенадцать? – в ярости зашипел Снейп, от наглости подобного заявления на пару секунд потерявший дар речи.

– Ну, не знаю, Северус, – задумчиво поддержал коллегу Флитвик, – в одном мисс Грейнджер определенно права, подобные импульсивные выбросы действительно очень сложно отследить и идентифицировать, и если это он…

Снейп яростно стукнул кулаком по столу. Однако Флитвик и не думал обращать на это внимания.

– Если это он, определить его этимологию мы не сможем, поэтому либо надо надеяться на то, что все рассосется само собой и заклинание развеется через некоторое время, либо придётся доставить мистера Поттера в больницу Святого Мунго.

– Что ж, – задумчиво согласилась МакГонагалл, – колдомедицина действительно применяет другие методы излечения, стоит попробовать.

– Мы не можем! – внезапно запротестовала Гермиона.

– Почему это мы не можем?

– Если профессор Снейп сообщит об этом в больницу Святого Мунго, его арестуют.

– Глупости, – возмутилась МакГонагалл, – это же не Круцио или Авада Кедавра, за трансфигурацию человека не сажают в Азкабан, иначе мы не изучали бы ее на седьмом курсе.

– Это из-за… – Гермиона замялась.

– Ну же, мисс Грейнджер, договаривайте, – зашипел Снейп, – это из-за моей неблагонадежной репутации?

– Да! – воскликнула Гермиона с такой отчаянной смелостью, что сразу стало понятно, что она до ужаса боится.

– Господи, какая глупость, кому в здравом уме… – МакГонагалл осеклась и в задумчивости уставилась на чайник. – Впрочем…

Ситуация и правда выглядела не лучшим образом. В конце концов, как можно кого-то случайно трансфигурировать в чайник?!

– Боюсь, Гермиона права, Северус, ты не Лонгботтом, и нам вряд ли поверят, что все вышло помимо твоей воли.

Она размышляла ещё какое-то время, затем решительно встала.

– Как бы там ни было и как бы мы ни желали защитить Северуса, мы не можем отказать мистеру Поттеру в возможности получить медицинскую помощь.

– Что будем делать? – спросил Филиус.

– То же, что и всегда – направимся в Больничное Крыло.

========== Глава 4 Колдомедицина ==========

– У нас проблема, Поппи, – сказала МакГонагалл, едва переступив порог Больничного Крыла. – Один из наших студентов превратился в чайник, и мы не знаем, как это произошло.

На своём веку мадам Помфри повидала немало странных случайностей: увечий и травм, недостающих рук и лишних ног, раздутых лиц и кровоточащих носов, слизняков, вылезающих из ушей и червяков, пытавшихся пробраться под кожу, детей, покусанных доспехами и студентов, норовивших покусать всех и вся, оборотней, начинающих анимагов, неудачников, расщепленных аппарацией и упавших с метлы, а ещё преподавателей, которые по одной ведомой только им причине никогда не желали рассказывать ей правду. Работа в школе, где три сотни юных оболтусов ежедневно творили неконтролируемое волшебство, была сродни битве при Карфагене или непрекращающейся хирургической операции в полевых условиях, поэтому удивляться мадам Помфри разучилась очень давно. Она внимательно посмотрела на директора, словно, собираясь что-то сказать, но так ничего и не спросила.

Все ждали, пока Поппи, гремя баночками, соберет необходимые зелья и сложит их в медицинскую тележку. Спустя пару минут она вывезла свою тележку на середину комнаты и, обращаясь к Гермионе, коротко сказала:

– Ставьте!

Гермиона осторожно опустила чайник на маленький столик в верхней части тележки и отошла в сторону, не желая мешать.

– Я, конечно, сделаю все, что смогу, – предупредила Поппи, незамедлительно приступая к работе. – Но если вы все четверо стоите здесь, и просите меня осмотреть чайник, то значит дело абсолютно безнадежно. Не припомню такого случая, чтобы кто-то из вас не мог расколдовать студента, тем более из чайника.

Она намазала чайник пахнувшей фисташками мазью и, несколько раз взмахнув палочкой, произнесла заклинание.

Чайник поскрипел, похрустел, но так и остался чайником.

На мрачном, сосредоточенном лице Поппи появилось выражение крайней досады. Подумав, она вновь принялась наносить на чайник зелье, на этот раз поливая его из ярко-оранжевой бутылочки и втирая лекарство салфеткой в салатовый бок. Чайник издал протяжный стон, подбросил в воздух крышку и завалился на бок.

После третьей попытки совладать с чайником, мадам Помфри неохотно сдалась.

– Призывающие зелья и заклинания не срабатывают, мальчишка прикипел к чайнику как к собственной коже, никаких признаков нестабильности. Полагаю, трансфигурацию и маркерные заклинания вы уже пробовали?

МакГонагалл кивнула.

– Как я и ожидала, – Поппи расстроенно покачала головой, – имеющихся в моем распоряжении средств недостаточно. Придётся отвезти студента в Больницу Святого Мунго.

– Мы не можем, Поппи, – мягко и в тоже время решительно сказала МакГонагалл.

Мадам Помфри удивленно подняла на Минерву глаза, но встретившись с ней взглядом, понимающе кивнула.

– Что ж, – сказала она задумчиво, – вы не хотите регистрировать превращение… Понимаю. Моя бывшая сокурсница Эвелина Стопик работает заведующей отделением в больнице Святого Мунго. Не то, чтоб мы были близки, но все же, думаю, я могла бы пригласить ее в Хогвартс для частной консультации.

МакГонагалл кивнула и отошла к коллегам, предоставив мадам Помфри возможность самой связаться по каминной сети с лондонской больницей.

– Говорить буду я, – предупредила Минерва, глядя на всех собравшихся, но обращаясь, безусловно, к Снейпу, – никакой самодеятельности, никакого самопожертвования или прочих глупостей.

Снейп, обычно далеко не столь покладистый, без всяких возражений пожал плечами. Он хорошо понимал, что лишние неприятности Хогвартсу ни к чему.

Эвелина Стопик оказалась высокой, сухопарой женщиной немного за пятьдесят, с резкими складками вокруг плотно сжатых губ и взглядом человека, привыкшего насквозь видеть чужие недуги, будь то проклятия или нечистая совесть. «От таких поблажек не жди!» – невольно подумалось Гермионе.

Целительница вышла из камина, ни на дюйм не согнув сухопарую, с идеальной осанкой спину, и так посмотрела на всех присутствующих, что даже МакГонагалл ощутила легкое беспокойство.

– Чайник? – сказала она, приподняв левую бровь.

Мадам Помфри передвинула тележку с чайником немного вперед, и целитель Стопик, надев на нос пенсне в тонкой оправе, элегантно-выверенным движением нагнулась над «пациентом».

Надо отдать ей должное, колдовать мадам Стопик умела, да ещё как! Это Гермиона поняла сразу. Но и их хогвартский чайник оказался не так-то прост. Даром что ли Поттер – этот уперся и не вылез бы из чайника из простого упрямства. Еще со времен Амбридж Гарри ненавидел таких заносчивых, самодовольных матрон.

И все же в какой-то момент он почти поддался – раздувшись до огромных размеров, потеряв очертания чайника, Гарри вдруг стал похож на одного из тех садовых гномов, что десятилетиями обитали в саду семейства Уизли. Уродливая голова-картошка моталась на тоненькой шее из стороны в сторону, коричневое тельце сжималось, прячась от жалящих взмахов палочки, отвратительные звуки – то ли гул, то ли стоны, нарушив напряженную тишину Больничного Крыла, заставили всех присутствующих нервно зажать уши. Борьба продолжалась не меньше минуты, а потом все внезапно закончилось, иллюзия рассеялась и чайник, к огромному облегчению Гермионы, вновь стал чайником. Ей совершенно не хотелось, чтобы Гарри застрял в этом странном и неприятном обличии гнома. Чайник она хотя бы всегда могла носить с собой.

– Заклинание, которое вы применили к ребёнку, явно не зарегистрировано?! – сказала мадам Стопик раздражённым, не располагающим к диалогу тоном. Она была раздосадована неудачей, первой, возможно, за много десятков лет и это не могло не отразиться на ее тоне и на ее намерениях. – Ваши действия были не законны и приведут как минимум к административному воздействию. Я вынуждена буду доложить об этом в Министерство и …

– Это моя вина! – внезапно звонко воскликнула Гермиона, не позволяя мадам Стопик закончить фразу. Щеки ее пылали, но выглядела она очень решительно. – Директор пытается меня защитить, я первый год работаю в Хогвартсе учителем трансфигурации и у меня ещё мало опыта. Это действительно был несчастный случай, но он произошёл исключительно по моей вине, я проводила дополнительное внеклассное занятие для оставшихся в школе студентов и не справилась с заклинанием.

Снейп задохнулся от возмущения, но, прежде чем он успел яростно поставить на место нахалку, посмевшую взять на себя его вину, МакГонагалл пребольно наступила ему на ногу.

– Уймись, не заставляй меня накладывать на тебя Силенцио, – прошептала она, почти не разжимая губ.

– Я, – начал было не желающий уступать Северус и тут же почувствовал, как палочка Филиуса уперлась ему пониже лопаток.

– Только попробуй, – повторила МакГонагалл, с явным сочувствием и поддержкой глядя на свою подопечную.

– Мисс Грейнджер действительно ещё неопытна, но очень старательна, – продолжила она, обращаясь к мадам Стопик, – подчас чрезмерно старательна. Излишний энтузиазм, как известно, удел юных, и если мы будем наказывать за это героиню войны, то подумайте, как это будет выглядеть в глазах общественности?

– Вы намекаете, что это испортит ей репутацию? – возмутилась мадам Стопик.

– Ну что вы, Эвелина, я намекаю, что это испортит репутацию вам. «Больница Святого Мунго обвиняет подругу Гарри Поттера и героиню войны в злонамеренном использовании чёрной магии и превращении ученика в чайник!» Представьте подобные заголовки на первых полосах газет!

– Не думаю, что Министр Магии будет вам благодарен, – согласно закивал Филиус.

***

– Вы понимаете, что творите? – яростно зашипел Северус, когда переполненная возмущением мадам Стопик отбыла назад в Больницу Святого Мунго.

– Вполне, – ответила Гермиона, уверенно глядя на Снейпа. – У нас мало времени, профессор, и непозволительно тратить его на всяких самовлюбленных идиоток. Давайте уже наконец придумаем, как расколдовать Гарри, и я охотно проведу остаток каникул, нарезая слизняков, чтобы загладить перед вами свою вину.

– Итак, каков наш дальнейший план действий? – спросила МакГонагалл, глядя на стоявших перед ней учителей.

– Я сварю «Der Rücktrank»****, – сказал Снейп, – у Помоны наверняка найдутся свежие листья Кровника.

Все хорошо знали, что в Британии выращивание Кровника запрещено законом, но никто не стал возражать или спорить.

– «Возвратное зелье»! – восторженно воскликнула Гермиона, и тут же, смутившись под взглядом старших коллег, чуть слышно закончила. – Я читала о нем… Однажды …

– Я поищу что-нибудь подходящее в запретной секции в разделе нестандартных заклинаний, – предложил Флитвик, – может, что-то найду в дневниках Основателей.

– А я, пожалуй, свяжусь с подругой из Шармбатона, вдруг у них были похожие случаи, – засуетилась Поппи.

– Сколько будет вариться зелье? – спросила МакГонагалл.

– Около четырёх часов, – ответил Снейп.

– Что ж, в таком случае я просмотрю записи Дамблдора. Встретимся в моем кабинете через четыре часа, – резюмировала директор.

Снейп стремительно развернулся, не желая терять ни секунды, но взволнованный голос Грейнджер заставил его в удивлении замереть.

– Я пойду с вами, профессор!

– С чего это вдруг? – возмутился Снейп.

– Из-за Гарри, он наверняка напуган и не понимает, что происходит и ему будет легче, если с ним все время рядом будет друг.

– Мисс Грейнджер, он – чайник!

– Да, профессор, я вижу, что Гарри чайник, но это никак не отменяет того, что я сейчас сказала. Я пойду с вами, хотите вы этого или нет.

Он неопределенно пожал плечами.

– А как же библиотека? Я думал, вы планируете с пользой потратить оставшееся время?

– У вас в кабинете гораздо больше книг по сложным заклинаниям, чем в запретной секции, – ответила Гермиона со странной смесью зависти и укора. – Уверена, я непременно что-нибудь там найду.

========== Глава 5. Зелье ==========

Помона молча выслушала просьбу Снейпа о кровнике, окинула профессора тяжёлым осуждающим взглядом и ушла, так и не проронив ни слова. Весь ее вид – от старой соломенной шляпки, поникшей от снега, до испачканного в земле подола мантии просто кричал об оскорбленном достоинстве. «Да как вы могли подумать такое!», – говорила ее кругленькая обиженная спина.

Снейп достал из шкафа маленький серебряный котёл и горелку и начал готовить ингредиенты.

– А если кровника все-таки нет? – осторожно спросила Гермиона, ставя чайник рядом с собой на стол. – Без него ведь зелье не подействует?

– Не подействует, – невозмутимо ответил Снейп, продолжая нарезать наперстянку.