Текст книги "Сердцебиение не в счет (СИ)"

Автор книги: Mad Tea

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Но как ни старался, Антон так и не смог найти фотоальбомов или хотя бы одной фотографии, неважно кого, друзей или родителей Саши. От ноутбука тоже толку было мало – там стоял пароль.

Так и не найдя в доме ничего, что помогло бы узнать Сашу получше, Антон вернулся к его кровати и стал листать журнал.

– Как насчет еды? – Саша проснулся уже ближе к вечеру.

– Чего изволишь?

– Яичницу.

– Знаешь ли, я могу приготовить не только яичницу, – обиженно сказал Антон.

– Я правда хочу яичницу. Но в следующий раз я обязательно попрошу тебя приготовить что-нибудь посложнее. Чисто так, поржать, – улыбнулся Саша.

– Придурок. Слушай, ты ведь когда-нибудь расскажешь мне обо всем, что происходит? – вдруг спросил Антон серьезно.

– Солнышко, тебе не надо знать всего. Сейчас происходящее никак не повлияет на тебя, так что не волнуйся.

– А на тебя это как повлияет? – Антон сел на край кровати.

– Опять волнуешься о других.

– Я о тебе волнуюсь, – признался он.

– Со мной ничего не случится. Даю слово, когда-нибудь я тебе все расскажу, – Саша привстал и поцеловал Антона.

========== Сложно удержаться от соблазна получить все и сразу ==========

– Мне надоело валяться в постели! – провозгласил Саша на пятый день своего вынужденного заточения.

– С удовольствием выслушаю твои предложения, – ответил Антон, откладывая конспекты по истории, которые он повторял к завтрашней контрольной.

– Забей на учебу и живи здесь, – предложил Саша, наверное, раз в сотый за эту неделю.

– Мы это обсуждали. К тому же, если я буду жить здесь, ты из постели тем более не вылезешь.

– Вау, это предложение, да? – Саша ненавязчиво так придвинулся поближе к Антону.

– Это констатация факта. Ты действительно будешь лежать, а не шастать по дому, как делаешь это в мое отсутствие.

– Я не встаю с постели, – скорчил парень невинную физиономию.

– Ага, а книги из твоей комнаты перемещаются сюда путем нехитрых левитационных манипуляций, да?

– Именно.

– Мог бы просто попросить, я бы тебе принес. И вообще, раз уж ты дошел до своей комнаты, то остался бы там.

– Я же не знаю, что я хочу прочитать. Мне надо самому подумать, посмотреть. А насчет остаться там… здесь просто обзор входной двери лучше, – закончил Саша уже более серьезным тоном.

– Тебе ведь рано или поздно придётся мне сказать, что происходит.

Саша ничего не ответил.

Родители Антона приехали два дня назад, и вместе с их приездом появилось множество проблем – вроде невозможности ночевать у Саши каждый день и пропускать школу. Про машину, разумеется, тоже пришлось забыть. Как объяснить родителям, что у него есть машина стоимостью в хорошую двухкомнатную квартиру? Они-то на отмазку с мифическим спором не поведутся, а более оригинальных идей за это время не появилось.

Что касается Саши, то ему было действительно плохо. Он мог сколько угодно шутить и смеяться в постели, но банальная прогулка на второй этаж сильно изматывала. Хотя, судя по книгам и журналам, которые он приносил, подобные прогулки он совершал частенько.

– Слушай, а почему ты на машине не ездишь? – Саша попытался перевести разговор в другое русло.

– Родителям я как объясню, откуда она у меня?

– Скажи, что я подарил, – пожал плечами тот.

– А ты у нас кто? Новый одноклассник, с которым я месяц знаком, – ответил Антон и глотнул чая, тем самым совершив роковую ошибку.

– Еще я твой парень, – самым обыденным тоном сказал Саша, и Антон, естественно, подавился.

Нет, это, конечно, так. Люди, которые целуются, признаются в симпатии друг другу, дарят дорогие подарки, ухаживают за больной второй половинкой, бесспорно, встречаются, но вслух никто никогда этого не озвучивал. К тому же…

– Тогда мне им сначала придется рассказать кое-что другое, – Антон спрятал лицо в ладони.

– А что? «Мама и папа, я гей, и мой парень подарил мне машину» – нормально звучит.

– Я даже представить не могу их реакцию, – честно признался Антон.

– Из того, что ты мне о них рассказывал, они как-то не тянут на гомофобов.

– Нет, ты не понял. Я действительно не могу представить их реакции. Я попросту не знаю, как они отреагируют.

– Вообще, я не такой уж плохой вариант для спутника жизни. Я богат, красив, образован… – начал загибать пальцы Саша, перечисляя свои достоинства.

– Тебя ищут, в тебя недавно стреляли, и ты не любишь футбол, – закончил за него Антон.

– Футбол? Ты серьезно? – засмеялся Саша.

– Ты зря смеешься, для моего папы это важно, – Антон хотел рассказать, как его отец устроил Герману допрос с пристрастием относительно его любимых команд, когда он впервые пришел к нему в гости, но упоминать о Гере не хотелось совершенно.

– Я учту, – все еще посмеиваясь, сказал парень.

– Ладно, я пойду, уже поздно. Ты, если что, звони, – Антон положил тетрадь в сумку.

– А прощальный поцелуй?

Саше не надо было и спрашивать, это у них уже было традицией. Поцелуй был долгим, но без объятий. Саше было сложно совершать лишние телодвижения, а Антон боялся причинить ему боль.

***

– Антон, это ты? – спросил его отец, убавив звук телевизора.

– Да, – отозвался Антон. Все-таки приятно приходить в непустующий дом.

– Слушай, сын. Ты видел машину перед нашим домом, Ауди черную?

– Ну…

– Не знаешь, чья это?

Прямой вопрос, а значит это уже вранье, а не избегание темы всеми правдами и неправдами.

– Сашина, – признался Антон.

– Твоего друга? А почему она у нас под окнами стоит?

– Она не совсем его, скорее моя, – а как еще было ответить? Завтра родители выходят на работу и кто-нибудь наверняка спросит, откуда у них деньги на такую дорогую машину для сына. Район у них небольшой, слухи расходятся быстро.

– Так… – отец Антона выключил телевизор. Тревожный знак.

– Мы поспорили, и я выиграл.

– Поспорили на машину. А если бы ты проиграл?

– Но я же выиграл.

Только с приездом родителей до Антона дошло, какую глупость он совершил, катаясь на машине в школу. Сейчас его ожидала длинная нотация на тему безответственности.

– Я хочу поговорить с родителями этого мальчика, – а, нет, все оказалось ещё хуже.

– Пап, родители мальчика, которые дают своему чаду деньги на такие машины, не те люди, которые ходят на семейные ужины друзей сына.

– Ты специально друзей побогаче ищешь?

– Нет, они меня сами находят, – это была чистейшая правда. Антон предполагал, что в прошлой жизни был, наверное, очень богатым и теперь подсознательно стремится к роскоши и ее источникам.

– Дай слово, что ты вернешь машину?

– Даю слово, – вздохнул Антон. Счастье продлилось так недолго.

– А, и еще, звонила мама Германа. Ты не знаешь, где он может быть?

– Понятия не имею, – безразлично ответил Антон.

– Поссорились?

– Типа того, – да, цензура в разговоре с родителями была довольно жесткой, но что поделаешь. Правда привела бы к домашнему аресту.

***

В школе ситуация была не лучше. Мама Германа появилась на следующий день в поисках сына. А кто был его лучшим другом последние несколько лет? Правильно, Антон, поэтому его-то и вызвали в кабинет директора прояснить ситуацию.

– Хорошо, ты не знаешь, но скажи, пожалуйста, почему вы поссорились? – спросил директор, когда они остались в его кабинете один на один.

– Не сошлись характерами, – устало ответил Антон.

– Если вдруг ты что-то узнаешь, скажи мне.

– Обязательно, – сказал парень и вышел из кабинета.

Назад в класс он не пошел, направившись прямиком к Саше.

– Ты чего так рано? – удивился парень, выключив телевизор. Антону показалось или там шел футбол?

– Не знаешь, где сейчас Герман?

– А что, скучаешь? – усмехнулся Саша.

– Его родители волнуются.

– Он им не позвонил? – тон парня резко стал серьёзным.

Остаток дня Саша провел, обзванивая людей из своей телефонной книги, в поисках Германа. Наконец, когда часы уже показывали десять вечера, он устало посмотрел на Антона и набрал последний номер.

– Ты сейчас где? – спросил он у своего невидимого собеседника.

Ответ, видимо, не очень обрадовал Сашу.

– А потом что ты будешь делать?

Саша побледнел, когда услышал ответ.

– Просто позвони родителям, – сухо сказал Саша и положил трубку.

– Ну, он позвонит? – спросил Антон.

– Да, можешь не волноваться.

– Саша, расскажи мне, что происходит, – в который раз попросил парень.

– Расскажу, если ты сюда переедешь, хотя бы на три дня, – ответил Саша.

– И ты мне расскажешь все-все-все? – уточнил Антон. На три дня вполне можно договориться с родителями.

– Да. Останешься? – с надеждой просил Саша.

– Почему тебе так принципиально, чтобы я остался?

– Я хочу тебя, – просто. Ясно. Лаконично.

– Ты еле с постели встаёшь.

– Поверь, то, чем мы будем заниматься, не намного отдалит меня от постели.

– Зачем же обязательно жить у тебя? Я имею в виду… – дальше Антон не стал продолжать. Все, конечно, было понятно, они друг друга хотели, но зачем же говорить-то об этом?

– А как же заснуть в объятиях друг друга и проснуться с первыми лучами солнца? – на полном серьезе сказал Саша.

– Три дня-то зачем?

Саша ничего не ответил, только пристально смотрел в глаза Антону и улыбался.

– Ладно, сдаюсь. Поговорю с родителями и приеду на выходных. Но ты обещал мне все рассказать.

– Расскажу.

========== Ты влюбленный идиот и еще меня в свою веру обращаешь ==========

– Смирнов, опять в облаках витаешь? – спросила Диана Сергеевна Антона.

– Я предельно сосредоточен на вашем объяснении в целом и на графиках в частности.

– Тогда прекрати любоваться Леной и обрати внимание на доску.

Логика учителей подчас была непостижимой. Смотреть на спину впереди сидящего невидящим взглядом не есть любоваться им.

– Отныне буду любоваться только вами, Диана Сергеевна, – пообещал Антон и переключил свое внимание на доску.

С тех пор как у Саши был постельный режим, он объяснял Антону физику и математику. Они вообще были идеальным творческим союзом: один умел простым языком объяснять сложные вещи, другой не хотел ударить в грязь лицом перед человеком, к которому испытывал самые нежные чувства.

– Теперь оценки за контрольную, – сказала учительница за пять минут до конца урока. Класс умолк. Одно дело знать, что ты написал плохо, другое, когда эта самая плохая оценка будет озвучена перед всеми.

– Лиза, я тебя не узнаю. Раньше были одни пятерки, а тут четыре.

– Если у нее четыре, остальным сразу вешаться, да? – спросил Витя.

– А ты мог бы попросить помощи у своего друга, Антон единственный, кто справился с контрольной на отлично, – объявила Диана Сергеевна.

Все дружно повернулись к Антону, удивленно на него глядя, а Лиза обиженно протянула:

– Он наверняка списывал.

– Я тоже, но мне это не помогло, – сказал Витя, и все засмеялись.

– Считаешь, что он списывал? Давай проверим. Смирнов и Фадеева к доске.

В результате, Антон действительно без труда решил предложенный пример, но, проследив за Лизой, которая в слезах убегала из класса, радости от этого не получил.

– Слушай, а Саша еще не вернулся? – спросила Лена, когда они всем классом вышли в коридор.

– Нет, а почему спрашиваешь?

Для всех Саша уехал с родителями отдыхать на недели три-четыре.

– Просто ты так хорошо начал учиться, вот я и подумала, что он тебе помогает, – пожала плечами девушка.

– Моя сила воли мне помогает, я, может, решил за ум взяться?

– А, ну удачи. Сегодня не хочешь пойти со мной, Витей и Анжелой куда-нибудь?

– Нет, у меня дела.

– Что за дела? – у Лены начали появляться подозрения. Когда вся эта шифровка закончится, надо будет сказать, что у нее очень хорошо развита интуиция.

– Еду к дяде на дачу, на все выходные, – сказать, что он, скорее всего, переспит на этих выходных с человеком, которого она считает своим парнем, было бы честнее, но в жизни бывают такие моменты, когда правду лучше не говорить.

– Ладно, удачного отдыха, – попрощалась Лена.

Теперь учебный день пятницы официально подошел к концу, что говорило о начале трех дней жизни с Сашей. Антон глубоко вздохнул, выходя из школы.

***

Саша сказал – Саша сделал. Обещанная романтика так и лезла из всех щелей.

Когда Антон вошел в квартиру, играла тихая музыка, весь первый этаж и лестница были выстланы лепестками роз, на столе и многочисленных полочках горели свечи.

– Привет, – Саша сидел на ступеньках лестницы.

На нем были черные рубашка и брюки. Опять вроде ничего особенного, но Антон не мог отвести глаз. Все-таки некоторым поразительно везет: и красив, и богат.

– О чем думаешь? – спросил Саша, вставая со ступенек и направляясь к нему.

– О том, что ты везучий, – честно признался Антон.

– И в чем заключается мое везение? – Саша подошел вплотную, но никаких действий не предпринимал. Да и зачем торопиться, впереди у них целых три дня.

– Ну, хотя бы потому, что у тебя есть я.

Саша и без него знал, какое впечатление производит, так что не стоит лишний раз тешить его самолюбие.

– Это да, – согласился Саша, все так же пристально смотря на Антона. – Как дела в школе?

– Ты хочешь со мной о школе поговорить?

– А чего хочешь ты? – когда легкое поглаживание по щеке вызывает такую бурю эмоций, это уже клиника.

Вообще Антон хотел правды. И виски. Но это все потом, а пока:

– Тебя, – к черту страх, теперь все неважно. На самом деле, все было предельно просто – имел значение только Саша, снимающий с него рубашку и покрывающий тело поцелуями.

– Кровать, – коротко бросил Саша, и, не разрывая поцелуя, они направились в одну из гостевых комнат.

– Если будет больно – скажи и я остановлюсь, – сказал Саша, медленно вводя один палец.

Спина Антона напряглась, и Саша остановился.

– Даже. Не. Вздумай, – сказал Антон, и парень продолжил.

Было больно, потом Саша нащупал какую-то точку внутри, и боль отошла на второй план. Антон прогнулся в пояснице и застонал.

– Только скажи… – прошептал Саша на ухо Антону, вставляя еще один палец.

Антон целиком отдался нахлынувшим ощущениям и слушал только голос, не вникая в смысл слов. Зашуршала упаковка от презерватива, и, наверное, Саша спрашивал разрешения пойти до конца. Зачем спрашивать? Разве он не знает, что ему теперь можно все.

А Саша, так и не услышав внятного ответа, все-таки не нашел в себе сил остановиться. Он пообещал себе не причинять Антону боль и думал, что с легкостью выполнит это обещание, ведь до сегодняшнего дня проблем с самоконтролем у него не наблюдалось.

Антон кончил раньше. Несколько толчков, Саша повалился на подушки и притянул его к себе. Ленивый поцелуй.

– Я не хочу, чтобы ты уходил, – сказал Саша.

– Я вроде и не собираюсь.

– Ну да, – Саша прижал Антона к себе сильнее. Просто до сегодняшнего дня засыпать вместе было довольно неприятной обязанностью. Но об этом он скажет потом.

Если скажет.

***

Совместного пробуждения не получилось. Когда Антон проснулся, Саши рядом не было, а в доме пахло едой.

Антон сонно поплелся в ванну, прихрамывая. Вот теперь было больно и наслаждением здесь не пахло. После теплого душа он порылся в аптечке, надеясь найти обезболивающее. И даже, кажется, нашел, но наличие множества таблеток разных цветов, в пластиковых пакетиках, доверия не внушали.

– Это обезболивающее? – спросил Антон у Саши, задумчиво смотрящего в холодильник.

– Да, – подтвердил тот, извлекая бутылку с кетчупом. – Ты там больше ничего не принимал?

– А что, тебе жалко?

– Нет, просто хуйня все это. Не для тебя, – Саша протянул Антону стакан воды, чтобы запить лекарство.

– Что-то не так? – серьезно, Антон не знал, как сейчас себя вести.

– Болит? – спросил Саша со злостью.

– Ну, есть немного. Ты чего злишься-то?

– Я обещал себе не делать тебе больно.

– Ты серьезно? – Антон на всякий случай улыбнулся, может это юмор такой, после первого раза? Но по реакции Саши он понял, что да, серьезно. – Но это же физически невозможно, ты чего?

Саша отвел взгляд. Ясно, он не привык мириться с такими мелочами, как физиология, когда ставит себе цель. Антон подошел к нему, зарылся руками в его, и без того лохматые, волосы и сказал:

– А еще мне понравилось, это тоже важно, да?

Вместо ответа, Саша легко коснулся губами его губ, нежно, почти целомудренно.

– Есть будешь? – спросил Саша, возвращаясь к плите.

– О, да.

На завтрак была яичница. Банально? Не в этом случае. Это была самая вкусная яичница, которую ел Антон когда-либо в своей жизни.

– Где ты так научился готовить? – спросил он с набитым ртом.

– Ездил в Италию, когда мне было шестнадцать. Там повар, друг моего отца, учил меня.

Антон приподнялся на стуле, проверяя, осталось ли еще что-нибудь в сковородке, но она оказалась пустой. Потом посмотрел на полную тарелку Саши и взял кусочек оттуда. Потом еще один, наконец, Саша сжалился и передвинул тарелку на середину.

– Как рана? – спросил Антон, когда они закончили есть. Из-за стола никто вставать не торопился. Просто смотрели друг на друга.

– Чего бы ты хотел? – вдруг спросил Саша, игнорируя вопрос.

– В смысле? – не понял Антон.

– Чего бы ты хотел? – повторил вопрос Саша. – Машину, квартиру, дом, что?

– Ты по-другому не умеешь, да? – усмехнулся Антон. – Ладно, я могу пожелать все, что угодно, да?

Саша кивнул.

– Ну, правду ты мне расскажешь все равно, поэтому глупо не воспользоваться твоей внезапной добротой. Пожарь еще яичницы, а?

– Яичницу?

– Да, яичницу. А еще я хочу тебя, но сначала яичницу.

– Почему ты никогда не руководствуешься расчетом, как все нормальные люди? – покачал головой Саша и пошел к холодильнику.

– Обещаю исправиться.

– Не надо.

На этот раз их поцелуй был очень далек от целомудрия.

========== Правда, как она есть ==========

– Ты никогда не хотел попробовать с парнем? – Саша наклонился к Герману слишком близко.

– У тебя недотрах? – уточнил Гера, не отодвигаясь ни на миллиметр.

– Один раз. Мы же друзья, а мне интересно, – признался парень, поцеловав друга.

Герману не было интересно, он просто хотел. В свои четырнадцать он уже два года был безнадежно влюблен в лучшего друга и никакие уловки отца, вроде отправить его в обычную муниципальную школу, дабы избавить от пагубного влияния Саши, не помогли. А ведь отец знал только о наркотиках и уголовных делах. Про ориентацию даже не упоминалось.

А сейчас ему навязывали удовольствие, отказаться от которого было невозможно.

Они заснули вместе. Герман решил, что с утра просто уйдет. Не было сил больше притворяться, но стоило ему, при первых лучах солнца, встать с кровати, как пальцы Саши сомкнулись на его запястье.

Никаких вопросов. Просто поцелуй.

– Мы теперь встречаемся, да? – спросил Герман на всякий случай, греясь в объятиях любовника.

– Да.

***

Весенние каникулы они провели вместе в Париже.

– Как вообще в школе дела, небось там жутко убого? – спросил Саша за завтраком.

– Нет, нормально. Пара вечеринок за мой счет, и я уже король. У меня даже вроде как друг есть.

– Даже так? – Саша поднял глаза и цинично усмехнулся. Он знал цену друзьям, которых волнуют только деньги.

– Нет, серьезно. Антон, он не просто приятель, а именно друг. Мне иногда бывает сложно не выпендриваться: папа попросил не выделяться особо. Один раз я в запале ему сказал кое-что очень неприятное, а он обиделся. Из наших никто никогда не обижался, а он обиделся.

В их мире обижаться было не принято. На влиятельных держать зло было слишком рискованно, и унижения молча сносили, а равные мстили молча и красиво. Но попросить прощения – это точно не про них.

– А этот друг оттаял, едва заметив игрушку, да? Что ты там ему купил, велосипед?

– И услышав мои извинения, – закончил Гера.

– Ясно, может, тебе и нужен друг. Только ты, надеюсь, понимаешь – не стоит заводить привычку спать со своими друзьями, по крайней мере, пока ты со мной.

Герман кивнул, но есть расхотелось. До сегодняшнего дня их отношения были «навсегда», а сегодня уже «по крайней мере, пока».

***

– Я взял деньги у отца. Много денег, – сказал Герман, когда они с Сашей сидели в клубе.

– Да ну. И зачем? – спросил Саша, даже не смотря в сторону своего парня.

– Мы можем уехать.

– Не думаю. Мне стало скучно, так что давай ты сейчас включаешь моего друга и отвечаешь, что бывает, когда мне становится скучно? – на лице Саши не было никаких эмоций, только усталость. Не то чувство, которое должно быть привычным на лице пятнадцатилетнего парня.

– Ты так мне решил сказать, что мы расстаемся? – злость душила Германа.

– Все-таки я был прав. Встречаться с лучшим другом самое оно – не надо долго и нудно объяснять причины.

***

– Я не могу без тебя, – признался Гера, в очередной раз стоя на пороге Сашиного дома.

– Слушай, не унижайся, а? – ни следа былой нежности, только презрение.

– Теперь у меня ничего нет. Из-за денег, которые я взял тогда, полностью рухнул бизнес отца, – Герман сел на ступеньку порога и спрятал лицо в ладонях.

– Ты, никак, на жалость давишь? Вспомни, с кем ты разговариваешь, и подумай еще раз, стоит ли это делать, – Саша сел рядом.

– Чего ты хочешь?

– Давай повеселимся? Знаешь, когда ты мне рассказывал, про этого своего нового друга, я даже приревновал немного. Неприятное чувство, надо сказать. Подставь этого, как его, Артёма.

– Антона, – не зная зачем, уточнил Герман.

– Ну его, неважно. Придумай что-нибудь веселое, ладно?

– Я не могу, он мой друг, – жалкая попытка сопротивления. Один поцелуй, и мораль повержена, а совесть спит.

– Я сам придумаю что-нибудь и свяжусь с тобой.

***

– Я не буду этого делать, – твердо ответил Герман.

– С ним даже ничего не случится. Ты еще и героем будешь. Так как, согласен?

– Ладно.

***

Было десять вечера, когда Антону пришла СМС.

«Твой друг у нас. Приходи на котлован». – Очередная разборка, ничего больше.

Но заброшенная стройка встретила Антона непривычной тишиной. На секунду показалось, что это серьезно. Он даже представить не мог, насколько.

Девушка лет двадцати лежала в крови. Антон хотел подойти ближе, чтобы проверить, жива ли она. Наклонившись, он увидел пистолет и поднял его. Ему было всего пятнадцать, и он был напуган, поэтому всю глупость своего поступка осознал, только когда услышал сирены полицейских машин.

Он бежал, куда глаза глядят. Нужно было во что бы то ни стало уйти от погони. Ведь они подумают, что во всем виноват он. Дом Марины Константиновны, его классной руководительницы, был ближе всех. Женщина не только открыла, но и спрятала Антона, выслушав сбивчивые объяснения, даже попыталась помочь.

На утро все это показалось дурным сном, но оружие, хранение которого строго запрещено, все еще было у него. А Антону оставалось лишь проклинать себя за глупость. Взять оружие с места преступления и потом доказывать свою невиновность – это прямо верх идиотизма.

Но все наладилось. Пистолет был сброшен в канал, и можно было забыть об этой истории, если бы через два дня в дверь их квартиры не позвонили.

Следственный изолятор не такой обшарпанный, как в кино, но все-таки довольно мрачный. Бесконечные допросы, одиночная камера. Всего этого хватило, чтобы Антон молил родителей забрать его оттуда.

Дело каким-то чудом удалось замять, хотя в виновности Антона никто не сомневался. Подключился и отец Германа, попросив при этом не говорить жене.

Антон был на свободе. Пускай все сбережения родителей были отданы, никто его ни разу не упрекнул в этом. Злое стечение обстоятельств, ничего больше.

***

– Было весело, а твой друг и его родители просто форменные идиоты, передай им при случае, ладно? – сказал Саша, когда закончил смотреть записи с их импровизированного следственного изолятора. Весь спектакль обошелся в копейки, а сколько удовольствия.

– Теперь мы опять вместе?

– Нет, но переспать можем. Считай это моей платой за доставленное удовольствие.

– Я тебя ненавижу, – зло бросил Герман и вышел за дверь.

– Гордость среднего класса заразна, – констатировал темноволосый парень, вышедший из шкафа, где прятался во время всего разговора.

– Скоро он начнет талоны из газет вырезать, – раздался насмешливый голос из-под стола.

– Влад, Ник, как нехорошо вы отзываетесь о нашем дорогом друге, – с ухмылкой сказал Саша, копируя видео на флэшку.

– Знаешь, Саша, я тебя иногда боюсь. Ты вообще способен любить-то? – спросил темноволосый.

– Влад, если я когда-нибудь влюблюсь, напомни мне, что я на это не способен, будь другом. А то мало ли, глупостей наделаю.

– Можешь не сомневаться, он напомнит, а я проконтролирую, – наконец, сказал Ник, отряхиваясь. – И скажи горничной, чтобы под столом лучше пылесосила.

***

– Привет. Скучал? – спросил Саша, сидя в раздевалке своей новой школы.

– Зачем ты пришел сюда? – Гера вдруг понял, что до сих пор любит, до сих пор не забыл.

– Мне стало скучно.

– И что теперь? – Замкнутый круг получается. Только привыкаешь жить без него и тут…

Саша и не думал делиться своими планами, а тут еще и этот Антон зашел.

– Вы ведь знакомы, да? – спросил этот парень, когда Герман ушел.

– Не твое дело.

Впервые в жизни Саше стало неудобно за грубость.

========== Вера в порядочность людей это диагноз ==========

Все хорошее рано или поздно заканчивается. Три дня должны были пролететь быстро, но уже в субботу вечером Саша поставил бутылку дорогого виски на стол и сказал, что им нужно поговорить.

Сейчас, глядя на его лицо, полное отчаянья, Антон вдруг понял: он не хочет слышать правду. Она ему не нужна, она все испортит. Но и оставить все как есть нельзя, нужно набраться мужества и выслушать.

– До сих пор хочешь узнать все? – спросил Саша, залпом осушив стакан, наполненный до половины.

– Да.

Саша рассказывал где-то около часа. За один час он сумел разрушить весь каркас их и без того не простых отношений. Спасибо хоть не пытался подать себя в наиболее выгодном свете.

– То есть ты с самого начала знал, что все мое дело нереально и все равно этим пользовался до конца? – спросил Антон, делая глоток прямо из бутылки.

– Послушай, ты себе и представить не можешь, как мне жаль, – Саша уже не пил, просто сильно сжимал стакан.

– Но та девушка, она была мертва?..

– Нет, там просто было темно. Она была актрисой, как и все остальные. Даже человек, которого твои родители знают как отца Германа, актер.

Антон встал и, ничего не говоря, пошел в спальню, где лежали его вещи.

– Я сделаю все что угодно, только прости меня, прошу, – Саша стоял в дверях, выглядя при этом каким-то потерянным.

– А ты можешь сделать так, чтобы мои родители не пережили то, что они пережили? Ты можешь вычеркнуть все те моменты, когда мне в кошмарах снился этот твой импровизированный театр? Если да, то сделай, и я все прощу, – Антон уже не мог молчать.

– Мне жаль, – только сказал Саша и, прислонившись к стене, сел на корточки, опустив голову.

Антон отрешенно подумал, что вряд ли Сашу кто-то когда-нибудь видел таким.

– Только знаешь, я не Герман. Назад не прибегу. А ты можешь дальше гнить в этом своем мире, но имей в виду: еще раз предпримешь что-то против близких мне людей – и дело об убийстве станет вполне реальным. Я даже отпираться не буду.

***

За один день узнать, что двое некогда дорогих ему людей предали его, для Антона было слишком. На глаза наворачивались слезы, жалко было даже не себя, а родителей, которые так старались ему помочь и многим пожертвовали только из-за прихоти подростка.

От несправедливости ситуации у Антона все закипало внутри, но он гордился тем, что все-таки нашел в себе силы узнать правду, а то его жизнь сложилась бы подобно жизни Геры: сначала любовь, а потом со временем она наскучит.

Оправдывать все свои ужасные деяния скукой вообще было за гранью реальности. Даже хотелось вернуться назад в Сашину квартиру и сказать ему, что он псих. Но, к своему ужасу, Антон понимал, что до сих пор испытывает чувства к этому человеку и не сможет ранить его. Эта забота, которую он не мог в себе подавить, раздражала больше всего.

Саша же поступал так, как и привык поступать – с размахом. В воскресение утром в комнату Антона вошла улыбающаяся мама и предложила ему посмотреть в окно. На асфальте большими букетами роз было выложено «Прости меня!».

– Я бы сразу простила, увидев такие букеты, – умиляясь сказала мама.

Антон грустно улыбнулся. Не простила бы.

– Это, надеюсь, не у тебя прощения просят? – с подозрением спросил папа.

– Увы, мне такого не дождаться, – пожал плечами парень.

Антон пошел назад в комнату и, включив музыку, лег на кровать, уставившись в стену.

– Он самая последняя сволочь, – сказал Антон вслух, для пущей убедительности, игнорируя учащенное сердцебиение.

***

Все-таки пообещать себе забыть человека и начать жить прежней жизнью сложнее, чем может показаться на первый взгляд.

Сию простую истину Антон постиг уже на двадцатой минуте первого урока в понедельник. Хотя еще с утра увидев Сашу, ожидающего его у входа в школу, он был уверен в своей неизменной непреклонности.

– Антон… – начал было Саша, но парень его тут же прервал:

– Не разговаривай со мной! – И тот, послушавшись, молча проследовал за ним в класс.

– Да, и держись от меня подальше, – добавил Антон перед тем, как зайти.

И Саша держался, но при этом выглядел таким несчастным, что на этой злополучной двадцатой минуте Антону захотелось встать и обнять его крепко-крепко, сказать, что прощает его и все будет хорошо.

Странно, но пока Антон думал о примирении, он даже на пару секунд забыл, что именно сделал этот человек, а когда вспомнил, подумал: неплохо было бы сделать себе татуировку. Красивыми буквами с завитушками, гласящую – «Саша – сволочь!». Чисто так, для профилактики, на случай неконтролируемых порывов нежности и жалости к нему.

Антону вдруг стало противно от всего, что его окружает. Раздражало все, начиная от цвета стен и заканчивая слышащимся дыханием одноклассников. Он встал и, сославшись на плохое самочувствие, вышел из класса.

Стоит ли удивляться тому, что через секунд тридцать его догнал Саша.

– Ты в порядке? – жалко, что он проявил эту заботу слишком поздно.

– Я же, кажется, просил оставить меня в покое?

– Ты выглядел заболевшим, когда уходил оттуда, – попробовал оправдаться Саша.

– Здоров я. И давай без этого театра одного актера, ладно?

– Почему ты не веришь, что мне жаль?

– Действительно, с чего это я тебе не верю? Да, что поделать, всегда отношусь несправедливо к людям, ты уж не обессудь, – Антон говорил спокойно, но Саша выглядел таким несчастным, что он, повинуясь внезапному порыву, добавил. – Ладно, я верю, просто не могу тебя простить.

– Я все исправил бы, если б мог, – Саша сделал шаг вперед.

– А я простил бы, если бы мог. – Антон внимательно посмотрел парню в глаза, потом развернулся и ушел.

На этот раз Саша за ним не пошел, а лишь посмотрел ему вслед.

***

Хотелось побыть одному, поэтому Антон бесцельно слонялся по дворам, включив музыку в плеере на полную громкость, но потом мама прислала сообщение о том, что они с папой уезжают и их не будет до завтрашнего вечера. Прочитав его, он пошел домой.

В квартире было тихо, на плите стояла сковородка с картошкой и кастрюля супа. На душе у Антона стало еще хуже. Родители так о нем заботятся, а он не может собраться и вычеркнуть человека, причинившего им столько зла, из своего сердца.