Текст книги "Гача-игры до добра не доводят (СИ)"
Автор книги: Loron Li
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
В итоге самым целым местом у меня, как ни странно, оказалось лицо, на нем, кажется, даже и синяка не осталось, не учитывая моего опухшего и горящего адским пламенем уха, в голове все еще звенело, и хоть били меня, я чувствовал себя так же без сил.
Шипя не хуже побитого котенка, я провел рукой по волосам, нащупав на голове пару шишек. Странно, что я не ощутил ударов по затылку, хотя, возможно, из-за них я не так сильно помню, как меня избивают. Чувствовалась легкая тошнота, возможно, я даже получил сотрясение, поэтому действовал я аккуратно и двигался не спеша.
– Ну теперь хоть я знаю, кого буду избегать… – нашел я что-то хорошее в подобной ситуации. Когда я поднял голову и посмотрел на ворону Рейвен, что сверху вниз смотрела на меня с ветки дуба.
– Кажется, я придумал замену зеркалу… – устало произнеся, я мысленно сказал ей приземлиться напротив меня, после чего я решил посмотреть глазами птицы, и это было еще более необычное зрение.
Казалось, я вижу всё, что было вокруг, и причем мои черные волосы в ее зрении были разноцветными пятнами, из-за этого начинала болеть голова от совершенно другого обзора, вызывая даже тошноту, или всё из-за того, что мой мозг немного об стенки черепа побился.
Теперь, рассматривая себя, я казался одновременно большим для вороны и в то же время осознавал, насколько я мал. Смотреть птице в глаза, пока та смотрит в мои, ощущалось как попадание в зеркальный туннель. Определённо, нужно привыкать и не теряться, когда я переключаюсь на чувства существ.
Например, я ещё ни разу не смотрел глазами гадюки, тарантула или шмеля, не ощущал обилия запахов, используя обоняние лисы, не пробовал ходить или даже говорить, используя их способности.
– Вот как трепка голову прочищает, сразу же решил, в каком направлении стоит двигаться, – подумал я. Теперь Рейвен станет моими глазами на затылке, чтобы я больше не оказался в столь уязвимом и беспомощном состоянии.
Подумал я, поднимаясь и шипя от боли, поковылял домой. Когда меня впервые избили в моей новой жизни, и для себя решив, что должен сделать всё, чтобы это больше не повторилось.
По пути домой я всё же решил смыть грязь с моей одежды. Возле реки, кривясь от дёргающей боли в ушибах и синяках, я прополоскал одежду, как мог, хотя её определённо ещё придётся штопать. Продолжая прихрамывать и двигаясь как черепаха, я наконец дошёл до дома.
Марта, увидев меня, всплеснула руками и быстро подошла ко мне.
– На тебя что, стая варгов напала⁈ Что это с тобой случилось? Неужели дрался⁈ – она упёрла руки в бока и нависла надо мной ясным взглядом, подмечая каждую царапину, синяк и пару гематом.
– С ветки дерева сорвался, вот и пересчитал их своим телом, пока падал, – попытался я звучать убедительно, но опытный взгляд женщины, у которой достаточно детей, чтобы различать даже от какого предмета был нанесён синяк или фингал под глазом, не проведёшь.
– Вот, значит, как. С такой рукой ты не поработаешь, да и вообще, видимо, на слишком высокое дерево ты забрался и на каждую ветку целился. Придётся вести тебя к травнице! – она взяла меня за более целую руку, на которой я лежал, пока меня избивали. Неудивительно, что та пострадала меньше; в прошлой жизни у меня всегда страдала правая рука, и, видимо, ещё не раз я её себе отобью.
Дом травницы находился на некотором отдалении от деревни. Я мало что о ней знал, опасаясь её глубоких познаний в природе, магии и врачевании. Про неё ходили разные слухи, но в каждом из них веяло уважением, почитанием и страхом разгневать её. Ведь скоро осень, начнутся дожди, дети начнут болеть чаще, а злить единственную травницу – это всё равно что стрелять сначала лекарю в ногу, а потом себе и просить вылечить себя первым.
Прихрамывая на правую ногу, мы вскоре дошли до хижины травницы. Её дом казался в два раза больше нашего, и у неё единственной была глиняная обожжённая черепица. Дом стоял тут, видимо, очень давно, поскольку брёвна уже успели потемнеть.
Подходя к крыльцу, я почувствовал аромат трав, висевших перед входом, и глиняных горшочков с цветами, которых я не видел в здешних лугах. Запах трав был не удушающий, а успокаивающий. Сама дверь была расписана узорами, которые могли бы выглядеть как начертательная магия или оберег.
Тётя Марта, несмотря на свою силу, постучалась довольно аккуратно, и после этого мы начали ждать. Меня одолевало любопытство и страх снова вскрыть очередной рычаг маховика событий, который приведёт к плохому финалу.
Дверь открылась без единого скрипа, хотя её толщина была как у черенка от лопаты, подходящего под взрослую руку. Перед нами предстала женщина с явно интересной историей за плечами. Кто-то мог бы спросить, как я это понял, но это было очевидно: женщина, чьё тело с правой стороны было практически ровно наполовину обожжено, не могла не вызывать интереса.
Ожог выглядел таким свежим, что казалось, она получила его буквально вчера, но самой женщине он, похоже, не причинял дискомфорта. Сам ожог выглядел неестественно, слишком красный, стягивающий кожу и формирующий подобие узора. На голове на удивление были все волосы, и даже без седины, брови практически отсутствовали, правый глаз был закрыт, возможно, его вообще не было, на удивление сохранившейся губы.
С левой же стороны были светло-русые волосы, очень густые и вьющиеся, на нас смотрел необычайно яркий голубой глаз, который будто светился изнутри.
Женщина была одета в бархатное платье зелёного цвета с вышитыми на нём узорами. Примечательным было декольте на внушительной груди, вырезы овальной формы на боках и такие же на бёдрах, спускающиеся до середины икр. Стоя босиком, она выглядела уверенно, словно воин, прошедший множество битв и прыгнувший в пасть дракона, чтобы порубить его изнутри.
– Тила Деларис, тут мой племянник, как он говорит, с дерева упал. Не могли бы вы ему помочь? А то с такими ушибами он неделю лежать будет, – уважительно поклонившись ей, мы продолжили ждать её ответа.
– Конечно, проходите, всё равно у меня давно не было гостей… Почему-то жители деревни не спешат приглашать меня на чай, – с укоряющей улыбкой и некоторой ленцой сказала она и взмахнула рукой, приглашая войти в дом. – Снимите обувь.
Едва сумев согнуться, чтобы стянуть обмотки, я прошёл дальше и увидел с правой стороны пять лежанок, словно в бюджетной больнице. С левой же стороны находился настоящий алхимический верстак с различными колбами, в которых постоянно что-то булькало и перетекало из одной ёмкости в другую. Странно, почему её называют травницей, если она и в алхимии что-то понимает.
Также были приставленные к стенам стеллажи, и на каждой полочке лежали какие-то растения, корешки, пузырьки, баночки и непонятные предметы. Было довольно светло: со стороны лежанок находились три окна в вставленных в проём рамах, где было даже настоящее стекло.
Впереди стоял камин, по сторонам которого было ещё две двери, ведущие, наверное, в спальню травницы и на кухню. Присутствовала также незаметная дверь между стеллажами, а по центру имелся люк в погреб.
– Раздевайся и ложись на лежанку. А вы, Марта, можете идти домой, я его подлатаю. Оплаты не надо, если только вы не решите оставить на крыльце мешок картошки, – сказала Тила Деларис, Марта понимающе кивнула и, напоследок взглянув на меня, вышла из дома.
Я немного постоял в нерешительности, наблюдая, как травница что-то смешивает, следя за булькающей жидкостью в ретортах. Не видя причин беспокоиться понапрасну, я разделся до портков и лёг на кушетку, рассматривая стеллажи и невольно поглядывая на место ниже поясницы женщины, которое отчётливо облегало платье.
Естественно, с эстетической точки зрения, всё равно я был мал, и до взросления у меня было ещё лет пять. А уже после начнётся сущий ад, который, надеюсь, тут научились контролировать с помощью магии.
Хотя подобная сложная перестройка организма, где перестраиваешься физически, гормонально, психически и социально, непроста. Пройдя подобное в прошлой жизни, уверен, я перенесу этот процесс немного легче, но гормоны всё равно возьмут своё, остаётся только морально готовиться к этому.
Поскольку я задумался и продолжал смотреть на нижнюю часть тела травницы, та, повернувшись и приподняв бровь, слегка улыбнулась. Не став никак это комментировать, она подошла ко мне с деревянным подносом, на котором стояли разные склянки, и, поставив его на соседнюю лежанку, снова повернулась ко мне.
– Итак, у нас тут сильный ушиб локтевого сустава. Думаю, если бы твоя тётя не привела тебя сюда, то руку ты бы не смог полностью сгибать…! – взяв меня за предплечье и приподняв руку, она начала покрывать ушиб склизкой мазью, которая начала холодить, и стреляющая боль начала утихать.
После этого она начала пальпировать мне живот, аккуратно прощупывая и надавливая то тут, то там, спрашивая, болит ли где-то. Пару раз я отчётливо вскрикнул, когда она нажала на место справа от пупка, куда, кажется, чаще всего пинали помимо рёбер.
– Понятно, значит, ушиб нисходящей ободочной кишки. Хорошо, что твоя тётя привела тебя, так что жить ты будешь и, возможно, очень долго! – непонятно, почему она так довольно улыбалась, поскольку ранее мне не доводилось получать ушибы внутренних органов, и я сильно занервничал.
– Видимо, тебе придётся сегодня на ночь остаться тут, поскольку с такими травмами лучше не ходить! – она взяла другую мазь, которая немного жглась, но было вполне терпимо. А после я увидел магию своими глазами, а не через мой призыв.
Тила Деларис явственно напряглась, на висках вздулись вены, так же, как и на руках, казалось, что она поднимает огромную стальную балку. Её левая рука, нагреваясь, плотно прижималась к моему правому боку, и тепло явно проникало под кожу. Наконец, она выдохнула и отняла руку от моего бока, присаживаясь на соседнюю лежанку и вытирая выступивший пот со лба белым платочком.
Я не выдержал и полюбопытствовал: – Неужели это была магия, и вы целитель? – сказав это, я чуть не прикусил себе язык, думая, что вдруг это болезненная тема и женщина не станет об этом говорить.
– Конечно, я была целителем, и не простым, а военным целителем, пока зачарованная граната с алхимическим огнём не обожгла мою правую часть, выжигая энергетические каналы и краем опалив мой магический источник! – воодушевлённо произнесла она, словно говорила о простой царапине и вообще не о чём переживать.
– Эмм, а вы тогда знаете, как становятся магом? – не мог я не спросить об этом, ведь, читая столько фэнтези и оказавшись в магическом мире, быть неспособным творить заклинания – просто отвратительно.
Я снова не сдержался: детское любопытство, помноженное на то, что в другой жизни, читая целые серии книг, я представлял, как стану магом, теперь, увидев её проявления, я слишком эмоционально перевозбудился. Случай в лесу не считается, поскольку там был чистый ужастик, и я думал лишь о том, как самому не стать прикормкой для дерева, так что неудивительно, как мои глаза загорелись при виде магии.
– Способов много, начну с самых безопасных и закончу теми, после которых выживают единицы. Самый простой и естественный – это родиться с магическим даром… – ничуть не удивившись моему вопросу, она, передохнув и восстановив спокойное выражение лица, взяла мазь и нанесла на моё опухшее и пульсирующее алое ухо, по которому явно сильно врезали.
– После идёт стихийный плод с Земель Возвышения, дарующий съевшему его магическую силу… – я в этот момент подумал, неужели тут есть даже дьявольские плоды из Ван-Пис.
– Эмм, прозвучит глупо, а эти плоды имеют какие-то побочные эффекты, как, например, смена цвета кожи или волос, невозможность плавать? – Тила немного задумалась и покачала головой.
– Нет, ничего подобного не было, но слушай дальше! После идут артефакты богов, которые с равной вероятностью могут как убить, так и наделить невиданной силой. Это уже более рискованные способы. Можно обратиться к архимагу, чтобы он насильно пробудил магию в теле, – продолжала она рассказ; видимо, давно у неё не было благодарного слушателя.
– В принципе, это то же самое, что помещать человека в помещение с концентрированной магической энергией. Только разница в том, что с архимагом вероятность выживания составляет около 80%, а в помещении с магией – всего 5%, и то с большим шансом на нежелательные мутации! – При словах о мутациях я немного поёжился и понадеялся, что, разблокировав первую мутацию, не умру в мучениях. А ещё, может, с первого же раза мне повезёт, и я разблокирую себе магию гравитации или воды.
– Значит, любой может стать магом? И даже крестьянин? – спросил я, уже прикидывая, как бы я мог легализовать мои способности к призыву, замаскировав их под применение обычной магии для местных.
– Такое редко, но и среди крестьян рождаются маги. После идут семена стихий, которые растут на континенте Возвышение Богов… – видя, как я с огромным любопытством слушаю её, она решила рассказать и эту легенду.
Глава 8
Точно правдивая легенда, и занятия фигней
– Очень давно боги жили на земле, можно было прийти в их обитель и даже поговорить, но с каждым новым последователем и накопленной силой богам становилось слишком тесно и удушающе на земле со смертными– после нанесения мази на ухо, она перешла к моему колену, которое, наверное, также не до конца сгибалось без помощи травницы.
– Существовало 34 бога, и часто между ними были конфликты: темные боги воевали со светлыми, светлые мстили темным, нейтральные же следили за балансом. Но было очевидно, что сила богов росла, и мир становился теснее, а конфликты – яростнее, лилось слишком много крови… – вздохнув, травница немного поморщилась.
– Народов становилось больше как из-за естественных мутаций под воздействием магии, так и из-за экспериментов богов. В какой-то момент все боги мира собрались в одном месте, невзирая на то, были ли это светлые, нейтральные или темные боги и богини. В самом центре мироздания, посреди бескрайнего океана, они подняли из пучин целый материк. – закончив с моим коленом, она уже принялась за мои ребра, проверяя, не сломано ли парочку из них.
– Там они применили колоссальные объёмы магии и своих божественных сил, в то время их созданный мир бился в припадке: за мгновения поднимались горы, цунами, достигавшие небес, обрушивались на целые империи, смывая их подчистую, вулканы извергались безостановочно, а ураганные ветра кружили целыми замками, а пространство скручивалось и разрывалось, выпуская невиданных тварей и порождая невиданные аномалии!– меня так увлекла эта легенда, что я, наверное, уже поставил свой личный рекорд по задержке дыхания.
– Все существа были предупреждены о грядущем апокалипсисе и забились в самые защищённые места: храмы самих богов, возведённые укрепления, в самые отдалённые части мира, лишь бы стихия до них не добралась… – замолчала она, удовлетворённо кивнув, что, наверное, значило, что рёбра целы.
– В итоге теперь под недрами земли сокрыты тайны прошлого. Возможно, даже целые государства, которые ещё никто не обнаружил, хранят свои сокровища и древние артефакты. – С лёгкой улыбкой она ещё раз меня внимательно осмотрела, прежде чем подняться.
– И что было дальше? Боги вознеслись с земли? – не выдержал я, на что Тила довольно улыбнулась.
– А ты думаешь, почему у Луны 33 спутника? Теперь боги живут там, иногда спускаясь в мир смертных под разными воплощениями, чтобы напоминать о себе! – после этих слов я выпучил глаза. Ведь за последние 6 лет, в вечном круговороте работы, еды и сна, я ни разу не видел ночного неба.
– Эм, я ещё ни разу ночью на небо не смотрел… – признался я, почему-то краснея, и теперь собирался ночью обязательно посмотреть на него. Неужели божественных сил хватило, чтобы создать столь немыслимое?
Травница уже ушла, а я всё глядел в потолок, думая обо всём и ни о чём одновременно. Как я мог не замечать удивительное совсем под носом? Копаясь в земле с рассвета и до обеда, я уставал настолько, что задирать голову и смотреть на небо просто не оставалось моральных сил.
В животе немного заурчало. Я привык недоедать и постоянно отправлял призывы в поисках съестного: то овоща стащу, то пару орехов притащу. Всё шло в ход – съедобные грибы, ягоды и рыба.
Теперь, умирая от скуки, я выяснил, что предельная дальность моих призывов составляет около 25–30 метров. Лежа на столь, это становилось понятным. Оказалось, что призывы прокачиваются не только от убийств, как я думал ранее, а скорее от самого боя. Например, шмель, атакуя моих обидчиков, начал слегка наполнять специальную полоску.
Можно попытаться стравливать своих питомцев, но не уверен, будет ли от этого толк. Больше всего меня загорелось желание научиться видеть то, что видит мой питомец, а вторым глазом следить за окружающей обстановкой.
Сейчас в активном призыве у меня находятся ворона Рейвен и гадюка, но их развитие замедлилось десятикратно. Попытавшись вывести изображение от двух источников на каждый из глаз, я столкнулся с тем, что всё сбрасывалось.
Само же зрение змеи сильно било по мозгам своей необычностью. Видеть в тепловом спектре крайне интересно, но с подкатывающей тошнотой я пытался привыкнуть к этому. Однако, вскоре это стало невыносимо, и я прервал контакт.
– Куда же без превозмоганий… – вздохнул я, когда травница вернулась с миской похлёбки, в которой было больше мяса, чем я ел за пару недель. Я проглотил всё, не заметив, и вскоре меня потянуло в сон. В итоге я так и не увидел звёздное небо сегодня, но уверен, что вскоре обязательно его увижу.
Проснувшись рано утром, я ощутил себя довольно неплохо, хотя рука ещё немного ныла, и в боку будто всё чесалось изнутри. Тем не менее, не желая напрягать травницу своей компанией, я вежливо попрощался и неспешно поплелся к своему дому. Попутно я пытался вести себя естественно с одним закрытым глазом, на который выводил изображение.
Ощущалось это как линза поверх глазного яблока. Естественно, было бы лучше, если бы можно было выводить изображения как на экран и размещать их в пространстве, как это происходит с открытием окон с вкладками системы.
В итоге я не мог сохранить баланс: либо я терялся, пытаясь использовать родные уши, чтобы понять, идёт ли кто-то ко мне, либо спотыкался из-за переключений. Голова болела так, словно я занимался слишком сильной умственной деятельностью, и снова захотелось есть.
Дома тётя встретила меня лишь строгим взглядом, осмотрела и, чему-то кивнув, протянула замызганную тряпку.
– Вот, бери тряпку, ведро и начинай протирать все поверхности в доме. И раздевайся до портков, я тебе одежду поправлю, а то ходишь вране как бездомный! – она выглядела сурово и не терпела возражений, поэтому я неспешно разделся и принялся за работу.
Всё равно чувство стеснения быстро проходит, когда ты занят делом.
За последние пару недель головная боль стала моим постоянным спутником. Словно мазохист, я терпел, как мне снова и снова пытались вбить раскалённый гвоздь в разум. Успехи были скромными, но я научился использовать слух лисы, попутно другим ухом слыша, что происходит рядом со мной.
Однако всё равно получался дисбаланс и какофония: лиса слышала острее, чем человек, и вторым ухом я воспринимал звуки, словно сквозь вату. Но я не сдавался и продолжал тренировки, надеясь, что гибкий разум ребёнка всё же адаптируется. С каждым днём был заметен хоть и маленький, но прогресс.
Квесты были однообразными: найди, собери, сделай пакость. Например, недавний: «Съешь 5 куриных яиц подряд» или «Прихлопни 50 комаров». Честно говоря, больше всего я хотел наконец сделать призыв, потому что смотреть, как медленно копятся билетики, было невыносимо.
Поэтому, делая выходные в субботу и воскресенье, чтобы посвятить своё время ничегонеделанию, точнее, я посвящал половину дня отдыху, а остальную часть, как всегда, работал. Но это всё мелочи, поскольку я получил в бесплатных призывах полноценную боевую единицу – медоеда и колибри заодно.
Естественно, без мутаций, но я на это и не рассчитывал. Экипировка также порадовала: выпал кнут из сыромятной кожи и более интересный предмет – деревянный амулет с вырезанным на нём овалом, в котором разместилась цифра семь. По крайней мере, так выглядела эта простенькая безделушка, являясь защитным амулетом, который защитит от одного летящего снаряда.
– Чёрт, как же надоело иметь в инвентаре более лучшую экипировку, но продолжать ходить в тряпье! – тяжело вздохнув, я находился у реки среди зарослей и, смотря на воду, успокаивал моего внутреннего геймера.
– А что, если вырезать эту руну на такой же деревяшке? Это тоже будет работать? – задал я вопрос в пустоту, невольно отмечая ещё один пункт в своей голове и переходя к самому сладкому: наконец, я накопил 10 билетов обычного призыва, и всего одного не хватило, чтобы также призвать снаряжение.
Было сложно, но я успокоил себя. После этого призыва я собирался улучшить отличившихся существ, и у меня уже были претенденты.
Наконец, кнопка была нажата, и на экране по кругу раскрылись карты. Среди них оказалась одна с зелёной обложкой. Тут же обратив на неё внимание, я отметил её в колоде призывов.
И моей первой необычной картой стала гарпия. Конечно, система пожадничала на мутацию для моего первого необычного призыва, но я давно перестал рассчитывать на подкрутку.
Открыв карточку, я увидел вполне человеческое лицо с очень большими и распахнутыми глазами. Вместо волос были серые перья, которые покрывали шею, отчего сложно было определить, насколько она узкая из-за этого пуха.
Перья спускались ниже, закрывая грудь, а после живота снова начиналась человеческая часть вплоть до колен, переходящая в крепкие птичьи лапы с внушительными и острыми когтями. Неожиданным было то, что у этой гарпии оказались руки и крылья.
– Ну, вполне себе боевая единица, даже можно чем-нибудь вооружить, – из имеющегося оружия был только нож, медное кольцо и хлыст, и им я её и вооружил, всё равно я им не умел пользоваться.
Не решившись призывать гарпию здесь, я перешёл снова к колоде, чтобы посмотреть, что мне выпало из обычного, и результат меня снова приятно удивил. Мне выпало следующее:
★ Муравей-легионер.
★ Нильский крокодил.
★ Фламинго.
★ Светлячок.
★ Попугай: мутация – подражатель голосов.
★ Королевский пингвин.
★ Кошка сфинкс: мутация – разумность.
★ Таракан.
★ Кабан.
★ Уж.
– Сразу два призыва с мутациями. Подражатель голосов – это понятно, а что значит разумность…? – в некотором недоумении я нажал на кошку сфинкса, и подробности были такие.
Мутация: разумность.
Описание: наделяет призыв разумом. Разум наделяет существо возможностью общаться с призывателем ментально.
– Это что значит? Если я призову эпического воина, и у него не будет этой пассивки, то он окажется на том же никакущим уровне развития? – подумав еще пару минут, я решил отложить попытку общения на потом, когда улучшу тех, кого считаю этого достойными.
– Начнём с медоеда. Его определённо улучшаем, также как и кабана! – недолго думая, перевел их в ранг двухзвездочных, используя белку с куницей. Мутаций так и не получил, что было неприятно.
– И так, что у нас тут по насекомым… Стоит прокачать тарантула и шмеля, и оставить светлячка, поскольку он может быть еще полезен как источник света. – минус саранча и таракан.
– Ого, а шмель-то мутировал! – тут же открыв его в колоде призывов, я ознакомился с мутацией.
Мутация: раздвоение.
Описание: позволяет на один слот призыва призвать два существа.
Выбрав третий слот призыва, я призвал шмеля. Тот, призвавшись, тут же превратился в два абсолютно идентичных насекомых.
Каких-либо сложностей в управлении я пока не ощущал, но стоило потренироваться, чтобы призывы работали как команда. Пока шмели изображали авиацию, я перешел к следующим слияниям.
Я обнаружил, что, выбрав необычный призыв в слот для слияния, могу пожертвовать две серые птицы для улучшения одной зеленой. Без угрызений совести я пожертвовал пингвином и фламинго, не видя в них пользы, кроме как ловить рыбу для меня. Хотя, польза всё же была: теперь у меня была улучшенная гарпия, хоть снова с мутацией не повезло.
– Значит, всего +0,5%? Ну, это довольно мало. Хотя почему нигде не пишется, сколько у меня шансов на мутацию! – меня сильнее прежнего начало грызть желание повысить данный параметр хотя бы на один пункт.
Когда взгляд немного сполз ниже, я увидел пункты, отвечающие за шанс сохранения призыва при слиянии и шанс получить сразу двухзвёздочную карту. Желание потратить столь долго накапливаемые осколки эфира только усилилось.
Чтобы не соблазняться, я закрыл вкладку и выдохнул. В это время ворона, что летала неподалёку, заметила группу ребят во главе с Мартином, которые искали меня возле моего излюбленного места. Немного скривившись, я уже думал, как разрешить эту проблему.
Ранее я мог бы просто загнобить его атаками моих призывов – ничего такого, просто укусы и царапины от, например, нападения вороны или очередного укуса шмеля. Да и крыса могла бы у него что-то сгрызть. Но проблема была в том, что староста сейчас ходил и присматривался ко всем после того злополучного разговора с караванщиком, который отбыл на следующий день, отдохнув и пополнив припасы.
Тот стал со всеми общаться и расспрашивать ненавязчиво. Он и ко мне подходил, когда я более-менее восстановился после избиения, явно проверяя, не вселился ли в меня кто-то посторонний.
Если бы я не знал, по какому поводу он беспокоится о моём самочувствии, я бы и не понял, почему он интересовался. Чтобы Рейвен привлекала меньше внимания, я приказал ей строить гнездо, чтобы было понятно, откуда она прилетает и куда после пропадает.
Но я в очередной раз отвлекся, и надо было доделать слияния. Так что я попрощался с бесполезным ужиком, раз у меня уже есть змея поопаснее. После я все же решился прокачать попугая с помощью колибри, а сфинкса – ежом. И в принципе, я мог бы прокачать кабана оставшимся бобром, но животное мне казалось еще может пригодиться, поэтому не стал спешить.
– Еще одна неделя, и я смогу наконец купить мутацию…! – потянулся я, поскольку засиделся у реки, и, зевнув, поднялся, направляясь в сторону Гомеша, который сейчас со своей извечной компанией кидал заточенную кость в полено, чтобы та в него воткнулась. Я решил приодеться.
Все же их компания относится ко мне лояльно, и вряд ли Мартин станет избивать кого-то на его территории. Также, намереваясь, когда откатится призыв, вызвать медоеда, чтобы тот выкопал на границе моего контроля какую-нибудь нору, где я помещусь и смогу укрыться. Буквально еще полторы недели, и я буду повелевать морями, сокрушать горы и пронзать пространство.
Под подобные мысли я споткнулся и чуть не разбил себе нос, вовремя подставив руки. Коря себя за то, что потерял связь с реальностью, погрузившись в мечты, я вспомнил, что по факту еще ничего не сделано. С тяжелым вздохом поднялся, отряхнул одежду и пошел дальше, думая, что все же добился неплохого прогресса. Осталось на следующей неделе получить билет для призыва экипировки, и тогда точно все будет отлично.
Прошло еще пару дней, до новых недельных квестов оставалось совсем немного. Я раздумывал, стоит ли вообще пытаться узнать больше информации о жителях деревни. Зачастую в книгах люди в подобных отдалённых местах оказываются сбежавшими рабами, старик может знать древние тайны, а кто-то из жителей в полнолуние превращается в оборотня.
Далеко ходить не надо: травница явно относится к необычным жителям. Сейчас, находясь у нее дома и протирая глиняную и деревянную посуду, я размышляю, кто еще может быть не тем, кем кажется.
Травница определенно была целителем, пострадавшим в войне или штурме. Я осторожно расспрашивал ее, но она живет здесь уже около 30 лет, и ее ожог на полтела всегда был с ней. Обычно маги и целители живут долго.
Кстати, я стал слишком часто ее навещать, помогая по дому и получая взамен что-нибудь вкусное. Недавно она с помощью алхимии сделала конфету, похожую на ириску. Я, конечно, сомневался, стоит ли такое пробовать.
Но я так давно не ел ничего сладкого, что, когда во рту растекся сладкий вкус, даже задрожал от удовольствия. В прошлой жизни я тоже любил сладкое, и сейчас был готов сделать что угодно, лишь бы снова съесть что-то подобное.
Вторым, кто кажется имеющим интересную предысторию, является староста. По его словам, очевидно, что он путешествовал и, возможно, сражался или воевал. По крайней мере, гадюку я заменил на крысу, чтобы собирать информацию о тех, кто может быть потенциально опасен для меня.
Глава 9
Борьба что не стоило тех сил
Среди первых имен определенно стоит выделить Мартина, он растет еще более отбитым, чем его отец. Следующим в очереди, естественно, был староста. У того, кажется, была чуйка на все странное, поэтому он продолжал за всеми присматривать.
Из просто подозрительных был по виду простым крестьянином по имени Траун. Я выделил его из-за того, что у него росли на огороде подозрительные растения. У нас, конечно, тоже растет конопля, из которой, кстати, сделана моя одежда. Но у того мужика что-то более опасное и наркотическое.
Поскольку к тому мужику вечером заходили варвары, скорее всего, они забрали товар. Ведь как в никому не нужной деревне выращивать что-то запретное? Попутно, занимаясь слежкой и подслушиванием, я невольно выяснял, где у кого были тайники с парой медяков, а у кого и побольше. Так что, когда придет время уходить, придется забрать наличность.
М-да, так все и начинается с малого: сначала крадешь пару медяков, а потом уже ведешь темные войска на захват замков. Вдохнув, я слегка помотал головой. Когда накатила какая-то меланхолия, видимо, нахождение всей семьи дома вызвало не только у меня скуку и желание пообщаться.
– Хочешь поиграть в кости на щелбаны? – подошел ко мне средний брат, держа в руке пару игральных костей.
– Почему бы и нет, Фионн, только чур без шпал и других слишком сильных щелбанов, а то мне мою голову жалко…! – слегка улыбнулся я моему восьмилетнему двоюродному брату.
Возможно, мы бы и общались, но старший брат Сигиз почему-то невзлюбил меня. Он, конечно, меня не бил, но работы подкидывал. Ведь он уже взрослый и вполне работает наравне со всеми мужиками. Тем более, трогать мальчика, который в два раза младше, – это какой-то зашквар, даже собственное самолюбие не потешить, да и тетя Марта такого не потерпит.
Когда мы тихо в уголке с горящей лучиной сели играть, Тифа, что-то плетущая в темноте, видимо,сильно заскучала, или не захотела портить глаза по этому решила присоединиться. Так что вскоре мне наставили щелбанов, что даже лоб покраснел. Почему-то мне постоянно выпадали то однерки, двойки, редко когда тройки или четверки.
