Текст книги "Патологический мерзавец"
Автор книги: Лора Вайс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
Глава 7
Саша глянула себе в ноги и обнаружила ровненько разложенный на покрывале «костюм», который представлял собой всего-то короткий халатик и нескользящие тапочки. А когда надела халат, сразу заподозрила неладное, слишком впритык, слишком коротко, слишком вульгарно. Это же стыд и позор! В таком наряде только стриптиз танцевать. Нет уж… Кольский ее явно с кем-то перепутал. В итоге переоделась в родные шорты с футболкой, а вот тапочки оставила. В купелях оно ж сколько наверно.
Федор тем временем уже стоял у двери и постепенно начинал нервничать. Кольский не терпит опозданий, а если девчонка задержится, то все шишки полетят на него.
– Я готова, – наконец-то показалась Саша.
– Вы не готовы, – оглядел ее с ног до головы, – это не то. Назар Андреевич велел…
– А мне плевать, что он там велел. То, что вы мне принесли, отнесите обратно в магазин эротического белья.
– Ладно, – выдавил из себя, – идемте.
– Единственно, позвольте вопрос, мне выдадут необходимый инвентарь?
– Простите?
– Ну, я же должна буду отмыть вашего хозяина. Для этого мне не помешали бы перчатки и щетки.
– Отмывать его не надо, – усмехнулся, – Назар Андреевич весьма чистоплотен. Вы явно не понимаете суть предстоящего мероприятия. Но ничего, он сам вам все объяснит. А сейчас будьте внимательнее и запоминайте дорогу, я вас провожать каждый раз не буду.
После всего услышанного, Саша по-настоящему забеспокоилась. Это что же за мероприятие ее ждет в Кольских Сандунах?
Миновав очередные коридоры с поворотами, количество которых девушка, увы, не запомнила, они подошли к большим двустворчатым дверям. И первое, что бросилось в глаза, это надпись над входом на латинском языке: «Corpus meum immaculatum, et clean zamom»11
Чистый телом, чист и разумом
[Закрыть].
– Прошу, – и Федор распахнул двери.
Сейчас же в лица обоим ударил горячий пар. Саша шагнула вперед и замерла от очередного эстетического шока. Она много чего видела в журналах – сауны, хамамы, бани, но это… Это было нечто совершенно иное. Огромнейшее помещение с высоченным арочным потолком, с колоннами, выстроившимися вдоль широкого на первый взгляд бассейна, только судя по пару, исходящему от воды, это не бассейн, а гигантская ванна. Все полы, ступеньки, частично стены были выложены мрамором. Кроме ванны для великана тут были купели поменьше, располагались они по левую и правую сторону от основной. Некоторые шли уровнем выше, другие ниже, рядом с каждой стояли каменные лавки, а в конце главной купели поблескивала поверхностью большая круглая лежанка из цельного камня, облицованная по бокам мозаикой. На той самой лежанке и возлежал хозяин этого безобразно богатого дома.
– О, моя персональная рабыня пожаловала, – помахал ей рукой. – А я уже заждался.
Саша шла к нему и чувствовала себя самой натуральной рабыней или наложницей. Когда-то она смотрела сериал «Спартак» и что-то очень похожее наблюдала сейчас. Такая же античная роскошь вокруг, такой же вершитель судеб в простынке, обмотанной вокруг бедер.
– Что это на тебе? – скривился Назар, не обнаружив халатика на теле рабыни.
– Тот костюмчик не по мне, уж простите.
– Значит, раздевайся. В этом убожестве ты меня мыть не будешь.
– Еще чего! У нас уговор, никакого интима!
– Я разве что-то сказал об интиме? Видишь ли, я мужчина без комплексов, – и в ту же секунду стащил с себя простыню, – того же хочу и от тебя. Будь раскованнее, милочка. Ну? Я жду…
А Саша никак не могла оторвать взгляда от мужского достоинства, что сейчас лежало на мраморной поверхности и всем своим видом демонстрировало, слава богу, покой и безмятежность.
– Впечатляет, правда? – ухмыльнулся Назар и еще больше развел ноги.
– Да уж, – принялась тереть глаза, – вы человек больших возможностей, это видно. Только раздеваться я не буду. В отличие от вас, мне удивлять нечем. Давайте уже приступим к делу.
– Я сказал, раздевайся. Коль такая стыдливая, так и быть, возьми простынку, – взял со скамьи сложенную простынь и бросил Саше. – Здесь нельзя находиться в этих плебейских тряпках. Это же римская баня. Уважай старину, историю, в конце концов. Ты ж училка.
– Во-первых, не училка, а преподаватель младших классов, во-вторых, мы не в Риме, а вы не Цезарь, – но взгляд недоримского императора был настолько суров, что Саша сдалась. – Есть здесь укромное место, где можно переодеться?
– Обещаю, без разрешения сюда никто не войдет, – приготовился к увлекательному зрелищу.
Делать нечего… Саша развернулась к нему спиной, подошла к ближайшей лавке и начала раздеваться. Когда сняла футболку, Кольский первым делом обратил внимание на повязку. Ожог действительно большой, хорошо же она упала на утюг. Неужели и впрямь случайно? И где-то в глубине его души шевельнулась совесть, или же это была не совесть и вовсе не в душе. Но чего в жизни он не терпел, так это ублюдков, которые издеваются над слабыми. Однажды в детстве, когда увидел, как соседский пацан пытается задушить кошку, он этому гаденышу разбил нос, да так разбил, что тот на всю жизнь кривым остался. Ох и шум поднял папаша мелкого подонка, но спасибо отцу Назара, мужчина поступил как надо – разбил морду папаше. На этом конфликт был исчерпан.
Девушка тем временем перешла к шортам, и тут Кольский вспомнил о том, что у него не было интима уже двое суток. Слишком долго для него – человека с завышенным либидо.
– Белье тоже долой, – скомандовал, заставив бедняжку вздрогнуть.
– Белье мне никак не помешает вас мыть.
– А мне помешает.
Господи, как же хотелось запустить ему в голову черпаком. Однако вместо этого Саша рывками стащила с себя трусики с лифчиком, продемонстрировав, конечно же, против желания, голый зад, глядя на который Назар испытал прилив мужской силы. Увы, достопримечательность была очень быстро скрыта простыней.
– Ты разве никогда не была в общественной бане? – опустил взгляд на жаждущего любви друга, приласкают ли его сегодня, нет ли… наверно, рановато требовать от крестьянки, лобызать барина.
– Никогда… – и развернулась, очередной раз обалдев от раскованности узурпатора. Он еще и возбудился, а сам говорил, что предпочитает девиц более дорогих. Или любителя «Азбуки вкуса» на «Пятерочку» потянуло? – Вы бы прикрылись.
– Зачем? Тело в бане должно дышать.
– А как же гипс? Не боитесь, что намокнет? Здесь жарко и влажно.
– Новый сделаю. У меня врач считай под боком.
– Ладно, – взяла ковш, ведерко. – Я готова.
– Отлично, – и улегся на лежанку, – приступай. Только мой бережно, особенно там, – указал на своё богатство.
– Там сами помоете. Я не уполномочена.
– А я тебя уполномачиваю. Так что, мой. Можешь прямо с него и начать, я не против.
– Лучше с верхушки начну, – а про себя уже надела ему ведро на голову и хорошенько вдарила по нему ковшом, чтобы звон в ушах стоял как минимум месяц. Эх, мечты, мечты…
Что сказать, она даже мужа никогда так не мыла. Да вообще никак не мыла. И вдруг задумалась, а ведь правда, между ней и Димой всегда все было будто по заранее прописанному сценарию. Причем сценарий этот писали ортодоксальные монахи. Если секс, то строго в постели, если объятия, то только на диване перед телевизором. Поцелуи либо во время того же секса, либо перед выходом супруга из дома. Надо же… и она этого не замечала, считала нормой.
– Ты чего окаменела? Я не Медуза Горгона.
– Простите, задумалась…
– О чем? – заложил руки за голову, напрягся, чтобы продемонстрировать свое прекрасно натренированное тело.
– О том, как мне не повезло.
– Да уж, но ты не отчаивайся. Жизнь она как зебра.
Саша набрала в ведерко воды, плеснула туда шампуня, вспенила, после чего опустила в ароматную пену губку. А вытащив, решила выжать прямо на виновника её нынешнего положения. Причем, как и обещала, начала с верхушки. Назар едва отвернуться успел, как струя ударила ему в лицо.
– Ты что творишь, курица? – зажмурился.
– Извините, я случайно, – издевательски ухмыльнулась.
– Еще одна такая выходка, – уставился на нее красными глазами, которые сейчас щипало от попавшего в них шампуня, – и будешь оштрафована.
В ту же секунду пенная губка шлепнулась ему на грудь, и Саша начала намыливать Назара, да так, что он не сразу понял желаний девушки снять с него верхний слой эпидермиса.
– Можно не так активно, – особенно забеспокоился, когда орудие пытки приблизилось к самому сокровенному.
Ему так нравилось наблюдать за движениями ее тела, за проступающими сквозь влажную ткань очертаниями груди и животика, но действия хулиганки не позволяли насладиться столь чудесным зрелищем, приходилось постоянно быть начеку. А ведь так хотел расслабиться.
Саша меж тем добралась до Кольских холмов, как она прозвала про себя достоинство этого негодяя.
– Теперь отложи губку в сторону и воспользуйся ручками, – приподнялся на локтях.
– Нет, – забросила губку обратно в ведерко, – там справитесь и своими ручками.
– Не пристало мужику себя намыливать в присутствии дамы.
– Можно подумать никогда этого не делали.
– Делал, но потом я разбогател и это стали делать другие.
– Кто же? Федора привлекаете?
Вдруг он резко поднялся, схватил ее за руки и прижал ладонями к своему паху. Саша и пикнуть не успела.
– Видишь, это не страшно и не больно. В конце концов, ты замужняя женщина. Неужели мужа никогда не трогала? Давай, продезинфицируй там всё.
Такого она не ожидала, но он ведь не отстанет, пока не получит свое. И, черт побери, она это сделает! Назло сукину сыну Димочке! Отчасти по его вине она угодила в этот капкан. В тот же миг Саша сжала то, что сейчас ненавидела больше всего на свете, Назар аж зубы стиснул. Лишь бы не вырвала с корнем. Как-то он другого ожидал от сегодняшнего купания, а получается один сплошной стресс. Лучше надо было горничную позвать, они у него девушки безотказные, готовы на всё ради дополнительных бонусов. Но Саша уже взялась за работу и взялась со всей ответственностью. Ругая мысленно мужа, сокрушаясь по разрушенному дому и разбитым девичьим мечтам, она довела Назара до состояния тихой паники. После такого надругательства Кольский думать забыл о своих первоначальных намерениях и уже хотел только одного – закончить этот ужас. Однако прямо сказать об этом не решился, все-таки сам эту кашу заварил и давать заднюю было бы признанием своего поражения.
– Я справилась? – наконец-то убрала от него руки. – Вы довольны?
– Более чем, – удостоверился, что все в целости и сохранности.
– Очень хорошо, – зачерпнула воды и окатила ненавистного подлеца.
– Подойди-ка, – поманил ее к себе.
И только Саша подошла, как Кольский толкнул ее прямо в купель.
– Вот теперь хорошо. Стерва! – гаркнул, когда девушка всплыла на поверхность. – Я бы на месте твоего мужа прыгал от радости! – такого обращения с собой он никому не позволял. – От такой гадости избавился, это же счастье!
– Сами вы гадость! – сплюнула воду.
– Пошла вон отсюда!
– И пойду! Больно надо смотреть на вашу кочерыжку! Кстати, ничего особенного!
– Ах ты, дрянь! – и запустил в нее губкой, благо, промахнулся.
– Еще и мазила! – поплыла к лестнице.
Но когда поднималась, простыня зацепилась за выступ и осталась в воде. Пришлось Саше возвращаться за своими вещами, само собой, Назар воспользовался случаем и рассмотрел ее вдоль и поперек. Да, ему очень хотелось наказать мерзавку, но как же она прекрасна в своей естественности. Фигурка у нее настоящая, женская, и жирок кое-где имеется, который только придает сексуальности. Таких у него давно не было. Таких обычных. Но наказать все равно накажет. Дерзость прощать нельзя…
Бедняжка еще и в вещах запуталась, те с трудом налезали на мокрое тело, отчего ей захотелось сесть на пол и расплакаться от злости и обиды. За что ей эти мучения, этот позор?! Разве она не старалась быть хорошей женой? А педагогом для своих маленьких учеников? Да она из кожи вон лезла, чтобы всем угодить! И что в итоге? Где она теперь? Во дворце какого-то хмыря, который заставил ее мыть свои Фоберже!
– Ты оштрафована на неделю! – окончательно добил мерзавец.
На что Саша медленно развернулась, у него на глазах натянула футболку на грудь, после чего схватила мыло и запустила в Кольского. Оно угодило ему прямо в живот.
– Две недели! – взревел.
– Да хоть навсегда, – прошептала чуть слышно, – как раз успею тебя доканать.
И когда она покинула купальную, Назар наконец-то позволил себе выпустить пар – он принялся со злостью и руганью колотить загипсованной ногой об пол, из-за чего и без того влажный гипс превратился в мокрую тряпку. Закончив, Кольский освободил ногу и тотчас нырнул в воду. Эта девица даже хуже, чем он предполагал. Бешеная дикая стерва! Но ничего, он ее сломает, он ее в бараний рог согнет, как шелковая еще станет.
А спустя полчаса, уже будучи в своей комнате, вызвал доктора.
– Нужен новый гипс, – посмотрел на молодого мужчину с длинной, но очень аккуратной бородой.
– Что ж вы сделали с прежним?
– В бане намочил.
– Может, я вам все-таки лангету наложу?
– Нет. Давай гипс, так правдоподобнее.
Доктор искренне не понимал своего нанимателя, но уважал за все то, что тот сделал для села, в котором у Аркадия жили престарелые родители.
– Как вы намереваетесь лечить мою гостью? – глянул на синяк, который образовался после удара мылом. Меткая засранка, если бы чуть ниже, то гипс понадобился бы по-настоящему и в другом месте.
– Я, кажется, говорил. Уколы будем ставить. Рана выглядит плохо, большая и воспаленная. Ну и повязки почаще менять.
– Вы ей еще что-нибудь от нервов подавайте. А то она какая-то бешеная.
А доктор искренне посочувствовал девушке. Рядом с таким экземпляром как Кольский очень сложно сохранять самообладание.
Глава 8
На следующий день…
Саша никак не хотела открывать глаза, но будильник вынудил. Шесть утра! И ведь кто-то выставил время, наверно Федор постарался. Зачем так рано? А спустя минуту зазвонил телефон, пришлось ответить:
– Да, – промямлила в трубку.
– Назар Андреевич ждет вас в спортивном зале. А на столе вы найдете стакан воды, обязательно выпейте.
– Для чего? Анализы брать будете?
– Полезно для здоровья, – и последовали гудки.
Повесив трубку, Саша перевернулась на спину, громко ойкнула и легла обратно на живот. Пусть начинают без нее… она не рабыня, не крепостная, даже не помощница на зарплате. Кольский решил использовать ее просто потому, что захотел! И он очень об этом пожалеет. Начнет жалеть сразу, как она выспится. Однако приятные мысли в окружении мягких подушек и одеял быстро рассеялись, ибо дверь распахнулась, и в спальню въехал недовольный царь на своем царском инвалидном кресле.
– Я не понял, ты почему еще в постели? – подкатил к кровати, схватил одеяло и бесцеремонно стащил его на пол.
– Знаете, я тут подумала, – глянула на Кольского, который сегодня выглядел не такой сволочью, как вчера, а причиной тому были взъерошенные волосы, небольшая щетина, успевшая отрасти за ночь, и шорты в клеточку. Или это трусы? – У меня тоже травма. Мне больно и плохо. А после того, как вы вчера искупали меня в своих хлорированных водах, мне стало еще хуже.
– Во-первых, – очередной раз засмотрелся на аппетитный зад, торчащий двумя пологими холмами, но так неуместно скрытый под пижамными штанами, – я воду не хлорирую, у меня многоступенчатая система очистки, включающая в себя фильтрацию, озонирование и ультразвук. Она даже лучше любой питьевой в бутылках. Во-вторых, – и задумался, ожог дело-таки серьезное, да и врач выразил обеспокоенность. Лучше дать ей время на выздоровление, его-то нога может «срастаться» хоть два дня, хоть полгода, а вот у девчонки проблема реальная.
– Вы там уснули что ли? – наконец-то села, поежившись от боли.
– Ладно, даю тебе неделю на лечение. Уколы буду ставить тебе сам.
– Вы спятили? – вытаращилась на него. – Нет уж. Уколы мне будет ставить врач и только так.
– О нет, дорогуша. Это буду делать я. Обещаю, ты даже не почувствуешь.
– Не думаю, что вам будет удобно, – кивнула на гипс.
– Вот увидишь, я справлюсь, – и набрал врача, – принесите-ка мне, Аркадий, все необходимое для укола.
Саша все это время сидела, ни жива, ни мертва. Что вообще происходит?
– Знаете, я вдруг почувствовала себя лучше, пойдемте в спортзал, – собралась встать с кровати.
– Сидеть! – преградил путь. – Спортзал подождет… а пока Аркадий несет нам шприцы и иголки, расскажи мне о своём муже, – снова подъехал вплотную. – Вчера мы так и не договорили. Я бы очень хотел знать, что послужило причиной столь бурной ревности с его стороны.
Только несчастная сейчас и думать ни о каких мужьях-тиранах не могла, все мысли были о том, что через минут пять этот негодяй воткнет в нее иголку! Права была Светлана Макаровна, он садист! Сегодня одна иголка, завтра две, а дальше?
– Я все еще жду, – откинулся на мягкую спинку, руки сложил в замок.
– Зачем вам эта информация? Для чего?
– Для досье, – усмехнулся.
– Умыться хотя бы можно? Зубы почистить?
– Ты так избегаешь разговоров о своем благоверном. Некоторых не заткнешь, а тут прямо тайна покрытая мраком.
– Не знаю, какие идиоты вам душу изливали, но я не намерена. Это личное. Слишком личное.
– Александра, я ведь могу позвонить, и твоё личное примчится сюда на всех парах.
– Это всё, что вы умеете? Сносить чужие дома, шантажировать людей, издеваться над ними?
– Кажется, я это уже слышал. Но нет, не всё. Я еще умею строить, улучшать, да и в постели просто огонь, но об этом позже.
– Мой муж крайне ревнивый человек. А для хронических ревнивцев зачастую и повод не нужен.
– Хронический ревнивец, интересная формулировка. И что же? Ревновал на пустом месте?
– Именно так. Я учитель младших классов, периодически задерживалась на работе. Сейчас, знаете ли, на учителей администрация много бумажной работы сбрасывает, плюс наши прямые обязанности, так и выходит, что засиживаемся допоздна. Муж воспринимал мои опоздания очень болезненно и не верил в их причину.
– Ты бы простила его, если бы он извинился за своё поведение? На коленях, там, приполз. С букетом роз в зубах.
– Не знаю, вряд ли… – и вспомнила счастливое время. До свадьбы у них все было прекрасно, что же так надломило Диму? Почему он в одночасье превратился в такого неуверенного в себе человека? – Ревнивцы неизлечимы.
– Значит, планируешь развестись?
– Возможно.
– Вряд ли, возможно. Отчего так расплывчато? Все-таки ты еще не уверена.
– Когда любишь, – и сразу поправилась, – любила, однозначные решения даются сложно.
А про себя Кольский поставил галочку напротив графы «несвободна». Она все еще любит своего больного фрика. Но осмелилась и сбежала, скорее всего, взяла таймаут, чтобы остыть, подумать. Чудные создания эти бабы, все надеются, что мужик изменится, верят в любовь, но люди в принципе не меняются, а уж такие как ее муженек и подавно. Ревнивец действительно не перестанет ревновать, драчун не перестанет драться, бабник не перестанет изменять, извращенец не превратится в благочестивого монаха. Вот, например, он! Он такой, какой есть, а благодаря заработанным деньгам и оказанным услугам, окружающие принимают его, независимо от того, хотят этого или нет.
– Теперь я могу умыться? – вырвала из размышлений.
– Можешь, у тебя как раз есть несколько минут.
И пока Саша умывалась, Назар рассматривал ее наручные часы, которые взял с тумбочки.
– М-да, – всмотрелся в гравировку «made in China» на обратной стороне циферблата – Какая хрень, – и положил на место.
С такими как Саша Назар принципиально не встречался, вернее, не рассматривал их для серьезных отношений, все эти нищие девочки не его профиль. Он давно убедился в том, что Золушки не заслуживают принцев, ибо современные Золушки – это шкуры, мечтающие о сытой жизни при богатом папике. Как говорится, он ей всё, а она ему свою паховую область. Все-таки львы должны быть с львицами, а полевки с полевками. Даже скромные милые простушки, ощутив вкус денег, рано или поздно превращаются в откровенных гадюк. И эта трансформация знакома ему не понаслышке. Другое дело, поразвлечься, что он и собирается сделать со своей новой зверушкой. Вовремя она попалась ему на глаза.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
