Текст книги "Ящер (СИ)"

Автор книги: longinteger

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Эта тёмная пещера стала моим пристанищем с тех пор, как мой собственный брат предал меня и оставил умирать в этом мире людей. Кругом не было ни души, лишь только бесконечные груды камней нависали над головой и сдавливали без того тяжёлый воздух. Вокруг была кромешная тьма, но мои глаза уже давно к ней привыкли.

А ведь когда-то весь этот мир принадлежал нам. До тех пор, пока люди не расплодились. Они, словно вирус, захватывали новые территории, уничтожая всё ненужное на своём пути. Мы были сильнее, но не осознали вовремя той опасности, которая, словно чума, обрушилась на нас. Люди просто задавили нас количеством. Отец решил уйти в другие миры и оставить людям когда-то нашу Землю. Нам это было не сложно, мы не прихотливы и любили создавать. Раз в пару веков мы перемещались и возводили новый город. Для нас не имело значения, в каком мире существовать. Как только люди стали представлять опасность, мы принялись разыскивать новый подходящий мир.

Очень скоро отбиваться от людей стало сложно, они слишком быстро развивались. Странные существа… Постоянно куда-то спешат, рвут друг другу глотки, хотят успеть сделать всё возможное и невозможное за свою короткую жизнь. Мы были не такими. Наши традиции и устои не менялись тысячелетиями, у нас была спокойная и размеренная жизнь, не считая стычек с людьми.

Они называли нас ящерами. Сначала это было просто истребление. И с каждым разом люди становились всё опаснее и придумали всё более изощрённые виды оружия. Но в какой-то момент всё изменилось. Люди стали брать нас живьём, вылавливали и забирали куда-то в недра своих лабораторий. Они стали использовать нас, чтобы продлить свою жизнь. Как именно, никто из нас не знает, да и не хотел знать. Но оттуда никто не возвращался.

Внешне мы очень походили на людей, однако были намного выше ростом. Спина плавно переходила в длинный хвост, прямо как у ящериц. Также у нас были раскосые глаза с вертикальным зрачком и заострённые уши. Иногда у нас отличалась расцветка от натуральной человеческой, и то это относилось только к волосам, цвет кожи приобретал лишь несильный оттенок. Мы могли двигаться как на двух задних лапах, так и на всех четырёх. Шершавые ладони и острые когти позволяли нам спокойно передвигаться по стенам, а хвост помогал маневрировать. Если честно, я не понимал, чем мы не угодили людям.

Я тогда был молод, до совершеннолетия было далеко, и в далёком будущем должен был занять трон своего отца-императора. Но тогда меня это не волновало, я наслаждался юностью и интересовался всем подряд: историей, искусством меча, садоводством и даже нашими врагами-людьми, иногда практиковал магию, правда, давалась она мне плохо. Я был всегда весел, но при этом спокоен и справедлив. Мой народ любил меня. Отец не мог мной нарадоваться: он считал, что правитель должен знать и уметь всё, и прощал мои вылазки к людям.

У меня был младший брат. Он появился на свет несколькими минутами позже. Это был первый случай, когда родилась двойня. Наша раса за всю жизнь могла иметь только одного ребёнка, и то даже это не всегда происходило. Мы жили долго, но размножение было редкостью. Поэтому рождение двоих было настоящим чудом и в то же время трагедией, унёсшей жизнь нашей матери.

Мы с братом были полными противоположностями как внешне, так и внутренне. Внешне, как говорят, я пошёл в мать: белая кожа, светло-серые глаза, двухметровый белый гладкий хвост с красивым и сложным тёмным рисунком и черные волосы, которые ярко выделялись из-за моей блеклости. Мой брат был в отца, только намного ярче и контрастней: смуглый, волосы красного цвета, оранжевые глаза и черно-красный хвост. Брат был вспыльчив, любил магию, и она ему отвечала тем же. Его побаивались и старались всячески избегать. Уж слишком легко можно было вывести из себя, и если это происходило, то всё вокруг наполнялось магией, и брат начинал всё крушить, пока не успокоится. Но он был отходчив. Казалось, что он таким образом просто опустошал магические резервы, потому что после таких случаев он становился абсолютно другим: от его гнева и ярости не оставалось ни следа, он переходил в умиротворённое и спокойное состояние. До поры до времени…

Жаль, что не приглядывал за братом внимательней. Тогда, может быть, не попал в такую ситуацию. Привык доверять своей расе, мы были большой семьёй, между нами не было вражды, даже не спорили особо. Взаимное доверие и уважение друг к другу. Поэтому я ничего не заподозрил, когда брат пришёл ко мне с бокалом вина в последний день пребывания в этом человеческом мире. Мы с отцом и парой жриц должны были последними войти в портал. Этот день должен был быть завтра.

Брат вёл себя очень странно и подозрительно: он был задумчив и напряжён, прятал взгляд. Не обратив на это внимания, я пригубил вино, что стало моей роковой ошибкой. Это было последним, что я помнил.

Очнулся я в кромешной тьме. Голова гудела, тело окоченело, а конечности отказывались двигаться… Вскоре я всё-таки смог пошевелить кончиками пальцев. Попытался шевельнуть хвостом, но тот упёрся во что-то твёрдое, издав глухой звук. Неловко поднятыми руками я нащупал деревянную крышку ритуального гроба. Без сомнения, это был гроб. Такие гробы мы использовали, когда погружали себя в сон на длительное время. В этом состоянии были близки к смерти, наша жизненная сила останавливалась, и как бы умирали на время. Это могло длиться от недели до нескольких десятков лет. Выбравшись из гроба, я стал вспоминать всё, что произошло. Портал, брат, бокал вина… Я был в шоке и напуган. Сколько лет прошло: десять, может быть сто – было уже не важно. Если когда-то кто-то и искал меня, то сейчас уже никто не ищет, посчитав, что я умер. Сквозь материю миров никто не почувствует моё присутствие, а мне не хватит магических сил, чтобы открыть портал или хотя бы докричаться до своих. Я один в этом мире людей. Зачем брат это сделал? За что? Хотел занять престол вместо меня? Такой поступок был свойственен людям, но никак не нашей расе.

Дня два я бродил по почти разрушенному подземному городу и не верил в происходящее: трогал запылённые колонны, заходил в разрушенные дома, которые когда-то принадлежали моему народу, но в них ничего не было. Мы не оставляем после себя ничего, только пустые каменные здания. Даже если люди и найдут эти места, то время уже давно разрушит их. Здесь нечего было делать, и я решил подняться ближе к поверхности, подальше от этого города. Он только навевает тоску, находиться тут бессмысленно. Даже если кто-то из моего народа решит посетить этот мир, я его почувствую, мы все связаны и едины – чувствовать друг друга мы можем по всему миру, но не сквозь миры. От этих мыслей сердце защемило тоской – я остался один, навсегда. Меня накрыло вспышкой гнева, и я стал крушить всё вокруг, разбивая костяшки на руках в кровь. После наступила апатия. Свернулся клубком на каменных обломках и тихо заплакал первый раз в жизни от бессилия и безысходности. Захотелось себя развеять – мы так умираем, когда понимаем, что наше время пришло, мы распадаемся, сливаемся с материей мира и исчезаем. Но привитая мысль нашей расы, что каждая жизнь на счету, не позволила мне это сделать. Нужно жить, даже если ты один.

Я выбрался на поверхность, люди не изменились, только вышли на новый этап развития – теперь этот мир полностью их. Потом спустился обратно под землю, нашёл систему туннелей с источником горячей воды. Такую, чтобы люди не смогли найти, и обустроил под своё жилище. Начал жить один, как отшельник, периодически наблюдая издалека за ними, за их развитием и, как их становится больше, они уничтожают свой мир. Время незаметно текло, прошла ещё сотня лет, и я понял, что наступило моё совершеннолетие. Радоваться этому или нет, я не знал. С совершеннолетием приходит желание искать свою пару, сердце снова затопила, как в начале, тоска. Стал чаще выбираться на поверхность, было такое ощущение, что я схожу с ума, появилась агрессия. Животных, которых я ловил для пропитания, разрывал в клочья и съедал в сыром виде. Спокойствие начало подводить меня, я перестал пользоваться магическим освещением, поскольку теперь прекрасно видел в темноте. От одиночества становился животным, но меня это не заботило, ночами после очередного разорванного и съеденного животного, носился по лесу с чувством пьянящей свободы, иногда забирался на самое высокое дерево и смотрел на искусственный свет человеческих городов.

Люди заселили практически всю землю, не осталось почти ни одного места, где не побывал человек. Скоро меня обнаружат. В который раз пожалел, что так и не научился магии. Я уже не так гуманен, как мои сородичи, есть желание уничтожить всех людей, из-за которых я в такой ситуации. Брата я винить не мог, он ведь моя семья. Если бы не люди, мы бы смогли договориться, и ему не нужно было делать то, что он сделал.

Мои прогнозы оправдались на следующий день. В моих пещерах кто-то объявился, я вышел посмотреть кто, и, если что, убрать нарушителя. Им оказался человек, по-видимому, мужского пола. Он осторожно двигался, освещая пещеру телефоном, молодой и любопытный. Было видно, что человек случайно попал сюда. Он один тут, от выхода далеко отошёл, у людей не такое уж хорошее чувство ориентации, он может тут потеряться, если уже не потерялся. Решил проследить за человеком, интересно, когда он поймёт, что уже заплутал? Осторожно и бесшумно я продвигался за ним. В какой-то момент он вдруг остановился, постоял и, резко развернувшись, осветил меня.

– Блять! – человек отпрыгнул к стене, чуть не выронив свой телефон. От света я зажмурился, мои глаза не так быстро перестраиваются на освещение. Подумал, что для человека я представляю интересную картину: с взлохмаченными чёрными волосами, в одних штанах и босиком. Человек попался не трусливый, быстро разобравшись со своим испугом, он ближе подошёл ко мне и нагло стал меня разглядывать.

– Ты кто? – человек подойдя ещё ближе и, задрав голову, проговорил, – а ты высокий… Ты что бомж? Тебе не холодно?

У человека явно зашкалило любопытство, он абсолютно меня не боялся. Высотой мне по плечо он смотрел на меня своими невинными светлыми глазами, из-под взлохмаченной чёлки. Стало интересно посмотреть на его расцветку, жаль свет человеческой игрушки не позволяет это сделать. Давно я не контактировал с разумными существами, совсем расслабился.

– Ты что молчишь, немой что ли? Кстати, меня Димой зовут, – человеческое существо протянуло свою руку. Я всегда считал, что рукопожатие глупый метод приветствия, но не стал расстраивать человека, пожал его руку. Человек вздрогнул, притянул ближе к своему лицу мою руку, и с удивлением стал её рассматривать. – Ну, и у тебя ногти, выглядят как настоящие! Кстати, тебя что, подговорили меня напугать? Вначале я в реале чуть не обделался! Поворачиваюсь, а там Самара из колодца! Пошли на выход, а то наверное совсем замёрз.

Человек был воодушевлён, и говорил слишком много фраз, а я давно ни с кем не общался, разболелась голова. Но было приятно, как человеческая рука грела мою руку, температура человеческого тела была намного выше нашей, мы всё-таки хладнокровные. Я скривился. Вспомнил, что остался в этом мире один такой.

– Ты чего встал? Пошли,– человек тянет меня за руку, с интересом посматривая. Я разозлился, дёрнув на себя, тот пискнул, попытался вырвать свою руку, сжал сильнее, ещё чуть-чуть и сломаю ему кости.

– Эй, отпусти больно же! – человек недовольно дёргал свою руку, потом попытался меня пнуть, это выглядело довольно смешно. Вдруг завибрировала человеческая игрушка, потом заиграла мелодия, я быстро отобрал у человека телефон, пока он не ответил. Я знал, что это за игрушка, хоть никогда не держал в руках и не знал, как точно пользоваться ей. Человек вскрикнул и, кажется, уже понял реальную ситуацию, стал более рьяно вырваться и пытаться выхватить у меня свой телефон.

– Да, блять, кто ты такой! Верни телефон! – человек зашипел не хуже нас, я посмеялся. Он тем времени набрал больше воздуха в лёгкие. Так, кричать не надо, хоть я не чувствую больше никого в пещерах, но, если рядом с пещерами есть ещё люди, они смогут услышать, а гостей я больше не жду. Зажав рот человеку, обвил человека хвостом, чтобы не вырывался, а человек в страхе покосился на него.

Я нагнулся, принюхался к человеку, он вкусно пах, что теперь мне с ним делать? Убить и съесть? Он смешной, жалко немного. Люди заводят себе домашних животных, почему бы и не завести мне человека? Кстати, отец говорил, что раньше, когда людей было немного, и мы ещё не прятались от них под землёй, они нам прислуживали. Нужно возродить эту традицию. Я погладил человека по волосам, он мне нравился, от него запахло страхом, но он старался держаться, вцепившись пальцами в мой хвост и пытаясь его отодрать. Опять завибрировало человеческое изобретение, я на него посмотрел, вздохнул и смял руками, жалко, конечно, было бы интересно с этим поближе познакомиться.

Человек в страхе всхлипнул, в кромешной тьме он ничего не видел и сильнее испугался. Наклонившись, я прикусил кожу человека на шее, впуская в него сонный яд. Мой человек задрожал, но вскоре успокоившись, обвис у меня на руках, и довольный я подхватил его, и понёс в своё жилище.

Моя раса может вырабатывать яды, вызывающие абсолютные разные симптомы: от обычного отравления до смерти или до неудержимого возбуждения. Не знаю, как это происходит, нужно просто пожелать, укусить или зализать жертву по открытой ранке, чтобы яд попал в кровь, и получить результат. У нас много особенностей, и мы во многом превосходим людей, но как же получилось, что именно они нас выселили с нашей Земли? Наверное, в этом наша вина, мы не хотели убивать разумных существ. Это было давно, сейчас у меня нет сострадания к этим существам, они ничем не отличаются от животных, которыми мы питаемся, и неважно, что они очень похожи на нас.

Положив на кровать моего человека, я стал настраивать освещение, давно уже им не пользовался, темнота стала моим спутником, но человеческие глаза не могут видеть при отсутствии света. Коснувшись стены ладонью, послал магический импульс в стену. По стене магическим светом расползся яркий рисунок. Справившись с резью, перестроил глаза на освещение и оглядел моё жилище. Гладкие ровные стены, были исписаны витиеватым орнаментом, который, переливаясь всеми цветами радуги, стремился к потолку, где в центре собирался в магическую руну в виде цветка, которая и освещала всё пространство. Я много времени потратил, чтобы найти себе жилище и придать ему гармоничный вид. И сейчас, когда я осматривал пространство, моя душа переполнялась гордостью, всё выполнено было из камня, шкафы, кровать, низкий столик и спуск к бассейну с тёплой водой. У моей расы были две обязательные традиции: Первая Охота и Первый Дом. Я совершеннолетний представитель своей расы, но никто это не может оценить. Я один.

Вздохнув, посмотрел на моего человека. Волнистые темно-каштановые волосы, светлая кожа и россыпь веснушек на курносом носике. Лицо выглядит приятным. Волосы были мягкими на ощупь, а кожа гладкой и тёплой. Человек мне нравился. Захотелось увидеть его без одежды, и я не отказал себе в этом желании, избавив человека от безвкусной одежды. От моих манипуляций человек не проснулся, наверно, я перестарался с дозой яда. На кровати лежало красивое тело, хоть и было человеческим, худым и хрупким, с выступающими косточками. Выглядел так беззащитно. Я невольно облизнулся. Сработал инстинкт хищника. Спокойно выдохнув, дотронулся до волос человека. Приятные, короткие… Зачем люди отрезают свои волосы? Огорчённо пропустив сквозь пальцы прядки, я резко подскочил и ломанулся к шкафу, по дороге чуть не сшиб хвостом со стола какие-то книги, захватил с полки каменную шкатулку и вернулся. Стал осторожно вплетать в волосы человека ленты с бусинами.

Закончив, понял, что мои волосы спутанные и распущенные. Совсем одичал. Суетливо схватив расчёску, принялся их расчёсывать. Потом резко остановился. Я ради человека прихорашиваюсь? Встряхнув головой, резко отскочил. Глупость. Выряжаться перед этим существом не собираюсь. Слишком унизительно. Потом посмотрев на руки, все в тёмных разводах, а одежда вся измята и изодрана. Отвратительно. Давно перестал следить за собой. Вёл себя как животное.

Поднявшись, скинул с себя тряпки, которые мне заменяли одежду, и направился к источнику. Источник был прямо в моём жилище, вода тихо журча вырывалась из недр земли и разливалась тёплым озером, обогревая моё жилище. Опустившись в озеро, стал стирать с себя грязь. Уже забыл какого цвета у меня была кожа, ярко белая, гладкая и холодная, как отшлифованный гранит. Выжав волосы от влаги, я сплёл из них толстую косу. Волосы успели отрасти и теперь были ниже ягодиц.

Выбравшись из озера, потянулся, чувствую приятную лёгкость во всем теле. Заметил, что мой человек, вжавшись в стену и укутавшись в шкуры животных, которые служили моей кроватью, со страхом и в тоже время с любопытством наблюдал за мной. Не стесняясь своей наготы, приблизился к человеку, от нетерпения покачивая хвостом. Опустившись на кровать, схватив человека за лодыжку, подмял под себя, и с удовольствием уставился на расширенные от ужаса глаза. Человек дёрнулся, и колокольчики в плетёные в его волосы, отозвались недовольным перезвоном, а его ладони упёрлись в мои плечи. Он был слабее, и он это понимал, как понимал, что я не такой, как он.

Мы долго смотрели друг другу в глаза, человек расслабился, понимая, что я никаких больше попыток движения не принимаю. Он коснулся своей горячей ладонью моей щеки, погладил, приятно, из моего горла раздался урчащий звук. Человек в страхе замер, а я поддался щекой к его руке и сам потёрся об неё. Он, неуверенно улыбнувшись, продолжил поглаживать увереннее. Его другая рука коснулась моего уха, он заинтересовался заострённым кончиком. Я ему позволял. И он уверенно стал ласкать меня руками, трогая моё лицо, приподнимая мои губы и трогая кончики моих клыков, шею, плечи, грудь, а я ластился к нему, издавая урчащий звук. Так приятны ощущения прикосновений, когда не пойми сколько лет никто тебя не касался. Его рука коснулась кончика моего хвоста, и я тут же её обвил, человек с интересом рассматривал мой хвост, потом провёл рукой по моей спине, и сжал пальцами основание моего хвоста. Это было слишком интимно и приятно. Тихо простонав я прогнулся. Шкура животного, которая нас разъединяла сползла, и человек увидел, что я возбуждён. И вскрикнув, попытался от меня отползти, но я не позволил, прижавшись к его горячему телу, стал тереться об него.

– Не…надо… – Человек пытался уйти от моих прикосновений, но я его прижимал к кровати, потираясь и обвиваясь вокруг него. Горячий, вкусно пахнущий, и я его хотел.

Вдыхая его запах у основания шеи, теперь я его изучал, лаская руками, осторожно касаясь его ногтями, зная какая нежная кожа у человека. Тёрся своим возбуждённым органом об его бедро, с сожалением отмечая, что человек совсем не возбуждён и более того, он явно меня боится. Своими нежными руками он пытался меня оттолкнуть, но у него ничего не получалось.

И тогда я припал к его к шее, кусая, впуская в его кровь мой яд.

Яд тут же стал действовать, разгоняя его кровь. Температура его тела поднялась ещё больше, и он покрылся испариной, руки его ослабли и безвольно легли мне на плечи. Человек тяжело дышал. Его возбуждённые глаза ярко сверкали, и он хватал ртом воздух. Колокольчики в его волосах восхитительно звенели. Опустил руку ему на пах. Теперь его плоть была возбуждена. Хоть это из-за моего яда, но всё равно приятно.

Когда я коснулся его, он прогнулся, протяжно прокричав «Нет», но его тело говорило об обратном, прижимаясь к моей руке, он невольно просил меня о большем. Свободной рукой взяв его руку, опустил её на свой член, заставляя обхватить его.

Из его глаз лились слёзы, он извивался и двигался синхронно с моей рукой. Ритмично двигая рукой, смотрел в его лицо, раскрасневшись, он постоянно облизывал свои губы. Он сейчас такой горячий, красивый, живой и мой. Теперь понял, что уже не расстанусь с ним, и он будет целиком принадлежать мне. Ритмичные движения. Мы с ним вдвоём. Красиво и чувственно. Его стон, подмахивания, он ужом извивался, и, ничего не понимая, прижимался ближе.

Оргазм взорвался яркими красками, мой человек, закричав, забился подо мной, от одного вида, я излился и сам.

Человек от переизбытка чувств, отключился, и я прижал его, такого маленького и нежного, слизывая остатки слёз с его щёк.

Проснулся я неожиданно, развернувшись из клубка, в котором спал, потянулся. Давно так не высыпался. Неожиданный грохот, заставил меня подскочить на все четыре лапы и задрать хвост. Найдя объект, потревоживший мой сон. Успокоился. Мой человек, со страхом на меня смотрел, держась за края каменного стола. Я, нахмурившись, стол был немного сдвинут. Зачем человеку нужно было двигать его? Потом взглянув на потолок, хмыкнул. Выход из моего дома был в потолке. Глупый человек всё равно не смог бы до него добраться. Высота моего потолка была, примерно, в три с половины метра. Человек самостоятельно выбраться из моего дома не мог. Люди, в отличие от ящеров не могли перемещаться по стенам.

Мягко улыбнувшись, поднялся, человек в ужасе дёрнулся, вызвав перезвон колокольчиков в его волосах, и вжался в стену. Я, не обращая на него внимания, подошёл к каменному шкафу. Достав оттуда себе одежду, подумав достал рубашку для человека. Человек, поймав тряпку, настороженно замер, потом неуверенно надел рубашку на себя. Человек был трогательно очаровательный. Маленький, взъерошенный как воробушек, я расплылся в плотоядной улыбке. Мой.

Злая шутка судьбы, или из-за отсутствия других вариантов, я чувствовал в человеке свою пару. Это было странно, но в тоже время в душе поднимался восторг. Теперь не один. Я подскочил к человеку и подхватил на руки, и закружил, не обращая внимание на то, как мой человек задеревенел, в страхе зажмурился. Ничего, скоро пройдёт, привыкнет и не будет бояться. Потянувшись к лицу человека, я начал лизать человека в губы. Странный ритуал, но я знаю, людям это нравится.

– Фу, прекрати! Ты как собака! – человек прикрыл лицо руками. Мда, я увлёкся немного, и одними губами не ограничился.

Я поставил человека на ноги и погладил его по мягким волосам. Человек поднял на меня глаза и тяжело вздохнул:

– Ты меня не собираешься отпускать? – дождавшись моего кивка, уверенно продолжил, – Меня будут искать и найдут!

Я скептически фыркнул и взял руку человека и, заурчав, потёрся об неё. Видно было ему не свойственно долго унывать. Это и хорошо, я не знаю, как бороться с истериками. Люди слишком эмоциональные существа.

Потом я гордо провёл человека по своему жилищу, показывая, что и где. Особенно человек впечатляли вещи, связанные с магией. Из-за технического прогресса, люди лишились своих сил, став на путь саморазрушения. Оставив человека играться с маленьким светильником, который силой мысли можно заставить принять не сложные формы разной расцветки, я поднялся на поверхность. Нужно разобраться со спутниками моего человека. Необходимо чтобы они забыли о нём. Впрочем, пять человек в радостном алкогольном опьянении, которых я нашёл, уже успели позабыть о своём спутнике. Скорректировав им память, я собрал вещи моего человека и немного еды, пахнущие слишком искусственно. Нужно поймать кролика, надо отучать человека от такой еды.

Человек обрадовался своим вещам, но я не позволил ему натянуть на себя синтетическую ткань. Он повздыхал, но потом отвлёкся на еду. Проголодался, бедный. Я с умилением смотрел, как мой человек уплетает поджаренного кролика за обе щеки. Вкусно ему.

Я поднял и отнёс его на ложе. Человек напрягся, но я не дал опомниться и покрыл собой. Человек кричал, вырывался, плакал, проклинал и пытался оттолкнуть меня. Но я не позволял. Я брал своё. Сполна и сразу. Не кусая, не погружая в спасительный дурман похоти. Привыкай, малыш, ты теперь мой и тебе надо научиться добровольно отдаваться. Под конец, человек расслабился, не препятствуя движению, но не способствуя, его орган оставался безучастным к действию. Ничего, скоро тебе будет нравиться, и ты сам будешь хотеть этого.

На следующий день человек был тих и смирен. Без аппетита ел и старался лишний раз на меня не смотреть. А вечером я снова его взял на ложе. Только теперь нежно, пытаясь доставить удовольствие. Под конец утомил его до измождения, заставляя раз за разом выплёскивать семя. Потом человек долго плакал, пытаясь отодвинуться от меня, но я прижимал к себе и тихо урчал. И человек смирился.

Так текло время, человек сначала надеялся на спасение, но спустя некоторое время понял, что это бесполезно. Его волосы почти отросли до плеч. Мой человек был очень оптимистической натурой. Тогда случился приступ агрессии. Человек метался, кричал, выл. Приступы слёз сменялись истеричным смехом, и он не подпускал меня к себе. Потом он пытался вспороть себе вены куском разбитый пиалы, но я остановил, не позволяя ему навредить себе. Притянув к себе, я нежно гладил, а он просил со слезами на глазах, всхлипывая, вернуть его домой. Нет, малыш, теперь ты навеки мой.

Потом человек впал в апатию и выходил из неё только на ложе. Наконец полностью отдавшись, человек, не сдерживая себя, кричал от единения и в приступе страсти, он хватал мои губы своими, и мне нравился этот процесс. А после мы долго в неге ласкали друг друга. Ему очень нравился мой хвост. Но потом человек отворачивался и обхватывал себя руками, но глаза оставались сухими.

Но скоро человек смирился, у него стало часто появляться радостное и игривое настроение. И он стал, хихикая, часто дёргать меня за хвост, вызывая моё недовольное рычание. Пока я не выдерживал, и валил его на кровать, с рычанием осторожно покусывая и лаская все доступные участки тела. А человек, шутя и смеясь, бил меня по плечам, пока наши игры не переходили в разряд любовных. И тогда человек издавал приятный слуху стон, а его нежные ноги обхватывали меня, притягивая ближе к себе. Наши тела сплетались в пьянящей и сладостной страсти.

Ещё я иногда посещал город. Накинув на себя морок, посещая человеческие рынки, покупая фрукты и разные милые безделушки для человека и его времяпровождения. Даже не обратил внимание на то, что пользуюсь магией, перемещаясь на многие километры за считанные мгновения. Магия была полностью мне подвластна, и сама ластилась ко мне. А я не замечал, просто хотел сделать приятное моему человеку.

Один раз я проснулся от толчка и в шоке прислушался к себе. Я во взбудораженном состоянии повернулся к человеку. В его чреве зрела новая жизнь. Причём такая же как моя. Припав к животу человека, стал тереться об него щекой. Человек проснулся и с удивлением на меня уставился. Поднявшись, радостно погладил живот, с благодарностью смотря на человека.

Глаза человека шире распахнулись, положив свои руки поверх моих.

– Только не говори, что… Не может быть… – голос человека хрипло звучал, он давно не говорил, потом он немного истерично засмеялся, – Конечно, может! Ты, чёртов ящер, меня обрюхатил!

Я хлопнул в ладоши, на человека посыпались нежные розовые бутоны цветов. И только сейчас заметил в полной мере ощутил магию в себе, понимая, что уже самостоятельно могу открыть портал в другой мир. Магия впитывалась в меня, и я не препятствовал ей, позволяя расширять мои магические резервы. Этому миру не нужна магия. Даже если ему без неё грозит полное уничтожение. А я сквозь ткань миров почувствовал своих сородичей. А те откликнулись, посылая импульс радости, поздравляя с новой жизнью. И даже брат был рад, прислав импульс извинения. Когда я увижу его, узнаю зачем он поступил так. Но всё потом.

Человек с лёгким интересом трогал свой ещё плоский живот.

– И я рожу такое же чудовище, как ты? – проговорил он. Потом поднял на меня взгляд и по-новому на меня посмотрел, – Хотя нет, на лицо ты довольно красив. Подумаешь хвост? Хвост так хвост…

Я, улыбнувшись, снисходительно притянул к себе человека. Человек обнял меня, и тяжело вздохнул:

– Наш ребёнок будет тоже взаперти сидеть?

Нет, малыш. Я отрицательно мотнул головой. Скоро мы покинем этот мир, и я покажу тебе новый мир без людей. И ты поймёшь, что люди настоящие чудовища. Может тебе вначале будет тяжело и одиноко, но скоро ты об этом забудешь и, приняв изменения в себе, ты полностью станешь одним из нас. Потерпи, пока я лишаю Землю, опороченную людьми, последних магических сил. И наше восхождение в пространственные врата, будет точкой отсчёта уничтожения этого мира.