Текст книги "Глаза Ангела (СИ)"
Автор книги: Лизистрэйт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
Беты (редакторы): _соник_,
Благодарности:
Огромную благодарность выражаю моему выдающемуся Бета (Редактору) Юлии, (_соник_).
Так же выражаю благодарность моей любимой подруге Катерине, спасибо за твою поддержку, подкидывание идей, когда меня покидало вдохновение. Ты моя муза.
Посвящение:
Посвящается мое любимой подруге Катерине.
Глаза Ангела
Аннотация
Она маленькая не кому не нужная сирота, вынужденная терпеть издевательства родственницы. Он молодой парень, у которого дрогнуло сердце, когда он впервые посмотрел в несчастные глаза меленького Ангела. Не раздумывая, не имея опыта, он забирает под свое покровительство малышку, и привязывается к ней всем сердцем. Проходит время, маленький ангелочек вырастает в красивую, добрую, отзывчивую, девушку, и он понимает что любит, любит, не так как следует любить взрослому мужчине, свою маленькую подопечную. Сопротивляясь, с ходя с ума, он все же не выдерживает и кидается в омут с головой. Что же их ждет? Какое будущее, и есть ли оно у них?
========== Пролог ==========
Мне было четыре, когда погибли родители. Их смерть была мучительной и долгой, вместе с ними погибло еще около тысячи людей. В тот год мама с папой решили отдохнуть, они купили билеты на двухнедельный круиз на шикарном лайнере по Атлантическому океану. Что произошло, так толком до сих пор и не выяснилось, как обычно, все валят друг на друга, но никто не берет на себя ответственность за произошедшее. Мои родители не были богатыми, на это путешествие они копили долго и упорно, мама – простой бухгалтер в юридической фирме, папа – обычный юрист в этой же фирме. Нет, мы не были бедны, среднеобеспеченны, скорее так, мама с папой были на седьмом небе от счастья, наконец сбылась их мечта, это было что-то вроде медового месяца, которого у них так и не было. Меня решили оставить на время у единственной бабушки, матери отца. Тогда, прощаясь с мамой и папой, я не могла и предположить, что прощаюсь навсегда. И вот она, суровая реальность: лайнер потерпел крушение через восемь дней после выхода в океан. Все произошло ночью; началась паника, многие погибли уже во время давки, остальные, не успев выбраться, утонули. Так погибли и мои родители, просто захлебнулись; они погибли в агонии, страшная смерть. Когда обо всем стало известно, сердце бабушки не выдержало, ее увезли в больницу с инфарктом; через два дня она тихо скончалась в больнице, и я осталась одна в этом недружелюбном мире. Меня хотели отправить в детдом, но выяснилось, что у мамы есть дальняя родственница; проживала она в Москве, в то время я находилась в Ростове-на-Дону, с ней связались и сообщили обо мне; как ни странно, она от меня не отказалась и оформила опеку. В четыре года, я все воспринимала не так тяжело, как взрослые, но по родителям я скучала безумно и не понимала, почему они меня бросили. Тетя Аркадия – так звали мамину родственницу – оказалась крупной, грубой женщиной, она курила прямо у себя в квартире, периодически любила выпивать, мужа у нее не было, зато был сын восемнадцати лет; от мамы он далеко не ушел, только вот баловался он не алкоголем, а наркотой. Забрали меня, как выяснилось, не по доброте душевной, а рассчитывая на компенсацию от государства по уходу за мной. Естественно, на меня не было потрачено ни копейки, и государству, в принципе, было глубоко на меня плевать, кому они меня отдают, даже не удосужились проверить. Мне пришлось рано повзрослеть; за каких-то полгода из жизнерадостного ребенка я превратилась в грязное забитое нечто. В целях выживания я частенько допоздна просиживала на улице одна, со мной никто не общался. Ну кто подойдет к грязному, вонючему ребенку? Взрослые меня брезгливо обходили, а дети частенько издевались, кидая в меня камни. Однажды, в один очень холодный день, я не решилась выходить на улицу, как выяснилось позже – зря. Аркадия напивалась с утра, у нее не хватило денег, чтобы продолжить, и она ходила злая как черт. Я старалась не попадаться ей на глаза, но она решила найти меня сама. Я вздрогнула, когда на всю квартиру раздался ее басистый голос:
– Лиля! Подойди ко мне!
Деваться некуда, пришлось идти. Я медленно выползла из своего «укрытия», оно находилось под кроватью, прихватила с собой мою любимую плюшевую игрушку – зайчика, которого я называла Ушастик, его подарил мне отец, и я с ним никогда не расставалась, сейчас он был единственным моим другом и поддержкой. Я прошла на кухню, где Аркадия гремела кастрюлями, и встала на пороге, чтобы иметь пути к отступлению. Нрав этой женщины я уже успела не раз на себе испытать, поэтому осторожничала. Услышав меня, она обернулась и неприятно улыбнулась, показывая свои желтые гнилые зубы.
– У нас закончились деньги, и мне нечем тебя кормить, иди на улицу, сделай самые несчастные глазки и выклянчи немного денег у прохожих.
Я замерла. Никогда, никогда я не буду побираться, все что угодно, только не это, и впервые я решилась перечить ей.
– Нет, я не буду попрошайничать! Ни за что!
Я была еще мала, но уже тогда понимала, насколько это плохо и низко. После моего отказа Аркадия сорвалась, я не успела сдвинуться ни на миллиметр, она налетела на меня и со всей силы ударила по лицу, я почувствовала вкус собственной крови во рту, была разбита губа, на этом женщина решила не останавливаться, удар снова пришёлся по лицу, на этот раз кровь потекла из носа. Но я не издала ни звука, и это еще больше ее разозлило.
– Ах ты, маленькая дрянь! Я ей крышу над головой обеспечила, я ее кормлю, пою, а она! Да я тебя… – она не договорила, снова ударив меня.
Я упала на колени и зажмурила глаза, ожидая нового удара, но его не последовало. Приоткрыв глаза, я увидела, что руку Аркадии перехватил ее сын Рома; сегодня он не был под кайфом, и это меня спасло, он перевел взгляд от матери на меня и кивнул в сторону порога.
– Уходи, я ее успокою, вернёшься к вечеру.
Я кивнула, и, не мешкая, с Ушастиком в руках и босыми ногами рванула на выход. Идти мне было некуда, поэтому, побродив по окрестностям, я окончательно замерзла. Была осень, а на мне кроме тоненьких домашних штанишек и такой же тоненькой кофточки ничего не было. Босые ноги заледенели, дул холодный ветер, я присела на лавочку у какого-то элитного дома, подобрав под себя ноги. Я изо всех сил прижала к себе Ушастика и свернулась клубочком, создавая хотя бы иллюзию тепла. Так я просидела, наверное, с полчаса; на улице уже стало смеркаться, я почти задремала, когда услышала шелест шин по асфальту. Подняв голову, я увидела, что к подъезду, у которого я расположилась на лавочке, подъехала огромная черная машина. Я сидела, не шелохнувшись, чтобы меня не заметили; я уже не доверяла людям, я боялась всех. Из машины вышел молодой парень. Пикнув сигнализацией, он направился в мою сторону, я сильнее вжалась в спинку лавочки. Парень почти прошел мимо, не заметив меня, но у него упали ключи от машины, которые он вертел на указательном пальце; нагнувшись за ними, он заметил меня. От страха я просто заледенела; парень смотрел на меня недоуменно несколько секунд, затем, медленно подойдя, словно боялся спугнуть дикого зверя, присел на другой конец лавочки; мы изучали друг друга некоторое время. Сначала он осмотрел спутанные светло-русые волосы, потом его глаза опустились к моим серым глазам, дальше его взгляд зацепился за разбитый нос с засохшей на нем кровью, следом на разбитые губы, которые до сих пор кровоточили. Из его груди вырвался судорожный вздох, что меня напугало, и я вздрогнула. Он это заметил и поднял руки вверх, как бы показывая, что не тронет меня. Когда он заговорил, его голос был грудным и мягким.
– Привет, малышка, я Эмиль. Как твое имя?
Глаза, его были добрыми, и он не делал ни каких поползновений в мою сторону, поэтому я немного расслабилась.
– Я Лиля, – вдохновленный моим ответом, парень чуть придвинулся ко мне.
– Почему ты сидишь так поздно, здесь, одна? Где твои родители?
По моим щекам, наконец, потекли слезы, которые я так долго сдерживала. Эмиль придвинулся еще ближе, но прикасаться не решался, он молча смотрел на меня, в его глазах было столько жалости.
– Мама и папа умерли, – тихо прошептала я, от моих слов парень вздрогнул.
– А с кем ты живешь?
Я вытерла нос, прежде хлюпнув им.
– Меня забрала к себе мамина родственница, я сегодня ее разозлила и не могу теперь идти домой.
Парень широко распахнул свои голубые глаза.
– Это она тебя побила?
Я лишь кивнула, сил разговаривать больше не было, я жутко замёрзла, и глаза закрывались сами по себе. Парень вдруг вскочил, чем опять меня напугал. Он снял свою кожаную куртку и накинул на мои плечи, я в ней утонула, но почувствовав блаженное тепло, глубоко и удовлетворенно вздохнула. Эмиль начал ходить передо мной туда-сюда, он о чем-то глубоко задумался. Я уже хотела встать и уйти, как он, щёлкнув пальцами, произнес:
– Решено! – потом взглянул на меня. – Хочешь горячего, сладкого чаю с шоколадным печеньем, Лиля?
Мой желудок ответил за меня, громко заурчав, а я снова кивнула. Эмиль подошёл ко мне, и тихо прошептав "не бойся", легко поднял меня на руки и зашёл в подъезд. Через пару минут мы уже находились в его огромной квартире, он сразу отнес меня в ванную. Поставив меня на ноги, он настроил воду и стал набирать ванну, потом повернулся ко мне.
– Сколько тебе лет, малышка?
– Почти пять, – ответила я, он кивнул.
– Ты сможешь помыться сама или нужна моя помощь?
Он вопросительно вскинул бровь. Я очень стеснялась, но, увы, голову я помыть не могла, со всем остальным я вполне могла справиться сама, о чем я сообщила Эмилю. Он снова кивнул, вышел из ванной, а вернулся с двумя большими полотенцами и мужской футболкой.
– Значит так, сейчас я помою тебе голову над раковиной, затем ты сама помоешься в ванной. Вот моя футболка, наденешь ее, меньше размером у меня ничего нет, но зато она чистая.
Волосы мне не стригли с рождения, сейчас они были довольно-таки хорошей длины, поэтому Эмиль провозился со мной минут пятнадцать. Я смирно стояла полусогнувшись и не дергаясь, чтобы не мешать. Но к концу, помыв мне голову, он, почему-то, был мокрым с ног до головы. Криво мне улыбнувшись, он махнул в сторону наполненной ванны.
– Иди мыться, а я пока заварю нам чай.
В ванной я лежала долго, блаженно закрыв глаза. Некоторое время спустя раздался стук в дверь.
– Ты там не уснула, малышка?
Я резко села, расплескав немного воды.
– Нет, я уже выхожу.
– Хорошо, чай готов, выходи и иди прямо по коридору, там кухня, – сказал он, и я услышала его удаляющиеся шаги.
Мне понравился этот добрый парень, я уже стала забывать, что такое доброта и забота, но он напомнил, что мир не без добрых людей, так не раз говорил мой отец. Хорошенько помывшись, я вытерлась насухо большим мягким полотенцем и надела серую футболку, которая почему-то пахла цитрусовыми. Она закрыла мои ноги, а ворот сползал на одно плечо. Выйдя, я прошлепала босыми ногами на кухню. Там, за столом, обхватив кружку руками, сидел Эмиль, задумчиво глядя в окно. Я остановилась, не решаясь сесть за стол. Парень обернулся, его глаза быстро пробежались по мне, на губах заиграла мягкая улыбка.
– Садись, ангелочек, я не кусаюсь, а чай остывает.
Я аккуратно присела напротив него, он подвинул ко мне большую кружку чая и обещанные шоколадные печенья, я с удовольствием стала уплетать предложенное. За все время, пока я ела, он не произнес ни слова, просто сидел и наблюдал за мной. Закончив, я сложила руки на коленях и, не поднимая головы, пробормотала слова благодарности. Еще немного помолчав, он все же стал задавать мне вопросы.
– Лиля, ты помнишь адрес, где проживаешь?
Я испуганно подняла на него глаза, мне стало страшно, что прямо сейчас он отправит меня домой, в этот ад, а мне еще хоть немного хотелось побыть в тепле и уюте, почувствовать еще немного заботы. Видимо, все это он прочитал в моих глазах, потому что, встав, подошёл и присел передо мной на корточки, наши лица оказались на одном уровне.
– Не бойся, ангелочек, я не собираюсь тебя отправлять обратно, просто мне нужен адрес, я хочу поговорить с твоей тетей, хорошо? – я снова только кивнула. – Ну, вот и ладненько, так ты знаешь адрес? – я скороговоркой назвала его. – Хорошо, а теперь пойдем, я покажу комнату, где ты будешь спать.
Он протянул мне руку ладонью вверх, я не раздумывала ни секунды; моя маленькая ручка утонула в его большой и теплой ладони. Он привел меня в просторную комнату в шоколадно-бежевых тонах. Там стояла огромная кровать, для меня она была словно футбольное поле. Об этом я сказала Эмилю, на что он тихо рассмеялся. Я устроилась в середине этой исполинской кровати, Эмиль присел на краешек, заботливо укутывая меня в одеяло, чем напомнил мне маму: она всегда перед сном хорошенько меня укрывала и целовала в лоб, желая сладких снов. Набравшись немного смелости, я решила задать главный мучавший меня вопрос, впервые прямо посмотрев в его голубые глаза.
– Мне завтра с утра уйти домой?
В его глазах появилось столько нежности, мне захотелось кинуться к нему на руки и умолять не отдавать той страшной, жестокой женщине. Но мне не пришлось этого делать, потому что следующие его слова сделали меня самым счастливым ребенком на свете:
– Нет, малышка, не надо никуда уходить, скажи, ты хотела бы остаться жить здесь, со мной?
Не выдержав, я подскочила и, выпутавшись из одеяла, кинулась ему на шею, а по щекам потекли горячие слезы.
– Да-да-да, я очень, очень, хочу!
Он взял меня на руки и тихо убаюкивал, шепча, что все будет хорошо, что теперь я в безопасности; я так и уснула у него на руках.
Утром я проснулась от громких голосов из соседней комнаты. Ругались Эмиль и еще какой-то мужчина. Я слезла с кровати, подошла к двери, приоткрыла ее; голоса стали громче, спорили обо мне.
– Эмиль, ты рехнулся! Какой ребенок?! Тебе только двадцать лет, у тебя еще учеба не окончена! – голос был грудным, очень похожим на голос Эмиля, только вроде как будто старше.
– Отец! Я все решил, я уже съездил по адресу, где проживает тетя малышки, мы договорились, эта жалкая… даже женщиной ее не могу назвать! Она продала мне Лилю, понимаешь? Не моргнув и глазом, не зная, кто я и что буду делать с ребенком! И одно это говорит что она за человек. Видел бы ты условия, где жила малышка, это самый настоящий притон наркоманов и пьяниц! Я не верну туда Лилю! Разговор окончен, все документы уже оформляются; теперь я ее опекун, я справлюсь, отец, и когда ты ее увидишь, ты все поймешь, это настоящий ангелочек.
– Хорошо, сын, как знаешь, ты всегда был самостоятельным и упертым, что ж, давай, знакомь меня со своим ангелом.
– Она еще спит, давай выпьем кофе, кстати, чем кормить пятилетнего ребенка?
Отец Эмиля громко расхохотался.
– Ну, насколько я помню, мама кормила тебя всякими кашами, есть такое в твоем меню?
Я услышала вздох.
– Нет, только яйца, может, сделать ей омлет? Я сегодня же займусь поисками домработницы, боюсь, от моей стряпни у малышки будет несварение.
Снова послышался хохот отца Эмиля и удаляющиеся шаги. Я вышла из комнаты и на цыпочках проскользнула в ванную. Умывшись, я несмело направилась на кухню, откуда уже раздавались дразнящие запахи завтрака. Войдя, я застыла на пороге, встретившись с теплыми карими глазами мужчины. На вид ему было лет пятьдесят, те же смолисто-черные волосы, что и у Эмиля, правильные черты лица, их различие было только в цвете глаз. Я скромно опустила глаза, тихо прошептав приветствие.
– Так вот какой ангел проживает в доме моего сына, наслышан. Проходи, деточка, не стесняйся, я тебя не съем, – тон его был добрым и заботливым, я посмотрела на Эмиля, он кивнул в сторону стола.
– Садись, будем тебя кормить, что будешь, чай или апельсиновый сок? –
– Сок, – прошептала я, усаживаясь за стол.
Отец Эмиля не сводил с меня глаз, отчего я занервничала. Понравилась ли я ему? А вдруг он уговорит сына меня отдать? Мне очень хотелось, чтобы меня приняли и полюбили в этой семье.
– Ну, что ж, Лиля, давай знакомиться, я Исмаил, отец этого оболтуса, можешь звать меня дедушкой, если хочешь.
Я подняла глаза от пола, дедушки у меня никогда не было, и я с радостью приняла это предложение. Исмаил повернулся к сыну.
– Ты прав, Эмиль, она сущий ангел, ты правильно поступил; мы с матерью воспитали достойного человека.
Эмиль широко улыбнулся.
– А я что говорил! Знал, что и ты не устоишь перед малышкой.
Ко мне подвинули полную тарелку омлета, я, скорее всего, не съем и половины, но он так пах, что я с жадностью накинулась на него, уплетая за обе щеки. Когда завтрак закончился, мне стало интересно, откуда у них такие необычные имена, и я впервые заговорила первая. Я с любопытством посмотрела на отца Эмиля.
– А почему у вас такие необычные имена?
Исмаил негромко, мягко рассмеялся.
– Ну, я чистокровный татарин, оттуда и имя. Эмиль мой сын, назван в честь своего деда, но моя жена русская, поэтому Эмиль, скажем так, полукровка.
Мы услышали, как хлопнула входная дверь.
– Где она? – раздался мелодичный женский голос.
– А вот, кстати, и моя нетерпеливая жена. Мы на кухне, родная!
В кухню вихрем ворвалась женщина, на вид не старше сорока лет, стройная красивая шатенка, и глаза... вот у кого перенял Эмиль эти невероятные большие голубые глаза. Женщина присела рядом со мной, вовсю меня разглядывая. Опять подкралось сомнение, что я могу не понравится, но она их быстро развеяла.
– Ой! До чего же хорошенькая! – она посмотрела на Эмиля. – Где ты её нашел?
– Это уже не важно, мам, главное, что теперь она с нами, правда, Лиля?
Я резво кивнула и широко, искренне улыбнулась, отчего у Эмиля вырвался шумный вдох, а его мать хлопнула в ладоши.
– Лиля, тебе надо чаще улыбаться, это что-то с чем-то! О! И меня зовут Маргарита, но ты можешь называть бабушкой!
Уж если Исмаила я и смогла бы называть дедушкой, то Маргариту бабушкой назвать не поворачивался язык, слишком молодо она выглядела.
Так мы просидели до вечера, знакомясь, общаясь и привыкая друг к другу. Я приобрела новую любящую семью, мне дали второй шанс, и я не собиралась его упускать. Теперь они для меня все, и на первом месте для меня всегда будет Эмиль.
========== Глава 1 ==========
Одиннадцать лет спустя.
Дзынь! Дзынь! Дзынь! Господи, да что же это?! Я открываю глаза и злобно смотрю на свой будильник, протягиваю руку, беру его и с силой кидаю в стену рядом с дверью, которая в этот же момент открывается, и в комнату входит Эмиль, как всегда уже одетый с иголочки, с кружкой моего любимого капучино в руках.
– Это уже четвертый разбитый будильник за этот месяц, Лиля. Может, следующий стоит приклеить к потолку, чтобы ты до него не дотянулась.
– Ха-ха! Очень смешно.
Я села в кровати, свесив ноги, и протянула руки за своим капучино. Так начиналось каждое утро моей теперешней жизни, меня окружили теплом и заботой, меня жутко баловали, но я не испортилась, я все еще помнила свою старую жизнь.
Вопреки опасениям отца, Эмиль благополучно закончил учебу, но по профессии проработал недолго, через некоторое время он открыл свой бизнес; отец помог с деньгами и дал толчок. Началось все с маленького автосервиса, но Эмиль был умным и хватким парнем, поэтому быстро раскрутился, и сейчас у него сеть автомастерских и автосалонов. У Исмаила тоже есть свой бизнес, но в ресторанной сфере. Эмиль же захотел добиться всего сам, и вот сейчас он уважаемый молодой бизнесмен, которому многие кланяются в ноги.
Я учусь в обычной школе, в элитную я наотрез отказалась идти, мне нравится когда все просто. У меня есть лучшая подруга – Ксения, с которой мы дружим с первого класса; есть друг Стас, который влюблен в Ксюшу, которая тайно влюблена в Эмиля, да, интрига.
Эмиль, в свою очередь, не обращает никакого внимания на влюбленные взгляды Ксюши, он взрослый, у него свои отношения на стороне, в которые я не лезу. Девушек он меняет со скоростью света, сегодня одна, завтра другая, серьезных отношений еще ни разу не заводил и домой никогда никого не приводил, дом и я для него – святое.
С квартиры мы переехали пять лет назад, сейчас живем за городом в элитном районе в трехэтажном доме с большими окнами в пол, с одним бассейном и большой территорией. С нами живут две собаки, мои любимицы, Каспер – это шоколадный лабрадор, он для души – и Бальтазар – ротвейлер, это для охраны, но они отлично ладят, и я очень их люблю.
Я обхватываю руками кружку и делаю глоток горячего эликсира. Обожаю этот напиток! Напротив присаживается Эмиль и изучающе на меня смотрит, я не выдерживаю.
– Что?
Он лениво улыбается. Я знаю эту улыбку, за одиннадцать лет я изучила его от и до, как и он меня, и сейчас он что-то задумал.
– Эмиль, я знаю эту коварную улыбку, у меня завтра день рождения, и если эта твоя хитрая физиономия относится к нему, даже не думай! Никаких вечеринок-сюрпризов, я тебя раскусила.
Он закатывает глаза, ей богу, как ребенок. Это моя прерогатива закатывать глаза, из нас двоих подросток здесь я.
– Лиля, не будь занудой, шестнадцать исполняется не каждый день. Пригласи друзей, одноклассников, потуси, побудь хоть раз нормальным подростком.
– Значит, я ненормальная?
Эмиль скривился, словно съел лимон.
– Я не это имел ввиду. Ты знаешь, ты слишком ответственная, слишком взрослая, иногда мне кажется, что из нас двоих я ребенок, а ты мой опекун.
– Это что, плохо, быть ответственной?
– Нет, это не плохо, даже наоборот, но всем иногда нужно расслабляться, даже взрослым, малышка. Ну же, не лишай меня удовольствия устроить тебе праздник.
Я задумчиво покусала губы. В принципе, что я теряю, ну, вечеринка, подумаешь, хотя я не люблю шум и толпу, но можно потерпеть, в конце концов, если мне надоест, смоюсь к себе в комнату, никто и не заметит. Посмотрела на Эмиля, он смотрит на меня своими голубыми щенячьими глазками, невольно улыбаюсь, он улыбается в ответ.
– Это значит да?
– Да, Эмиль, хорошо, будь по-твоему.
Он вскакивает с кровати, отчего я чуть не падаю, но он вовремя хватает меня за руку.
– Извини, я пойду, дам распоряжение Людмиле Львовне, чтобы начала готовится к празднику. Через десять минут жду тебя внизу, подброшу до школы, – и он исчезает за дверью.
Я кое-как заставляю себя встать и пойти в ванну. Умывшись, причесав свои длинные непослушные волосы и собрав их в колосок, я быстро одеваюсь и сбегаю вниз по лестнице. Выбежав из дома, я плюхаюсь на переднее сиденье в черное ауди r8, Эмиль поворачивается ко мне.
– Едем?
– Ага, гони!
Его брови насмешливо взлетают вверх.
– Ваше желание – закон, принцесса.
Он заводит машину, и мы срываемся с места с визгом шин. Обожаю скорость! Но доверяю только Эмилю, больше я бы никому не позволила так гнать, когда я в машине. Вообще, у нас с Эмилем больше дружеские отношения, хоть он и старше меня на пятнадцать лет, но общаемся мы на равных. Хотя иногда он ведет себя как мальчишка, вот, например, как сегодня. Я люблю его, в этом нет сомнений, он заменил мне и мать, и отца, и даже старшего брата, и я отдам жизнь за него. Но вот не задача, он позволяет мне все, кроме одного – ходить на свидания с парнями. В этом он категоричен: никаких свиданий до восемнадцати, только общение и все. Говорит, что знает, что у парней на уме в таком возрасте, сам таким был, а я слишком наивна и доверчива. Что сказать, он прав. Я ни разу с ним не ругалась, всегда во всем слушалась и слушаюсь сейчас. Нет свиданиям? Что ж, хорошо, не особенно они мне и нужны, не встретился мне еще тот парень, из-за которого чаще бьется мое сердце. Вот когда или если появится тот самый, только тогда, я, возможно, немного поспорю с Эмилем о запрете на свидания. А пока меня устраивает моя тихая и спокойная жизнь.
========== Глава 2 ==========
В школе у входа меня ждала Ксюша и, как обычно, увидев, что меня подвез Эмиль, она сломя голову рванула к нам, когда мы вышли с машины, Эмиль всегда провожал меня до ворот школы. Увидев это, Эмиль вздохнул и закатил глаза, я глухо хихикнула в кулак, он строго посмотрел на меня.
– Что смешного? Лучше бы поговорила со своей подругой, чтобы она перестала увиваться вокруг меня, – я усмехнулась.
– А что тебя не устраивает? Она красивая, влюбленная в тебя, тебе тридцать один, пора задуматься о жене и детях. Ксюше через год восемнадцать, она будет отличной женой!
Эмиль вдруг как-то напрягся и пристально уставился на меня.
– И ты была бы не против, если бы я вздумал жениться?
Я удивлено посмотрела на него.
– Ну, насчет Ксюши я, конечно, пошутила, а вообще с чего мне быть против, я хочу, чтобы ты был счастлив.
Эмиль что-то хотел сказать, но его перебила подоспевшая Ксюша. Она начала тараторить со скоростью пулемета и отчаянно хлопать глазками Эмилю. Он коротко улыбнулся, чмокнул меня в лоб, сел в машину и рванул с места, оставляя позади клубы пыли. Ксюша влюбленно смотрела ему вслед, я дернула ее за руку.
– Пошли, на урок опоздаем.
Она перевела взгляд на меня.
– Не понимаю я тебя, Лиля, живешь с таким сногсшибательным мужчиной, он тебе не брат, не отец, я бы на твоем месте уже давно его окрутила и прибрала к рукам!
– Эмиль, может, по крови мне и не отец, и не брат, но отношусь я к нему, как к самому родному человеку на свете, и он совершенно не интересует меня, как мужчина.
– Что, совсем? – спросила она.
– Совсем, Ксю, все, хватит, давай на урок.
Первым уроком была история, все уже расселись по своим местам, так как знали нашу учительницу истории. Светлана Сергеевна ненавидела опоздавших, минута опоздания – наказание, пару лишних часов в школе после занятий, уборка класса или разгребание библиотечных книг. Вместе со звонком вошла Светлана Сергеевна.
Через пару минут как начался урок, раздался стук в дверь, учительница нехотя поднялась и приоткрыла дверь. Поговорив с кем-то, она распахнула дверь и отошла, следом в кабинет вошел парень.
У меня выпала ручка из внезапно ослабевших пальцев. Парень был красив, как модель из мужских журналов, высокий подтянутый пепельный блондин с самими красивыми бирюзовыми глазами в мире. Он улыбался, от чего на щеках появились очаровательные ямочки. По классу раздались вздохи и хихиканья, я посмотрела на девочек: они пялились на него, не скрывая, едва ли не капая слюной. Я подумала, что выгляжу со стороны так же, и дала себе мысленную оплеуху.
Парень представился как Влад Родный. Учительница указала ему на свободное место прямо позади меня. Он прошел мимо, я почувствовала едва уловимый запах моря, неосознанно я втянула воздух поглубже.
Через минуту я почувствовала, как по моему плечу постукивают ручкой, и обернулась.
– Привет, – прошептал блондин. – Прости, что отвлекаю, у меня ручка не пишет, не найдется лишней?
Я кивнула, порылась в сумке и нашла ручку. Повернувшись, молча протянула ее парню. Он забрал ее и очаровательно мне улыбнулся.
– Я Влад.
Он протянул руку, я скосила глаза в сторону учительницы, но она была занята допрашиванием Насти Ермаковой, потому я пожала протянутую руку без страха быть пойманной за разговором во время урока.
– Я Лиля, очень приятно.
Я сидела в пол-оборота, Влад встретился со мной своими невероятными глазами.
– Ты не представляешь, как мне приятно. Если бы я знал, что здесь учатся такие красивые девушки, я бы так не сопротивлялся, когда сюда переводился.
Я смущенно улыбнулась, опуская глаза. Сердце часто забилось, и я вдруг осознала, что этот парень мне очень сильно понравился, что было со мной впервые.
Когда прозвенел звонок, я быстро собрала сумку и самая первая выбежала из класса. На меня вдруг накатила паника, я испугалась своих чувств, что заставил меня испытать новенький. Но я не успела сделать и двух шагов по коридору, как меня догнал виновник моей внутренней борьбы.
– Эй, Лиля!
Он подошёл вплотную ко мне, от чего у меня по телу побежали мурашки.
– Слушай, а не покажешь мне школу, пожалуйста? Думаю, очаровательней гида мне не найти.
У него была такая открытая и заразительная улыбка, что просто невозможно было ему отказать.
– Хорошо, пойдем, только всю школу я тебе не смогу сразу показать, она большая, а времени до следующего урока слишком мало.
Я посмотрела на парня: он меня изучал и, кажется, был доволен результатом своего изучения. Потом посмотрел мне в глаза таким проникновенным взглядом, что у меня сбилось дыхание: в этих бирюзовых глазах было обещание, но вот чего?
– Не страшно, ангел, будет повод побыть с тобой еще…
Мне стало приятно, что он назвал меня ангелом, так называл меня только Эмиль, и мне казалось что-то свое, родное, в этом прозвище. От того, что так меня назвал Влад, по телу разлилось приятное томительное тепло. Мы прошлись по коридором школы, но кажется, его не интересовал ни один кабинет. Он постоянно спрашивал обо мне и, что было приятнее всего, он никак не отвечал на зазывные взгляды старшеклассниц; он их вообще не замечал, смотрел только на меня.
– У меня завтра день рождения, и мой опекун затеял вечеринку, приходи, – вдруг выпалила я.
Боже, что я несу? Приглашаю парня, с которым мы знакомы менее двух часов к себе домой. Вместо улыбки выражение его лица стало хмурым и сосредоточенным. Что? О нет, я действительно поторопилась с приглашением!
– Опекун? А где твои родители?
Ах, вот оно что! А я уж подумала, что он посчитал меня легкомысленной девушкой. Я посмотрела на него с грустью.
– Мои родители погибли, когда я была совсем маленькой, опеку надо мной взял Эмиль, вот он то и устраивает мне вечеринку.
– А Эмиль, это старший брат?
– Нет, он мне не брат, он вообще по крови мне никто, ну а так, самый родной человек на свете, – я улыбнулась.
Влад улыбнулся в ответ, затем протянул руку, отвел от лица прядь волос и заправил мне за ухо. От его прикосновения по моему телу пробежался электрический ток. Кажется, он тоже что-то почувствовал, потому что резко отдернул руку, словно обжёгся, и часто задышал, немного растерянно посмотрел на меня.
– Я обязательно приду, Лиля, ты только дай мне адрес, и может, обменяемся номерами?
После школы за мной как обычно заехал Эмиль, я стояла у выхода и разговаривала с Владом. Он постоянно мимолетно меня касался: то поправит прядь волос, иногда просто в обращении ко мне, едва прикасался к запястью руки. И вот сейчас, при разговоре он играл с кончиком моей косы. Он будто не замечал этого, делал это неосознанно, а я млела от его прикосновений. Вот в таком положении нас и застал Эмиль. Я еще была поглощена Владом, когда тот оборвал разговор на середине и посмотрел мне за спину. Я обернулась: там стоял мой опекун и сверлил гневным взглядом Влада.
– Ой! Привет, Эмиль, а я тут разговорилась и не заметила, как ты подъехал.
Он перевел взгляд на меня, и его лицо тут же смягчилось. Он улыбнулся, но улыбка вышла слегка напряжённой.
