Текст книги "Самые страшные истории"

Автор книги: Лиза Керн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Старые окна, электрические приборы, люстра. Все это может стать орудием смерти, если не попытаться остановить ее.

Саня пошел к стене, явно намереваясь снять один из высоко висящих кинжалов.

– Саня, мать твою, нет! – Я попытался его остановить, но было поздно. Затуманенный алкоголем разум лучшего друга уже поддался. Он достал кинжал из ножен, и, смотря мне в глаза невидящим взглядом, и улыбаясь, воткнул его себе в живот, делая сильный рывок вверх, к ребрам.

В моих глазах потемнело, я смотрел на падающее тело друга, стоя в полном ступоре. Окружающие, кажется, не видели ничего, пока я не подбежал к нему.

Визгливые крики девушек, басовитые крики парней.

Я смотрю на друга, с уголка губ которого стекает тонкая струйка крови.

Кто-то пытается вызвать скорую, кто-то упал в обморок.

– Бесполезно, – говорю я, опустив взгляд. – Простите, я пытался уберечь вас. Не вышло.

– Что? В каком это смысле? – Моя девушка подошла ко мне, положив руку на плечо.

– Скорее всего, мы все сегодня умрем, – сказал я, опустив голову.

Ребята стояли молча, разинув рты, и слушали мою историю. С каждой секундой выражения на их лицах становились все более удивленными, граничащими с недоверием.

– В общем, это мой демон. И если я умру, то будет гораздо хуже. Вы не обязаны мне верить, но лучше бы вам сделать это. – Я опустил голову и ждал реакции, готовясь к худшему.

– И.. Нам не спастись? – Спросила моя девушка, уже знающая про этот недуг самый минимум еще до этой ситуации.

– Я не знаю. – Глухо ответил я.

– Короче, было весело, ребят. Нет, нихуя не было весело, – сказал Денис, обернувшись после первой фразы. – Но я иду в полицию. – Он пошел надевать куртку.

– Денис, не надо даже пытаться. Ты все равно не выйдешь. Я же все объяснил, – покачал головой я.

Он, повернув ключ в замке, толкнул дверь, но безуспешно. Взяв небольшой разгон, попытался выбить ее плечом, и... выбил?!

«Смотри, сейчас весело будет!» – произнес голосок.

Мы побежали в коридор, чтобы посмотреть на результат. За открывшейся дверью, которая раньше вела на лестничную клетку, простиралась зеркальная копия нынешней съемной квартиры.

– Что за... – начал было Денис, оборачиваясь, но не успел договорить – дверь захлопнулась без посторонней помощи. Ключ повернулся в замочной скважине, и за дверью раздались крики.

Мы стояли, наблюдая за этим со стороны, но никто не пытался ничего сделать, понимая бессмысленность. Моя девушка уткнулась мне в плечо, тихо плача.

Федя, лучший друг Дениса, единственный бросился пытаться открыть дверь, но безуспешно. Она не поддавалась. Он посмотрел на телефон – связь отсутствовала.

– Твою мать. Это все ты, ублюдок. – Он обернулся, и посмотрел на меня. Глаза были налиты кровью. Его трясло то ли от страха, то ли от ненависти и ярости. – Это все ты!

Он кинулся на меня с кулаками. Я не стал сопротивляться, ведь я действительно был виновен. Но я не знал..

Удары в лицо сыпались один за другим, я чувствовал солоноватый, отдающий железом привкус крови во рту.

Удар, удар, удар. Я чувствовал, что еще чуть-чуть, и я потеряю сознание. Но он внезапно остановился.

Я открыл глаза, видя, что Федя пустыми глазами смотрит в дверь. Что он поднимается, и, взяв небольшой разгон и оттолкнув моих друзей, которые отчаянно пытались его удержать, врезается черепом в тот самый гвоздь на кухне, оставаясь на нем висеть.

Маша и Кирилл,, оставшиеся ребята, стояли неподвижно, находясь в шоке от увиденного. Маша была в истерике. Кирилл отчаянно пытался успокоить её, но, кажется, ему и самому требовалось успокоиться. Его тело била крупная дрожь.

– А можно ли это как-нибудь остановить? – тихо спросила Катя, моя девушка.

Я помотал головой. Хотя...

– Можем кое-что попробовать. Маша, Кирилл, идите в ванную. Там у вас меньше шансов как-то убить друг друга. А я подопру дверь стулом, чтобы, в случае чего, вы не сумели выйти. – Я суетился, нервничая. Руки дрожали, глаза судорожно бегали в поисках решений.

– А как же ты с Катей? – Спросил Кирилл.

– Я в любом случае умру последним, а Катю просто смогу защитить. – Надежда всегда умирает последней.

Они зашли в ванную, я включил свет, закрыл дверь и подпер ее стулом. Остаётся только надеяться.

«Хихих. Не соскучился? Угадаешь, кого я найду следующим?» – вновь раздался голосок.

"Пошла ты", – глухо ответил я ей.

"Ой, ну не груби", – наигранно обиделась она.

Мы сидели на диване, уставшими взглядами смотря в стену. Катя уже успокоилась, перестав плакать, и просто сидела, положив голову мне на плечо.

«О, а эти, кажется, спрятались вдвоем. Хихихи!» – засмеялась девочка.

– Простите меня, – грустно пробормотал я.

Катя дрогнула у меня на плече, когда услышала звук разбивающегося зеркала.

Я вскочил с дивана, бросившись открывать запертую дверь. Но было поздно. Когда я рывком открыл её, на их шеях уже были отчетливые глубокие порезы, а кровь быстро вытекала. Они стояли и смотрели мне в глаза.

Я ударил кулаком по стене.

– Твою мать!

«Прекрати это, пожалуйста», – взмолился я.

"Ну ладно тебе, весело же!" – хихикнула она.

"Совершенно нет!"

"И все же я хочу играть!"

Я вернулся в комнату и, сев на диван, крепко обнял плачущую Катю. Она тихо всхлипывала у меня на плече, бьясь в беззвучной истерике.

Надеюсь, соседи уже вызвали полицию из-за криков.

«О, кажется, нашла последнюю», – весело сообщила девочка.

"Прошу. Оставь ее. Она не должна умирать". – Я мысленно упал на колени.

"Должна! И убьешь ее ты!" – захихикала она.

Сознание помутилось. Я не мог управлять своим телом.

Ноги, которых я совершенно не чувствовал, подняли меня с дивана, и я посмотрел невидящим взглядом на Сашу. Она удивленно глядела на меня заплаканными глазами.

Руки потянулись к ее горлу. Я беззвучно кричал внутри себя, но не мог ничего поделать. Как будто мое сознание оттеснили на задний план. Я словно смотрел фильм.

Фильм, в котором мои руки ложатся на горло моей любимой девушки, крепко сдавливая его.

Катя задыхалась, ударяя меня кулачками по лицу и рукам из последних сил. Но нет, я не мог ничего сделать.

Когда сознание вернулось ко мне, я упал на колени, обхватив голову руками.

В дверь уже ломились полицейские, а я просто обессиленно сидел на ковре посреди трупов своих друзей и любимой девушки.

Дверь сломана, но я слышу это отстраненно. Как в фильмах при контузии.

– Твою ж мать... Руки за голову, ублюдок!

Я поднимаю руки, заводя их за голову.

Чувствую сильный удар в висок. Падение. Темнота.

***

11.06.2016

Плачущие родители, пять месяцев расследования и избиения в КПЗ почти сделали из меня другого человека.

Сейчас я сижу в суде, за решеткой, пустым взглядом смотря на свои наручники.

Прокурор что-то лепечет, адвокат, чувствуя полный проигрыш, вяло пытается парировать, но в итоге кладет на это дело болт.

Судья удаляется на вынесение приговора, в зале появляется небольшой гул.

Чертовы твари. Никто не хочет мне верить. Впрочем, действительно, кто поверит в эту чушь?

"Дух, вселившийся в тело парня". Ну что за ересь?

«Псс. Не хочешь сыграть?» – с надеждой спросил я себя.

"Ух ты, ты и сам предлагаешь? Тебе понравилось? Хихи!"

"Очень. Чур ты водишь", – усмехнулся я.

"Ну хорошо, пускай прячутся. Один.. Два.. Три.. Четыре.. Пять.. Шесть..."

Я ловил на себе испуганные и злые взгляды, которые тут же отводились, только пересекаясь с моим.

«Семь.. Восемь.. Девять...»

Судья вернулась, все встали, она начала зачитывать приговор:

– ...признать виновным, и назначить наказание в виде лишения свободы сроком на 25 лет и отбыванием наказания в колонии строгого режима. Подсудимый. Ваше последнее слово?

«Десять. Я иду искать»

Я хищно улыбнулся, и, прищурившись, посмотрел судье в глаза.

– Вы давно играли в прятки? Не хотите сыграть?

Открытые двери зала суда захлопнулись, оставляя всех изолированными.

Игра началась.

Я не могу уйти .

Так случилось, была я буквально вчера на похоронах свекра, отца первого мужа своего. Вроде как близкие люди были, когда-то. Да и для моего сыночка дед родной. Все стандартно: прощание из зала скорби, кладбище и поминальный обед. На этом поминальном обеде я и у слышала эту историю, от незнакомой мне, но довольно уже пожилой женщины, Ириды Исааковны, которая приходилась дальней родственницей моего свекра.

Так вот, сама история. Случилось это в 90-х годах. Для страны было тяжелое время, перестройка, зарплату почти не платили. В семье Ириды случилось горе – умер ее сын. На шикарные похороны денег не было, да и в 90-х годах в этой сфере услуг все было не на таком профессиональном уровне, как сейчас. Сына забирала она из морга, уже одетым, укрытым покрывалом, лежащим в гробу. Прощание тоже было в зале морга в каком-то специально отведенном месте. Затем поставили гроб в микроавтобус, Ирида села рядом с гробом на пассажирском диванчике. Ехать до кладбища было примерно минут сорок. Конечно, мало сказать, что горю Ириды не было конца и края, но в какой-то момент она почувствовала сына, сидящего рядом с ней. Он положил ей голову на плечо, как это было при его жизни и тихо шепотом сказал:

– Мам! Я не могу ногами пошевелить.

Ириду Исааковну охватила паника, она наклонилась к сыну, открыла покрывало. Стала трогать его ноги. Подруги, ехавшие с ней, пытались ее остановить. Но Ирида стояла на своем:

– Сынок! Мой сыночек не может ножками пошевелить.

Кто-то из подруг сказал:

– Оставьте ее в покое, пускай попрощается. Ей после будет легче.

И в какой-то момент Ирида нащупала, что ноги ее сына связаны веревочкой, которую должны были снять в морге. Она сама развязала эту веревку и положила ее в карман пальто.

Но самое удивительное в этой истории то, что после похорон, ночью, Ириде приснился сон. Сын просил у нее прощения:

– Мама, никто кроме тебя обо мне так не беспокоился и не заботился, как ты. Спасибо тебе, я теперь уйду.

Телефон Доверия.

Многие считают что проще выговориться незнакомому человеку чем близкому. Я не привыкла жаловаться и проблемы решаю сама. Но черная полоса затянулась и я впала в отчаяние. Неожиданно для самой себя я решила воспользоваться услугой «Телефон доверия». Можно позвонить анонимно и на расстоянии рассказать обо все что накипело совершенно незнакомому человеку. Линия была круглосуточной и в одну из бессонных ночей я позвонила.

Да уж, оперативная помощь,– подумала я, после того как набрала номер в третий раз и мне не ответили. Я больше не пыталась звонить и положила мобильник на тумбочку возле кровати. Уже давно за полночь, а я все смотрю телевизор и сна ни в одном глазу. Я вздрогнула от мобильного звонка, так поздно мне никто не звонил. Но увидев номер, который высветился на дисплее, я удивилась – это был телефон доверия. Если, как они утверждают, звонки анонимные и мой номер не должен у них высвечиваться, то с каких дел они мне перезванивают?

Взяв трубку я услышала приятный мужской голос, который спросил;

– Тебе еще нужна помощь?

Я ответила что мне просто необходимо выговориться кому-то. Мужчина ответил что готов меня выслушать и дать совет. Я не знала с чего начать и поэтому в хаотичном порядке начала рассказывать о всех своих проблемах. Я говорила беспрерывно и мужчина ни разу меня не перебил. После того, как я все рассказала ему, он спросил:

– И после того что у тебя происходит, ты до сих пор хочешь жить?

Я не совсем поняла его вопроса, но подумала что может он переживает о том, не хочу ли я покончить с собой. Я ответила что подобные мысли меня никогда не посещают. Мужчина молчал, а потом сказал:

– Было бы лучше для всех, если бы ты умерла.

– Что вы несете? Это что, новая методика поддержки? – спросила я серьезно.

– Нет,– ответил мужчина,– это старый принцип чистки общества.

Оператор нес полный бред:

– Ты подумай насколько тяжело твоим близким, ведь им приходиться постоянно видеть тебя усталую и грустную, ты всех раздражаешь. Ты запуталась в своей жизни и выход из твоей проблемы – это покончить с собой.

Я поняла что оператор не адекватный и хотела нажать на сброс вызова, но мой телефон начал глючить – не срабатывала блокировка, не работал экран. Неожиданно автоматически включилась громкая связь и я снова услышала голос оператора, который говорил о прелестях загробного мира и о том что я никому не нужна. Из динамика телефона раздалась какая-то психоделическая музыка, мужчина громко начал повторять одно и тоже : «Убей себя». От этой музыки и его голоса у меня закружилась голова, все мои движения стали какими то заторможенными, а мысли путались. Я раскрыла телефон и вытащила батарею вместе с сим картой. После этого в комнате наконец то наступила тишина и мне стало лучше. Телефон я решила не включать до утра, да и совсем не долго осталось ждать. Я зашла в Интернет на сайт «Телефон доверия», нашла номер тех поддержки и записала на листок. Ближе к утру я уснула и проснулась почти в обед. Посмотрев на время, я собрала свой телефон и включила его. Набрав номер тех поддержки и сообщив девушке-оператору что ночью со мной произошло. Она мне ответила:

– Номер, по которому вы вчера звонили, был заблокирован два часа назад, по причине многочисленных жалоб от людей, которые так же вчерашней ночью разговаривали с мужчиной, который советовал им покончить с собой. Служба поддержки приносит Вам свои извинения, мы не знаем какой мужчина отвечал на звонки и перезванивал. В Телефоне доверия работают только женщины.

Девушка оператор еще раз извинилась и попрощалась со мной. Я не могла поверить в это, неужели такое действительно может быть. Решив отвлечься, я включила телевизор и попала на выпуск новостей. Ведущий говорил что прошлой ночью в городе произошло массовое самоубийство подростков и молодых людей. Точное количество самоубийц еще не установлено, но уже известен один факт, который объединяет всех жертв, перед смертью каждый из них звонил на телефон доверия.

Кот на кладбище.

Я немного медиум, и вот что я тебе скажу, анон. Они на самом деле не такие ужасные, как тебе кажется. Да, встреча с Ними нагоняет ужас. Но на самом деле Они, в общем, несчастные существа. Они слишком сильно скучают по материальному миру. Поэтому-то Они приходят – незаконченные дела, жажда общения, голод, зависть. Один из Них несколько раз помогал мне предсказать будущее за кусок хлеба и стакан вина, другой же, только увидев меня, попытался отобрать моё тело, чтобы получить возможность ещё несколько часов погулять по нашему говённому миру. Но причины у Них всегда одни – привязанность к материальному, тому, чего нет в Их мире.

Сегодня я расскажу тебе о встрече с одним из Них, тем, у кого были незаконченные дела. Я был на кладбище – приехал привести в порядок могилы родственников. Но всё время меня не покидало ощущение того, что за мной кто-то следит. На кладбищах такое часто бывает – Они рады каждому посетителю и внимательно следят за каждым твоим движением. Но сегодня ощущение было особенным, да и погода очень соответствовала – низко нависшие тучи, мелкий дождь. И вот, когда я почти закончил работу, я почувствовал, что кто-то из Них отчётливо зовёт меня. Их просьбы не стоит игнорировать – иногда они просят о том, что кажется нам сущим пустяком. Но если ослушаться – месть может быть ужасной. Поэтому я взял нож, которым срезал засохшие цветы (ты ведь знаешь, что ножи отпугивают Их, правда?) и пошёл по направлению зова. Он был нечётким, и я уже думал, что заблужусь, как вдруг передо мной появился белый кот. Ты ведь знаешь, что на кладбищах часто живут кошки? Они подъедают то, что люди оставляют на могилах, и даже могут общаться с Ними. Так вот, этот кот сидел и, не отрываясь, смотрел на меня, потом поднялся, отошёл на несколько метров и снова посмотрел мне в глаза. Я понял, что он хочет провести меня. Мы так и шли по кладбищу: я следил за его белой шерстью в густой траве, а он иногда останавливался и проверял, следую ли я за ним. Зов становился всё сильнее. И вот кот остановился возле одной из могил. Я присмотрелся и увидел, что надгробие было изрисовано белой краской. Он звал меня, чтобы я очистил Его надгробие! Я поискал глазами кота, но тот уже исчез. Я опустился на колени и начал ножом соскребать краску, потратил около получаса, чувствуя, как Они начинают успокаиваться, и, когда я закончил, я, кажется, даже почувствовал, что Они благодарны мне. Даже тучи немного разошлись, и кладбище было освещено солнцем. Я чувствовал себя таким вымотанным, словно копал ямы, и решил поскорее убраться, просто на всякий случай. А вообще я не люблю ходить на кладбища. Там слишком «людно».

Они не были мертвы.

Мне почти шесть лет. Начало лета. Родители бегают по квартире суетясь, собирая чемоданы. Мама покрикивает на отца, он, как обычно, курит, курит свой «Беломор» и совершенно спокойно ставит чемоданы к порогу. Сели на дорожку.

Вокзал, душный поезд, такси.

Солнце, пальмы, пляж и море. Море. Шум прибоя, голоса пляжа, самое вкусное на свете мороженое в металлической чашечке, политое сиропом, мама в красивом цветном платье и отец в дурацкой соломенной шляпе все курит свой "Беломор" – это было там, на море, так здорово, и лучшего места я, ребенок, не мог себе представить. Но дельфинарий – это особое волшебное место. Белые дельфины. Их голоса продолжали звучать у меня в голове, когда я уже засыпал вечером в нашем домике. Домик был небольшой. Кухня с диванчиком, где я и пытался уснуть, вспоминая дельфинов. И комната мамы с папой, где они что-то обсуждали спокойным тоном. Под говор родителей я уснул.

Грохот, крик, визг, звон посуды, топот. Я не могу ничего понять. Мама швырнула меня под стол и велела сидеть молча. Я зажмурился и закрыл уши. Тишина. Сколько я так просидел, сложно сказать. Открыл глаза, все вокруг было перевернуто, а мама с папой спали. Я лег на диванчик в кухне и уснул. Когда я проснулся, было уже, или еще, темно. Мама гладила меня по голове, а папа просто стоял в дверном проеме и смотрел мне в глаза таким тяжелым взглядом, словно я провинился. И каким-то голосом, словно звук из трубы, говорит:

– Отпусти его, мать, нам пора идти.

В какие-то доли секунд мы оказались на пляже. Ярко-желтый песок согревал мои ноги, небо было бесконечно лазурное с ослепляющим солнцем в высоте. Как только я подошел к морю и коснулся ногами воды, меня резко откинуло. Я быстро и глубоко куда-то падал. Был дикий страх, я зажмуриваю глаза. Темно. И я боюсь открыть глаза и пытаюсь их приоткрыть, боясь увидеть, куда я провалился. Приоткрыл глаза, больничная палата, рядом бегают врачи, бурно обсуждая меня.

Заключение. Потеря сознания в ходе обезвоживания организма. Моих родителей убили грабители, согласно судебной экспертизе они были мертвы более 23 часов на момент, когда меня обнаружила хозяйка домика, и я более суток один находился в домике с трупами. Но, как я описывал, они были для меня живые, и мертвых я их не помню. Может, это была защита детской психики и мое подсознание сработало именно так. Но, будучи сейчас уже взрослым мужчиной, я продолжаю верить, что родители сильно любили меня и были со мной столько, сколько могли себе это позволить.

Медсестра.

Девушка только что закончила школу медсестёр и начала работать в новой больнице. Хотя она любила свою работу медсестры, ей было трудно ладить с людьми, с которыми она работала. В основном это были молодые врачи, которые только что закончили медицинскую школу. Проблема была в том, что им нравилось разыгрывать друг друга.

Ей было тяжело жить с ними в помещении, которое находилось рядом с больницей, потому что они шумели до самой поздней ночи. Медсестра работала много часов, и ей был необходим сон. Всякий раз, когда она жаловалась на их поведение, озорные врачи только смеялись ей в лицо и говорили, чтобы она закрыла свой толстый рот.

Медсестра в конечном итоге доложила о поведении молодых врачей менеджеру больницы, и у них у всех возникли различные проблемы. Доктора начали по-настоящему ненавидеть медсестру и целыми днями разрабатывали план, как ей отомстить. Наконец, один из врачей придумал по-настоящему жестокую шутку, как они могли разыграть молодую медсестру, а другие радостно согласились помочь.

В одну из ночей они пробрались в морг, расположенный в подвале больницы, и отпилили руку у одного из трупов. Потом они проникли в комнату медсестры и положили отпиленную руку под её постельное бельё. Они положили её в нижнюю часть кровати, чтобы, когда она легла, её ноги упёрлись в руку.

Посмеиваясь, они стояли в прихожей, ожидая, когда молодая медсестра придёт, чтобы лечь спать. Когда девушка пошла в спальню, врачам пришлось сдерживать свой смех. Медсестра подозрительно отнеслась к их поведению, но слишком устала, чтобы разбираться в чём дело, она вошла в комнату и закрыла за собой дверь.

Мужчины в коридоре с нетерпением ждали, когда медсестра найдёт отпиленную руку в её постели. Но ничего не случилось. Никто не кричал и не ругался, всё было тихо.

Через некоторое время врачам надоело ждать, и они стали укладываться спать. Они предположили, что слишком далеко засунули руку, и медсестра не нащупала её.

На следующее утро, когда они проснулись, врачи пошли проверить медсестру. Не получив ответа, когда они постучали в дверь, они повернули дверную ручку и вошли внутрь.

Комната была совершенно пуста.

Врачи обыскали спальню медсестры, и, когда они открыли её шкаф, им открылось ужасное зрелище.

Медсестра, свернувшись калачиком, сидела в углу шкафа. Ее волосы полностью поседели, её глаза закатились так, что казалось, она совершенно сошла с ума. Её лицо постарело лет на 20, но хуже всего было то, что она жевала разлагающуюся руку.

Каково чувствовать себя мертвы.

На днях журнал New Scientist опубликовал материал о человеке по имени Грэхэм, страдающем самым удивительным психическим расстройством на свете. Грэхэм ходил, дышал и ел, но считал себя мертвым. Просто девять лет назад он проснулся и понял, что скончался. Нас, известных любителей поковыряться в чужих мозгах, этот феномен всерьез заинтересовал, и мы решили почти целиком привести в Exciter первое в мире интервью с живым мертвецом.

«Когда я лежал в больнице, то непрестанно говорил, что таблетки мне не помогут, потому что мой мозг уже мертв. Я потерял обоняние и осязание. Мне не нужно было ни есть, ни говорить, ни что-либо делать. Я считал, что мое место на кладбище, потому что именно там я буду ближе всего к смерти и таким же, как я».

Так у Грэхэма обнаружили синдром Котара – странное заболевание, при котором люди считаю себя либо трупами, либо полутрупами. Грэхэм верил, что умер его мозг, и пройдет совсем немного времени, когда та же участь постигнет и его самого целиком.

«Это очень трудно объяснить, просто я чувствую, что моего мозга больше нет, и кормить меня таблетками бессмысленно».

Доктора, пытающиеся внушить Грэхэму все иррациональность его состояния – ведь он говорил и дышал – терпели неудачу за неудачей. «Меня это раздражает. Я не знал как я мог говорить или делать что-то без мозга, но его отсутствие меня действительно беспокоило».

Брат Грэхэма следил за тем, чтобы он ел, потому что люди с синдромом Котара часто умирают от истощения, искренне полагая, что уж коль они мертвы, еда им больше не понадобиться. «Я не хотел видеть людей. В этом не было смысла. Когда-то я с ума сходил по своей машине, а потом даже перестал к ней подходить. Все, что было мне когда-то интересно, перестало быть таковым навсегда». Удовольствия не приносили даже сигареты, а ведь он курил долгие годы. «Я потерял чувства запаха и чувство вкуса. Я ни от чего не получал удовольствия. И какой был смысл питаться, если я был мертв. Бессмысленно было и разговаривать, потому что мне нечего было сказать. Да и мыслей у меня на самом деле никаких не было. Все стало бессмысленным». Смысла он не видел даже в рутинных ежедневных ритуалах, вроде чистки зубов и принятии душа. Да и зачем душ мертвецу?

Врачи отправили его на ПЭТ (позитронно-эмиссионную томографию) – Грэхэм стал первым больным синдромом Котара, прошедшим подобную процедуру – и пришли в ужас: метаболическая активность значительных областей лобной и теменной долей мозга была настолько же низкой, как у пациентов, находящихся в коме. Именно эти части мозга отвечают за комплексную активность человека – сознание, воспоминания, ощущения себя в пространстве и ответственность за собственные действия. То есть, по сути, Грэхэм был «овощем», но по какой-то причине мог самостоятельно ходить и вообще вести себя, как обычный человек. Если принять за «обычность» веру в то, что ты уже умер. Неудивительно, что и антидепрессанты, которыми его пичкали – не давали никакого эффекта.

«У меня не было другого выбора, кроме того, чтобы смириться с фактом, что я так и не смогу умереть до конца. Это был кошмар».

Грэхэм стал завсегдатаем местного кладбища «Просто я чувствовал, что должен там быть. Полиция приезжала, хватала меня в охапку и отвозила домой. Но самое странное, что моги мохнатые прежде ноги вдруг облысели. И я стал похож на ощипанного цыпленка, что еще больше укрепило меня в мысли, что я – труп».

Сейчас, по прошествии времени и интенсивной терапии, Грэхэм больше не считает себя «ходячим мертвецом». Ну, то есть, если и считает, то виду не подает: «Я не боюсь смерти. Мы все равно ничего не сможем поделать – все мы когда-нибудь умрем. Сейчас я просто счастлив, что пока жив».

Надо лишь заметить, что эта форма психического расстройства, описанная еще в 1880 французским неврологом Жюлем Котаром – настолько редкая, что ее лечением никто никогда всерьез не занимался, считая ее просто тяжелой формой депрессии.

Бег.

-Быстрее! Прошу тебя, беги быстрее!

Мама сбивая дыхание несется по снегу.

Белое покрывало зимы не греет, как хотелось бы, а наоборот-обжигает холодом.

А если вдруг вдохнешь снежинки-неприятно до жути. Особенно, когда бежишь со всей силы уже около пятнадцати минут...

–Мама, он отстал!

Мой братик-совсем маленький проваливается в снег. Он ему по грудь, а иногда даже выше.

Вместо того, чтобы бежать, он прыгает и отстает от нас.

–Ох...

Она забрасывает братика на спину и продолжает бежать.

Дыхание сбивается, ноги заплетаются. Под слоем снега острые и запутанные коряги так и норовят оцарапать ногу, а то и схватить ее.

Будто вся природа против нас.

Я поворачиваю голову.

Там бежит еще семейка.

Моя подружка с ними. Ее неокрепшие ножки заплетаются, изо рта валит пар, а глаза ее пустые-пустые....

Внезапно-грохот.

–Мама...Что будет, если они догонят?..

–Не догонят-уверенно отвечает она. Пар выходит изо рта комьями, глаза слезятся от холода и ветра.

–Они убьют нас?..

–Если догонят...о...они сделают хуже...

БАБАХ.

Звук намного страшнее и громче грома. Будто совсем близко...

–Быстрее! Быстрее!..

Мама пытается ускорится...Я-тоже.

Вдруг-еще раз. Бабах! И еще.

Мама вдруг падает лицом в снег и издает тихий стон.

–Мама! Быстрее, мы же...

Снег вокруг нее краснеет и начинает таять.

Немыслимо быстро собирается лужа крови...Ее крови...

–Мам...

–Бегите...

Кровь хлещет из спины ручейками, заливая тело.

Ее глаза закрываются, а на мои наворачиваются слезы.

–Мама... Мама! МАМА!!

Но она не отвечает...Она мертва....

–Пойдем...-глотая слезы произношу я и киваю братику.

Люди...Зачем они охотятся на нас? Что мы сделали им?..

Неужели мы чем-то помешали им?!

***

–Опа! Я ж говорил, шо попал!

–Ага! Круть! Жене шубаха будет!

Человек, что горит желанием сделать жене "шубаху" пинает ногой тело только что умершей рыжей лисицы.

–Гля! Тут еще две дорожки!

–У нее лисята!..Ты шо, еще стоишь тут?! По следу бегом!!

От его громкого и басовитого голоса вороны слетают с деревьев с громким "КАРР".

Человек срывается с места и, поправляя винтовку, бежит по протоптанному снегу.

Второй-закидывает труп животного себе на плечо.

–Для того и созданы звери, шоб их убивать...

А в это время два лисенка, срывая дыхание и глотая слезы, мчатся от своей неминуемой смерти...

Ножницы.

Это в городе в морг на вскрытие везут, у нас покойник два дня дома лежит, а на третий его хоронят всей деревней. Родные терялись в догадках, почему она на такой грех пошла. Ничего не предвещало беды, и записки Аня не оставила. За неделю до трагедии мы с Анютой бегали по магазинам в поисках платья на выпускной, готовились к экзаменам в училище. Не готовилась она к смерти. Что-то случилось страшное, если она в один момент распрощалась со своей молодой жизнью...

К гробу я подошла на трясущихся ногах. Анюта лежала в том самом платье такая красивая, безмятежная. Не верилось, что ее больше нет. По деревне поползли слухи: порча свела ее в могилу, убил злой человек, натворила Аня чего-то и выхода у нее не было другого, кроме как повеситься. Обидно было за мою подружку. Такую напраслину возвели на нее люди. Меня мучило чувство вины, что не доглядела я за ней, упустила. Неужели она мне не доверяла, не решилась признаться в своей беде? Будто выпросила я эту встречу, достучалась до Ани. Ночью она пришла ко мне во сне: «Положи мне в гроб ножницы! Только не забудь, прошу тебя». Я не могла понять, к чему это приснилось. Прибежала к матери Ани, та всплеснула руками и завыла: «Беременная она была! Не разродившимся в гроб ножницы кладут, чтобы на том свете было чем пуповину перерезать». В тот же день Аню повезли на вскрытие. Мама оказалась права – подруга была на четвертом месяце беременности. Мальчика носила под сердцем. Так вот почему она из жизни ушла! Боялась позора, осуждения. Отца ребенка мы быстро вычислили, а толку? Он сказал, что о беременности ничего не знал. Трясся, мотал головой. Трус! Наверное, больше за свою шкуру переживал, волновался. Как на самом деле было, теперь не узнаем никогда. Ножницы я лично положила в гроб. Аня мне снова приснилась в ночь после похорон. Поблагодарила за ножницы и исчезла в слепящем луче света. Сейчас редко-редко вижу ее во сне. Она идет за руку с мальчиком и улыбается мне.

Ира, Челябинская обл.

Умерший брат.

...В один из зимних дней Фёдору позвонил незнакомый мужчина и сообщил, что погиб Андрюха, в канаву провалился, там и замёрз. Звонивший оказался давним Андрюхиным приятелем, таким же бомжом.

– Искал Андрюху по всему городу и нашёл наконец. В морге... Ваш телефон в справочнике нашёл, по фамилии. Может, приедете, заберёте, похороните хоть по-человечески? – спросил он тихо, со слабой надеждой в голосе.

Что ж, какой-никакой, а брат, да и вообще человек... Хоронили покойника втроём: Фёдор с женой да тот самый приятель.

Далее со слов Фёдора.

Прошло года 3 после похорон. Вернулся я с работы поздно вечером, сильно уставший. Жена с сыновьями гостили в деревне у тёщи. Покурил, выпил чаю и пошёл спать. Заснул почти сразу. Проснулся в 3 часа ночи, сходил в туалет да пошёл на кухню воды попить. Захожу, хочу включить свет, но... рука не слушается. Словно не моя. Да вообще всё тело перестал чувствовать. Ну и ужас охватил...