Текст книги "Рождество (СИ)"
Автор книги: Little_Finch
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
========== Ночь. ==========
***
Канун Рождества.
Он сидит один на полу перед большой пёстрой ёлкой и держит в руках пульт от фонариков, украшающих её.
Вся их разношёрстная компания ушла ещё час назад, отец снова на дежурстве. Он, кстати, никогда и не был таким любителем этого чудесного праздника. После смерти матери, тем более…
Хотя Стайлз любит вспоминать, какие шикарные праздничные столы она готовила, когда он был маленьким; как собирала всю-всю их семью, а это, ни много ни мало, человек двадцать; как рассказывала сказки о Санте, чтобы он быстрее уснул; и как каждый год прятала не меньше трёх подарков под ёлкой…
Сейчас под его елью семь подарков. Семь – это те, что его…
Ещё там ни одного от/для матери и несколько для отца.
Яркая упаковочная бумага, которой слишком много, заставляет глаза уставать и разбегаться, а общую картинку немого рябить. Тем не менее глаза время от времени всё равно хоть и «не нарочно» натыкаются на один единственный…
Который для Дерека.
Стайлз знает, что он не обещал вернуться, окей? Знает!
И всё равно искал этот грёбаный подарок дольше чем чей-либо, не считая того, что для шерифа, конечно.
Стая ушла ещё час назад, потому что парень предупредил сразу: он ждёт Санту и свой самый желанный подарок, так что дольше девяти никто не задерживается, ясно?..
На самом деле он не знает, почему Дерек должен приехать именно к нему… В лофте его ждёт Айзек, который прилетел на несколько праздничных дней. Ещё, если не домой, то скорее всего он заглянет к Скотту, чтобы узнать, как обстоят дела на территории.
На самом деле к Стайлзу ему заезжать совершенно не за чем, и парень это знает. Ясно?..
Он оставляет фонарики на ёлки в режиме «медленно гасну-медленно загораюсь» и уходит на кухню, чтобы сделать себе ещё чашечку какао. На столах куча грязной посуды, а в холодильнике не съеденной еды, и мальчишка чувствует, что половину придётся спрятать или выкинуть, чтобы не добрался отец.
Холестерин – не тот, кто может тебе позволить расслабиться в Рождество.
Молоко разогревается медленно, и Стайлз решает побаловать себя ещё кусочком вкусного домашнего торта. Меллиса как обычно потрудилась на славу…
Иногда он думает, что будет, когда через пол года он оставит отца и уедет в колледж…
Было бы не плохо, если бы мама Скотта взялась за шерифа. Она, конечно, не такой спец, как сам Стайлз, но тоже ничего. Медсестра всё-таки…
Парень медленно ест шоколадный торт и вспоминает Тео… Они всё-таки разобрались с ним. Теперь все живы-здоровы, Доктора развеялись пылью по ветру, и в стае относительное затишье. И стоило ли этому мудаку идти против них? Ну, на то он и мудак, однако…
Отставив тарелку в сторону, он выключает плиту и наливает молоко в кружку, размешивает какао.
Ёлка яростно искрится, произвольно перемигиваясь и уже самостоятельно сменив режим, когда он возвращается в комнату…
С Малией они так и не помирились окончательно. И Стайлз считает, что это правильно… «Остаться друзьями». Зато теперь он может, действительно может, сосредоточиться на своём рождественском желании.
Усевшись в кокон из пледа, подложив подушку между спиной и диваном, он подбирает с пола пульт и снова устанавливает свой любимый режим фонариков. Берёт чашку, мелко отпивая.
Стайлз не думает, что это можно назвать рождественским настроением… Он может назвать это умиротворением, и ему достаточно. Надеяться на что-то большее в последнее время страшно. Слишком долгий период затишья в их маленьком городке, просто…
В этом году они ставили ёлку всей семьёй. Он и его отец. Небольшая, конечно, но получше некоторых будет…
Стайлз заставил убрать стол, телевизор и ещё кучу мебели и хлама, освобождая намного больше места, чем требовалось для дерева. Всё ради своей прихоти…
Сидеть вот так, смотреть на яркие подарки в упаковках под пушистыми ветками и пить какао, закутавшись в плед. Он знал, что будет один в эту ночь, ещё за две недели до… Он хотел подготовиться…
Он совершенно не подготовился к приезду оборотня. Он, если сказать по-честному, знает, что тот не приедет. Но надежда…
Да-да. Та самая, что умирает последней.
Стайлз не может предугадать, что почувствует, увидев его на пороге или проснувшись утром и поняв, что чуда так и не произошло. Он не хочет предугадывать.
Он сидит. Пьёт какао. Думает, когда именно успел так влипнуть…
Этот оборотень привлекал не столько внешностью, сколько таинственностью. Мальчишка видел, как тот мог раскрываться, если попадал в правильную атмосферу, и его это поистине завораживало.
Улыбающийся Дерек, заинтересованный Дерек, ухмыляющийся Дерек, весёлый Дерек… Там много скрывается за хмурым видом, что и не перечесть сразу.
И Стайлз, если сказать по секрету, даже собирал «коллекцию»… До того момента, пока Дерек не подошёл и не спросил, почему тот так странно смотрит постоянно. Стайлз тогда смутился, надеясь, что сейчас появится Скотт или Лидия – или да боже кто угодно, только вытащите меня из этой неловкой ситуации – но ничего не произошло…
И ему пришлось сказать правду. Сделать шаг первым. «Ты просто нравишься мне, волче…» оказалось произнести сложнее, чем он думал, но это всё-таки вышло.
И Дерек, приподняв бровь чуть менее резко, чем обычно, похоже, тоже стушевался и, что-то пробормотав, смылся.
Стайлз тогда еле удержался, чтобы не открыть алкогольные запасы отца.
Но потом, через пару дней, оборотень пришёл и сказал, что Стайлз тоже ему нравится, и он был бы не прочь попробовать отношения…
На следующий день они укатили в Мексику, спасать Скотта, а затем Дерек просто уехал… Неизвестно куда, неизвестно зачем, но с Брейден. Это главное.
Стайлз отставил пустую кружку к ножке дивана и прикрыл глаза. Где-то вдалеке послышался звук салюта и чьи-то весёлые крики.
Если он сейчас пойдёт спать, то яркие обертки подарков доживут до утра. Он всегда был слишком нетерпелив…
Взяв телефон и быстро глянув на часы, Стайлз решил, что смысла ждать больше нет. Одиннадцать. Ещё нет двенадцати, но в полночь уже точно будет поздно, поэтому нужно сейчас…
Подогнув под себя ноги и сжав руки в кулаки, он зажмурился.
По комнате разлетелся тихий шёпот, состоящий из перепутанных: пожалуйста, вернётся, засранец, желание, Рождественское волшебство…
Ёлка потухла.
А затем снова начала медленно загораться. Послышался уверенный стук в дверь…
Стайлз резко распахивает глаза и вскакивает. Несётся ураганом и открывает дверь ровно в тот момент, когда снова начинают стучать.
В прихожую врывается зимний воздух, обволакивая согретое пледом тело мальчишки, и несётся дальше. Маленькие снежинки опускаются на растянутую футболку и тонкие брюки с эмблемками Бэтмена.
А он стоит, не шевелится с большим подарком за спиной и заполошно бьющимся сердцем в груди. С Брейден такого не было… Это главное.
– Ублюдок. Только попробуй ещё раз уйти… – мальчишка дёргается и, обхватывая волка, сразу же, с наскока, прижимается к его губам.
Если уж ставить точки, так сразу. Не тянуть. Не мучить. Не терзать чуткое мальчишеское сердце.
Дерек не двигается. Он чувствует прохладные обкусанные губы на своих и его перекорачивает. Все органы чувств останавливаются.
А Стайлз понимает всё по-своему. Он уже готов извиняться и краснеть. Сгорать со стыда. Он медленно начинает отстраняться.
– Никогда. – успевает выдохнуть Хейл и, аккуратно пуская чужой подарок, как шар для боулинга, скользить по прихожей, в ответ обнимает и целует мальчишку.
Тот задушено пискает, понимая, что это ни ещё один сон, ни грёзы или чья-то шутка… Реальность. Она дарит успокоение.
Дерек ногой захлопывает дверь и снимает ботинки, наступая одной ногой на пятку другой. Он чувствует, как тонкие пальцы стягиваются с него куртку и откидывают на пол. Он подхватывает мягкие ягодицы и заставляет Стайлза, не разрывая поцелуй, обвить его ногами.
Натыкаясь на стены, кое-как они всё-таки добираются до первых ступеней лестницы. Стайлз замечает это и дёргается, освобождаясь и пытаясь отдышаться.
– Нет. Ёлка. Сейчас же.
Хейл слушается, меняя направление и вдыхая запах чужой молочной шеи. Оставляя на ней красивые, вульгарные засосы…
А мальчишка тихо мурлычет, пока его укладывают на ковёр, пока, стянув футболку, обводят губами контуры его тела. Он зарывается пальцами в тёмные волосы Дерека и зажмуривается. Представляет, как разноцветные отблески фонариков играют на его коже.
А оборотень вдруг становится нежным. Он делает всё медленно, изучая, находя новые эрогенные зоны и лаская податливое тело. Он пытается запомнить их первый раз вместе, потому что завтра утром, возможно, всё будет совершенно иначе…
Именно поэтому он вслушивается в заполошный шёпот своего имени… Смотрит, как тонкие пальцы комкают плед в сладостной муке… Вдыхает аромат разгорячённого жаждущего мальчишки…
И с первым толчком понимает, что вряд ли оставит Стайлза. Дело далеко не в этой великолепной близости, чувственной отзывчивости, а в том, как парень смотрит…
Как шоколадные, расфокусированные глаза находят Дерека, упираясь, цепляясь за него. С такой огромной нечеловеческой надеждой…
Ведь он действительно ждал его возвращения. Как никто другой…
Срываясь, открывая свою истинную дикую сущность, Дерек доводит их обоих до безумства. Слушая громкие всхлипы и несдержанные стоны, он всё равно, даже на последнем шаге, пытается дарить своему человеку нежность. Передавая её изящному телу томным поцелуем и будто скрепляя их, ещё не оговорённый, но точно долгий, союз.
Они там и засыпают: на полу, под пледом и у ёлки. Дерек отворачивается от фонариков, а Стайлз утыкается ему в грудь, тоже прячась от разноцветных символов Рождества.
И, наверное, впервые после смерти матери, засыпая, он чувствует отголоски Рождественского настроения…
***
========== Утро. ==========
***
Он лежит с закрытыми глазами уже некоторое время и чувствует, что не может дышать. У него на груди большая горячая ладонь, через ногу перекинута чужая нога, а на шее мягкое дыхание…
Это слишком, чтобы быть правдой. И поэтому кажется, что это сон. Самый реалистичный и определённо самый жестокий сон в его жизни…
Кажется ровно до того момента, пока Стайлз не понимает, что хочет в туалет. Тогда он резко распахивает глаза и, несколько секунд пялясь в потолок, всё-таки решает аккуратно вылезти.
Он готов к тому, что его глазам предстанет просто плед. Без людей. Без оборотней.
Но Рождество на то и Рождество, чтобы хоть какое-то желание всё-таки исполнилось…
Поэтому его глазам предстаёт лежащий на боку и укутанный по пояс в плед Дерек. Расслабленный, тихо сопящий Дерек.
Стайлз зависает, тянется к покрывалу, слегка приподнимая его, чтобы заглянуть «под» и убедиться… Кое в чём.
А затем моментально покрывается краской, отдёрнув руку и тихо направляясь в ванную. Он не может убрать с лица глупую счастливую улыбку.
Стайлз решает быстро сполоснуться и забирается в душевую кабинку на несколько минут. Когда выходит, снова натягивая домашние мягкие штаны, у него пропадает дар речи. Взгляд падает на зеркало…
Вся шея в засосах, а на левом плече огромный синяк от укуса. Судя по тому, что грудь и живот тоже разукрашены, а правая лопатка слегка саднит, повеселились они вчера на славу. И значит… Всё-таки не сон.
Дурацкая улыбка растягивается ещё шире, и у Стайлза начинают покалывать кончики пальцев – так хочется увидеть реакцию Дерека.
Ему удаётся аккуратно спуститься на кухню, и, наверное, всё дело в рождественском волшебстве… Ну, потому что Стайлз и аккуратность, это как две самые несовместимые вещи в мире. Только, похоже, не сегодня…
Он не пугается кучи посуды и, что-то тихо напевая, мягко загружает половину в посудомойку. На губах всё ещё улыбка… Ставит молоко на огонь для себя и оборотня, а когда идёт мимо прихожей в гостиную, замечает коробку с большим бантом на верху.
Поднимает, вертит в руках, рассматривая обёрточную чёрно-жёлтую бумагу с Бэтменом, и, наконец, находит этикетку…
«Стайлзу С. от Хмуроволка»
Ноги внезапно становятся ватными. Не может быть всё настолько хорошо. Больше похоже на сказку…
Он на носочках крадётся к ёлке и ставит под неё свой подарок. Открыть хочется до пересохшего горла и трясущихся пальцев, но нет. Ещё рано. Потом, когда Дерек проснётся, они откроют свои подарки вместе…
Проходя мимо, Стайлз не может не наклониться и не поправить плед, укрывая волка получше и подтыкая с краёв. Не может не позаботиться…
Уже на выходе он останавливается, обернувшись, и долго смотрит, чувствуя, как в его сердце открывается тайная кладовая, распрыскивая нежность в вены, артерии и капилляры. И его кровь из красной превращается в цвета разводов в капле бензина на солнце…
Она искрится, пенится и, кажется, скоро выльется через край.
Стайлз чувствует себя счастливым.
Он уходит на кухню, переставляет грязную посуду кучнее, выкидывает объедки. В итоге половина кухонной столешницы более или менее освобождается, и он, наконец, может сделать себе какао.
Джон называет это рождественским помешательством. Каждый год он покупает кучу молока, потому что знает, что за несколько дней до праздника и неделю после Стайлз будет пить только какао. Никакого кофе, чая или алкоголя. Лишь чистый, насыщенный, растворимый и горячий какао…
Его лопатки касается чужой палец, и мальчишка тут же замирает. Медленно отодвигает чашки в глубь столешницы.
– Доброе утро… – голос Дерека – хриплое горячее нечто. Стайлз забывает, как дышать. Снова.
Он чувствует, как его мокро целуют в шею и плечи, как твёрдые ладони ложатся на тазовые косточки, а сзади упирается чужой утренний стояк.
– Доброе… – Стайлз разворачивается и вливается в долгий, мучительный поцелуй. Дерек подсаживает его туда, где минуту назад стояли чашки, и парень усмехается своей сообразительности.
Он обвивает ноги вокруг волка, подталкивая его ещё ближе, а тот заставляет запрокинуть голову и, как по карте сокровищ, двигается по меткам на бледном теле. Проводя по ним носом, облизывая языком, а самые блеклые снова засасывая, делая их ярче.
– Из-за тебя я превращусь в один огромный синяк… – Стайлз хрипло смеётся и проводит языком по губам. Сглатывает, чувствуя, как стояк натягивает домашние штаны, а чужой упирается во внутреннюю часть бедра.
– Зато все будут знать, что этот большой синяк – мой. – Дерек прихватывает губами твердую горошину соска и перекатывает её между зубов, заставляя не очень размеренное мальчишеское дыхание сбиться окончательно.
Стайлз выгибается, пытается сдвинуться, чтобы потереться, и отчаянно скребёт короткими ногтями по поверхности. Тихо стонет на одной ноте, когда его сгребают в кучу, подхватывая под ягодицы, и снова целуют. Мокро, грязно и так восхитительно, что пальцы на ногах подгибаются от удовольствия…
– Дер-рек… Дерр… – он переносит руки на сильные плечи и оставляет свои метки. Теперь его время…
– Тише-тише… – волк несёт его назад к ёлке. Укладывает на ковёр, нависая сверху. – Тшш… Стайлз?
Хитрый мальчишка делает подсечку и, оседлав оборотня, нагло усмехается.
– Де-рек. – как же долго он мечтал об этом. Тёмными скучными подростковыми вечерами мечтал, как хотя бы на краткий миг подчинит себе этого своевольного, свободного, дикого зверя. И вот, момент настал… – Расскажешь, как так вышло, что ты укатил вместе с Брейден, а, Хмуроволк?..
Лёгкое движение бёдрами, и Дерек рычит, толкаясь в ответ. Стайлз широко лижет его шею, нарочно ёрзая, и скребёт по загорелой груди, задевая напряжённые соски.
– Может как-то потом, когда ты перестанешь издеваться надо мной…
– Ох нет, Хмуроволк. Теперь это основная составляющая моей роли в твоей жизни… – он нахально заглядывает в удивлённые глаза, а затем и сам пугается сказанного, заливаясь краской. – Ведь так?..
Дерек медленно тянет парня на себя, перекатываясь и снова нависая, и смотрит в шоколадные омуты разбавленные золотом.
– Всё зависит, от того насколько приставучим ты будешь…
Он склоняется ниже, чувствуя, как ему в губы выдыхают тихое «О боже…», и втягивает парнишку в страстный, рваный поцелуй.
В этот раз всё происходит быстрее, жарче. Дерек заставляет Стайлза метаться по ковру, сгорая и возрождаясь снова. Раз за разом…
Они задыхаются в своём личном, заключённом на двоих, страстном уюте. Все взмокшие уже после они, наконец, укладываются рядом и снова засыпают. Счастливые и нашедшие друг друга…
***
Звонок телефона вырывает Дерека из сна, и он неслабо пихает Стайлза в бок, зная, что тот тоже проснулся, но не хочет встать и поднять трубку.
– Ауч. Между прочим, я говорил серьёзно насчёт большого синяка, волче. – он поднимается и, тихо скуля, потягивается. Осознаёт, что без одежды, и замирает. Боится обернуться… Телефон начинает звонить заново.
– Стайлз.
Рычание одновременно и разозленное, и возбуждённое. Парень срывается с места, на ходу поднимая с пола домашние штаны и натягивая их. Найдя на кухне мобильник, наконец, отвечает.
– Да?
– Ты… Запыхавшийся?.. Хотя нет знаешь, даже знать не хочу, Стайлз! Просто, с Рождеством тебя, чувак! – Скотт тихо усмехается, заставляя мальчишку закатить глаза.
– Я только проснулся, Скотти. И тебя с Рождеством! – он возвращается в комнату и утыкается взглядом в голого Дерека, натягивающего боксёры. Во рту тут же пересыхает. – Слушай, чувак, я тебе перезвоню и…
– Ты же придёшь сегодня к нам на вечеринку? Там соберётся вся стая и…
– Где мои джинсы, Стайлз?
– Этот голос? Дерек?! – Скотт удивлённо кричит в трубку, и Стайлзу приходится слегка отодвинуть её от уха. – Чем вы там занимаетесь?..
– Да, Скотти, мы придём к вам сегодня, и поверь мне, ты не хочешь знать, чем именно мы занимаемся… – он слышит жалобный стон и, смеясь, отключается. Откидывается на дверной косяк, смотря, как оборотень натягивает найденные штаны, и кидает взгляд на время. Почти час дня…
– Дерек… Ты пойдёшь со мной к Скотту вечером?.. Или… То есть… Боже, это неловко. – он зажмуривается и краснеет. Волк подбирается бесшумно и встаёт в притык. Аккуратно берёт Стайлза за подбородок, заставляя открыть глаза и посмотреть на себя.
– Да, я пойду с тобой сегодня, Стайлз… – мягкое прикосновение к припухшим губам, и он снова разворачивается, принимаясь искать футболку.
Мальчишка чувствует себя пьяным. Он слегка трясёт головой, чтобы прочистить мысли, и тут взгляд упирается в ёлку. Точно…
– У меня тут для тебя есть кое-что, Хмуроволк… – он лезет под ёлку и достаёт среднюю коробку в полосатой сине-оранжевой обёртке. Смущённо улыбается, когда Дерек, взяв в руки свой подарок, обменивается с ним.
Они усаживаются на диван и начинают разворачивать обёртки, перекидываясь смущёнными взглядами. Стайлз естественно справляется первым…
– Это… Это… – Стайлз ошарашено переводит взгляд с оборотня на подарок и не может вымолвить ни слова. В его руках небольшой ночник в виде чёрного волка. На глаза попадается USB провод, лежащий в коробке, и он начинает улыбаться ещё шире. И как Дерек догадался…
В последнее время у него происходят целые баталии с отцом из-за того, что он ночью сидит в темноте перед ноутбуком, а свет включать отказывается, чтобы шериф думал, что он спит. Но Джон то, всё равно, обо всём знает, а Стайлз не может не повредничать…
Двинувшись вперёд, мальчишка впечатывается губами в чужую колючую щеку и заливается краской ещё сильнее, отводя глаза.
– Не за что. – Дерек прячет улыбку и, наконец, разворачивает свой. Вытаскивает просторную светлую футболку и смотрит на рисунок. Чёрный волк замотанный в гирлянду, а ниже надпись «Не будь таким Хмуроволком!». Оборотень закатывает глаза и смотрит на ухмыляющегося парня, поигрывающего бровями.
– Там ещё… – он тянется рукой и достаёт ещё один подарок сам. Подвеска для ключей в виде маленькой биты. Дерек мягко улыбается и смотрит, как Стайлз ищет что-то в карманах домашних штанов, не специально оттягивая их ниже. Через секунду он достаёт телефон, показывая маленький триксель, свисающий с мобильника. – С Рождеством.
Волк откладывает подарки в сторону и притягивает Стайлза к себе на колени. Шепчет «С Рождеством» в обкусанные губы и на несколько минут забывается в тепле гибкого тела.
Он не знает, почему решил вернуться именно сейчас… Он знает, что, если и в этот раз из его очередных отношений ничего не выйдет, он просто больше не будет пробовать…
Но также Дерек точно знает, что будет пытаться удержать этого ненасытного чертёнка до последнего… До последнего вздоха.
***
