Текст книги "Красное на белом (СИ)"

Автор книги: Lienin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Кто знает, – неопределённо повёл плечами Тесей, возвращаясь к похлёбке.

Когда к их стоявшему в самом углу столу подошёл кто-то из комиссии и заговорил с Тесеем, Ньют воспользовался моментом, чтобы ускользнуть через чёрный ход, заодно умыкнув ломоть свежего мяса.

Завернув его в кусок ткани, Ньют полной грудью вдохнул холодный горный воздух. Так же нарядно, как сейчас, лагерь выглядел только в Рождество, когда они обернули мишурой растущую у самого обрыва ель и нестройно пели гимны кто как умел и на каком языке знал. Красные и белые ленты украшали каждую хижину, скрюченный бук и ту самую ель. Чья-то умелая рука изобразила на расколотой скале красное солнце и белые подснежники. Одно только хмурое небо не готовилось праздновать.

Вера дремала в деннике, лёжа на боку, чтобы не тревожить зафиксированное крыло. Прежде чем зайти к ней, Ньют ещё бегло глянул, как дела шли у других. Здесь держали только некрупных и самых спокойных особей, готовых мириться с присутствием сородичей, если их было не видно и не слышно. У Ньюта была гипотеза, что такое поведение связано с нарушениями обонятельной системы, но возможность поставить эксперимент пока не представилась.

– Здравствуй, – ласково обратился к драконихе Ньют, садясь рядом. Он наложил на защитный плащ дополнительные огнеупорные чары и накинул на голову капюшон, прежде чем ослабить ремни, сковывающие челюсть Веры. – Я принёс тебе угощение.

Широко раздувая ноздри, дракониха подняла морду. Тёмно-красные сонные глаза смотрели прямо на Ньюта, когда он развернул ткань и положил мясо перед Верой, отходя затем на два шага. Дракониха утробно зарычала, попыталась разомкнуть челюсти полностью, отчего намордник затрещал. Из приоткрытой пасти вырвался короткий язычок пламени.

– Ш-ш-ш, – свистяще зашипел Ньют, плавно покачиваясь из стороны в сторону, точно заклинатель змей. – Тише… тише…

Вера дёрнула мордой, звякнув цепями, и утробно зарычала. Неловко опираясь на здоровое крыло, она придвинулась вперёд и, наклонив голову, подцепила зубами мясо.

Обойдя дракониху, Ньют осмотрел крыло. За прошедшую ночь шрамы, конечно, никуда не делись, но пальпация не вызвала у Веры неприятия. Только раз она дёрнула задней лапой, выражая недовольство, но тут же сменила гнев на милость, когда Ньют почесал тёплый чешуйчатый бок.

– Может, уже через пару дней ты снова сможешь летать, – пообещал он Вере, щекой прижимаясь к массивному телу. На другой стороне ущелья между двумя безлесыми пиками была оборудована специальная площадка. В далёких от реальности представлениях Руди там они должны были тренировать драконов, приучать к седлу и учить выполнять команды, на деле же оттуда было удобнее всего отпускать ящеров на волю.

Втайне Ньют надеялся, что Вера поживёт в лагере дольше. Некрупная, спокойнее большинства сородичей, она могла остаться в безопасности под защитой драконологов, пока война не закончится. Если, конечно, кроткий нрав не был временным следствием ранения.

Ньют рассеянно поглаживал бок, пахнущий опилками и землёй, чувствуя, как в тепле драконьего тела сами собой смыкаются веки. Он ведь так толком и не поспал… Ничего, если немного подремлет в деннике – у Веры не так много места для манёвра, чтобы его задавить, и на зафиксированное крыло она не ляжет.

Тесей, конечно, опять выговорит, что спал где попало. Ну и Мерлин с ним, с этим занудой…

***

Скрип боковой двери потревожил Ньюта. Широко зевнув, он потянулся, разминая занемевшую от сна в не самой удобной позе спину. Шаги замолкли совсем рядом. Ньют разлепил веки, готовый встретиться взглядом с братом, но вместо Тесея перед ним стоял Руди.

– А ты почему не со всеми? – растерянно спросил тот.

– Заснул, – честно ответил Ньют, вытягивая из-под себя ногу и морщась. За прошедшие сколько-то там часов мышцы затекли до полной нечувствительности. – Меня хватились?

– Твой брат про тебя спрашивал. – Руди как-то нервно дёрнул рукой, метнулся почесать висок. – Я подумал, ты мог подняться выше на хребет, чтобы понаблюдать за драконьей охотой, о чём ему и сказал.

Ньют нахмурился. Хорошо бы Тесей не пошёл его искать. Или пошёл, но не в одиночестве, а с Харви или Корнеем, хорошо знавшими местность. А лучше бы ему пить безалкогольный пунш вместе со всеми.

– Может, пойдёшь к брату, – предложил Руди. – Всё-таки он приехал всего на пару дней, ну и… – Он закусил нижнюю губу. Молчание было красноречивее слов. «Никто не знает, увидит ли снова семью, пользуйся шансом» – вот что говорило выражение его лица.

Чтобы подняться на ноги, Ньюту пришлось опереться о бок Веры. Та недовольно зафырчала, отчего к потолку денника потянулись две струйки дыма. Руди отреагировал на них нервно, едва не отшатнувшись.

– Руди? – насторожился Ньют, заводя руку под плащ, где в шлевке у бедра покоилась волшебная палочка. – А почему ты не празднуешь? Вера не твоя подопечная.

– Петрификус Тоталус! – выкрикнул Руди, прежде чем Ньют успел что-либо сообразить. Заклятие ударило его в грудь, отбрасывая и впечатывая в стену. Глухо застонав, Ньют как подкошенный рухнул на опилки, не чувствуя тела. Он даже не мог закричать – челюсть свело, точно на него надели намордник, как на одного из драконов. Да и какой толк от крика? Звуконепроницаемые чары были вплетены в стены и фундамент денника.

«Почему? Зачем?» – вертелись в голове вопросы, которые Ньют не мог озвучить.

– Я долго считал, что ты мог бы меня понять, – Руди вдруг заговорил, бегло и будто извиняясь, – потому что мы с тобой самые молодые здесь, а молодые умы всегда гибче. По крайней мере, так говорят в моей семье. Алохомора!

Замки на цепях звякнули, отпираясь. Вера заинтересованно повела шеей, почувствовав близость свободы. Ньют только и мог, что с ужасом следить за ней и Руди.

– Но я ошибся в тебе. Младший брат цепного пса Магической Конфедерации, ты ни за что не согласился бы меня выслушать и уж тем более принять мою сторону.

Ньют глухо зарычал, попытался подняться. Но, натренированный на драконах, Руди вложил в заклятие всю свою силу.

– Я видел, как вы шептались. Твой брат весь вечер с меня взгляд не сводил, пока его Риджбит не отвлёк. – Руди не стал снимать с Веры намордник и освобождать от бандажа крыло, как и снимать ошейник. Напротив, он проверил, как к нему крепится цепь, и взял её конец в руку. – Но теперь у твоего брата и его хозяев будут другие заботы.

Дверь в денник снова скрипнула, и на пороге возникла Софи.

– Руди… Ach, du Idiot!

– Экспеллиармус! – Руди взмахнул палочкой, но алый луч его заклинания столкнулся с серебристым щитом Софи, отрикошетил, оставив на бревенчатой стене глубокую, ощерившуюся щепками полосу.

Испуганная вспышкой, Вера взвилась, яростно завыла и дёрнулась в сторону, оказавшись повёрнутой здоровым крылом к Софи. Мощный взмах поднял в воздух тучу пыли и опилок. Софи коротко вскрикнула, отброшенная крылом. Ньют не мог видеть, что произошло, но услышал звук удара и падения.

– Wie, du auch? – расстроенно спросил Руди. Если Софи что-то и ответила, Ньют не мог расслышать её голос за ворчанием драконихи.

Руди натянул цепь, заставляя Веру, переступающую на задних лапах и цепляющуюся здоровым крылом за стену, повернуться к нему мордой. Подняв палочку, он произнёс заклинание, в котором безошибочно угадывались те самые влияющие на обоняние драконов чары.

Дракониха заинтересованно повела мордой, широко раздувая ноздри, и утробно зарычала, чуть выгнув шею. Самка, учуявшая подходящего самца. Ремни бандажа протестующе заскрипели, когда Вера, стеснённая размерами денника, попыталась взмахнуть крыльями.

– Пойдём, пойдём, – ласково, копируя интонации Ньюта, заговорил с драконихой Руди, потянув за цепь. Та, неловко опираясь на здоровое крыло, последовала за ним к выходу. С ужасом Ньют представил, как Руди переводит Веру через дальний мост на другую сторону ущелья, где рядом с площадкой хранилась так толком ни разу и не использованная на практике драконья сбруя. Одурманенная не предназначенными для этого чарами, Вера поднимется на крыло, подчинится всаднику. Некрупная, спокойная, ею можно управлять в полёте. Проклятье!

Сцепив зубы, Ньют попытался пошевелиться. Кончики скованных заклятием пальцев отозвались слабым покалыванием. Если приложить достаточно усилий…

– Ньют?! Фините Инкантатем!

Заклятие развеялось, и Ньюта накрыло волной неприятных ощущений. После удара о стену болела спина, а во рту появился металлический привкус. Он потрогал губы. Так и есть, прикусил до крови.

– Стоять можешь? – обеспокоенно спросил Тесей, помогая подняться на ноги. Ньют ухватился за стену и молча кивнул. – Ренервейт! – Брат указал палочкой на Софи. Та пошевелилась и, держа ладонь у виска, села. На правой стороне её лица расплывался синяк.

– Тесей! – Ньют наложил несколько обезболивающих заклинаний, чтобы прийти в себя. Боль в спине отступила, сменившись не отвлекающим лёгким покалыванием. – Твой диверсант – Руди! Он увёл Веру. Моргана знает, что он может учинить, если с ней совладает.

– Идём, – скомандовал Тесей, переступая через перевёрнутое ведро.

– Я с вами. – Глаза Софи метали молнии. Она что-то быстро сказала по-немецки, что-то, очевидно, понятное Тесею, потому что протестовать брат не стал.

Драконьи следы хорошо были видны на размокшей земле, но Ньют и без того знал, каким путём ушёл Руди. Эту дорогу использовали, чтобы уводить и приводить захворавших драконов, не потревожив их сородичей. Из жилой части лагеря её было почти не видно, особенно ночью, когда все веселятся, а яркие праздничные огни слепят глаза.

Втроём они послали в небо сигнальные огни. Красные искры застыли над головами в подобии созвездия, но дожидаться подмоги никто не стал.

Ньют протянул Тесею руку, и тот с готовностью принял её, подобрался, готовый к болезненным мгновениям парной аппарации.

Эта сторона ущелья в темноте казалась совсем безжизненной. Тут и там на голой горной породе были видны длинные борозды, оставленные когтями драконов. Самые свежие принадлежали шипастому хвосту Веры.

– Вот они! – зло зарычала Софи. Растрёпанная, разгневанная, она походила на валькирию. Вместо разящего насмерть копья в руках её была волшебная палочка. Но брошенное Оглушающее заклятие попало мимо цели. Руди только обернулся, прикрыл спину Протего и что-то прокричал. Слов было не разобрать.

Заклинания выбивали из скал целые куски. Дюйм за дюймом втроём они приближались к яростно обороняющемуся Руди. Алый луч Оглушающего заклятия пролетел низко над головой Веры, и она встала на задние лапы, заревев. В проходе было тесно. Здоровым крылом дракониха скребла по голой скале, оставляя глубокие борозды, зафиксированным же тёрлась об острые выступы. Сковывающая её шею цепь моталась в воздухе, как поводок на удравшей от хозяина собаке.

– Отвлеки Руди на себя! – крикнул Ньют брату.

Ньюта интересовали не только драконы, он с радостью возился с лукотрусами, лешенками и штырехвостами. И в поисках волшебных созданий, населяющих Карпаты, излазил это ущелье вдоль и поперёк.

Аппарировать в темноте в горах сложнее, чем при дневном свете. Неустойчивый камень под ногами опасно зашатался, но устоял. Ньют опустился на колени, подползая к краю, откуда ему было видно Веру и Руди. Если правильно рассчитать траекторию, аппарировать точно на плечи, где между длинными шипами достаточно места для кого-то комплекции Ньюта…

Колени жёстко сжали драконью шею. Почувствовав чужую тяжесть, Вера дёрнулась, вставая на дыбы. Кончик длинного шипа полоснул по зачарованному плащу. Ньют обхватил его у основания и отклонился вбок, чтобы, когда дракониха опустится на землю, самому не насадиться на острие.

– Тише, тише. – Даже сквозь огнеупорную кожу чувствовался источаемый драконьим телом жар. Ньют подтянулся повыше, хватаясь руками в перчатках за шипы. Одно неловкое движение, и быть ему проткнутым насквозь. Зачарованный плащ защищал от огня, но не от колотых ран. Ньют снял перчатку. – Успокойся. – Он дотянулся до вытянутой морды, прижал ладонь к ноздрям. Горячее дыхание опалило голую кожу. Это было больно, до выступивших в уголках глаз слёз.

Вера замерла, принюхиваясь. Ладонь Ньюта пахла свежим мясом, которым он угощал дракониху всего несколько часов назад, а ещё опилками, лекарственной мазью и самой Верой – горячей землёй и дымом.

– Да, так, – ласково шептал Ньют, надеясь, что за треском боевых заклинаний дракониха услышит его голос, потянется к нему, и тогда удастся увести её обратно в безопасность…

Щит Руди особенно ярко вспыхнул серебром, отражая множество заклинаний – это подоспели остальные драконологи. Руди обернулся, встретившись взглядом – злым, расстроенным и испуганным одновременно – с Ньютом. Деться с драконьей шеи было некуда, и вынуть палочку, зажатую у живота, Ньют бы не успел.

– Ступефай!

Алый луч растёкся по серой перепонке – Вера закрыла Ньюта крылом. Одно-единственное заклинание не могло свалить её, но испугало. Боком дракониха врезалась в скалу – небольшой каменный выступ раскрошился о крепкую чешую в паре дюймов от ноги Ньюта. Удерживающие раненое крыло ремни в последний раз натужно затрещали и лопнули – толстая полоса кожи больно хлестнула Ньюта по бедру. Ошалевшая от полученной свободы дракониха глубоко вонзила когти в камень и потянулась наверх, к небу.

Со всей силы вцепившись в шею Веры, Ньют старался не сорваться. Щербатая кость шипа больно оцарапала щёку до крови, когда дракониха, глухо рыча, взобралась на уступ. Прохладный воздух ласково коснулся саднящей щеки, успокаивая боль. Ньют успел поднять голову и почти дотянуться до палочки, прежде чем, распахнув, наконец, крылья во всю ширь, Вера сделала первый мощный взмах.

Колючий порыв ветра ударил в лицо, едва не сбросив Ньюта. Этот полёт ни на йоту не походил на любой из полётов, что Ньют совершал верхом на гиппогрифе или этонце. Опаснее, непредсказуемее – и всё же где-то глубоко в сердце Ньют ликовал. Если бы только не приходилось тратить все силы, чтобы удержаться меж зажимающих его сзади и спереди шипов…

Вера взбрыкнула в воздухе. Всё нутро Ньюта точно перевернулось. Он распахнул рот, как рыба, и чуть не задохнулся, глотнув воздуха, точно воды. Но наконец-то смог дотянуться до палочки.

– Акцио! – Болтающаяся под драконьим брюхом цепь упала на колени. – Инкарцеро! – В кольца на наморднике Веры вплелись верёвки. Импровизированная узда, но ничего лучше Ньют не придумал. Он должен был хотя бы попытаться.

Жуткий грохот раздался за спиной. Ньют обернулся и понял, что всё это время Вера только нарезала круги над лагерем, а ещё – что снежная шапка, покрывавшая самые высокие пики, лавиной неслась вниз к ущелью, сметая на своём пути валуны и редкие ели.

Дрогнув от ужаса, Ньют резко потянул верёвку влево, силясь изменить направление полёта. Он не мог остановить лавину, но его Щитовые чары, вплетённые в чары остальных, защитят лагерь.

Нехотя Вера подчинилась. Совершенно здоровые крылья держали её массивное тело в воздухе, и она, подобно косатке в море, уверенно рассекала воздух мерными взмахами. И не противилась, когда Ньют направлял её, ведя к площадке, теперь ставшей посадочной.

Вспышки множества заклинаний поднялись в воздух, и на мгновение стало светло, как днём. Где-то в четырёх ярдах над землёй Вера снова испугалась и практически упала на землю, подогнув крылья и подняв в воздух тучу пыли, смешанной со снегом.

Не удержавшись, Ньют выскользнул из выемки между шипами, тяжело повалившись рядом с Верой. Всё тело болело, саднило стёртую о верёвки ладонь и пораненную щёку. А над головой всё искрился серобром магический щит. Заворожённый, Ньют глядел на него, широко распахнув глаза, и в голове его было пусто.

– Ньют! Ньют!

С трудом перевернувшись на бок, Ньют увидел, как к нему приближается Тесей – но, увидев Веру, он остановился. Из пасти драконихи вырвался короткий язык пламени. Она глухо зарычала и низко наклонила голову.

– Не надо, – хрипло попросил Ньют, положил руку на чешуйчатую морду, погладил. Ухватившись за рог, перевязанный красной шерстяной нитью, ему удалось сесть, а потом и встать; перетёршаяся нить осталась в ладони, и Ньют, не задумываясь, убрал её в карман. Нужно было отойти от Веры, загородить собой, она ведь не привыкла, когда людей рядом много…

– Улетай. – Ошейник поддался с трудом, но всё-таки Ньюту удалось его снять. И ослабить ремни намордника так, чтобы в полёте он слетел сам. – Ну же! – повторил он, отходя от драконихи.

Изогнув шею и приподнявшись на крыльях, Вера посмотрела поверх головы Ньюта на застывшие в тишине горы, широко раздувая ноздри. Ньют не знал, чей запах она хотела унюхать, надеялся только, что человеческий её оттолкнёт.

Издав ещё один громоподобный рык, дракониха расправила крылья, едва не сбив Ньюта, и взлетела. Серая, тускло блестящая, она быстро удалялась, пока не стала едва различимой точкой в небе, а после пропала совсем.

Шатаясь, Ньют побрёл в сторону Тесея. Брат тут же оказался рядом, и Ньют рухнул ему на руки, не находя больше сил стоять. Тут же вокруг откуда-то взялись люди; что-то говорили, Тесей отвечал… Щекотная лечебная магия обволокла тело, притупляя боль и отгоняя усталость. Временные меры.

– Что с Руди? – спросил Ньют, глядя на Тесея снизу вверх. Голова покоилась на коленях старшего брата, и тот опять ерошил рыжие волосы – медленно, осторожно. Покровительственно.

– Лавина, – коротко ответил Тесей, не вдаваясь в подробности, которые наверняка приберёг для отчёта перед начальством.

– Ньют! – Над ним склонилось светящееся ликованием лицо Корнея. – Вот это да! Ты всё-таки оседлал Веру!

– Корней, – слуха коснулся голос Харви, – потом поздравлять будешь, сейчас вернись и помоги остальным. – Корней недовольно вздохнул, но подчинился. Харви же ободряюще ухмыльнулся: – Ты молодец, Ньют. Мистер Скамандер, возьмёте нашего отважного всадника на себя?

– Конечно, – с готовностью согласился Тесей. – Я знаю, где у вас хранятся лечебные зелья.

Харви тоже ушёл. Ньют ухватил брата за руку, потянувшуюся за волшебной палочкой.

– Тесей, – прозвучало жалобно, – давай пешком. Мне кажется, аппарация из меня все кости выбьет.

– Как хочешь, – не стал возражать Тесей. Ухватившись за плечо брата, Ньют встал, шатаясь, и только крепкая рука на талии удерживала его в вертикальном положении. Перед глазами заплясали цветные пятна, но, проморгавшись, Ньют смог различить перед собой тропу, драконологов, снующих туда-сюда, мрачную Софи и ещё более мрачного Пьера.

Лавина рухнула в ущелье, засыпав почти наполовину, но, как видел Ньют, лагерь не пострадал. Только от одной из скал откололся кусок и лежал теперь у подножия, как нос Сфинкса в Гизе.

На мосту, глядя вниз, стоял светловолосый волшебник. Ньют видел его днём в составе комиссии, и потом на кухне, когда тот разговаривал с Софи и Руди. При мысли о последнем сердце Ньюта сдавила горечь. Нужно найти его тело и предать земле по-человечески. Руди совершил глупость, стоившую ему жизни, но нельзя оставлять его погребённым под толщей снега и камней до оттепели.

– Мистер Скамандер, мистер Скамандер, вам помочь? – обеспокоенно спросил волшебник, подойдя.

– Вы очень любезны. – Тесей остановился, и Ньют вместе с ним. Теперь его поддерживали с двух сторон и это оказалось как нельзя кстати, потому что эффект обезболивающих чар постепенно выветривался. Ньюту казалось, в его теле не осталось ни одной целой кости; в висках отдавался бешеный стук сердца. – Вы виртуозно владеете Щитовыми чарами. Никогда не видел ничего подобного.

– Пустяки, – отмахнулся светловолосый волшебник. – На войне и не такому научишься. Вот ваш брат оседлал дракона – это настоящее достижение.

Ньют промолчал. Он не был уверен, что хочет повторить свой подвиг. Чтобы кому-то, пусть даже в седле и страхуемому коллегами, пришлось повторить такой полёт.

– Что думаете, мистер Скамандер, о перспективах создания драконьей эскадрильи? – спросил светловолосый волшебник, когда они добрели до служившей медпунктом хижины, и Ньют, сцепив зубы, чтобы не стонать, опустился на койку. Тесей отошёл в кладовку, где на полках стояли зелья – в основном противоожоговые.

Ньют откинулся спиной на стену и подложил под поясницу пышную подушку.

– Скажу, что вам никогда не приручить драконов, – жёстко ответил Ньют, глядя волшебнику прямо в глаза. – Их не обуздать силой, не подчинить чарами. Они как чистая магия – непокорные, гордые.

– И жестокие, – добавил волшебник. Ньют поморщился:

– Никакой зверь не жесток по своей природе.

Светловолосый волшебник усмехнулся. Он выглядел довольным, только Ньют не понимал – чем.

– Выздоравливайте, мистер Скамандер. Ради общего блага. – Кончиками пальцев он коснулся светлого виска, точно отдавая честь. И, развернувшись, покинул хижину. Как раз в этот момент вернулся Тесей, нагруженный разнообразными пузырьками.

– Сначала выпей это, – командным тоном приказал он, вручая Ньюту зелье приятного бирюзового оттенка. – Следующим расслабляющее, чтобы утром ты смог встать…

Ньюту показалось – он снова в раннем детстве: лежит простуженный под тёплым одеялом, а Тесей суёт ему под нос гадко пахнущую микстуру, что излечит от болезни в мгновение ока. А Ньют морщит нос и отпирается, потому что как только кашель и насморк отступят, брат тоже уйдёт, и даже сказку на ночь не почитает.

– Тесей, ты ранен?

– Нет. – Тесей нахмурился, недовольно глядя на Ньюта. Тот пытался увернуться от руки старшего брата, сжимающей блестящий от лечебной мази бинт. – Возьми, – сдался Тесей, вкладывая бинт в ладонь Ньюта. Мазь неприятно, но терпимо щипала кожу.

– Жаль, что всё так вышло с Рудольфом. – Тесей взмахнул палочкой, создавая для себя стул, и опустился на него, наблюдая, как Ньют выпивает одно зелье за другим. Подумав, сонное Ньют оставил напоследок. – Я не думал, что моё присутствие настолько его испугает.

– Ты с самого начала знал, что это Руди?

– Нет. – У Тесея был уставший, очень серьёзный взгляд. – Нет, не знал.

Ньют опустил голову, посмотрел на свои всё ещё красные руки, покрытые блестящей плёнкой заживляющей мази – уже через день от полёта на Вере не останется и следа, – потом перевёл взгляд на руки брата. Шинель и китель Тесей снял, оставшись в серой рубашке. На белых запястьях Ньют заметил странные шрамы, похожие на тонкую сеточку.

– Когда ты возвращаешься? – спросил Ньют, не поднимая взгляд.

– Уже завтра, думаю. Моё дело здесь сделано, и не комиссии решать, насколько хорошо. – По тону Тесея можно было понять – он считал, что облажался.

– В Париж, да? А потом? Куда тебя отправят потом?

– Разве же я могу знать, что решит командование? – тихо рассмеялся Тесей. Уже привычным для Ньюта жестом старший погладил его по голове, но не покровительственно как раньше, а нежно, успокаивающе, как сам Ньют гладил Веру по чешуйчатому лбу. – Я напишу тебе, как только узнаю. Могу ещё открытку прислать.

– Не нужно открыток, – смутился Ньют. Выпутываясь из мешающего и до рези в носу пахнущего гарью плаща, он сунул ладонь в карман. – Дай руку.

Тесей удивлённо вскинул брови, но, хвала Мерлину, обошлось без ехидных замечаний. Вытащив красную нить, Ньют обернул её вокруг бледного запястья, крепко завязав узлом.

– Это что-то вроде оберега, – смущённо пояснил он, вспоминая слова Софи. – Его дарят в первый день весны близким людям, чтобы весь год несчастья обходили их стороной.

Если уж эта нить уберегла целого дракона, убережёт и человека.

– Правда? – заинтересованно уточнил Тесей, трогая пальцем красную шерсть. – Я буду её хранить. – Может, в ней в самом деле была особая магия, а может, Ньюту только казалось, что нить слегка светилась в темноте. – Тогда и ты оставь себе что-нибудь моё, – добавил он, развязывая белый шейный платок. – Он не красный, но магия ведь не в цвете.

Наклонившись, Тесей повязал платок вокруг обожжённого запястья Ньюта. Поднеся его к носу, Ньют принюхался. Пахло табаком, мятой и вербеной. Пахло братом.

– Ты как наш низзл, – рассмеялся Тесей. – Только молоко не любишь.

Ньют насупился.

– Если тебе нужно будет возвращаться, а я ещё буду здесь, ты ведь придёшь попрощаться? – спросил он, наконец-то ложась на койку. От усталости глаза закрывались сами собой без всякого зелья.

– Приду, – пообещал Тесей, накрывая покрывалом. – Только скажу не «прощай», а «до свидания». Я теперь тоже суеверный.

Ньют улыбнулся, когда перевязанное красной нитью запястье мелькнуло перед глазами.

– Да. До свидания.

1 марта 2019 г.

Комментарий к

*Бизант – денежная единица волшебного сообщества Франции.