Текст книги "Соблазн инкуба (СИ)"

Склад магазинных товаров, где работал Шейд, был очень большим, потому что принадлежал сети супермаркетов, разбросанных по всему Нью-Йорку. Тут было довольно холодно. Хорошо, что он надел рабочие перчатки, чтобы переносить коробки с продуктами и другими товарами. Работенка грузчика, конечно, непрезентабельная, но платят достаточно, по крайней мере Шейду этого вполне хватало. Тем более силы и возраст еще позволяли работать здесь.

Отделение, в котором работал Шейд в ночную смену, было большим, а он разгрузил только одну фуру. Впрочем, до утра было еще далеко: смена кончалась в восемь. Работа шла скоро, с музыкой было не так скучно – Шейд сунул в ухо наушник, телефон лежал в кармане. Правда, голова еще немного побаливала после вчерашней ночки. Когда друзья рассказали ему, что он натворил в клубе, Шейд был удивлен, но поверил, потому что такое поведение вполне было ему присуще. Оптимист по жизни, он относился ко всему очень просто, в разных ситуациях не заморачиваясь по мелочам, тем самым экономя себе кучу времени и сохраняя в целостности свои нервы. Благодаря такому вот отношению к жизни Шейд прослыл душой любой компании, отзывчивым человеком с веселым характером и хорошим другом. У него не было недостатка ни в друзьях, ни в претендентах на роль спутника или спутницу жизни. Да, геям, которых в таком большом мегаполисе, как Нью-Йорк, было предостаточно, он очень нравился, хотя сам Шейд никогда не испытывал сексуального интереса к парням. Девушек любил. Но тогда в клубе… Что ж, и в любое другое время, хотя бы ради заключенного пари, он вполне мог подойти и поцеловать этого парня, который, судя по всему, являлся сыном какой-нибудь крутой шишки. Одетый с иголочки, с самоуверенным выражением лица и ледяным презрением в глазах. Шейд часто таких видел: они смотрят на простых людей среднего трудового класса как на грязь под ногами. Но он не испытывал к ним ненависти, как и не сетовал на несправедливость жизни. Кому-то одно, кому-то другое. Какая разница? Человек, сколько ему ни дашь, всем будет недоволен.

Он все еще помнил взгляд серых глаз. Когда он танцевал и ощущал на себе сотни этих взглядов, ему было как никогда хорошо, ведь Шейд привык быть в центре внимания своих друзей и девушек. Но так, как на него смотрел этот парень, не смотрел еще никто. Как будто хотел съесть… Наверное, гей. Точно гей. Шальная идея стукнула в пьяную голову, и Шейд решил ее осуществить. Алкогольные пары сделали свое дело. Тот поцелуй мужчина и сейчас помнил. Словно… поцеловал снежную королеву, честное слово. Дыхание того парня было свежим и холодным, как морозный день.

Что было дальше, Шейд не помнил, но, кажется, он больше не видел в тот вечер этого странного человека.

Какой-то шорох послышался за горой нагроможденных друг на друга коробок, и Шейд вытащил из уха наушник, насторожившись. Может, собака забежала?

Он обошел ряды коробок, но нигде никого не было. Вытащив из фуры еще один тяжелый ящик, мужчина понес его к тому ряду, что начал обставлять только что. В этот момент мурашки пробежали по шее, сильное желание обернуться застало врасплох. Положив ящик, Шейд резко повернулся назад.

Позади него стоял тот самый парень из клуба. Только сегодня одет он был немного иначе: черные брюки, темно-красная рубашка без галстука была расстегнута на несколько пуговиц сверху, обнажая хрупкие ключицы. Поверх рубашки черное длинное пальто из дорогой английской шерсти. И начищенные до блеска туфли. Длинные волосы на этот раз были собраны в хвост.

На вид Шейд дал бы ему не больше двадцати. Ну точно, молодой еще парнишка.

– Привет, – удивленно произнес Шейд, растерявшись на пару мгновений.

– Доброй ночи, – отозвался парень, сверкнув белоснежной улыбкой. Показалось Шейду или нет, но он увидел маленькие клыки… – Работаешь, Шейд?

– Ты знаешь, как меня зовут?

– Знаю. – Незнакомец ухмыльнулся, подходя ближе и вытаскивая руки из карманов пальто. Снял тонкие перчатки из кожи и положил их в карман.

– Тогда будет справедливо, если я узнаю твое имя, разве нет? – предположил Шейд.

– Хочешь узнать мое имя? – Парень чему-то улыбнулся, серые глаза внимательно смотрели на него.

– Было бы неплохо, – осторожно кивнул Шейд, так же внимательно следя за ним.

От таких людей ждать можно чего угодно. Он, конечно, сталкивался с настойчивыми геями, которые с первого раза слово «нет» не понимали, но тут дело осложнялось еще и тем, что этому, похоже, нельзя было просто отказать. От него веяло роскошью и властью, было ясно, что он не привык к отказам.

– Я скажу, как меня зовут, если ты поцелуешь, – усмехнулся парень.

– Ох… – Шейд так и знал. Сняв свои рабочие перчатки, мужчина кинул их на коробку, которую только что положил. – Послушай, эм… Я не гей, понимаешь? Тогда в клубе… это случайно вышло.

– Знаешь, как сказал один небезызвестный мультипликационный персонаж, случайности не случайны, конфетка, – оскалился парень, внезапно оказываясь так близко, что Шейд мог разглядеть каждую серебристую песчинку в его холодных серых глазах.

Мужчина не успел ничего ответить, потому что парень накрыл его губы ледяным поцелуем, промораживающим до самых костей. Ноги от него подгибались, тело становилось безвольным, как у куклы, дышать было невозможно, воздуха не хватало и… в то же время жар интенсивно приливал к животу. Шейд обнаружил, что его прижали к стене из ящиков, заключив в кольцо рук. Этот странный человек взялся за края коробок по обе стороны от его головы, словно отрезая путь к отступлению. Холодный язык у него во рту был по-хозяйски властным и настойчивым. Такому не скажешь «нет».

И когда он тесно прижал Шейда к коробкам, мужчина ощутил в его теле скрытую силу, невероятную твердость, мощь и… возбуждение. А между тем поцелуй становился все глубже и упоительнее, и Шейд вынужден был себе признаться, что такого поцелуя у него не было никогда. Он почувствовал, что сам невольно возбуждается от этого наглого захвата, демонстрации силы и власти со стороны незнакомца.

И все же… Шейд не привык уступать. Он не знал даже его имени. Он не был слабаком. И вообще, если смотреть беспристрастно, это сексуальное домогательство! Мужчина попытался оттолкнуть парня, но сдвинуть его с места оказалось просто невозможно!

Шейд зашарил рукой по коробкам в поисках чего-нибудь потяжелее, поражаясь силе этого хрупкого на вид юноши. Ему ж потом не поверят, что его припер к стенке этот юнец и хотел… Ой, что он хотел?

Холодная рука этим временем пробралась под его куртку и рубашку, скользя вдоль ребер и посылая по всему телу мурашки.

Э-э-э, нет. Так дело не пойдет.

В верхнем ряду, чуть правее Шейда, стояла коробка, которую он недавно уронил. Шейд нашарил ней новехонькую тефалевскую сковородку. Она, конечно, легкая, но тем лучше. Если он ударит этого сексуального недонасильника по голове, то сильных ушибов у парнишки не останется. Бля, стыдно-то как…

Он уже занес руку для удара, но наглый незнакомец неожиданно жестко перехватил ее за запястье и стал сильно сжимать до тех пор, пока сковородка не выпала из его руки. При этом он холодно смотрел в глаза Шейда, что противоречило почти игривой улыбке на его губах. Шейду пришлось сцепить зубы, чтобы не застонать от боли.

– Плохой мальчик. Очень плохой, – процедил парень, и глаза его сверкнули ледяными искрами. – Это даже не смешно.

– Кто ты?

– Если я скажу, что я вампир, поверишь?

– Скорее, я поверю, если ты скажешь, что ты пережрал каких-то анаболиков или еще чего…

Дю Шарм наклонил голову, медленно провел языком вдоль его шеи там, где хотел укусить, и даже зажмурился от удовольствия. Шейда пробрало до самого паха от этого эротичного прикосновения. Против воли он запрокинул голову и шумно втянул воздух носом. А когда ощутил на своей коже тонкие острия игл, едва не вздрогнул от удивления.

– Расслабься, конфетка, – прошептал чарующий голос на ухо. – Я буду нежен.

Иглы легко прошли сквозь кожу, достигнув главной артерии, и тело Шейда перестало ему подчиняться. Если бы вампир не держал его, он бы упал. Сладкая эйфория и удивительная расслабленность наполнили мужчину, пока вампир пил его кровь. Но Дю Шарм не просто пил, он пил так, чтобы им обоим было хорошо. Возбуждение вампира передалось человеку через укус в полной мере, и Шейд задрожал от наслаждения. Каэлин позволил их связи стать двусторонней, раскрывшись так, чтобы смертный ощутил то крышесносное удовольствие, сладкую негу, наслаждение от их интимного контакта, какие ощущал он сам, медленно смакуя каждый глоток его крови.

Когда раздался тихий стон, Шейд не сразу понял, что он принадлежит ему. Теперь он сам старался прижаться к жесткому стройному телу вампира, запрокидывая голову, не в силах сопротивляться тому удовольствию, которое дарил ему этот изверг.

Каэлин сделал несколько больших глотков, а дальше тянул кровь словно через соломку, чтобы Шейд не потерял сознание раньше времени. Удовольствие нужно растягивать – этому бессмертный научился за много веков.

Но Владыка не хотел, чтобы их игра закончилась так быстро. Поэтому отстранился через пару минут и старательно зализал оставленные им ранки, после чего поцеловал мужчину в ключицу. Приподняв его голову за подбородок, он заглянул ему в глаза так, что Шейд ощутил себя полностью обнаженным и открытым перед ним.

– Меня зовут Каэлин, – чуть оскалившись, прошептал вампир. – И я еще приду, сладкий.

Шейд почувствовал, что опоры больше нет: вампир исчез совершенно внезапно, так же, как и появился. Он рухнул на колени, потирая шею ладонью и тяжело дыша. Черт возьми, он едва не испытал оргазм оттого, что какой-то сумасшедший, обкуренный парень прижимал его к коробкам, терся о него своим стояком и пил его кровь!

– Блять, – красноречиво пробормотал Шейд.

Комментарий к Феи, мерроу и вампиры

**¹** Тилвит Тег – см. в Бестиарии.

**²** Слуа – см. в Бестиарии.

**³** Мерроу – см. в Бестиарии.

**Бестиарий** – http://ficbook.net/readfic/1575659/4485382#part_content

**⁴** Азолла – пришедшие из Америки однолетние папоротники, образующие на поверхности воды сплошной бархатистый ковер, похожий на мох. Используют как сезонные растения, зимой содержат в аквариуме.

========== Кровавые будни Владыки вампиров ==========

Утро у Каэлина всегда начиналось в семь вечера в зимнее время. Темнело-то рано, а Владыка был ранней пташкой. Так что вставал почти с закатом. Сладко потянувшись, он сел в постели. Впереди была еще одна чудесная ночь, которую он собирался провести с пользой. Впрочем, как и всегда. Сегодня его ждало много дел. Тоже… как и всегда. Раздвинув тяжелый полог своей гигантской кровати, Владыка спустил ноги и… наступил прямо в мерзкую, холодную и вонючую лужу.

Глаза Владыки стали медленно наливаться красным.

– Дэми-и-ис! – злобно взревел высший вампир, отдергивая ноги от этой мерзости.

Верный помощник, правая рука, холодная смерть в вампирском облике, карающая длань Владыки, вампир-некромант мгновенно появился на пороге с поклоном.

– Мой лорд, – прижав руку к груди, негромко произнес он. – Вы уже проснулись?

– Откуда. Это. Здесь? – с угрожающим спокойствием поинтересовался Каэлин, указывая на лужу.

– Мой лорд, это пес вашего сына. Кажется, слуги забыли запереть дверь в ваши покои на ночь.

– Кажется? Кажется? А ты почему не проверил? Я тебе голову оторву!

Выражение лица Дэмиса ни капли не изменилось, он только смиренно опустил глаза.

– Приведи ко мне эту четырехлапую блохастую дрянь! Я выпущу ему кишки вместе с кровью! – взбешенно прорычал Владыка, вскакивая с кровати и раздраженно стягивая с себя шелковую черную пижаму.

Дэмис остался стоять на месте, понимая, что господин говорит это не всерьез. Только молча следил взглядом за беснующимся лордом. Вот сейчас он выпустит пар, успокоится и велит подавать завтрак.

– Отдай в стирку! – рявкнул Каэлин, швырнув свою пижаму в лицо Дэмису, и скрылся в ванной комнате. – И убери эту гадость с моего паркета! – уже из ванной комнаты донеслось до верного слуги.

– Да, мой лорд, – усмехнулся Дэмис.

На завтрак у Владыки была свежая, подогретая до температуры человеческого тела кровь. Вторая положительная, смешанная с третьей. Обычный коктейль, который предпочитал Каэлин. Владыка сидел в шикарной гостиной в своем кресле у окна, покачивая в руке бокал. Он уже успел сменить гнев на умеренное раздражение и переодеться в свой повседневный классический костюм. Каэлин всегда отдавал предпочтение строгой классике.

Дэмис, как обычно, стоял за спинкой его кресла, держа перед собой на раскрытой ладони ноутбук и перебирая клавиши.

– Вы помните, что через два дня у вас запланирован прием в честь дня рождения вашего сына, мой лорд? – спросил он у Каэлина, который раздраженно щелкал пультом по новостным каналам.

Политикой людей Владыка тоже очень интересовался, потому что его собственный бизнес напрямую зависел от них. По всей Америке были разбросаны компании дю Шарма по сдаче донорской крови. Это, конечно, был не единственный его доход, скорее, от него зависели лишь трапезы Владыки. Обычно он не охотился на людей. Слишком это хлопотно – выследи себе овечку по вкусу, да чтобы чистый был и пах приятно, да еще чтобы кровь была чистой, без всяких примесей, а то пошли овцы, жрут одни фастфуды, пьют дешевое пойло… Попробуй поищи при таких обстоятельствах себе нормальный ужин. То ли дело компании дю Шарма, в которых работали самые отменные «повара», из любой группы сделают такое блюдо, что просто пальчики оближешь…

– Помню, – буркнул Владыка в ответ.

– Мой лорд! – В дверь постучали, и, дождавшись кивка Владыки, Дэмис разрешил охране впустить в малую гостиную невысокого вампира. Охрана была, конечно, только лишней предосторожностью, ведь что могло случиться с драгоценным Владыкой, когда рядом Дэмис?

– У меня новость, – доложил вошедший, опустив глаза в пол и поклонившись даже ниже обычного.

– Натэль… – Владыка сощурился, бросив на него угрожающий взгляд. – От того, какую именно новость ты мне принес, будет зависеть, останешься ты жить или нет. Я сегодня… встал не с той ноги.

Натэль ощутимо вздрогнул.

– Плохая, – обреченно произнес он почти шепотом. – Мой господин, я… вынужден доложить вам: артефакт Кровь Лесной нимфы украден. Тот, что отзывает сущность оборотня.

– Кто? – нарочито спокойно поинтересовался Каэлин, разглядывая маленький водоворот подогретой крови, кружащийся в его бокале.

– Рэм, мой лорд. Его следы обнаружили на месте.

– Кто сторожил комнату? – повторил Владыка для непонятливого вампира свой вопрос.

Натэль еще ниже опустил голову и совсем тихо произнес:

– Я, мой лорд.

Каэлин аккуратно поставил свой бокал на подлокотник кресла и поднялся. Вампир невольно сделал шаг назад и упал на колени. Кровавый росчерк украсил стены с дорогими бежевыми обоями в одну секунду. Голова бывшего вампира вспыхнула в руке Каэлина синеватым пламенем.

– Что за растяпа, – проворчал раздраженный Владыка, глядя, как останки подчиненного пеплом осыпаются на персидский ковер. – Дэмис, распорядись, чтобы убрали.

Отряхнув ладони от пепла, Каэлин вышел из комнаты. Пришлось снова принимать душ, но он решил, что лучше поплавает в бассейне. Гостиную, пока он прохлаждался, вылизали так, что она сверкала. Владыка мог простить, если был в благодушном настроении, даже очень плохой в его понимании проступок, как, например, сегодняшнюю кражу ценного артефакта, но грязь… Нет, грязь он не простил бы. Дю Шарм ненавидел нерях, грязнуль, и в его доме всегда все сверкало идеальной чистотой, от хрустальной люстры в огромном холле до сияющего паркета на полу.

Плавание заняло у Каэлина полчаса, потом Дэмис подал ему полотенце и шелковый халат. Да, у Владыки был фетиш на шелк, который так приятно льнул к телу, принося сладостные ощущения. Шелковых рубашек у него было очень много, и спал он исключительно в шелковой пижаме. А вот простыни были обыкновенные, а то соскальзывать на пол ему не очень хотелось.

Затем Каэлин обычно занимался документацией: как-никак, он был «человеком» деловым и имел огромный, процветающий благодаря его стараниям бизнес, и не только в Америке. Например, у него были свои судовые верфи, а еще он имел несколько десятков яхт, которые сдавал напрокат туристам и зажравшимся знаменитостям из Голливуда. Да мало ли чем может зарабатывать себе на жизнь Владыка вампиров? На пару сотен особняков хватает, и ладно.

Обычно, если ни у кого из его подданных для него не было дел, он просиживал за документацией почти всю ночь, ведя видео-разговоры с президентами различных компаний, владельцем которых он являлся. Но если настроения не было, никто не мог запретить Владыке пойти прогуляться по городу и заглянуть, например, в элитный клуб.

Дэмис уехал проверять мальчишку, и когда вернулся, то доложил, что все в порядке, а Каэлин все еще возился с бумагами. Его секретарь, чопорный вампир, напрочь лишенный всякого очарования, присущего почти всем балансирам, стоял рядом с его креслом и помогал разобраться в документации.

Было три часа ночи, когда Каэлину это надоело.

– Закончим завтра, – буркнул он, оставив своего секретаря одного, и вышел из кабинета.

Решив проведать сынишку, Каэлин направился в правое крыло своего особняка, почти целиком отданное мальчику. Все это крыло тщательно охранялось самыми лучшими вампирами, которых отбирал он сам по различным критериям. В них Каэлин был уверен, как в самом себе, хотя полностью доверять Владыка мог лишь Дэмису.

Он обнаружил Дэмиэна под присмотром своего некроманта. Мальчик сидел на полу, складывая из разных кубиков латинские слова. Вампир-полукровка, он рос и развивался так же, как обычный человеческий ребенок, ну, разве что чуточку быстрее, но в силе и реакции не уступал обычным вампирским детишкам, которых Каэлин повидал достаточно на своем длинном веку.

Дэмис сидел рядом на корточках и иногда помогал ему, подсказывая, какие еще слова можно собрать.

– Дэмис, мы пойдем сегодня гулять? – спросил мальчик, старательно раскладывая фигурки на полу. – В сад?

– Конечно, если мой маленький господин желает, – улыбнулся вампир, подавая мальчику следующую фигурку.

– Ты поплаваешь со мной перед сном? Папа разрешил поиграть в бассейне. – Дэмиэн потянулся к вампиру, чтобы взять еще одну букву.

– Все, чего пожелает мой маленький господин, – снова отозвался некромант, вложив в хрупкие маленькие пальчики требуемое.

Дэмиэн улыбнулся и, приподнявшись, неожиданно чмокнул его в щеку.

Каэлин неслышно прикрыл дверь, оставив небольшую щелочку между ней и стеной, и прислонился к стене спиной.

Единственный, кому он когда-либо доверял так, как не доверял бы даже самому себе, был Дэмис. Он не мог припомнить точное количество раз, когда некромант спасал ему жизнь. Но самое главное, Каэлин был твердо в нем уверен еще и потому, что Дэмис сотни раз доказывал свою преданность. У него было много возможностей убить Владыку, чтобы занять его место. Перед ним Каэлин представал когда-то слабым и изможденным – нелегкие времена, которые постоянно меняются, время не стоит на месте. Была война между кланами, были внутриклановые конфликты, не то что сейчас – тихо и мирно. И не раз Каэлин был на волосок от смерти. В позапрошлом веке третий Древнейший был, наконец, отстранен от большой политики. Каэлин собственноручно практически изничтожил его с лица земли – его и Эллина. Но сам при этом едва не погиб, много сил ушло на то, чтобы завоевать власть, занять вершину вампирской иерархии, стать тем, кем он был сейчас и кем собирался оставаться еще долго. Много дней ушло на то, чтобы восстановиться после той битвы. И Дэмис… Дэмис выхаживал его, как маленького, более того, он поил его своей собственной кровью, чтобы исцеление шло быстрее. Только благодаря ему Каэлин был жив сейчас. А ведь в то время у Дэмиса, уже очень сильного вампира, была возможность убить его раз и навсегда, ослабленного, немощного, едва живого после той злополучной битвы. Но Дэмис не убил.

А сейчас… сейчас он следит за его сыном, как не следил бы, наверное, даже за своим собственным. И с какой преданностью и заботой он смотрел на маленького полукровку… Каэлин никогда не видел, чтобы Дэмис смотрел так на кого-то. Ни разу.

Многие вампиры не очень любили малыша Дэмиэна за то, что его матерью была человеческая женщина, но разве Владыку волновали такие мелочи? Он любил эту смертную когда-то, сейчас же от нее остались лишь прах в могильном склепе и он, Дэмиэн. Пожалуй, единственное существо, которым Владыка дорожил больше всего на свете. Он любил в этой жизни три вещи, три вещи, ради которых стоило жить, которые стоило ценить, это он твердо знал, прожив много веков. Это власть, могущество и богатство. Долгое, долгое время три эти фактора являлись приоритетами в его жизненных ценностях, пока не появилась Мари. Тогда Каэлин узнал, что любовь гораздо важнее. Но за все надо платить, и боль от потери любимой сделала Владыку, который и раньше не отличался излишней сентиментальностью, еще более жестоким и беспощадным. Врагов надо убивать, предателей сжигать, тех, кто не подчиняется, – изничтожать. Никаких слабостей, никаких сантиментов, только кровь и власть. А если слабость все же есть… то ее надо защищать любой ценой, даже ценой собственной жизни. Сейчас у Каэлина была одна слабость – Дэмиэн. Но за сына он был спокоен: так, как охраняют его, даже дракон не охраняет свои сокровища. К тому же почти все время с ним находился Дэмис.

Возможно, после смерти Мари он бы избавился от ребенка, который убил его возлюбленную, выбираясь на этот свет. Но, во-первых, она сама пошла на это, даже зная, что плод, который она носит, в конечном итоге убьет ее. И те месяцы, что она была беременна Дэмиэном, те месяцы, что он выпивал ее жизненные силы, она была счастлива, в то время как Каэлин ходил мрачнее тучи. А во-вторых… Во-вторых, Дэмиэн слишком напоминал ему мать. С детского наивного личика на него смотрели нежные и ласковые глаза Мари. Но в те моменты, когда эти глаза становились красными, Каэлин чувствовал такую безысходность, что старался избегать мальчика. Плод союза смертной и монстра – да, он был прекрасен. Но Дэмиэн был необычным ребенком, не мог контролировать свою силу и жажду с рождения, как другие вампирские дети… Первые месяцы ничто не могло его насытить, человеческую же пищу он есть отказывался напрочь. Некоторое время после рождения сына и смерти Мари с ним находился только Дэмис, который кормил ребенка, ухаживал за ним, следил, потому что у самого Каэлина не хватало сил даже просто взять сына на руки. В его голове не укладывался нежный и хрупкий образ Мари в лице кровожадного монстра, каким, по сути, являлся и он сам. И их ребенок был таким же – красивым чудовищем. Но потом малыш стал расти, понимать многие вещи, Дэмис терпеливо возился с ним, обучая алфавиту, цифрам, читая ему на ночь, объясняя все те элементарные вещи, какими интересуется каждый человеческий ребенок. И чудовище стало превращаться в ласкового кроткого малыша. Дэмиэн понял, что убивать плохо, и больше не трогал служанок, которые приходили убирать в его комнате. Понял, что много крови пить нельзя, жажду надо контролировать.

И именно Дэмис был тем, кто четко разграничил в детском сознании понятия «хорошо» и «плохо». Каэлин был ему за это очень благодарен. Кто бы мог подумать, что суровый, хладнокровный убийца, вампир-некромант может быть таким терпеливым и заботливым наставником? Порой ему казалось, что Дэмис больше предан его сыну, чем ему самому. И что малыш больше любит Дэмиса, чем своего отца.

Впрочем, такие мелочи Каэлина не трогали. Главное, что сын сыт и в безопасности. Со временем он смог научиться любить его и видеть в нем нежную красоту и кротость Мари, а не вечно голодного маленького вампиреныша. Детей Каэлин терпеть не мог, как человеческих, так и вампирских. Хотя они мало чем отличались друг от друга.

– Владыка! – От мыслей Каэлина отвлек начальник охраны безопасности особняка, когда он шел по коридору в свою спальню.

– Что случилось, Норт? – повернувшись к вампиру, спросил он.

– Мы поймали Рэма.

Глубоко в подвале, под шикарными залами и комнатами роскошного особняка дю Шарма, находились подземные казематы и настоящие средневековые темницы. Здесь было сыро, мрачно и холодно, разве что крысы не бегали. Крысы вампиров боятся, как и все остальные животные. Здесь Каэлин наказывал провинившихся.

– Ты очень… очень сильно расстроил папочку, – произнес Каэлин, нависая над красивым вампиром.

Да, Влыдка знал, что многие его подданные за глаза называют его большим папочкой-вампиром, но это было скорее из уважения и… любви, как бы странно это ни звучало, чем цинизма и скепсиса. Кланы, что присягнули на верность Каэлину дю Шарму, уважали и ценили своего Владыку. А те, что, присягнув на верность, не уважали и не ценили… не жили.

Двое вампиров держали Рэмиэля за руки, чтобы не вырвался и не сбежал. Дэмис стоял тут же, возле двери, равнодушно наблюдая за сценой казни. Это был, конечно же, не первый раз, когда он видел, как Каэлин вымещает свою злость на ком-то, попавшемся под руку, карает предателя или отказавшегося повиноваться вампира.

Рэм молчал, глядя куда-то в район шеи Каэлина, словно хотел вцепиться ему в глотку.

– Где мой артефакт?

Пойманный вор ничего не ответил, но ответ Владыка прочел в его мыслях, хотя Рэм и пытался неумело поставить блок. Но что Древнейшему ментальные щиты какого-то птенчика?

– Ты ведь знаешь, как я поступаю с предателями, верно? Ты решил, что у Эллина тебе будет лучше? – Каэлин оскалился. – Что ж… твой выбор, я не могу тебя винить. Но ты дерьмо и трус, если не сказал мне о своем выборе в глаза.

Рэм опустил взгляд, но Владыка намотал кудрявые каштановые волосы на кулак и вздернул его голову вверх. Присев перед ним на корточки, Каэлин почти прижался губами к уху мелко вздрагивающего вампира и негромко произнес:

– Тебе надо было сказать мне это, Рэм. Сказать и попытаться уйти через парадную дверь, а не через черный ход, прихватив мой артефакт. Может быть, я и отпустил бы такую пешку, как ты. Ну а теперь я вырву тебе сердце.

На свободной от захвата руке Владыки мгновенно выросли острые длинные когти. Рывок – они вонзились в грудь предателя, проломив грудную клетку. Послышался отвратительный хруст костей, и Рэм заорал от обжигающей боли, заливавшей грудь.

Черное сердце все еще судорожно пульсировало в пальцах Владыки. Каэлин поймал взгляд Рэма и улыбнулся.

– Я бы скормил это песику Дэми, но, боюсь, мой сын огорчится, если его собачка отравится твоим ядом…

Владыка бросил сердце на пол и наступил на него. Он никогда не прощал предателей.

– Дэмис, сделай так, чтобы ему было больно, а затем убей, – приказал он и вышел за дверь, оставив Рэма на попечение своей карающей длани.

О, некромант знал много способов заставить даже балансира визжать от боли, как свинья, которую разделывают живьем.

Комментарий к Кровавые будни Владыки вампиров

Сиквелл к этой главе: http://ficbook.net/readfic/1862229