Текст книги "Нежелательная свадьба (СИ)"

Автор книги: Lia Agamine

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

========== Глава 1 ==========

Опершись маленьким подбородком о кулачки, молодой омега Юлиан Роулонд наблюдал за синей бабочкой, присевшей на подоконник маленькой ветхой гостиной. Лишь когда бабочка вспорхнула, мальчик повернулся к старику, который выжидающе смотрел на внука:

– Что ты сказал, дедушка? Я прослушал.

– Я уже понял, что бабочка тебя интересует больше, чем Сократ, – терпеливо произнес мистер Джин, нежно улыбаясь миниатюрненькому мальчику, который унаследовал блестящие каштановые волосы от папы-омеги и зеленовато-голубые глаза деда.

Ответная извиняющаяся улыбка могла бы растопить даже каменное сердце.

– Прости меня, дедушка, – омега действительно выглядел виноватым, а в аквамариновых глазах проскользнула грусть, – я просто гадал, смогу ли я когда-нибудь стать прекрасной бабочкой, выбравшись из кокона гусеницы.

– Ну а что такого плохого в гусенице? В конце концов, – процитировал старик, – «красота зависит лишь от точки зрения наблюдателя». – И, весело блеснув глазами, стал ожидать ответа Юлиана.

– Гораций, – незамедлительно произнес омега, глядя на дедушку с уверенностью.

Старый альфа удовлетворенно кивнул, гордясь любимым внуком:

– Не стоит беспокоиться о внешности, мой дорогой. Истинная красота расцветает в сердце и отражается в глазах.

Юлиан наклонил голову набок и задумался, кому же принадлежат эти слова, но он не смог вспомнить ни одного автора, потому стыдливо спросил:

– Кому же принадлежат эти слова, дедушка?

– Мне, – усмехнулся дед.

Юлиан рассмеялся, заливая комнату оглушительным смехом, но вскоре лучезарная улыбка поблекла, и он чуть хмуро произнес, опустив голову вниз:

– Папа огорчен… Я ведь так и не вырос хорошеньким, а мне уже двенадцать лет. У него были все причины ожидать, что я буду красивым, ведь прекраснее отца никого нет, да и сам папа не обделён внешностью.

Старый альфа лишь вздохнул, думая о том, что бедному мальчику не повезло с родителями.

– Дедушка, я знаю, что ты думаешь иначе. Но ты должен признать, что судьба была чрезвычайно строга к папе, ведь подарила ему не высокого блондина, а меня. Низкий, бесформенный, самый обычный.

После этого Юлиан замолчал, продолжая рассматривать бабочку, а глаза мистера Джина сияли восторгом и любовью к этому маленькому существу.

Он не понимал, как можно считать Юлиана обычным, невыразительным, и ничем не примечательным омегой? Мистер Джин считал внука самым милым, добрым и сообразительным мальчиком, который достоин лучшего.

В комнату вошел ещё один омега с каштановыми волосами, голубыми глазами и приятными чертами лица. Юлиан радостно встал и побежал к папе, который сухо обнял сына.

– Вы что, учитесь? Боже. Был бы ты альфой, я бы не злился так, но к чему омеге такие знания? Омеги являются украшениями дома графов и лордов, хватит уже лелеять мечту найти мужа, который бы оценил эти знания. Мужчинам нужен глупый омега, который бы слушал его и восхищался его умом, который бы не спорил и подчинялся, – после этого Энтони оттолкнул нелюбимого сына и закрыл дверь.

Дед подошёл и обнял внука, успокаивая, и одновременно проклиная Энтони, который испортился окончательно в этом треклятом доме.

Из родственников у Юлиана остались дедушка и папа, отец погиб уже давно, когда Юлиану было шесть лет, так что мальчик его почти не помнит.

Так и протекали счастливые годы омеги, пока не случилось страшное. Любимый дедушка умер от старости, когда Юлиану исполнилось четырнадцать лет.

***

Молодой шестнадцатилетний омега собирался на день рождения старого друга по имени Джеффри Портер.

Это был рыжий омега из разбогатевшей крестьянской семьи, богаче, чем весь род Роулондов, который хоть и бедствовал, но выходил из дворян и помещиков.

Если бы не Эндрю, отец Юлиана, то их поместье не было бы таким запущенным. Этот альфа пропил все деньги семьи и даже отдал их родовое поместье, переместившись в глушь.

После смерти Эндрю всем стал заправлять дедушка по линии омеги – бывший учёный Альберт Джин.

Энтони же был слишком изнеженным омегой, потому никак не мог вести хозяйство ветхого поместья, которое Эндрю Роулонд купил на последние деньги.

Это двухэтажное поместье было всем для Юлиана, который после смерти Альберта стал им управлять. Несмотря на бедность, у них были двое слуг, которые прислуживали Роулондам порядка тридцати лет практически бесплатно.

Одного из них звали Скотт – он был поваром, но с уходом почти всех слуг стал ещё и плотником, мойщиком окон и уборщиком.

Второй был Рэй – немного глуховатый мужчина, который хоть и был старым, но всё ещё был силён и справлялся с самой тяжелой работой.

Юлиан стирал, убирал, мыл посуду и добывал пищу на охоте. Энтони же каждый день сидел дома и кусал губы от зависти даже к таким, как Портеры.

Это была большая семья рыжих весёлых фермеров, которые сделали целое состояние на выращивании коров.

Юлиан осмотрел себя в зеркале. Длинные, ниспадающие с плеч блестящие каштановые волосы, которые красиво вились на концах; большие аквамариновые глаза и пухлые губы. Юлиан не был привлекательным, но и уродом его нельзя было назвать.

К сожалению, несмотря на его уже зрелый для омег возраст, он почти не имел запаха. А ведь Юлиану так хотелось найти своего истинного, любить, и быть любимым! Так хотелось о ком-нибудь заботиться и получать заботу в ответ.

Несмотря на такие желания, парень давно уже понял, что не получит он никакой любви. Его в лучшем случае ждёт участь папы, а про худшее он думать совсем не хотел. Не надо было портить себе настроение перед праздником.

***

Юлиан скакал верхом на старом, но всё ещё сильном жеребце. Он слез с лошади и отряхнул крестьянские серые штаны и голубую, чуть рваную рубашку, от пыли.

Едва он зашел в небольшой дом, его тут же встретили всей семьёй Портеры, очень полюбившие этого бедного омежку, с которым Джеффри учился ещё в школе. Карие глаза рыжеволосого парня светились счастьем и любовью, когда видели Юлиана.

Родители это видели, и уже считали Юлиана чуть ли не частью семьи, ведь понимали и любили Джеффри. Да и Юлиан был хорошей парой – трудолюбивый, добрый, отзывчивый и умный омега, и тут его родословная роли почти не играла, хотя и была большим плюсом для таких, как они.

Вечер прошёл бурно: они всей семьёй играли в различные игры, потом даже охотились на кабана. Ну и, конечно же, в этом непростом деле лучшими были глава семейства и маленький омега Юлиан.

Ближе к ночи парень попрощался с семьёй Портеров и покинул их дом. Он решил поскорее добраться до поместья, и потому поехал на своём жеребце через лес.

Он долго ехал по тёмному лесу, понимая, что заблудился. Днём не составило бы никакого труда проехать километр на лошади по лесу, но сделать это в темноте оказалось непосильным для омеги.

Юлиан всё сильнее углублялся в лес, слушая уханье совы, вой диких собак и волков, хруст тонких веток под ногами.

Повезло, что Юлиан сейчас был в доспехах, со стрелами и луком за спиной. В охоте главным качеством охотника была точность. Именно точность выстрела играла решающую роль в охоте на кабанов и других съедобных диких животных.

Неожиданно откуда-то выбежал мужчина, пытаясь оторваться от погони. Это были ещё двое каких-то альф, явно желавшие убить парня, который был даже не на коне, и главное – без брони, а, значит, полностью уязвим.

Юлиан посчитал это несправедливым, а потому выстрелил одному из альф в ногу, а второго скинул с лошади. Парень, за которым те альфы бежали, остановился, посчитав, что вместе с его защитником у них есть шанс убить предателей.

Этот мужчина взял меч у того, который получил стрелу в ногу, но не успел он сразиться с альфой, который упал, как таинственный спаситель слёг, получив серьезный удар по голове от его бывшего соратника.

Вольфрам убил бы их с легкостью за предательство, но, не имея лошади и меча, он был бессилен. Поэтому молодому графу пришлось бежать от них глубоко в лес.

Его спасла только бессонница, иначе бы он не услышал, как убийцы зашли в палатку, и он бы был уже мёртв.

Вольфрам, имея меч, мог убить Вела, не смотря на то, что не имел брони. Удар, ещё один, и ещё, и Вел лежал на земле, истекая кровью.

Вольфрам подбежал к парню и снял с него шлем. Каково было его удивление, когда он увидел ещё ребёнка!

Так как запаха тот почти не имел, Вольфрам посчитал его бетой, и, взяв на руки, сел на лошадь того парня, собираясь выходить его и вылечить, а для начала – элементарно осмотреть на наличие ран, ведь пока он мешкался, могло произойти все что угодно.

Как никак, этот парень спас его от собственных союзников, надо же его если не отблагодарить, то хотя бы вылечить.

Вскоре они прибыли к гостинице при деревне. Там Вольфрам Эдисон Мэтью Брукс, будущий герцог Лейсли, отнёс знакомого всем Юлиана в комнатку и закрыл двери.

Сказать, что все присутствующие были шокированы, ничего не сказать. Какой-то красивый брюнет с серо-зелёными глазами и двухдневной щетиной на лице принёс Юлиана в гостиницу и заперся там с ним, приказав никого не впускать.

Мысли у хозяина гостиницы, постояльцев и её гостей были очень разными, но все они склонились к одной версии – этот неизвестный альфа сейчас забирает честь молодого омеги.

Но на самом деле Вольфрам снимал с беты броню, раздел почти до пояса, осматривая его чуть холодное, замёрзшее тельце.

И именно в этот момент ворвался хозяин гостиницы, который лично знал Энтони и Юлиана, и просто поверить не мог, что Юлиан отдался не Джеффри, а кому-то неизвестному.

Увидев, что Вольфрам раздевает его, хозяин вытолкнул всех гостей, попросив их дать молодым немного уединения. Вот так и распустился слух о потерянной чести Юлиана.

А Вольфрам продолжал осматривать бету, понимая, что тот ударился только затылком.

– Ну, ничего страшного. Спасибо тебе, мой спаситель. Ты такой маленький, но неимоверно храбрый и смелый. Я никогда тебя не забуду, но времени оставаться тут у меня нет, извини.

Будущий герцог оставил записку Юлиану, написав о том, чтобы тот позже мог потребовать любое вознаграждение за спасение жизни. Потом мужчина подал им чек на своё имя, и отправился домой, в замок своего дедушки-омеги.

Теперь, после чека, который Вольфрам оставил хозяину гостиницы, было известно, кто именно лишил девственности юного Юлиана.

Когда парень очнулся и прочёл записку, он был шокирован, что спас самого будущего герцога Лейсли. Конечно, он не будет требовать награды. Зачем ему это? Его и так всё устраивает.

Взгляды, которые бросали на него жители деревни, немного настораживали омегу.

Придя домой, Юлиан сразу получил пощёчину от папы, который был уже согласен на свадьбу с низкими и грязнокровными Портерами, за то, что его сын посмел променять стабильность на мимолётную страсть с каким-то графом.

========== Глава 2 ==========

Юлиан был ошеломлён таким поведением папы. До этого он хоть и часто показывал свою ненависть к своему ребёнку, но никогда не бил.

– Собирайся, мы едем к графу Вольфраму, с которым ты провёл ночь. Негодник! Как ты посмел? И, главное, как такой мужчина вообще на тебя посмотрел?! Некрасивый, слишком мужественный, храбрый и сильный! Кому такие нужны?! Да только этим свиньям Портерам! А теперь тебя, гулящего, уже никуда не возьмут! Кусок идиота! А ну собирайся, я сказал! Я обязательно добьюсь того, что ты выйдешь замуж за этого графа. Чего стоишь и смотришь на меня? – омега был смертельно зол, изрыгая эти пламенные речи.

– Папа… Ты о чём? Я не проводил с ним ночь! Ну, то есть провёл, но мы ничем таким не занимались! Он просто осмотрел меня! – звучало глупо, даже Юлиан это понял, но как доказать, что этот красавец и богач попросту был в беде, и он помог ему? Юлиан уже пожалел, что помог этому альфе выжить. Очень пожалел.

– Хватит оправдываться, это выглядит слишком жалко! Наивный дурак! Я тебе что сказал?! Иди собирайся, мы уезжаем отсюда! Я добьюсь справедливости! Чего бы мне это ни стоило! Честь семьи разрушу, но заставлю этих светских болванов взять тебя в их семью!

Юлиан продолжал стоять, пока Энтони не подтолкнул к лестнице, что вела в его комнату. Омега медленно перебирал ногами, заходя в комнату и собирая в старую сумку свои штаны и рубашки, не совсем новые, но такие удобные и привычные.

Вскоре они уже ехали в карете, направляясь в графство Лейсли. Юлиан молчал, кусая свои губы, а Энтони злился, смотря на своего сына.

Ближе к закату они прибыли в замок, и Энтони устроил настоящий фурор, когда их не пустил герцог Дэвид Лейсли, который сейчас управлял всеми делами. В городе, которым управляет семья Лейсли, стало известно, что внук Дэвида лишил чести дворянина и бросил его.

Чтобы не раздувать ещё больший скандал, старому омеге пришлось впустить этих, как он выразился, «оборванцев», и принять у себя в кабинете. Там же присутствовал удивлённый Вольфрам, который и подумать не мог, что тот мальчишка – омега.

В итоге Энтони потребовал свадьбы, а старый омега не мог отказать, лишь бы сохранить честь семьи. Решение было трудным, Энтони возненавидел Дэвида за высокомерие, а Дэвид брезговал загрязнять свой род таким, как Юлиан.

Однако к утру было решено их обвенчать, и на следующий день подготовка к свадьбе была окончена.

На Юлиана надели брачный наряд, который ему даже не подходил. Он выглядел в этом нелепо и глупо. За руку Юлиана вел красивый, хоть и не молодой папа.

Омеге было очень стыдно, он чувствовал, как разрушает жизнь красавчику-бабнику Вольфраму.

Когда обряд был закончен, Дэвид приказал им приехать в замок, благо гостей не было совершенно. Да и зачем гости, если эта свадьба только портит всё? Дэвид ведь хотел женить своего внука на каком-нибудь родовитом и богатом омеге, а получил Юлиана.

Лоренс младший начинал осознавать, что он только и делает, что разочаровывает всех. Папу разочаровал тем, что родился некрасивым; Вольфрама разочаровал тем, что он не бета; герцога разочаровал тем, что является бедным и жалким по сравнению с его внуком.

Сидя в дорогой и удобной карете, мальчик хотел расплакаться. Его теперь ненавидели все в замке, а ведь это – его новый дом. Как же ему хотелось обратно домой, в родную глушь. Но Юлиану нужно быть сильным, несмотря ни на что.

Альфа вышел из повозки первым и нехотя подал руку супругу. Юлиан робко коснулся его руки, смотря большими аквамариновыми глазами, обрамленными длинными ресницами, в зеленоватые глаза альфы.

Вольфрам аж дернулся от на удивление приятного прикосновения этого мальчишки, который хоть и спас ему жизнь, но и испортил её.

Будущий герцог взял Юлиана за бесформенную талию и поставил на землю, жалея, что его муж такой страшненький. Ему нравились только его глаза – пронзительные, красивые и очень необычные, таких он никогда ни у кого не видел.

Юлиан, когда встал на землю, тихо всхлипнул и побрёл к воротам, смотря под ноги.

Вскоре четыре ненавидящих друг друга человека ужинали в абсолютной тишине.

Энтони думал о том, что давно он не ел такой еды; герцог думал о том, что обязательно сошлёт этого омегу куда подальше от замка; Вольфрам думал о том, что обязательно отсюда уедет, ибо спать с некрасивым ребёнком ему не хотелось; а Юлиан думал о том, что хочет поскорее домой.

Трапеза была окончена. Герцог просил Энтони зайти в его кабинет, а Вольфрам попросил принять его чуть позже.

Всё, что задумали члены семейки Лейсли, было исполнено. Энтони уезжал в поместье на другом краю города, а Вольфрам отправлялся в Лондон, и хотя это было сложным решением для герцога, он всё же принял его, приказав приезжать хоть раз в полгода.

***

Конечно, Вольфрам не приехал через полгода, он не приехал даже через год.

К этому времени Юлиан начинал вылупляться из кокона и превращаться в прекрасную бабочку.

Лицо его округлилось, не было вздернутого подбородка и странных скул, талия стала медленно, но верно формироваться, бедра и попа округлели, а сам Юлиан подрос, рост его теперь был не 155 сантиметров с копейками, а 175 – идеальный рост для Юлиана, который становился все прекраснее.

Герцог был высокомерен по отношению к бедному ребёнку, но вскоре он начинал понимать дитя; понимать, что этот ребёнок очень умён, и что, скорее всего, такой, как он – всего лишь поздний цветок. Поэтому Дэвид стал отчаянно писать Вольфраму, чтобы он приехал и увидел своего мужа с другой стороны.

Юлиан не был светским человеком, но иногда появлялся на балах в сопровождении Ричарда – он был двоюродным братом Вольфрама. Красивый и молодой юноша лет двадцати постоянно ухаживал за омегой, как только он приехал из своего путешествия. И ведь не прогадал: год спустя омега стал красивым, и, казалось, это только начало.

Ближе ко второму году отсутствия Вольфрама, Дэвид стал привязываться к мальчику, который был невероятно умён и красив.

Юлиан, в отличие от любого обитателя замка, мог запросто подстрелить утку к обеду, выпотрошить её, и даже приготовить в печи, да ещё и очень вкусно!

Сколько вещей умел Юлиан! Это так восхищало Дэвида, что Юлиан очень сильно полюбился старому герцогу, который всегда мечтал о таком необычном внуке.

Также всех в замке удивляла не только смелость Юлиана, но и его неземная красота. Именно Ричард решил, что надо бы обучить Юлиана всем светским тонкостям и этикету – хватит уже прятать такую красоту.

Целый год омегу обучали тому, что ему было совершенно неинтересно, но парень всё запоминал хотя бы ради Ричарда, который с самого начала был к нему добр.

Именно этот кареглазый и светловолосый юноша помог ему выжить в этом драконьем логове, спустя три года ставшем ему родным, в котором он чувствовал себя в безопасности.

Молодой парень девятнадцати лет собирался на бал во дворце принца. Это первый настоящий выход в свет.

***

Музыка, полные залы гостей в пестрящих костюмах, дворецкие, которые расхаживали с бокалами вина и шампанского – это то, что увидел Юлиан. Неожиданно музыка остановилась, а все присутствующие внимательно посмотрели на омегу и Ричарда, который его сопровождал. Даже принц вздернул бровь, смотря на прекрасного Юлиана, который был невероятно красив.

Внешность его была не просто идеальна – она была необычна. Ни у кого в Англии не было таких сказочных аквамариновых глаз, отдающих бирюзовым и голубым. Ни у кого в Англии не было таких блестящих каштановых волос, красиво спадающих волнами. Ни у кого в Англии не было такой идеальной худой фигуры, с широкими бедрами и аккуратной попой. И, в конце концов, ни у кого в Англии не было такого выразительного лица с идеальной кожей без единого изъяна.

Юлиан, как подобает по этикету, вежливо сделал реверанс, а Ричард поклонился, и они прошли в зал, чувствуя на себе удивленные взгляды. Всем хотелось узнать, что это за внеземной красоты омега, и почему он с Ричардом.

***

Вольфрам, который сидел рядом с принцем, также смотрел на невероятно красивого омегу, который был с его двоюродным братом. Когда они подошли к королю и представились, он обомлел от этого запаха.

Да это же истинный омега для него, но он с Ричардом! Как так?! Почему его истинный сейчас держит руку его брата?!

– Добрый вечер, принц. Я пришёл на бал со своим спутником, – глаза Ричарда блеснули, при взгляде на Вольфрама, который зачарованно смотрел на собственного мужа. – Его зовут Элион Стюарт, – омега лишь поклонился, играя свою роль. Это был план Ричарда и герцога.

Очень уж им хотелось отомстить глупому Вольфраму, который никак не приезжал домой из-за отвращения к супругу, которым сейчас он восхищался.

========== Глава 3 ==========

Молодой омега вскоре отошёл с Ричардом в центр зала. Эта прекрасная пара решила станцевать, показав, насколько они близки.

Юлиан, несмотря на то, что танцевал в таком огромном дворце впервые, и что тут было много народа, перед которым можно легко опозориться, танцевал уверенно, успевая за темпом Ричарда.

Было видно, что они танцуют не в первый раз, ведь гармония танца была прекрасной; Ричард чувствовал и знал своего партнёра, а Юлиан за счёт природной гибкости и чувства ритма украшал этот танец, заставляя всех расступиться для молодых.

Абсолютно все зачарованно смотрели на омегу, который всецело доверял альфе и танцевал от души.

Когда быстрый танец закончился, омега и альфа поклонились гостям и принцу. Юлиан то и дело смотрел на своего мужа, которого он за три долгих года успел возненавидеть, хотя до этого он его любил.

Но чувства же проходят, время лечит. И вот Юлиан чувствует на тонкой талии руку Ричарда, а не Вольфрама.

Что же, он сам виноват. Юлиан был счастлив, что Вольфрам смотрит на них таким бешеным и ревнивым взглядом.

А ведь этот альфа даже не узнал супруга, думая, что у него в мужьях какой-то бесформенный и некрасивый омега низкого происхождения.

Конечно, Юлиана такая перспектива очень опечалила, и сдерживаться от горьких слёз позволял только Ричард, которому он всецело доверял, сжимая его рукав своими тоненькими ухоженными пальчиками.

– Ричард, пойдем на балкон? Я больше не могу этого выдержать… Я всё ещё его люблю, – ему пришлось это признать, шепча тому на ушко эти слова, которые сильно задели влюбленного Ричарда.

– Кхм… хорошо, пойдём, – после этого они, сопровождаемые взглядами гостей, вышли на балкон, чтобы подышать свежим воздухом.

– Как ты себя чувствуешь? Юлиан, ты же говорил, что ненавидишь его и ни за что снова не полюбишь, даже если увидишь, – Ричарду было очень больно слышать это и понимать, что сердце Юлиана всё ещё принадлежит альфе, который даже его не узнал.

– Прости, но сердцу не прикажешь… Несмотря на то, что он так со мной поступил, я не хочу делать ему больно. Можешь посчитать меня слабохарактерным, но я не могу ему мстить, просто не могу, – по бледным щекам омеги потекли слёзы, что происходило не часто.

Казалось, Юлиан вовсе не умеет плакать, а если и делал это, то только в одиночку, и то, все его слёзы были по Вольфраму, который так жестоко его игнорировал целых три года.

Ричард с болью смотрел на беднягу. Он подошёл и нежно обнял это чудо, которое было слишком преданным и добрым.

***

Вольфрам отпросился у принца, ему захотелось выйти на балкон. Принц понял, что тот прекрасный омега понравился Вольфраму, поэтому он понимающе отпустил своего не только слугу, но и друга.

Когда Вольфрам зашёл на балкон, он увидел спину Ричарда и тонкие руки, которые его обнимали. Сердце заныло от боли и ревности, а ведь он ничего не мог сделать.

Вольфрам отчаянно чувствовал, что этот Элион Стюарт – его единственный. Ещё ни один омега не заставлял его испытывать такие глубокие и сильные чувства: ревность, ярость, любовь, гнев, печаль, боль, грусть – целый букет чувств вызывал этот омега, одетый невероятно богато и с таким вкусом, который любил герцог Дэвид.

И тут альфе пришла в голову ужаснейшая мысль. Если этот наряд подбирал сам герцог, то он позволил Ричарду идти с ним на такой важный бал, а значит, герцог принял этого омегу в свою семью и они скоро сыграют свадьбу.

Тогда уж ему придется быть на свадьбе со своим уродливым супругом, который на фоне этого омеги был бы ничтожеством. От этих мыслей в глазах предательски защипало, потому он вышел отсюда, вытирая рукавом непрошеные слёзы.

***

Приём был окончен и омега уже ехал в карете, смотря вниз, на свои холодные, чуть дрожащие пальцы. Лучше бы он не ездил на бал и не видел эти серо-зелёные глаза, которые пленили его ещё в шестнадцать лет. Юлиан кусал пухлые губы, стараясь не обращать внимание на обеспокоенный взгляд дорогого друга, который был влюблён в него.

Как жаль, что сердце Юлиана трепетало только из-за Вольфрама, который ещё со свадьбы его возненавидел за то, что не дал как следует нагуляться, и за то, что Юлиан – уродец низшего происхождения.

Было бы всё куда проще, влюбись он в Ричарда, который любит и поддерживает его не только из-за его красоты. Ведь три года назад никто и предположить не мог, что этот серый утёнок превратится в прекрасного лебедя.

Но уже тогда двоюродный брат Вольфрама был добр к нему. Да, именно брат Вольфрама, Ричард. Абсолютно всё было связано с этим альфой, его новой жизни поспособствовал именно Вольфрам, и именно благодаря ему он стал герцогом Лейсли, к чему Юлиан не особо стремился, а вот Энтони – очень даже.

Спустя несколько часов они прибыли к Дэвиду в замок. Юлиан сразу же ушёл в свою комнату, решив всё же дать волю слезам, ведь так не хотелось показывать слабость человеку, который считал Юлиана невероятно сильным.

Ричард все рассказал герцогу, и Дэвид, узнав всё, был в ярости. Он приказал немедленно привезти Вольфрама, а если тот откажется – Дэвид лишит права унаследовать титул и оставит без наследства, полностью все отдав Ричарду.

Получив это гневное письмо, Вольфрам сразу понял, что он хочет торжественно объявить о помолвке Ричарда и Элиона, а также захочет подсунуть ему на ложе супруга, к которому Вольфрам в первую брачную ночь даже не притронулся.

К сожалению, у него не было выхода, ведь иначе он останется ни с чем. И хотя принц его не оставит, Вольфраму не нравится жить на подачках кого-либо, ведь с потерей титула он станет обычным слугой без привилегий.

К тому же ему не хотелось отдавать Ричарду, помимо омеги, ещё и титул с богатством. Вот поэтому Вольфрам начал собираться.

Попрощавшись с принцем, он уехал из Лондона и уже через несколько часов стоял у ворот родного замка.

========== Глава 4 ==========

Юлиан ничего не знал о том, что в замок приедет Вольфрам, да ещё и так внезапно.

Омега в это время расхаживал по комнате, думая, как бы всё объяснить герцогу, чтобы он не подумал, что всё настолько печально в его жизни.

Дэвид не должен думать, что для Юлиана единственная слабость – это Вольфрам.

Но надо было спускаться на завтрак. Омега осмотрел себя ещё раз: обтягивающие кожаные штаны, хорошо подчёркивающие попу и бёдра омеги, небольшая белая рубашка с рюшами, которую почти полностью скрывали длинные и пышные каштановые волосы. На ногах были удобные башмачки коричневого цвета.

Юлиан подкрасил розовые губы и вышел из покоев, направляясь вниз, где ему надо было бы объяснить старому герцогу своё вчерашнее поведение.

Увидев в вестибюле Вольфрама, Юлиан еле удержался от того, чтобы вскрикнуть «Господи!», ведь Юлиан, как и все англичане, был очень набожен и ходил в церковь, особенно утреннюю службу в воскресенье.

Юлиан, когда Вольфрам его заметил, сделал реверанс и быстро покинул вестибюль, направляясь в столовую.

Вольфрам же продолжал стоять. Он просто остолбенел, увидев формы омеги, которые вчера он не успел как следует рассмотреть из-за шока.

Вольфраму хотелось взвыть, но он всего лишь прошёл в кабинет герцога, чтобы поприветствовать вредного деда.

После тяжелого разговора (если его можно было так назвать – омега, скорее, отчитывал и ругал внука, чем разговаривал с ним) они прошли в столовую, чтобы позавтракать. Ричард и Юлиан уже сидели и ждали гостя и главу замка.

– Присаживайся, – фыркнул Дэвид, даже не смотря на внука, также садясь за стол.

– А где мой муж? – тихо спросил Вольфрам, осматриваясь. Неужели этого мальчика так ненавидят в замке, что тот вынужден кушать у себя? Хотя, так было лучше – не видеть свой позор, потому что иметь страшного мужа портит честь. Однако его раздумьям пришёл конец, когда герцог кинул вилку во внука.

– Оглянись, глупый ребёнок! Как ты можешь не замечать Юлиана? Тебе всё ещё не хватает его красоты?! Да никого, красивее Юлиана, во всей Англии нет! Тьфу! Испортил аппетит, – после этого герцог встал и, бубня себе что-то под нос, ушёл прочь. Юлиан также встал, но Ричард остановил его за руку, посмотрев в аквамариновые глаза.

– Юлиан, тебе нужно хорошо питаться. Ты вчера из-за Вольфрама так ничего и не съел. Он не достоин тебя.

Блондина перебил Юлиан:

– Прости, Ричард, но я правда не хочу есть, – он выдернул руку и убежал восвояси, пробегая мимо супруга и обдавая его нежным ароматом роз.

Вольфрам в шоке хлопал глазами, смотря на Ричарда.

– Это… это был мой муж? – неуверенно произнес брюнет, нервно сглатывая.

Ричард лишь хмыкнул, тяжело вздыхая.

– Да, болван. У тебя самый красивый, умный, нежный и преданный супруг. Если бы его сердце принадлежало мне, я бы был очень счастлив. Ты же топтал его чувства целых три года, ненавидя из-за внешности. Ну вот, теперь его внешность тебя устраивает? Как теперь будешь себя вести? Герцог хочет правнуков, – после этого парень выпил залпом вино и вышел из столовой, потеряв какой-либо аппетит.

Было так больно. Он ведь понимал всё. Ричард для Юлиана друг, а Вольфрам для Юлиана – единственная любовь. От этого ненависть к брату становилась невыносимой, потому он и решил уехать отсюда. Не мог он наблюдать за любовью Юлиана и Вольфрама, который получит его, даже не надрываясь.

***

Вскоре Ричард всё же уехал. Юлиан тихо плакал, прощаясь на неопределённый срок с любимым другом, коим оставаться альфа не желал.

Все эти три дня Вольфрам ничего не предпринимал. Он изучал своего супруга, восхищаясь им.

Каждый день спрашивал у слуг, как же поживал Юлиан в начале и как живёт сейчас.

Он был приятно удивлён, что, несмотря на близость с Ричардом, его супруг никогда не переступал черту дружбы. И также несмотря на то, что Юлиан остался только его омегой, Вольфрам ужасно ревновал, видя слёзы, которые лил муж по Ричарду.

Хорошо, что его брат понимает, что ему ничего не светит и он будет только мешаться.

Когда карета скрылась за горизонтом, Юлиан повернулся, чтобы зайти в дом, но нечаянно ударился головой о грудь альфы, и мало того, еще наступил на его ноги, ну никак не ожидая увидеть его тут так рядом, так близко. Охнув, он отступил, потирая аккуратный лоб.

– Простите, – после этого он попытался обойти своего мужа, но тот преградил дорогу. Юлиан поднял на альфу большие бирюзовые глаза, вопросительно на него смотря.

– М? – парень не успел сообразить, как его взяли пальцами за подбородок и нежно поцеловали в губы, властно обнимая за тонкую талию.

Юлиан понимал, что это всего лишь потому, что он стал красивее, потому аккуратно и мягко оттолкнул мужа, несмотря на то, что ему очень понравилось быть так близко с любимым мужчиной.

А как приятно он пах! Медовый запах с нотками цитруса. Этот аромат вскружил голову, потому Юлиан не сразу смог отойти от Вольфрама.

Сердце омеги часто билось, пока он быстро уходил от супруга в замок.

***

Вольфрам долго стоял на месте, трогая свои губы. Альфа даже не понял, как он притянул омегу к себе, целуя в такие нежные и манящие губы.

Омега хоть и оттолкнул его, но не сразу ведь! А еще он довольно долго стоял, вдыхая его аромат, который, видимо, сносит крышу Юлиану. Как хорошо, что не только он погибает от запаха омеги.

И всё же спустя несколько минут ему пришлось зайти в замок. Вольфрам стал гадать, как же влюбить в себя омегу, который и так неровно к нему дышит, ну, или, по крайней мере, когда-то дышал.