Текст книги "Цена одного дня"
Автор книги: Лея Кейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Глава 5. Люков
За дверями своего кабинета я снова просматриваю досье на птичку. Надо будет похвалить Беллу. Быстрее и лучше нее инфу для меня еще никто никогда не пробивал. Но что-то тут не сходится.
Достаю из ящика стола другую папку. В ней только одно фото двухгодичной давности – скрин видео с камеры наблюдения: улыбающийся Егор за руку с девицей в темных очках выходят из кинотеатра.
Это было за день до…
Откидываюсь на спинку кресла и, запрокинув голову, вспоминаю, как пульсировала моя башка от дряни, что я курил, в то время как спасатели боролись за его жизнь. До сих пор помню лица шлюх, трущихся о мои колени. Помню голос бледного Фазы, сообщившего мне о трагедии. Все, сука, помню! Даже то, что мне на хрен не упало!
Подскакиваю с кресла и расшвыриваю документы в стороны. Наливаю себе виски, осушаю стакан двумя глотками и швыряю его в стену. Как раз в тот момент, когда в дверь стучатся.
– Я занят! – рычу, рухнув в кресло и запустив пальцы в волосы.
Дверь все равно открывается, и под ногами входящего Фазы хрустят осколки дорогого хрусталя.
– Люк, нам надо поговорить. – Он прикрывает дверь, не хлопая.
– Ты ей все разжевал?
– Да, с Евой проблем нет. Смышленая. – Фаза садится в кресло напротив и, помявшись, добавляет: – Люк, что-то с ней не то.
– Что именно тебя напрягает?
– Может, я к Кэпу смотаюсь? Покажу ему фотки, расспрошу еще раз.
После того, как Кэп меня обвинил в случившемся, я зарекся к нему обращаться. Два года старика не видел. Да и тот из своего колхоза не вылезает: рыбалка, самогон, баня – вся его жизнь.
– Нет! – отрезаю я. – Это она. И я эту мразь убью.
– Но ты же…
– Сказал, что отпущу, когда отработает? – усмехаюсь я. – То, что она сделала, нельзя отработать. Поможет мне уладить назревшие за эти два года вопросы и получит свою законную пулю в лоб. Вот ее свобода, – шиплю я, подавшись вперед. – И не думай, что если вы мило поворковали, то она ангел. Завтра на больничной койке можешь оказаться ты. – Я вкладываю в свой зачерствевший голос хоть каплю тревоги за этого парня, и он согласно кивает. – Иди проследи, чтобы Белла все сделала, как надо. Я посплю.
Сон мне не помешает: я двое суток на ногах.
Заваливаюсь на диван, с которым давно породнился, и впервые за последние два года поверив, что все может наладиться, вырубаюсь.
На закате меня будит Белла, держа в руках чистый костюм и туфли. Надув и лопнув розовый пузырь из жвачки, перекатывает ее языком и мямлит:
– Опаздываете, босс.
Тру глаза, садясь, и морщусь, глядя на ее сочную фигурку в кожаном платье.
– Дуешься, что не ты со мной едешь? – с сонной хрипотцой спрашиваю, читая обиду на ее стервозном лице.
– Шаман меня знает, – вздыхает она, делая вид, будто ее самолюбие ничуть не задето. – А еще он знает, что вы не рассматриваете меня всерьез.
– Умница. – Я встаю и топаю в душ, по пути снимая смятую рубашку.
Холодная вода меня бодрит. Остыв, смываю с себя остатки дремоты, оборачиваю бедра полотенцем и возвращаюсь в кабинет.
Белла сидит на углу стола, положив ногу на ногу, и с закрытыми глазами качает головой. Тяну за провода, вынимая наушники из ее ушей, и она распахивает свои пушистые ресницы. В глазах так и полыхает злость.
– Белла, кончай. Тебя мне никто не заменит.
– Это что? – Она из-за спины подает мне собранные с пола документы с фотографиями. – Это она, да?
– Тебя это не касается. – Я сдергиваю с себя полотенце и начинаю одеваться. – Если Фаза доложит мне, что ты лезешь в это дело, я буду огорчен. Имей в виду, когда вдруг появится желание подсыпать в ее кофе цианистый калий.
Белла меняется в лице, спрыгивает со стола и, шагнув ко мне вплотную, подтягивается на носках.
– Мне тут новенький «Ламборджини» приглянулся. Имейте это в виду, босс, когда вдруг появится желание потрахаться.
Не дав ей уйти, хватаю ее за шею и нависаю сверху.
– Не забывай, Беллочка, из какого дерьма я тебя вытащил! А потрахать я и собственный кулак могу. Он у меня без заскоков.
Она испуганно хлопает ресницами и судорожно кивает. Стоит мне отпустить ее, как она бегом выскакивает из кабинета, хлюпая носом и пряча слезы.
Будь со своими людьми мягким, говорил мне отец, они – твоя семья. Вот только он не учитывал, что эта семья – самый коварный гадюшник, где каждый ищет выгоду для себя. И когда делаешь им поблажки, они окончательно садятся к тебе на шею. А потом случается так, что твой брат превращается в растение, потому что один не доглядел, другой вовремя не доложил, а третий вообще болт забил на работу.
Вдыхаю поглубже и, стараясь концентрироваться на предстоящей встрече с Шаманом, привожу себя в порядок.
Через полчаса стою во дворе, зверея из-за того, что птичка опаздывает.
– Что-то они долго, – вздыхает Череп и встречается с моим взглядом.
Я приподнимаю бровь, вкладывая в выражение своего лица больше красноречия, чем вложил бы в пару нецензурных слов.
– Понял! – кивает Череп и срывается с места.
Но едва он подходит к парадным дверям, как из дома выходит птичка. Красивая, сучка. Как будто подменили. Ухоженная, отшлифованная. Приличное платье, туфли, украшения. Шансы на то, что Фара клюнет, возрастают в миллион раз. Идет ровно, плавно, не запинается, как дурнушка.
– Ну что? – смело спрашивает, поравнявшись со мной. – Смогу я в таком виде заплатить за один день своей жизни?
Наклоняюсь к ней и шиплю:
– Посмотрим, как усвоишь инструктаж. В машину живо!
Глава 6. Ева
Люк со мной не церемонится. Грубо заталкивает меня в салон, потом садится сам. Я отодвигаюсь от него как можно дальше. Через пару минут машина трогается с места и выезжает со двора.
– В общем, расклад такой, – начинает Люков, глядя в окно, а не на меня. – Ты наверняка бывала на именитых приемах со своим отцом. Знаешь, как ведут себя богатые женщины при успешных мужчинах.
Я невольно вспоминаю Макса, из-за которого опозорилась на одном из таких приемов, после чего наш брак дал трещину и пополз по швам. Как результат – депрессия, а потом и конец моей так и не начавшейся карьеры. И только полгода назад я нашла в себе силы вернуться в общество, но сначала туда, где потише и поспокойней – в библиотеку. Первые два месяца книги переплетала, потом вошла в штат. На мизерность зарплаты было плевать. Меня интересовала возможность отвлечься и реабилитироваться после Макса. Только начала с коллегами ближе общаться, кофе пить после работы, в выходные гулять, записалась в салон красоты, чтобы вернуть себе былую яркость, как свалился на меня босс гребаной мафии!
– Ты слушаешь меня?! – Он пальцами щелкает перед моим лицом.
– А? Да. Конечно, я знаю, что такое уверенная в себе женщина, – отвечаю я.
– Лишнее не болтай. Не кокетничай при Шамане. Для этого у тебя будет поле деятельности в виде Фары. Запомни, Фара всегда опаздывает минут на пятнадцать-двадцать. Значит, у тебя будет время произвести на Шамана положительное впечатление. Он должен поверить, что ты не просто моя спутница на вечер, а женщина, на которую у меня серьезные намерения. – Люков достает из кармана маленькую коробочку и открывает. Из ее глубины сверкает помолвочное кольцо с внушительным бриллиантом. – Надень. Если Шаман поверит тебе, то не придется крутить хвостом перед Фарой. Он доплатит мне в качестве свадебного подарка.
– Мне что, надо сыграть роль вашей невесты? – спрашиваю я, дрожащей рукой пытаясь вытащить кольцо из коробочки. Не уронить бы его, а то будем потом полночи его искать под ногами.
– Да, – фыркает Люк, явно не любящий, когда переспрашивают. Так и не дождавшись результата моей возни, он сам вынимает кольцо, берет меня за руку и сам надевает кольцо. К счастью, то как раз моего размера, будто на заказ сделанное. – И главное, – вздыхает он, отпустив мою руку и пронзительно посмотрев мне в глаза, – я не целую женщин.
– Очень ценная информация, – бурчу я, не имея интереса к чужой личной жизни. Хотя на гея Люк совсем не похож.
– Да, эта информация очень ценная. Потому что об этом знают все. Если Владислав Люков поцеловал женщину публично, у него явно к ней интерес не на одну ночь.
– Да ты крут.
– Не язви! – Он хватает меня за горло и запрокидывает голову назад.
– Отпусти, синяки будут, – хриплю я, чувствуя, что его пальцы вот-вот добавят в список его жертв мое имя.
Люков ослабевает хватку, склоняется к моему уху и шипит:
– Никогда не смей со мной шутить. Кто угодно, только не ты.
– А у тебя что, непереносимость библиотекарей? – спрашиваю я, но тут же прикусываю язык.
Он отодвигается от меня, поправляя рукава своего пиджака.
– Шаман должен поверить в наш спектакль.
– А как потом ты всем объяснишь, почему я не рожаю тебе бандитских наследников?
– Это уже моя забота.
– Ладно. Есть вопрос по моей заботе. Если что-то пойдет не так…
– …тебя шлепнут, – договаривает Люков. – Не я, так Шаман.
– Чудно, – натягиваю я улыбку, переводя взгляд в окно, за которым проносятся деревья, освещаемые фарами.
Выпрыгнуть бы из машины, да дверь заблокирована. Выходит, мне никуда не деться от своей участи.
– Спасибо за ваших творцов красоты. Хоть умру в приличном виде.
– Тебе не все равно, в каком виде тебя в лесу закопают?
И за что он взъелся на меня? Неужели из-за отца. Он у меня человек гордый, справедливый, плясать под дудку бандитов никогда не станет.
Пытаюсь отвлечься на тачку. Салон просторный, шикарный, и пахнет приятно. Или это парфюм Люка? Кажется, он. Древесный, с нотками ментола и чего-то горьковатого в пределах нормы.
– Не налегай на коктейли, – продолжает Люков. – Не проси закурить, если только позже, у Фары. Сразу с ним не флиртуй. Дай ему приглядеться к тебе. Найди повод уединиться так, чтобы я не мог тебя проводить, а он не отказался. Дам тебе полчаса. К этому времени у Фары должен быть стояк. А дальше Шаман сам все сделает.
– А если ты опоздаешь?
– Помни о том, что у тебя нет выбора. Я не опоздаю.
Мы подъезжаем к неизвестному мне ночному клубу, и до меня вдруг доходит, что я никогда о нем не слышала. Хотя когда-то с Максом во всех побывала.
Дверь нам открывает водитель. Первым выходит Люков, следом я, натыкаясь на его руку.
Боже, какая галантность!
Я вкладываю свои пальцы в его ладонь и, выпрямившись, поднимаю лицо. Темные глаза Люкова иглами прокалывают меня.
– Игра началась.
– Да, босс, – отвечаю я, придав своему голосу максимум уверенности.
Он подставляет мне свой локоть, словно приглашая к пиршеству демонов. Вздохнув поглубже, рисую на лице улыбку и под руку с Люковым следую к парадным дверям заведения, откуда я либо выйду, выкупив один день своей жизни, либо меня вынесут в черном мешке.
Глава 7. Люков
Шаман с распростертыми объятиями встает из-за своего вип-стола, стоит мне появиться в его поле зрения.
– Владислав, дорогой! – говорит он со свойственным ему азиатским акцентом. – Ты посмотри, какой шайтан, не сказал, что с девушкой придешь. Надеюсь, мои джигиты на входе не создали проблем?
Я пожимаю Шаману руку и, опустив рассказ о том, что у моего Черепа забрали ствол, представляю ему свою спутницу:
– Это Ева, моя…
Ее пальцы сильнее впиваются в мой локоть. Сучка волнуется и лишь вымученно улыбается.
– …невеста.
– Говорю ж, шайтан! – Всплескивает руками Шаман. – Ни слова не сказал! Я бы и бешбармак, и куырдак, и шай организовал.
– Да где же ты в этом клубе такое богатство найдешь? – разряжаю я обстановку, пропуская Еву к дивану. – На свадьбе специально для тебя будет и бешбармак, и куырдак, и чай…
– Ша-а-ай, – тянет Шаман, смакуя звуки. – Через «ш», понимаешь?
Мы рассаживаемся, делаем заказ у подошедшей официантки, не наглея, и мне импонирует, как смело прорезается у Евы голосок, когда она просит безалкогольный коктейль или просто воду без газа.
– Ты вот обижаешь меня, Владислав, – начинает жестикулировать Шаман. – Не сказал, что женишься. Не уважаешь старых друзей?
– Почему же? Ты первый и узнал. Спроси любого, все удивятся, услышав, что Люков собрался жениться.
– Эх, ты! – грозит он пальцем, щурясь. – Невеста ни слова не говорит. Идеальной женой будет. Большого калыма заслуживает.
Какая же ты личина двуличная, Шаман. Готов чаем напоить, а через пять минут пустить пулю в спину.
– Я просто библиотекарь, – за каким-то хреном выдает Ева. – Люблю тишину, покой. Почитать у речки. Вы классику любите? Шекспир, Достоевский, Ауэзов?
Глаза Шамана расширяются, брови ползут вверх.
Твою мать, птичка! Какая в жопу речка?! На тебе колье за пять сотен баксов, перед которым зарплата библиотекаря на колени падает!
– Золотую девушку ты нашел, Владислав! – вдруг восклицает Шаман и поднимает стакан. – Подарю вам на свадьбу партию своего первосортного товара.
Ага, а в партии килограммов пять будет! Разговоров больше, чем толку.
Пока выпиваем, к нам присоединяется Фара. Ничуть не меняется. Каким в пятнадцать был, такой и в двадцать пять. Худой, щуплый, с глупой улыбочкой.
– Вот смотри, дорогой, это твоя сестренка! – Шаман обнимает его за плечи. – Ева. Наш Владислав на ней скоро женится.
Глаза Фархата сразу загораются. Плевать ему на бизнес отца, когда в штанах давит.
– Ева, это мой сын – Фархат. Он в университете дипломную писал по Ауэзову. Профессора сказали, это лучшая работа за все время литературы.
Ну да, еще бы они сказали иначе. Сколько же ты баранов за эту работу отдал?
– Ух ты! – расцветает Ева, и я с трудом понимаю, наигранно, или она действительно заинтересовалась. – А можно взглянуть?
Ты что, дура, думаешь, он ее с собой в кармане носит? Я готов по лбу себя шлепнуть. Будто в дурной сон попал и выбраться не могу.
– Да-а-а, – лыбится Фара. – Она на сайте универа есть. У меня там ноут… Пойдем покажу.
– Имей уважение, сын! – грозится Шаман. – Ева – невеста Владислава.
– О, извиняюсь. Если Влад не против.
Я смотрю на Еву, она – на меня. Хлопая ресницами – так наивно, что сразу и не скажешь, как ловко она взяла в оборот и Шамана, и Фару за считанные минуты.
– Только недолго, милая.
Мне нужно убедить Шамана, что это не розыгрыш, и, переступив через ненависть к этой сучке, я склоняюсь и целую ее в губы. Они мягкие, нежные, податливые. Чуть размыкаются навстречу моему поцелую. Понимаю, что надо прекратить, но ее сладость манит, и моя рука сама тянется к ее щеке. Ладонью чувствую шелковистость ее кожи, пальцами зацепляю сережку, пробираюсь к мочке, поздно соображая, что наслаждаюсь этим мгновеньем слабости.
Но Ева первая останавливает меня, отчего я зверею. Как я мог увлечься ею?!
Она ладонью упирается в мою грудь и кокетливо шепчет:
– Позже, милый. Не будем смущать наших друзей. – Встает, вырываясь из моих объятий, и, беря Фару под руку, подмигивает мне: – Я вернусь через десять минут.
Я провожаю ее проклятым ошарашенным взглядом, ненавидя себя ничуть не меньше, чем ее.
– Ну а как твой братишка, Владислав? – уже печальнее спрашивает Шаман, возвращая меня в реальность и больно ударяя о ее основание.
– У нас прогресс, – не своим мертвенным голосом лепечу, как подросток перед школьной доской.
Беру стакан и осушаю его до дна.
Горячий глоток опускается по пищеводу, рассеивая наваждение.
– Он идет на поправку, – уже тверже добавляю под задумчивым взглядом Шамана. – Но мы же здесь собрались обсудить наши деловые вопросы. Товар понравился?
– О, да-а-а… Претензий нет. Душа радуется, когда все так гладко проходит.
Я поглядываю на часы, почему-то нервничая из-за медленно идущих стрелок и думая, чем там занимается Ева. Шамана почти не слышу. Его голос меркнет на фоне музыки и моих жужжащих мыслей.
Дьявол, мне понравилось ее целовать! Без сигаретного привкуса и без филлеров… Но я не должен забывать, кто она и что мне должна!
Наконец проходит десять минут. Евы нет.
– Шаман, прости, что перебиваю. Ева уже должна вернуться.
– Ну подумаешь, задержалась чуток. Может, носик припудрить пошла. Это же женщина, Владислав.
– Ева очень пунктуальна. Ты не против, если твои джигиты проводят меня к ней?
– Да зачем тебе эти джигиты? Я сам провожу!
По пути, обнимая меня за плечи, Шаман что-то рассказывает о своей молодости, о свадьбе, о первых трех женах и четырех сыновьях. Потом переходит к дочерям, но мы уже у двери отдельной комнаты, за которой слышится визг Евы:
– Пусти, козел!!! Нет, я сказала, нет!!!
В меня будто бес вселяется: врываюсь в комнату в тот самый момент, когда Ева, замахнувшись ноутбуком, разбивает его о голову Фары, и тот навзничь падает у моих ног.
Выронив заискрившийся ноутбук, Ева поднимает заплаканное лицо с размазанной тушью и бормочет:
– Простите… Пожалуйста… Я не хотела…
Да, Евочка, это трындец. Ты нам обоим только что смертный приговор подписала…
Глава 8. Ева
В голове долбит только «Бум-бум», когда Шаман и его парни бросаются к обездвиженному Фаре. Его висок рассечен, глаза закатились. Я уверена, он не дышит.
Боже, я убила его… Убила…
– Скорую! Врача немедленно!
– Выводи ее! Череп, фак, ты слышишь?!
Люков силой вытаскивает меня из комнаты, словно из болота. Передает подоспевшему помощнику, а сам остается с Шаманом.
На улице я вдыхаю полной грудью, но все еще дрожу. Колени подгибаются, на локте горят следы от цепкой хватки босса.
– Ты психопатка! – Вышедший к нам Люков заталкивает меня в машину и приказывает Черепу гнать. – Какой у нас был уговор?! – рявкает он, вжимая меня в спинку сиденья. – Ты хоть понимаешь, что на этом твоя песенка будет спета?!
Мне уже пофиг, пусть хоть сейчас пристрелит. Я натягиваю на плечо порванную лямку платья и смахиваю с лица упавшую прядь из растрепавшейся укладки. Эти жесты заставляют Люкова заткнуться. Он оглядывает меня злым взглядом и сжимает челюсти так, что я вижу играющие на его лице желваки.
– Ты опоздал, – бормочу я предательски сорвавшимся на плач голосом.
Черт, как же больно от мысли, что тот подонок едва меня не изнасиловал. Я сразу поняла, что медлить он не собирается, потому и дала Люкову десять минут. Фара даже ноутбук включать не стал. Едва дверь запер, как тут же кинулся ко мне с поцелуями.
– Ты все испортила, – уже тише говорит Люков.
Я утираю слезы, придавая голосу твердость:
– Они не поверили в нашу игру… Шаман нам улыбался, а сам жестами с Фарой объяснялся, зубки нам заговаривая… Тот не опаздывает на встречи. Он вовремя приходит. Просто со стороны наблюдает, сигналы от отца получает…
– Что? – хмурится босс.
– У меня отец прокурор. Я многое знаю. Тебя поимели, босс. И меня… едва не отымели…
Взгляд Люкова снова скользит по мне. Он сдергивает с себя пиджак и набрасывает на мои плечи. Оставшуюся дорогу мы едем молча. Люков тупо с кем-то переписывается, пялясь в телефон, а когда мы въезжаем во двор, велит встречающей нас Белле напоить меня горячим чаем.
– Что случилось? – верещит она каким-то истеричным тоном.
– Фаза где?! – требовательно спрашивает Люков, входя в холл особняка первым.
– Я… Я не знаю. Он уехал сразу после вас. Я думала, вы его куда-то отправили, босс.
Дальнейшего разговора я не слышу, потому что меня уводят в мою комнату, где чаем с успокоительной настойкой меня поит служанка, а не сама Белла.
Мне бы следовало принять душ, но сил нет. Боюсь, отключусь прямо в кабинке и захлебнусь еще без сознания. Хоть это и не самая страшная смерть.
Чай меня расслабляет, и я, укутываясь в пиджак Люкова, быстро засыпаю. Во сне часто вздрагиваю, то в пропасть падая, то пулю получая. Просыпаюсь в холодном поту и в слезах и снова засыпаю, жалея себя и чувствуя себя самой несчастной во всем мире.
Но на рассвете меня будит кое-что пострашнее ночного кошмара – кошмар наяву. Я подпрыгиваю на кровати от оглушающего грохота. Дом, кажется, ходуном ходит. Мебель вибрирует, что-то где-то шуршит.
Ворвавшийся в комнату Люков спешно вытаскивает меня из постели и, не позволив обуться, тянет меня к двери.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
