Текст книги "Рассвет фанфик (СИ)"

Автор книги: LenaCarmen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

-То, что вы с Джошем спланировали все заранее, и ты спала со мной только из-за денег для его больной сестренки! – Спокойный ровный голос в котором слышится сталь. Я ничего не понимаю.

-Что? – мотаю головой. – Это неправда!

Страх сменился на ужас. Чувствую в груди, он нарастает и набирает обороты, хочется убежать и не видеть эти осуждающие глаза. Я не делала этого!

-Да что ты? – Саркастично выплевывает Джастин. Нет, нет, он только утром был таким нежным и заботливым, а сейчас я не могу узнать его. – А вот мне Селкор рассказал совершенно другое, более того, у него были вещественные доказательства!

-Да какие доказательства?! Я от тебя ни на шаг не отходила! – Горло пересыхает. – Как ты можешь верить в какой-то бред после всего, что между нами было? Ты должен верить мне, а не какому-то наркоманскому бреду! – Совсем близка к истерики.

-Я и верил, а ты использовала меня! За спиной бегая к своему ненаглядному партнеру! – Меня выводит из себя его спокойствие.

-Я не бегала! Ты был первым и единственным моим мужчиной! – Перехожу на крик. Меня трясет крупной дрожью, почему он мне не верит? Что вообще происходит? Как Джош мог меня так подставить?

-Хватит врать! Я не хочу тебя видеть! Уходи. – Это мой приговор. Он поворачивается спиной ко мне, одновременно с ним, ко мне поворачивается спиной и весь мир. Нет.

-Нет, Джастин, пожалуйста, поверь мне! – Пытаюсь ухватить его руку, в последней попытки убедить его в обратном. Он лишь резко отмахивается от меня, словно от назойливой мухи. – Я люблю тебя! Я ни за что бы не изменила тебе!

-Хватит лгать! Ты жалко выглядишь, притворяясь еще больше! – Голос режет меня на части, отрезает жизненно важные органы, оставляя ослепляющую боль. Он не верит мне. – Уходи.

-Пожалуйста, поверь мне, – беспомощно умоляю я, понимая что это бессмысленно.

-Уходи, – голос неумолим. Глаза тоже.

Слезы подступают совсем близко к глазам, я не сдерживаюсь и убегаю в свою комнату. Не плачу, я вообще очень редко плачу, просто утыкаюсь лицом в подушку. Почему он так уверен, что я изменила ему с Джошем? Почему? Резко соскакиваю с кровати и иду на поиски этого урода, которого еще с утра считала своим другом. Нахожу Джоша в его комнате и сразу же пускаюсь во все тяжкие.

-Какого черта ты наговорил Джастину брехню, что мы с тобой спим? – Медленно начала я.

В его глазах отразилось сожаление. Чувствую как ярость набирает силу, хочется все крушить.

-Прости, но у меня не было другого выхода! Ребекка сказала, что если я это не скажу ему, то она не даст деньги на лечение Софи. – Вся ярость мигом испарилась. – Я знаю, что не должен был жертвовать вашими отношениями ради нее, но … – его голос обрывается.

Я готова топать от своего бессилия. Какая же она тварь!

-Ответь мне хотя бы, после этого ты прекратишь с ней спать? – Ненавижу, ненавижу ее.

-Она сказала, что да. – Против воли стало жалко смотреть на Джоша. Видно, что он очень сильно сожалеет, но мне от этого не лучше.

-Хорошо, – выдыхаю я и поворачиваюсь к двери. Вся злость ушла, оставляя после себя отчаяние. – Я все понимаю и поступила бы также.

Что если попробовать рассказать Джастину правду? Про его мать, про Джоша? Про наш милый диалог? Только он не поверит ни единому моему слову. Но он должен поверить, что я не виновата! «Подожди чуть-чуть! Пусть он придет в себя, остынет!».

Что-то светлое затеплилось в душе, ускоряя мой пульс и стук сердца. Это надежда. Надежда, что мне удастся его убедить в том, что я не изменяла ему. Он же что-то испытывает ко мне, значит, должен верить. Я должна переждать хотя бы один день прежде, чем снова попытаться заговорить с ним, писклявый голосок подсознания прав, сейчас даже пытаться не стоит образумить его. Стараюсь, как могу, успокоиться, чтобы не броситься прямо сейчас исправлять то, что сделала его мамочка.

Сама виновата, кто меня за язык тянул? Думать надо было! Идиотка! Но я все исправлю, все исправлю! Ненавижу!

Еще Алексис свалилась со своим желанием уехать во Францию. И что она там забыла? Перемен ей захотелось! А на меня ей наплевать!

С содроганием промелькает мысль, что я, возможно, и воспользуюсь ее предложением и уеду с ней. Мотаю головой. Нет, этого не случится! Потому что, если это случится, то я просто сойду с ума.

Смотрю на время: уже половина двенадцатого, пора выходить к воротам. Беру свой чемодан и спускаюсь вниз. Колесики мирно стучат по паркету, внутри все сжимается и разжимается. Успокаиваю себя мыслью, что просто надо подождать до завтра. Это не так сложно, просто ждать. Это выматывающе, но я справлюсь. Бросаю взгляд на океан. Начинается шторм, волны приобрели цвет полыхающего под молниями неба. Что-то полоснуло сердце, это боль вперемешку с сожалением. Я люблю воду, люблю это место, ему я всегда буду благодарна, потому что здесь я снова ожила и нашла мужчину, которого люблю.

Крик шофера. Снова стук колес. Другие девочки. Лимузин. Встревоженный взгляд Алексис. Аэропорт. Регистрация. Бессмысленные проверки. Салон самолета. Мягкое сиденье. Беспорядочные кошмары за все шесть часов. Прилет. Выдача багажа. Прощание с девушками. Такси. Привычная квартира. Кровать. Сон. Кошмары.

Громкий крик пронзает мою спальню. Очередной кошмар приснился. Иду в ванную комнату и умываюсь, стряхивая остатки чудовищного сна, в котором снова погибают родители.

Шлепаю босиком на кухню, почесывая на ходу макушку. Там меня ждет сюрприз в виде Алексис.

-Ну, и что ты тут делаешь? – Голос хриплый. Ужас какой! Сегодня я все исправлю, пора включить оптимизм.

Алекс мило улыбнулась и показала мне на тарелку, наполненную молоком и хлопьями.

-Решила навестить тебя! А то вчера ты выглядела убитой, – бодро отвечает подруга.

-Да что ты? Ты же вроде решила меня кинуть и свалить в свою Францию, – язвлю я. Сегодня определенно не мой день.

-Да я уже передумала. Никуда я без тебя не поеду! – Девушка ничуть не обиделась от моих грубых слов. Я поперхнулась своими хлопьями и вытерла тыльной стороной ладони рот. «Да ты просто верх интеллигенции!» – подкалывает подсознание.

-Ты что?

Она рассмеялась.

-Видела бы свое лицо. Да, Маус, я решила остаться! Что мне там одной делать в конце концов? Ээх, жаааль, французы говорят очень горячие парни.

Я прыскаю со смеху и кидаюсь к ней на шею. Одной проблемой меньше! Сердце радостно стучит, выдалбливая дырку в моей груди. Но неожиданная тошнота подкатывает к горлу, и я, разорвав объятия, бегу в туалет. Горло жжет, слюна становится вязкой, и хлопья с молоком выходят обратно. Быстро поласкаю рот водой и возвращаюсь обратно.

-Я отравилась! – Сокрушенно говорю я. Алекс хитро посматривает на меня.

-Отравилась? По-моему, это называется по-другому, – она неодобрительно качает головой. – Вы предохранялись?

Накатывает волна возмущения.

-Да как тебе такое в голову только могло прийти? Конечно, предохранялись! Я каждый день пила эти чертовы таблетки! – Возмущаюсь я.

-Окей, окей, только загляни к врачу на всякий случай, – капитулировала она на мою сторону.

-И вообще, я сегодня собиралась зайти к Джастину! – Переодеваюсь в джинсы и майку и надеваю кроссовки.

-Сначала ты сходишь к доктору! – Безапелляционно заявила Алекс. – Сейчас же!

Я скорчила недовольную мину, но все равно пошла на ее поводу. Спорить с ней все равно было бессмысленно.

-Ладно.

Мы с ней прощаемся на улице, и я еду к доктору. Как ни странно, очередь маленькая, и вот я уже вхожу в пропахший какими-то химическими веществами кабинет.

-Здравствуйте, что вас беспокоит? – Женщина, приблизительно на десять лет старше меня, ее золотистые волосы собраны в пучок, на носу очки.

-Сегодня утром меня вырвало, я думаю, это банальное отравление, но подруга послала меня проконсультироваться с вами. – Тупо теряю время, и меня это злит. Сейчас уже двенадцать, а я планировала поймать Джастина до обеда.

-Когда у вас были последние месячные? – Игнорируя мою откровенность, спрашивает молодая женщина.

-Месяц назад, со дня на день должны начаться следующие, – мгновенно отвечаю я.

-Проходите за ширму, раздевайтесь, – подчиняюсь.

Через десять минут она меня отпускает с заверением, что, если что, она позвонит. Завожу машину, включаю релаксирующую музыку и давлю на педаль газа. Звонит телефон, на экране высвечивается Мередит.

-Привет, Мер.

-Эйдриан, ты совсем охренела? Не позвонила мне, когда прилетела, не позвонила мне, когда приехала домой! Совсем от рук отбилась! – Ворчливо начинает она. – Чтобы сегодня вечером была в клубе! И без опозданий! – Не успеваю я придумать ответ, как в ответ слышу короткие гудки телефона. Норм.

Останавливаюсь у огромного стеклянного здания и делаю глубокий вдох. Сейчас или никогда. Может, не стоит отрывать его от работы? Выхожу из машины и вхожу в здание. Чем дальше я шагаю вглубь здания, чем выше я поднимаюсь на лифте на нужный этаж, тем сильнее сомнения и неуверенность одолевают меня. Косые взгляды людей играют на нервах, еще бы, надо было додуматься прийти в джинсах и майки сюда. Идиотка.

Сердце колотится, как бешеное. Лифт останавливается на нужном этаже, если верить интернету. Ступаю ногой на черный пол и иду по направлению к рыжей девушке, которая сидит около двери за столиком и пьет кофе. Ее пальцы стучат по клавиатуре, она увлечена работой и не замечает меня. Я думаю: сразу вломиться к нему в кабинет или все-таки попробовать через нее. Но если он узнает, что я тут, не факт, что меня пустят. Результатом моих мыслей становится открытая дверь, непроизвольное ругательство секретарши и хлопок двери с другой стороны. Сердце ухает в груди, отбивая чечетку. Джастин сидит за столом в черном деловом костюме, что-то внутри болезненно сжимается. Он поднимает на меня свой взгляд, в котором читается удивление, сменяющее хладнокровием и презрением. Сапфировые глаза медленно прожигают меня.

-И что это вы тут забыли, мисс Эйдриан? – Подавляю желание спрятаться от его холодного голоса.

-Джастин, я не изменяла тебе, – стараюсь, чтобы голос звучал твердо и уверенно. – Это чистое недоразумение, ты должен мне поверить и дать возможность рассказать правду!

В дверь вламывается рыжая девушка.

-Простите, мисс, но вы не имели права вламываться сюда! – Ее голос звучит возмущенно, но видно, что девушка испугалась. – Простите, сэр, я не успела среагировать…

-Все в порядке, Кэтрин. Можешь идти, заниматься своими делами. – Почему он так со мной не разговаривает? Девушка уходит, оставляя нас один на один. – Микаэла, я не хочу слышать от тебя ничего, – он спокоен, – тех доказательств, которые предоставил мне Селкор вполне хватило. Поверь, так даже лучше, я все ломал голову, как сказать, что ты мне надоела и пора заканчивать наши короткие отношения.

Я остолбенела. Мне было совершенно плевать уже на какие-то доказательства, о которых я ничего не знаю.

-Что значит надоела? – Боевой напор ослаб и вместе с ним и голос. Джастин лишь усмехнулся.

-То и значит, не волнуйся, я не держу на тебя зла, ты лишь облегчила мою задачу.

-Но ты же обещал ночью… – голос дрогнул и затих. Что-то засаднило горло, обжигая стенки.

-Я обещал, чтобы успокоить тебя. Тебе приснился кошмар и ты была не в себе, – почему он говорит так отрешенно и хладнокровно? Почему?

-Джастин, я же люблю тебя, – в носу что-то зачесалась, а слезы выступили на глазах.

-Микаэла, хватит притворяться, – ласковый тон? Еще хуже. – Мне было приятно проводить с тобой время. Ты была очень интересной любовницей, – это он так утешает, да?

-Нет, не говори этого! – Отчаянно прошу я. – Я знаю, что ты испытываешь ко мне чувства, и ты всерьез обещал быть со мной рядом!

Он глухо смеется.

-Опомнись, девочка, – прозвучало как хлесткая пощечина, лучше бы ударил, было бы не так больно. – Какие чувства? Ты все сама напридумывала себе, ничего не было кроме хорошего секса.

Начинаю против воли злиться, он сейчас врет. Это не может быть правдой!

-Прекрати! Ты специально это говоришь, чтобы я ушла!

Он недобро усмехается, расплываясь в саркастической улыбке.

-Ну, конечно, а ты не подумала, что мне было интересно узнать, как быстро ты дашь? – Разучилась дышать, каждое слово режет ножом. Мотаю в ответ головой. – Это было чрезвычайно интересно играть на твоей израненной душе.

Я поворачиваюсь к двери и выбегаю из этого ужасного места, пропитанного его словами и моей болью. Она гнездится в груди и пожирает изнутри внутренний мир, словно змея. Не хочу в это верить, этого просто не может быть. Сажусь в машину с громким хлопком двери, почему он хочет, чтобы я ушла? Прилагает все усилия к этому, играя на слабых местах. Вдох-выдох, усилием воли прогоняю слезы и пытаюсь понять поведение этого человека. Он просто не мог так со мной поступить!

Звонит телефон, номер не определен.

-Алло, – убито звучит голос.

-Мисс Эйдриан? – Знакомый голос доктора, у которого я сегодня была. – Это беспокоит ваш врач.

-Да, здравствуйте, у меня ничего нет? – Это так комично выглядит по сравнению с реальными проблемами.

-Вы сейчас не за рулем? – Зачем-то осведомляется она.

-Теоретически нет, а практически да. В смысле сейчас я просто сижу в машине, – устало отвечаю я.

-Отлично, пришли результаты ваших анализов. – Интересно, у всех врачей такой ровный голос? – Вы беременны.

Минуту молчу, пытаясь осмыслить происходящее.

-Эээ, что?

-Вы беременны, – повторяет она. – Срок – неделя. Ошибки быть не может, я три раза все перепроверила. А вот плохо вам было действительно из-за отравления. Приходите завтра на прием, не нервничайте и берегите себя. До свидания.

Как полная идиотка продолжаю держать трубку у уха. ЧТО? Я беременна? Да быть такого не может! Я каждый день принимала таблетку! «Кроме одного раза, тупица!» – Блин, точно. И что теперь делать?

Мозг уже придумывал план и рисовал счастливое будущее вместе с Джастином. Так, стоп! Какой ребенок? Какое будущее? Мне всего-то двадцать!

Как я смогу позаботиться о малыше? Я же простая девушка, способная еле-еле прокормить себя. Стук в окно какой-то женщины отвлек от полного выноса мозга. Опускаю окно и с удивлением узнаю в женщине миссис Тейлор.

-Добрый день, Микаела, рада видеть вас здесь, – она омерзительно улыбается. И эта тварь будет родной бабушкой моего малыша.

-У вас есть одна минута, чтобы сообщить мне нечто интересное, – на последнем слове делаю ударение, – после этого, я либо уезжаю, либо бью вам в челюсть с левой стороны, и плевать я хотела на ваш статус и имя.

К моему разочарования моя фраза не производит на нее никакого впечатления.

-А вы, я вижу, в прекрасном расположении духа, – она делает вид, что поправляет прическу.

-Тридцать секунд, и, знаете, я склоняюсь больше ко второму варианту. – Гормоны играют и я, действительно, хочу врезать этой кикиморе. Из-за этой женщины я поссорилась с Джастином! И эта женщина собирается разрушить мое будущее!

-Я готова ответить вам на любые ваши вопросы, кроме того, я готова открыть вам глаза по поводу ваших отношений с моим сыном. – Сжимаю зубы на ее последних словах. Но если эта женщина что-то знает и готова раскрыть глаза, то глупо отказываться от такого предложения.

-Садитесь в машину и называйте адрес, – со сжатыми зубами говорю я.

-Лучше уж я поеду в своей машине, а вы следуйте за мной. – Она мило улыбается и показывает мне на черный мерседес.

Успокаиваю себя лишь тем, что она поможет мне разобраться в наших отношениях с Джастином, раз уж я такая тупая и сама ничего не понимаю. Может, рассказать ей, что я беременна? Что типа «Бекки, ты скоро станешь бабулей второй раз!» Правда, есть маленькая вероятность того, что она грохнется в обморок.

А что если я расскажу Джастину о ребенке? Он же тогда просто обязан будет вернуться ко мне! А позже уже просто дело мастерства наладить былые отношения, тем более, я ничего не делала. Поддавшись неожиданному приступу нежности, глажу живот рукой. Малыш поможет нам помириться! Улыбка расплывается на лице. Мигом забываю все обидные слова, которые услышала от Джаса в кабинете.

Мы подъезжаем к большому трехэтажному дому в самом богатом районе Нью-Йорка. Ничего старушка живет. Выхожу из машины и иду к хозяйке.

Она любезно приглашает к себе в гости и даже предлагает чай. Сейчас она превращается в добрую бабушку. Ненавижу двуличных людей. Ребекка ведет меня через многочисленные комнаты в свой кабинет. Сейчас мне нет дела до изыска этого интерьера, я хочу побыстрее свалить отсюда и начать реализовывать свой план. Когда мы входим в нужную комнату, хозяйка садится в черное кожаное кресло, а мне предлагает присесть в такое же кресло напротив нее. Хорошо, что еще нас разделяет огромный черный стол, иначе бы вцепилась в ее великолепную прическу прямо сейчас.

-Чай или кофе? – второй раз предлагает она.

-Нет, – резко отказываюсь я. Все начинает бесить. Да, гормоны шалят. – Вы собираетесь проверять мое терпение или все-таки скажете, зачем меня сюда позвали?

Она улыбается, обнажая свои безупречные белые зубы. Явно работа хорошего стоматолога.

-Конечно, – кивает она, – Микаэла, вы, наверное, не раз задавались вопросом: «Что Джастин нашел в вас?»

Я смотрю на нее как на идиотку, ожидая продолжения столь «интригующего» начала.

-Так вот, его заинтересовало в вас близкое отношение с владелицей ночного клуба «Империя».

-Простите, миссис Тейлор, но вы, кажется, повредились умом, чуток так, – с сарказмом произнесла я. – Какое отношение имеет Мередит и ее клуб к нам с Джастином?

Она морщится, когда я называю меня и Джастина «нами».

-Самое прямое. – Она нажимает наманикюренным пальчиком по кнопке вызова и говорит: – Зеленый чай, пожалуйста, – потом снова смотрит на меня, – точно ничего не будете?

Я отказываюсь, и она возвращается к начатому объяснению.

-Вы, наверное, знаете, что Джастин занимается недвижимостью? Так вот, «Империя» мешает его новому проекту, – она мило смотрит на меня, – Проект, заключается в постройке новых высоток в том районе, знаете, прекрасный вид на океан и чистый воздух? Богатые люди потянутся к этим квартирам, я и сама не прочь купить такую сказку. – Глубоко вдыхаю, набираясь сил дослушать ее до конца. – Но вот незадача, мисс Стилл никак не хочет расставаться со своим клубом ни за какую цену, которую ей предлагают. – Она наигранно всплескивает руками и показывает на меня. – И тут появляетесь вы, единственный человек, к которому она прислушивается и с которым она советуется. Ну, а убедить вас в это, путем соблазнения, дело проще простого. Ему почти это удалось, если бы не вмешалась я.

Я медленно качала головой влево и вправо. Идеальное объяснение, но есть одно «но».

-Я вам не верю, – кривлю губы в презрительной усмешки.

-Ээээх, зря, девочка моя, если бы не я, у моего сына все бы получилось, и через месяц вы бы по любому расстались. Вам нужно благодарить меня, что клуб вашей подруги сохранился, пока. – Ей приносят чай, и я умолкаю на несколько минут. Не могу никак переварить услышанное.

-Я вам не верю! Откуда вы это узнали? – Срывается с языка, как только прислуга закрывает за собой дверь.

Ребекка медленно потягивает чай из фарфоровой чашки с изображением павлина, потом аккуратно ставит чашку на блюдце и смотрит на меня.

-Когда я искала способы рассорить вас, то очень поздно задала себе вопрос, зачем Джастину вообще потребовалось организовывать какие-то представления с танцовщицами из самого скандального ночного клуба. – Она соединила пальцы на руках и подставила их под свой подбородок, опираясь на локтях. Ее синие глаза прожигали дыру во мне. – Вы вывели меня из себя, и я начала действовать самыми сложными способами. Но потом я задумалась и начала искать ключ ко всей этой истории. Люблю расплетать интриги, пусть даже и маленькие. Так вот, спросить у помощника моего сына, зачем Джастину это все, не составило большого труда, кроме того, доказательство в виде подписанного документа рукой Джастина у меня тоже есть.

Она достает из тумбочки один единственный документ и передает его мне. Так и есть, документ на продажу «Империи» с подписью Тейлора, который ждет только подпись Мер. Вот сейчас слезы накапливаются в глазах с бешеной силой.

-Хорошо, я верю вам, – обессилено говорю я и поднимаюсь из-за стола. Хочу рыдать, но я должна еще убедиться, что это не очередная ложь. – Спасибо, что пролили мне свет в глаза. До свиданья.

-Прощайте, милочка, – радостно прощается она. Все-таки она та еще сука.

Не помню, как довели меня до машины, я сажусь, нажимаю на педаль газа и снова еду в офис к Джастину. У него как раз обеденный перерыв, сейчас самое время, чтобы поговорить. Останавливаюсь на том же месте около декоративного дерева и чисто интуитивно иду в ресторан, находившийся около здания. Больше поблизости ни ресторанов, ни кафешек тут нет, спасибо интернету и моей предусмотрительности.

Вхожу и обвожу глазами ресторан, ища глазами Тейлора. Сердце пропускает удар, когда я нахожу его в компании с Мишель. Они мило улыбаются друг другу, потом он что-то говорит ей на ушко, вытаскивает из кармана коробочку и дарит ей. Это кольцо. Она счастливо улыбается и лезет к нему обниматься, он облегченно выдыхает в ответ, затем сжимает ее в объятиях. Такое родное кольцо рук.

-Мисс, вам помочь? – Официант доброжелательно улыбается. Я шарахаюсь обратно к выходу и сажусь в машину. Педаль газа. Дом.

Невидящими глазами бреду в спальню и падаю лицом в подушку. Только тут я позволяю себе сознательно зареветь. Первый раз за три года, тот раз после сна не считается.

Всему приходит конец. Сейчас конец пришел мне. Все, что он говорил, обещал, шептал на ухо во время наших ночей любви – ложь. Все его поцелуи, объятия – ложь. Все мои планы о будущем, надежды, старания неосуществимы, потому что моя жизнь – ложь. Первый раз я открылась мужчине, после попытки изнасилования, и меня снова использовали и втоптали в грязь. Потому что я никто. Наивная девушка, которая каждый раз верит и получает за это. А хуже всего то, что я, действительно, полюбила его. Но моя любовь никому не нужна.

Подушка мокрая, но слезы не кончаются, и боль никуда не уходит. Приходит Алексис, пытается меня растормошить, но я ничего не слышу и не вижу, потому что в глазах стоит Джастин, обещающий быть со мной рядом, а в ушах слышатся его слова о том, что он никуда не уйдет. Горло жжет от рыданий, а дыра в груди болезненно сжимается и пульсирует.

Истерика не прекращается, даже когда Алекс обливает меня холодной водой. Я прошу ее уехать со мной куда подальше, прошу уехать в другую стану, где меня никто не найдет. Она говорит, что если я хочу, то мы уедем. В конце концов, я добиваюсь, чтобы она на завтра взяла билеты во Францию. Пока тело содрогается в приступах истерики, подруга звонит Мередит, объясняет ей ситуацию и просит прощения. Все это должна делать я, а не она, поэтому я снова захожусь в приступах рыданий, осознавая свою беспомощность.

Теряю способность что-либо чувствовать, это самое страшное, что может произойти с человеком. Ничего не помню: как успокоилась, как собрала вещи, как заснула, как мы доехали до аэропорта, как сели на самолет, как прилетели во Францию.

Всему наступает конец. Так начался мой.

========== 10.Пустота. ==========

        Текст не вычищен, поскольку я не успела написать вовремя продолжение из-за экзамена. Так что надеюсь, вы любезно закроете глаза на ошибки)

И еще очень волнуюсь, что не смогла передать все эмоции и чувства, поэтому очень прошу оставить комментарии. Жесткая критика приветствуется)

Первый месяц. Алексис сияет от радости от того, что ей в наследство достался двухэтажный особняк с бассейном и сауной. Хотя сауну она собирается переделать в танцевальную комнату, установив на всех стенах стекла и перекрасив ее в более симпатичный цвет нежели грязно-коричневый. Она мне выделила целый две комнаты для малыша и для меня.

Я ей рассказала о беременности, она ничуть не удивилась этому и с готовностью принялась мне помогать. Ну как помогать, морально готовить к материнству. Про него я не рассказала, слишком больно даже называть его по имени. Конечно, она обо всем уже догадалась и даже настаивала на том, чтобы рассказать ему о малыше, но это закончилось только очередной моей истерикой.

Вообще я мало истерю, за исключением тех моментов, когда она пытается вытащить меня из моего состояния. Мне в нем комфортно, я ничего не ощущаю, вообще ничего. Я обездвижена от сковывающей боли. По ночам лежу и гляжу в потолок, он красивый – синий, как его глаза, капают воспоминая, вот тогда подкатывает эта истерия, эта исчерпывающая душу боль. Хочется кричать, крушить и ломать все, что видишь, но ты не можешь, ты только плачешь, и дыра, которую просверлила Ребекка в своем кабинете становится только больше. Позже, когда слезы кончаются, думаю, что похожа на куклу. Без чувств, без эмоций, без сил. Просто лежу и все, шевеля кончиками пальцев по белоснежной простыне. И я молюсь, чтобы это состояние продлилось как можно дольше.

Боюсь ночей и кошмаров, которые мне снятся постоянно. Они мои воспоминания, мое прошлое, которое я не пожелаю даже врагу, которое я хочу навсегда забыть. Думала, когда бабушка умерла хуже уже быть не может. Может, если ты снова раскрываешься. А потом влюбляешься. А потом он предает тебя, зная всю правду о тебе. И вот оно снова – боль.

Второй месяц. Понимаю, что надо устроиться на работу, но сил нет вообще никаких. Я перестала разговаривать. Когда начинаю говорить, что-то жжет горло, и слезы наворачиваются на глазах, а я уже устала плакать. Даже с Алексис обхожусь одними кивками. Она пытается показать меня доктору, но я отказываюсь или начинаю рыдать навзрыд.

Серьезно, чем мне может помочь совет психолога? Жить дальше? Не оглядываться назад? Как можно не оглядываться назад, если все напоминает о нем? Я знаю, что скоро придется взять себя в руки и снова стать сильной, но сейчас я просто хочу побыть слабой. Возможно я жалею себя, но так легче… Слабому всегда легче, чем сильному…

Третий месяц. Где-то вычитала, что время не лечит, время учит жить с болью. Это правда. Лечат случайные встречи, алкоголь, новые знакомства, вечеринки, новые эмоции и ощущение счастья, лечит кальян и вкусный дым, лечит смех, а время… время дает лишь возможность вылечиться и прийти в себя, возможность найти смысл в жизни, то, ради чего ты будешь жить, а не существовать. Но мой смысл жизни родится только через шесть месяцев, а пока можно отдохнуть.

Четвертый месяц. Дни идут и время идет, а я остановилась. Я остановилась примерно на том месте, с которого и начала. И вот парадокс: теперь я боюсь дней, а не ночей. Днем приходится притворяться, что все нормально, что все в порядке, что постепенно прихожу в норму, и только ночью можно расслабиться и отдаться кошмарам и боли.

Синяки под глазами стали крупнее обычного, живот растет днем за днем, спина болит, а аппетит возрос до небывалых высот. Вот, что я постоянно делаю, ем и убираюсь по дому, пока Алексис работает преподавателем в школе танцев. Я ей завидую, танцевать я тоже не могу, потому что танцы тоже напоминают о нем. Усмехаюсь, он все отнял. Даже занятие, которое помогало мне поддерживать интерес к жизни.

Пятый месяц. Что хуже ненависть или равнодушие? Этот вопрос я задаю себе каждый день. Равнодушие хуже, потому что если человек перестает что-либо чувствовать, он превращается в пустышку. Вот какая перспектива меня ожидает. Но сейчас мне на это глубоко наплевать. И это плохо. Это первый признак равнодушия. Но даже осознавая это, мне все равно. Ведь нет никакой разницы.

Алексис тоже это замечает, и в один день она не выдерживает:

-Господи, Маус, ты точно отправляешься к психологу! – первый раз она повышает на меня тон. Я качаю головой:

-Что я такого сделала? – тихо спрашиваю.

Алекс сердится еще больше.

-В том то и дело, что ничего! Посмотри на себя! – она кивнула на меня. – Ты похожа на труп! Хватит себя жалеть! Этот кретин недостоин того, что ты устроила! Ты наоборот должна быть сильной! Должна начать новую жизнь с ребенком, должна одуматься, черт возьми! Отдели свой разум от чувств к нему, и живи в свою радость, пока можешь! – Смотрю на ее разгоряченное лицо и непроизвольно улыбаюсь. Так легко сказать: «Живи дальше», и так сложно сделать.

Но она права. Алекс всегда во всем права.

Шестой месяц. Стена. Я возвожу ее вокруг пепла. Назвала бы это возрождением,  только оно не полное. Ведь стена огораживает пустоту, а не новую жизнь. Это тоже страшно. Но это хотя бы можно терпеть и даже наслаждаться этим.

Становлюсь все огромнее и огромнее, позвоночник постоянно ноет. Единственные плюс от беременности, что нет ПМС, хотя живот все равно болит, ах да, еще меня постоянно тошнит, все время хочется в туалет, и я сметаю всю еду на столе. Видно у моего сына будет огромный аппетит.

Да, недавно сделали УЗИ, у меня будет маленький мальчик. Против воли мечтаю, чтобы у него были синие глаза.

-Фу, чем здесь воняет? – первая фраза, вылетающая у меня при входе на кухню.

-Ну, вообще это изысканное французское блюдо! – возмущенно отзывается Алексис, стоя у плиты.

Кухня кстати оказалась шикарная, все аккуратно, мило и просто  ( http://www.home-cb.com/images/inmueblesplus/647/C-897_03.jpg )

Тошнота подкатила к горлу, заставив меня ретироваться в туалет. Пока, завтрак. Полощу водой рот и возвращаюсь на кухню.

-Ты либо издеваешься, либо действительно хотела сделать мне приятное. – ворчливо бормочу я. Алексис лишь усмехается.

-Кто-то вернулся к жизни? – Она ловко переворачивает нечто на сковородке одним движением. Вообще готовить она любит гораздо больше меня, но поскольку постоянно пропадает на работе, выбора у нас нет.

-Я на пути к этому. – отвечаю я, вспоминая кошмары и ночные слезы в подушку.

Седьмой месяц. Укрепляю стену. Она постепенно становится все больше и больше. Она не способна впустить никого. Она непробиваема. Она построена из равнодушия. Она огораживает мою пустоту, мои чувства, эмоции, прошлое, меня. С каждым днем она все прочнее и прочнее, и только ночью я позволяю снести ее, потому что ночь становится ею и скрывает меня от этого мира.

Иногда я задумываюсь, почему люди так сильно бояться смерти. Она же приносит умиротворение и покой, но не тогда, когда тебе есть, что терять. Это может быть все. От маленькой безделушки до любимого человека. И потом я понимаю, что и мне есть чего терять, это целых три человека. Три человека из-за которых я должна выбраться из этой ямы. Не так много, но они стоят того, стоят тех усилий.

Я обустраиваю комнату будущего сына. Деньги, которые я копила на протяжении трех лет, пригодились. Все синее, не голубое, синее. Наверное, я брежу синем цветом, но ведь это цвет океана и цвет … его глаз.

Интересно, смогла бы я его простить? Определенно смогла бы, по крайней мере сейчас, когда я только учусь жить без него. Как только можно полюбить человека за какие-то три недели? Может это все-таки влюбленность?