Текст книги "Возмездие. Из князей в грязь"

Автор книги: Лёля Зайкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

ГЛАВА 7. БОЛЬНО

(от лица Дариды)

Я выскакиваю из помещения занимаемого старейшиной, трясясь от злости. Мало того что в теле моего брата засел кто-то чуждый мне и моему миру. Этого мало, похоже Берта не понимает, что мне мучительно больно от того, что мой брат мертв, а я даже не могу проститься с ним. Неужели ей не ясно, что не смогу оставаться тут? Если он постоянно будет мелькать перед моими глазами, моя боль будет пробуждаться при каждой встрече, раздирая душу на части.

Слезы рвутся наружу, хочется кричать, крушить все на своем пути, но понимание того, что это ничего не изменит, что брата не вернуть, заставляет сдаться, выдохнуть и отдастся ситуации.

Я погружаюсь в состояние полупрострации, вроде бы все вижу и слышу, но это происходит как будто и не со мной. Я вроде тут, но ничего не понимаю, не воспринимаю, да и вовсе не соображаю. На смену боли, горю, злости, приходит безразличие.

Мои ноги сами несут мне в комнату Дара, мне хочется выпустить злость, хочется разнести все вокруг, но я не могу позволить себе и этого… Эти вещи, все что осталось от брата… Та малая часть что мы смогли вынести из нашего прежнего дома, не убежища, а того места в котором мы чувствовали себя счастливыми.

И именно эти предметы он счел необходимыми, самым дорогими, вытащив их в последние мгновения, перед тем как нашего дома, вместе с счастливым прошлым, которое у нас было, не стало. Перед тем как его захватили фрагметоры. Теперь у нас есть только борьба за жизнь, война в настоящем и слабая надежда на будущее…

Я беру его вещи, прижимая к груди, то малое, что осталось на память о брате, и то, что напоминает время, когда мы были счастливы, когда мы заботились не только о выживании, а могли просто жить, радоваться, чувствовать себя счастливыми. Но иногда, кажется, что это было слишком давно, в прошлой жизни, до преображения Фрага…

От несправедливости этой ситуации от обиды на судьбу, на то, что мы слишком слабы чтобы сопротивляться подручным Фрага хочется рыдать, но это ничего не изменит.

Я опускаюсь на колени и понимание того, что меня постигнет та же участь что и брата, приходит ко мне. Но больше меня это не пугает, я устала. Можно сказать, хочу, чтобы все закончилось и для меня. У меня больше не осталось близких, мне не для кого жить… В месте с Даром я потеряла желание бороться, смысл этой борьбы… Да, у меня остается Верда, но как же тяжело продолжать бороться, когда все против тебя, как не сдаться?

Вдруг за моей спиной раздаются шаги, заставляя встать. Я не хочу, чтобы кто бы то не был, видел меня слабой. Повернувшись, я вижу, что в убежище входит Берта вместе с этим ненавистным мне чужаком, поселившимся в теле Дара.

– Это комната Дара ты можешь занять ее, – произносит Берта, проходя глубже в помещение.

– Нет! Этому не бывать! – громко кричу я, оттесняя наглеца, который уже протягивает руки к вещам брата, к выходу, – Он не будет здесь находить. Хватит того что он украл плоть Дара. Я не позволю отнять у меня и все остальное, эти вещи мои, это моя память! – кричу я, сходя с ума от боли, которая усиливается с приходом этих двоих.

Парень на секунду замирает, видимо пытаясь понять мою реакцию, а потом ухмыляется какой-то непонятной, мне кажется высокомерной улыбкой. Он осматривает вещи брата, касается их с пренебрежением.

– И это память?.. М-да не густо, – произносит он мерзким тоном. Совершенно не зная нашей ситуации, почему-то считает себя в праве нас судить – Шикарное, конечно, наследство оставил братик.

Он вновь выдает смешок. А я закипаю.

Его тон настолько меня бесит, что я не могу сдерживаться. Резко дернувшись, я подлетаю к нему, занося руку, желая отвесить ему звонкую оплеуху.

Но в последний миг я понимаю, что передо мной стоит брат. Я вижу перед собой лицо Дара, его глаза и, издав крик полный гнева и боли опускаю ладонь, отскакивая от него. Понимая, что как бы мне не хотелось ответить наглецу, как бы не хотела ударить его, я не могу… Ведь так я ударю брата, точнее его тело, частицу Дара, в не зависимости от того чтобы не скрывается там внутри, под оболочкой плоти, я не могу поднять на него руку…

От собственной беспомощности мне хочется рыдать, а он насмехается, позволяя себе все более наглые улыбки и поведение.

– Что не хочешь повредить оболочку? – уже в голос смеется он, извращая образ Дара. Это дико и очень больно, когда этот моральный урод, засевший внутри моего брата ведет себя, таким образом, пороча его.

ГЛАВА 8. БЕСПОМОЩНОСТЬ

(от лица Дариды)

Сообразив, что я не могу противиться ему, он сдвигает меня в сторону, принимаясь осматривать комнату Дара трогать его вещи. А я лишь сжимаю кулаки, стреляя глазами, но не могу никак ему помешать, не могу дать отпор… Можно, конечно, пустить вход слова, но я прекрасно понимаю, что на такого как он это не подействует.

Но к моему счастью вмешивается Берта, видимо осознав, что наш «гость» переходит все видимые и невидимые черты и нормы.

– Не трогай тут ничего. Ты не останешься тут, – властно произносит она, и парень оборачивается к ней, поднимая бровь и бросая взгляд который означает что-то вроде, «А кто мне запретит?».

– Святая волчица! – выкрикиваю не в состоянии больше сдерживаться, но старейшина тут же бросает на меня колючий взгляд, и я прикрываю рот рукой, понимая, что с губ слетели слова, которые теперь под запретом, и внутри становится еще грустнее, еще больнее.

– Не такая уж она святая, – тихо произносит Берта и в ее сухом голосе слышны нотки скорби.

Обе мы тоскуем, грустим, а парень лишь сильнее улыбается, будто упиваясь нашей болью.

– Почему именно он, почему существо с самой ужасной душой поселилось в теле такого доброго отзывчивого парня как Дар?! За что?!

Я отворачиваюсь к стене, стараясь сдерживать слезы, которые вновь просятся. И тут ощущаю руку на своей спине, теплая ладонь дарить поддержку.

– Прости меня, моя девочка. Я вижу, что тебе тяжело, – говорить старейшина, даря мне тепло и заботу, похожую на ту, что когда-то я получала от матери.Она бросает на чужака осуждающий взгляд.

– Запомни Мот, или ты живешь по нашим правилам, или мы отдадим тебя Фрагу, – говорит она уверенно.

– А как же тело ее братца? – выплевывает парень, нагло ухмыляясь.

– Иногда лучше смерть, чем позволить, кому-то опорочить тело, – произносит старейшина сухо, позволяя понять, что чужаку не стоит пытаться надавливать на это, что его это не спасет.

С момента, как Берта становится на мою сторону, мне даже становится немного легче дышать.

– Отведи его, пожалуйста, в бывшую комнату Эфира, – просит она меня, и повернувшись к парню продолжает, – Там остались кое-какие вещи, ими можно пользоваться. – И Дара, я понимаю, что тебе сложно, но если не ты, никто не поможет ему адаптироваться. Сделай это в память о брате, – просит Берда меня.

– Хорошо, – сдаюсь я, понимая, что в ее словах есть смысл. – Отведу. – Давай шлепай за мной, – бросаю я, выходя в коридор и слыша за спиной шаги, которые свидетельствуют о том, что незваный гость следует за мной. Видимо сообразив, что поблажек ему не будет, как и защиты со стороны старейшины.

********

Когда мы входим в убежище Эфира, я указываю на его вещи, гору сена, лежащую на земле.

– Всем этим можешь пользоваться, – произношу я.

– И отчего же такое добро осталось бесхозным? – мерзко ухмыляется парень.

– Эфир погиб неделю назад, у него никого не осталось, – отвечаю я.

– Ясно, – сжав губы, произносит чужак, и я чувствую, что ему тут явно не уютно, – Где тут кровать, душ? – спрашивает он.

Хотя второе слово мне незнакомо, я понимаю, что вероятно это тоже относится к удобствам.

– Смею тебя поздравить. Ты очутился не на курорте, а на поле боя. Спим мы там, где повезет. Если ночь застанет в убежище, это праздник, а бывает так, что мы оказываемся очень далеко отсюда.

Парень молчит внимательно смотря на меня и хмурится, чем очень напоминает Дара, он сердился точно так же… И от этого сходства в сердце будто втыкается очередная острая иголочка. Мне было легче, когда он вел себя совсем не так как Дар, и я просто злилась на него…

– Ладно, спи, утром я за тобой приду, и пойдем работать. До этого не выходи отсюда и тем более не поднимайся на поверхность, если конечно не хочешь опять попасть к фрагметорам и их зверюшкам.

Мой собеседник слегка бледнеет.

– Расскажи мне о них, – просит он вполне нормальным тоном, останавливая меня, прикосновением к ладони, и меня снова пронзают странные, невидимые иглы.

– Не надо меня трогать! – резко говорю я.

– Хорошо, не буду трогать, – соглашается он, впервые он разговаривает нормально, не пытаясь меня провоцировать.

И я хотя он меня раздражает, я сдаюсь, мне нужно помочь ему, в память о Даре, я не могу позволить, чтобы умерло его тело, раз ему дали второй шанс.

– Мы бактероиды, помогаем природе бороться с отходами, разлагаем умершие растения, животных. Для этого нам даны бактерии, которые мы выделяем на отмерший организм и он расщепляется. Не остается, не гнили, ни запаха, лишь полезные для почвы вещества. Мы санитары Верды.

Смешок заставляет меня замолчать.

– Биологичка что-то подобное рассказывала, о бактериях продуцентах. Так себе у вас работка, – вновь ухмыляется он.

– Если ты не будешь молчать, я уйду, – говорю я резко, и чужак проводит по своим губам, показывая жестом, что будет молчать.

– Один из нас Фраг – заразился скверной, его хотели вылечить, но он не признал, что болен. Он предложил нам другой путь, не служение Верде, а завоевание и некоторые пошли за ним. Его бактерии губительны для нас, они поглощают душу, и мы умираем. А вот на животных они действуют иначе, они меняются. Фрагметоры поглощают их душу, питаясь их телом день, изо дня делая их своим оружием, до тех пор, пока от них не остается совсем ничего. Эти животные тоже могут нас убить. Нам нельзя касаться ни их, ни растений изуродованных армией Фрага.

Но умирают не только растения и животные, не только мы, но и наша планета. Еще недавно она была зеленой цветущей, на ней обитало множество растений и животных, верданцы были счастливы, а теперь и они и мы вынуждены прятаться… Совсем скоро Верда погибнет, и мы вместе с ней… – грустно произношу я.

Парень молча смотрит на меня, видимо пытаясь переварить информация, а может, ожидая продолжения лекции.

– На сегодня информации достаточно, – я направляюсь к выходу, последний раз я, бросая взгляд на парня и видя перед собой Дара.

Внутри все сжимается. Я не могу представить, как я буду и дальше смотреть на тело своего брата, каждый раз понимая, что это уже не он. Но я осознаю, что кроме меня чужак захвативший тело никому не нужен, и если я хочу, чтобы то, что осталось от Дара не пострадало, я должна помочь этому существу понять наш мир и научиться жить по нашим правилам

Я не прощу себе, если не защищу его…

ГЛАВА 9. ЗНАКОМСТВО

Древоподобная уходит, оставив меня наедине с моими тяжелыми мыслями.

Находиться тут в полумраке пещеры, освещенной непонятным зеленоватым налетом, некомфортно. Чужие вещи, назначение большинства из которых я и не знаю, скорее, раздражают, чем дарят комфорт.

Вспоминается угроза, брошенная старейшиной относительно того, что нянчится со мной, никто особо не будет и ценность тела, в которое я попал, не спасет. Не буду играть по правилам, прикончат.

И оглядевшись, подумываю, что может это и выход. Может после смерти я, вернусь в свое нормальное тело, в свою прежнюю жизнь. И эта идея выглядит заманчивой. Очень заманчивой… Но были бы гарантии, что так, и будет, вообще бы не стал сомневаться, подразнил бы этих дамочек и принял бы их кару.

Вдруг и я сам умру вместе с этим тщедушным тельцем древообразного? Это мне не подходит… Как бы меня не бесило мое новое телесное пристанище, и все что меня окружает, рисковать я не готов. Жизнь я люблю, даже очень! Она прекрасна, когда живешь в кайф. А в этом мире, она пожалуй, обещает превратиться в муку…

Вновь осмотревшись, я, глубоко вздыхаю, понимая, что вдобавок ко всему прочему, сегодня предстоит спать на полу в соломе, в которой кто-то до меня коротал ночи. И от одной мысли о том, что мне предстоит лечь, при том не только телом, но и лицом, почти туда, где наступали ноги, меня передергивает от отвращения и даже начинает немного подташнивать. Ведь даже сегодня эти самые ноги, где только не ходили, очнулся то я в непонятной грязи…

Но деваться особо не куда, из-за всей этот ситуации и выброса адреналина, я походу потерял рекордное количество энергии и слабые ножки Дара, уже едва держат его тщедушное тело. А веки упорно закрываются, как бы я не старался с ними бороться.

Решив максимально комфортно устроиться, я складываю вещи бывшего хозяина этих «хором», похожие на одежду, поверх соломы. Чтобы хоть как-то застелить невидимую грязь. Но если подумать, намного лучше не становится, брезгливость никуда не уходит, ведь это чужие вещи, и они прилегали к чужому телу. Бр… Их тоже не хотелось бы касаться телом, но особых вариантов у меня нет.

Совершив очередную попытку борьбы с брезгливостью, я укладываюсь на созданную мной же импровизированную постель. Честно признаться, я ждал, что буду долго ворочаться, но стоит только коснуться головой застеленной соломы, я проваливаюсь в сон, кажется даже не успев закрыть глаза.

********

Просыпаюсь я, почувствовав, что за мной наблюдают, и резко подрываюсь. Несколько секунд я растерянно хлопаю глазами, не понимая где я. Но на смену растерянности быстро приходит осознание реальности. Увы, за ночь ничего не изменилось.

Когда я засыпал, я все еще лелеял надежду, что все, что произошло лишь затянувшаяся галлюцинация и утром я проснусь в своей постели, с той самой брюнеткой, с которой планировал провести жаркую ночь. Но брюнетки, увы, нет, как и родной уютной комнаты. А я сам по-прежнему нахожусь в земляной пещере, лежа на чужих вещах. Надо мной же, склонилась моя «сестренка», уставившись своими белыми с сиреневатым отливом глазами.

Увидев, что я очнулся, она хмуриться, позволяя понять, что мое общество ее не особо-то радует. Впрочем, в этом я с ней более чем солидарен, поэтому я тоже приветствую ее таким же колючим и не приветливым взглядом.

Но мне, а возможно и ей тоже, деваться особо некуда, и не остается ничего, кроме как смириться с данным положением. Но я планирую все-таки совершить попытку разобраться в ситуации и исправить ее. Если есть пути позволяющие вернуться в привычную жизнь надо их искать.

– Вставай, соня, некогда валяться, – говорит девушка, и я нехотя сажусь, внимательно рассматривая ее.

В пещере слабое освещение, связанное с тем, что мы глубоко под землей, но зеленые частицы, находящиеся на ее стенах, позволяют достаточно хорошо видеть. Девушка, представшая передо мной вполне ладненькая с неплохой фигуркой, аккуратной грудью и если не смотреть на голову и не обращать внимания на цвет тела, то вполне сойдет за человека.

Я перевожу взгляд на лицо. У нее ярко очерченные скулы, показывающие силу характера, выразительные глаза интересного оттенка и привлекательной формы, внимание к которым усиливается за счет глубоких бороздок на лбу. Но не смотря на все в целом девушка выглядит больше привлекательно, чем отталкивающее, хотя ее внешность весьма не обычна.

– Дар хватит на меня пялиться, – произносит она раздраженно и это ее «Дар» режет уши.

– Не называй меня так, я не твой брат, – буркаю я с не меньшим раздражением.

– И как мне к тебе обращаться? – спрашивает она и ее глаза выражают удивление.

– Меня зовут Матвей, но называй меня Мот, – она мгновение молчит, видимо усваивая, информацию, а потом кивает.

– А тебя как зовут? – задаю я вопрос девушке, наверное, впервые лет за пять. Конечно, я мог бы обращаться к ней «Эй», или используя термин древоподобная. Но, пожалуй, мне придется с ней общаться дольше, чем обычно продолжается у меня контакт с другими девушками, поэтому, пожалуй, знать имя не помешает. Я слышал, как к ней обращается старейшина, но не уверен, что правильно запомнил имя.

– Я Дарида, но зови меня просто Дара, – произносит она, и я в этот раз уже киваю я.

ГЛАВА 10. НЕПРИВЕТЛИВАЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ

Когда со знакомством покончено я поднимаю другой, куда более важный для меня вопрос.

– Ну что начнем с гигиенических процедур и завтрака? – спрашиваю я, и Дара удивленно на меня смотрит, будто я задал не простой бытовой вопрос, а что-то как минимум из области квантовой физики.

– Ну, помыться надо, – поясняю я ей, опять встречаясь с непониманием, – Вода! У вас есть здесь вода? – продолжаю я попытки добиться того, чего хочу, но она по-прежнему удивлено хлопает веками, будто я говорю о чем-то диком. Но, в конце концов, подает голос.

– Да есть, в затопленной части планеты, – при этом девушка странно на меня поглядывает.

До меня доходит что бактероиды, или как там они себя называют, понятия не имеют что такое гигиена и, судя по всему, и мне придется какое-то время обойтись без элементарных удобств.

– Ладно, – сдаюсь я, сообразив, что если я сейчас даже и начну возмущаться, вряд ли это что-то изменит.

– А что насчет еды? Или ты тоже не знаешь что такое еда.

– Знаю, – ухмыльнувшись, говорит Дара. – Но мы не едим, нас кормит наша планета. Мы служим ей, а она дает нам необходимую энергию. Чем сильнее Верда, тем больше энергии мы получаем, – поясняет девушка. – Ладно, хватит разговоров, надо идти работать, на небо уже взошла красная звезда, так что у нас не так много времени, – меняет тему древообразная, выходя из пещеры.

Дара не утруждает себя тем, чтобы обернуться и убедиться в том, что я следую за ней. И на мгновение меня посещает желание не идти. Просто из вредности. Да и с чего бы мне делать то что навязываю? Неужели она решила, что я буду жить по чужим законам? Нет, не буду! Но, тем не менее, поднявшись с соломы, следую за «сестренкой» просто потому, что сидеть тут мне тоже не хочется.

По мере того, как мы двигаемся по коридору, я замечаю, что становится светлее. Свет из окружающей действительности попадает в пещеру, освещая ее и это уже не зеленоватый бледное освещение, а яркий насыщенный свет, похожий на тот, который дарит наше солнце.

Дара делает еще несколько шагов, и я следую за ней, оказываясь под сквозным отверстием, ведущим наружу. Через него можно разглядеть небо, ничем не отличающееся от нашего земного.

Пока я любуюсь голубым пятном над головой, девушка низко приседает и, оттолкнувшись ногами от пола пещеры, выпрыгивает наверх, исчезая из поля зрения. И я продолжаю стоять, задрав голову вверх, пытаясь, увидеть, куда она делась и тут в отверстие высовывается ее голова.

– Чего ты ждешь? Давай, прыгай, – произносит она с раздражением, и я, присев, выполняю тот же трюк, что она, в общем-то, удачно выталкивая себя из тоннеля.

Дневной свет дает возможность намного лучше разглядеть окружающую действительность. Но я не ошибся, вокруг меня действительно пустошь. Кое-где виднеются редкие одиноко стоящие деревья, которые впрочем, не выглядят здоровыми, но это не единственное что я замечаю, они просто гигантские или же это я настолько маленький.

Земля в этой зоне покрыта жухлой коричневой травой, в общем планетка никак не ассоциируется с термином здоровая и цветущая…

Внезапно на расстоянии, я замечаю того самого зайца, ну или его братца. И я тут же отмечаю, что при свете дня он выглядит не лучше. И первая мысль, которая возникает – бежать, пока есть такая возможность. Но моя спутница ведет себя на удивление спокойно, и я замираю, решив повременить с побегом.

– Он уже не жилец, – произносит Дара, вытаскивая из-за пазухи, что-то похожее на бумеранг.

– Наши бактерии способны уничтожить его – съесть, – поясняет девушка и немного наклоняется вперед, встряхнув головой и из веток, торчащих из ее черепушки, выделяется зеленоватая жидкость. Она ловит ее ладошкой, а меня передергивает от отвращения. Но Дара не обращает на меня никакого внимания вместо этого, она хорошенько растирает данную массу по бумерангу, а после чего, одним резким движением отправляет ее вперед. Крутящийся предмет долетает до зайца, и коснувшись его возвращается к Даре. Девушка успешно его ловит.

Животное замирает, повернувшись к нам и кажется, готовится к нападению. И во мне вновь возникает желание пуститься наутек. И в этот раз «сестренка» со мной солидарна.

– Бежим! – говорит она и, схватив меня за руку той самой ладонью, которой растирала мерзкую жидкость, тянет за собой.

– Эй! Отпусти! – говорю я, вырывая свою руку, и обтирая ладонь об свою одежду, изнемогая от отвращения.

Девушка дарит мне удивленный взгляд.

– Ты с ума сошел? Сейчас неподходящий момент показывать свой характер! – говорит она и снова берет меня за руку при этом, махнув второй в сторону животного, которое несется на нас. – Тебе так сильно хочется с ним пообщаться? Можешь остаться, – говорит она, и ее слова заставляют меня подчиниться.

Никогда не думал, что я могу развить такую скорость. Но ноги, будто не мои, очень быстро несут меня вперед. И мы стремительно отрываемся от зайца, который впрочем, постепенно снижает скорость.

– Достаточно, – говорит Дара и тормозит, а я от резкой остановки едва не падаю. И обернувшись, замечаю, что зомби-зайчик уже упал.

Несмотря на то, что мы достаточно долго бегали, я даже не запыхался и не чувствую себя уставшим. Видимо, подобные физические нагрузки для обитателей этого мира привычны. И это можно отнести к плюсам этого тела.

– Нужно доделать начатое, – произносит древоподобная, и, отпустив мою руку, направляется к поверженному животному, и я не хотя следую за ней, непрерывно потирая ладонь об одежду.

Когда мы подходим ближе я замечаю, что тело зверя, местами покрытого зеленоватым налетом.

– Это что? – спрашиваю я, в очередной раз, испытывая отвращение к этому миру.

– Наши бактерии. Совсем скоро от него ничего не останется, только питательные вещества для Верды, – спокойно, будто не происходит ничего необычного, говорит Дара.

А после трясет головой и в этот раз зеленоватая жидкость сразу выстреливает на зайца, покрывая постепенно все большие участки его тела. Которые растекаются как кисель под воздействием этой жидкости.

– Фу! Какая мерзость! – произношу я, совершенно не в состоянии себя сдерживать. Испытывая просто неимоверную потребность хорошенько отмыться.

– Не веди себя, как неженка, – смеясь, говорит Дара. – Теперь твоя очередь.

– В смысле? – я удивленно поднимаю на нее взгляд.

– Выплесни на него свои бактерии, – совершенно спокойно предлагает «сестричка».