Текст книги "Кома"

Автор книги: Ledy $maille

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Ledy $maille

Кома

© Ledy $maille, 2017

* * *

Глава 1

«Ужасная авария произошла сегодня в центре нашего города в полдень», – трубили СМИ во всех новостях по телевидению и радио.

У многотонной фуры отказали тормоза на мосту, и она выехала на встречную полосу в самый час пик. Протаранив бетонное ограждение, фура смела на своем пути двенадцать машин. Первые две иномарки были вдребезги разбиты, люди, находившиеся в них, погибли на месте.

Дженни Уорен торопилась на важную встречу по работе. Её старенький «фольксваген-гольф» серого цвета стоял пятым, когда всё произошло. Удар был такой силы, что все стёкла в машине повылетали, а саму машину смяло в комок. Подушка безопасности среагировала мгновенно, но это не уберегло девушку. Она не почувствовала ни боли, ни страха – просто не успела: потеряла сознание. Пробка на мосту была слишком плотной, поэтому избежать столкновения не удалось. Бригады «скорой помощи», полиции и МЧС приехали очень быстро. Они вызволяли людей из разбитых автомобилей и отправляли в ближайшие больницы.

Дженни доставили в больницу штата Калифорния, она потеряла много крови из-за множественных порезов стеклом и рваным железом. Осмотрев девушку, главный врач больницы доктор Дэвид Корнер и его ассистенты срочно приступили к операции.

Тем временем на посту одни врачи срочно делали всё возможное, стараясь как можно быстрее оказать помощь каждому, а другие пытались найти родных и близких погибших и пострадавших в аварии.

Родителей Дженни удалось найти сразу – её документы всегда были при ней. Узнав о трагедии, они примчались так быстро, как только смогли. Дженни оперировали около часа, а после её перевели в платную палату ограниченного доступа. В этой палате был усиленный уход за больными, и она находилась под постоянным контролем врачей. Каждая палата была оснащена камерами и звукопрослушкой, для того чтобы знать точно, когда человек придёт в сознание. Цена этой палаты колебалась от 300 до 1000 долларов в сутки – всё зависело от состояния человека.

После окончания операции доктор Корнер вышел из операционной, неподалёку от дверей плотно к стене стояли две лавки друг напротив друга, на одной из них увидел он двух людей мужчину и женщину примерно одного возраста, на обоих были накинуты белые халаты. Женщина склонила свою голову к коленям, закрыв ладонями лицо, а мужчина, сидевший рядом, заботливо обнимал её, пытаясь успокоить.

Дверь операционной шумно захлопнулась, и они подняли свои глаза. В нескольких шагах от них стоял врач, мужчина около сорока лет, высокий, широкоплечий, очень хорошо слаженный, в белом халате и белой шапочке на голове. На ногах надеты чёрные, начищенные до блеска ботинки, и виднелись брюки оливкового цвета, слегка торчащие из-под халата. На шее у доктора висел стетоскоп.

Внешне доктор был опрятен и чист, у него были короткая стрижка, светло-русые волосы, голубые глаза, густые, но аккуратной формы брови русого цвета, а его губы напоминали бантик, особенно верхняя, и слегка видны скулы. На халате у доктора слева от плеча висел бейджик: «Гл. врач Дэвид Корнер».

Родители встали с лавки и пошли к нему неуверенными шагами. Его лицо очень серьёзно, было заметно, что он абсолютно спокоен.

– Вы доктор Дэвид Корнер? – обратился к нему мужчина.

– Да, – ответил он, слегка кивнув головой.

– Мы родители Дженни Уорен.

– Я Джон, – протянул он руку доктору, – а это – моя жена Эни.

Доктор ответно пожал руку отцу, заметив на запястье часы, похожие на золотые.

На первый взгляд можно было подумать, что эта пара бизнесменов – оба были одеты со вкусом.

Женщина выглядела на 40 с небольшим. Каштановые волнистые волосы чуть ниже плеч, худое, но очень женственное тело. Темные глаза, длинные чёрные ресницы, тонкие изящные брови в цвет волос, а её губы слегка выделены помадой бледно розового цвета, шикарное тёмно-синее платье чуть ниже колен прекрасно дополняет её облик. Чулки в сеточку, туфли тёмного цвета на высоком каблуке, на шее – золотая цепочка с каким-то необычным кулоном, золотые сережки, грациозно свисавшие с её ушей, на запястье – тоже дорогие часы, похожие на золотые, помимо обручального золотого кольца, на другой руке были ещё два – на среднем и безымянном, и тёмный выделяющийся маникюр.

Отец девушки был одет в дорогой костюм чёрно-белого цвета, под халатом торчал бейджик с именем «Джон Уорен – судебный пристав главного округа Калифорнии». Его чистые ботинки блестели, а брюки со стрелками были отглажены идеально. Внешне он чуть выше и старше жены, возможный возраст – 45-47 лет, короткие светлые волосы, голубые глаза, густые аккуратно изогнутые брови домиком, он немного полноват, есть небольшие щёчки и живот. На его руке – дорогие часы, похожие на золотые, обручальное золотое кольцо. Глаза отца были очень грустны, было заметно, что он сильно переживает за дочь. Дэвид предложил родителям пройти в его личный кабинет и пошёл вперед. Джон обнял супругу, и они пошли следом за доктором.

В конце коридора в углу был кабинет, на двери – надпись: «Гл. врач Дэвид Корнер, зав. отделением № 4». Он открыл дверь и проследовал в кабинет, родители вошли следом. Кабинет очень светел и просторен, его освещает огромное окно на противоположной стене с белыми жалюзи. Стены в кабинете покрашены в бледно-зеленый однотонный цвет. В середине комнаты стоял большой коричневый стол, а перед ним стояло два деревянных стула, с другой стороны был расположен стул, обтянутый кожей чёрного цвета. На самом столе находился раскрытый ноутбук, повернутый к окну, а всё остальное место на столе было занято какими-то документами, карточками больных и прочими вещами. Также в кабинете справа от окна был огромный шкаф до потолка во всю длину стены, на полках этого шкафа хранились различные карты больных и прочая документация. Слева от стола и от окна была стена, полностью увешанная различными грамотами и благодарностями с именем врача. Плотно к этой стене стоял диван бежевого цвета, а перед ним – маленький стеклянный столик на колесиках, на нём лежали какие-то чистые бланки для заполнения деклараций и прочие договоры. Зайдя в кабинет, доктор по больше открыл жалюзи и попросил родителей присесть, а сам стоял у окна лицом к ним.

– Операция, которую мы провели, довольно сложная, но сейчас её выздоровление целиком и полностью зависит не от нас, а от неё, – говорил доктор уравновешенным спокойным голосом на низких тонах, глядя родителям в глаза.

– О чём вы, Дэвид?! Что с моей дочерью? – громко вскрикнула мать Дженни, попытавшись встать с дивана, Джон удержал её, снова пытаясь успокоить.

– Я понимаю ваши эмоции, чувства, но вы должны принять то, что я скажу. Сейчас она в тяжелом состоянии – в коме, мы не можем её разбудить и, скорее всего, не сможем, – добавил он, отвернувшись от родителей к окну. Дэвиду тяжело было об этом говорить, он опустил глаза, глядя вниз: ясная солнечная погода, все куда-то бегут, едут, торопясь по своим делам. – Полученные травмы практически не совместимы с жизнью, мы сделали всё возможное, – добавил доктор.

От слов доктора мать девочки заплакала навзрыд, а Джон прикрывал своё лицо рукой – их сердца разрывались от боли.

– Верните её нам! Верните, – просила женщина охрипшим голосом, упав на колени перед доктором, протягивая к нему руки.

Джон поспешил поднять её и успокоить, но не мог. На его щеках были слезы, а в глазах – отчаяние. С трудом усадив жену за стол, Джон подошёл к доктору ближе, взволнованным голосом он просил о помощи.

– Мы заплатим любые деньги, все что угодно, только прошу вас, Дэвид, верните её нам, – просил отец, ожидая от доктора хоть какой-нибудь реакции.

Тяжело вздохнув, доктор неожиданно повернулся к Джону.

– Я бы хотел, чтобы вы прошли со мной, – сказал Дэвид, взяв со стола какую-то карточку, и вышел из кабинета, открыв дверь. Родители девушки вышли следом за ним, доктор закрыл кабинет на ключ и направился к лифту.

Больница состояла из четырех основных этажей, но на четвертый могли попасть только те, у кого было определенное разрешение или допуск, даже не все уборщицы могли мыть там полы. Поднявшись на один этаж выше, они вышли из лифта, прошагали еще несколько лестниц вверх, там была всего одна дверь, возле неё стоял тёмнокожий охранник с оружием на плече.

Дэвид кивнул ему головой, показав свой пропуск, и провёл картой по электронному замку на металлической двери, на панели загорелась зелёная лампочка, и замок щёлкнул, охранник открыл ему дверь и Дэвид вошёл. Родители последовали за ним.

– Э-э… А вы куда? – возразил охранник грубым голосом.

– Всё в порядке, Морган, это родители девочки, недавно поступившей сюда, мы недолго, – похлопал доктор охранника по плечу.

Морган молча кивнул головой и отошёл в сторону.

Коридор на этом этаже был такой же длины, по обе стороны были палаты с белыми дверями, повсюду висели камеры. Из палаты под номером 573 вышла молодая девушка примерно 27 лет, светловолосая, худая, одета в белый медицинский костюм, на голове – белая шапочка, а на руках – медицинские перчатки.

Из палаты она вывезла металлический стержень, на котором висели пустые бутылочки от капельниц. Девушка прошла мимо, поздоровавшись с доктором Корнером.

Дойдя до середины коридора, Дэвид остановился возле палаты с номером 578 и осторожно открыл дверь, пропустив родителей вперед. Войдя, они увидели просторную, светлую комнату. Одно большое окно с приоткрытыми жалюзи белого цвета и четыре кровати. Возле каждой стояли стул и небольшая прикроватная тумбочка. Две кровати пустовали, а две были заняты, на одной из них лежала Дженни, а на другой – маленькая девочка 7 лет с обширным сотрясением и переломами почти всех костей. Её приёмные родители издевались над ней, однажды отчим напился и решил показать ребёнку, точнее, научить, как не бояться высоты. Он затащил девочку на крышу трёхэтажного здания, где они жили, взял за капюшон и держал за него подвешенное тело ребёнка в воздухе. Капюшон оборвался, и она упала вниз. Из-за травм головы и позвоночника девочка впала в кому и уже год лежит здесь. Приёмного отца посадили в тюрьму, лишили опеки, а деньги за лечение переводит детский дом, в котором она жила ранее. Дэвид не стал рассказывать эту трагическую историю подавленным родителям, а молча подвел их к дочери.

Кровать находилась возле окна, с левой стороны, а справа ближе к дверям лежала маленькая девочка Роуз Тин. Доктор стоял позади родителей, поглядывая на часы.

Дженни лежала неподвижно в белой чистой рубашке, всё постельное бельё было бледно-голубого цвета, её волосы тёмно-русого цвета, аккуратно распущенные, лежали на подушке. Глаза девушки закрыты, лицо бледного цвета, и чуть-чуть заметно дыхание, казалось, что она просто спит, и если её позвать, то она проснётся, и всё будет хорошо.

– Дженни… – охрипшим голосом позвала мать.

– Доченька, милая, прошу тебя, открой глаза! – женщина целовала её волосы, гладила ласково лицо, но дочь не просыпалась.

– Доченька, очнись, – умоляла Эни, упав на колени от бессилия, сильно плача. Джон поднял её с пола и посадил на край кровати. Шмыгая носом, женщина пристально смотрела на лицо дочери, по её щекам катились слёзы.

– Прости меня, прости, если бы я знала, что этот бизнес доведёт тебя да такого, то никогда бы не назначила тебя, – шептала Эни, наглаживая руку своей единственной дочери.

Джон сел на колени перед кроватью дочери, ласково целуя её ладонь, прижал к своим губам и молился про себя о её выздоровлении и возвращении домой.

Родители долго сидели возле дочери и не хотели уходить, но работу доктора Корнера никто не отменял. Повторный обход больных, диагностика и прочие прелести работы ждали своей очереди. Дэвид подошел к отцу дочери и объяснил всю ситуацию, сказав, что пора идти. Джон согласился и позвал жену, но она не хотела уходить и начала ещё больше плакать. Джон не мог её успокоить и поспешно повёл к выходу, так как на этом этаже нельзя шуметь.

Охранник выпустил их, и они медленно пошли вниз, Эни с трудом шла, держась за металлический поручень. Из-за сильного стресса женщину знобило, и она немного тряслась. Дэвид пожал руку охраннику, поблагодарив за помощь, и пошел следом за родителями, догнав их возле лифта. Доктор понимал всю серьёзность ситуации и предложил обсудить финансовый вопрос оплаты дорогостоящей палаты, в которой лежала Дженни.

Двери лифта открылись, и они вышли на третьем этаже. Джон попросил перенести встречу на следующий раз из-за состояния жены – женщина была совсем плоха и с трудом стояла на ногах.

– Мы заплатим любые деньги, и подпишем всё, что потребуется, только немного позже, – убедительно произнёс отец Дженни, держа супругу за плечи.

– Хорошо, – согласился Дэвид, вежливо проводив родителей до лифта, по пути они обменялись визитками для дальнейшего сотрудничества. Двери лифта открылись, родители зашли в него и уехали вниз, а доктор Дэвид Корнер начал свой повторный дневной обход всех своих пациентов.

Глава 2

Открыв глаза, я увидела небо, тёмное серое небо. Возле моего лица колыхалась невысокая золотисто-зелёного цвета трава, я отчётливо слышала её шелест. Вскочив с земли, я оглянулась вокруг, но не понимала, где я и как здесь оказалась. Рядом, справа от меня, находился какой-то лес, а с других сторон пустынное поле, лишь изредка далеко друг от друга стояли изогнутые старые деревья. Сначала мне даже показалось, что у этого поля нет ни края, ни конца, но такого не бывает, – подумала я и тут же сдвинулась с места.

Погода хмурилась, вдалеке была видна молния и слышен гром, я шла по полю вдоль леса с надеждой встретить хоть кого-нибудь. Неожиданно начался дождь, стало совсем темно и холодно. Я зашла глубже в лес, чтобы укрыться от дождя, но меня не покидали мысли о том, что со мной и где я. Последнее, что я помню, как вышла из дома и села в свою старенькую машину, с трудом захлопнув дверь – в ней вечно заедал замок, а теперь я здесь…

«Пф-ф, ничего не понимаю», – думала я, перешагивая через корягу.

Пройдя ещё чуть дальше в лес, я увидела странную постройку, высотой примерно метр. Она тщательно прикрыта лиственными ветками, а из середины идёт дым. Приблизившись, я почувствовала от неё тепло и наклонилась, чтобы внимательно осмотреть. Вдруг раздался резкий хруст веток за моей спиной и я получила неожиданный удар по голове.

Тело девушки рухнуло на землю как мешок с картошкой. Подняв мутные глаза, Дженни увидела обидчика. На нём был надет черный плащ, и капюшон укрывал лицо, а в руке – палка.

Сняв капюшон, он склонился над ней и удивленно произнёс:

– Девушка?!

– Что? – за его спиной проворчал ещё один.

– Это девушка! – крикнул он, взмахнув рукой, и отскочил от неё.

– Ну какая разница, может, она шпионка, добей её и пошли, или ты хочешь поразвлечься с ней, Марк? – улыбчиво заявил второй обидчик.

Голос по рации:

– Карл? Марк? Что там у вас?

Держа в руке бейсбольную биту, Марк достал рацию из кармана своего плаща.

– Эй! Эдди, тут девушка, – произнёс он.

Эдди:

– Девушка? Добейте её и валите вниз – гроза усиливается!

– Зачем убивать? она может пригодиться нам, – настаивал Марк.

Эдди:

– Она нам не нужна! Это приказ, конец связи.

Рация выключилась.

Марк посмотрел на девушку суровым взглядом и убрал рацию в карман.

– Ты иди, Карл, а я закончу тут всё и догоню, – указал он рукой на тропу, с которой они пришли.

– Не-ет, Марк, если идти, то вместе.

Карл достал из своего плаща пистолет и навел на голову беззащитной девушки, неспешными шагами приближаясь к ней.

Карл:

– Пока, детка, – и нажал курок. Громкий выстрел разбудил тишину леса.

Марк вовремя ударил его по руке, и пуля прошла мимо.

– Ты что творишь?! – закричал он на Карла.

– Был отдан приказ, – хладнокровно ответил Карл, косясь на девушку, словно голодный волк на добычу.

Марк отдал биту ему в руки, а сам поднял девушку с земли.

– Пошли, – кивнул он.

– Ну хорошо, пошли – ответил Карл с дерзостью в голосе.

Открыв глаза, я почувствовала жуткую боль в затылке. Я попыталась посмотреть, что там, но не смогла. Мои руки находились за спиной, прикованные металлическими наручниками к какой-то ржавой трубе, закрепленной по низу стены. Сидя на холодном бетонном полу, я огляделась вокруг: комната была пуста, стены темного серого цвета. Одна дверь, над ней – лампочка с тусклым светом, в помещении нет ни одного окна. С потолка капают капельки воды. Рукой я нащупала трубу, к которой была прикована, и попыталась её сломить, но ничего не получилось: наручники слишком туго затянуты.

Через пару минут я услышала шаги в коридоре. В грязном стеклянном окошечке двери показался чей-то силуэт.

– Открывай, – приказал он грубым тоном.

Дверь распахнулась, на её пороге показался мужчина, примерно 28-30 лет. Светло-русый цвет волос с выбритыми висками. На его шее – татуировка обвивающей змеи. На первый взгляд мне показалось, что глаза у него тёмно-карие, но когда он подошёл ближе, я увидела в них серо-голубой оттенок. Одет он по-военному: чёрные берцы, бежевые военные штаны, огромная пряжка на ремне, футболка чёрного цвета, а на фоне её болтались серебристые военные эмблемы, свисавшие с его шеи. Плюс ко всему кожаная кобура коричневого цвета с пистолетами, висела на его накаченном теле. Мужчина осмотрел меня с ног до головы, сделав несколько шагов ко мне, и неожиданно достал оружие.

– Как тебя зовут? – спросил он низким голосом, подняв пистолет прямо на меня. Моё сердце застучало в бешеном ритме.

– Дженни, – вымолвила я с трудом от испуга, глядя на пистолет.

– Угу… – сморщился он.

– Уберите от меня своё оружие! Отпустите меня! – прикрикнула я.

– Заткнись! – закричал он, пнув меня по ногам.

– Откуда ты и что делаешь на этой земле? – спросил он, не сводя оружия.

Мужчина сильно давил на меня, я не могла говорить и забилась в угол от страха, поджав ноги под себя. По моим щекам капали слёзы.

– Отвечай! – закричал он, сев на одно колено передо мной, схватив меня за волосы, прижимая дуло пистолета к щеке. Моё молчание взбесило его ещё больше, он вскочил с пола и выстрелил в стену рядом со мной. Пуля попала в какой-то металлический стержень и отскочила мне в руку.

– Ай! – дёрнулась я и заплакала от сильной боли. Кровь мгновенно начала сочиться из раны.

Марк проходил в соседнем коридоре, услышав выстрелы из комнаты для допроса, он среагировал мгновенно. Растолкав охрану от дверей, он ворвался в комнату и был неприятно удивлён тем, что Карл издевался над беззащитной девушкой, кем бы она ни была. Марк подошел к нему и силой оттолкнул от девушки.

– Что ты вытворяешь?! – взмахнул Марк рукой.

– Веду допрос, от которого ты отказался! – дерзил Карл, обойдя его со стороны, косясь на девушку.

Марк оглянулся на неё и подошел ближе, склонившись над ней. Волнистые русые волосы закрывали её лицо, он попытался убрать их, но она не позволила, отвернувшись от него.

– Я не причиню тебе вреда, – прошептал Марк, вглядываясь в её заплаканные глаза, но это не сработало. Тогда он достал из своего кармана ключи и начал отстёгивать наручники с её рук.

– Даже не думай, – прорычал Карл, стоявший за его спиной. Он, не задумываясь, навел на него пистолет.

Марк слегка повернул голову, взглянув на соратника через плечо.

– Убери или пожалеешь, – пригрозил он Карлу, ожидая решения.

Карл недовольно цокнул, убрав оружие в кожух, развернулся и покинул комнату.

– За мной, парни, – приказал он охране. Двое молодых парней с оружием послушно последовали за ним.

Марк проводил охрану взглядом, поднял меня с пола и повел в лечебный кабинет.

Комната находилась за углом. Когда я оказалась внутри, пучок белого света ослепил меня. Я попыталась прикрыться рукой, но не смогла: в ней застряла пуля, и она заметно распухла. Парень поспешно прошёл к металлическому столу, находившемуся в середине комнаты.

– Меня зовут Марк, – сказал он, набирая какое-то лекарство в шприц.

Я стояла неподвижно возле двери. Марк оглянулся назад, глядя на меня.

– Садись, нужно достать пулю и обработать рану, – кивнул он на кушетку, стоявшую рядом.

Мои глаза привыкли к свету, и я смогла осмотреть комнату целиком, сев напротив Марка.

Стены этой комнаты белые, комната просторна и пуста. Помимо кушетки и медицинского столика, в ней находились 2 стула, на одном из них сидел Марк, а второй стоял с другой стороны от столика, здесь была всего одна дверь. Окон в этом помещении не было, а над дверью я заметила камеру, она осматривала всю комнату из стороны в сторону. Обработав инструменты, Марк разрезал рукав моей джинсовой куртки и принялся доставать пулю. Тёплым пинцетом он осторожно вытащил её, боль была настолько пронзительна, что, не сдержавшись, я вскрикнула:

– Ай!

Марк:

– Терпи, осталось немного.

Он бросил пулю и пинцет в металлическую чашу и начал зашивать кровоточащую рану.

Пока Марк был сосредоточен на ране, я успела осмотреть его.

Одет был иначе, не так, как Карл: сверху – черная куртка с поднятым воротником, а под ней – чёрная футболка с хаотичным рисунком серого цвета, тёмные штаны и ботинки. На руке у него серебристого цвета часы, изредка выглядывающие из рукава. В его одежде не было ничего привлекательного, но она чертовски ему шла, да и внешне он был приятнее Карла. По возрасту ему лет 30, неширокие плечи, но спортивное телосложение. Смуглая кожа, короткая, кудрявая стрижка, тёмного цвета волосы. Его губы слегка пухловаты. Чёткие линии бровей, а длинные ресницы ещё больше подчёркивают глубину его коричневых глаз. На его лице слегка выделялись скулы. Походка исключительно прямая, не сутулится даже сидя. На первый взгляд, когда Марк ворвался в комнату, он показался мне таким брутальным и дерзким, а теперь, глядя на него, я думаю, что таким он мне уже не кажется. А его приятный, мягкий голос успокаивает. На его лице есть небольшая щетина, которая предает ему ещё большую мужественность, а белоснежные ровные зубы так и сияют, когда он улыбается.

Дошив мою рану, он отрезал нитку и сделал мне укол.

Я спросила:

– Что это?

Марк:

– Противовоспалительная инъекция, она поможет тебе восстановиться.

– Спасибо, – поблагодарила я, осматривая свою рану. – Где я? – спросила я неожиданно, пока он не ушёл.

– Ты именно там, где и хотела быть, – ответил Марк, не поворачивая головы, раскладывая инструменты по местам.

– Но я не хотела здесь быть, вы похитили меня и издеваетесь. Зачем ты держишь меня здесь?

Я пристально уставилась на него. Положив медицинские инструменты в коробку, Марк вытер руки и слегка наклонился вперед, пристально глядя в мои глаза.

– Тебя никто держать не будет, если мы установим твою личность и откуда ты.

Взгляд Марка пронзил меня да самой глубины. Он казался мне таким милым и добрым, что на секунду я поверила ему и согласилась. Он незамедлительно достал из металлического ящика листок с ручкой и сел напротив, незаметно осмотрев меня снизу вверх. Рост примерно 1.67, среднее телосложение, светлая кожа, тёмно-русые волосы, голубые, словно небо, глаза; странная одежда, тёмные ботинки, тёмно-синие джинсы, сверху – джинсовая куртка, а под ней – серого цвета майка. На каждой руке – по одному серебристому кольцу, но на разных пальцах, а на шее блестит серебристая цепочка, скрывающая под майкой. В ушах – серебристые сережки в виде сердца.

– Моё имя Дженни Уорен, мне 23 года, – начала я, но Марк тут же меня перебил:

– Как ты оказалась здесь? – спросил он.

– Это я у тебя хотела спросить, я ехала на работу, было 11:30 дня, светило солнце – и всё. Когда я открыла глаза, то оказалась на каком-то поле, после чего попыталась отыскать хоть кого-нибудь, но началась гроза, и я забрела в лес. Потом меня ударили по голове, и я оказалась здесь, – развела я руками от переизбытка эмоций.

Дослушав историю, Марк недовольно вздохнул, отведя глаза в сторону.

– Зачем ты обманываешь меня? – спросил он недовольно.

– Что?! – возмущённо переспросила Дженни.

– Ты лжёшь! – прикрикнул он и нервно вскочил со стула, бросив на стол пустой листок и ручку, отойдя на пару шагов в сторону.

Его поведение расстроило меня, по щекам покатились слезы.

– Я не лгу, отпустите меня, – умоляла я.

Но Марк не реагировал, а молча вышел, заперев комнату на замок.

– Отпустите меня! – закричала я что есть сил ему в спину, пытаясь отпереть дверь.

Я пнула по ней ногой, но ничего не произошло. Шмыгая носом, я села обратно на кушетку, прикрывая лицо рукой.

После неудачного допроса разозлённый Марк направился в командирскую комнату. Она находилась в нескольких пролётах от медицинской комнаты. Толкнув дверь ногой, он, словно ветер, ворвался в неё. Возле двери стоял Карл, подняв руки вверх:

– Полегче, малыш, а то покалечишь, – съязвил он, ухмыляясь над ним, переглядываясь с парнями.

Сурово оттолкнув Карла плечом, Марк подошел к самому главному. Он сидел спиной ко всем, ни на что не реагируя, не потому, что его это не интересовало, а потому, что он пытался поймать какие-то частоты в своих наушниках.

– Эдди! – обратился к нему Марк, положив свою руку ему на плечо.

Крепкий, темнокожий, с короткой стрижкой мужик оглянулся на Марка и кивнул головой. Незамедлительно выключив свою аппаратуру, он встал со стула, с шумом отодвинув его.

В ту же секунду весь хохот и пустые разговоры прекратились. Ростом здоровяк был чуть выше Марка, но гораздо шире в плечах. На нём были надеты кожаная песочного цвета куртка и военные штаны зеленоватого цвета. В ухе – серьга, а на руках – чёрные кожаные перчатки без пальцев, с шеи свисали серебристые военные эмблемы, такие же, как у Карла.

Эдди резко повернулся к Марку, они в такт хлопнули друг друга по рукам.

– Присаживайся, – предложил он и сел на свой стул, – весь во внимании.

Эдди:

– Ну что там? Ты выяснил, кто она, откуда пришла и чего хочет?

Марк сел на стул, склонившись к Эдди для разговора, но остальные как вкопанные не покидали комнату, а наоборот, развесив уши, ждали их разговора. Эдди заметил, что Марк не хочет говорить при всех, и бросил свой суровый взгляд на них, только тогда все покинули комнату.

Марк:

– Её имя Дженни Уорен, ей 23 года, это единственная более внятная информация о ней, – доложил Марк, с удивлением покачав головой.

– И это всё? – удивился Эдди, усмехнувшись, хлопая Марка по плечу: – Не-ет друг мой, я хочу, чтобы ты провел правильный допрос и выпытал у неё всё и даже больше.

Марк:

– Но она ничего не помнит, а то, что помнит, – это полная ересь. Эта девушка утверждает о том, что ехала на работу вчера, причём на своей машине, – добавил он, разведя руками.

От услышанного Эдди откинулся на спинку стула, качая головой.

Эдди:

– Эта девушка, что с неба свалилась, машина в наше время… Их можно по пальцам пересчитать, и те не у нас. Нет, тут что-то не то… Проследите за ней. Или она действительно выжившая после мировой катастрофы, что маловероятно, или она хорошо замаскированный противник, который ждет подходящего момента для удара.

– Понял, – Марк кивнул головой и пошёл к выходу.

Эдди:

– Эй, Марк! Как там её имя? Дженни Уорен?

– Да, точно, – подтвердил Марк, не оборачиваясь.

– Пробью по сети разыскиваемых, вдруг что всплывет, – пробормотал Эдди, записав её имя на листок бумаги.

Марк молча вышел из командирской, мельком бросив глаза на монитор, на нём была видна Дженни. Она сидела на кушетке, поджав ноги под себя, придерживая больную руку.

Неожиданно она подняла глаза на камеру, будто почувствовала его взгляд на себе, и через секунду отвернулась, а Марк пошёл дальше.

Глава 3

– Мы готовы оплатить все лечение, обследования, всё необходимое для нашей дочери, только прошу вас, доктор, сделайте всё возможное, – просил Джон Уорен, сидя перед доктором Корнером в его кабинете за столом.

Подписывая договор, доктор на секунду приподнял свои глаза на Джона.

– Мы делаем всё возможное, что в наших силах, но поймите, мы не Боги. Ваша дочь лежит здесь уже месяц – и никаких изменений, обещать вам я ничего не могу, – говорил доктор Корнер с тоской.

Тем временем Эни сидела в палате дочери, держа её за руку, по её щекам катились слёзы.

– Если ты слышишь меня, доченька, вернись к нам, ты нужна нам, – целуя руку Дженни, разбитая горем женщина умоляла её о том, чего та не слышала.

Обговорив все условия договора, доктор Корнер и Джон вернулись в палату. Джон подошел к жене и обнял за плечи, а Дэвид словно застыл на пороге палаты.

– Теперь, мисс Уорен, вы можете приходить сюда каждый день. Ваша дочь скоро поправится, не волнуйтесь, – попытался успокоить её доктор. Дэвид не любил лгать, но иногда ложь исцеляет раны, дает надежду.

Вскоре родители девушки ушли из палаты, а Дэвид вызвал своего заместителя Эрика Ноллана. Спустя пару минут в палате оказался мужчина, примерно 33-35 лет, с тёмными волосами, короткой стрижкой. В ухе – серьга. Под белоснежным халатом виднелись синие джинсы и кроссовки, а на груди – бейджик: «Зам. главного врача Эрик Ноллан – заведующий травматологией». По внешнему виду так сразу и не скажешь, что он вообще врач, будто бы этому человеку на всё наплевать. С ним именно так и есть: он не ценит ничего, кроме своей работы.

– Работа – моя жизнь, – говорит он друзьям близкого круга. Только на работе он серьёзен и предельно внимателен.

Войдя в палату, он увидел двух пациенток, неподвижно лежащих с закрытыми глазами, и Дэвида, он стоял спиной к дверям, возле окна, ровно посередине палаты, глядя вниз. Яркое солнце осветило его волосы и плечи. Услышав Эрика, не оборачиваясь к нему, он произнёс управляющим голосом:

– Эрик, нужен стопроцентный контроль над ней, – в ту же секунду он обернулся и подошёл ближе к нему. – Всё будет оплачено и смотри мне, чтобы больше такого не было, – пригрозил доктор.

– Какого? – нагло спросил Эрик.

Корнер неожиданно взял его за воротник и прижал с силой к стене.

– Если ещё раз недоглядите пулевое ранение, отвечать будите своей головой! Ясно? – Дэвид сильнее прижал его и в ту же секунду отпустил, отойдя на пару шагов назад.

– Ясно… – ответил Эрик, недовольно поправляя свой воротник. – Только вот что, Корнер, мы осматривали девчонку не один раз, и на её теле не было этого ранения! – грубым тоном оправдывался он.

– Ты хочешь сказать, что её подстрелили в операционной?! – вскрикнул Дэвид, взмахнув руками.

– Я всё понял, – ответил Эрик и хлопнул дверью, выйдя прочь.

Разгневанный Дэвид подошел ближе к Дженни, наклонился к её лицу, подозрительным взглядом осмотрел её и вышел из палаты, прикрыв за собой дверь.

Спустя время Эни и Джон Уорены, оплатив всё лечение, почти каждый день приходили к дочери, но изменений никаких не было: девушка лежала неподвижно. Сначала казалось, что она спит, но с каждым приходом родители понимали, но не хотели принять тот факт, что, скорее всего, доктор Корнер прав в том, что Дженни не разбудить, и это ещё больше терзало их. Они словно на перепутье двух дорог: бороться за её жизнь до последнего или отпустить.