сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
- Я не должен был рассказывать. Он просил не рассказывать, - Майкл снова уткнулся мне в плечо, но я на этот раз слегка оттолкнул его от себя и грубо спросил:
- Кто?
- Джастин, - сквозь слезы произнес Майкл, а я почувствовал, как медленно падаю в пропасть и осознал, что до этого все время стоял возле обрыва, а теперь Майкл беспощадно столкнул меня вниз. Нет, не Майкл. Джастин.
Я закрыл глаза и уже не слушал дальнейших объяснений про автоответчики. Плевать, каким образом он об этом узнал. Главное, что узнал. И нам теперь с этим жить. Нет, исключено. Мне теперь с этим жить. Одному.
Я ждал его дома целый день и злился. Сначала на себя, за то, что пытался найти подходящие слова, чтобы всё объяснить Джастину. Затем на Джастина, который уже должен был давно вернуться, но своим опозданием заставлял меня нервничать еще больше. А потом снова на себя, потому что я опять сижу и думаю над тем, что ему сказать. А что ему сказать? Ты все знаешь, и поэтому мы теперь не можем быть вместе? Жить вместе. Плевать.
Чтобы отвлечься, я подошел к зеркалу и посмотрел на своё отражение. Ничего не изменилось. С того момента, как я сделал операцию, не изменилось ничего. Я не постарел, да и не полысел, я такой же, как раньше, только вот глубокие тени залегли под глазами, из-за того, что я не могу спать по ночам. Мне снятся кошмары, которым вообще не место в моей голове, от чего я просыпаюсь в холодном поту, а вчера даже разбудил Джастина. И как я мог не догадаться, что он уже знает? Как я мог этого не понять? Я даже никого не трахнул вчера в Вавилоне, а когда мы пришли домой, Джастин укладывал меня в кровать, потому что уже знал! Он знал, что у меня рак, и пытался позаботиться обо мне, думая, что я немощный какой-то!
Я зло усмехнулся своему отражению. Это я-то немощный? Никто и никогда не посмеет думать обо мне в таком ключе. Я - Брайан Кинни. Я независимый, я свободный. Я никогда ни у кого не стану просить помощи. Никогда и ни у кого.
Мой образ жизни привел меня на операционный стол, но он же и помог мне это выяснить. Интересно, а если бы я не трахнул того доктора, как скоро бы я узнал, что у меня опухоль?
Я приблизился еще ближе к зеркалу, чтобы заглянуть в свои глаза. Хотелось найти в них ответ. Но сейчас в них был вопрос.
Когда?
Когда бы я узнал, что подыхаю? Когда рак распространился бы по всему телу? Или когда яйцо начало бы ломить?
Я опять усмехнулся себе.
Я, наверное, подумал бы, что это от перенапряжения и не стал бы заморачиваться. Но в скором времени я сообразил бы, что со мной что-то не так. Но тогда было бы поздно.
Я посмотрел на тюбик с дорогим французским кремом. Есть ли теперь в нем смысл? Ну, смысла выкидывать его точно нет.
Вечно молодой и красивый.
Я даже произнес это вслух, чтобы посмотреть, сколько лжи в моем голосе, и насколько он дрожит, пока произносятся эти слова.
Но уже точно не здоровый.
И это я произнес вслух и слегка содрогнулся, потому что вот эти слова прозвучали очень правдоподобно.
Я умыл лицо, вытер полотенцем, а потом отвинтил крышечку и выдавил немного крема на палец. Затем снова посмотрел на себя. Хуйня это всё. Я должен себе признаться, что я тоже стану старым. Старым, беспомощным и некрасивым.
Только не это.
Я медленно нанес крем на лицо и тщательно его размазал.
Я не смог покончить с собой, когда мне было тридцать. Так может, сейчас мне не стоит больше бороться? Просто оставить всё как есть. Съебать нахуй из этого мира, пока я не превратился в очередную мумию? Пока меня еще не стыдно хоронить в открытом гробу.
А Джастин...
Не могу я о нём сейчас думать.
Блядь!
Я снял с себя футболку и принялся рассматривать свое тело. С годами стало тяжелее сохранять прежнюю физическую форму, но я делаю вид, что ничего не изменилось. Только вместо тридцати раз я приседаю тридцать пять. Не знаю, откуда пошла эта привычка. Это тупо. Но в один день мне этого захотелось, и теперь я постоянно увеличиваю нагрузки на всех тренажерах. Так спокойнее.
Я подошел к дивану и взял сигарету, лежащую на журнальном столике. Внимательно ее рассмотрел.
Курение убивает.
Рак тоже убивает. СПИД убивает. Почему на презервативе нет такой надписи?
Я медленно зажег спичку и прикурил.
Если закрыть глаза, то можно представить, как легкие наполняются дымом, и он медленно тебя убивает. Но можно и не заниматься такой хуйней. Потому что она совершенно бессмысленна. Люди вообще нездоровые существа. Постоянно что-то гадают, высчитывают, сколько им осталось, или насколько благополучной будет их жизнь. А потом тебе внезапно ставят диагноз, и всё, что ты делал, больше не важно. Потому что этого не изменить. И никакая церковь тебе не поможет.
Я чуть не засмеялся в голос, когда представил выражение лица моей матери, если я к ней приду и попрошу помолиться за меня. Старая сука.
А вот отец.
Ну что, папаша, примешь меня к себе?
Его слова наконец стали реальными.
Я мысленно вернулся в тот момент.
- Я гей.
Я помню его лицо. Выражение полнейшего охуения, непонимания и презрения.
- Господи, так это ты должен умереть, а не я.
- Но я не умираю. Ты, старый эгоистичный хрен. Ты умираешь.
И посмотрите, что происходит теперь. Мои последние слова эхом звучат в голове, только теперь его голосом. Спасибо, отец.
Я потушил сигарету в пепельнице и посмотрел на часы. Джастина нет. Может, он и не вернется? Зачем я ему?
Одно точно знаю, что он не нужен мне для того, чтобы сопли подтирать. Я сам. Всегда всё делал сам, и сейчас буду.
Я снова накинул на себя футболку и подошел к столу. Есть не хотелось совсем. Аппетита не было уже давно, и ел я только благодаря тому, что Джастин меня заставлял. Блядь. Потому что он всё знал.
А может, он рад?
Я спокойно отодвинул стул и сел на него. Мне казалось, что движения мои были как в замедленной съемке.
Может, он думает, что теперь я перестану трахать всё, что движется, задумаюсь о своем будущем? И останусь только с ним.
А может, ему просто охота наконец поухаживать за мной?
Я никому это не позволял.
Но и трахать себя я никому до этого не позволял. А ему позволил. Наверное, он полагает, что он исключение. Какое-то особенное ебаное исключение, которое сводит меня с ума!
Но этого не будет. Я не хочу больше делать исключений. Хватит.
Именно в этот момент дверь открылась, и зашел Джастин.
Я сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Не нужно мне на него кричать. Он взрослый человек. Не может не понять.
Он легко поцеловал меня в губы, даже не пытаясь углубить поцелуй. Это знак приветствия. Так делают ебаные парочки! Так делают Майкл с Беном, Линдси с Мелани, да даже мой бухгалтер целует Блейка при встрече! Но я не могу им уподобляться. Только не я. К чёрту! Никакой, нахуй, моногамии.
- Я принес нам фильмы, - улыбнулся он и принялся говорить мне названия.
И вот тут я психанул.
Фильмы? Серьезно? Я буду смотреть фильмы, сидя в обнимку со своим... любовником?
Ужас этого предположения на мгновение сдавил мою грудь.
Я вырвал диски из его рук и швырнул их на пол. А потом, чтобы не видеть беспомощное и непонимающее выражение на его лице, я пошел их поднимать, по пути отвечая на его вопрос.
- Может, потому, что я не хотел, чтобы ты знал? Или, может быть, потому, что это не твое гребаное дело?
Я положил диски снова на стол и разозлился, когда он назвался моим партнером.
- Больше нет. Я не хочу тебя больше здесь видеть.
- Брайан, я люблю тебя.
Я замер на месте, а потом отвернулся. В горле был ком. Я не мог на него сейчас посмотреть. Вместо слов, которые так и рвались из меня ему в ответ, я грубо бросил, не глядя на него:
- Пошел на хуй отсюда.
- Брайан... - он взял меня за руку и заставил посмотреть в глаза. - Я не уйду от тебя.
- Это не от тебя зависит, - я зло вырвал руку, а потом снова повысил голос: - Убирайся отсюда!
Вместо того чтобы уйти, он подошел еще ближе ко мне.
- Я знаю, тебе страшно...
- Заткнись. Ты что, не можешь нормально уйти? Не можешь просто оставить меня в покое и не заставлять унизительно объясняться?
Мой голос чуть не сорвался на крик.
- А ты не можешь меня дослушать? - он твердо на меня посмотрел, а я только сжал зубы. Так хреново было внутри. Даже когда я узнал про рак, мне не было так хреново. Наверное, потому что жить с раком легче, чем расставаться с Джастином. - Ты хоть раз задумался, каково мне?
Ну вот. Давайте выебем мозги Брайану все вместе.
- Я только о тебе и думаю, - я не смог этого не сказать.
- Тогда почему ты решил выгнать меня? - мягко спросил Джастин. Он тепло мне улыбнулся. - Ты подумал, что так будет лучше для меня? - я кивнул, понимая, что меня уже разводят. Но сейчас так хотелось слышать его голос. - Брайан, я сойду с ума без тебя. Поверь, мне будет только хуже. Я не смогу знать, что ты здесь один...
- Мне не нужно твоё гребаное чувство жалости!
Я снова постарался разозлиться. Но, скорее всего, злость ушла. Я целый день злился. Должен же наступить предел. Появилась только усталость.
- Я никогда бы так не поступил, - уверенно заявил он. - Я никогда бы не стал тебя жалеть, Брайан. Ты четыре года заботился обо мне. И я хочу заботиться о тебе. Пожалуйста, позволь мне это. Позволь мне просто быть рядом. Я не смогу без тебя.
Чёрт! Он так на меня смотрел, что я просто не смог бы сейчас сказать что-то плохое.
Только не сейчас, и только не ему.
Я закрыл глаза, вспоминая, о чем думал сегодня весь день, пытаясь вспомнить все причины, по которым мы не можем быть вместе, и на ум теперь ничего не приходило. Джастин разрушил это всего несколькими словами. Точно так же, как и перевернул всю мою жизнь.
- Брайан? - он снова позвал меня и дождался, пока я на него взгляну. - Ты позволишь мне остаться? - очень тихо спросил Джастин, аккуратно дотрагиваясь до моего плеча. Будто я хрустальный.
Говорить я не мог, поэтому, проглотив ком в горле, только кивнул.
Он тут же обнял меня и прижал к себе. И когда я не смог видеть его лица, мне стало чуточку легче. Я прошептал ему:
- Но это только потому, что я не хочу, чтобы ты сходил с ума.
- Конечно, Брайан, - так же тихо ответил он, и мне послышалась еле заметная усмешка, - только поэтому.
Я хотел еще что-то сказать, возможно, возразить... Но потом я понял, что он слишком хорошо меня знает, и замолчал. Это сейчас не важно. Пока в его объятиях мне так комфортно — остальное не важно.
