Текст книги "Крошка джедай (СИ)"

Автор книги: Леди Асока Тано

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== Глава 1. Чего бояться мужчины? ==========

«Чего боятся мужчины?» – именно так назывался новый фильм, вышедший на экраны кинотеатров Республики. И именно так, в связи в его просмотром, звучала тема разговора четырёх подруг, только, что вышедших с вечернего сеанса. Их дорогие мужчины сегодня решили немного погулять в своей, так сказать, сугубо мужской компании, устроив себе весёлый мальчишник перед долгой и бесспорно счастливой семейной жизнью. К слову сказать, она начнётся уже накануне и все четыре пары буквально через неделю обретут законный статус. Это ли не повод отметить? Ещё какой, в связи с чем и их любимые вторые половины решили – а чем мы хуже? И отправились на весь день в центральный сектор Верхнего уровне Корусанта. Такие разные в обыденной жизни и не очень близкие до момента отношений, теперь все четверо превратились в самых настоящих подруг, горой стоявших одна за другую. Действительно, что же общего может в обычной жизни быть у серьёзной и даже слегка суровой Магистра Шаак Ти – тогруты средних лет, молодой тви’лечки Эйлы Секуры, так же имеющей сие высокое звание, утонченной герцогини Сатин, правительницы славного Мандалора и Асоки Тано, совсем ещё юной девушки, буквально несколько дней назад получившей звание Рыцаря. Удивитесь, но общее было, даже не одно – предложение руки и сердца, сделанное их любимыми мужчинами почти в один день и похожее мнение о только, что просмотренном фильме. Впрочем, чуть позже выяснился и третий аспект, объединявший этих таких разных женщин, это произошло в момент, когда, выйдя из кинозала, все четверо зашли в одно из летних кафе. Они заказали пирожные и прохладные напитки и затем принялись обсуждать фильм. Начала, как всегда, Асока:

– И как вам такая теория? Что мужчины боятся серьёзных семейных отношений? Я вот думаю, что это не так. Скорее они бояться конкуренции.

Тогрута высказалась и подняв глаза вверх, окинула подруг вопросительным взглядом. Это не помешало ей откусить изрядный кусок пирожного из вишневого суфле и запить его колой.

– Не знаю, Асока, я думаю, что гораздо больше сильный пол опасается заболеть – задумчиво ответила Эйла, прожевав кусок безе, запитого лимонадом – слышала такой стишок? Недавно в голонете вычитала – И выдержав торжественную паузу, Секура продекламировала:

– С лицом измученным и серым,

на белой смятой простыне,

как жертва бешеной холеры,

лежит коленками к стене.

Протяжно стонет, как при родах,

трясётся градусник в руках.

Вся скорбь еврейского народа

застыла в суженных зрачках.

По волевому подбородку

струится пенная слюна.

Он шепчет жалобно и робко:

“Как ты с детьми теперь одна??..”

В квартире стихли разговоры,

ночник горит едва-едва.

Темно…опущены все шторы..

У мужа тридцать семь и два.

– Эйла, ну ты и загнула, конечно – осадила подругу серьёзная Шаак Ти – И вовсе мужчины не бояться вирусных инфекций, за то очень подвержены комплексам неполноценности.

– Это ты имеешь ввиду отсутствие волос твоего благоверного, да простит меня Сила за мой язык – включилась в беседу Сатин – Вот только не у всех это бывает, а вот чужое превосходство и дальность от образа кумира мужчины просто не переносят.

– Кстати, обо всем этом говориться и в фильме – подвела итог спору Асока – Но помимо этого там ещё упоминают, что есть некий общий страх, объединявший мужчин на пороге семейной жизни. Никто не понял какой?

Шаак Ти ненадолго замолкла, доедая бисквитное пирожное со спрайтом, очевидно, припоминая что-то из их прошлого и настоящего с дорогим Мейсом и похоже нашла:

– Наверное, вступая в отношения, он боится, что невеста забеременеет до свадьбы.

– Точно! – так и подпрыгнула над стулом Эйла – Того, что ребёнок не оправдает его надежд.

Открытие вызвало такие эмоции, что крошки песочного пирожного, съеденного Сатин взлетели вверх, заставив её чихнуть и глотнуть из бокала швепс.

– А так же того, что ребёнок будет не от него – заявила Асока, припомнив что-то из фильма.

– В общем, все страхи связаны с детьми – подвела в этот раз итог Сатин – Слушайте, а может быть они просто детей не хотят? А? Боятся самого факта появления на свет наследника?

– Правда, дамы, ведь Энакин часто говорит на мои слова о ребёнке, что вряд ли сможет быть хорошим отцом, якобы он сам рос без папы и потому не знает каким он должен для ребёнка – установила Асока несложную параллель между словами других женщин.

– На самом деле – согласилась с ней Эйла – Кит постоянно откладывает появление нашего ребёнка, мотивируя это неблагоприятной обстановкой в Ордене, хотя, подумайте сами, какая же она неблагоприятная? Война закончилась, Ситхов уничтожили. Плодись – не хочу, а он откладывает!

– В точку! – согласилась тут же и Сатин – Оби-Ван тоже с наследником тянет, я хоть сейчас готова, да он всё не хочет, говорит: «Ну как ты сейчас в декрет уйдёшь? На кого правление кинешь, на племянника?» Будто я и с ребёнком править не смогу.

– Вы ещё Мейса не слышали – откликнулась Шаак Ти – Чуть только я заговорю о детях, как сразу начинается: нам рано, мы не готовы, давай подождём. Дудуду, зузузу и так на полночи. Интересно, с какой это стороны нам рано? Мои родители в этом возрасте уже вторым ребёнком обзавелись.

– В общем, милые дамы, могу нас поздравить – заключила за всех Эйла – Мы разгадали секрет мужского страха: они бояться заводить детей.

– Это да, а как можно это решить? – спросила Асока, предвкушая новый спор и самые разнообразные теории – Не будет же мы и в самом деле потакать их комплексам.

– Слушайте, а давайте заключим пари, что к концу этой недели наши мужчины больше не будут бояться отвественности за продолжение рода? – быстро предложила Асока, любившая споры больше чего-то другого.

– Давайте! Начинаем операцию под кодовым названием: «Бэби-бум» – согласилась с ней Эйла.

– Вот бы сделать так, чтобы они сами на себя со стороны посмотрели, увидели, что бояться следует не этого – предположила Шаак Ти, понимая, что Мейс скорее свой меч в окно выкинет, чем согласится вспомнить как он сам агукал в кроватке и гонял на механической кааду.

– Ну не менять же их телами с какими-то детьми – рассмеялась Сатин, прикинув себе такую картинку – Они же просто не вынесут такого позора.

– Телами может и нельзя, но вот вернуться на время в детство им бы не повредило – высказала своё мнение Асока – Представите какие горизонты это откроет нашим мужчинам.

– Короче, давайте сейчас сделаем как главная героиня фильма – предложила им всем Шаак Ти – Это скрепит наше решение.

Все трое согласились и отправились на площадь, где стояла статуя, изображавшая высокую фигуру мужчины с русалочьим хвостом, на шее которого висели ожерелья из водорослей, а в длинных волосах, как заколкам, виднелись маленькие осьминоги. Фигура была высечена из зеленого мрамора и являла собой Бога плодородия, почитаемого каким-то древним племенем, названия которого никто сейчас и не вспомнил. Да и не важно это было, ведь милые дамы пришли сюда вовсе не за тем, чтобы повторить историю древних миров, которую и так-то толком не знали, часто прогуливая это скучный и не особо нужный предмет. Цель их заключалась в особом поверии, что якобы, если произнести на ухо божеству своё желание, то твоя вторая половина его исполнит. И сейчас, по две наклонившись к каждому уху мраморного тритона, женщины хором шепнули:

– Пусть наши мужья станут детьми…ой, вернее, пусть они станут отцами.

После чего, ударив по рукам, все четыре подруги вернулись в храм, ждать своих мужчин, а вслед им всем задумчиво глядели мраморные глаза тритона, казалось, выражавшие ехидство. Верно, ведь данные милые республиканки не знали вторую часть поверия – того, что оно срабатывает лишь в определённый день, строгий час и при одной условии. Об этом не говориться в широко освещённых источниках, а единственный носитель этих сведений тщательно зашифрованный, мирно спал на дне одного из морей Гли-Ансельма, которых на этой планете великое множество. И потому не было ни одного случая, когда это поверие сбылось. Ни одного, кроме сегодняшнего…

========== Глава 2. Чего хотят женщины? ==========

Как уже упоминалось до этого, у будущих жён сегодня праздновался девичник, а в это самое время их дорогие благоверные отмечали и свой аналогичный праздник. Они, к слову сказать, в определённом смысле напоминали своих возлюбленных, в том, что все четверо так же были очень разными и при других обстоятельствах вряд ли нашли бы общий язык, но, очевидно, близость свадьбы и общие для всех в связи с этим тревоги здорово сближают. Они бы, наверное, сделали лучших друзей даже из трандошанина и эвока, не то, что у трёх Магистров и одного Рыцаря Ордена джедаев. Хотя, подумайте сами, ну как все эти четверо могут и просто общаться друг с другом, до того их личностные качества были взаимоисключающими для всех и каждого из них. Мейс Винду – о котором говорят, что если бы совесть Ордена имела лицо, то она имела бы его облик, известный каждому юнлингу зануда и ханжа. Магистр Фисто, скромный и рассудительный наутолан, предпочитавший больше молчать, чем обсуждать всевозможные сплетни. Оби-Ван Кеноби, тоже серьёзный, но очень активный Магистр, всегда бывший в курсе любого события. И наконец он – Энакин Скайуокер, Избранный самой Силой, чтобы не давать другим жить скучно. Это был вечный двигатель Ордена, носившийся по лестницам с пением:

– В каждом маленьком ребенке

И мальчишке и девчонке

Есть по двести грамм взрывчатки

Или даже полкило!

Должен он бежать и прыгать

Все хватать, ногами дрыгать

А иначе он взорвется, трах-бабах !

И нет его!

Каждый новенький ребенок

Вылезает из пеленок

И теряется повсюду

И находится везде!

Он всегда куда-то мчится

Он ужасно огорчится,

Если что нибудь на свете

Вдруг случится без него!

– Энакин, можно не так буквально? – попросил его Винду, едва успев убрать ногу со ступеньки, прежде, чем на это же место с грохотом опустился чёрный сапог сорок третьего размера.

«Он до сих пор не может забыть детства» – подумал Кеноби, даже не засмеявшись – «Так и не привык, что в нем больше нет рабского датчика, взрывавшегося, едва раб покидает Татуин».

И действительно, эту песню, а ещё неуёмную энергию, Энакин привез сюда с родины, и это было единственным, что он так и не смог искоренить, даже звание Рыцаря не помогло ему в этом. Хотя, сегодня больше никто не стал одёргивать Скайуокера, ведь день и правда был весёлым, мальчишник бывает не ежедневно.

– Не брюзжи, Мейс – остановил темнокожего хвостоголовый Фисто – Давай лучше подумаем, где отпразднуем похороны нашей свободы.

– А что тут думать – быстро ответил Мейс – Давайте закроемся в книгохранилище и почитаем Кодекс под бокал хорошего коньяка.

– Ну Мейс, ты как всегда – с досадой покачал головой Кеноби, безнадёжно махнув на него рукой – Уж лучше сходить в бар на Низах и выпить в компании наёмников.

Эти двое всегда спорили, отчаянно противореча друг другу и часто забывали о логике.

– Ну тогда уж давайте ко мне на Татуин – предложил встречный вариант Энакин – Надеремся в местной кантине и отправимся на гонки, устроим Себульбе погоню с препятствиями, в главной роли которых мы.

– Это всё, конечно, круто – выслушав остальных, взял слово Фисто – Но в этих местах нельзя искупаться, а потом устроиться на берегу, глядя на солнечный закат, сквозь светлое пиво в высоком стакане с большой горкой белоснежной пены.

Кто выдержит после такого? Может быть кто-то и сможет, но только не эти два Магистра и один, отдельно взятый Силой Рыцарь и собравшись меньше, чем за полчаса, джедаи отправились на Гли-Ансельм. Эта планета издавна славилась морями и безупречными пляжами. Мужчины расстелили свои покрывала на золотом песке и сами растянулись поверх, глядя в синее небо с редкими пятнами белесых облаков. Они уже переоделись в плавки и забросили сетку с бутылками в море, чтобы охладилось. И теперь все ждали исторического момента, когда пиво достигнет нужной температуры и счастье станет полным. Но про солнце не следовало забывать, уж очень оно не любило смотреть как кто-то лежит, когда оно высоко. Первым не выдержал Энакин и сверкая ярко-синими плавками с целующимися поргами, с диким криком бросился в пенистые волны.

– И где только так плавать научился? – удивлялся Винду, глядя как Скайуокер лихо отмахивать по воде круги – Вроде, на Татуине воды немного.

– А он и играет неплохо – вступился Кеноби за бывшего ученика – Особенно на нервах. Твои, говорит, больше всего подходят, самые упругие.

– Потому и плавки такие купил – вставил свою лепту Фисто – Чёрные со звёздочками, чтобы помнить, как они в глазах тогда мелькают.

– Мелькают, когда твои подводные течения башню тебе сносят – усмехнулся в ответ Винду, гладя на красные трусы Кита с изображением ромашек.

– Да будет вам ссориться, лучше давайте искупаемся, а то Энакин скоро все водоросли со дна поднимет, будет не зайти – предложил Кеноби вариант, устроивший всех, ибо солнце никого не щадило, ни смуглых, ни зелёных. Но едва вступив в голубую воду, все четверо мигом убавили себе лет тридцать, как не сорок.

– ДОГОНЯЙ! – орал один из них.

– ААААЙ! УБЬЮ ТЕБЯ! НА НОГУ НАСТУПИЛ! – раздалось в другой стороны.

– БОРОДУ НАМОЧИЛ! ЭТО БЫЛ ЖЕСТОКИЙ УДАР ПО МОЕЙ КРАСОТЕ! – заорал третий голос, хорошо узнаваемый всеми.

– АЙ! МОЯ НОГА! ЧТО ЭТО ЗА… – раздался над всеми громкий мат и такой же оглушительный плеск. Оставшиеся трое посмотрели туда, где секунду назад был Кит Фисто и увидели только круги на голубой поверхности.

– По воде пошли круги, Винду, Винду, помоги! – дурашливым голосом произнёс Оби-Ван, он знал, что можно себе это позволить, ведь Фисто не мог утонуть, находясь в родной стихии.

– Почему это я – тут же возмутился Мейс – Ты его любишь, ты и полезай.

– Твоё имя в рифму встаёт – мигом отбил подачу Оби-Ван – А люблю я Сатин и нечего меня в измене ей подозревать.

Но не успели они определиться с ролью спасателя, как Фисто уже вынырнул и держа что-то в руке, внимательно разглядывал это нечто, покрытое мокрым песком, прежде, чем догадался это помыть и явить удивлённым взорам товарищей и своему собственному то, обо что он только, что ушиб ногу. Это оказалась не слишком большая, размером, примерно, с ладонь Мастера Йоды, фигурка треугольной формы блестящая чёрного цвета на выпуклой стороне находился камень возможно рубин, а на ровной стороне были начертаны иероглифы непонятного значения. Никто, даже полиглот Кеноби, не смогли расшифровать, что они означают.

– А давайте его Йоде подарим – предложил Энакин, когда все вылезли на берег и обтеревшись полотенцами, отогревались под солнцем – Будет, так сказать, два в одном: подарок и ребус. Он такое любит.

– А что, эта штука интересная – щёлкнул по камню Оби-Ван – Давай с нами, пятым будешь!

И сказав это, Магистр откупорил свою бутылку с пивом, его примеру тут же последовали.

– Слушай, ты, морской товарищ – чуть захмелевшим голосом сказал Винду, посмотрев на то чего я не знаю, что это такое – Ты умный, так скажи-ка нам: чего хотят женщины?

– Да чего ты к человеку пристал – укорил его Кеноби – Я тебе и так скажу: все они хотят сделать нас своими, чтоб мы для них всё делали.

– Не ври, Оби-Ван – осадил его Винду – Наши дамы хотят заставить нас делать за себя всю работу по дому.

– Ну это уже вы оба загнались – противоречил всем Энакин – Наши любимые дамы хотят замучить нас своей заботой и зная о том, что мы не выдержим, стремятся завести маленькую копию.

– Точно! – согласился с ним молчаливый Фисто – А когда мы не согласны, начинают заботиться о нас.

– Слушайте, придумал! – так и подпрыгнул на месте Энакин – Я тут про одну сказку вспомнил, мне мама в детстве читала: если загадать желание когда держишь какой-нибудь ценный артефакт то, что ты хочешь, он даст это тебе, но только если ты взамен выполнишь своё обещание.

– И что же мы попросим с этой непонятной штуки? Чтоб наши дамы поняли, что мы не малыши и перестали утирать нам сопли? – рассмеялся такому предложению Оби-Ван, но пиво и жара сделали своё дело и через несколько секунд все четверо встали на колени перед импровизированным царем и хором торжественно изрекли:

– О великий морской треугольник с красивым камнем, вели нашим будущим жёнам стать нашими матерями…ой, тьфу! Перестать быть с нами как с детками, а мы обещаем взамен для них самыми лучшими отцами семейства.

Это шуточное мероприятие вызвало взрыв смеха, заглушивший вспышку света где-то там, в небесной высоте, говорившуюся о том, что древнее пророчество исполнено, ибо оно приводилось в действие лишь при двух условиях. Чтобы двое любящих одновременно пожелали одного и того же и в одно и то же время попросили об этом Великого Анистея – Бога плодородия древней цивилизации, фигуру которого сейчас и достали четверо весёлых друзей. И он отплатит им за освобождение из многотысячелетнего подводного плена. Щедро отплатит, как может одно лишь артефакт.

========== Глава 3. Ночные шумихи ==========

Вернулись джедаи лишь поздно вечером и чтобы не наслушаться от своих любимых разных приятных и не очень слов на тему непотребности своего вида, предпочли скрыться в своих комнатах. Впрочем, нет, в комнаты они пошли потом и не все сразу, прежде всего решились порадовать Мастера Йоду – большого любителя особенных подарков. Как было задумано, джедаи преподнесли ему найденную в море фигуру треугольной формы с камнем и с неясными письменами на обратной стороне. На эту ответственную роль выбрали и утвердили Магистра Фисто – как самого трезвого из подвыпивших приятелей. Наутолан согласился, правда при условии того, что меньшая порция пирога из нотаций на следующем заседании Совета будет его. Смешно, особенно, если учесть, что он сам входил в этот Совет на правах заслуженного Мастера, а ещё двое таких же сейчас стояли с ним рядом, а один из них ещё и раздавал этот самый пресный пирог, разрезав на части. Хотя, переживать Киту и так было не из-за чего, проблем Совету он не доставлял, чего не скажешь о его младшем коллеге, пока, что не имевшим высшего звания. Поняв, что о нем сейчас подумали, Скайуокер удручённо шмыгнул носом, он и сам ощущал, что Мейс Винду, когда протрезвеет, вряд ли забудет ему того, как Энакин его сегодня обрызгал и пару раз попал в лицо песком. Но пока всё шло хорошо, Фисто, честно пытаясь не шататься, постучатся в личные покои Йоды и когда тот вышел, уже переодетый к ночи в бордовую пижаму и такой же колпак, надеваемый, чтобы уши во сне не отмерзли и он мог слышать по-прежнему хорошо как юнлинги на задней парте грызут семечки и играют в сабакк на желание подкинуть его к потолку. Однако, подарку обрадовался и даже больше:

– Магистр Фисто, благодарность большую объявляю тебе я. Великое сокровище сегодня нашёл ты. Давно уже за древним артефактом этих охотились мы. Расшифровать письмена на нем хотел я.

Образная речь учителя учителей выражало крайнее довольство, словно сбылась его давняя и очень горячая мечта. Хотя, почему словно? Ночь отошла на второй план, хотелось немедля рассмотреть подарок и разгадать его ребус. Однако, этого Фисто уже не видел, он был рад, что угодил главе Совета и значит орать завтра он будет точно не на него, для этого у Йоды есть «любимый» и «безотказный» Скайуокер. И с чувством исполненного долга или совершенного подвига, отправился в свою комнату, под крылышко к дорогой Эйле. То есть, нет, рядом с ней лучше не ложиться, иначе прибьёт, почуяв спиртное амбре. И тяжко вздохнув, Кит устроился на матрасе в противоположной стороне от их с Эйлой, почти, что семейной кровати, чтобы даже пары пивного угара не долетели до чуткого нюха тви’лечки и тотчас же захрапел. Его товарищи ещё раньше вернулись к своим любимым почти, что жёнам и теперь, если пройти по коридору жилого корпуса, тут и там можно было услышать возню, щедро разбавленную матами и бормотанием. Винду пришёл к себе, когда Шаак Ти уже спала, а это значило, что лучше было не шуметь, иначе…

– Твою же банту – шепнул мужчина, задев в темноте висевший на стене металлический щит, отозвавшийся ужасающим звоном и не дав бедняге опомниться, в него тотчас полетел розовый тапок, в виде лотальского кота, впечатываясь точно в знаменитую лысину.

– Ты, что совсем потерял совесть? Мне, между прочим, завтра на Совет, а он грохочет, как дроид! А ну быстро спать, рожа кудрявая!

Смешно. Причём, дважды. Ибо она сама являлась членом Совета, а главный заместитель его главы сейчас потирал лысину и думал о том, как подлизаться ко второй половине. Но отправленный светлым пивом разум не подчинялся Магистру, а пьяные в стельку медихлорианы, вместо того, чтобы помочь, взялись плясать в его организме и напевать что-то весёлое. Поняв, что толку всё равно от него сейчас не будет, Винду счёл за благо уснуть на раскладушке, чтобы не бесить любимую ещё сильнее, чем уже успел вывести её из равновесия. Хотя, таким вопрос задался в эту ночь точно не он один, например, буквально в паре метров от комнаты Винду находилась тоже почти, что семейная комната будущей четы Кеноби. Его несравненная Сатин, во имя любви к рыжебородому Магистру променявшая роскошный мандалорский дворец на скромную комнату общежитейского типа в жилом крыле Храма джедаев, в данную минуту, не подозревая ничего плохого, мирно спала, положив одну ладонь себе под щеку, вторую вытянув вперёд, на другую половину кровати, пустую и холодную. И Оби-Ван, едва влетев в комнату, увидел именно это и испытал острое чувство вины, подумав, что любимая ждала его до ночи, да так и уснула. Но ничего, мужчина знал, как её порадовать, ибо клумбы с цветами ночью никто не охранял. Сказано-сделано и вот уже через минуты на второй половине кровати лежал букет фиолетовых фиалок, любимых Сатин, а потом устроился и сам возле неё, положив между ними букет. Так мило и романтично – сказал бы кто-то, увидев такое, да, верно, это было бы так, если бы через секунду идиллию не нарушил громкий возмущённый вскрик и такой же внушительный звук «апчхи!»

– КЕНОБИ! – выкрикнула герцогиня, потерев отдавленную руку – Совсем слепой, куда плюхаешься! И что это такое? – добавила она, кивая на цветы и снова чихнув – Лиловые фиалки! У меня же на них аллергия и я сто раз говорила об этом!

– Милая, прости, я просто хотел тебя порадовать – неумело оправдывался Оби-Ван, спешно убирая одну из причин возмущение – злополучный букет.

«Асоке подсуну, пусть думает, что это от Энакина, может тогда она оставит на его спине всего семь царапин, вместо обычных восьми» – подумал мужчина, отряхиваясь.

– Порадовать? – продолжала метать молнии госпожа пока ещё Крайз – Так можешь быть спокоен, у тебя получилось. Завтра пойду на заседание сената с опухшим лицом и красными глазами-щелочками. Спасибо, милый, хороший подарок!

Кеноби ничего не осталось, кроме как взять подушку и уйти на балкон. В таком состоянии Сатин было лучше не трогать.

Не лучше сейчас было и у соседей. Хотя, у них и днём-то редко когда бывает тихо. Но сейчас была ночь и в комнате царила тишина. Ровно до той минуты, когда туда вошёл, нет, влетел, вернее, ворвался Скайуокер. Асока уже спала, то есть, нет, она до полуночи ждала своего любимого сумасшедшего и когда стрелки часов обошли уже три ровных круга, замерев на двенадцатой отметке, тогрута с мстительным обещанием: «ну я ему покажу! Будет знать, как засыпать неудовлетворенным!» взбила подушку и улеглась, с головой накрывшись одеялом. Настроение сделалось просто ужасным. Так плохо засыпать одной, вот, даже и уснуть толком не получалось, но вот, казалось бы, сон начал подступать, мягко сомкнув усталые веки, а первые видения сна уже выступали перед глазами, как тут…

– В шумном зале ресторана

Средь веселья и обмана

Пристань загулявшего поэта

Возле столика напротив

Ты сидишь вполоборота

Вся в луче ночного света – прозвучало немного фальшивое, но такое прекрасное пение, да и могло ли оно быть иным, когда его старательно выводил любимый голос. На секунду желание прибить любимого пропало и Асока хотела уже открыть глаза и улыбнуться, но обида оказалась сильнее и она решила немного поиграть. Притворившись безмятежно спящей, тогрута дослушала песню до конца и лишь только дождавшись, когда Скайуокер сядет с ней рядом и проведёт рукой по голове, открыла глаза.

– Девушка, а вам какие мужчины нравятся? – спросил Энакин, стараясь быть серьёзным.

– Разные – улыбнулась Асока и подмигнула.

– А слегка нетрезвые тоже? – последовал новый вопрос.

– Конечно, это моя самая любимая категория – ответила ему Тано и чуть было не рассмеялась.

– А что мне нужно сделать, чтобы этот мужчина тебе понравился? – Энакина просто распирало от новой для себя роли.

– Ну… – протянула Асока, изображая глубокие раздумья – Принести мне тринадцать пирожных со сливками, бутылку лимонада дюшес, килограмм розовых апельсинов и плитку белого шоколада.

– Это будет совсем нетрудно – обрадовался Энакин такой легкой задаче – Недалеко есть

круглосуточный магазин.

Мужик сказал—мужик взял ноги в руки и побежал в супермаркет. Но по возвращению его ждало новое требование перед доступом к телу:

– А ещё мужчина должен помыться и побрызгаться мятной водой.

Энакин это исполнил в рекордный срок и предстал перед Тано отмытый до блеска и благоухающий, одетый в одно лишь атласные синие плавки.

– А как ты предпочитаешь, чтобы ты сама расстегнула сорочку или будет лучше, если это сделаю я? – спросил Энакин, присаживаясь на край кровати. Тогрута секунду смотрела на него, а потом, перестав улыбаться, мстительно выпалила:

– А никак! У меня критические дни!

Да, милые дамы устроили сладкую месть своим кавалерам, но не стоит забывать и о том, что они сделали сегодня днём. О просьбе, сделанной божеству плородия. А он долго ждал этой минуты, много тысячелетий, когда всё сойдётся нужным образом и вот наконец-то завтрашнее утро ознаменуется этим дивным явлением.

========== Глава 4. Необычное утро ==========

Тяжёлая и насыщенная ночь понемногу сменялась на утро, об этом возвестило небо, которое, если смотреть на него внимательно, прямо на глазах сменило все тона синего на голубые. И когда оно наконец выбрало, решив сегодня быть светло-лазурным, а раннее прозрачно-розовое солнце расстелило поверх него тонкое покрывало нежного света, в комнатах жилого крыла Храма наконец-то соизволили открыть глаза. И то не все, а только мужская половина жителей правой стороны по коридору. Кто же проснулся первым? Ну конечно же тот, кому и подобает подать другим пример того, что бывает с теми, кто встаёт на рассвете.

– Кто рано встаёт, тому Сила подаёт – любил повторять Мейс Винду, просыпаясь, едва первый луч солнца коснётся окна. Он и сегодня не посчитал возможным сделать исключение, даже жестокое похмелье не освобождало его от правил. Солнце уже щекотало ресницы и Винду, не открывая глаз, потянулся, походя отметив, что кровать показалась ему отчего-то странно большой, да и пижама явно сделалась велика на несколько размеров.

«Неужели наконец похудел?» – подумал Мейс, вставая – «Любимая давно уже за бока пощипывает, намекая на лишние килограммы, странно, что так резко, хотя, какая разница, она же будет довольна!»

Подумав так, Винду, бодро насвистывая, и пару раз наступив на свалившиеся пижамные штаны, прошествовал в санузел. Уже в дверях мужчина почувствовал, что голова его немилосердно зачесалась, так, словно у него завелись эндорские вши. Хотя, глупое предположение, откуда они могут быть на абсолютно лысом черепе? Видимо, могут, ведь чешется просто ужасно и Мейс, не удержавшись, почесал голову, да так и замер на полпути, когда пальцы, вместо привычной, гладкой и немного прохладной лысины, ощутили что-то мягкое и шелковисто-тёплое. И очевидно решив, что два сюрприза за всего лишь первый утренний час даже для него явно многовато, вошёл в ванную комнату и включив свет, уставился в большое зеркало, показавшееся ему сейчас странно высоким. И в следующий миг…

– АААААА! – раздался по всей ванной и вырвался далеко за её пределы совершенно не характерный для сурового Магистра вопль. И конечно же он разбудил и остальных, и в первую очередь Шаак Ти.

– Так, а кто это тут шумит? – спросила она, врываясь в санузел – Ой, а это кто такой? А, малыш, ты тут откуда? Кудрявенький, ты чей?

Этот вопрос был более, чем уместен, учитывая тот факт, что придя сюда, Шаак Ти, вместо своего любимого почти, что мужа увидела хорошенького смуглого мальчика лет пяти, не старше. На нем была трикотажная пижама цвета растворимого кофе, похожая на ту, в которой вчера уснул Мейс, да нет, та самая, вон же выцветшее пятно на правом плече. Это она так неудачно её постирала. А мальчик был очень милый, худенький, с огромными чёрными глазищами и густой шапкой смоляных кудрей. Но это всё в сумме, однако, не объясняло того, что этот красавец делает в её комнате. И «ещё большую ясность» внёс неожиданно сам ребёночек, повернув голову и спросив тогруту чистым и мелодичным голосом:

– Милая, а что это со мной?

Да, дорого заплатил бы любой юнлинг за то, чтобы впервые в жизни увидеть растерянность на лице сурового Мейса, но пока это чести удостоилась одна лишь Шаак Ти, но платить за это она не собиралась, а подхватив своё сокровище подмышку, выбежала в коридор, немедля доложить о случившемся Йоде.

Вопль Винду был знатным, и слышал его, наверное, весь этаж, но вот почему же тогда из комнат в этот момент никто не выбежал и не спросил в чем дело? Наверное потому, что этот крик заглушил другой, из соседнего с Мейсом помещения. Там уже проснулся Магистр Фисто. Эйла продолжала спать и не став её будить, Кит осторожно встал с матраса, удивившего его в этот момент странной жёсткостью, решил прежде всего освежиться в мини-бассейне. Он уже поднялся по ступенькам и плавно вошёл в прохладную воду. Вернее, так было всегда, ведь глубина бассейна составляла всего три четверти роста высокого Кита. Сейчас же, едва шагнув с верхней ступеньки в воду, Фисто с тихим бульканьем ухнул на самое дно, топориком летя на кафельный пол бассейна. Всё произошло так неожиданно, что будь на его месте человек, он бы непременно утонул, захлебнувшись от шока. Но Фисто был наутоланом, умевшим дышать под водой и потому только чихнул, отталкиваясь ногами, чтобы всплыть.

– Как странно – пробормотал Кит, взявшись за бортик странно тонкой и маленькой рукой – Вроде бы я не просил поднять уровень воды…АААААА!

Последняя часть реплики относилась к отражению в воде, случайно выхваченному внимательными глазами Магистра. В прозрачной голубой глади отразился он сам, но в таком облике, который имел лет сорок назад. Худенькая маленькая фигурка, тоненькое личико, короткие отростки, падавшие на плечи, несуразно длинные ручки и ножки.