Текст книги "Почему нет? (СИ)"

Автор книги: Larienn

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Гейб. Прости. Я рада, что ты жив.

Аэна.

Проснувшись тем же утром, Усаги тут же вновь рухнула лицом в подушку и вдоволь прооралась, особенно ярко вспомнив некоторые моменты их вчерашнего «пиршества». Ну Минако! Ну подруга! Остальные тоже хороши. Тут намеки, там намеки… Что Габриэль мог подумать? Ох, блин! Просто группка студенток-нимфоманок. Ну бл… всю жизнь мечтала. То есть, все время с нашей «новой» встречи. Короче, не так я представляла наше первое общение, переехав в этот дом, ох, не таааак… И себя… уж явно не такой дурой. Тьфу!!!

Свесив ноги с кровати и нашарив ступнями мягкие тапочки, девушка зевнула во весь рот. Так, что даже зубы клацнули. От души, короче. Почесала зудящую попу. «Комар, что ли укусил? Нужно купить фумигатор». Бредя к чайнику и сонно щурясь, блондинка все еще «клевала носом», а потому, ожидаемо запнулась о ножку стула, чуть не растянувшись во весь рост на твердом полу. Балансируя в самой нелепой позе, которую только можно себе представить, Цукино вовсю крутила руками, пытаясь восстановить утраченное равновесие, но… долго изображать из себя ветряную мельницу ей все же не пришлось. Дверной звонок настойчиво заверещал, возвещая о приходе визитера. С емким «…ЯТЬ» Уса-таки пропахала «землю» носом, разлив воду для утреннего чая и смахнув со стола остатки печенья. Обиженно подвывая от боли и несправедливости, девушка все же поднялась и, подволакивая ушибленную ногу, потащилась в коридор, костеря «пришелицу» на чем свет стоит. Нашла время прийти! В такую рань припереться могла лишь Венера. Ну, или Рей. Больше ни у кого не хватило бы наглости…

– Чего тебе в такую рань? – недружелюбно рыкнула Уса, рывком распахивая дверь.

На пороге, открыв от неожиданности рот, стоял Габриэль. И, судя по внешнему виду, парню было совсем «не фонтан».

Какое-то время он глупо таращился на Усаги, застыв в проеме с термосом кофе и бумажным пакетом шоколадных пончиков. Ну, посмотреть было на что. Забыв, что не все вокруг жаворонки и некоторые встают Бог весть во сколько, Гэйб никак не ожидал в 10 утра застать подобную картину. Ну и, злую студентку тоже не ожидал. Впрочем, растрепанная со сна, она была… мила, надо полагать? Так это называется? Золотистые волосы пушистой разлахмаченой копной скрадывали фигуру. Простая белая футболка оверсайз открывала взору длинные стройные ноги. А щеки хозяйки квартиры, меж тем, медленно наливались густо-пунцовым румянцем.

– Простите, – опомнившись, развернулся спиной мужчина, внутренне костеря себя за недогадливость и медленную реакцию. – Усаги, простите, мне, видимо, не следовало приходить. Ну, и я не ожидал, что вы так просто распахнете дверь, даже не узнав, кто там… Просто… сегодня у меня крайне… плохой день. Я не могу сейчас быть один. А знакомых поблизости, кроме вас – никого. Вот я и… хотел предложить пройтись немного. И вот… кофейку с пончиками выпить. Сожалею, что смутил вас и помешал своим визитом. Мне, что сегодня вполне ожидаемо, весьма не везет. Еще раз извините, я пойду. Только – возьмите вот…

Не оглядываясь, блондин чуть отвел назад руку, протягивая пончики.

– … в знак благодарности за вчерашнее чаепитие.

Усаги же так и стояла с открытым ртом, не зная, плакать ей или смеяться. Ну надо же! Поразительное невезение! Второй раз предстать перед объектом своей симпатии в весьма идиотском виде. Еще хуже, чем вчера. Верх благосклонности судьбы! Следовало хотя бы нацепить халат. «Где он вообще? Был же? Или нет?». Метнувшись с кровати и сдернув покрывало, девушка замоталась в него с головы до пят. Забыла даже, что нога у нее болит. Такой адреналин гулял по венам.

– Эмм… Габриэль… Я… знаете… не вам отвечала. И, как видите, не совсем готова к прогулкам.

– Да, я… совсем что-то… отвык от общения, не учел возможные нюансы. Возьмите, пожалуйста, я пойду...

Серентити закусив губу, размышляла, как же ей поступить.

– Вы можете повернуться, – робко сказала она, сглатывая ком в горле. – Я это… у меня есть свободных полчаса… Если вам так плохо – можете выпить кофе на кухне… Если хотите… Правда, там…

Уса смущенно покосилась через плечо.

– … я там… немножко сейчас упала…

Обругав себя за косноязычие («немножко упала… дура!»), Цукино искоса смотрела, как расширяются в недоумении глаза визитера, увидевшего царящий на кухне беспорядок. «Вот же… откуда столько воды? Будто не полчайника вылилось, а целая огромная кастрюля! И, что это за художественно-расплюханные «островки»? А… печеньки размокшие… Фу, как они мерзко расквасились и разбухли… И чего туда добавляют? Беее».

– Усаги, – блондин у двери явно колебался. – Надеюсь, это не я явился причиной такой «аварии»?

– Нет, – вздохнула девушка, переступая с ноги на ногу. – Секунд за 10 до вашего звонка я уже весьма эпично балансировала тут на трех конечностях…

Габриэль фыркнул. Кажется, идея прийти сюда, чтобы отвлечься, имела все шансы на успех. Хоть и не таким образом, как мужчина себе представлял. Невозможно было долго грустить, глядя на это взлохмаченное раскрасневшееся чудо.

– Тогда… могу я помочь в устранении последствий?

Цукино обреченно махнула рукой и скрылась в направлении ванной.

– Дайте мне пару минут, – только и сказала она, исчезая за дверью.

====== Глава 3. ======

Габриэль.

Тот день, вернее, ночь, вновь встает перед глазами. Встреча со студенткой, ожидаемо, не могла надолго отодвинуть эти воспоминания. Наивный… На что ты надеялся, когда покупал горячие еще пончики и заваривал кофе? На то, что отсрочишь свою боль? Что не придется вновь корчится в муках внутри своей черепной коробки? Что память услужливо «законсервирует» неприятное прошлое? Что, в этом году все будет проще и легче? Отнюдь. Видимо, это мой крест до скончания дней. Я ничего не могу поделать с этим.

И кому ты могла помешать тогда? Что за недруг прислал тебе тот адрес и время? Зная, как дорожишь ты отношениями с моим бывшим другом… я был уверен, что там ничего хорошего тебя не ждет. А, учитывая твою хрупкую душевную организацию, я сердцем чуял – быть беде. Возблагодарив судьбу за то, что ты не сменила данные своего аккаунта, я, каюсь, иногда заходил в твою учетку в режиме «инкогнито»… на что надеялся – не знаю. Возможно, на какой-то намек насчет меня, который я бы уловил в твоих переписках с подругами. Какой-то знак, который дал бы мне надежду. Но тогда… я увидел лишь это сообщение… схватил куртку… прыгнул на байк…Не думал… Не планировал… Только бы не опоздать! Я гнал по пустынным улицам, молясь, чтобы ты еще ничего не нужного не увидела. Только бы успеть перехватить тебя до всего… И, пусть я в очередной раз выставлю себя придурком и посмешищем… пусть вновь наткнусь на жалость и раздражение… на твою ярость… Зато ты избежишь разочарования. В нем. Боюсь, этого ты не переживешь. Не сейчас, когда твои чувства к нему столь сильны. А я что? Все-равно отрезанный ломоть. Приму и это. Только бы…

В ту сторону я глянул абсолютно случайно, ведомый каким-то шестым чувством. Одинокая тонкая фигурка в черном платье да с черными развевающимися волосами на ветру, была едва различима в темноте старого аварийного моста. Зачем ты стояла так близко у этих низких покореженных перил? Что собиралась сделать? Какой злой рок послал сюда безлюдной ночью нетрезвую молодежную компанию в автомобиле? Я не знаю. И не знал. В мгновение лишь определил, что пацанва дурачился и «виляет» средством передвижения как попало. Еще немного и следующий «кульбит» будет в твою сторону. Они тебя, слившуюся с темнотой ночи, даже не видели. Ты их, смотрящая на мутную гладь воды – тоже. Похоже, тебя мало что интересовало сейчас. Все, что нужно – ты уже узнала. Видела и миловидную блондинку в открытом красном платье, которую так бережно держал за руку мой бывший друг… И маленькую коробочку, стоящую у ее тарелки – тоже… Кольцо…

Времени на раздумья не было. Взвизгнули шины. Байк понесся наперерез виляющей легковушке. Дальше – как кадры из замедленной съемки: немой шок в глазах пьяной молодежи; открытый в беззучном крике рот водилы, что есть сил выворачивающего руль; неестественно медленно оборачивающееся твое лицо и смирение в глазах. Смирение перед неминуемой смертью. Последний взгляд на меня. Узнавание. НЕТ!!! Фига с два! Каким-то чудом я успеваю отбросить тебя в сторону и при этом не раздавить своим «железным конем». Спасена. Машина проскочила мимо и скрылась в ночи. Но, затормозить сам я уже не успеваю. Бортик низкий. Скорость большая. «Интересно, вода в реке холодная?», – успеваю подумать.

Этого я так и не выяснил. Кусок ржавой арматуры. Не одетый впопыхах шлем. Череда нелепых случайностей. Удар головой. Темнота. На год. Кома. С минимальными шансами. Выжил… Зачем? Кому нужен? Детдомовский. Долгая реабилитация. Фантастически полноценная поправка. Удивление на лицах повидавших многое врачей. «Чудо. Видать, рано тебе еще на тот свет, парень». Новая работа и новая жизнь. «Новости» в лице вашего с ним примирения и состоявшейся помолвки. Ты простила. Смогла. Будешь счастлива, наверное. Дай Бог. Я поступил, как должен был. Не жалею ни капли. Я отпустил тебя, если там тебе будет лучше. Я Отдал тебя ему. Этому поддонку, который и волоска твоего не стоит, но, при взгляде на которого ты светишься изнутри. Отчего же тогда так больно? Отчего же это ежегодное сообщение с небольшими вариациями так выворачивает мою душу наизнанку?

Чуть ранее. До размышлений Габриэля.

Скрывшись в ванной, Уса спешно скинула с себя покрывало, буквально «впрыгивая» в домашние шорты и свободную синюю футболку. Кое-как прихватила не расчесанные волосы резинкой в бесформенный пучок. Вычесывать их сейчас – значило минут 15 убить только на это. Такой роскоши девушка никак не могла себе позволить. Ведь там же… За этой самой дверью… в ее крохотной «кухоньке» сейчас находился тот, от чьего присутствия просто бросало в дрожь и все становилось таким нереальным. Усаги вовсе не была уверена, что готова была так быстро впустить экс-Алмаза в свою жизнь. Все никак не хотело укладываться в голове и, то и дело, «соскакивало» в прошлые видения и воспоминания. Некстати проснулось какое-то подобие совестливости перед Эндимионом. Ну приехали! Брызнув в лицо прохладной воды и быстро почистив зубы – Цукино приоткрыла щелку двери, надеясь заранее оценить ситуацию.

– Усаги… простите, вы все? Нужно бы какую-то тряпку… на кухне я не нашел…

Прямо на уровне высунутого носа блондинки обнаружился новый знакомый, который, видимо, терпеливо выжидал у самой двери ванной комнаты. Уса смутилась своей детской выходки и широко распахнула дверь санузла.

– Да… я… сейчас. Сама. Не стоит беспокоиться, – проговорила она, бочком пытаясь протиснуться мимо гостя. Тот, казалось, ее попыток даже не уловил, смотря куда-то за спину Усы. И принюхиваясь. Это выглядело как-то… излишне интимно. Усаги покраснела.

– Ой, – опомнился Габриэль. – Я не... не прилично, да? Просто… что это за сочетание цитруса с… мятой? Нет, скорее с лемонграссом, верно? Так свежо… Ох, что это я. Ну хорошо, я тогда разолью пока что кофе, раз вы сами справитесь с лужей… Помощь точно не нужна? Ну ладно.

Помявшись еще пару секунд, Гейб ретировался к своему термосу и пончикам. Уса надула щеки и шумно выдохнула через рот, тут же с опаской обернувшись.

«Не слышал? Вот и хорошо. Ладненько, из того получаса, что я говорила, осталось минут 15, не больше. Быстренько перекусить и проводить его, наконец, до двери. Блин, как же так? Что я делаю одна в квартире с этим мужчиной, да еще и в таком домашнем виде? Будто только что встала с постели. То есть, так оно и было, но… Блондин в эту картину не вписывался. Ну не укладывалось в голове. Завтрак с Принцем Алмазом. Шоколадные пончики, мля…»

Так Уса размышляла, поспешно вытирая с пола воду и тщательно следя, дабы ненароком не повернуться к Габриэлю задом. Отчего-то, это казалось смущающим. Очень даже.

Меж тем, аромат свежезаваренного кофе достиг обоняния студентки, вынуждая ту блаженно вдохнуть полной грудью. На сопутствующий ему аромат шоколадно-ванильных пончиков, что как-раз выкладывал на тарелку гость, желудок девушки отреагировал и вовсе ужасающей трелью. Тряпка с громким шлепком плюхнулась обратно в ведро.

«Спасибо тебе, организм! Тебе и всем этим случайностям, из-за которых я выгляжу в самом «приглядном» свете. Что вчера, что сегодня. Это, конечно же, так «поднимает» мне самооценку. Просто возносит в собственных глазах на уровень не менее, чем БОГ. А все девочки! Нет бы, я через время более пообвыклась. Такая вся красивая и ухоженная смоделировала бы «случайную» встречу. Как-то продумала бы план… Нифига! Вместо этого я сижу на карачках с грязной мокрой тряпкой в руках. Вместо идеального макияжа и прически – пухлые со сна веки и «шрам» от подушки на морде, а голову венчает «воронье гнездо». И да, забыла… акомпониментом нашей встрече служит отнюдь не мой звонкий хрустальный голосок, а нечто ревущее-воющее с покряхтываниями, что вырывается из недр моего голодного желудка. Блеск! Не девушка, а мечта!»

– Усаги, – дипломатично не заметив завываний моего желудка, позвал Габриэль. – Кофе остынет.

Уса, бросив ведро с тряпкой, молча прошла к кухонному уголку и присела на край, дальше всего находящийся от парня. Влажными салфетками протерла руки. Тот, если и удивился – виду не подал. Просто ближе к девушке передвинул и кофе и пончики. Нет, студентка определенно отвлекала его от тяжких дум, вот только… Не слишком ли эгоистично было пользоваться этим? Ради собственных интересов и мимолетного «забвения» надоедать человеку своим присутствием? Видно же, что Усаги не из тех студенток, что так и пожирают его глазами. И, скорее всего, сейчас ей не особо комфортно, когда к ней в квартиру прямо с утра ввалился малознакомый взрослый мужик, который мало ли что мог думать у себя в голове.

«Черт! Что это на меня нашло? Не иначе, как недосып и… сообщение от Аэны… Вчерашние посиделки дали мне эфемерную надежду и иллюзию того, что вокруг меня друзья. Давно забытое тепло. Душа оттаяла. К хорошему привыкаешь быстро. Вот я и потянулся вновь сюда… Страстно желая защититься от прошлого этим чувством. И совсем не подумал, как все может выглядеть со стороны. Моя слабость. То, что я так искусно скрывал все эти годы. Мое одиночество и боль… Боль от предательства. От того, что меня бросили два самых дорогих мне человека. Тех, за кого я готов был умереть. Кого ставил выше всего остального мира. Глупо, Габриэль, как глупо. Вот так вот навязываться незнакомому человеку, желая получить чуть тепла. Нужно скорее заканчивать с этим кофепитием и освободить девушку от своего присутствия».

Усаги тем временем взяла пончик и попыталась осторожно надкусить. Попыталась – потому как ничего из этой затеи не вышло. Естественно – оно выбрала вовсе не тот краешек, где было много теста. По закону подлости попался тот, который не попадался в обычной ситуации никогда. Именно тот «бочек», в котором средоточилась основная начинка. Фырк – и потоки жидкого шоколада стекают по бледной тонкой кисти, начиная капать на столешницу. Ну класс! Покраснев в очередной раз, Уса, вместо того, чтобы встать и вымыть руку, начала рефлекторно облизывать эти сладкие коричневые дорожки. О чем она думала в том момент, сказать не могла бы, наверное, и она сама. Просто забылась. Медленно собирая языком шоколадные дорожки и, периодически облизывая пухлые розовые губы, Цукино, кажется, забыла, что на кухне не одна. Сладкое всегда действовало на нее просто гипнотически. Тихое покашливание вывело ее из этого своеобразного гипноза. Чуть подскочив и уставившись сначала на свою руку, а после – на гостя, Уса постаралась принять невозмутимый вид. Взгляд же блондина был какой-то непонятный. Практикант задумчиво и пристально смотрел прямо на Усу, похоже, также не отдавая себе в этом отчета. И, в этот момент, он не казался самым безопасным и понятным собеседником. Стальные глаза сильно потемнели и глядели с прищуром.

– Спасибо, Усаги, – мужчина резко встал и широким шагом прошел к двери. Обернулся. – Простите еще раз, за мое вторжение. Это было не слишком корректно. Виноват. Хорошего дня.

Хлопнувшая входная дверь оставила Усаги наедине с оставшимися пончиками, своими мыслями и термосом. Термосом, о котором Габриэль в спешке просто позабыл…

С того утра прошел месяц. Усаги и Габриэль больше не виделись. Мужчина не навязывал более свое общество, а Уса все никак не могла выбрать удачный момент, дабы вернуть ему злополучный термос. Тот так и стоял на кухне, каждый раз напоминая студентке о том, о ком она и так не могла позабыть. Даже если бы и захотела. Жизнь Усы состояла сейчас из работы копирайтером, компьютерных игр да изредких встреч с друзьями за пределами этого дома. К себе блондинка никого не звала, опасаясь новых выходок излишне активных Воительниц. В особенности – Минако. А та, будто ей медом намазано, так и рвалась в съемную квартиру Серенити, выдумывая все новые и новые причины.

– Мина, – наконец, строго сказала как-то Усаги. – Говори, что тебя на самом деле влечет в мою съемную студию? Не практикант ли? Вы же все были против моего с ним общения, помните? Как же ваше восхищение Мамору?

Венера поежилась.

– Да понимаешь, мы вот и привыкли, что в нашей женской компании присутствует мужчина. Помогает держать себя в тонусе, так сказать. А теперь… когда Мамору не гуляет больше со всеми нами… То есть, когда ты перестала брать его с собой… ну… как-то… хочется иногда… А Гейб весьма мил. Может, позвать его с нами сегодня? В парк атракционтов?

– Не думаю, что это хорошая идея,– нахмурилась Усаги. – А, если тебе так уж хочется его увидеть и нужен повод, могу помочь. У меня остался его термос. Пойди и верни.

– ЧТООО? Откуда у тебя вдруг его термос? УСАГИ!!!!

– Да это… глупость одним словом.

И Уса в двух предложениях пересказала утро месячной давности, опустив все подробности. В конце-концов… в нем и правда не было ничего особенного. Кроме странного прощального взгляда экс-Алмаза.

Естественно, про «термос» Уса ляпнула просто так. Никакую Минако посылать нести забытую вещь она не собиралась. Тот так и стоял на кухне немым упреком, каждый раз напоминая хозяйке съемной квартиры о ее фанатичном увлечении. Сама не зная почему, но Уса закрылась. Даже наблюдения за приходом-уходом Гейба прекратила. Мужчина также больше не докучал. Поведение Усаги все больше входило в понятие «норма». Через месяц истекал срок «академа».

И все бы ничего, но этот самый термос конкретно «мозолил» глаза. Знаете, как чужая зубная щетка в доме. Будто бы тут жил еще один человек, который принес на территорию свою вещь. Цукино уже и задвигала его подальше, и прятала в шкаф, но, все-равно она знала, что термос здесь. Никуда не делся. Стоит немым упреком да поблескивает в бликах света хромированным бочком. Пару раз, когда вещь попадалась ей на глаза незадолго до сна – ей потом снился Габриэль. Его взгляд просто переворачивал все в душе. Стальные пряди серебристыми нитями рассыпались по плечам черного пиджака. В ушах вновь сверкали гранями кристаллы обсидианового камня. Каждый раз во снах Алмаз подходил к ней достаточно близко, будто желая что-то сказать. Каждый раз она надеялась, что он до нее дотронется. Но он лишь смотрел своими невозможными глазами. Лишь молча смотрел и уходил. Уходил, чтобы вновь оставить проснувшуюся Усу в растрепанных чувствах и не выходить у нее из головы целый день.

В одно утро Усаги проснулась совсем рано. В 5. Вот блин! Рука, держащая будильник, рассерженно «упала» обратно на подушку. Снова. Нет, с этим пора кончать. Сколько там, пять? Он уходит в 6. Откинув душное одеяло и распахнув настежь окно, девушка подставила лицо освежающему ветерку. На улице висел туман. Красиво. Значит, сегодня будет тепло. Все вокруг казалось немножко нереальным в этой дымке, что делала окружающий мир чуть волшебным. Чуть нереальным. Чуть более… Хватит мечтать! В душ!

Ровно в 6 Уса стояла у входа в их подъезд, прижимая к груди хромированный термос. Дабы не отдавать его пустым – она заварила самого вкусного из имеющегося у нее кофе, а еще – зачем-то положила в пакет пару бутербродов с сыром и колбасой. Вот сейчас и поджидала она практиканта, переминаясь с ноги на ногу и поглядывая на наручные часики. Туман рассеялся не до конца. Жители их дома квартиры-студии в основном арендовали и работали фрилансом, а потому – так рано почти никто не вставал. Подъезд выходил на внутренний дворик. На улице было пустынно. Вяло чирикала какая-то пичуга. Пара высоких качелей также была пуста. Уса вздохнула: присесть бы. Она очень любила покачаться, но сейчас все кругом было чуть влажным из-за тумана. Вот и на «трубах» и сидушке качелей висели капельки воды. Сыровато что-то. Девушка поежилась и приподняла воротник легкой ветровки. Задерживается сосед, однако.

В этот момент подъездная дверь отворилась, выпуская наружу знакомого уже блондина точно в таком черном пиджаке, как ей привиделся во сне. Усаги зажмурилась и пару раз тряхнула головой. «Ну надо же…» Увидев ее, парень будто чуть споткнулся и притормозил.

– Здравствуйте, Усаги. Вы рано сегодня. Прогуляться решили?

– Я… не совсем. Вот. Вы забыли тогда.

Габриэль сместил взгляд чуть ниже личика студентки. К слову – сегодня она была «при параде». Совсем не такая «домашняя», как он запомнил. Ее оданго также были на месте. Рука сама-собой потянулась наверх, желая прикоснуться к этим кругляшкам. Вовремя затормозив движение собственной конечности, Гейб увидел, что Усаги держала весьма знакомый термос. «Хммм…»

– Это не обязательно. Вы могли бы оставить его себе. Я уже и забыл.

– Нет. Это чужая вещь, – упрямо надула губы Усаги. – Нужно вернуть.

– Ну хорошо. Давайте. Тяжелый?

Цукино развернулась вполоборота и сказала, глядя в пустоту:

– Ну… пустым не принято… я сделала кофе. Он вкусный, правда. Итальянский. Сахар я не ложила, не знаю, как вы любите…

– Очень мило. Спасибо. Я действительно пью без сахара. С черным перцем. И сегодня как раз не успел с утра опрокинуть в себя чашечку. Благодарю вас…

– И еще… – Уса протянула в сторону руку с пакетом.

Мужчина удивился еще больше, принимая у девушки то, что она давала.

– А это… Ох, бутерброды?

Уса внезапно почувствовала себя крайне глупо. Делая тосты и нарезая колбасу с сыром она как-то не подумала, как это может выглядеть со стороны. Этот жест. Будто, она собирала тормозок своему… Кому?

– Неожиданно. Должен сказать, мне еще никто никогда не делал с собой с утра бутербродов. Вы меня поразили в самое сердце, Усаги, – улыбнулся парень, все же поднимая свободную руку и бегло касаясь золотистого круглого «хвостика».

– А знаете что, я теперь буду раз в неделю вести лекции со свободным посещением у вас в университете. Профессору уже сложно делать все самому, и я взял часть материала на себя. Не хотите прийти? Темы весьма интересны… По средам в 3. Аудитория 1Б. Что ж, мне пора. Я уже опаздываю. Хорошего дня, Усаги.

Стальной блондин чуть склонился перед ней в шутливом полупоклоне и быстрым шагом ушел в направлении автостоянки, буквально растворяясь в клочьях серого тумана. Цукино стояла у подъезда, мучительно пытаясь успокоить колотящееся о грудную клетку сердце и глядя вслед удаляющейся «спине» в черном пиджаке. «А ведь и правда. Бутерброды, наверное, были лишними. Что-то он подумал? Лекции? Смогу на вполне официальном основании видеть это лицо. Этот прищур раскосых глаз. Гордую прямую осанку и широкие плечи. Слушать мягкий завораживающий голос, который, тем не менее, никак не мог обмануть в том, что перед вами все же «хищник». Хищник, знающий о своей красоте и знающий себе цену. Мужчина, при желании которого, все окружающие дамы покорно окажутся у ее ног». Только… судя по поведению Габриэля – ему это было не особо нужно. Он просто проходил мимо толп студенток, что строили ему глазки. Намерено не замечал слишком соблазнительные позы молодых преподавательниц… Все это Уса подметила позже, а сейчас – она просто втайне радовалась открывшейся ей возможности. Все-таки… термос он забыл не зря. А бутерброды? Да фиг с ними. Сделал и сделала. Взял же! И его легкое прикосновение к волосам. Толпы мурашек по всему телу. А что? День начинается совсем не так плохо, правда?

====== Глава 4. ======

Гэйб расслабленно держал руль одной рукой, ловко лавируя по утренним «пробкам». На соседнем сидении, обтянутом темно-серой кожей, лежал пакет с бутербродами и собственный термос. Бутерброды… «Ну надо же. Малышка – уникум. Аэна никогда не делала мне… так. Стоп. Не думать о ней. Не стоит портить себе утро». Мужчина уже полностью восстановился после ТОГО САМОГО дня и бередить душу снова – совсем не входило в его планы. Да и посиделки с толпой студенток как-то забылись. Холодный и неприступный Габриэль вновь вернулся. Чуть насмешливый. Саркастичный. Уверенный в себе и замкнутый. Все верно. Подпускать к себе людей – лишь давать им возможность вновь потоптаться по твоей душе грязными ботинками. Сближаться с кем-то – чревато новыми разочарованиями. У него уже была невеста. И лучший друг. И, даже когда-то, видимо, родители. Все его бросили. Рано или поздно. Все отказались. У всех нашелся кто-то «более важный». Молоденькие студенточки и коллеги… Эти девчонки, ожидаемо, «клевали» на его внешность. Попадались на харизму. Тянулись к внутренней силе и загадочности. Что ж… большую часть времени это принималось как должное и неизменное. В самом деле, что он мог поделать с тем, как влиял на женщин? Как мог заставить их не глазеть и не тянуться к нему? Это было бы так, словно ты пытаешься заставить дождь не идти или солнце – не светить. За годы своей жизни он привык к этому. После комы – практически перестал обращать внимание. Иногда особо дотошные дамочки вызывали в нем чувство раздражения и брезгливости, но он быстро умел поставить их на место. И никто ему не был нужен. Он настолько привык к своему одиночеству и холоду, что буквально и забыл, что бывает по-другому. Эта компания студенток напомнила ему. На время он будто сбросил свою «броню» и чуть расслабился. Размяк. «Глупец… эти настойчивые девчонки также клюнули на твою внешность. Выгляди ты чуть более привычно – и они прошли бы мимо, как и остальные. Не забывай об этом, Габриэль. Никому нельзя доверять. Вот только эта чудная крошка, что живет по-соседству… Чем-то она… Что-то есть в ней. Не виснет на мне. Не ищет встречи. Открыто не глазеет. Бутерброды вот… Хм… Забота? Да нет. Тогда что? Блин, да где же я ее видел-то?!»

Машина резко затормозила у входа в Универ. Большой черный БМВ разительно контрастировал со своим утонченным «льдинистым» хозяином. Сейчас следовало порешать все вопросы с заменой и оформить ряд обязательных «бумажек». После можно будет вернуться в лабораторию. Вот где – основной доход и отрада души. «Слаба Богу, кроме внешности мне от родителей достались еще и мозги. И, второй раз Слава Богу, что после комы я все помню и не потерял навыки. Все мои исследования остались со мной. Все нужные контакты удалось восстановить, а также – наладить сбыт продукции. Хорошо, что необходимое оборудование и ингредиенты занимают не так много места и веса. Все вместилось в один грузовик. Благо, что я не связан ни с одним городом купленной жилплощадью. Зачем? Лишняя морока. Если ты не планируешь задерживаться где-то на всю оставшуюся жизнь. Если в любой момент допускаешь переезд в другое место. Если…»

Распогодилось. Туман рассеялся и из-за туч выглянуло яркое веселое солнышко. Блондин чуть сморщился, щурясь и доставая из бардачка солнечные очки. Взгляд метнулся к соседнему сиденью. Гейб усмехнулся… «Ах да, завтрак, бутерброды. Что ж… Нужно оценить старания Усаги». Подхватив термос и пакет, мужчина неспешно открыл дверь машины. Последний заказ был очень удачен в денежном плане. И перспективы открывались самые радужные. Если машина была куплена когда-то в кредит. И, когда возникла ситуация с предательством Аэны, то мужчина продал все, что мог, дабы покрыть эту задолженность и, в ближайшее время уехать, то… Но тогда он не успел. Благо, машину его бывшая девушка сохранила в целости и сохранности. За это ей спасибо. Больше же Габриэль ничем особым не владел. На тот момент. Идеи были лишь в разработке и приносили небольшой, но стабильный доход. До его «идеи» покупателям нужно было «дозреть». А ему – достаточно ее усовершенствовать и найти рынки сбыта, не связанные с одной конкретной точкой на карте. Первое высшее образование вкупе с врожденными способностями позволяло ему «играть» с добавками и веществами. Очень часто – по наитию. И вот недавно – дело пошло. На гонорар Гейб первым делом купил себе несколько пар дорогой кожаной обуви лимитированной серии, немного качественной брендовой одежды и посетил хороший салон. Внешность в его деле – это все. Большинство заказчиц – богатые избалованные дамы. Лицо Габриэля и внешний вид – визитная карточка. Хочешь получить результат – вкладывайся. Это не студенточки, что и так его «съедят с потрохами». У заказчиц на внешнюю атрибутику глаз наметан. Слабину показывать нельзя. Ценится уровень. Ну что ж. Пора привыкать к тому, что драгоценному камню нужна достойная оправа. Блондин усмехнулся… «Драгоценному камню. Ну и сравнил… Кажется, мое эго в разы возросло. Бывает…»

Выйдя из машины и небрежно «пикнув» брелком сигнализации, блондин твердой походкой направился к главному входу в здание. Стайка девчонок, курившая у кофейного автомата, примолкла и в обалдении уставилась на него. Гейб про себя тихо вздохнул. Нет, он не считал себя кем-то «выше остальных». Он просто не верил больше людям и тому, что выставлялось напоказ. Люди слабы, непостоянны, падки на внешнюю красоту, во всем ищут выгоду. Он более не верил им. Просто признавал тот факт, что он в этом мире не один и все. Делал свое дело, ни с кем не сближался. Так и жил. Следовало поскорее разобраться с рутиной. Но сначала – на кафедру. Перекусить и правда не помешает. Благо – у профессора был свой небольшой, но отдельный кабинет. Мужчина усмехнулся: музыка. Его отрада с тех пор, как он себя помнил. Он всегда слышал в ней нечто большее и чувствовал нечто высшее. Всегда хотел донести до других это чувство и показать осознанность при прослушивании произведений. Научить с помощью звуков гармонизировать пространство вокруг себя. Потому и напросился к профессору в ученики. Флейта… Нетипичный для их времени инструмент, но Габриэль владел им в совершенстве. Он редко играл на людях, предпочитая наслаждаться звучанием извлекаемых им нот самому. К тому же – отбоя от женского внимания и так не было. Не стоило еще «подливать масла в огонь». Разве что – изредка. Да совсем чуть-чуть. Забавы ради. Все же – самолюбие Габриэля никто не отменял.