Текст книги "То, чего не было (СИ)"

Автор книги: Lampo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Гермиона чертыхнулась и схватилась за голову. Перед глазами все плыло, а яркий свет слепил. Откуда он вообще взялся на темном и мрачном чердаке дома очередного поехавшего мага? И пол какой-то слишком твердый для дощатого, да и шумно очень. Она похлопала себя по бокам и подвигала ногами – вроде все на месте.

Неловко встав, покачиваясь и не прекращая сквозь зубы материться – не то чтобы было очень больно, просто по привычке, она все же сфокусировала зрение. И обнаружила себя ровно посередине Большого зала Хогвартса прямо во время ужина. Конечно, то, что она ещё несколько минут назад находилась не в школе, было лето и примерно три ночи, ещё можно было пережить и объяснить – магия же. Но вот то, что из-за преподавательского стола на неё с тревогой смотрели живехонькие Альбус Дамблдор и Северус Снейп, в голове укладываться не желало совершенно. Наоборот, как-то тоскливо хотелось хлопнуться в обморок или хотя бы стоять столбом, открыв рот, но хваленая аврорская выучка не позволяла. В любой непонятной ситуации сохраняй спокойствие и дееспособность. Оцени обстановку. Действуй по обстоятельствам. Не можешь исправить – уменьши ущерб. Или это уже была её собственная заповедь? Гермиона шумно выдохнула и помахала куда-то в сторону преподавателей.

– Простите, директор, кажется, мой эксперимент по проверке антиаппарационного барьера не задался, не могли бы мы обсудить другой вариант? – она тщательно старалась не смотреть… да, собственно, никуда. Мало ли кого она там ещё увидит.

– Хорошо, мадам инспектор, пройдемте в мой кабинет, – недаром Дамблдор считался… ется великим волшебником, может, ничего не понял, но ситуацию сразу оценил и подыграл. – Профессор Снейп, понадобится ваша консультация.

Снейп-то ему зачем? Или так, для безопасности? Мало ли от кого она «прилетела». Гермиона развернулась на месте и бодренько пошагала к выходу из зала, почти не теряя равновесия. Видимо, её среднее ухо все ещё не вернуло себе гармонию. Сзади её быстро нагнали двое мужчин, и они, не останавливаясь и не разговаривая, практически бегом дошли до кабинета директора. Там она, нисколько не стесняясь, упала в кресло, игнорируя пристальные взгляды, и ещё раз ощупала свою голову на предмет повреждений. Конечно, если она сошла с ума или проклята, то это никак не поможет, но банальные галлюцинации из-за травмы может исключить. Правда, если она галлюцинирует, то и проломленный череп может не почувствовать. Она бросила это бесполезное дело, удержавшись от щипков и прочих примитивных способов осознать реальность.

– Итак… – Дамблдор, видимо, устал ждать, пока она соберется с мыслями.

– Директор, я вижу мертвых людей, – сказала она с придыханием и тут же ухмыльнулась. – У вас есть что-нибудь выпить?

– Чай подойдет?

– Рассчитывала на огневиски, но что есть, то есть.

– Как вы себя чувствуете? – вдруг спросил он участливо.

В голове Гермионы всплыли инструкции. Все же забитое в подкорку до автоматизма действительно спасает в таких ситуациях. Она бодро отрапортовала:

– Физически, без детального осмотра, в полном порядке. Но присутствует легкая дезориентация и головокружение. К тому же смею причислить к симптомам возбужденное состояние. Думаю, это признак подавленной истерики.

Она отпила из протянутой чашки, не забыв рефлекторно проверить содержимое парочкой невербальных, – все чисто, просто чай с ромашкой, и наконец посмотрела прямо в лицо директора. Он встревоженно улыбался.

– Я не могу понять, реально ли все это или я галлюцинирую, – сказала она, будто извиняясь.

– Вы аврор?

– Да, оперативник.

– Что произошло перед тем, как вы почтили нас своим присутствием? – директор прямо не разочаровывал, с лёту вникал.

– Я обследовала чердак дома одного темного мага, там было пусто. Я не трогала никаких артефактов и не попадала под заклинание, если вы думаете об этом. Просто шла, оступилась и очнулась уже в школе.

Она по привычке осушила чашку в несколько быстрых глотков и снова уставилась на Дамблдора. Где-то на краю бокового зрения у окна маячил Снейп.

– Поразительно. Конечно, вы могли чего-то не заметить или наступить на портключ, но то, что вы оказались в Хогвартсе… Очевидно, вы прекрасно знаете, какие чары на него наложены, и разделяете мое удивление.

– Знаю, директор, даже более чем. Только это далеко не самая важная наша проблема.

– О чем вы?

– Я Гермиона Джин Грейнджер, родилась девятнадцатого сентября семьдесят девятого. Мне полных двадцать семь лет.

В комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь тиканьем неизвестных приборов на столе Дамблдора. Он смотрел на неё именно с тем выражением лица, которое она хотела изобразить сразу же по прибытии. Очевидно, Гермиона уже была ему известна, не она, но та, молодая.

– Путешествия во времени, на такой срок… Вы уверены, моя дорогая?

– Нет, конечно, всегда есть вариант, что я сошла с ума или это какая-то хитроумная ловушка разума, – заметила она беспечно. – У меня много врагов.

Он подвинул ей вазочку с лимонными дольками, и Гермиона радостно на них набросилась. Даже нелюбимые вещи, потерянные на года, начинают обрастать приятным чувством ностальгии. Дамблдор тяжело опустился в кресло и посмотрел ей за плечо, очевидно, на Снейпа.

– Мисс Грейнджер, – а голос у профессора действительно был красивый – и как она в детстве не замечала, – постарайтесь проанализировать ситуацию чуть глубже, вы не могли что-то упустить?

– Конечно! Я вспомнила, что случайно крутанула маховик времени и, кажется, не рассчитала силы, – Гермиона не удержалась от смешка. – Теория времени никогда меня не интересовала, и, насколько я знаю, даже Отдел тайн давно забросил исследования. Так что я даже примерно не представляю, чего такого должна была не заметить, чтобы это перемещение произошло. Разверзшийся в полу портал в прошлое? Какой нынче год, кстати?

– Девяносто второй, – подсказал Дамблдор.

Гермиона присвистнула.

– Как молоды мы были, – она задумалась, – Наверное, я не должна ничего спрашивать и говорить. Однако меня смущает, что в моих воспоминаниях никаких инспекторов во время обеда не появлялось.

– Возможно, вам просто не сказали, вы сейчас…

– А, уже в отключке, – Гермиона чуть расслабилась. – Хотя бы встречаться не придется. Правда, я бы себя, наверное, и не узнала.

Она неловко провела рукой по короткому ежику густых волос и прищурила глаз, зная, что это подчеркивает уродливость шрама, пересекающего бровь и половину правой щеки.

– Хотя мне так много раз перекраивали лицо, что и мать родная не узнает, – это была одна из её фирменных черноюморных шуток. Из-за повреждения памяти после Обливиэйта родители не узнали бы дочь в любом случае. – Так что будем делать?

– Не имею ни малейшего понятия, – похоже, догадливость директора на этом моменте закончилась.

– Ну раз не знаем, то надо спросить тех, кто знает. Директор, пробейте по своим каналам – может, в министерстве или среди ваших знакомых есть сведущие люди, – он кивнул. – Вернуться назад было бы замечательно, даже если придется постареть лет на двадцать. А пока мне, вероятно, надо спрятаться. Профессор Снейп, у вас есть тайные желания, как испортить жизнь невыносимой гриффиндорской заучке? Думаю, вам стоит запереть меня в подземельях.

Она откинула голову и посмотрела на него искоса, широко улыбаясь.

– Вы считаете, что это разумно? – видимо, с молодой Гермионой Снейп её не ассоциировал, потому был вежлив и сдержан.

– Во-первых, вовлекать в эту историю ещё больше людей, как учат нас мифы и легенды, опасно. Во-вторых, мне стоит держаться как можно дальше от Гриффиндора и вообще школьной жизни, а у вас там под землей как-то спокойнее. В-третьих, я уверена, что у вас есть виски, а у директора нет. Достаточно аргументированно?

Он кивнул и посмотрел на директора. Тот в задумчивости крутил в руках маховик времени, не обращая на них никакого внимания. Снейп отлип от окна и направился к двери. Она поняла намек и легко встала, уже не теряя равновесия. Чай с ромашкой творит чудеса.

Наложив на себя мощные дезиллюминационные и рассчитывая на отрицательную харизму профессора, который отводил внимание не хуже заклинаний, она зашагала прямиком за ним в подвалы Слизерина. Если в юности Снейп поражал её своей манерой передвигаться, стремительно разрезая пространство, как будто неутомимо летящий мрачный призрак, то сейчас она легко за ним поспевала, пусть и не особо изящно. Точнее, не сейчас, а потом… Потом в сейчас. От временных парадоксов опять заболела голова.

Она бесцеремонно ворвалась за ним в его личные покои и, опять не спросив разрешения, приземлилась на подвернувшийся диван. Удобный, но конечно же черный. Она откинулась на спинку, снимая скрывающие чары и массируя виски. Видимо, профессора вся эта трагикомедия тоже вывела из равновесия, потому что уже через минуту он сел в кресло рядом, ставя два стакана на журнальный столик. В руках у него была бутылка темного стекла. Гермиона оживилась.

– Что вы как украли! Лейте, не жадничайте, у меня сегодня есть повод.

Снейп молча наполнил её стакан почти до краев и плеснул себе немного. Девушка отсалютовала и жадно отпила, занюхивая рукавом. На вкус, конечно, так себе, но расслабиться поможет точно. Уж это она выяснила опытным путем, заливая нервные срывы после особо неприятных дел.

– Значит, мисс Грейнджер ждет незавидная судьба алкоголички, – сказал он полувопросительно. Она звонко рассмеялась.

– Мисс Грейнджер ждет классическая карьера аврора и сопутствующие риски. А пью я редко, хоть и метко, если вы об этом переживаете.

– Никогда бы не подумал, что вы пойдете служить закону.

– Вы эти выводы сделали, видя тринадцатилетнюю девчонку два раза в неделю на уроках? – получилось не так весело, как хотелось. – Но вы правы, я бы тоже не подумала.

Она немного помолчала и отпила ещё. Стакан опустел почти на две трети.

– Тем не менее аврор из меня вышел отличный. Высокая раскрываемость, все дела. Я пришла туда по воле случая, но теперь мне даже нравится.

– А как же умственный труд? Обучение или аналитика?

– Такие были времена, профессор. Будут. У меня не особо был выбор. Не в смысле, что кто-то заставлял, просто надо было что-то делать, и я делала. – Она поморщилась своим воспоминаниям.

– Довольные своим настоящим не заливают стресс виски.

– Ну это как посмотреть. Не могу сказать, что я абсолютно счастлива, конечно, но работа достойная. Просто нервная. Убивать злодеев, знаете ли, приходится. Или своих на смерть посылать. – Она залпом допила. – Поэтому я работаю одна.

– А как же ваши неразлучные друзья?

Снейп выдал кривую улыбку. Видимо, мальчики сидели у него в печенках уже сейчас, то ли ещё будет. Гермиона грустно посмотрела на него, рассматривая лицо так, как будто видела впервые. Теперь она знала и понимала его куда больше, чем, наверное, даже хотела.

– У Гарри дочка и двое сыновей. Лили Полумна, Джеймс Сириус и Альбус Северус.

На последнем имени она замолчала и поставила пустой стакан, который вертела в руках, на стол. Снейп невидяще уставился перед собой с непроницаемым выражением лица.

– Путешествия во времени дико утомляют, а выпитое усугубляет. Если вы не против, я бы прилегла отдохнуть, – в подтверждение своих слов Гермиона скинула сапоги и растянулась на диване. – Мне ничего не надо.

И отвернулась к спинке. То ли она была короткой, то ли диван достаточно длинный, но лежать было даже удобно. Она слышала, как Снейп встал и скрылся за дверью, противоположной той, в которую они зашли. Видимо, в спальню. Он довольно долго отсутствовал, и она успела задремать, но в полусне почувствовала, что её укрыли одеялом. Она что-то благодарно пробурчала и провалилась в небытие.

Гермиона бежала в темноте, натыкаясь на деревья, но не смея подсветить себе дорогу. Собственные длинные волосы стегали её по лицу на резких поворотах. Она то и дело оглядывалась, чувствуя, что её нагоняют. Крики и шум становились все ближе. Когда воздух рядом с ней прорезали первые заклинания, она пригнулась и выставила щиты, не сбавляя шаг. Зеленый луч разнес дерево прямо позади неё, и ствол с глухим скрипом упал рядом, раздирая ветками кожу и цепляясь за одежду. Она зайцем метнулась в сторону и запетляла между соснами, тяжело дыша и больше не смотря назад. Наконец она запнулась и, уже падая, почувствовала, как спину раздирает проклятие. Она вскрикнула и проснулась, пригибаясь рядом с диваном и вскидывая палочку на Снейпа, стоящего в дверном проеме, за которым действительно виднелась спальня. Он казался злым и сонным, но в непривычном халате это выглядело почти мило и по-домашнему.

– Не спится? – прошептал он с нескрываемым сарказмом.

– Кошмары, – коротко бросила она и направилась к маленькой кухоньке, спрятавшейся в углу гостиной. Там Снейп хранил виски, но она потянулась к крану и налила воды в стоящую на стойке кружку. – Каждый раз что-то новенькое и в то же время одно и то же.

Профессор вопросительно смотрел на неё, когда она повернулась к нему и тяжело оперлась на буфет, жадно глотая воду.

– Все будет настолько плохо? – он не конкретизировал, но Гермиона поняла.

– Даже хуже. Хотя вам, наверное, виднее. Это для нас все было… неожиданностью, если можно так сказать. Мы были слишком юны и понятия не имели, с чем столкнемся.

Она рефлекторно потерла старый шрам, скрытый под одеждой.

– Жизнь нас научила – и высокомерных заучек, и дерзких юнцов, всем досталось на орехи, – она грустно улыбнулась.

Вдруг ей стало невыносимо больно смотреть в его лицо. Она отвернулась обратно к крану, тщательно намывая кружку, но не могла сдержать слов.

– Знаете, Драко показывал мне ваши старые фотографии. Его отец хранил много карточек ещё со школы и времен первой войны.

– Малфой? – спросил он недоуменно.

– Вы знаете другого? – она улыбнулась и вернулась к дивану, на ходу снимая куртку. Спать в полном обмундировании Гермиона привыкла на дежурствах, но сейчас в этом не было резона.

– Вы не перестаете меня удивлять.

– Это не так удивительно, как может вам показаться сейчас.

Она расстегнула портупею и сняла основную кобуру для палочки, положив её на стол. Туда же отправилась скрытая и несколько ножен с кинжалами. Наконец она не без удовольствия начала расстегивать броню. Сначала наручи, которые неплохо помогали в драке и от рикошетов. Потом неудобный, но эффективный пояс с многочисленными наложенными на него чарами. На сладкое остался бронежилет из драконьей кожи, который, помимо магических, обладал и вполне себе достойными физическими показателями защиты. И весил, наверное, килограммов пятнадцать.

– Вы мне не поможете? – она повернулась к Снейпу спиной и указала на ремни, перетягивающие её торс. – Часть застегивается сзади.

– Обмундирование авроров, кажется, стало более продуманным с годами, – сказал он задумчиво, подчиняясь её просьбе и садясь позади.

– О, это все Гарри. Оказалось, что он потрясающе практичен в некоторых вопросах. Потащил новые идеи в министерство, как только получил первое звание. Не все были рады таскать броню, но потом не раз сказали ему спасибо.

– Вы не боитесь рассказывать мне о будущем? – он с трудом справлялся с тугими ремешками.

– Нет. Что это для вас? Просто несвязные обрывки бесполезной информации. Почти как пророчества, – она глухо рассмеялась. – Хотя с этими пророчествами проблем не оберешься.

Её настроение резко переменилось.

– Хотите, чтобы я дала вам более четкие инструкции, как поменять будущее?

– Хотел бы, но не уверен, что мои действия пойдут на пользу. Невозможно все просчитать.

Застежки, наконец, сдались, и она стащила жилет через голову со вздохом облегчения. Кинув его на кресло, она с удовольствием потянулась и повернулась к все еще сидящему на диване Снейпу. Плотная водолазка закрывала все её тело от шеи до пояса военных штанов, но она тут же исправила это недоразумение, отогнув ворот и задрав оба рукава. В комнате было не жарко, но хотелось немного отдохнуть и дать коже подышать. И на шее, и особенно на руках у неё белели шрамы. Учитывая поврежденное лицо, Гермиону они уже мало смущали.

– Я видела, как вы умерли, – вдруг брякнула она без предисловий.

Он пожал плечами, совершенно не удивленный своей судьбой.

– Не первая смерть, что я видела, но первая, что произвела на меня неизгладимое впечатление, – она часто заморгала. – Даже сейчас, когда я смотрю на вас, я чувствую запах крови. Столько крови…

Гермиона привалилась к спинке дивана и отвела взгляд от Снейпа.

– Гарри похоронил вас как положено. В Годриковой долине, рядом с отцом и матерью, – ей показалось, что профессор вздрогнул, – хоть раз, но Джеймсу пришлось подвинуться.

Она улыбнулась и вновь посмотрела ему в глаза.

– Мы с Драко иногда навещаем вас. Вы много значите для него.

– Вы встречаетесь?

– Можно и так сказать. Я аврор-оперативник, а он артефактор и работает в основном с очень проклятыми вещицами. Мы не загадываем на будущее.

– А как же ваш статус крови и его… воспитание?

– Когда все закончилось, – она замолчала почти на минуту, – когда все закончилось, мы все были растеряны и искали друг в друге хоть что-то, за что можно было уцепиться и найти опору. Многие вещи утратили свою ценность. А что-то, наоборот, вдруг стало очень важно, особенно то, что было уже навсегда потеряно.

Он кивнул, казалось, понимая, хоть и не зная, о чем конкретно она говорит. Наверное, он действительно мог её понять, учитывая историю его жизни.

– Уже очень поздно. Или слишком рано, – сказала она в нерешительности. – Думаю, нам стоит ещё отдохнуть.

Он согласился и ушел к себе. Она с комфортом растянулась на диване, теперь не стесненная броней, и смотрела в потолок, пока все перед глазами не начало расплываться. Вытерев лицо, она отвернулась, как и прежде, к спинке и забылась тяжелым сном.

***

– Не то чтобы я и вправду надеялась на чудо, но, к черту, я надеялась, – Гермиона расстроенно поджала губы. – И что мне теперь делать?

– Ждать, полагаю, – Дамблдор выглядел встревоженным и опечаленным не меньше её. – По тем немногочисленным данным, что зафиксированы в отделе тайн, путешественники в прошлое всегда возвращаются в свое время спустя некоторое непродолжительное время.

– И все мы знаем, чем это кончается, – сердито заметила девушка, хотя, конечно, директор не был ни в чем виноват.

– В вашем случае временной разрыв не такой большой, может…

– Может, я ещё вернусь живой и даже без морщин, – она вздохнула и как-то расслабилась. – Ну что ж, будем ждать, что ещё остается. Спасибо за помощь, директор.

– Не за что, Гермиона. Если вам что-нибудь понадобится, свяжитесь со мной через камин.

Он кивнул Снейпу, что опять торчал где-то на заднем фоне, и исчез в зеленых всполохах. Девушка вздохнула и потерла глаза.

– Разрешите мне воспользоваться вашим душем? – ему, конечно, уже пришлось пустить её в личные комнаты и уборную, так как гостевой спальни с удобствами в покоях профессора предусмотрено не было, но все же Гермиона пыталась быть немного вежливой.

– Не думаю, что у меня есть выбор. Полотенца в шкафу, с гигиеническими принадлежностями разберетесь сами. – Он помолчал и добавил, как будто хотел, чтобы она чувствовала себя комфортнее: – У меня уроки через несколько минут, вернусь часа через два, не раньше.

– Спасибо, профессор, – она проводила его взглядом и помчалась в ванную.

Избавившись наконец от утяжки и вздохнув полной грудью, Гермиона зажмурилась от удовольствия. На самом деле дыханию это не мешало, только стягивало грудь, но все равно снять «вериги» было приятно. Это была ещё одна плата, как короткие волосы и вынужденная поджарая худоба, которую она заплатила за опасный и подвижный образ жизни. Впрочем, без специальных средств казалось, что какие-никакие объемы у неё все-таки есть. Она мягко размяла кожу, стоя под струями воды, и расслабилась. Шампунь ей был, по сути, не нужен, поэтому Гермиона просто намылилась вся с ног до головы неизвестным ей тонко пахнущим гелем, стоящим на углу ванной. На какое-то мгновение она даже забыла, кто она и где, точнее, когда.

Бросив вещи в корзину для грязного белья и рассчитывая, что домовики о них позаботятся, она вручную постирала нижнее белье и как можно незаметнее развесила его на сушилке. Завернувшись в самое большое полотенце, которое нашла, она вышла из ванной и поняла, что на этом её полномочия все. Сменной одежды взять в прошлое Гермиона не догадалась, а рыться в чужих вещах было уже чересчур. Так и пришлось ждать возвращения на диванчике в своей импровизированной тоге. Когда он зашел, она поднялась и вдруг поняла, что она взрослая женщина, а профессор – мужчина. Судя по тому, как его взгляд скользнул по её фигуре и остановился где-то в районе декольте, для Снейпа это тоже стало открытием.

– Простите, я тут поняла, что мне совершенно нечего надеть, – она попыталась изобразить капризность. – Не одолжите мне какую-нибудь старую рубашку или что-то вроде?

Профессор коротко кивнул и прошел в спальню. Ему потребовалось секунд пять, прежде чем вернуться и протянуть ей, нет, не черную, темно-синюю тряпку, в которой угадывался шелковый халат. Похоже, ситуация его смущала, и он сразу же скрылся обратно в дверях, давая ей возможность переодеться. Она услышала шум воды и, сбросив полотенце, быстро накинула новый наряд. Снейп был крупнее её, но все же довольно худым, поэтому халат довольно плотно облегал её бедра и, конечно же, ту самую почти отсутствующую грудь, которая, видимо, почуяла свободу и никак не хотела смиренно лежать под тканью. Гермиона вздохнула и пошла ставить чайник.

Снейп вернулся в комнату все ещё слегка не в себе. Видимо, её нижнее белье в ванной не добавило ему стабильности. Он сел в кресло, как и вчера, и достал откуда-то газету.

– Как дела на занятиях?

– Как обычно, толпа лоботрясов изводит ценные ингредиенты.

– И никаких взорванных котлов?

– Был один. Близнецы Уизли бросили лапки скарабея в усыпляющее зелье соседа.

– Они что? – переспросила она с улыбкой.

– Им показалось, что фиолетовая пена будет прекрасным украшением класса и всех присутствующих.

Она рассмеялась и вдруг почувствовала, как по щеке скатилась неизвестно откуда взявшаяся слеза. Гермиона так скучала… Она всхлипнула и отвернулась к плите, доставая из ящика кружки и неловко стуча ими о столешницу.

– Лучше не рассказывайте мне ничего.

– Боитесь, что наделаете глупостей?

– Да. И мне слишком больно. И будет только больнее.

Она замерла, стараясь не дышать, и вдруг почувствовала, что он стоит совсем рядом. Снейп умел передвигаться поразительно незаметно. Впрочем, это её не испугало. Она повернулась к нему и вдруг порывисто обняла, не ожидая от себя такой наивной нежности. Он неловко приобнял её в ответ. Чайник вскипел, и огонь мгновенно погас, получив два невербальных приказа. Гермиона уткнулась мужчине в плечо и слушала, как стучит его сердце.

– Носите с собой безоар всегда. Пожалуйста.

– Хорошо.

Его голос звучал глухо и как-то потерянно. Он рассеянно гладил её по спине и, кажется, склонился к голове, как будто хотел зарыться носом в короткий ежик волос.

– Как вы с Драко начали общаться? – неожиданно спросил он.

– Случайно встретились у вашей могилы и разговорились. Я приняла его боль, а он – мою.

– Почему? – и опять ей не потребовалось пояснение.

– Потому что ваша смерть… нет, не так, вы меня поражали, – она прерывисто вздохнула и поняла, что темп его сердца ускорился. – Я была влюблена в вас в школе и после, хотя это было нелегко, мягко говоря.

– Мы?

– Нет, нет. Просто одностороннее романтическое чувство, не думаю, что вы когда-то даже думали обо мне дольше нескольких раздражающих секунд, – она усмехнулась. Он ничего не сказал. – Да и я считала вас чудовищем. Садистом, убийцей, предателем. Это было совсем неправильно. И я так и не смогла полностью оправиться после.

– Простите.

– За что вы извиняетесь? За собственную смерть, которая ещё даже не случилась? – Гермиона повернула голову и уперлась лбом ему в грудь, чувствуя, как его подбородок касается темечка. – Или за мое одиночество? Была война, думаю, я потеряла бы вас в любом случае, учитывая обстоятельства.

– А Драко?

– Его невеста погибла после войны, глупо и по случайности. На том мы и сошлись, – она мягко отстранилась от Снейпа и повернулась обратно к чашкам, стараясь, чтобы руки не дрожали. – Мы никогда не испытывали друг к другу сильных чувств, но, наверное, близки.

Гермиона справилась наконец с чаем и протянула ему кружку, не смотря в лицо. Вернувшись к дивану, она удобно устроилась на нем, и охнула, когда мужчина сел рядом, касаясь её обнаженных ног. Они долго молча пили чай, а затем поужинали, общаясь только по ничего не значащим вопросам вроде хогвартской кухни. Она почти задремала, чувствуя его тепло рядом, когда он все же нарушил тишину.

– Если хотите, можем поменяться спальными местами.

– Беспокоитесь за мою спину? – она сонно хихикнула. – Не стоит, профессор. Восемьдесят процентов того, на чем я обычно сплю, и в подметки не годится вашему шикарному дивану.

– А остальные двадцать?

– Кровать Драко и гостевая спальня Поттеров, – ответила она не задумываясь. – Иногда мне кажется, что я общаюсь с ними только для того, чтобы с комфортом спать. С ними мне не снятся кошмары. Но дети Гарри…

Она сделала мученическое лицо и рассмеялась.

– Идите спать, профессор. Вам ещё присматривать с утра за толпой остолопов.

Она хотела добавить, что ему придется это делать до самой смерти, но удержалась от желания поставить печальную точку в их и без того скупом вечернем общении. Снейп поднялся и покинул её. Стало холодно и тоскливо. Она завернулась в одеяло, но сон пропал. Гермиона ворочалась, чувствуя, как шелк скользит вдоль её тела, и почти физически задыхалась от чего-то невыразимого. Наконец она бросила свои бесплодные попытки отстраниться и скользнула в приоткрытую дверь. Снейп не спал, хотя лежал неподвижно и прямо, как мертвец.

– Я чувствую, что поступаю неправильно. Но думаю, я пожалею о том, что не сделаю, больше, чем о том, что сделаю.

Она наклонилась и поцеловала его в губы, чувствуя, что он ловит её и прижимает к себе. Это было неловко и неуместно. Они были друг другу чужими: он был её несбывшимся прошлым, а она – его ненаступившим будущим. Но все казалось неважным в этот конкретный момент, когда они стали просто мужчиной и женщиной, израненными и одинокими, которым хотелось просто немного тепла.

С раннего утра он быстро собрался и покинул спальню. Она ещё некоторое время слышала, как он, очевидно, завтракает в гостиной, но потом и этот шум утих. Неспешно встав, она проторчала в душе с полчаса и оделась в свою, уже чистую и пахнущую мылом, одежду. Тоже получила порцию калорий, заботливо предоставленную домовиками, которых она даже не увидела. Сварила кофе, перемыла со скуки всю посуду, которую нашла и которая показалась ей пыльной. Даже прочитала вчерашнюю газету. Когда дверь в гостиную открылась, Гермиона вскочила, запнулась об кресло на своем пути и упала на дощатый пол. Вдруг стало резко темно. И она завыла, зарыдала белугой, как не плакала с детства.

***

Кроме нескольких очевидных атакующих ловушек в том доме ни она, ни группа экспертов, которых она вызвала якобы на всякий случай, ничего не нашли. По новостям и воспоминаниям все было тихо, и в какой-то момент она поняла, что ей это все просто привиделось. Может, она не заметила, как получила чарами по голове, может, на чердак был наложен морок, который сам со временем рассеялся без следа. К тому же, если бы путешествие было реальным, то она должна была забыть в прошлом всю свою броню, но очнулась Гермиона в полном обмундировании, и даже одежда была все такой же пыльной и пахла её обычным порошком. Просто фантазия, реализовавшая её невыраженную боль и невыплаканные слезы.

Она никому ничего не рассказала, даже Драко. Тот и не спрашивал, хотя и замечал, что она опять закрылась. У них были свои негласные правила. Свой двадцать восьмой день рождения Гермиона планировала провести одна с бутылкой огневиски, но ноги все равно понесли её в Годрикову долину. Так себе компания, но что есть, то есть.

Она долго стояла у его могилы и иногда практически рефлекторно проводила рукою по холодному отполированному граниту. Алкоголь жег горло, но не так сильно, как слезы. Был уже вечер, кажется, собирался дождь, и ноги нещадно затекли, но уходить не хотелось. Словно поддерживая её нежелание, на памятник опустилась сова и протянула лапку с посланием. Поздравления нашли её и здесь? Друзья обычно дарили открытки лично, при встрече. Многие из них теперь не любили праздники. Свиток был старым и ломким, но подписан красивым, смутно знакомым почерком «Гермионе Джин Грейнджер. Передать 19 сентября 2007 года». Она развернула его и уставилась на чистую бумагу, а затем горько рассмеялась. Никакие слова были не нужны.