Текст книги "Раба не твоя (СИ)"

Автор книги: Лафресса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

========== Часть 1 ==========

Навеяно

Valentine’s day.

Ритм Marlin Manson–Coma white.

***

Умирать не больно, лишь вспышка, миг и обрыв связи с реальным миром. И тишина. Пустота и темно. Еще мгновение назад я шла на зеленый свет, спокойно, не спеша, слушая любимую музыку в наушниках, и была самой счастливой девушкой на свете. Визг тормозов, удар, и все померкло.

Я и не я видела, как меня отшвырнуло к обочине, как кто-то закричал страшным истошным голосом, из машины, что сбила меня, вышел мужчина, он не пьян, у него горе – умер дорогой человек. Он рухнул на колени рядом с моим изломанным телом, никогда не думала, что человек может так кричать. Вой сирен, меня куда–то везут, мелькание ламп на потолке, гул голосов.

– Мужчина, вам сюда нельзя, ждите, – голос врача. Меня переложили на стол.

– Вентиляция легких, два кубика адреналина, анестезия действует, – в горло что-то просунулось, вроде трубка, холодный воздух проник в неподвижные легкие.

– Срочно хирурга в операционную! – прогремел селектор.

– Ну же, держись. Не закрывай глаза, – взволнованный голос рядом, надо мной склонилось женское лицо в маске медика. Добрые черные глаза, темная челка выбилась из–под медицинской шапочки. Моя душа поняла, что это тело уже не спасти, и начала отделяться, словно зуд мурашек, бьющих током по спине, а потом и по всему телу-не телу.

– Дыхания нет, сердце остановилось.

– Мы её теряем! Дефибриллятор, быстрее! Ну же, не сдавайся.

Я с сожалением посмотрела на себя и не узнала в этой неподвижной фигуре, в кровавых подтеках на бледном лице, себя, не такая не полная жизни радостная девушка, какой помню себя, не я, уже нет. Пора идти, но сначала как там Макс?

Вышла или выплыла в коридор, и сердце сжалось от горя и боли, не приведи боги вас увидеть, как плачут мужчины, это страшно и не правильно. Бледный жених сидел на мягком сиденье диванчика клиники, опустив голову. Руки безвольно лежат на коленях, рядом, вцепившись в короткие волосы пальцами, вышагивал перед дверьми тот, кто сбил меня.

– Это я виноват. Она шла позади всех, а я гнал. Мне так хотелось умереть, а теперь я убил её, – хрипло сказал он, опершись на стену.

– Она не сдастся, она выживет. Лиза никогда не сдается, – выдавил Макс как молитву, поднял голову, лицо искажено горем, губы дрожат. – Она собиралась обрадовать меня, сказала, это сюрприз, – он уронил голову и закрыл лицо руками, содрогаясь всем телом. Открылись двери операционной, вышла хирург, стянула марлевую маску, вздохнула, и надежда, разгоревшаяся на бескровных лицах мужчин, угасла. Водитель рухнул в кресло со сдавленным стоном, прикрыв глаза.

– Нам не удалось её спасти. Сожалею. Она боролась до последнего, но слишком обширные повреждения и внутреннее кровотечение, – она вздохнула, судорожно, с сочувствием глядя на Макса. – Ваша невеста была на втором месяце беременности. Мне очень жаль.

– Так вот чем она хотела порадовать меня. У нас же свадьба через неделю, – Макс обмер, не в силах пошевелиться, стоял посреди коридора и, как подкошенный, рухнул на пол. Засуетились медики, водитель так же был в шоковом состоянии. Жестокая шутка богов.

Внезапно, призрачная я ощутила чей-то пристальный взгляд, обернулась, яркие рубиновые глаза сверкнули вспышкой, и нечто отправило меня пинком по темной пустоте. Летела, наверно, со скоростью во много раз превышающей световую.

Темнота, тяжесть тела, чувства включались поочередно, проявляясь, как в старом телевизоре.

Животом почувствовала твердую поверхность прохладного пола, щека прижималась к полу. Боль в запястьях – острая и ноющая, – запах солоноватый с оттенком железа… кровь. Перед приоткрытыми глазами, сквозь ресницы, увидела лужицу крови под рукой, толчками вытекающую из тонкого пореза. Взгляд зацепился за небольшой кинжал с тонким игловидным лезвием, валявшийся неподалеку. «Наверно, часть заколки», – отстранено подумала я, чувствуя легкое онемение по всему телу.

Раздался звук быстрых тяжелых шагов, огромные сапоги из металла остановились перед лицом.

– Проклятье. Что ты наделала, глупая самка? – прорычал кто-то грубым голосом. Треск разрываемой ткани, запястья перевязали, сильные руки подхватили, прижимая к горячей груди, я провалилась в беспамятство. Душа вроде крепко прицепилась за это тело, но оно явно не мое, ведь я умерла.

Очнулась на мягком ложе, открыла глаза и задумчиво нахмурилась. Незнакомые запахи, странные щелчки и порыкивание рядом.

Подтянулась руками за края полупрозрачных стенок, села и оглядела себя. На запястьях тонкие шрамы, стройные ноги, высокая грудь, не маленькая причем, но кожа, на мой взгляд, бледноватая, и ни одного мускула. Я чувствовала, что это тело, куда меня запихнули, было намного слабее моего.

Я сидела в чем-то вроде люльки, память услужливо подсказала «медкапсула». Окружение как в фантастическом фильме: куча приборов, вдоль стен другие медкапсулы, тусклый свет и полумрак. Я повернула голову на источник странных звуков и обалдела, наверное, у меня здорово оквадратились глаза, потому как на меня смотрели два хища: один темно-коричневый, мускулистый, приземистый, ну, по их меркам, другой мощнее: литые мускулы, шкура желтоватая с черными полосами, яркие зеленые глаза внимательно смотрели на меня. Жвала у обоих странно шевелились, тот, повыше, наверно занимал высокое положение: на плечах темный плащ, скрепленный застежкой у наплечи. И украшений на дредах побольше.

– Ты уверен, что уманка здорова? – поинтересовался высокий у другого, посматривая на меня с сомнением, а я, мысленно пожелав торпеду в задницу шутнику, что затолкал меня в эту тушку, вместо законного пребывания на небесах, попыталась вылезти из капсулы.

– У неё были странные показатели поначалу. Электромагнитное возмущение очень высокое. Теперь все в норме.

Так, свесили ноги и соскользнули на пол. Тело неуклюже начало заваливаться на бок, я ухватилась за край медкапсулы пальцами, выкинув руки в стороны.

– Твою ж блин! Что за рухлядь мне подсунули?! – проворчала я, наконец совладав с телом. Коленки подгибались, голова слегка кружилась, наверное, много крови потеряла.

– Она странно себя ведет, – рыкнул самец повыше.

– Наверное, шок, – медик подошел ко мне, заглянул в глаза. От него странно пахло. Голубые глаза внимательно осмотрели меня, и тут я поняла, что стою голышом. Покраснела, прикрыла рукой груди, ну или попыталась. Такой веточкой только соски прикрыть.

– Да в норме я, – нахмурилась я, вздохнула. – Что касается той девушки, она, наверное умерла. Меня засунули в это тело до того, как оно окончательно погибло.

Надо было видеть их морды лица. По глазам видно, что щас психушку вызовут мне.

– Вы что, про переселение душ не слышали? Душа – это высокоэнергетическая составляющая, фактически бессмертная, а тело лишь временное пристанище для неё. И дайте мне прикрыться уже! – выговорила я хмуро. Медик в ступоре протянул простынку, и я закуталась.

– Тланкел’руеш? – неуверенно спросил высокий с какой-то тревогой в глазах. Осторожно приблизился. Медик, бормоча, возился у капсулы, лихорадочно перебирая когтистыми пальцами по панели перед ней.

– Что? – не поняла я. – Меня зовут Лиза. Я с Земли. Ясно? .. И меня сбила машина, – вздохнула, пытаясь врубиться в ситуацию.

– Я проверил, тот всплеск был очень необычным, вполне возможно, это не твоя наложница, – сказал медик, оторвавшись от приборов. – Кажется, это иная сущность. Тоже самка умана, но другая личность. Показатели мозговой активности совсем иные, более мощные, – пояснил он в ответ на слегка офигевший взгляд Вожака.

– Если ты не она, то где моя Тланкел’руеш? – прорычал он, слегка раздвинув жвала.

– Не знаю, я не чувствую её. Только смутный отголосок чувств. Она ушла, – задумавшись, сказала я, прислушиваясь к себе. – Эмоции были очень сильны, осталось что-то вроде отпечатка души, – я подняла на него взгляд… м-да, ну и высокий же он. – Это ты довел её до самоубийства своим равнодушием. Она умерла с мыслью о тебе, и ей было очень больно! – слова падали, как лезвие ножа, меня взяла злость за прежнюю хозяйку тела, она любила этого гада.

Он смотрел нахмурившись, жвала прижаты ко рту.

– Мой Карк’клей, она и говорит иначе. И голос, и взгляд иные! – решил нарушить тишину медик, щелкнув. – Откуда у самки оказалось то оружие?

– Да, я заметил. Это я подарил ей заколку. Не знал, что там спрятан нож. Уманке нравились украшения, – задумчиво прорычал Вожак, не сводя с меня взгляда. Ну надо же, поверили.

– Это оружие гарема, таким убивают соперниц. Я читала, – хмыкнула я, нахмурилась. Чего он сказал? Кем она была? – А в каком это смысле наложница? – поинтересовалась я, краснея. Вожак смерил меня насмешливым взглядом.

– Это значит, ты мне принадлежишь во всех смыслах.

Краснеть дальше уже было некуда. Я аж поперхнулась. Ну дела! Смерила его взглядом сверху вниз, у меня талант, знаю, хмыкнула ему в тон, прищурившись.

– Как-то сложно представить. У нас с тобой разные весовые категории, здоровяк.

Вожак защелкал с легким шипением, кажется, это смех, внезапно посерьезнел, взял меня нежно за подбородок двумя пальцами, приблизил морду лица так, что наши глаза оказались на одном уровне, ноздри защекотал его терпкий маслянистый запах, по коже побежали мурашки.

– Поверь, уманка, так и есть. И тебе это весьма нравилось, – он отстранился, с усмешкой глядя в глаза, а я не могла устаканить это у себя в голове.

– Отведи уманку в комнату, позже я её проведаю, – Вожак щелкнул жвалами, окинув меня странным взглядом, от которого снова побежали мурашки, и вышел из медотсека. В каком это смысле «проведаю» интересно? Меня заколотила странная дрожь.

– Попробуй пройтись, – попросил меня медик.

Слегка пошатывало, но рост тот же, бесило то, что груди колышутся, когда иду. Прежде у меня было крепкое мускулистое тело, и подобная слабость вызывала отвращение. Я внимательно осмотрела себя сзади, ощупала: везде все мягко. Фу! Где мой пресс, где изящные мускулы? На пробу согнула руку, смерила взглядом мягкий бугорок на месте бицепса. Ну все, тушка, я уж тобой займусь, раз тут так накрепко застряла.

– Ужас какой, – выговорила, вышагивая по медотсеку уже более уверено. – Это тело такое слабое.

– Ты уманка, так и должно быть. А раньше кем ты была? – он внимательно следил за моими передвижениями, что-то отмечая в планшете в руках.

– Ну, студентка на последнем курсе. Я дзюдо и самбо занималась. Ну, восточные единоборства, – пояснила я, заметив недоуменный взгляд. – Еще плавание и верховая езда, я была мускулистее этой, – фыркнула я, осмотрев свою округлую попу. – И ничего при ходьбе не тряслось, – я остановилась, задумавшись.

– Значит, обладаешь навыками воина, – сделал вывод медик. Я пожала плечами.

– Я знаю, чем обладала. У меня были планы на жизнь, мне сделал предложение парень полгода назад, через неделю свадьба должна была быть. Если бы не все это! – постепенно повышая голос, тараторила я. На глазах закипели слезы обиды и злости. – Я готовилась стать матерью! Я была самой счастливой женщиной на свете, и не собиралась застрять тут! – выкрикнула яростно, с силой пнув медкапсулу. Нервы грозили расшататься, кажется, это была истерика. Меня схватили за плечи, притянули к себе. Я разревелась, прижимаясь к сильной горячей груди хищника, он осторожно поглаживал по спине и голове, тихо урча. Потянулся куда-то рукой, шею что-то укололо, и я уснула.

Комментарий к

“пошла к музе”

========== Часть 2 ==========

Я проснулась, приподнялась на локте, лежа на боку, и огляделась: небольшая комната, мягкий свет, похожий на солнечный, лился откуда-то сверху, широкая кровать подо мной застелена покрывалом из шкур с кучей мягких, красиво вышитых подушек из неизвестного материала, столик на изящных ножках, арчатый проход куда-то и запертая дверь в конце комнаты. Когда я поднялась, прежняя слабость уже не так остро ощущалась, видимо, мой организм отошел от пребывания в медкапсуле.

Осторожно осмотрелась, кажется, это моя личная комната; гардероб в углу за неприметной раздвижной дверью с красивыми платьями из ткани, вроде тончайшего шелка, плюс небольшой туалетный столик, правда зеркала нет, или я его не нашла пока. Выдвинув несколько ящичков с литыми причудливыми ручками, обнаружила костяные шкатулки, украшеные богатой резьбой, в них лежали милые сердцу любой женщины вещицы: браслеты, цепочки и подвески в основном из золота, тончайшей работы, выполненные в незнакомом мне стиле. Да уж, видимо любимая наложница, раз такие подарки преподносит… осознавать это было странно и дико. Я, не знавшая мужчин, кроме Макса, теперь собственность этого… хищника, и то, что он будет делать со мной наверняка, ввергало в тихий ужас. Сомневаюсь, что это мне придется по вкусу.

Другое помещение оказалось ванной со вполне узнаваемыми атрибутами, а вот большая дверка не открывалась. Ни замка нет, ни панели рядом с ней. Острых предметов тоже не наблюдалось, даже элементарных ножниц, даже гребешок из какого-то дерева с затупленными концами. Ну ё-мое! Твердо решила, что этому извращенцу я не дамся, глаза выцарапаю или жвала оторву. Пусть только попробует подойти ко мне.

Дверь отошла в сторону, и в мое жилище вошел хищ, тот самый Вожак. Скинул плащ на пол и решительно шагнул в мою сторону. Я отшатнулась от него, попятилась, чуть ли не икая от испуга, заметив выражение его глаз, очень скоро спина уперлась в стену.

– Скучала? – пророкотал он, нежно провел кончиками пальцев по щеке, я почувствовала его запах – густой и манящий, – дернула головой, пальцы с острыми когтями прошлись по чувствительной коже шеи. Зараза! Внизу живота тут же стало жарко.

– Если ты забыл, мы вроде как незнакомы… – выдавила я, подавляя дрожь непонятного возбуждения. Он словно знал все мои особые места.

– Что ж, давай снова знакомиться, – его мандибулы едва шевельнулись, в глазах заискрилась насмешка, его доминирующий запах сбивал меня с умной мысли и мешал сконцентрироваться, тело предательски возбуждалось.

– Я Фрей’кан, твой господин, самочка… – он слегка склонился надо мной, глядя прямо в глаза.

– Лиза, я человек, и ты мне не господин. Понял? – с неким вызовом твердо ответила я, вздернув подбородок.

– Неужели… – рыкнул он угрожающим тоном, сильные пальцы легонько сдавили шею, в горле пересохло так, что плевок не получился, поэтому я попыталась лягнуть его ногой. Это было похоже на столкновение со скалой, пальчики ног больно заныли, а комната огласилась ругательствами на испанском. Я изучала его месяц, но забросила, освоив только основы.

Вожак приподнял меня над полом, я изо всех сил царапала его мускулистую руку, впиваясь ногтями в чешуйчатую кожу. Из ранок показалась странная зеленоватая кровь. Обзывала яростно его нехорошими словами, тут меня резко посадили на согнутую в колене ногу, все так же прижимая к стенке, я, рыча, пыталась доцарапаться до его морды, но он держал крепко на расстоянии от глаз, так что я срывала злость на его руке. Пальцы сдавили горло сильнее, так что я захрипела, но царапаться не перестала. Тогда он встряхнул слегка, казалось, что этот гад сейчас меня придушит.

– Престань! – рявкнул он, еще раз встряхнув, как котёнка.

– Отпусти меня, извращенец! – прохрипела я, храбрясь, и ради разнообразия поцарапала ему пальцы. – Ты не в моем вкусе…

Яут ослабил хватку, свободной рукой сорвал платье, которое я надела совсем недавно, и отбросил обрывки в сторону, пока я пыталась восстановить дыхание.

– Ублюдок! Это мое любимое! – просипела я, сверкая глазами, покраснев от гнева и стыда.

– Тебе не нужна одежда, – промурлыкал нахал, приблизил морду лица и впился поцелуем в мои губы. Такого поворота я не ожидала, его длинный язык умело водил внутри, меня бросило в жар, из груди невольно вырвался сдавленный стон. Мое тело меня предает! Оторвавшись, он окинул меня довольным взглядом, я вспыхнула и на автомате заехала ладошкой с выпущенными ногтями ему по перепонке между жвалами, показалась кровь.

– Только познакомились и уже целоваться лезешь! – выдохнула я, пытаясь высвободиться из его хватки. Он, прищурив глаза, провел когтями по спине, царапая нежную кожу, все так же держа меня за горло. Его рука, спустившись до поясницы, погладила бедро, слегка сжимая, я охнула, глаза невольно прикрылись от прилива сильной истомы. Нифига, не поддамся! Я уперла руки в его грудь и прикусила нижнюю губу, твердо решив держаться. Его рука скользнула по внутренней стороне бедер, он погладил, слегка царапая, мое дыхание стало прерывистым. Когда он коснулся заветного местечка, я возмущенно вскрикнула.

– Не смей! Пусти, сволочь! – он что-то проурчал, и его согнутый палец погрузился в горячую глубину моего женского естества. Задвигал им осторожно, я, не выдержав, застонала, выгибая спину. Его язык прошелся по нежной коже шеи, груди, ласкал соски, меня насаживали уже на два пальца, нежно, но настойчиво и уверенно. Ногти царапали его плечи, голова кружилась. Я, не понимая, что делаю, стонала, поддаваясь его ласкам, стало почему-то не важно кто я и кто он, все смешалось. Что-то щелкнуло, звякнуло о пол с металлическим звуком на краю сознания, я плавала в его запахе, в янтаре его глаз, и вдруг это наваждение пронзила резкая боль…

– Ай! Пусти! – вскрикнула я, задыхаясь от боли, разрывавшей мое лоно. Яут, рыкнув, продолжал насаживать меня на себя, продвигаясь уверенными толчками, из глаз потекли слезы. Неужели это происходит со мной. Словно на кол сажают – упругий и горячий, а затем… не знаю, что произошло, я кричала, двигаясь вместе с ним, погрузившись в страстное безумие, полное неги и животной страсти. Оргазм, никогда доселе не испытанный, накрыл меня с головой. Он осторожно уложил меня на кровать, перевернул на живот и снова вошел уже сзади, ногти пропарывали тонкую ткань простыни, мои крики и стоны, его рык, сводящий с ума запах самца… Кажется я испытала несколько оргазмов, прежде чем он излился в меня и отпустил.

Перед тем, как я погрузилась в усталую дрему, почувствовала, как он нежно провел сильной рукой по вспотевшей спине, прорычав:

– Ты моя, запомни это…

Комментарий к

муза наконец долетела сюда…

сплю на ходу уже, если найдете ошибки ткните я исправлю)

========== Часть 3 ==========

Трон посреди зала, погруженного в полумрак, тихо горят факелы в резных каменных скобах, на стенах барельефы, посвященные битвам лучших воинов. Кетану, задумчиво сидел, положив правую руку на подлокотник из черного камня, в подобные моменты не решалась тревожить даже его Ши, нежная и трепетная. В дверь решительно постучались, бог смерти и войны, слегка усмехнулся, догадываясь, кто это может быть, в зал твердым шагом вошел воин яут, почтительно склонил голову, потупив взгляд ярко-синих глаз.

– Мой Владыка, там один просит его принять, говорит ты знаешь почему он пришел…

– Пропусти его, – тихо щелкнув, звучно проговорил Кетану, сверкнув рубиновыми глазами. Воин поклонившись, удалился.

В зал вошел человек в белом балахоне с капюшоном, босые ноги бесшумно ступали по резному камню пола, в руке зажат посох, темно-русые волосы волнами спускаются до плеч, доброе лицо, короткая аккуратно подстриженная борода, ярко-голубые глаза слегка потемнели при взгляде на массивного яута, словно выточенного из тьмы, наблюдавшего за ним алевшими в полумраке глазами.

– И как это понимать, скажи мне на милость? – начал гость, слегка нахмурив брови, встав напротив трона. – Мы же договорились, или тебе своих душ мало?

– Ну, здравствуй, брат, а спросить как дела недосуг? – насмешливо прорычал, приподняв брови Кетану. – Весь в заботах опять, просто так навестить все времени нет?

– Привет, как дела? – улыбнулся человек, ухмыльнувшись в бороду, в глазах заискрились лукавые огоньки, – да разве моих можно надолго оставить? В прошлый раз уехал в отпуск, а они мне Средневековье устроили! Это разве дело женщин на кострах жечь? Остались одни страхолюдины, ладно не все люди безумию поддались, слава Всевышним Силам, на них теперь надежда вся…, а ладно что уж тут. – Сокрушенно махнув ладонью, вздохнул гость.

– Присядем, поговорим, – предложил Кетану, улыбаясь, сделал знак: рядом с гостем появился стол с двумя удобными креслами с высокими спинками, украшенными ребрами кайнде, выпивка и закуски. Все же редко им удавалось просто посидеть и поболтать – кнтлипа?

– Я пожалуй водки махну, не тот случай, – перед человеком появилась запотевшая бутылка и тарелки с нарезанными солеными огурцами, хлебом и салом, – хорошая традиция у этого народа, плохо что злоупотребляют некоторые.

– Этиловый спирт разбавили, тоже мне достижение, – хмыкнул бог смерти, наблюдая как гость набулькал себе стопку.

– Не скажи, эти ребята не безнадежны: живут вроде мирно, никогда никого не завоевывали, зато за свою Родину бьются до последней капли крови…

– Истинные воины…

– Нет, ну ты посуди: оставил я им десять заповедей, живите и радуйтесь, нет нужно им что-то делить, все им мало и не довольны… – сказал гость, сооружая бутерброд из хлеба, куска сала и огурчиков. – Процветайте себе в мире и сытости, благо все условия есть…

– Из воинов прирожденных овечек не слепишь, я тебя предупреждал… закваску с кого брал?

– Они подобны рати моей небесной… ну стражи мои эти… – прожевав выговорил человек задумчиво.

– Во-о, они приучены воевать, это заложено в их программе.

– Ты меня не отвлекай своими речами, зачем душу умыкнул, скажи? Она уже готовилась войти в небесный чертог и ты тут как тут.

– У нее иная судьба.

– Судьба… – хмыкнул гость, морщась закинув вторую стопку и закусил огурцом. – Ей место в моих чертогах, а не в чужом теле…

– Ну, а ты зачем ее подтолкнул? Она была счастлива со своим самцом…

– Дети, дом, работа – это счастье? В следующей жизни она бы стала сильной ведуньей, у меня планы на нее были.

– Планы… жениться тебе надо, – выдал вдруг Кетану, с усмешкой откидываясь на спинку кресла, вертя бокал в руке. Человек аж поперхнулся балыком, откашлялся, вздохнул.

– Да был я женат, в других воплощениях… хотя есть одна на примете, хорошая девушка, светлая…

– Вспомни свое последнее воплощение и женись на этой хорошей, – посоветовал братец, лукаво усмехаясь.

– Зевса что ли? – фыркнул гость, весело улыбнувшись. – Я уже эти игры перерос…

– А твои еще не переросли, все ждут, надеются, когда ты им подскажешь как жить, зря ты им крылья убрал, вот и бесятся…

Человек вздохнул задумчиво, болтая прозрачную жидкость в стопке.

– На своих бы посмотрел, прежде чем моих критиковать.

– А что мои? Они живут согласно Кодексу Охоты… – пожал могучими плечами яут.

– И охотятся на моих, – фыркнул гость недовольно.

– Я тут не причем, это их выбор дичи…

– Души мои не в первый раз заманиваешь к себе… – упрекнул его человек, печально глядя на пустую тарелку из-под сала.

– Они сами ко мне приходят, воины и воительницы, охотницы, доказавшие свою доблесть, – хмыкнул он.

– Ну, ну, я их воспитываю… учу жить в мире, а ты… – человек махнув рукой, залпом допил остатки выпивки. – Фу, теплая уже – поморщился он, крякнув поднялся из-за стола, взял в руки посох. – Пойду я пожалуй, пока мои друг друга не поубивали… А душа той, ко мне вернется после срока, люди долго не живут.

– Это уже ей решать, – произнес Кетану, тоже поднимаясь. – Сам же придумал свободу выбора…

– Научил на свою голову, – буркнул человек, вдруг улыбнулся светло яуту. – Ну поглядим, что дальше будет… рад был увидеть тебя брат, приглядывай за своими.

– Не маленькие уже, пригляжу, пока брат, – проурчал, шевельнув мощными жвалами Кетану.

Массивные двери закрылись за спиной человека, свет исходящий от него постепенно удалялся, погружая залу в первоначальный полумрак.

– Перерос он… до сих пор в игры играет. Душа… необычная, не того ли народа она, о ком ты так печешься? Посмотрим, что дальше… – проурчал задумчиво бог смерти и воинов, погружаясь в свои мысли, внимая молитвам многих воинов. Тысячи судеб нуждались в его взоре.

Комментарий к

Пока пекла блинчики, прямо-таки увидела эту сценку не удержалась и записала)

========== Часть 4 ==========

После произошедшего я довольно долго не видела своего мучителя. Мне разрешили выходить из моих покоев и гулять по территории гарема. В этом подобии небольшого дворца я оказалась не единственной уманкой, кроме меня здесь обитали еще четыре девушки. Одна из них занимала положение выше других, ее покои были самые роскошные.

Изящная женщина лет сорока с утонченными чертами лица и манерами чем-то напоминала гречанку. Она казалась сошедшей с иллюстрации по истории Древней Греции, воплощенной богиней – нос с горбинкой, длинная шея, горделивая царственная осанка, роскошные черные волосы и безупречная фигура. Она бы выглядела лет на 20, если не умудренный взгляд серых глаз. Велоне (Блик) – являлась главой этого небольшого гарема.

Особняк стоял в глубине территории Вожака, окруженный красивым ухоженным садом с плодовыми деревьями, посыпанные песком дорожки вились под сенью густой листвы высоких кустарников, журчали водопадики и фонтаны. За высокой живой изгородью расстилались джунгли, принадлежащие гарему яуток. Вожак сделал все, чтобы оградить ревнивых самок двух рас друг от друга. И тем, и другим запрещалось покидать свои территории и заходить на чужую землю.

Как-то вечером ко мне зашла Френиса, общительная кудрявая девушка, ее шоколадного цвета кожа буквально сияла изнутри.

– Снова объедаешься фруктами и читаешь в постели? – с милой улыбкой пожурила она меня, уперев руки в бока. – Велоне распорядилась, чтобы ты шла в большую залу.

– Зачем? – я чуть не подавилась ягодкой, похожую на виноградину.

– Господин желает видеть тебя. – Загадочно улыбнулась она в ответ и, покачивая бедрами, вышла.

Я со вздохом отложила книгу по медицине, поднялась с удобного уютного ложа. Сама не знаю, зачем я попросила материал подобного содержания, да еще в печатном виде, просто наверное интересно. Лучше бы детектив в библиотеке взяла. Вожак своих самочек баловал – иногда привозил с Охот на Земле разные вещи, в том числе и книги. У кровати на маленьком столике стояла ваза с фруктами, окно я всегда открывала нараспашку, из него открывался отличный вид на сад внизу.

– Лаунедеоте, не заставляй господина ждать, – от двери раздался властный голос Велоне. Окинув меня придирчивым строгим взглядом, она одернула на мне платье, поправила складочки юбки и кивком приказала следовать за собой.

– Веди себя как следует, докажи господину свою любовь.

– А ты?

– Господин зайдет ко мне позже, – горделиво ответила Велоне, впуская меня в залу.

Дверь за спиной закрылась, и я почувствовала себя в ловушке. Голова закружилась от такого знакомого доминирующего запаха Вожака. Он возлежал на широком ложе, на котором легко уместился бы небольшой самолет. Вокруг раскиданы мягкие подушки, мягчайшие шкуры на полу, приглушенный свет, светильники, похожие на свечи по углам и в красивых кованых канделябрах на стенах. Взгляд притягивала мощная фигура с вылепленными рельефными мускулами, на меня смотрело воплощение хищной мужской красоты. Две девушки одновременно ублажали его ласками, щекоча кожу шаловливыми язычками. Боги, куда я попала?! В этом разврате я участвовать не собираюсь! Ни за что!

– Подойди, мы ждали тебя, – произнес он глубоким голосом, отчего у меня внутри все завибрировало.

Так, стоп! Ноги, по тормозам! Я остановилась только возле самого ложа и покраснела, заметив его вздыбившееся мужество, которое старательно вылизывала Шевроез, игриво стреляя в мою сторону глазками.

Так, вот сейчас я хлопнусь в обморок, и все! Голова закружилась… падаем, падаем в обморок… и раз! Но чудо не случилось, а симулировать я не умею, никудышная актриса из меня, даже врать толком не научилась.

– Раздевайся, – распорядился он с нежным урчанием, глядя на меня золотыми горящими похотью глазами.

Убежать бы… что с неопытной девушкой творит! Я же только с одним и то несколько раз… впрочем, бывшей хозяйке этого тела наверно не привыкать к подобным «развлечениям».

– Господин, разве вы не видите? Она поражена вашей красотой, – промурлыкала Френиса, проведя язычком по перепонке между жвалами. Он обнимал ее, пальцами лаская сзади, руки девушки гладили мускулистую грудь.

– Шивроез, помоги ей.

– Да, мой господин.

Белокурая бестия метнулась ко мне и дернула застежки на плечах, отчего все складчато-шелковое платье моего любимого цвета скользнуло к ногам. Шивроез нежно провела по моим холмикам грудей ладошками, завлекающе глядя в глаза. Я, не ожидая ничего подобного, испуганно отшатнулась от нее, упав к ногам Вожака с другой стороны на ложе.

– Ты какая-то нервная, милая. Тебе же раньше нравились мои ласки.

– Иди ко мне, – подозвал он меня, поманив пальцем. Шивроез, хихикнув, толкнула меня в спину, когда я приподнялась на коленях, намереваясь дать деру. От дружеского толчка я упала ему на живот, пресс оказался на ощупь упругим и жестким. Вожак тут же притянул меня рукой к себе за талию, провел по шее языком, вызывая вереницу мурашек по всему телу.

– Сегодня ты все сделаешь сама, – заявил он, прожигая взглядом и поглаживая спину. Я попыталась оттолкнуть его. Другой рукой яут раздвинул мне ноги, сразу двумя пальцами резко проникнув между ног в глубину женского естества, вскрик боли перешел в протяжные стоны. Слегка присев, я прогнулась в спине, не помня себя, насаживалась на его руку, влажный язык теребил соски, доводя до края безумия, голова кружилась, центром моей вселенной стали золотистые горящие глаза.

Не убирая пальцев, он поднял меня, придерживая за талию так, что мои бедра оказались почти на уровне его глаз, закинул ноги на широкие плечи. Не успела я опомниться, как его рука перестала давить мне между ног, и горячий длинный язык проник внутрь. Придерживая за ягодицы и спину, он бесстыдно вылизывал самые нежные, сокровенные уголки тела. Мои стоны больше напоминали исступленный рык. Пальцы сами, нащупав опору, вцепились в его длинные округлые отростки, ниспадавшие на плечи. Когда самец подтягивал меня к себе, я непроизвольно сжимала их и тянула на себя, кажется, его это заводило. С утробным урчанием он оторвался от меня. Снова усадив к себе на колени, он впился поцелуем в губы, одновременно массируя соски пальцами и чуть пощипывая их. Этой пытки я не выдержала, пребывая на грани безумной эйфории.

– Пожалуйста, пожалуйста, – шептали мои губы, ногти выводили на его влажной коже груди светящиеся зеленоватые узоры.

– Господин, – подсказал он, щекоча кончиком языка шею, слегка покусывая кожу у пульсирующей жилки. В ответ я недовольно зарычала. Внезапно почувствовав под собой твердое естество Вожака, застонала, требуя, чтобы мною овладели немедленно, потерлась об него промежностью. Самец, заметив мое елозанье, подтянул поближе к своему животу, не прекращая ласк.