Текст книги "Сумасшедший план (СИ)"

Автор книги: Ку-ро-чка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Поразмыслив, я возобновил свое знакомство с заместителем заведующего родильного отделения Мунго Анитой Борменталь. Она училась в Райвенкло на курс младше меня. С первого курса у девчонки проявились способности к магической медицине. Она постоянно помогала Помфри в школьном лазарете. Еще ей нравилось выхаживать заболевших монстров Хагрида. Несколько раз по ее просьбе я варил для ее питомцев экспериментальные зелья, каждый раз удивляясь, как четко она описывала симптомы болезни и свои требования к свойствам изготавливаемых лекарств.

Я рассказал Аните, что мне нужно провести в родильном отделении эксперимент по фиксированию опытным прибором-самописцем всплеска магии при рождении ребенка.

Она легко согласилась выделить мне каморку рядом с родильными палатами. Мы договорились, что в эту субботу я прибуду вместе с ассистентом для проведения эксперимента.

Чтобы отвести глаза Дамблдору, я заявил, что у меня кончились ингредиенты для его противодиабетного зелья. Поэтому в эту субботу я вместе с Поттером отправлюсь в Лондон, чтобы заодно закупить и побольше сырья для зелий, обычно использующихся Помфри в больничном крыле.

– Но зачем тебе Поттер? – как всегда попытался перечить мне Дамблдор.

– Чтобы тащить все покупки, ни на что другое он не способен, – коротко ответил я.

– Но ты можешь просто уменьшить покупки..

– Не могу. При магическом уменьшении свойства трав теряются, – соврал я и привычно заорал. – Поттер пойдет со мной! Я его Наставник и могу делать с ним, что захочу. Или избавьте меня, наконец, от этого наставничества!

– Да-да, отправляйся в субботу вместе с Поттером, – моментально согласился директор.

Наступил день Х. Грейнджер, взяв с Поттера обещание, что мы потом всё ей расскажем, осталась в Хогвартсе, чтобы отвлечь рыжего «Уизелла», который в последнее время стал очень любопытным и ходил за ней хвостиком. Она решила подтянуть его сразу по всем предметам, что займет целый день. Драко опять занял мою лабораторию, потому что никак не мог приготовить зелье удачи. Я не помогал ему, потому что зельевар должен сам инстинктивно ухватить момент, когда добавлять последний самый важный ингредиент: пыльцу с крыльев бабочек-радужниц. Зелье Феликс Фелицис входит в тот базовый набор зелий, который обязан уметь готовить каждый зельевар при вступлении в Гильдию. У моего крестника были честолюбивые планы. Надо отметить, что и способности у него были выше средних.

Мы с Поттером переместились в Малфой-мэнор, а оттуда, напялив на Лорда мантию-невидимку, аппарировали к больнице св. Мунго. Чтобы поместиться под мантией-невидимкой шефу пришлось согнуться в три погибели и чуть ли не на четвереньках проследовать в наше временное пристанище в родильном отделении. Взъерошенная Анита, попавшись нам по дороге, пожаловалась: «Я замоталась. Кажется, все мамочки Британии собрались рожать именно сегодня! Родильное переполнено!»

Действительно, были слышны крики и стоны многочисленных рожениц и плач младенцев.

Мимо нас постоянно пробегали медсестры и санитарки, скрываясь в родильных палатах.

Наконец мы укрылись в нашей каморке. Лорд с облегчением скинул мантию-невидимку и с наслаждением выпрямился. Поттер достал из безразмерного медицинского саквояжа, который специально купил Люциус, недовольно шипящую Нагайну.

– Она говорит, что ей там тесно, – перевел Поттер.

Лорд погладил свою любимицу по голове и что-то успокоительно сказал ей на парселтанге. Нагайна удобно свернулась на коленях у сидящего на полу Поттера и уснула.

Усадив Повелителя на единственный стул, я разложил вокруг чашу, кольцо и медальон.

Поттеру с Нагайной на коленях я велел подвинуться ближе к ногам Лорда.

Из-за дверей мы продолжали слышать суету, стоны, плач. Заглушающие заклинания накладывать я боялся, чтобы не нарушить магию заклятия восстановления души.

– Что же они все так орут, – поморщился мой любимый начальник.

– Не нойте! Самой родить ребенка – это вам не возродиться из крови врага, кости отца…как там дальше, – внезапно разозлился Поттер.

– Плоти слуги, отданной добровольно – машинально продолжил Лорд и скомандовал. – Начинаем!

Я нараспев начал читать длинное заклинание. Прочитав его раз пять, я физически почувствовал резко возросший уровень магии. Предметы-хоруруксы вдруг начали светиться, Поттер громко закричал, схватился за шрам на лбу и потерял сознание. Я бросился к нему. Перепуганная Нагайна хотела впиться мне в руку, но Лорд что-то прошипел ей и она успокоилась. Я не успел оказать мальчишке помощь, как он сам открыл глаза и с трудом сел. Нагайна обеспокоенно шипела и тыкалась мордой ему в лицо.

– Сейчас начнется, – вдруг произнес он, держась за шрам.

И действительно, ОНО началось. Началось восстановление души…

Сияние предметов резко усилилось. Раздалась странная нежная музыка (Лорд потом говорил, что слышал тяжелый рок, под который осколки души с силой вбивались ему в голову. Поттер от боли вообще ничего не слышал).

Из хоркруксов вылетели зеленый, желтый и синий сгустки энергии, поплыли к Лорду и проникли в его голову. Поттер застонал и закрыл глаза. Из его шрама появился огромный сгусок ослепляюще белого цвета и устремился к Повелителю. Нагайна с интересом наблюдавшая за всей этой кутерьмой, замотала головой, фыркнула, раскрыла пасть и выплюнула золотистый комок. Он также исчез в голове Повелителя.

Лорд вдруг схватился сначала за голову, потом за грудь и упал со стула на колени. Весь сжавшись, он лежал на полу, закрывая лицо руками. Мы с Поттером боялись его трогать и беспомощно смотрели, как он стонет и корчится. Наконец, несчастный затих, глубоко вздохнул несколько раз, полежал, потом, опираясь на стул, тяжело встал и повернулся к нам. Его змеиное обличье сползало с лица, как грязная обертка. Я увидел знакомые ярко-синие глаза, белозубую улыбку и почувствовал исходящую от него теплую волну доброжелательности и заботы, которых мне так не хватало…

– Ну, здравствуй, Северус, – услышал я знакомый звучный баритон.

Я склонил голову и поцеловал его руку.

– Здравствуйте, Учитель,

Он обнял меня и погладил по голове, как маленького. Я почувствовал давно забытое чувство защищенности и любви. И у меня, у прожженного циника, на глаза навернулись слезы.

Поттер встал на колени и склонил голову.

– Здравствуйте, Повелитель.

Лорд наклонился и поднял его на ноги.

– Здравствуй Гарри Поттер, – ласково произнес он. – Никогда не смей ни перед кем становиться на колени.

Я на всякий случай заставил Лорда выпить укрепляющего зелья. Собрав предметы, переставшие быть хоркруксами, упаковав недовольную Нагайну в саквояж, натянув на Повелителя мантию-невидимку, мы вышли из нашей каморки. В родильном отделении царила такая суета, что никто не обратил на нас внимания.

Мы покинули больницу и аппарировали в Малфой-мэнор. Кстати, Поттер продолжал говорить на парселтанге. Дамблдор ошибался, утверждая, что эта способность вызвана наличием в мальчике части души Волдеморта. Наш Гарри, оказывается, потомок Слизерина. Значит, и с Лордом он находится в каком-то родстве.

Оставив Люциуса и Нарциссу ахать и хлопотать над Лордом, я с Гарри через камин переместились в мои комнаты в Хогвартсе. Был уже вечер, и я боялся, что директор что-нибудь заподозрит. Из лаборатории выскочил разозленный Драко в рабочем фартуке, резиновых перчатках с ёршиком в руке и сообщил, что Дамблдор раз десять появлялся в камине, интересуясь, не вернулись ли мы, и отвлекая Драко от работы.(Изготовление Феликс Фелицис требует полного внимания даже опытного зельевара).

– Мне каждый раз приходилось начинать все сначала в новом котле! – возмущенно орал мой крестник. – В результате я увидел, что уже вечер, а вокруг полно грязных котлов. И мне пришлось их все мыть!

– Какой ужас! Слизеринскому принцу пришлось мыть котлы. – захихикал Поттер. – А ты бы представил, что профессор назначил тебе отработку.

– Заткнись, Поттер. Профессор Снейп никогда не назначит мне отработку, потому что я самый способный его ученик, – высокомерно сообщил нам Драко и характерной малфоевской походкой удалился назад в лабораторию.

– Я все убрал, – сказал он, появляясь через две минуты уже в мантии. – А как у вас все прошло?

Я коротко рассказал ему о возрождении адекватного Повелителя и отправил его спать. Мне еще предстоял разговор с Дамблдором.

– Альбус, мы вернулись, – коротко сообщил я ему через камин.

– Северус, мальчик мой, наконец-то! Гарри, рад тебя видеть, – директор включил режим «добрый дедушка». – Северус, как прошла поездка, всё купил, что хотел?

Я ответил, что поездка была удачной, только этот недотепа Золотой мальчик постоянно ронял все покупки.

– Я нечаянно! Вы очень много купили, сэр, – подыграл мне Гарри, шмыгая носом и опуская голову.

Какой артист! Я нарочно дал ему подзатыльник.

– Северус, помягче с мальчиком, – как всегда пробормотал наш добрый директор и, слава Мерлину, исчез.

– Ну, всё! – облегченно вздыхает Поттер и предлагает. – Наставник, давайте поедим.

Я вдруг вспомнил, что мы не ели целый день. Эльфиха Винки быстренько принела полный поднос всяких вкусностей. Гарри жадно ел, громко отхлебывая какао из чашки, я тоже себя не обижал. За пять минут мы опустошили поднос.

– Всё, Гарри, спать!! Утро вечера мудренее.

Ага, я жутко устал, – согласился мальчишка и отправился к себе в комнату, пожелав мне спокойной ночи.

Я разделся, решив сегодня не принимать душ, улегся в свою мягкую кровать и закрыл глаза. В голове крутились мысли о том, что надо сделать завтра, о том, какой план действий предложит Повелитель. И вдруг я по-настоящему осознал: к нам с Люцем вернулся наш Учитель. Радость захлестнула меня. А потом в мою душу пришли спокойствие и уверенность, что все будет хорошо. Я улыбнулся и крепко уснул.

========== Часть 3. ==========

На следующее утро я просыпаюсь на редкость отдохнувшим. В комнате Поттера никого нет, только на кровати лежит записка: «Я у Гермионы. Потом сразу пойду на завтрак».

Мальчишка в августе крепко усвоил, что всегда надо предупреждать о своем местонахождении. Нет, розги – полезная вещь!

Я не торопясь, принимаю душ, одеваюсь, запихиваю в карман мантии пару флаконов зелья и иду в Общий зал на завтрак. Мне хочется посмотреть, не заподозрил ли чего-нибудь наш старый интриган Дамблдор. Он сидит за столом в очередной жуткой кислотно-зеленой мантии (где он их покупает?), вид у него болезненный. Я вручаю ему оба пузырька с антидиабетическим зельем, наврав, что специально встал в пять утра, чтобы сварить зелье из купленных вчера свежих ингредиентов. Он растроган и с благодарностью принимает флаконы. Я намекаю, что вчера устал от поездки с бестолковым Поттером и вообще не выспался и хотел бы прилечь на пару часиков, заблокировав камин ото всех, благо сегодня воскресенье.

– Ну конечно, мой мальчик, отдыхай, – разрешает он.

Я хватаю тост, залпом выпиваю чашку кофе и стремительно ухожу, по пути предупредив Гарри, что меня не будет весь день, но об этом никто не должен знать, и разрешив Драко поработать в лаборатории. Я стремлюсь в Малфой-мэнор пообщаться с нашим обновленным Лордом.

Нарцисса, Люциус и Повелитель мирно сидят в гостиной и пьют кофе. Видно, что нашему Учителю очень нравится его новый облик. Я сажусь возле камина, беру предложенную Нарциссой чашку кофе и, млея от тепла камина, рассматриваю шефа. Он почти не изменился с того времени, когда внезапно исчез в Хеллоуин восемьдесят первого года. Передо мной моложавый мужчина лет пятидесяти на вид (а ведь Лорду уже семьдесят! Хотя маги живут долго). Яркие синие глаза с ласковой насмешкой глядят на собеседника, волнистые густые темные волосы (а седины-то прибавилось!), ямочка на волевом подбородке, доброжелательная улыбка, привычка слегка прищуриваться и склонять голову набок, когда он внимательно слушает – с такой внешностью умный лидер способен увлечь за собой массу народу.

Нарцисса, сидя у стола, пытается магией уменьшить браслет, убрав одно звено, но результаты собственных усилий ее не устраивают. Она все время отменяет произнесенное заклинание и возвращает браслету прежний вид. Лорд, не глядя, делает правой рукой жест, как будто отщипывает что-то, и взмахивает левой рукой, очерчивая в воздухе круг. Браслет, наконец, плотно обхватывает руку Нарциссы. Как ей и хотелось.

– Спасибо, Милорд, – улыбается она.

Огромная магическая сила Лорда осталась прежней, а вот с памятью проблемы.

Похоже, наш шеф очень смутно помнит, что он делал, когда был полубезумным существом в змеином обличии. Люциус, как правая рука Повелителя, докладывает о приказах Лорда, о прошлых рейдах наших безжалостных боевиков, об издевательствах над магглами и убийствах грязнокровок по приказу Лорда. Лорд слушает и все больше мрачнеет.

– А зачем я всё это приказывал? – вдруг спрашивает он.

Растерявшийся Люц не знает, что сказать, и только пожимает плечами.

– Через убийства не придешь к власти, – рассуждает Лорд. – А почему все беспрекословно выполняли эти мои жуткие приказы, и никто не возражал мне?

– Ага, возразишь Вам, как же, – бурчит Люц. – Вы же закруциатите до смерти или сразу Авадой запустите.

Я в первый раз в жизни увидел смущенного Повелителя. Он виновато глядел на нас своими синими глазищами и, похоже, не знал, что сказать. Разговор зашел в тупик. Все молчали.

– Милорд, надо приказать боевикам лечь на дно, спрятаться и не светиться, – наконец предлагаю я. – Долохов в свое время воспитал в них железную дисциплину и беспрекословное подчинение приказам.

– Бедняга Антонин был настоящим командиром, – вздыхает Лорд.

– Сейчас Макнейр прекрасно его заменил, – продолжаю я. – Надо, чтобы Упивающиеся вообще исчезли, как будто их и не было. Никаких боевых акций, никаких убийств. Мы будем создавать политическую партию или террористическую организацию?

– Конечно, партию, – шеф быстро берет инициативу в свои руки. – Итак, задачи на первое время: роспуск боевиков и разработка моей легенды (кто я, откуда и так далее). Кстати, придумайте мне имя поубедительнее. Потом надо приобрести небольшое поместье на мое новое имя – Люциус, это за тобой. Вывести меня в свет под новым именем и познакомить со всеми аристократическими семействами. Потом, пресса. Надо информировать общество о моих политических взглядах и, заодно, очернить Дамблдора.

– Надо купить Риту Скиттер, – предлагаю я.

– Риточка была такой забавной умненькой девочкой, – улыбается Лорд. – Это ведь я помог ей обнаружить дар анимага и посоветовал скрывать это.

– Что она с успехом и делает, – сухо сообщаю я. – Все знают, что она анимаг – жук, а доказать никто ничего не может.

– Я же говорю, умненькая девочка.

– Сев, а нам бы не помешало зелье удачи, – внезапно осеняет Люциуса. – Для крайних случаев.

Я коротко объясняю ему, что приготовление Феликса Фелициса занимает около пятнадцати часов и требует постоянного внимания зельевара. Я не могу исчезнуть из школьной жизни на пятнадцать часов. Директор сразу что-нибудь заподозрит. Если заблокирую камин, он начнет ломиться через дверь.

– У нас растет способный зельевар Драко, – говорю я. – Вот только зелье удачи у него до сих пор не получается. Люц, у твоего сыночка не хватает элементарного терпения. Весь в отца.

– Надо с ним серьезно поговорить, – решает Люциус. – Я завтра загляну к тебе ближе к вечеру.

– Северус, Люциус, пора познакомить меня с вашими юными помощниками, – просит Лорд. – С Гарри я более-менее знаком, приведите ко мне девочку Грейнджер. Да и Драко пусть увидит меня в новом обличии.

Пообещав устроить для Лорда вечер встречи с молодежью, и обговорив план действий, я прощаюсь с Малфоями и шефом и через камин перемещаюсь к себе в подземелье.

У двери моей лаборатории стоит встревоженный Поттер.

– Там у Хорька был какой-то грохот, – говорит он. – Я хотел зайти, но на двери заклинание, а сам Хорек не отвечает.

Я снимаю заклинание и осторожно заглядываю в лабораторию. Жутко расстроенный Драко стоит в луже какого-то зелья. Перед ним валяются останки взорвавшегося котла (между прочим, довольно дорогого). По характерному тонкому аромату я догадываюсь, что это был пресловутый Феликс Фелицис. Я понимаю, что этот горе-зельевар не уследил за процессом в самом начале и переложил толченого жемчуга.

Я скрещиваю руки на груди и молча гляжу на него фирменным мрачным взглядом.

– Я сейчас всё уберу, – жалобно говорит мальчишка, испуганно глядя на меня.

– Вон отсюда, – сурово приказываю я. – Идиоты, взрывающие котлы, не достойны даже убирать в моей лаборатории. Поттер уберет. Он, по крайней мере, не изображает из себя великого зельевара. А вам, мистер Малфой, я отныне запрещаю пользоваться моей лабораторией. Если нужно, пользуйтесь школьной.

– Но там нет таких ингредиентов, как у вас…

– Мистер Малфой, чтобы я вас здесь больше не видел, – я указываю ему на дверь.

Это я начал воспитательный процесс. Завтра мы с Люцем продолжим и устроим хорошую головомойку этому разгильдяю. Я уверен, после этого он сделает всё, чтобы сварить Феликс Фелицис.

– Профессор… – Драко все еще с надеждой заглядывает мне в глаза.

– Убирайтесь!

– Ну и ладно! – дергает плечом Драко и, гордо задрав голову, выскакивает в коридор, хлопая дверью.

Я взмахами палочки убираю всё безобразие.

– Я думал, вы Хорька убьете, сэр, – нарушает тишину Поттер. – У вас вид такой был. Я сам испугался.

– Завтра, – обещаю я. – Завтра зайдет лорд Малфой, и у Драко будет очень тяжелый вечер.

В понедельник на моем уроке крестник сидит тихий как никогда. Он одним из первых варит то зелье, рецепт которого я задал на доске, не поднимая глаз, подходит к моему столу и сдает свою работу.

– Я счастлив, что сегодня вы не взорвали котел, мистер Малфой, – едко говорю я, принимая его флакон.

– Рад, что доставляю Вам такое удовольствие, – бурчит он.

Я понимаю, что мальчишка вчера обиделся. Ну-ну. Как говорил Долохов: «На обиженных воду возят».

Вечером после семи Люциус через камин появляется у меня. Я вызываю Винки и приказываю найти Драко. Тот появляется, что-то дожевывая, и я понимаю, что мы выдернули его прямо с ужина.

Драко довольно развязно входит в кабинет, здоровается с отцом и хочет плюхнуться на диван.

– Тебе никто не предлагал садиться, Драко, – цедит Люц сквозь зубы, окидывая наследника холодным взглядом.

Драко вскакивает, как ужаленный. До него доходит, что не просто так здесь присутствует его отец. Он стоит посреди кабинета, с опаской глядя на нас, а Люц встает с кресла и медленно обходит вокруг сына, презрительно разглядывая его.

Я вдруг вспоминаю, как молодой Люц обожал муштровать новобранцев. Среди молодежи, которая собралась возле Лорда, мы двое считались самыми способными и любимыми его учениками. Обычно, с магами со средним уровнем силы занимался Антонин Долохов. Ему было тогда лет тридцать, и нам он казался пожилым серьезным мужиком. Но когда к нам приходил молодой волшебник с высоким магическим потенциалом, с ним занимался лично Повелитель. Так случилось с молодым Барти Краучем. Он совсем юным пришел к Повелителю, лет в шестнадцать, и мы считали его ребенком. Нервный застенчивый парнишка (еще бы, при таком-то отце) трепетал и перед и Лордом и перед нами. Лорд тогда все больше позиционировал себя как политический лидер, занимался созданием партии и был очень занят. Из Барти он хотел воспитать этакую помесь референта и личного охранника. Поэтому в первой половине дня он учил юнца и делопроизводству и всяким боевым заклинаниям, днем тот самостоятельно их разучивал, а мы по просьбе Лорда вечером проверяли домашнее задание. Отдельно я занимался с мальчишкой зельеварением. Так вот, Люциус любил строить этого юнца. Поставив парня по стойке смирно, он медленно обходил вокруг него, брезгливо разглядывая и делая замечания по внешнему виду. Иногда посылал вымыть шею или сменить мантию. Глядя на щегольски одетого Люца, парнишка с готовностью выполнял все его требования. Потом мальчишка должен был демонстрировать Люцу то, что разучил за день. Каких только ядовитых замечаний Барти не выслушивал от этого «учителя». Я обычно не вмешивался, целиком погрузившись в старинные фолианты по зельеварению, которые в большом количестве собрал Лорд. После занятий с педагогом Люцем парнишка уходил весь взмокший и со слезами на глазах.

В один прекрасный день Люциус заставил парня раз сто повторить змеиное заклинание «Серпенсортия». Так как это было любимое заклинание Люца, придирался он к парню больше обычного. То Барти не так держит палочку, то не так взмахивает ею, то змея наколдовывается не того цвета, какой нравится Люцу, то не того размера, то очень вялая, то очень худая. Ехидные насмешки и издевательские замечания так и сыпались из Люциуса. Я глубоко задумался над каким-то особо мудреным старинным рецептом и не сразу понял, что произошло. Раздался грохот, от всплеска стихийной магии этого мальчишки разбились окна. А потом в Люциуса шарахнуло невербальными Ступефаем и Силенцио. Он упал на пол, неслышно крича. Барти подошел к нему, отобрал палочку, напоследок, пользуясь люцевой же палочкой, мстительно запустил в несчастного Круциатосом и вышел, хлопнув дверью. Тут уж я опомнился и снял с Люца все заклятья.

Дико ругаясь (я и не предполагал, что аристократы знают такие слова), Люциус выскочил в коридор, намереваясь немедленно наябедничать Лорду. Но налетел на Антонина Долохова. Слово за слово, тот выяснил, что произошло. Сначала он отсоветовал моему взбеленившемуся другу идти к Лорду.

– Боюсь, что Повелитель не поймет, как это его самый любимый ученик позволил какому-то юнцу обезоружить себя, – посмеиваясь, сказал Антонин. – Эх, ты, дрессировщик! Ты же занимаешься чистой дедовщиной.

–Де-дов-щи-ной, – повторил незнакомое слово Люц.

– Это когда старослужащие (деды) чморят новобранцев, – доходчиво объяснил Долохов. – Бывают такие нервные молодые, что или себя убивают или своего мучителя. Скажи спасибо, что жив остался. Он в тебя мог сразу Авадой запустить. А палочку я тебе верну, не беспокойся.

Глядя на Люциуса, расхаживающего вокруг сына, я про себя усмехаюсь. Да, Драко – это вам не Барти, Круциатосом не запустит. Мы в молодости были какими-то более свободными, смелыми, отвязными. Нынешние дети более зажаты, задавлены воспитанием.

Люциус опять садится в кресло, и мы, молча, продолжаем разглядывать нашу белобрысую проблему. Продолжается эта психологическое давление довольно долго. Драко все больше нервничает, облизывает губы, откидывает волосы со лба. Наконец, Люциус нарушает молчание.

– Драко, как у тебя дела с Феликс Фелицис? – строго спрашивает он. – Когда ты его сваришь?

– У меня ничего не получается, – вздыхает Драко и жалуется. – Потому что в субботу меня все время отвлекал директор. А вчера я не уследил, и у меня взорвался котел. А еще раньше я…

– Драко, я не спрашиваю «ПОЧЕМУ?», я спрашиваю «КОГДА?», – это Люц цитирует любимую фразу нашего Учителя. – КОГДА ты сваришь это зелье?

– П-профессор больше не допускает меня в свою лабораторию, – заикаясь, признается Драко.

– Разгильдяи, взрывающие котлы, никогда не переступят порога моей лаборатории, – мрачно сообщаю я.

– А помнишь, каким разгильдяем был Поттер, – мечтательно говорит Люциус. – И ты перевоспитал его за одну неделю!

– Да, розги – отменная вещь, – соглашаюсь я. – Хорош еще ремень.

– А у тебя сейчас есть розги? – интересуется Люциус.

– Да, после Поттера завалялось несколько. А не хочешь сначала ремнем?

– Я бы предпочел сразу розги, от них и стыда и боли больше. Быстрее подействует.

– Ладно, сейчас достану из шкафа, – я делаю вид, что встаю с кресла.

У Драко округляются глаза, он переводит испуганный взгляд с меня на отца.

– Пап! Крестный! Вы чего…? Вы… вы что, хотите меня выпороть? – потрясенно спрашивает он.

– А что с тобой делать? – вздыхает строгий папаша Люциус. – Лорду срочно нужно зелье удачи. Северусу некогда, на нем и студенты, и проверка домашних работ, и занятия с Поттером…

– И общение с Дамблдором и орденом Феникса, и варка зелий для Помфри, – продолжаю я.

– Остаешься ты, Драко, – объясняет Люциус. – Я расхвалил тебя Лорду, убедил его, что ты настоящий зельевар, а ты не в состоянии сварить ему самого обычного классического зелья удачи. Северус в твоем возрасте такое варил…

– Но профессор больше не пустит меня в лабораторию, – шепчет Драко. – А там все ингредиенты. И котлы там хорошие.

– Так и быть, ради Повелителя, я разрешу тебе воспользоваться лабораторией, – говорю я. – В пятницу у тебя сдвоенное зельеварение. Можешь не присутствовать на моем уроке, а заняться зельем. В пятницу и субботу лаборатория в твоем распоряжении.

– Спасибо, профессор, – Драко искренне благодарен.

– Но смотри, к воскресенью не сваришь зелья, я тебя лично высеку в присутствии Лорда, – ворчит Люциус.

Доверчивый Драко кивает, затравленно глядя на отца.

Три дня перепуганный Драко выпытывает у меня, как я готовлю Феликс Фелицис. Он с несчастным видом скрупулезно записывает каждое мое слово. Я всё рассказываю, ничего от него не скрывая. Но никакие подсказки не помогут, если зельевар сам не приноровится готовить это капризное зелье.

В пятницу в одиннадцать утра бледный решительный Драко входит в мою лабораторию и плотно закрывает за собой дверь. Весь день слышно, как он возится там, что-то бормочет, звякает котлом и флаконами. Я ложусь спать. Драко должен закончить к четырем утра субботы (если у него что-нибудь получится). Утром я вижу, что Драко дрыхнет без задних ног на диване в моем кабинете, закутавшись в мою рабочую мантию. Дверь в лабораторию открыта настежь. В лаборатории царит стерильная чистота. А на столе стоят два флакона с Феликс Фелицис. Судя по золотистому сиянию, исходящему от флаконов, зелье сварено по всем правилам.

Я взмахом палочки разжигаю в кабинете погасший камин, достаю плед и подушку, укутываю ребенка и подсовываю подушку ему под голову. Он, не открывая глаз, бормочет: «Я настоящий зельевар…» Я глажу его по голове. Спи, зельевар…

Гарри, выглядывая из своей комнаты, вопросительно смотрит на меня. Я улыбаюсь, киваю и поднимаю вверх большой палец.

В воскресенье я веду всю троицу к Повелителю. Дамблдор как раз уехал на все выходные по каким-то делам Ордена. Поэтому прямо с утра мы перемещаемся к Малфоям. Гермиона сделала прическу и надела длинное серое платье и туфли на каблуках. Вместо растрепанного деловитого синего чулка перед нами предстала красивая юная девушка. Выглядеть она стала настолько эффектно, что и Гарри и Драко начали с интересом поглядывать на нее. А Люциус, увидев преобразившуюся всезнайку, о чем-то долго шептал на ухо Нарциссе. Я понял, что он не оставляет мысль женить Драко на Гермионе.

Лорд вышел из своих комнат. В новой темно-синей мантии, в светлом костюме он выглядел настолько эффектно, что щеголь Люциус восхищенно прищелкнул языком. Гарри и Драко склонили голову, Гермиона сделала глубокий реверанс. Они хором произнесли: «Здравствуйте, Милорд». Я понял, что они отрепетировали все заранее. Драко выступает вперед и преподносит Лорду флаконы с зельем удачи.

– Драко Малфой, я надеюсь, что в будущем вы станете таким же прекрасным зельеваром, как Северус, – произносит Лорд и жмет руку Драко.

– А я надеюсь в будущем превзойти Северуса, – заявляет этот наглец, гордо вздернув нос.

– Тогда я официально приглашаю вас, Драко Малфой, после окончания школы стать моим личным зельеваром, – делает роскошное предложение шеф.

– Благодарю вас, Повелитель, я согласен.

– Мисс Грейнджер, я восхищен вашими познаниями, – Лорд наклоняется и целует ей руку.

– Милорд, зовите меня по имени, – мило улыбается девушка.

– Гарри Поттер…

– … Наша новая знаменитость, как говорит профессор Снейп, – хохочет мальчишка, разрушая всю официозность. Все смеются, атмосфера становится дружеской. Нарцисса приглашает всех выпить чаю. На столе уйма шоколадных конфет, которые так любит Люц; пирожные, к которым сразу подсела Гермиона; бутерброды с разной начинкой и даже горячие отбивные, которые с удовольствием начали поедать и Лорд и мальчишки.

Сытые и довольные мы, наконец, располагаемся в гостиной. Люциус рассказывает, что присмотрел для Лорда небольшое поместье и приглашает того посмотреть.

– А что с моей легендой? – спрашивает шеф.

Гермиона достает из крошечной заколдованной безразмерной сумочки, которая висела у нее на плече, большой блокнот с записями.

– Вы, Милорд, приехали из Австралии. Ваши родители в двадцатых годах уехали в Австралию, потому что колдомедики посоветовали вашей матери уехать из сырой холодной Англии в теплый климат, – четко докладывает Гермиона. – Там в местечке Куранда Вы и родились. В Австралии нет магического сообщества, все магические семьи разобщены, их скрытые заклинанием невидимости поместья находятся на землях аборигенов-пигмеев. Дети магов обычно обучаются дома, но в Сиднее имеется небольшая школа магии и волшебства, которую Вы окончили в 1945 году. Архивы школы до 1950 года сгорели из-за случайно залетевшего в школу дракона, поэтому следов вашего пребывания в школе не найдут. После смерти ваших родителей вам досталось неплохое наследство, поэтому Вы могли жить в свое удовольствие. Вы, Милорд, много времени провели среди австралийских аборигенов, изучая приемы их колдунов. Затем, с семидесятых годов Вы жили в Перу и Эквадоре, изучая магию индейских шаманов-лекарей. Сейчас Вам надоели научные изыскания, Вы решили осесть в Англии и заняться политикой. Ваше имя теперь Томас Редмар (составлен из частей имен Реддл и Марволо).

– Неплохо! И имя подходящее. И нельзя проверить, где я был все эти годы. Кстати, среди индейских колдунов я и вправду жил, и даже написал и издал монографию «Магия лекарей-курандерос», – Лорд доволен. – Мисс Гермиона, не желаете после выпусных экзаменов поработать у меня? У нас будет много дел.

– С удовольствием, – отвечает девушка.

– Теперь, что с Ритой Скиттер? – спрашивает Лорд.

– В принципе, она согласна продать свое перо, – отвечает Люциус. – Но просит указаний, о чем конкретно надо писать и какую грязь раскапывать.

– Милорд, а что на самом деле случилось в тот Хеллоуин восемьдесят первого года в Годриковой впадине? – внезапно спрашивает Гарри. – Мне все время кажется, что Дамблдор что-то скрывает. И я не верю, что заклинание Авада кедавра может от чего-нибудь отразится и попасть в самого автора заклятья. И, если честно… Милорд, зачем вы убили моих родителей?

– Но я не убивал твоих родителей, Гарри, – удивляется Лорд. – Кто тебе это сказал?

Лорд и Поттер ошарашено глядят друг на друга. Мы все тоже изумлены.

– Но Дамблдор сказал, что Волдеморт поверил в Пророчество, пришел к Поттерам с целью убить мальчишку, и развоплотился сам! – бормочу я, со страхом начиная понимать, что много лет участвовал в какой-то пьесе абсурда.