Текст книги "Наставник (СИ)"
Автор книги: Ку-ро-чка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)
– Почему? – удивился Рон
– По закону Монтегро, – тихо сказал Гарри, не понимающий, откуда он знает этот закон, по которому союз сильной грязнокровки и обычного мага наделяет их потомство огромной магической силой. Кажется, молодой Волдеморт хотел возвести этот закон в ранг государственной политики. И это было бы правильным! Гарри сам не знал, откуда в его голове такие мысли. Да какая разница! Это его мысли, и точка!
– Погоди, Хорёк, ведь твой папаша бывший Упивающийся. Как он может брать грязнокровок на работу? Он же хочет избавить от них магический мир? – вскинулся Рон.
– Ну, ты и дурак, Уизел! Он хочет избавить магический мир от слабых грязнокровок. А сильные маги нам нужны, пусть даже и грязнокровки. Так, что даю бесплатный совет. Попробуй основать новый род Уизли-Грейнджер, стань родоначальником семьи сильных магов и утри нос своим безмозглым родичам. А теперь, пошли Гарри, у нас завтра на уроке будет сложное зелье, будешь тренироваться, а то опять схлопочешь порку.
*
Было начало декабря. Орден Феникса собрался в очередной раз. Гарри сидел в уголке возле горящего камина. Похоже, орденцы привыкли к его присутствию и обсуждали свои планы, не обращая на него никакого внимания.
– Пора преподнести Люциусу сюрприз на Рождество, – говорил Дамблдор. – Как насчёт нападения на грязнокровок и Мосмордре?
– А кто умеет колдовать Чёрную метку? – заволновалась Тонкс. – Я не умею.
Выяснилось, что не умеет никто.
– Я умею, – внезапно сказал Гарри, ощущая щекотную пустоту в голове. – Я вас научу.
– Молодец, Гарри! – обрадовался Артур Уизли. – Ты становишься настоящим орденцем.
– А откуда ты знаешь это заклинание? – вкрадчиво спросил Дамблдор.
– А мне Снейп показал, – нашёлся Гарри. – Я как-то поинтересовался, а он показал. Он же мой Наставник.
Ничего ему Снейп не показывал, но Гарри знал это заклинание, неизвестно откуда. Неужели в нём возрождается Волдеморт? Почему-то сейчас это не вызвало у Гарри такого ужаса, как прежде. Как там советовала Нагайна? «Не ной и прими свою судьбу». Вот только, что задумал Дамблдор?
Какое ещё нападение на грязнокровок? Как предупредить людей? Гарри ничего не мог придумать. Оставалось только наблюдать. Но толком ничего узнать не удалось Орденцы вспоминали какие-то события конца семидесятых, смеялись, отпускали непонятные шутки.
– Том здорово удивился, когда нападения на грязнокровок участились, – смеялась МакГонагал. – Он-то таких приказов не отдавал. Он тогда устроил жестокий разнос Люциусу и Антонину. А они даже не понимали за что их круциатят!
*
Рождество – семейный праздник. Вот и Гарри с Северусом были приглашены в Малфой-мэнор на семейный праздничный ужин. Огромная ёлка была наряжена в игрушки слизеринских цветов. Гарри положил под неё свои подарки Севу и Драко. Для Драко он приобрёл набор котлов для зелий с выдавленными на них именем Драко и малфоевским гербом. Северусу он присмотрел в букинистической лавке дорогущее первое издание книги о ядах самого Салазара Слизерина.
А пока все сидели за столом и поедали огромного омара. Нагайну тоже пригласили. Куда же без неё! Змеюка вмиг проглотила с десяток жирных белых крыс, которых ей поставили из магловского зоомагазина, а потом просто свилась кольцом в кресле рядом с Гарри и болтала с ним обо всем.
А ночью было рождественское чудо в постели. Люциус выделил им одну спальню с огромной кроватью. Гарри всерьёз боялся в ней потеряться, о чём и сказал Северусу. Старший любовник захохотал, схватил Гарри на руки и плюхнулся вместе с ним на мягкую перину.
– Сейчас, потерпи, – шептал Северус, чем-то смазывая Гарри всё тело. Юный любовник хихикал от щекотки и ощущения холодного геля на коже.
А потом он ощутил бездну удовольствия. Любые прикосновения Северуса вызывали восхитительное блаженство. Северус начал гладить внутреннюю поверхность бедер, и Гарри стонал в непрерывном оргазме.
– Это Зелье Страсти, – говорил Сев. – Специально сварил для этой ночи.
Он пальцами проник в анус любовника. Гарри нетерпеливо начал насаживаться на пальцы.
– Ну, давай, Сев, возьми меня, – извиваясь всем телом, умолял гриффиндорец.
– Нетерпеливый мальчишка, – смеялся Снейп. – Гриффиндор – это диагноз. Вам всё нужно немедленно.
Наконец Гарри ощутил восхитительную заполненность большим членом зельевара и его яростные толчки. Как здорово! Северус в нём! Он полностью принадлежит Севу! Гарри восторженно заорал и кончил мощной струей спермы, не дожидаясь, пока кончит любовник.
– Что ты орёшь, как гиппогриф, – шептал Снейп, ритмично толкаясь в узкое горячее отверстие любовника. Но Гарри уже ничего не слышал. После такого наслаждения он сразу крепко уснул.
А утро принесло дурные вести. Посеревший от переживаний Кингсли Шеклбот спозаранку прибыл в резиденцию Министра Магии и доложил, что на пять магловских семейств грязнокровок ночью было совершенно нападение. Волшебники приехали навестить своих магловских родичей. Посреди ночи какие-то люди в масках Упивающихся Смертью врывались в их дома, подвешивали маглов Левикорпусом вверх ногами, орали: «Грязнокровки, вон из магического мира!»
Потом запускали над домом Мосмордре и исчезали. Нет, никто серьёзно не пострадал. Но люди напуганы.
– Почему вы не задержали хотя бы одного нападавшего? – холодно спрашивал Люциус, надменно глядя на Кингсли.
Несчастный Глава Аврората стоял перед ним навытяжку.
– Ваше Превосходительство, мы не успевали прибыть на место, как всё заканчивалось, – дрожащим голосом докладывал Шеклбот.
– А ведь я вас предупреждал, что в праздники возможны провокации. Надо было установить наблюдение именно за семьями грязнокровок. Не так уж их и много.
– А может, это ОН возродился?
– Кто? Говорите яснее, – Люциус прекрасно понял, о ком идёт речь, но хотел как следует пробрать нерадивого подчинённого.
– В-волдеморт. А может это Гарри…
– Мистер Шеклбот, лорд Гарри Поттер находится у меня в гостях вместе со своим Наставником. И я свидетельствую, что ночью он из поместья не отлучался.
– Мы начали следствие. Я буду докладывать вам о результатах.
– Мистер Шеклбот, ещё один такой прокол, и я вас уволю, – заявил безжалостный Люциус. – Идите. Советую заранее приискать себе новое место работы.
Огромный негр, тяжело вздыхая, вышел из кабинета. Гарри стало жалко его. Ну, куда может устроиться на работу Аврор? Где, кроме Аврората он нужен? Дамблдор ведёт какие-то игры, а страдают живые люди.
*
31 декабря в Малфой-мэноре состоялся ежегодный новогодний бал. Гарри, который не умел танцевать, с восхищением смотрел, как Драко кружит в вальсе свою невесту Асторию Гринграсс, как Северус склоняется в поклоне перед Нарциссой, и как Люциус отрицательно качает головой и сам подхватывает в танце свою смеющуюся жену.
В половине двенадцатого музыка стихла. Появился Драко, у которого в руках была палочка Всевластья.
– Сейчас я подарю каждому из вас то, что ему в данный момент хочется.
Он взмахнул палочкой, и в руках у него появился семицветный цветок.
– Лети, лети лепесток …– Драко шёпотом начал произносить заклинание. – Лишь коснёшься ты земли, быть по-моему вели. Пусть каждый получит то, что он сейчас хочет.
Спаситель Отечества разом оторвал все лепестки с цветка и подбросил их в воздух. Лепестки кружились в воздухе, множились, народ ловил их, и у каждого в руках оказывалась какая-то вещь.
Перед Люциусом вполне предсказуемо появилась огромная коробка конфет с ликером. Нарцисса
получила изящный браслет с сапфирами. Северус, оказывается, мечтал о банке чёрной икры.
Перед Гарри запорхал золотой снитч. В руках старого семейного доктора Малфоев оказались мягкие тапочки, которые он под общий хохот и надел, пожаловавшись, что натёр ноги в новых туфлях.
А перед Драко оказалась огромная клетка.
– Ну, конечно, только и думаешь о своем зверинце, – вполголоса проворчал Люц.
– Ну, пап, ты же вчера сам ругался, что ворона ходит по всему дому и гадит, – оправдывался смущенный Драко.
Кругом слышался смех и удивленные или восторженные возгласы.
Палочку Всевластья сразу передали присутствовавшему здесь же работнику Гринготтса, и он тут же унёс её обратно в банк в сейф Малфоев.
В двенадцать ночи у всех в руках появилось шампанское, раздался бой часов. Все стали поздравлять друг друга. Молодёжь выскочила из дома, любуясь роскошным фейерверком, запускаемым эльфами. В зале остались их родители, которые в ожидании праздничного ужина, разговаривали, обмениваясь впечатлениями.
Вот тут Гарри и заметил рядом с Северусом молодого человека. Северус представлял его Люциусу и другим гостям. Гарри заметил, что Северус смотрит этого юношу с какой-то заботой и почти отеческой нежностью. Люциус улыбался и что-то говорил Снейпу. Гарри хотел пробиться поближе, но потерял из виду этого парня в толпе. А потом юноша исчез, и Гарри забыл о нём.
После каникул на первом же завтраке в Большом зале Гарри увидел этого юношу за преподавательским столом. Снейп представил его, как нового преподавателя по ЗОТИ Алекса Долохова. Впрочем, сейчас этот предмет в расписании именовался просто «Боевые заклинания». Гарри сообразил, что это сын Антонина Долохова. После объявленного помилования Антонин уехал в Россию в поместье жены. Его сын окончил Дурмштранг и год отработал там профессором боевой магии. Гарри не сводил глаз с Алекса. Сколько ему лет? Он закончил Дурмштранг год назад, и работал преподавателем. Значит ему не больше девятнадцати. Как уверенно он держится. И какой красавец! Каштановые длинные пушистые волосы, темные глаза с медовым отливом, высокие славянские скулы, ласковая улыбка. Студентки мечтательно ахали и закатывали глаза, сплетничая между собой об этом красавчике.
Свои занятия с семикурсниками молодой Долохов начал с проведения дуэлей. Он разбил на пары весь поток. Грифов и хаффлпаффов было поровну, каждому нашелся свой противник. Против Гарри вышел спокойный увалень Вальтер Шнайдер, семья которого во время второй Мировой войны бежала из Германии. Он с ходу запустил в Гарри мощный Ступефай, но гриффиндорец успел закрыться щитом. Гарри ответил Экспелиармусом и сразу выбил палочку у противника. Вальтер с достоинством поклонился и отошёл.
– Неплохо, мистер Поттер, – одобрительно улыбнулся Алекс.
Спустя несколько занятий Алекс объявил, что они переходят к изучению Непростительных заклинаний. Применение непростительных заклинаний для их изучения в школе было разрешено лично Министром Магии. Сначала они стали изучать «Империус». Долохов по очереди вызывал учеников к доске и накладывал заклинание.
Гарри с любопытством смотрел, как Рон под действием заклинания стоит на одной ноге, Вальтер Шнайдер пытается запрыгнуть на стол, Гермиона рвала своё домашнее задание по зельеварению (правда, потом Алекс восстановил пергамент). Гриффиндорца поразило радостное и какое-то идиотическое выражение лиц студентов.
– Мистер Поттер, прошу к доске. Империо! Расскажите о вашей первой любви. Имя можете не называть.
Рассказать о Северусе? Открыть всем эту тайну, которая принадлежит только им двоим? Вспомнить черные глубокие глаза, то ласковые, то вспыхивающие гневом, нежные прикосновения, от которых внутри всё плавится, ревность и отчаяние при виде измен Северуса, печаль и удивление при таких частых унижениях Гарри зельеваром.
– Я не буду этого делать, – спокойно объявил Гарри. – Я не хочу.
– Вы способны сопротивляться Империусу! Это великолепно! Ребята, а вы знаете, кто ещё может сопротивляться этому заклинанию?
Народ молчал.
– Наш директор Северус Снейп. Ну и конечно, ещё Волдеморт мог, царствие ему небесное.
Гарри отметил, что Алекс с каким-то уважением произносит имя Тёмного Лорда. Вероятно, в Дурмштранге не было того ирреального страха перед Повелителем, который владел всей Британией. Да и Антонин Долохов был ярым приверженцем идей Темного Лорда.
Кстати, когда Драко под Империусом приказали задушить белую мышь, целитель грохнулся в обморок. В дальнейшем Снейп вообще освободил его от занятий боевой магией. Всё равно целителя невозможно научить нападать на других или защищаться самому.
С некоторых пор Гарри начал замечать неладное. Северус, который обычно в Большом зале, молча, ел, иногда кидая мрачные взгляды на чересчур шумных студентов, начал с удовольствием общаться с Алексом, что-то говоря ему и улыбаясь. Алекс оживлялся и сиял своей белозубой улыбкой. Гарри успел заметить, что молодой Долохов чрезвычайно образован и начитан. Конечно, Северусу интересно с ним общаться. С Гарри Северус особо не разговаривал, он накидывался на него с жадными поцелуями, удовлетворял свою ненасытную страсть, а потом они лежали молча, изредка обмениваясь впечатлениями, как прошёл день. Конечно, где уж мальчишке, выросшему в чулане под лестницей, тягаться с эрудированным сыном русского аристократа. Правда, у Гарри иногда в голове звучали непонятно откуда взявшиеся строчки из Омара Хайяма, Шекспира, Бернса. Вспоминались какие-то незнакомые заклинания. Наверняка, это прорывались знания Тома Реддла. Но они были настолько бессистемными, что Гарри их стеснялся. Ну почему он в своё время не читал столько, сколько Гермиона? Занимался какой-то ерундой: спасал лже-философский камень, убивал ни в чём не повинного древнего василиска. (Нет, Салазар Слизерин поселил этого зверя в Тайной комнате, как одну из степеней защиты
Хогвартса. А Золотой мальчик, ничтоже сумняшеся, убил это великолепное животное! Сейчас Гарри локти был готов кусать от досады. И кого он тогда спасал? Эту дуру Джинни?)
В общем, он тратил время на участие в игрищах Дамблдора. А ведь Гермиона, участвуя во всех приключениях Золотой троицы, успевала и читать и делать уроки. Да тот же Драко намного образованнее Гарри. Вот если бы расти в поместье Малфоев! Сколько полезных связей можно было бы завести в среде аристократов. Как бы ни пыжился Дамблдор, претендуя на роль Сильнейшего Пресветлого мага современности, вся реальная власть в стране была в руках аристократических семейств.
Гарри следил за Алексом и Северусом. Несколько раз он видел, как днём в выходные они вдвоем уходили из школы. Один раз он увидел Снейпа и Алекса, беседующих в коридоре. Какой умиротворенный вид у Северуса! А Алекс что-то говорит, постоянно трогая рукав Северусовой мантии. Северус нежно касается щеки юноши. Алекс прижимается к руке, стараясь продлить ласку. Гарри повернулся и побежал. Слёзы застилали его глаза, он не видел, куда шёл.
Гарри понимал, что Снейпа влечёт к Алексу не животная страсть. У них удивительное родство душ. Это чувствовалось в их взглядах, улыбках, прикосновениях. Это настоящая любовь. Гарри перестал приходить к Северусу после уроков. Несколько дней подряд он замечал пронзительный взгляд зельевара и на уроках и в Большом зале. А потом как-то вечером перед ним возник Рамси.
– Хозяин приказал… – запищал он.
У Гарри внутри всё похолодело. Что он сейчас услышит? Он протянул Рамси руку.
Северус сидел в кресле, наглый Черныш, как всегда, сладко спал у него на коленях.
– Ты избегаешь меня, Поттер? – сурово спросил Снейп. – Я несколько дней жду тебя, а ты не появляешься?
И что отвечать Гарри? Что он видит их с Алексом отношения? А Северус, как всегда, скажет, что может спать с кем угодно, и что Гарри сует нос не в своё дело.
– Я… э-э-э… Я думал, что тебе не до меня…
– И на основании чего ты сделал такой вывод?
– Я думал… ты и Алекс… тебе не до меня… – бессвязно лепетал Гарри.
Ну почему он теряет дар речи в присутствии разгневанного Северуса? Почему у него становятся ватными ноги, а сердце колотится как, ненормальное? Почему он готов униженно умолять Сева о прощении, хотя ни в чём не виноват?
– Тебе ещё раз повторить, что мои отношения с другими людьми тебя не касаются? Ты принадлежишь мне. Изволь ежедневно являться сюда. Вот если горгулья тебя не пропустит, тогда можешь быть свободен. Понятно?
– Да… Сев, я думал…
– Ты слишком много думаешь не о том, о чём нужно. Иди сюда, придётся тебя наказать.
И вот уже Гарри избавлен от штанов и с голой попой перекинут через колено Сева. Опять начинается это унизительное, стыдное, и такое восхитительно приятное наказание. Опять Гарри пищит, елозя по мантии Сева и ощущая странное удовольствие от тяжелых шлепков горячей рукой. И опять он кончает, испытав яркий, какой-то разноцветный оргазм.
– Невыдержанный мальчишка! – ворчал зельевар, отчищая мантию заклинанием.
Потом Гарри с голой красной задницей поставили в угол. Мордред! Как маленького! Ну почему он беспрекословно подчиняется Севу? Ни от кого другого Гарри таких унижений бы не потерпел.
Через полчаса Северус разрешил ему выйти из угла, намазал ягодицы заживляющим бальзамом и понёс обиженно сопящего Гарри в спальню.
*
Перед Днём святого Валентина Дамблдор со своей странной желтой птичкой прислал Гарри письмо, прося навестить его в поместье. И в субботу с утра гриффиндорец, отпросившись у Снейпа, стоял в гостиной Дамблдора.
– Гарри, как я рад тебя видеть! – обрадовался Дамблдор. – Сейчас выпьем чаю, и напишем несколько писем. И поговорим. Пора уже тебе принимать более активное участие в нашей борьбе.
«Правильнее было бы, в вашей игре» – хмыкнул про себя Гарри, но послушно принял чашку чая, щедро намазал кусок хлеба вишневым вареньем и приготовился слушать.
– Ты знаешь, что посол магической России является грязнокровкой? – начал Дамблдор.
Гарри не интересовался политикой, но из разговоров Северуса и Люциуса знал это. Он даже знал, что в России закон Монтегро возведён в ранг национальной политики. Русский посол Дмитрий Малиничев был не женат и являлся завидной партией для всех русских аристократических семейств. Говорили, что русские колдомедики провели сложные расчёты и подобрали ему на выбор несколько невест. Очень разборчивый, молодой дипломат пока что не принял решения относительно окончательной кандидатуры своей будущей жены.
Всё это Гарри и выложил Дамблдору.
– Превосходно, мой мальчик. Так вот, в День святого Валентина мы нападём на резиденцию русского посла. Всё как обычно: скандирование «Грязнокровка, убирайся домой!», надписи на стенах, разбитые окна, вымазанные экскрементами двери. И обязательно Мосмордре! Вот колдованием Чёрной метки ты и займёшься. Всё остальное – наша задача. Я тебе выдам маску Упиванца.
– А зачем это?
– Люциус завтра отправляется с визитом в Россию. А тут его распоясавшиеся Упивающиеся нападают на русское посольство. Представь, какой будет международный резонанс!
– Погодите, профессор! Если Люциус борется против грязнокровок, а сейчас его не будет в стране… Как вы свалите вину за нападение на него?
– В этом-то и вся хитрость, дорогой мой. Официально Малфой должен поддерживать отношения с мистером Малиничевым, но ему это противно. Поэтому он уезжает с визитом, отдав приказ Упивающимся напасть на посольство. Естественно, посла сразу отзовут.
Гарри слышал, как Министр Магии восхищается магически сильным русским послом, который даже не прибегает к помощи волшебной палочки.
– Мы соответствующим образом обыграем всё в прессе, – продолжал Пресветлый маг. – Я купил корреспондента «Пророка» Феофила Гринди. Юноша на редкость жадный и беспринципный. Хотел купить Риту, но мерзкая девчонка отказалась.
Гарри не удивился этому. Рита имела свои твёрдые принципы, и, получая деньги от Люциуса, ни за что бы не стала продаваться другим.
Потом Дамблдор продиктовал Гарри письма к орденцам, объявив всеобщий сбор перед Днём святого Валентина, и вышел, чтобы отправить их с совами. Желтенькую трясогузку он посылал исключительно к Гарри. Гарри остался сидеть за письменным столом, размышляя, что делать.
Можно было бы обратиться в Аврорат или непосредственно к Люциусу и рассказать о провокации. Но почему-то Гарри не хотел вообще афишировать своё участие делах Ордена.
Внезапно его взгляд остановился на большом бронзовом бюсте какого-то греческого мыслителя, стоящем на огромном письменном столе Дамблдора. На его голове блестел тонкий золотой ободок. Любопытный Гарри протянул руку и взял этот ободок. Крохотный ворон, герб Райвенкло, был выдавлен на боку. Гарри смутно помнил, что где-то его видел. Недолго думая, он надел ободок себе на голову и подошёл к зеркалу, висящему на стене.
Ободок сделался невидимым, хотя Гарри ощущал на голове давление. Внезапно, он понял, что это такое. Диадема Ровены Райвенкло. Волшебница создала этот артефакт, так как больше всего ценила в людях ум и знания. Диадема наделяет небывало острым умом того, кто её наденет.
Внезапно, Гарри понял, что ему делать. Это было так просто, что он засмеялся.
– Я рад, что у тебя хорошее настроение, – раздался голос Дамблдора.
– Я представил себе Министра Магии, когда ему сообщат о нападении на посольство. Он же будет в России. Наверно, его выдворят из страны, – Гарри надеялся, что выглядит достаточно убедительным. – А вообще, противостояние Малфою – это так захватывающе!
– Ты истинный гриффиндорец, Гарри. Игра с судьбами своих врагов очень возбуждает. Скоро ты поймешь это.
Дамблдор так и не заметил пропажи диадемы, что Гарри очень порадовало. Он понял, что эта вещь принадлежит ему.
*
– Я не хочу, чтобы кто-то знал о моём участии. Вообще не упоминайте меня. Взамен вы получите громкую сенсацию. Я могу надеяться на это, мисс Скиттер?
– Вы таинственный человек, мистер Поттер. Хотелось бы знать, о какой сенсации идёт речь?
– Э-э-э… Скажем об организации нападения в масках Упивающихся, организованном Орденом Феникса.
– Вы бредите, мистер Поттер? Зачем Светлым силам нападать на кого-то, да ещё и в масках Упиванцев?
– Это провокация против Министра Магии. К сожалению, я не могу предупредить самого Министра, поскольку он сейчас в России.
– Я в курсе, мистер Поттер. Ну, хорошо, я согласна участвовать в этом приключении. Но читатели захотят продолжения истории. Как я докажу, что под масками скрывались именно орденцы?
– Положитесь на меня, мисс Скиттер. У вас будет история с продолжением. Доказательства будут. Так вы можете достать записывающий кристалл?
– Легко. Хотя его и нельзя свободно купить, мне удалось им разжиться. А как вы думали, я добываю острые материалы?
– Да, кстати, у вас есть такой журналист Феофил Гринди? Он куплен Дамблдором.
– Вот гадёныш! – Рита была вне себя от возмущения. – Ведь Люциус постоянно подкармливает нашу газету. Мы все договорились не выступать против него. Ну, ладно, Фео, больше ты в нашей газете ни одной буквы не опубликуешь! Мистер Поттер, а вы очень изменились с вашего первого интервью.
14 февраля вечером Гарри встретился с Ритой в Хогсмиде, получил от неё записывающий кристалл, с помощью которого можно было фиксировать происходящие события. Аналогом ему в магловском мире было видеокамера, которая, увы, в магическом мире была бесполезна. Рита показала Гарри, как обращаться с кристаллом, потом обратилась в свою анимагическую форму жука и залезла Гарри в карман мантии. Гарри аппарировал на площадь Гримо. Весь Орден Феникса уже был там. Гарри незаметно активировал кристалл. К сожалению, все уже были в масках Упивающихся, а гриффиндорец хотел записать на кристалл, как орденцы надевают маски. Увы! Не получилось.
– После исполнения своей роли, аппарируйте, не дожидаясь остальных, – напомнил Дамблдор. – Гарри, мы с тобой уйдём последними после того, как ты запустишь Чёрную метку. Да, и не называйте друг друга по имени.
Дамблдор достал из кармана портключ, который перенёс всех в Лондон к резиденции русского посла.
Сразу всё пошло не так. Они легко пробрались через железную кованую ограду. МакГонагал, усилившись Сонорусом, орала: «Грязнокровка, убирайся вон!», Тонкс и Артур Уизли только начали писать на стенах неприличные слова, а Молли собралась обмазывать стены куриным помётом, разведённым в воде. Вдруг на большом старом дубе, который рос во дворе, кто-то завозился.
– Мордред, они привезли Соловья! Уши, берегите уши! – закричал Дамблдор.
Странное существо спрыгнуло на землю. Гарри, плотно заткнув уши, во все глаза смотрел на него.
Коренастый, глаза узкие, на спине рудиментарные крылья. Ни человек и ни птица. Существо сунуло в рот пальцы, вздохнуло всей грудью и свистнуло. Гарри не слышал свиста, но увидел его последствия.
Их со страшной силой отшвырнуло и впечатало в ограду. Соловей-разбойник, а это был именно он, не двигался. Он только начал вбирать в себя воздух и раздуваться, вероятно, намереваясь опять свистнуть.
– Гарри, метку! – прочитал по губам Дамблдора гриффиндорец.
– Мосмордре! – Гарри нарисовал в воздухе змеиную морду.
– Уходим! – кричал Дамблдор.
Но уйти они не успели.
– Стоять! – раздался голос.
Молоденький Аврор наставил на них палочку. Откуда-то к нему бежал ещё один Аврор постарше. Вероятно, это была охрана дипломатического квартала. Гарри краем глаза заметил, что Соловей-разбойник зевнул и лихо вспрыгнул на дерево, вероятно посчитав свою миссию выполненной.
– Ступефай!
Тонкс, сраженная заклятием, свалилась на землю.
– Авада Кедавра! – хладнокровно произнёс Дамблдор.
Юный Аврор упал замертво.
– Ник! Никки! – подбежавший аврор упал на колени, щупая тело своего сослуживца.
Дамблдор схватил оцепеневшего Гарри и аппарировал на площадь Гримо. Остальные последовали за ним. Возбужденным, недовольным орденцам было некого винить. Соловья-разбойника с сестрицей русскому послу доставили только вчера, и Дамблдор об этом не знал. Предок Дмитрия Малиничева Илья Муромец пленил Соловья-разбойника и его сестру. Эти странные создания рождались от инцеста брата с сестрой. Раз в столетие у пары рождались близнецы, которые и становились продолжателями рода Соловьев. Муромец начал воспитывать из новорожденных отличных охранников для своей собственности. Теперь, узнав о нападениях на грязнокровок, осторожный русский посол выписал таких Соловья и Соловьиху из своего поместья.
Гарри удивлялся сам себе. Он был в ужасе от убийства молодого Аврора. И ведь Гарри помнил его. Паренёк учился на Хаффлпаффе тремя курсами старше Гарри. Но Гарри ничем не выдал себя. В данной ситуации это было просто опасно для жизни.
Постепенно орденцы успокоились и решили пока лечь на дно и не проводить никаких акций. Гостиная опустела, все отправились по домам.
– Гарри, ты можешь завтра навестить меня? – спросил Дамблдор, пронизывающе глядя на Гарри.
– Да, конечно. Не беспокойтесь за меня. Я понимаю, что у нас не было выхода. Мы не должны были попасться.
– Жалко, что твоё первое дело было неудачным.
Гарри аппарировал в Хогсмид и достал из кармана жука. Рита вмиг приняла свой облик. Глаза её сияли.
– Это бомба! – торжествовала она и начала мечтать. – Сколько денег отвалит мне Люциус за такое разоблачение!
Гарри искренне забавлялся, глядя на продажную журналистку, из-под пера которой выходили такие острые злободневные статьи.
– Гарри, а возьми меня завтра к Дамблдору, – голосочек Риты стал умильным. – Вдруг он скажет ещё что-нибудь интересное.
Гарри подумал, что лишний свидетель ему не помешает и согласился. В школу он пришел перед самым отбоем. Накинув мантию-невидимку, он крался к кабинету Северуса, намереваясь всё ему рассказать.
– Гарри, директора нет, – проскрипела сонная горгулья. – Я не могу тебя пустить.
Закутавшись в мантию, невидимый Гарри уселся на знакомый подоконник. Северус где-то поблизости, он подождёт его. Гарри сам не заметил, как задремал.
– Иди сюда, малыш, – услышал он бархатный голос и очнулся.
Северус, обнимая за плечи Алекса, вёл его к себе. Возле двери они остановились и слились в страстном поцелуе.
– Какой же ты нетерпеливый, – смеялся Снейп. – До кровати осталось два шага.
– Ну, Сев, скорей. Я хочу тебя. Чур, сегодня я буду сверху, – блудливо улыбаясь, сказал Алекс.
– И не мечтай. Во все времена начальник всегда верхний. А подчинённый должен расслабиться и получать удовольствие, – хмыкнул Снейп и приказал горгулье. – Меня ни для кого нет.
– А для Гарри? – ехидно осведомилась та.
– Для Поттера тем более. Исполняй!
– Принято. Вас ни для кого нет, тем более для Поттера.
Дверь в кабинет захлопнулась. Всё было кончено. Гарри встал и выбежал из школы.
Он мерил шагами школьный двор. Что сейчас происходит в спальне у Северуса? Жалко, Гарри не захватил метлы. Возвращаться в гриффиндорскую спальню и брать метлу не хотелось. Гарри так стремился узнать, чем сейчас заняты любовники, что сам не заметил как, завис в воздухе перед окном спальни. Ничему уже не удивляясь, он прильнул к оконному стеклу.
Голый Алекс, стоя на коленях перед Северусом, самозабвенно сосал его член. Снейп, схватив его за волосы, задавал темп. Наконец, Снейп застонал и откинулся на кровати. Алекс, не вставая с колен, уткнулся головой в перину рядом с любовником. Некоторое время они были неподвижны.
Гарри удобнее облокотился на подоконник. Тело было невесомым. Он прислушался. Тонкое стекло прекрасно пропускала звуки.
– А теперь продолжим наши занятия, – раздался голос Снейпа. – Мистер Долохов, вы выучили, наконец, ваш урок? Читайте.
– To be, or not to be: that is the question:
Whether ‘tis nobler in the mind to suffer
The slings and arrows of outrageous fortune,
Or to take arms against a sea of troubles…
Гарри откуда-то понял, что это монолог Гамлета.
– Э-э-э … sea of troubles… – начал запинаться Алекс. – Я учил… Сэр, ну, не даётся мне ваш Шекспир на английском. Я его на русском знаю.
– Мда-а. Каждый раз вы выдаете мне одну новую строчку. С такими темпами…По-моему, вы просто ленитесь. Придется вас опять наказать.
Гарри понял, что это игра в нерадивого ученика и строгого преподавателя, и что эта игра тянется у них уже какое-то время и нравится им обоим.
– Мистер Долохов, принесите розги. Вы знаете, где они лежат.
– Не на-адо, – притворно ныл Алекс.
– Несите, несите.
Алекс принес прут. Гарри заметил, что молодой Долохов уже возбуждён. Член у него буквально прилип к животу. Он подал розгу Снейпу, а сам лёг к нему на колени. Сейчас его будут сечь, а он будет ерзать по мантии Северуса, хныкать… Гарри свалился вниз. Посидев в снегу, гриффиндорец встал и побрёл в спальню. Тоска и отчаяние душили его. «Меня ни для кого нет, тем более для Поттера». Ну, как же так? Он же любит Сева, а его для Гарри нет.
Неслышно раздевшись, он лёг в постель. Что-то мешало на голове. Он поднял руку и нащупал диадему Райвенкло. Он совсем забыл про неё. Сколько же он с ней ходил? Не она ли помогла пережить всё это страшное нападение на посольство и не сорваться в истерику? Гарри снял тонкий ободок и положил его в свой сундук. Под руку попался та приятная на ощупь чаша из Выручай-комнаты. Внезапно Гарри ощутил страшную жажду. Недолго думая, он взял чашу, наколдовал в неё воду заклинанием Агуаменти и с жадностью выпил. Тёплая волна спокойного безразличия с головой накрыла его, сменившись затем тихой и светлой печалью. Северус, моя первая любовь… Такой властный и нежный, такой непостоянный, такой любимый… Прощай, моя любовь, мой Северус…
