Текст книги "Танцующий камень (СИ)"
Автор книги: Ктая
Жанры:
Слеш
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
– Прошу прощения, – эльф чуть посторонился, давая пройти. Арин пробормотал ответные извинения, скользнул в коридор. Задумчиво проводил ушастого взглядом.
Как-то странно это всё…
Хотя сам горгона ничего странного в поведении гостя не замечал: слишком ушёл в работу. Разве что кольцо, снятое на время и лежащее на подоконнике, грело душу. Носит – значит, нравится, верно?
От такого вдохновение лилось широкой рекой, и он не заметил, что заработался допоздна. Да и Рилонар не протестовал, только вежливо кашлянул в конце концов, когда хозяин мастерской отвлёкся на что-то.
– Уже довольно поздно… Вас проводить до остановки? – чуть хриплый голос заставил горгону вздрогнуть и прийти в себя.
Янис бросил мимолётный взгляд на часы, поразился, что уже так поздно. Испытал укол совести, что настолько задержал Рилонара, потом успокоил себя тем, что, если бы эльфу было куда-то нужно, он не постеснялся бы об этом сказать. А оплата работы модели идёт всё равно почасовая.
– Эм… нет, наверное, не стоит. Здесь близко, а вы, наверное, на машине…
– Предпочитаю пользоваться аэробусами, – чуть пожал плечами поднимающийся с табурета Рилонар. – Так намного быстрее.
Янис удивлённо моргнул: эльф и общественный транспорт? Впрочем, Рилонар, похоже, чихать хотел на все стереотипы об эльфах, это в нём и притягивало.
– Тогда буду очень рад вашей компании, – улыбнулся горгона.
Вежливо подождав, пока Янис накинет куртку и проверит, везде ли погашен свет, Рилонар придержал ему дверь, выходя в коридор. В здании уже остался только охранник, проводивший припозднившихся безразличным взглядом. Художники – народ необязательный…
Пока шли, молчали. Вернее, эльф был задумчив, а Янис никак не мог придумать, с чего начать разговор.
Остановка, лёгкий стеклянный павильон, уже маячила впереди, когда эльф внезапно остановился, тихо зашипев себе под нос.
– Янис, мои извинения, – они уже давно условились называть друг друга по имени, не тратя время на официоз. – Кажется, я забыл в вашей мастерской кольцо. Только сейчас это понял.
Он поднял руку, на которой и впрямь не было привычного уже дракона.
Отчего-то мысль предложить оставить кольцо в мастерской до следующего сеанса даже не пришла Янису в голову. И вряд ли только потому, что следующая встреча с эльфом должна была состояться почти через неделю.
– Вернёмся? Если вы, конечно, не слишком устали.
– Я не против размять ноги, – Рилонар вежливо изогнул в улыбке уголки губ.
Путь до мастерской много времени не занял, охранник тоже особого внимания им не уделил, так что дракон благополучно вернулся на законное место. Но когда они вернулись к остановке, стало ясно, что последний аэробус в нужную сторону уже ушёл. Эльф стоял, глядя вслед его габаритным огням, пока они окончательно не скрылись в темноте, слившись с огнями города.
– Кажется, я должен загладить свою вину, – горгона не видел его лицо, но мог поклясться, что Рилонар почти… смеётся?
– Если вы о такси, то не стоит, – отмахнулся Янис. – Сейчас тепло, а идти всего несколько остановок.
– Одному и в такое время. Украл у вас сон – так хоть разговором развлеку… Если вы не против.
Казалось, эльф всерьёз считал, что Янис может быть сердит.
– Ну, сон здесь украл скорее я, – улыбнулся горгона. – Но приглашаю на чашку кофе… если вы его пьёте.
Обычно эльфы кофе не слишком-то жаловали, но Рилонар ведь уже не раз показал, что эльфийские стандарты к нему малоприменимы. Так что… а вдруг?
– Скорее на чашку молока с каплей кофе, – серьёзно ответил эльф. – От такого я точно не откажусь.
– Вы любите молоко? – обрадовался Янис.
Несмотря на любовь к кофе, самым потребляемым для горгоны было всё же молоко – змеиная природа сказывалась. Но как-то так сложилось, что никто из друзей его любовь к белому напитку не разделял, что Яна иногда огорчало. Ну вкусно же!
– Очень, – улыбка Рилонара была вполне искренней. – Мой отец родом из тёмных, а для него это всегда было экзотикой… Ценимой экзотикой, как и всё что угодно молочное.
Разговор тёк сам – и горгона так и не понял, как начал рассказывать и про свою семью тоже. Опомнился только у дома, когда обнаружил, что уже минут пять стоит у подъезда, рассказывая внимательно слушавшему эльфу что-то из семейных преданий, кажется, как познакомились дед с бабкой.
– Ой, я снова увлёкся, – слегка виновато улыбнулся он. – Вы удивительно интересный собеседник.
Янис порылся в карманах, разыскивая карточку-пропуск, открыл двери. Жил горгона в уютной квартире на первом этаже – всё же змеелюды высоту традиционно недолюбливали. Чувствовалось, что Янис немало потрудился над оформлением своего жилища: мозаичное каменное панно в коридоре, малахитовые подлокотники у мебели, мраморная столешница на кухне. Впрочем, столешницу Рилонар увидел лишь краем глаза – на кухню его горгона не повёл, усадил в гостиной, шустро натаскав на изящный столик чашки, печенье, какие-то сладости и умудрившись где-то в промежутке между этим поставить вариться кофе. Последними на стол были гордо водружены как раз кофейник и внушительных размеров молочник.
– Можно ещё просто молочный коктейль сделать, у меня есть мороженое, – предложил Ян.
– С удовольствием, – откликнулся эльф, любовавшийся своеобразной шторкой, висевшей на окне. Просто подвешенные на прозрачной нити спилы агата, подсвеченные сейчас неярким верхним освещением, ласкавшим всё же довольно чувствительные глаза сумеречного – но до чего красиво. Солнце наверняка должно было красочно расцвечивать полупрозрачные камни.
– Так вы не дорассказали… – заметил Рилонар, когда Янис опять вернулся с кухни.
– Ах да, – вспомнил горгона про прерванную историю. – Сначала все решили, что бабушка утихомирилась, просто обиделась на всех, потому сидит в своей комнате и ни с кем не хочет разговаривать. Потом уже выяснили, что дедушка просто по-тихому всех окаменял, бабушка выползала, а родственники аккуратно раскаменялись. Там такие шпионские страсти разгорались! – глаза Яниса блестели, он явно увлёкся рассказом. – И кто знает, сколько бы это продолжалось, если бы соседка однажды не спросила, кто этот милый мальчик, с которым гуляет Наиша…
Смех у эльфа оказался такой же хрипловатый, как его голос, и какой-то тепло-шершавый, будто нагретый на солнце камень. Слушать бы и слушать, жаль, коснуться нельзя. А смеялся Рилонар много, с чувством, особенно когда Янис принялся рассказывать о налёте отца на молокозавод и как на это среагировала беременная на тот момент мама, просто захотевшая молочка…
Солнечный луч, подсветивший вспыхнувшие огнём агаты, стал для обоих полной неожиданностью.
– Хорошо, что сегодня выходной, – Янис явно привычным движением разлохматил волосы. – А то время как-то совершенно незаметно пролетело…
– Когда хорошо – всегда так, – усмехнулся эльф, одним движением поднимаясь с дивана и потягиваясь. Потом склонил голову набок.
– Я надеюсь, мне ещё выпадет возможность рассказать о своей семье?
Горгона кивнул, непроизвольно дёргая змейку – похоже, этот жест выражал у него волнение.
– Уверен, у тебя тоже есть что рассказать, – в процессе ночных разговоров они как-то незаметно соскользнули на «ты». – С удовольствием послушаю.
– Тогда до следующих выходных, – эльф как-то странно взглянул на него.
А потом ушёл – и будто не было, только пустая чашка стояла на столе напротив дивана, намекая, что всё это Янису не приснилось.
Горгона снова дёрнул себя за волосы, зашипел, засовывая в рот укушенный палец – змейка оказалось той самой, которая пострадала в прошлый раз и не стала дожидаться, пока её попытаются выдрать. Ян зашёл в ванную за пластырем, глянул на себя в зеркало, отмечая залёгшие под глазами после бессонной ночи тени. Хорошо, что и вправду выходной, можно отоспаться. Это же надо – проговорить ночь напролёт.
– Ну дела… – сообщил Янис собственному отражению. – Офигеть просто!
========== Глава 4 ==========
Слова оказались отчасти пророческими. Не в том плане, что что-то такое из ряда вон случилось…
Просто в следующий раз они тоже проболтали до утра. Рилонар рассказывал, как умудрилась светлая эльфийка влюбиться в тёмного, а потом и вытащить его на солнышко…
Просто Янис теперь ждал визитов эльфа с нетерпением. С ним работалось не просто легко – а так, что словами не опишешь. Руки будто сами летали, а голова в такие моменты была пустая и звонкая, а оттого идеи появлялись в ней с пугающей быстротой. Воплощать не успеваешь, как две, а то и три новых приходят.
Сумеречному это, кажется, льстило – он выкупил созданную в порыве вдохновения серьгу с драконом, настолько крохотную и изящную, что почти незаметную, и теперь носил её в комплекте с кольцом, как-то раз со смехом рассказав горгоне, что у него их попытался перекупить какой-то светлый.
Естественно, Рилонар их не продал, но пообещал дать контакты мастера. Если тот согласится.
Хлопот и забот с этими новыми заказами всё прибавлялось, но Янис чувствовал себя… счастливым? Наверное, да. Никак иначе он это состояние описать не мог.
А потом и давняя задумка сбылась.
Рилонар в тот вечер вёл себя как обычно, разве что на вопросы отвечал слишком задумчиво. А оказавшись на мягком диване и с чашкой тёплого молока в руках, признался, что день был чересчур напряжённым. Попросил разрешения заночевать – в своей обычной, чуть официальной, но в то же время неуловимо насмешливой манере.
И Янис понял, что вот оно. Застывшее движение, чуть подрагивающие во сне ресницы – хоть сейчас садись и работай. Рилонар был… Сумеречным. Приглушённые, блеклые цвета, будто чуть смазавшиеся сейчас черты – в нём не было ни изысканной яркости светлых эльфов, ни броской темноты их родичей. Он оживал в движении – движение и было его красотой. А сейчас…
Призрачное, почти неуловимое подрагивание ресниц – как трепетание крыла бабочки, как замеченный краем глаза призрак. Как спрятавшийся в глубине неотшлифованного камня яркий блик. И оно завораживало именно своей хрупкостью, словно кристалл инея, готовый растаять от неосторожного выдоха. У Яниса кончики пальцев зачесались от желания сделать, воплотить, поймать этот момент – но дома у него не было ни полного набора инструментов, ни, собственно, мастерской, да и нечаянно разбудить Рилонара своей вознёй не хотелось. И поэтому горгона просто смотрел, запоминая, впитывая, пожалуй, впервые так откровенно разглядывая эльфа – даже используя Рилонара как модель, он не смотрел так пристально. Потом отвёл глаза, опасаясь разбудить эльфа слишком внимательным взглядом, потянулся за планшетом: хотя бы набросать контурами, попытаться передать это состояние замершей грёзы. Отсутствие ярких красок только усиливало ощущение нереальности, создавало впечатление полусна. Горгона незаметно соскользнул в свой транс, полуприкрыв глаза и фактически не глядя на то, что моделируют его руки. В воображении теснились образы, накладываясь друг на друга, наслаиваясь и сплетаясь. Бабочка, стряхивающая с крыльев кристаллы инея, настороженно замершая ящерка, текущий, словно живой, камень, в котором проглядывается чья-то фигура… Птенец, выбирающийся из яйца, что-то прекрасное, готовое вырваться из кокона… Пока что не обретшие цвета и фактуры, только объем, фигуры уже цепляли глаз чем-то неуловимо-прекрасным.
Стоит хорошенько подумать, в каком материале их воплотить – неподходящий камень просто уничтожит то невесомое ощущение, которое, кажется, всё же удалось поймать. Нужно что-то такое… почти эфемерное, но в то же время прочное. Опал? Лунный камень? Окрашенный горный хрусталь? Или стоит подобрать камень, похожий на самого Рилонара? Ян даже помнил, как называется нужный минерал: лабрадор – непритязательный на первый взгляд, но раскрывающийся прекрасными цветными сполохами, если его повернуть. В неподвижности лабрадор становился довольно невзрачен… Впрочем, это всё равно дело будущего – ни один из этих камней под взглядом горгоны пока не возникал.
Янис до самого утра просидел в кресле напротив дивана замершей статуэткой, только руки двигались да глаза изредка взблескивали из-под полуопущенных век, словно отражая лунные блики.
Утром Рилонар убежал так торопливо, что сонный Янис даже не понял, в чём дело. То ли встреча какая-то, то ли эльф смутился, что так остался, то ли ещё что… В общем, в чём-то это было ему на руку: сумеречный не увидел толком набросков, так, зацепил краем глаза, да и только.
А сам Янис никак не мог выбросить их из головы, эти задумки-наброски просто не давали ему покоя. И никакие самоуговоры, никакие логические доводы, что он ещё пока не готов к работе над ними – ему бы агат до конца освоить, прежде чем переходить к новому камню, – не помогали. Не спасала и работа – основная часть проекта с малахитовой одеждой была уже закончена, а рутинные окаменения балясин-статуэток-вазочек уже давно выполнялись на автомате. В конце концов, Янис сдался и решил сделать пластиковые заготовки. Может, это хоть немного уймёт творческий зуд.
Заготовки пришлось переделывать несколько раз, пока не получилось поймать то самое ощущение застывшей невесомости. Ян погладил кончиками пальцев «текучий» силуэт, представляя, каким он станет, когда скучную однотонность пластика сменят переливы камня. Как заиграет эта статуэтка, обретая глубину и загадочность, как оживёт змейка-браслет, как будут притягивать взгляд своей эфемерностью крупинки инея… Если бы Янис мог видеть себя со стороны, он бы увидел, что глаза у него начинают тускло светиться, словно постепенно набирая мощность. Обычно окаменение проходило одной стремительной вспышкой, почти неразличимой хоть глазом, хоть мощной камерой. Или серией таких «вспышек», если требовалась разнородная структура. Но сейчас этот процесс было бы вполне возможно отследить и даже заснять: разгорающееся свечение глаз пугающе-лунными бликами, «расползание» вглубь и по поверхности статуэтки нового материала… Янис только и успел отдёрнуть руку, ошарашенно глядя на две лабрадоровые фигурки. Бабочку эта спонтанная трансформация не затронула. Горгона поморгал, попробовал повторить успех на кусочке столешницы – ничего. Та как была мраморной, так и осталась. Удивительно…
Янис подхватил получившиеся вещицы, рванул к Арину – и чтобы тот оценил свежим взглядом, и просто похвастаться.
– Арин, смотри…
– Что, ты всё-таки выдрал у себя из волос змею? – фыркнул художник, краем глаза зацепив что-то такое, выглядящее подозрительно живым, в руках Яниса.
– Нет, я это сделал, – отмахнулся горгона. – Посмотри, как?
Арин к просьбе отнёсся со всей серьёзностью, отложил свой рисунок и принялся изучать творение друга.
– Необычно… Вроде неброские, а взгляд цепляют, – сказал он через несколько минут, изучив фигурки со всех сторон. – А почему камень такой странный? Стоп, а откуда вообще этот камень? Ты же вроде бы такое не умеешь ещё?
– А, ну, это случайно получилось, – замялся Янис. – Я задумался и нечаянно их окаменил вот так.
– О чём это ты так задумался? О своём эльфе, что ли? – выгнул брови Арин.
– Почему это сразу моем? – попытался возмутиться Ян.
– А кто мне этим ушастым все уши прожужжал? Рилонар то, Рилонар такой, ой, а Рилонар… – фыркнул художник. – Да ты же в последнее время только о нём и говоришь. Признавайся, запал на ушастенького?
– Вот всё ты к одному сводишь, – буркнул Янис.
И вовсе он не говорит о Рилонаре постоянно. Так, упомянул пару-тройку… ну хорошо, может быть, десяток раз.
– Точно влюбился, – покивал сам себе Арин. – Стадия первая, отрицание.
– Да иди ты… работать! – очень эмоционально посоветовал горгона и сбежал в свою мастерскую.
Может, другу он и пожелал работы, а вот у него самого с ней возникли явные проблемы. Всё валилось из рук, а мысли блуждали где угодно, кроме как вокруг очередного творения. Чаще – где-то там, где присутствовал образ сумеречного эльфа. Мысли были не то чтобы невесёлые – скорее искренне недоумевающие, потом ошалелые… А потом даже и растерянные.
Так что к вечеру, когда задержавшийся, но педантично сообщивший об этом Рилонар переступил порог мастерской, Янис был совсем встрёпанный и потерянный. Он постарался поздороваться с эльфом, как обычно, и даже принялся было за работу, но всё валилось из рук. Горгона даже умудрился порезать палец об инструменты.
– Ай!.. Прости, Рилонар, от меня сегодня никакого толку, – покаянно признал Янис.
– Что-то случилось? – эльф и сам видел, что что-то не так, но вот что – понять ещё не мог.
Янис сел на краешек стола, ссутулился.
– Да нет, ничего такого… В смысле, не случилось, просто до меня только дошло, что я, оказывается, влюбился…
Признание вырвалось само собой, да ещё и прозвучало так жалобно, что Янис попытался встряхнуться и взять себя в руки. Вот ещё, нашёл себе трагедию!
Севший чуть расслабленней эльф хмыкнул.
– Что в этом плохого? – спокойно уточнил он. – Я сам недавно понял то же самое.
Горгона вскинул голову, удивлённо глядя на эльфа. Такое совпадение озадачивало, но и огорчало тоже. Значит, совсем никаких шансов?
– А в кого? – вопрос опять слетел с языка раньше, чем включился мозг. – Эм, извини, это не моё дело. Спросил, не подумав.
Рилонар пожал плечами, не то соглашаясь, не то…
– Покажешь, что у тебя вышло из тех набросков? – внезапно спросил он. Горгона даже не сразу понял, что имелось в виду.
Перевод темы был кстати, но вопрос Рилонара напомнил о том, как Янис таращился на спящего эльфа всю ночь, и потому душевного равновесия не добавил. Горгона в замешательстве выставил на стол готовые фигурки:
– Я пока только их сделал.
Рука Рилонара без раздумий потянулась вовсе не к ящерке – тоже, без сомнения, красивой, – а к странно текучему даже в каменной неподвижности силуэту с подозрительно эльфийскими пропорциями. Тонкие пальцы чуть повернули фигурку – и сероватый камень внезапно мягко засиял зеленоватыми и синеватыми сполохами.
– Красиво… – почти мурлыкнул эльф, глядя вовсе не на статуэтку, а на Яниса.
– Спасибо… – тихо, почти шёпотом ответил горгона.
Рука непроизвольно потянулась к волосам – дёрнуть, змейка вывернулась из-под рук и недовольно зашипела. Янис вздрогнул, сцепил руки в замок, всеми силами удерживаясь от очередной глупости. То, что предыдущие сошли ему с рук, ведь не повод…
– На меня она случайно похожа? – Рилонар улыбался, широко и совсем не насмешливо.
– Нет, – Янис героическим усилием воли сдержал порыв зажмуриться. – Просто… ну, вдохновение… Тогда, когда ты спал…
– И камень тоже случаен, – эльф уже в открытую подтрунивал над юношей, буквально вынуждая признать очевидное. Ведь Рилонар уже знал, что тот умеет, а что нет: Янис сам ему рассказывал.
– Ты же всё понял, – неожиданно вскинулся горгона. – Зачем тогда – так? Зачем смеёшься?..
– А может, не смеюсь? – Рилонар глядел ему прямо в глаза, будто сам пытался зачаровать, как фокусник обычную змейку.
– Нет? – зрачки Яниса начали пульсировать.
Горгона и рад был бы отвести взгляд – сердце колотилось, как бешеное, так и взгляд может случайно сработать, – но эльф словно и впрямь его загипнотизировал.
– Нет, – Рилонар медленно встал, одним плавным, текучим движением оказавшись рядом. Потом пальцы, которые горгона знал до мельчайших подробностей, скользнули в его волосы – вот чудо, не укушенные! – а губы эльфа мягко коснулись его. И тут же исчезли.
Янис удивился так, что даже змейки в волосах опали бессильными тряпочками. Тронул кончиками пальцев губы, прикрыл глаза. Глубоко вдохнул и выдохнул несколько раз, успокаиваясь.
– С ума сойти… – сообщил он пару минут спустя, когда к нему вернулся дар речи.
На такое эльф, уже усевшийся обратно на табурет, лишь хмыкнул. И спросил серьёзно, как всегда:
– Что теперь будешь делать?
На что Янис бесшабашно улыбнулся, привычно лохматя волосы:
– Ухаживать!
Вопрос, кому за кем ухаживать, как-то остался открытым…
========== Глава 5 ==========
В следующий раз эльф явился в мастерскую в середине рабочей недели, когда Ян его и не ждал. Собирался домой, а тут в двери показался знакомый силуэт. Да ещё и с букетом – пройдя в мастерскую, Рилонар с улыбкой протянул подарок.
Букет оказался вовсе не эльфийским, да и в его руках броские изысканные цветы смотрелись бы глупо. Нет, что-то нарочито небрежное: садовые ромашки, какие-то крупные колокольчики, смешные встрёпанно-колючие соцветия, полные мелких лиловых цветков, притаившихся между зелёными шипами… Никакого буйства красок, все мягкие, почти пастельные, – как сам Рилонар. И когда он успел так хорошо изучить вкусы Яниса? Горгона не любил пафосные и официальные букеты, неизбежно вызывавшие ассоциации с торжественными речами, которые не доставляли удовольствия ни тем, кто их говорил, ни тем, кто слушал, однако неизменно сопровождали любое торжественное мероприятие. Особенно сильно Ян не любил лилии – от их душного запаха тут же начинала болеть голова. Но этот букет… Он был таким простым, живым и, чёрт возьми, милым.
– Как жалко, что они быстро завянут, – искренне огорчился горгона, принимая букет. – Им бы цвести и цвести…
– А ты закамени, – просто предложил Рилонар, осторожно прикоснувшись губами к его щеке, благо горгона уже отряхнулся от каменной пыли.
Такой простой выход Янису в голову не пришёл. И в самом деле, так букет останется с ним до тех пор, пока не надоест. И даже набор доступных камней вполне подходил под букет – или, скорее, Рилонар так подобрал цветы. Подобная предусмотрительность восхищала, так что горгона обработал букет со всем тщанием, стараясь, чтобы тот не утратил своих красок и неброской прелести.
Когда подарок торжественно занял подходящее ему место в мастерской – тащить такую хрупкую вещь домой без малейшей упаковки Ян побоялся, – эльф коснулся его плеча, привлекая внимание.
– Держи, – просто сказал он, протягивая какой-то яркий пластиковый прямоугольничек, на котором среди остального текста красовалось имя горгоны.
Янис недоумённо покрутил карточку, вчитался в текст. Вопреки ожиданиям, это оказалась не визитка и даже не поздравительная карточка, какие прикладывают к подаркам, а пригласительный билет. Горгона недоумённо свёл брови, перечитывая, но текст от этого не изменился – его приглашали на показ-дефиле мастера Карууса, причём приглашали лично и в составе привилегированных гостей.
– А что это за показ? – спросил Ян. – И почему мне личный пригласительный?
Кажется, эльф даже удивился такому вопросу, по крайне мере, вечно чуть прищуренные глаза расширились.
– Ну… Увидишь, – расплывчато пообещал он. – Сумеешь отпроситься с работы?
– Думаю, да, просто закончу в этот день пораньше. В крайнем случае возьму отгул. Я же правильно понимаю, что форма одежды должна быть парадной?
– Для тебя – свободной, но в рамках приличий. Или за рамками, – хитро улыбнулся эльф. – Я тоже там буду, так что… увидимся?
Горгона озадачился ещё больше, начиная подозревать какой-то подвох – не злой, из разряда дружеского подшучивания. Но понять, в чём дело, пока не удавалось. Нужно будет хоть в сети почитать про этот показ. Но время пока терпит, так что спросил Ян совсем другое:
– Зайдёшь на молоко?
– Не сегодня. Прости, много работы, – видно было, что Рилонар и впрямь сожалеет, что не может послать дела куда подальше, променяв их на молоко, уютный диван и разговор с Янисом.
Но не всё же бывает так, как хочется. Так что, ещё раз бережно поцеловав горгону, на этот раз в губы, эльф испарился. Янис вздохнул, прикидывая, нет ли у кого в мастерских достаточно деликатного упаковочного материала для его букета.
*
Разумеется, поискать информацию про показ Янис забыл. То пришлось приналечь на работу, чтобы освободить себе нужный вечер, то вдруг оказалось, что «торжественная» рубашка стала маловата в плечах и нужно спешно подбирать взамен что-то приличное. Потом горгона решил сделать подходящую вазу для своего каменного букета, потом отвлёкся на разговор с Арином… И как-то внезапно оказалось, что показ-то уже сегодня, да и выезжать нужно всего через час, который Янис предпочёл потратить на приведение себя в порядок. Ну, не шокировать же публику, в самом-то деле. Хотя галстук горгона не надел из принципа.
До места парня довёз автопилот – ради такого случая Янис решил вызвать такси, чтобы не заблудиться и не помяться по дороге. Машина доставила его к большому зданию, сверкающему стеклом, металлом и подсветкой. Даже если и не знать ничего, всё равно сразу становилось понятно, что сегодня здесь какая-то тусовка: то и дело подлетали личные авиетки, подъезжали раритетные наземные авто, ручеёк разумных затекал в роскошные двери. Однако, как заметил Янис, контроль на входе был достаточно строг, пригласительные проверяли у всех и довольно придирчиво. Парень пожал плечами, достал свою карточку и шагнул вслед за очередным гостем.
Но охранник, вместо того чтобы сверить данные и пропустить, неожиданно вежливо перенаправил Яниса к другому входу. Ян слегка удивился, но виду не подал – за углом так за углом, ему нетрудно пройти пару десятков шагов.
У другого входа людей оказалось меньше, фактически Ян прошёл к фейс-контролю в одиночестве. Пригласительную карточку изъяли, выдав вместо неё нагрудный знак, красиво стилизованный под малахит. На самом деле это было несложное электронное устройство, которое при необходимости высветит на сканерах охраны информацию о владельце. Однако во всех других случаях этот своеобразный бейдж должен был помочь сохранить инкогнито высокого гостя, одновременно подчеркнув его статус. Янису становилось всё интересней, что же это за дефиле такое и как Рилонар достал для него пригласительный.
Внутри оказалось красиво, многолюдно и довольно шумно. Собственно, показ ещё не начался, поэтому гости хаотично перемещались по залу, обменивались мнениями со знакомыми, избегали или, наоборот, целенаправленно искали репортёров. Этой братии тоже оказалось более чем достаточно, но Янис едва ли обратил на акул пера внимание, высматривая знакомый бледно-золотистый хвост. Рилонар и впрямь нашёлся довольно быстро, но он что-то обсуждал с широкоплечим мужчиной с явной примесью дворфской крови. Оба собеседника выглядели весьма деловито, и Янис побоялся отвлекать эльфа приветствиями, решив подойти позже.
Заняться, в принципе, было нечем – Ян так и не знал сути предстоящего мероприятия, а программку или памятку на входе не давали, – но и просто побродить между приглашённых, послушать разговоры, порассматривать причёски и украшения было интересно. Опять же, оформление зала вполне заслуживало внимания. Ян как раз заметил возле одной из стен что-то подозрительно знакомое, но подойти поближе не успел: его перехватил один из многочисленных репортёров.
– Здравствуйте. Скажите, что вы чувствуете, будучи одним из вип-гостей на таком знаковом мероприятии? Сложно ли было сюда попасть? В качестве кого вы приглашены?
Янис, немного опешивший от такого напора, пожал плечами:
– В качестве самого себя, по всей видимости.
– О, как интересно… И кто же вы? – репортёр окинул свою жертву цепким взглядом.
– Мастер Янис Шерсс, – смысла делать тайну из своего имени Ян не видел.
– Мастер Шерсс? – журналист подобрался, как учуявший добычу хищник. – Не согласитесь ли на небольшое интервью?
Ответить Ян не успел. Его опередил спокойный, с едва заметными шипящими нотками голос из-за спины:
– Возможно, но несколько позже. Ян, милый, позволь тебя похитить…
– Ба Наиша! – обрадовался горгона. – Вы тоже здесь, как здорово!
– Мы-то здесь, а ты почему молчал, негодник? – нагайна подхватила внука под локоток, одним изящным взмахом хвоста отгородив его от репортёров. – И с малахитовым значком, один из организаторов, значит… Совсем совесть потерял!
– Ба, но я не занимался организацией показа, – запротестовал Янис. – Мне просто пригласительный достался от одного… друга.
– Поздно отпираться, ребёнок, – весело заметил подошедший с другой стороны василиск, – Наиша уже почуяла след, и теперь её с него не собьют даже твои трогательные змейки.
– Но я правда не…
От разбора полётов его спасла чуть изменившаяся музыка. Если до этого она звучала скорее лёгким, ненавязчивым фоном, то теперь из спрятанных где-то наверху колонок полилась более энергичная, яркая мелодия. Да и свет в зале слегка померк, отчего ещё пустой, высвеченный вспыхнувшими прожекторами подиум начал притягивать гостей, как мотыльков – пламя. Нагайна бросила на внука суровый взгляд, примерно означающий «позже поговорим», и слегка приподнялась на хвосте, чтобы было лучше видно.
Ян тоже постарался встать, чтобы хоть что-то разглядеть, и с изумлением понял, что вокруг подиума выстроились не кто иные, как статуи в его платьях. Однотонная зелень малахита создавала фон – и в то же время взгляд нет-нет да выхватывал отдельные формы, выполненные в едином стиле с платьем первой модели, вышедшей под свет софитов.
Более того, на руке девушки, подчёркивая это единство, красовался один из его браслетов, тонкий и почти невесомый, но изысканно-узорный за счёт прожилок камня. Так вот для чего у него так охотно выкупали украшения! Интересно, а парни-модели будут, или мужские аксессуары все достались организаторам выставки?
– Значит, не участвовал, да? – шёпотом поинтересовалась Наиша, ловя внука за ухо. – А то я твою работу не узнаю, негодник!
– Ба, да я и правда не знал, – так же шёпотом оправдывался Ян. – У меня просто платья заказали, а про показ я и не слышал!
– Тише, Наи, потом дочитаешь ребёнку нотации. Тем более его не ругать, его хвалить нужно, – вмешался Серес.
Показ неожиданно оказался зрелищем ярким, интересным и даже немного сказочным – как раз за счёт творений горгоны. И Ян поймал себя на том, что ему очень лестно видеть свои украшения на девушках-моделях, интересно угадывать, какое окажется следующим, ловить задумку организаторов, которые умело оттеняли очередное творение дизайнеров не только музыкой, но и световыми акцентами. И чувствовать гордость стоящих рядом нагайны и василиска было ужасно приятно. Разумеется, в семье его профессию не осуждали, но и не ждали, что Ян когда-нибудь выберется из своей мастерской. А тут его работы – жемчужина показа, и комментатор, сообщающий названия коллекций и обращающий внимание гостей на отдельные детали, в небольших паузах рассказывал о тех самых малахитовых платьях. Или делал акцент на очередном необычном аксессуаре работы «пока ещё малоизвестного, но очень талантливого мастера». Ян мимолётно подумал, что после этой рекламы наплыв клиентов гарантирован такой, что хоть сверхурочно работай. Было даже немного неловко от такого расхваливания – хотя, что отрицать, с появлением Рилонара у горгоны завёлся совершенно особенный сорт вдохновения. Если бы он так работал перед той выставкой, были бы все шансы взять призовое место.
