Текст книги "Истинное сердце (СИ)"
Автор книги: Kris Ptica
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
– Что?! – только и смогла она произнести.
8
Ален лежал на кровати в одиночной камере предварительного заключения и смотрел в потолок. Он не знал, который час, да и ему это не было интересно. Все последние события проплывали у него в мозгу, как в тумане. В тумане он помнит лицо Мелани, её огромные и испуганные глаза, в тумане он помнит, как проследовал за следователем в его номер. Потом вылет в Париж вместе со своей группой, но отдельно от них под конвоем двух мужчин в штатском. Всё было обставлено грамотно, никто из фанатов не видел его в наручниках и журналистам он не давал интервью. Жюст, Мелани и Жак всё взяли в свои руки. В тумане он помнит, как ему разрешили заехать к себе домой за вещами и затем он очутился здесь и теперь лежит, размышляет о своей участи. Шок у него был такой, что его каменное лицо не изменяло выражения с минуты ареста и до того, как его привезли сюда. Ален со стоном закрыл глаза и почувствовал, что не одни находится в камере. Он открыл глаза и повернул голову в сторону, к противоположной стене, выкрашенной в ядовитый синий цвет. Там на стульчике сидел старик с азиатской внешностью и внимательно разглядывал его. Лицо старика выражало грусть и озабоченность.
– Что испугался? – было видно, что он сочувствует ему, но Алену глубоко наплевать сейчас было на сочувствие старика, – почему молчишь? – не унимался он, – говори. Тебе надо выговориться. Нельзя всё держать в себе, иначе у тебя опять начнётся…
– Что ещё может у меня начаться?! – спросил недовольно Ален.
– Депрессия, – ответил старик.
– И что с того? Какое это имеет сейчас для меня значение? – Ален хотел отвернуться от старика к стене, но старик не дал ему это сделать. Он резво вскочил со стульчика и в два шага оказался возле кровати, на которой лежал Ален и, схватив его за плечо, развернул к себе, – не смей делать снова то, от чего я хочу тебя уберечь.
Ален поднялся, сел на кровати и спустил ноги на пол: «Какой ты прилипчивый! Не можешь уйти? Мне и так тошно!»
– Не могу. Я здесь из– за тебя. Моя миссия заключается в том, чтобы не допустить таких же последствий, как раньше.
Ален замер и смотрел на старика, как на что– то необычное и иллюзорное.
– Тебя же здесь нет? Ты мне мерещишься, – Ален протянул руку и коснулся плеча старика. Одёрнув руку, он воскликнул, – что за хрень! Ты что настоящий?!
– И да и нет, – ответил он, – мне надо очень многое тебе рассказать, чтобы ты понял и осознал, что твоё положение не безнадёжно. Я должен вывести тебя из оцепенения, в котором ты находишься, и заставить бороться.
– С кем бороться?! Ты что не знаешь, что мне предъявлено обвинение в убийстве?
– Не с этим бороться, а с самим с собой, – старик пододвинул стул к кровати и сел на него, – не волнуйся, твои друзья сейчас делают всё возможное и невозможное, чтобы снять с тебя эти нелепые обвинения. А ты должен не допустить в себе уныние и разочарование этой жизнью. Ведь если ты сейчас не будешь оптимистом, то считай, пропал.
– Почему мир так жесток со мной? Что я сделал такого, что теперь должен находиться в этом нелепом положении?
– Почему ты решил, что мир к тебе жесток? – старик серьёзно смотрел на Алена.
– Я сам вижу и чувствую это, – Ален чуть не плакал.
– Что же ты видишь? – старик обвёл рукой пространство вокруг себя, – это разве не иллюзия? Что ты чувствуешь? Это по– твоему, реальность? – немного помолчав, старик продолжил, – ты, знаешь, если маленького ребёнка бросить в джунглях для того, чтобы его воспитала волчья стая, то для него будет реальность отличная от человека, воспитанного в обществе людей и чувствовать он будет по другому этот мир. Если же этого ребёнка через пять, шесть лет вернуть в общество, где он родился, то он просто умрёт. Душа его уже никогда не сможет принять отличный от его воспитания мир. А ты говоришь «вижу», «чувствую», – старик снова помолчал и продолжил, – не это ли говорит о том, что мир многогранен и нет придела его изменениям. Ты только видишь ту часть, которая ближе всего к тебе и чувствуешь только то, что касается твоей души. Мир не жесток и мир не добр. Он просто существует, а каким он будет конкретно для тебя, это только тебе решать и никому больше, – наступила тишина. Ален сидел на кровати и напряжённо вглядывался в лицо старика.
– Мне кажется или я тебя знаю? – у Алена перед глазами стали мелькать картинки и он не мог сосредоточиться на какой либо из них, – я что– то вижу, но картинки перед глазами так быстро исчезают, что я не в состоянии сфокусироваться на какой– либо одной, – медленно произнёс он. И вдруг Ален ясно увидел себя на крыше высотного здания. Он стоял и смотрел на город полный огней. Шум города не доходил до него, настолько было высоко. Ветер прохладными порывами шевелил его волосы. В этот миг Ален почувствовал такую безысходную тоску и печаль, что по его щекам потекли слёзы. Он чувствовал, что никому не нужен, его никто не любит, и сейчас он умрёт и никто не будет оплакивать его потерянную душу. Он поднял голову и посмотрел на тёмное небо, которое безразлично светило ночными звёздами и затем сделал шаг в бездну.
Ален очнулся и испуганно посмотрел на старика.
– Что? Вспомнил? – старик с грустью смотрел на него.
– Я покончил жизнь самоубийством? Но как такое возможно? Я же жив! – и Ален невольно рукой коснулся своего лица.
– Да. Ты поднялся на высотное здание в Токио и сбросился вниз. Твоё тело настолько было изуродовано, что от него практически ничего не осталось, только каша, но… – он дотронулся до руки Алена, – это было в прошлой жизни. Ты жил в Японии и был айдолом, прекрасным мальчиком с восхитительным голосом, был очень популярен и полмира было в твоих поклонниках. Но напряжённость графика, стресс, недосып и самое главное несчастная любовь привели тебя к тому, что у тебя началась депрессия. Твой менеджер не обратил на это внимание. А зачем ему это? Ты приносил баснословные гонорары, чего ему и нужно было от тебя. Да, ты, прав, никто долго не горевал по тебе. Фанаты переключились на других. Быть может кто– то из них плакал какое– то время, но знаешь что, жизнь всё лечит, если это не касается тебя напрямую. Так что твоя трагедия была трагедией только для тебя и твоих близких. А теперь тебя вернули в это же время, но в другое измерение и дали тебе похожую ситуацию, чтобы ты снова прошёл, то, что должен и я хочу, чтобы ты теперь справился с этим.
– Как такое возможно?! – почти вскричал Ален, – я, что с ума схожу?!
– Нет. Ты в полном здравии и уме, – ответил старик, – я тебе скажу даже больше, я это ты, но только в старости, если бы дожил до моих лет. Но ты не дожил и прервал нить жизни в самой её начале. Теперь только от тебя зависит, как пройти эти испытания.
– А если я не смогу? – шёпотом спросил Ален.
– Тогда ты снова очутишься в этом времени, но уже в другом измерении и тебе снова дадут похожую ситуацию и так до тех пор, пока ты не пройдёшь её. Времени не существует. Это у вас людей есть время, прошлое, настоящее и будущее, а там, откуда я пришёл, этого нет. Есть сейчас и всё. Подумай, стоит ли тебе, вновь и вновь возвращаться? Не лучше ли будет взять себя в руки и смело ринутся в бой с самим собой?! – Старик встал со стула и долгим взглядом буквально приковал Алена, – я вижу, что ты уже все для себя решил. Больше мне не позволено тебя навещать. Это в последний раз. Я надеюсь, что у тебя эта жизнь сложится лучше, чем предыдущая.
Ален открыл глаза и долго смотрел в потолок. Он не мог двигаться, да и не хотел этого делать, так он лежал до вечера, пока ему не принесли в камеру ужин.
На следующий день, дверь в его камеру открылась, и офицер надсмотрщик громко сказал, оглядывая его с головы до ног: «Ланс! Выходи на прогулку».
– Я не хочу гулять, – ответил Ален надсмотрщику.
– А я тебя не спрашиваю, хочешь ты или нет. Здесь такие порядки. Прогулка, затем завтрак. Если будешь нарушать режим, к тебе будут взыскания со всей строгостью закона, – он хмыкнул и добавил, – раскудахтался, не хочу, не у мамки в гостях находишься.
Ален нехотя встал и вышел из камеры.
– Руки за спину, – строго сказал офицер. Ален повернулся спиной к нему и заложил руки за спину. Через мгновенье он почувствовал, как наручники застегнулись на его запястьях.
– Это обязательно делать? – недовольно спросил Ален, почувствовал, как механизм наручников больно прищемил кожу на руке.
– Поговори мне здесь ещё! – прикрикнул на него офицер и, толкнув Алена в спину сказал, – пошёл!
Алена вывели во внутренний двор учреждения, там гуляли те, кто временно находился здесь с дальнейшей отправкой дальше, и те, кто, как Ален, находились под следствием. Как только он вышел на улицу под осеннее солнце, сразу почувствовал напряжённость, которая витала в воздухе. Двор был небольшой, но было достаточно места для того, чтобы разместить скамейки и теннисный стол. Ален сразу заметил в углу двора сидящих на скамейки небольшую кучку арестантов, они тоже его увидели. Среди них был высокий и мускулистый, который явно скучал. Увидев Алена, он встал и как только Алену сняли наручники и сказали: «Гулять тридцать минут», – мужчина направился в его сторону. Железная дверь со стуком захлопнулась за спиной Алена, и он почувствовал, как остался один на один с этими людьми, которые смотрели на него злыми глазами.
– Посмотрите, какого пряника к нам занесло, – подходя к Алену вплотную, насмешливо и грубо сказал мускулистый тип. Ален напрягся. Ему почему– то вспомнилась школа, где он был в похожей ситуации. Когда они переехали в Марсель из Парижа, и ему пришлось пойти учиться в новую школу. Он также стоял спиной к стене и смотрел на высокого мальчика, который был на два года его старше и был главным драчуном, но только теперь Ален был мужчиной тридцати девяти лет и он мог постоять за себя, все благодаря боксу, которым он стал заниматься в старших классах.
– Чего молчишь и глядишь на меня? Здесь тебе не концерт, – он сплюнул на кроссовок Алена, и тут Ален просто ударил мужика выставленной прямой левой в его нос. Это был «джеб» техника, которая позволяла эффективно удерживать соперника в пределах некоторого расстояния от себя, тем самым не давая переходить в атаку. Мужик заорал, и из его носа брызнула кровь. Он замахнулся в ответ, но Ален успел увернуться и его кулак просвистел возле уха Алена и угодил в железную дверь, позади него. Больше у Алена не было времени на раздумья. Он перешёл в атаку, как его учил тренер, техникой «мерцающий джеб», он бил противника снизу, чтобы тому невозможно было отследить очередной удар. Ален машинально вспомнил наставления тренера по бою: «Ниже располагай бьющую руку, чтобы противнику было трудно наблюдать очередной удар и уклоняться от него. У тебя возрастёт скорость ударов». Мужик отступил от него на два шага, но Ален продолжил нападение, нанося сильные и резкие удары, тем самым дезориентируя его. Тут Ален почувствовал опасность с левого бока. Краем глаза он увидел, что к нему подкрадывается ещё один арестант, подбирая удачный момент, когда Ален будет наибольше уязвим. Ален правым кроссом атаковал приблизившегося на опасное расстояние к нему мужчину, тот от удара, которого не ожидал, охнул и осел на землю. Ален вдруг почувствовал глухую боль в правом ухе. Пока он был отвлечён противником с лева, справа к нему незаметно подошёл ещё один и заехал ему в ухо. Ален тряхнул головой, чтобы звон в ушах, после пропущенного удара, прошёл быстрее и переключился на противника справа. На него смотрел немолодой мужчина, чуть ниже его ростом и в его взгляде читалась холодная решительность. Было видно, что он уже бывалый в драках.
– Что, малец, решил позабавиться? – спросил он ледяным тоном.
– Как и ты, решил поразмяться! Не просто же круги нарезать, – ответил Ален.
Мужик усмехнулся: «Давай, начнём!»
Ален почувствовал непростого противника. Он решил, что первый удар должен быть за незнакомцем, для того чтобы узнать, на что тот способен и правильно выбрать тактику боя. Тот не заставил себя долго ждать и сделал первым выпад. Ален увернулся и увидел, что незнакомец взглядом кому– то за его спиной приказал не вмешиваться. Теперь всё внимание Алена было приковано к незнакомцу, который, похоже, имел здесь авторитет. Следующий удар был за Аленом, он перенёс свой вес на переднюю ногу и сделал резкий выпад рукой из стойки, целясь ему в голову, вложив всю мощь своего корпуса в этот удар. Рука Алена почти коснулась лба противника, но тот вовремя среагировал.
– Я вижу знакомую технику ударов, – чуть задыхаясь, произнёс незнакомец.
– Рад этому, – сказал Ален и снова ударил, тот увернулся и отступил.
Теперь Ален перешёл в наступление и вдруг неожиданно для себя пропустил удар от оппонента. В голове появился характерный звон, но Ален только встряхнул головой. Незнакомец лихо уворачивался от ударов Алена, и так продолжалось некоторое время, но держать темп, который задал Ален, незнакомцу становилось все сложнее. И вот противник оступился, похоже было, что он уже выдохся, так как по возрасту был старше Алена. Он стал пропускать удары и, получив от Алена в челюсть, пошатнулся, а Ален не стал себя останавливать и завершил бой левым хуком. Хотя удар был не такой силы, потому что Ален бил левой, но ввиду неожиданности нанесения удара, и в то же место, в которое до этого незнакомец пропустил удар в челюсть, он упал, и все поняли, что бой был выигран Аленом.
Железная дверь открылась, и появился офицер.
– Что здесь за бой вы устроили?! – громко спросил охранник, – в одиночку захотели?
– Ничего такого здесь не произошло, офицер, – вставая с земли и утирая кровь с губ, сказал незнакомец, – просто мы решили позабавиться и поразмяться. Мы же мужики, что же нам в шахматы играть? – все вокруг засмеялись, поддерживая шутку авторитета, только охранник был серьёзен, по– видимому, шутка его не впечатлила.
– Ланс, – офицер посмотрел на Алена, – на выход. К вам пришли. У вас будет сейчас свидание. На все про всё двадцать минут, – и он снова одев Алену наручники, повёл его в помещение, в комнату для свиданий.
Пока Ален шёл по коридору, размышлял, кто же пришёл его навестить, и когда дверь в комнату свиданий открылась, он увидел Мелани. Сказать, что он был рад, это значит, ничего не сказать. Вся гамма чувств, нахлынувшая на него в этот момент, чуть не свалила его с ног. Ален не ожидал, что такое возможно, потому что никогда ещё любовь не была для него такой сладкой и одновременно горькой. Все промелькнуло перед ним, от счастья, блаженства, щемящей тоски до сомнений и беспокойства, но он был сейчас на седьмом небе. Ален медленно подошёл к столу, за котором уже сидела Мелани и сел на стул. Она всё так же была в брючном синем костюме и все так же привлекательна, только тёмные круги под глазами и осунувшиеся лицо говорили о том, что последнее время переживания давали о себе знать. Ален был рад и не рад, что Мелани переживала за него. Значит, он ей не безразличен.
– Мелани, я не думал, что снова увижу тебя, – тихо сказал Ален, наслаждаясь, лицом любимой женщины.
– А зря, от меня так просто не отделаешься, – старалась шутить она. Видно было, что она держится и не хочет показывать, как переживает.
– Как там ребята? – спросил Ален.
– В порядке. Жюст, молодец, управляется с делами, пока я тут с адвокатами работаю.
– Я не ожидал от тебя такой заботы о себе, – Ален хотел дотронуться до руки Мелани, но тут услышал окрик охранника, который сидел в этой же комнате и следил за их разговором, – не положено дотрагиваться до рук! Если будете нарушать, то свидание прекращу!
– Я понял, офицер, такого не повториться, – Ален убрал свои руки со стола под него.
– Ален, как ты себя чувствуешь? – взволнованно спросила Мелани, – я вижу у тебя ссадину на лице. Тебя что били?
– Нет, – усмехнулся он, – попробовали бы, – Ален так много хотел спросить у неё и сказать ей, что не знал с чего начать.
– Мы, твоя команда, все делаем для того, чтобы с тебя сняли это нелепое обвинение и адвокаты трудятся день и ночь. Я и Жак наняли троих, самых лучших. И ещё, месье Бюжо передаёт тебе привет и желает, чтобы ты не сдавался, потому что верит в твою невиновность, как впрочем, и мы все, – Мелани смотрела на него и не могла насмотреться. Она так и не поняла, когда её чувства переросли в любовь. Так больно было осознавать, что твой любимый человек находиться на краю пропасти, и ты не можешь сейчас ему помочь. Надо просто ждать и надеяться, что всё разрешиться в его пользу.
– Я очень рад, что ты пришла. Теперь я смогу бороться, зная, что не безразличен тебе, – тихо сказал Ален.
– Я после тебя пойду к следователю Деко. Он просил меня зайти. Может, есть какие– то новости. Хотя он тебя арестовал, но он продолжает вести следствие и мне думается, найдёт что– то, что оправдает тебя.
– Ты такая оптимистка, мне даже страшно становится от этого, – Ален снова почувствовал горячее желание дотронуться до неё.
– Не говори так. Я всегда надеюсь на хорошее, иначе невозможно было бы жить в этом мире, – Мелани почувствовала, как слёзы из её глаз норовят вырваться наружу. Она вздохнула, чтобы успокоится, – самое главное, чтобы ты не терял надежду, тогда мне и ребятам будет легче бороться за тебя.
– Теперь я не потеряю надежду, – Ален смотрел в глаза Мелани, – ты моя надежда и моя любовь. Без тебя и твоей поддержки я не смог бы и дня продержаться, но ты пришла и все мои сомнения развеялись.
– Я люблю тебя, – чуть слышно сказала Мелани.
– Я люблю тебя, – чуть громче сказал Ален, – и все сделаю для того, чтобы вернуться к тебе, как можно скорее.
– Свидание окончено! – услышали они окрик офицера и оба вздрогнули.
Ален медленно встал, и Мелани встала тоже.
– До свидания, Ален. Береги себя, – Мелани чувствовала слабость в нога и держалась до последнего.
– До скорого свидания, я надеюсь, и не плачь, пожалуйста, – добавил он.
– Этого я тебе обещать не смогу, – чуть слышно ответила она. К Алену подошёл охранник и одев наручники, увёл его. Когда за ними закрылась дверь, Мелани буквально упала на стул и слёзы градом покатились по её щекам.
Деко курил и смотрел в раскрытое окно. На дворе был октябрь месяц, и золото листьев устилало асфальтовые дорожки в парке напротив его кабинета. Он много собрал материала по делу Фабриса Готье, и улик тоже было предостаточно. Теперь он точно знал, как поступить дальше, но почему– то он был не рад этому. Причиной была Мелани Анен. Эта женщина интересовала его больше, чем он хотел бы себе признаться. Когда простая симпатия переросла в более глубокое чувство, он не знал, да и времени анализировать все это, не было. Начальство давило на него и влиятельные люди, которым месье Ланс был не безразличен, постоянно тревожили его своими вопросами. Адвокаты добивались выхода Алена под залог, но Деко уговорил прокурора, чтобы в этом было ему отказано. Деко нужно было всего двадцать четыре часа, чтобы полностью закрыть это дело и прокурор со скрипом, но дал ему эти двадцать четыре часа. В дверь постучались.
– Входите, – громко сказал Деко, затушив сигарету, и дым от неё стал медленной струйкой улетучиваться в открытое окно.
Дверь открылась и Мелани зашла в кабинет. Деко посмотрел на неё и вздохнул.
– Добрый день, месье, я зашла к вам, как вы просили. Что у вас для меня есть позитивного?
Деко увидел её красные глаза и понял, что она плакала: «Скорее всего, после свидания с Аленом, чтоб он провалился, – подумал Деко, – значит я опоздал. Ну что ж, хоть в этом я смогу ей помочь. Надеюсь, мне это там зачтется, – с горечью размышлял он, а вслух сказал, – проходите, присаживайтесь. Я хочу задать вам несколько вопросов для прояснения кое– каких мелочей, которые для меня совсем не мелочи».
Мелани прошла в кабинет и села на стул, положив руки на стол.
– Спрашивайте, – сказала она, – если это поможет следствию, я буду только рада.
– Хорошо, – Деко тоже сел и снова вздохнул, – меня интересует отношения Марго Вилар и Алена Ланса в концертном туре. Расскажите мне, как появилась эта женщина?
– Особо рассказывать нечего, – растерялась Мелани, – он с ней познакомился в Малайзии, и после этого я купила ей билет до Сеула, по просьбе месье Ланса. Он хотел, чтобы она была рядом, пока он находится в поездке. Я в этом бизнесе уже более десяти лет и это практикуется музыкантами очень часто. Всегда в поездке появляются легкого поведения женщины, которые затем следуют за музыкантами до конца их тура.
– Почему вы просили Жюста навести справки о мадмуазель Вилар? Она показалась вам не той за кого себя выдает?
– Нет, я так не думала тогда. Просто безопасность для меня не пустой звук. В поездках такого масштаба всегда случаются непредвиденные ситуации, и чтобы избежать тяжёлых последствий я всегда заранее просчитываю ходы.
– Тогда скажите мне, в Пусане в ночь с десятого на одиннадцатое сентября месье Ален Ланс где ночевал?
Мелани помедлила немного с ответом и затем произнесла: «У меня. У него был скандал с Марго и после этого он напился, и я его еле дотащила до своего номера, потому что он не захотел идти к себе».
– Значит, он уже был в ссоре с ней?
– Да, всё верно.
– После того, как по её словам, у неё все украли, Ален взял расходы по её содержанию на себя? – Деко одновременно помечал в своём блокноте что– то и Мелани не видела выражения его лица, да и ей так было проще отвечать на его вопросы.
– Да. Всё практически оплачивал он, ответила она.
– Как она объяснила то, что полетела с вами в Бангкок. Ведь у неё не было средств, и даже если она сдала билет в Париж, то этих денег недостаточно, чтобы купить билет в Таиланд.
– Я не знаю. Как– то это вылетело у меня из головы. Тогда из– за этой шумихи, я не обратила на это внимание, не до этого было, – удивилась Мелани.
– Понятно, – сказал Деко и откинулся на спинку стула.
Он долго сидел молча. Казалось, он о чём– то раздумывает. Мелани тоже молчала и не нарушала его мыслительный процесс. Деко смотрел на Мелани и думал о том, что сейчас он предложит ей спасительный круг, и от этого будет зависеть дальнейшая её жизнь.
– Мелани, я хочу вас попросить сделать одно дело, результаты этого напрямую отразятся на Алене Лансе. Вы же хотите ему помочь?
– Да, – ответила она, и сердце учащённо забилось у неё в груди, – что я должна сделать?
– Вы должны позвонить Марго Вилар и настоять на встрече с ней тет– а– тет.
– Хорошо. А о чём мне с ней разговаривать?
– Вы должны поплакаться ей и погоревать вместе с ней о месье Лансе и постараться случайно, как будто проговориться о том, что я поеду сегодня вечером на квартиру к покойному месье Фабрису, так как там забыл забрать очень важную улику. Что это за улика? – сам себя спросил Деко, – скажите, что оставил там пакетик с волосками, которые собрал медэксперт с ковра. Что– то в этом духе. Не конкретизируйте, пожалуйста. Будет более правдоподобно, если вы будете сомневаться, и выскажите это сомнение Марго. Что– то слышали и всё, а конкретнее не знаете. Хорошо? Сможете сыграть так, как я прошу?
– Я постараюсь, – ответила Мелани.
