Текст книги "Жуткое обещание (СИ)"

Автор книги: Коммандер Стась

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Алексей не сразу понял, где находится – мягкая поверхность под ним не была похожа на кресло вертолета. Какой интересный сон ему снился! О полете над мрачным северным болотом. Кажется, он до сих пор слышит стрекот винтокрылой машины. Нет, это что-то на улице, просто в полусне слух подводит. Надрывный рев грузовика резко изменил тон и затих – наверно, машина свернула за угол.

Алексей, щурясь, огляделся, но калейдоскоп темных и светлых пятен не складывался во что-то знакомое: свет шел не с той стороны, дверь была не там, где должна быть, темное пятно шкафа почему-то зеленело. Если он не дома, то где?

Он сел в постели и свесил ноги. Потер глаза и поморгал, огляделся снова. Да, это не его комната и даже не убогий номер в гостинице. Это какое-то полуподвальное помещение, с узким окном над панцирной кроватью. Напротив окна обшарпанная дверь в перекошенной от сырости коробке и крашенный в зеленый цвет железный шкаф.

Он все не мог толком проснуться. Тело было болезненно легким, в голове звенело. Давно затихший грузовик вновь взревел и, оторвавшись от земли, огибал небосвод, приятно щекоча затылок вибрациями своего винта – прямо сквозь километры расстояния и каменные стены.

Алексей даже не испугался, когда кто-то вошел в поле зрения сбоку и уселся на стоящий у кровати стул. Худощавая женщина с усталым грубым лицом. Волосы с проседью, тусклые глаза не подведены, тонкие бесцветные губы поджаты. В отличие от Алексея, ей не было интересно. Она просто делала опостылевшую работу.

Алексей разглядывал ее одежду – синюю, застиранную до блеклости куртку, что-то среднее между робой и кителем.

– Интересное у вас имя... – он протянул руку к клапану ее нагрудного кармана и провел пальцем по небрежно вышитой вручную надписи «Анжела Смерть».

 

* * *

Просыпаясь, он резко вздрогнул всем телом, излишне интимно прижавшись при этом к Маше. Девушка, впрочем, крепко спала, сжавшись в комочек в кольце его рук.

«Смерть во сне – это какая примета?» – недавно он читал о болгарской предсказательнице Ванге, которая уверяла, что увидеть свою смерть во сне – это к счастливой жизни с любимым человеком. Но он видел саму Смерть.

В этот раз слух и зрение вернулись очень быстро. Тусклый серый свет просачивался под груду курток и обивки, что служила им лежбищем последние три дня. И, к сожалению, это утро начиналось с плохих предзнаменований: усилившийся за ночь ветер пел на листах обшивки разбитого вертолета.

Алексей осторожно выполз наружу и, зябко ежась, огляделся. Как он и опасался, посланцы Нга рыскали все ближе – линия горизонта терялась в белесой мгле. Рано или поздно их настигнут – злые силы не позволят жить в этих землях чужакам. Надежда, что гибель всех их спутников удовлетворит нгылека и скроет уцелевших до прибытия спасателей, таяла с каждым днем.

Алексей сходил оправиться, разжег небольшой костерок и поставил кипятиться воду. После чего принялся расталкивать Машу.

– Давай-давай, соня, подкрепимся и потом нам надо будет серьезно поговорить.

Девушка нехотя вышла наружу и замерла, уставившись на костер и начинающий парить котелок. Повязка на голове сползла на бровь, а серые от холода кисти рук мелко подрагивали – бедняжка спросонья даже не догадалась закутаться получше.

– Ты не стой так, замерзнешь. Садись к костру, чайку заварим, да крупа еще есть – спасибо Роману Петровичу, царствие ему небесное.

Маша ничего не ответила – после аварии она не разговаривала ни с кем... не разговаривала с ним. Лишь изредка с ее губ срывались короткие ругательства или проклятия, заставляя Алексея досадливо одергивать ее – в этих краях у слов есть сила, никогда не знаешь, когда твое проклятие будет услышано теми, с кем людям лучше не встречаться.

Да еще девушка частенько впадала в ступор, испуганно разглядывая самые обычные вещи: костерок этот, наброшенную ей на плечи куртку, нечаянно задетую Алексеем обшивку вертолета. Довольно быстро он понял, что нежелательно что-либо делать вне поля зрения ударившейся головой спутницы: нужно говорить с ней, объяснять, что ты собираешь делать; если нашел или решил переместить какие-нибудь вещи, то не надо их сразу бросать у лежанки, лучше сначала показать девушке.

А вот сейчас он нарушил это правило, так что ему пришлось пять минут заговаривать подруге зубы, тянуть ее к костру, соблазнять обещаниями, какая вкусная кашка да душистый чай у них получатся.

Наконец ступор отпустил Машу, и она, помотав головой, принялась за стряпню.

 

* * *

Уговорить Машу покинуть место аварии оказалось непросто. Да, отправляться в безнадежный поход через болотистую тундру – это практически самоубийство. Но и оставаться на месте нельзя – сегодня-завтра начнутся метели. Температура уже стала падать, и ветер усиливался.

Теперь их единственная надежда – попробовать ускользнуть от нгылека и добраться до ближайшей крупной реки, что приведет их на юг. К сожалению или счастью, местные злые силы не умеют бить прицельно, предпочитая ковровые бомбардировки – если буйство стихии охватит слишком большой регион, то они с Машей лишь на сутки приблизят свою гибель.

Маша хотела дождаться спасателей, и поначалу лишь отмахивалась от его доводов, что в метели никто не будет их искать, а когда погода улучшится – искать уже будет незачем. Тем не менее, когда он потерял терпение и, грохнув кулаком в борт вертолета, пригрозил уйти без нее, девушка вжала голову в плечи и стала собираться в дорогу. Почувствовавший укол вины Алексей смягчил тон, и еще раз повторил свои доводы – ласковым голосом и сдобрив речь ворохом обещаний и комплиментов. Удивительный народ эти женщины – они так-то в одной лодке, но за ним уже числится столько обязательств и прегрешений, что на троих хватило бы.

Поход сразу не задался – болота замерзли недостаточно, так что, Алексею пришлось делать двойную работу – и тащить поклажу, и прокладывать путь по зыбкой почве, в любой момент грозившей провалиться. Тем не менее, он километр за километром вполне успешно вел спутницу. Другое дело, что это был путь в никуда: казалось бы, каждый пройденный шаг приближает их к спасению, но на самом деле это напоминало игру в кошки-мышки. Нгылека неумолимо наступали на пятки, никогда не совершая последний бросок, но постоянно давая о себе знать.

Во второй половине дня впереди забрезжило спасение. Местность стала повышаться, и, оставив болота позади, путники увидели уходящую на юг долину. Речушка на ее дне была едва тронута льдом, но сухие берега казались беговым треком в сравнении с болотом. Ускорившись раза в два, Алексей с Машей пустились наперегонки со стихией.

Разумеется, это был обман. Возможно, нгылека просто хотели измотать своих жертв. Уйти на юг по сухой, защищенной от ветра долине – такого духи не допустили бы.

Сначала удивленно, потом возмущенно Алексей подмечал, что каждый раз, когда он не смотрит на долину, она исподволь изгибается, уводя со спасительного пути. Он пробовал не отводить взгляд, но это было бы слишком просто. Реальность стала меняться каждый раз, когда он просто моргал. Через несколько часов путники остановились, поняв, что долина совершила полный разворот на север.

Им пришлось покинуть долину и идти на юг невзирая ни на что. К сумеркам они остановились на краю болота и стали молча разбивать лагерь. Вдруг Маша коротко вскрикнула – купина, прочность которой она пробовала ногой, развалилась. Поспешивший к девушке Алексей увидел, что та разглядывает слабо шевелящуюся змею.

– О, гадюка! Я слышал, что они могут жить так далеко на севере, но они должны зимовать глубоко в земле. Эта дура здесь просто замерзнет.

Змейка была совсем молодой. Так странно было видеть что-то живое во владениях Нга! Алексей принес кожаный мешочек и, аккуратно ухватив змею, спрятал глупое пресмыкающееся.

– Когда спасемся, выпустим ее где потеплее. Мешок она в любом случае не прокусит, – объяснил он в ответ на недоумевающий взгляд Маши.

Они разожгли костер и поели. Конечно, оба понимали, что это глупый и ненужный ритуал – за день сильно похолодало, а усилившийся ветер гнал поземку. Следующий их костер станет последним, а потом змея сможет немного погреться на их телах. И это тоже будет лишь ложной надеждой – ведь трупы быстро остынут.

Алексей получше укутался в запасную куртку и сел напротив девушки.

– Ладно, небо свидетель – у меня нет другого выбора. Я знаю, что ты вся из себя комсомолка и атеистка. Но сейчас, на пороге гибели, все средства хороши. Согласна?

Маша смотрела сквозь него, но услышала – одна ее бровь вопросительно поднялась вверх.

– Гадание. Я имею в виду гадание.

Лицо девушки поскучнело, уголки губ презрительно изогнулись.

– Думай об этом что хочешь, но ты не могла не заметить, что нас отсюда не собираются отпускать. Единственный наш шанс – насильно повернуть линию судьбы. Изменить череду событий – в нужном нам направлении.

Голос Алексея окреп и приобрел властные интонации – другой голос силы природы и не стали бы слушать.

– Я могу погадать на жизнь или на смерть... Последнее нас не интересует. Я могу погадать тебе.

Он достал из-за пазухи мешок с согревшейся змеей и положил между собой и девушкой, распустив тесемки.

– Я спас змею не только из сентиментальных побуждений. Все знают, что змеи – особые животные. Она станет голосом Рока. Я же буду той силой, что принудит Рок уступить. Ты – листом на ветру. Ты согласна?

Маша молчала, завороженно глядя на шевелящееся на дне мешка животное.

– Молчание означает согласие, – подытожил парень. – Сунь руку в мешок!

Девушка испуганно дернулась.

– Сунь руку в мешок, или я тебя саму в мешок засуну! – рявкнул Алексей.

Тихо всхлипнув, Маша упала на колени и коснулась холодного тела змеи. Та обвила тонкую кисть девушки, угрожающе разинула пасть и зашипела.

– Очень хорошо. Она сказала, что ты будешь жить. Нет! – бросил он, увидев, что девушка собирается освободить руку. – Слишком рано. Гадание состоит из трех конов. Первый показал, что желание заклинателя может быть исполнено. Но теперь идет второй кон – жуткое обещание. Событие, парное с задуманным. Если тебе нужно наукообразное объяснение, то это событие, в котором будет заключена вся энергия от сдвига мировых линий, что произойдет, если желание исполнится.

Решив, что воля спутницы уже достаточно подавлена, Алексей властным жестом и твердым голосом приказал:

– Ударь змею о дно мешка!

Захныкав от ужаса, бедняжка подчинилась. И вновь змея не ужалила ее, лишь безобидно зашипев.

– О... кхм... она сказала, что тебя жестоко изнасилуют. Мне очень жаль, но теперь, когда ты все знаешь, возможно, ты сможешь подготовиться психологически. Например, воспринимать это как плату за...

Алексей осекся и прислушался к змее еще раз.

– Ох, ха-ха, извини, я неправильно понял. На самом деле, тебя изнасилуют после твоей смерти.

Утиравшая свободной рукой слезы девушка возмущенно посмотрела на спутника.

– В смысле, некрофилия – это, конечно, плохо. Но дело в том, что я не умею гадать на посмертие. То есть, ничего этого не будет, и кон не засчитан. Нужно повторить. Ударь ее снова!

– Прости, – прошептала Маша змейке, и припечатала ту к земле.

В этот раз Алексей вслушивался в шипение особенно долго.

– Так. Не люблю пророчеств в стихах. Она сказала что-то вроде: «И воспылает земля страшным огнем... И темный ангел ударит в хранилище святости... Словно ад изыдет из четвертых врат.»

Алексей поспешил дать сравнительно безобидную трактовку, прежде чем его излишне повернутая на коммунизме спутница решит пожертвовать собой, лишь бы не допустить планетарной катастрофы.

– Наверно, извержение вулкана или лесной пожар. Пророчества в стихах частенько бывают чрезмерно высокопарными и утрированными. Ты думаешь, что стих – о буре, а там на самом деле буря в стакане. Такое уж свойство у поэзии. В любом случае, вряд ли твоя жизнь может особо дорого стоить. И здесь, в тундре, высшим силам не придется менять слишком много событий ради твоего спасения.

Если ему и не удалось убедить Машу, то она этого решила не показывать.

– Так, теперь третий кон – ковенант, то бишь договор. Ты ведь не думала, что благосклонность высших сил бесплатна? Нам нужно как-то расплатиться. И змея нам сейчас все скажет. Ударь ее!

Девушка, сверкнув глазами, задержала удар на полпути... и вдруг погладила гадюку свободной рукой. Змея вновь не ужалила; напротив, отпустила руку Маши и свернулась клубком на дне мешка, напоследок громко прошипев что-то.

– Она сказала, что завтра мы должны убить посланца Улу Тойона. Ну, замечательно, – он многое мог бы сказать, но не хотел расстраивать Машу, поэтому просто спрятал змею за пазуху и принялся готовиться к ночлегу.

У них был шестнадцатый калибр и патроны с дробью. Из такой пукалки проще застрелиться, чем убить одержимого медведя. Впрочем, даже если бы у них было подходящее оружие, найти медведя в тундре – та еще задача. Белым нечего делать так далеко на юге. Бурым – нечего делать так далеко на севере.

Как ни странно, в этот раз их единственная надежда была связана с тем, что злые силы в лице зверя сами настигнут их.

И хотя думал он о смерти, но в эту ночь, слушая тяжелое дыхание Маши, он чувствовал себя более живым, чем когда-либо. Нгылека бесновались в черной мгле над болотом, ветер грозил разрушить хлипкий навес, выдувая длинные искры из тлеющего костра, сея колючими снежинками на тесно прижавшуюся друг к другу парочку – не было бы одного, замерз бы и другой. Но это и был самый яркий момент, что мог отыскать в памяти Алексей – все другое казалось глупым, ненужным, преходящим.

«Может, смысл жизни именно в таких моментах?»

 

* * *

Заключенный с высшими силами ковенант, вероятно, чуть приструнил местных духов. Преследователи будто столкнулись с невидимой стеной, растекаясь по ней в поисках прохода. Оборачиваясь назад, беглецы могли видеть колоссальное снежное облако, накрывшее половину земли во всех направлениях и поднимающееся в зенит. От осознания, какие силы были приведены в движение ради них, обоим становилось не по себе.

Но у них еще было время. Поскольку им все равно нужно было дождаться посланца, Маша и Алексей спешили уйти как можно дальше на юг.

Девушка в этот раз быстро шла впереди, неся все посмертные подарки Романа Петровича: мешочек с пшенкой и сухарями, пакет чая и ружье с патронами. Был и четвертый подарок – папка с записями, что вел ее научный руководитель, но Маша сразу спрятала ее и не давала посмотреть.

Алексей шел чуть позади, чтобы спутница не видела, как он непрестанно оглядывается в поисках заветного врага. Он не сказал ей, что это будет медведь.

Час проходил за часом, но никто не заступал им дорогу. Снежный фронт хоть и выглядел не менее грозным, чем ранее, но сильно отстал.

«Не обманывай себя, если не выполним завет, нгылека догонят нас менее, чем за час», – напоминал себе Алексей.

После обеда они продолжили путь. Маша заметно повеселела, вероятно, надеясь, что все еще может обойтись. Он ее оптимизма не разделяла – так оно не работает. Выпросив у подруги ружье под предлогом облегчения ее ноши, Алексей стал осматривать окрестности еще внимательнее.

И все равно неприятель заметил их первым. Он уже некоторое время шел параллельным курсом, иногда чуть обгоняя их, иногда отставая. Но пути их сближались.

Сейчас они шли по небольшой возвышенности, и впереди Алексей заприметил овражек. Желая встретить медведя там, он тронул Машу под локоть и ускорил шаг. Девушка, оглядевшись, ойкнула и прижалась к его руке.

– Не бойся, это всего лишь медведь. Если полезет, отпугнем его выстрелом – он и убежит, – обманул он спутницу.

Он снял рукавицы, проверил ружье и положил дуло на сгиб локтя. Одержимый медведь подходил все ближе, будто сторожевой корабль, идущий наперерез нарушителю. Теперь Алексей мог видеть его взгляд – почти разумный, оценивающий, не похожий на ускользающий взгляд обычного животного. Посланец Улу Тойона знал, что они его ждали и хотел знать, как они подготовились. Ружье его не впечатляло – наверняка слишком слабенькое, да и не матерый охотник его держит.

Еще никогда Алексею не было так неуютно под чужим взглядом. Еще никогда он не чувствовал себя таким слабым и ничтожным. Маша и вовсе, одеревенев, механически шагала рядом, вперив немигающий взгляд в землю.

Они не успевали к овражку: медведь ускорился, чтобы перехватить их на открытой местности. Последовавшее запомнилось Алексею лишь в виде нескольких картинок.

Один. Вот зверь чуть отстает и исчезает из поля зрения. Два. Темное пятно появляется сбоку. Три. Резко повернувшись и толчком спины опрокинув Машу, Алексей сует оба ствола в разверстую пасть над собой. Четыре. Под писк в ушах все падает: Маша, медведь, он сам.

Поднявшись на ноги, Алексей перезарядил ружье и осмотрел медведя. Если бы Алексей выстрелил в сердце, то скорее всего все они уже были бы мертвы. Но дробь поразила позвоночник зверя. Дух Улу Тойона оставил животное мгновенно.

Алексей почувствовал холодный ветер на лице, оценил расстояние до обрыва и в сердцах пнул тушу:

– Твою мать, поторопился. Теперь тащить его.

От этих слов у Маши случилась небольшая истерика. Алексей узнал о себе и о своей семье много нового, пока девушка вырывала ружье из его рук.

– Подожди, подожди, оно же заряжено! Ты не так поняла! Я подпускал его, потому что такими патронами медведя издалека не убить. Я просто неудачно пошутил, чего ты?

Через несколько минут, получив пару раз прикладом по шее, Алексей был условно прощен, и они смогли дотащить медведя до обрыва и столкнуть его, чтобы заняться тушей в укрытом от ветра овражке.

Алексей знал, что шкуру и мясо они могут забрать себе. Ковенант предполагал лишь уничтожение лазутчика: Улу Тойон здесь чужеродная сила, его владения простираются далеко на востоке.

В этот вечер Алексей не думал о смерти. Они свою часть сделки выполнили.

 

* * *

Алексей спустился с крыльца и побрел через больничный сад к выходу. Он сказал, что отлучится в магазин, но он не собирался возвращаться.

С Машей все будет в порядке, через несколько дней она сможет вернуться домой. У нее теперь будет много забот в институте. Она собирается продолжить работу погибшего руководителя и наставника. Еще она говорила, что после всего пережитого хочет навестить сестру в каком-то закрытом городе на севере Украинской ССР. Думала отправиться летом, но теперь попробует выбраться пораньше, перед майскими праздниками.

Высшие силы исполнили договор чин по чину: путники без проблем дошли до Хатанги на третий день после встречи с медведем. И почти сразу встретили троицу ненцев на лодке. Алексей с улыбкой вспоминал, как Маша гордо плыла по реке, набросив на плечи на манер плаща сырую медвежью шкуру, да нацепив ружье. Конечно, он ощущал легкую ревность из-за того, что девушка, по сути, украла его подвиг, но если ей хочется побыть в глазах местных Великой Белой Охотницей, то почему бы и нет? Впечатляла людей и ее ручная гадюка, что слушалась девушку, хоть у той не было ни флейты, ни тюрбана.

В Красноярске шкуру отдали на выделку, а змею после шумного скандала и суеты разрешили оставить в палате, только смастерили для нее надежную коробку из оргстекла.

Маша быстро шла на поправку. Трещина в черепе оказалась не опасной, а нормальная речь вернулась к девушке очень быстро. И она оказалась весьма говорливой... даже чересчур.

Алексей вскоре почувствовал себя ненужным. Мавр сделал свое дело, мавр может уходить. Если Алексею суждено встретиться с Машей еще раз – так и будет. А сейчас у него свой путь.

Парень брел по узкой улочке на окраине города. Летом она, наверно, была тенистой и уютной, но сейчас над его головой качались голые ветви, а ноги топтали прелые листья.

О, нет, он не грустил. Напротив, он смаковал новое чувство – чувство, что он нашел свое место в жизни. Он не помнил и не понимал, когда он научился слушать силы природы и гадать. Кажется, что он всегда это умел, просто не всегда осознавал. Но у него явно талант!

Жаль, что он не может гадать себе, да и нет повода. Вот если бы встретить кого-нибудь, кому нужна помощь...

Он не заметил, как оказался на противоположной стороне города. Такое чувство, что тенистая улочка каким-то образом провела его куда более коротким путем, чем можно измерить на карте. Впереди в сгущающихся сумерках маячили спины трех мужчин, и Алексей ощутил настоятельную потребность узнать, о чем они переговариваются. Быстро сблизившись с троицей, он неслышно пошел рядом с ними в тени.

О, да тут намечается что-то остросюжетное... И даже преступное. Алексей быстро понял, что парни – браконьеры, и один особо ретивый лесник встал у них костью поперек горла. Сейчас они заночуют у приятеля – водка, девочки, а завтра к вечеру уедут за город на приятельской «Ниве». Выяснять отношения с лесником – один из них как раз сообщал товарищам последние сведения о недруге. Завтрашний вечер обещает быть удобным и удачным для них.

Что же, не все ли ему равно, на ком оттачивать свой дар? Завтра люди явно будут нуждаться в его помощи. Стоит тоже съездить к леснику.

И он там всем поможет. А будут сопротивляться – погадает. Одним на жизнь. Другим – на смерть.

Но это будет завтра. А сегодня у него есть время немного познакомиться с городом. Начнет он с рюмочной, о которой слышал от летчиков, доставивших их в Красноярск.

На входе он встретил навьюченного баулами бородача.

«Геолог, что ли?» – подумал Алексей, распахивая дверь и учтиво уступая бородачу дорогу.

Тот, несколько замявшись, прошел в помещение и остановился прямо на входе со своими дурацкими баулами.

«Вот простофиля!» – раздраженно подумал Алексей, протискиваясь вслед за «геологом».

Он направился к бару, на ходу расстегивая куртку.

Бармен посмотрел сквозь Алексея на подходящего сзади бородача и сказал:

– Еще светлое осталось. Будете?