Текст книги "Ты меня возненавидишь...(СИ)"

Автор книги: Kolumnist

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Джинни, заплети мне волосы, пожалуйста, – глядя на себя в зеркало, сказала староста.

Подруга погрузилась в работу. Аккуратно переплетая пряди между собой, Джинни иногда смотрела на отражение в зеркале, – Ты выглядишь счастливой, ты в курсе?

Гермиона на этот вопрос только улыбнулась и опустила глаза:

– Так и есть, я счастлива, Джин…

***

Гарри Поттер сегодня шел в Большой зал в гордом одиночестве. Конечно, он мог дождаться девочек или пойти с Роном. Но друга он отправил с Лавандой, а Гермиону с Джинни решил попросту не ждать. А все потому, что на сегодняшнее утро у него в планах стояло задание “выловить Малфоя и выяснить его намерения”.

И пусть он сказал своей девушке, что не станет вмешиваться в это дело, – все равно все очень серьезно, чтоб пускать на самотек. Он вчера и так полночи провел в раздумьях и весь извелся.

Его подруга не ветреная особа. Гарри знал, что любые отношения для нее – не пустой звук, будь они приятельскими, дружескими или, тем более, любовными. Гермиона ни за что не стала бы сближаться с человеком, если бы не была уверена, что это что-то значит. Поэтому сегодня он встал ни свет, ни заря и отправился караулить своего недоврага.

Драко шел спокойной уверенной походкой, пока кто-то не схватил его за мантию в районе локтя и не затащил его за угол. “Что за хамство? Кто посмел к нему так прикасаться?” Он повернулся, чтобы обругать негодяя.

– Что ты себе позволяешь, черт возьми? – тут он встретился с выразительными зелеными глазами святоши Поттера. Он был удивлен… Очень удивлен. Когда первый шок прошел, Малфой вернул своему лицу надменное выражение, не забыв приправить его фирменной ухмылкой, – О! Чем обязан Вашему геройскому величеству?

– Не паясничай, Малфой! – теперь, когда первое задание “выловить” выполнено, он не знал, как приступить ко второму. Почему он вообще посчитал, что слизеринский хорек выложит ему все свои планы на Гермиону. “Почему он вообще должен захотеть с ним разговаривать?” Гарри вздохнул. Это было сложнее, чем он предполагал, но раз уж начал, надо заканчивать. – Надо поговорить. Не уделишь мне пару минут?

У Малфоя округлились глаза. “Ух ты, какой вежливый Поттер. Что это с ним?” Надо выяснить, что подтолкнуло его начать беседу. Черт, да он никогда не обращался к нему первым. Даже, когда они и дня прожить не могли, чтоб не облить друг друга грязью, Малфой всегда был зачинщиком.

– Что ж… Почему бы и нет. Зайдем сюда? – они прошли в ближайший кабинет.

Когда дверь захлопнулась, Гарри быстро повернулся и, пока не передумал, выпалил:

– Тебе нравится Гермиона?

Драко нахмурился и посмотрел на гриффиндорца, как на умалишенного, – С чего ты взял, что она мне нравится?

– Просто ответь “да” или “нет”, – Поттер нервничал, он совсем не знал, как говорить с Малфоем. Да и понимал, что тот даже если и ответит, то вряд ли честно.

– Не понимаю, зачем мне это, Поттер… – он был спокоен. Волнение прошло сразу, как только он заметил, насколько не по себе от этого разговора его собеседнику. – С чего ты взял, что я буду обсуждать с тобой мои симпатии к кому бы то ни было?

– Ты не отрицаешь.

– Но и не подтверждаю. Так?

– Послушай, – Гарри сдался, – я вижу, как ты на нее смотришь. Когда я заметил, что ты от нее глаз не отводишь, пока она не видит, я начал за тобой наблюдать…

Драко перебил его ехидным смешком, – Это нездорово, Поттер. Мне стоит опасаться?

– Заткнись и не перебивай меня, – зарычал в ответ парень, – Я помню, как ты танцевал с ней. Да я такого щенячьего взгляда на твоем лице в жизни не видел. А потом в поезде… По-моему только Гермиона не замечает, под каким пристальным наблюдением с твоей стороны находится!

Малфой невесело усмехнулся про себя. “Это уж точно. Даже ее полоумные дружки догадались…” Скоро все будут знать, а она так и будет все отрицать. Черт, пока он задумался, пропустил половину монолога очкарика.

– … в общем я хотел сказать, что если ты к ней неравнодушен, просто скажи ей это.

– Что?

– Говорю, признайся ей, – Поттер закатил глаза. – Но сначала пообещай мне, что не обидишь ее. В обратном случае, я вспомню все гадости, которые ты делал и, наконец, отомщу.

Драко рассмеялся, – Это что благословение, мать твою?

– Нет, Малфой. Просто я переживаю за Гермиону. Она мне как сестра. Я не хочу, чтоб ей было больно…

Драко застыл. Как говорить с милахой-Поттером, тем более о Гермионе, он до сих пор не понял. Заметив, что тот до сих пор ждет его ответа, он решил сказать правду. Всю правду…

– Да, Поттер, она мне нравится. – Он смело смотрел в зеленые глаза и четко проговаривал каждое слово,

– Скажу больше, я влюблен в нее с четвертого курса. Если тебя интересует, поспорил ли я на нее, собираюсь ли я поиграть с ней и бросить, то нет. Для меня это все серьезно. Я хочу, чтоб она стала Гермионой Малфой в будущем и родила мне маленьких таких “малфойчиков”, которые будут бегать по большому такому Малфой-Мэнору и разносить по нему детский смех, – он мечтательно

улыбнулся, погружаясь в свои фантазии,

– они бы встречали меня самыми искренними объятиями, когда я возвращался бы домой, а Гермиона… – тут он замолчал и вспомнил, с кем вообще разговаривает. А потом с вызовом спросил, – И что ты теперь будешь делать, Поттер?

Гарри ничего не ответил, он словно пришибленный стоял и размышлял о том, какое чудесное будущее нарисовал себе Малфой. Жаль, что он остановился… он бы послушал еще. Ни за что бы не подумал, что слизеринец говорит о своих мечтах о такой обыкновенной семье искренне, если б не видел его глаза.

В этот момент он понял, если Гермиона когда-нибудь согласится помочь Малфою воплотить его фантазии в жизнь, то не разочаруется. Белобрысый хорек будет отличным мужем и, кажется, Гермиону он действительно любит…

Поэтому Гарри просто глянул на Драко, улыбнулся и протянул ему руку…

Малфой, недоумевая, то опускал взгляд на руку, то обратно возвращался к улыбающимся глазам Поттера. Когда он понял, что этот чертов святоша не шутит, то медленно протянул свою руку в ответ. Соединив ладони в крепком рукопожатии, он с хитрым прищуром произнес:

– Мы не друзья, Поттер.

– Ни в коем случае, Малфой, – гриффиндорец ответил в той же манере. – Просто удачи. Сделай ее счастливой, если она позволит.

========== Выходи за меня… ==========

День Малфоя прошел словно в трансе. Он ел, пил, ходил по школьным коридорам, сидел на занятиях, слушал учителей, делал домашние задания и занимался прочими банальными пустяками, свойственными каждому ученику Хогвартса. Но из толпы его выделял отсутствующий взгляд, полное молчание и очень погруженный и задумчивый вид.

Целый день Драко думал о том, что ему делать дальше. Из разговора с Поттером было понятно, что мелкая Уизлетта тоже в курсе его влюбленности в их подружку. И, что самое главное, вроде как приветствует активные действия с его стороны. Но…

Если честно, он не понимал, что вообще происходит с этими гребаными гриффиндорцами и откуда у них эта тяга к всепрощению и принятию. Ему, как истинному представителю змеиного факультета, тяжело было поверить, что эти двое пытаются подтолкнуть его, Драко Малфоя, к их любимой ангелоподобной Грейнджер. “Да она же святая! Готова всем забыть все обиды и жить в мире со всем миром! В ней же столько наивности и какой-то детской веры в людей. А вдруг он ее обманет! Как эта чокнутая парочка вообще может ему верить?”

Он так легко не повелся бы. Это уж точно. Чертовы гриффиндорцы-благодетели! Как их вообще понимать?

Они как будто дразнят его, намекая на то, что все может получиться… Но ведь еще рано. Хотя то, что ее друзья не будут ему мешать, ну, не считая рыжего нищеброда, конечно же, дарило надежду на благоприятный исход. Может пойти да и признаться Гермионе…

Все же Драко было страшно. Было гораздо легче, когда он мог с ней видеться каждый день, обнимать ее, целовать. Пусть она и не знает, кто он. Так у него есть хотя бы доступ к ее телу. Без этого ему уже существовать не хотелось. А в случае, если он раскроет все карты, а ее это разочарует и его отвергнут, будет очень больно.

Поэтому он тянул с признанием, откладывал его в долгий ящик и даже старался лишний раз не попадаться ей на глаза, чтоб она не догадалась сама о его чувствах. Теперь-то было ясно, что знаменитую малфоевскую маску он держать, оказывается, совсем не умеет. Черт, да всегда же работало! Столько лет Драко так талантливо прятал свои эмоции и симпатию, прям не подкопаешься. А тут… Что вообще с ним творится сейчас?

Вот, например, сегодня! Он случайно столкнулся с предметом своих мыслей на входе в кабинет по ЗОТИ и… ничего не сказал, просто промолчал. Мало того, еще и дверь придержал, как настоящий джентльмен. Ну разве раньше Малфой так сделал бы?… Конечно, нет! Он выдаст себя с потрохами еще до захода солнца! Определенно.

Но возвращаться к прежнему отношению уже не было смысла. Во-первых, он ведет себя с ней прилично уже несколько недель. А во-вторых, если он снова начнет задирать девушку, как придурок, ее это точно оттолкнет. Поэтому пускай лучше ошарашенно хлопает своими глазками, краснеет и недоумевает, что она, собственно, сегодня и сделала, чем презирает его за идиотское поведение.

А вообще, Гермиона в этот день вела себя странно. Обычно она не обращает на него лишнего внимания, а сегодня настолько часто бросала взгляды в его сторону, что ему было не по себе. Девушка как будто изучала его, пыталась высмотреть что-то, разгадать тайну…

Но это все, наверное, потому что Поттер вчера вложил в ее голову мысль о том, что она ему нравится. Что, кстати чертовски верно. Хоть она и не представляла себе это возможным. К сожалению… Плюс ко всему, она еще и оделась не по-грейнджеровски. И вообще выглядела так притягательно, так и лучилась. Его глаза постоянно норовили посмотреть на нее, но Драко приходилось себя сдерживать. А то, не дай Мерлин, еще заметит, что он на нее глазеет, и все поймет!

Мысли Малфоя совсем смешались, он уже сам не знал, чего хотел. То ли, чтобы Грейнджер уже, наконец, узнала о его чувствах, то ли, чтоб, наоборот, ни за что о них не догадалась.

Поэтому Драко решил вылить все накопившиеся вопросы и сомнения пергаменту, адресованному Блейзу. “Может лучший друг поможет разобраться в бардаке, который он сотворил в своей голове…”

***

Гермиона действительно много думала о словах Гарри. Мысли об этом не давали ей покоя целый день, особенно они начали одолевать ее, когда Малфой галантно пропустил ее вперед. В былые времена он толкнул бы ее плечом, не забывая добавить привычное “грязнокровка”, поморщиться и заявить, что теперь ему придется сжечь мантию из-за того, что пришлось притронуться к такому грязному отребью, недостойному зваться волшебницей. Но… он давно уже себя так не ведет. Ни одного оскорбления за этот учебный год, подумать только! Видимо, война на нем сильно отразилась. Или просто повзрослел. “И правда, было бы странно, если б он в свои восемнадцать лет, пережив жестокую войну, продолжал вести себя как второкурсник. Это же глупое ребячество!”

Несмотря на то, что Малфой изменил свое отношение к ней, девушка все же не заметила пылкого интереса с его стороны к ее скромной персоне. Украдкой наблюдая за ним, она пыталась разглядеть в его взгляде хоть толику того, в чем убеждал ее лучший друг. Вздор! Он вообще на нее не смотрит. Не обращает внимание, словно она пустое место…

Ее это даже задело. Она, значит, сегодня такая красивая, а ему все равно. Да половина мужского населения Хогвартса откровенно пялилась на нее, удивляясь смене образа старосты, а Малфой даже не взглянул ни разу! Ни разочка! Вот оно – еще одно доказательство того, что Гарри напридумывал черт знает что…

Грейнджер зарычала от злости на себя. “Да зачем она вообще об этом думает? Какое ей дело до Малфоя и его внимания, когда у нее есть такой замечательный парень?”

Но дело было, и очень важное… Подсознание с некоторых пор рисовало ее незнакомцу внешность слизеринского принца и она ничего не могла с этим поделать. Когда Гарри предположил, что Драко Малфой к ней неравнодушен, его образ почему-то так и засел в ее голове и теперь проецировался на невидимку каждый раз, когда она закрывала глаза. За это Гермионе было жутко стыдно перед любовником.

Девушку просто сжирала ее совесть. “Ну как? Как можно так легко представлять бывшего врага на месте такого нежного и желанного мужчины?” Она чувствовала себя настоящей предательницей каждый раз, когда таяла в объятьях и отвечала на поцелуи и ласки одного, а воображение подкидывало образ другого. “Паранойя. Надо что-то с этим делать! Иначе я просто свихнусь от чувства вины!”

Сейчас она лежала на кровати в своей комнате и с трепетом ожидала прихода невидимки. С одной стороны, она страстно желала новой встречи с ним, но с другой – боялась той же реакции, что и в прежнюю ночь. Ей не хотелось снова закрывать глаза и видеть, как к ее губам и телу прикасаются пухлые губы Малфоя, как сильные руки Малфоя раздевают ее, как серые глаза Малфоя горят от возбуждения и желания, да в конце концов, как она со всей страстью отдается ему и кончает, запуская пальцы в платиновые волосы Драко Малфоя!

Это просто какое-то наваждение! Скоро должно пройти. Потому что если это будет повторяться из раза в раз, она не сможет посмотреть ни в сторону слизеринца, ни в глаза человеку, в которого почти влюблена, реши он признаться, кто он такой…

– Так продолжаться не может!

– Что продолжаться не может? – услышала она со стороны окна.

– Ничего. Не обращай внимание, просто задумалась, – покрасневшая Гермиона бегала глазами по комнате и прислушивалась к тихим шагам парня, – Как прошел твой день?

– Неплохо. А твой?

– Еще не знаю. Думаю, встреча с тобой должна сделать его замечательным, – девушка улыбнулась, начала опускаться на кровать и потянула парня за собой, когда он взял ее за руку, чтоб она перестала его искать.

– Я очень скучала по твоим рукам, – Гермиона усадила его напротив себя и медленно поглаживала его ладони, поднимаясь вверх по предплечьям и переходя к плечам.

– По твоему запаху, – произнесла она, медленно вдыхая любимый аромат, прижалась губами к шее парня. Продвигаясь мягкими и нежными поцелуями к подбородку, а потом выше, прошептала – по твоим

губам, – и легонько прикусила его нижнюю губу, призывая пропустить ее язык вовнутрь. А Драко и не думал ее останавливать.

Он готов был выполнить любое ее желание, любой каприз, да хоть отдать все свои богатства семейству Уизли, лишь бы она всегда так встречала его.

Грейнджер уже медленно раздевала парня, он не сопротивлялся. Сегодня она была главной, поэтому он расслабился и просто поддавался, отдавая ей бразды правления.

Девушка страстно всасывала и покусывала кожу на его шее, после чего языком зализывала ноющие от сладкой боли места. Она провела нежными пальчиками по коже груди и живота, опустила руки ниже и расстегнула пряжку ремня. Избавляя его от брюк и трусов, она подняла голову, посмотрела туда, где предположительно находились его глаза, и робко спросила:

– Ты хочешь, чтоб я взяла его в рот? – в этот момент она обхватила его член руками и начала поглаживать. Она дотронулась к нему в первый раз, на ощупь он казался ей огромным, – Я тоже хочу сделать тебе приятно…

Драко задохнулся от возбуждения. “О, да… Он очень этого хотел!”

Мерлин, она одним прикосновением разжигала в нем целый костер. – Только, если ты этого хочешь… – выдохнул он ей в губы и поцеловал.

– Я хочу, – отстраняясь, прошептала она. Прикасаясь губами к его груди, а потом к животу, она продолжала водить рукой по его члену, а другой схватилась за его бедро. Когда она опустилась достаточно, то неуверенно облизала языком головку. Услышав тихий стон, который парень наверняка пытался сдержать, она уверенно обхватила губами его эрекцию.

Гермиона не торопилась, боялась сделать что-то не так. Она сначала не сильно низко опускала голову, но вскоре подстроилась и начала двигаться интенсивней, посасывая и делая глотательные движения. Судя по звукам сверху, парню определенно нравилось то, что она делала. Это придало ей уверенности, и она еще активней заглатывала член, уже полностью погружая его в свой рот.

Малфой запустил руку в волосы девушки и направлял движения головы, одновременно подаваясь своими бедрами, контролируя тем самым толчки. Через несколько минут у него сбилось дыхание и потемнело в глазах от подступающего оргазма. Он хотел отодвинуть ее от себя, но она не позволила. Почувствовав, как член во рту напрягся еще сильнее, Гермиона резко обхватила его губами и полностью погрузила в горло, крепко сжимая его. Услышав стон, она ощутила горячий мощный поток спермы, которую она незамедлительно сглотнула, чтобы не подавиться.

У Малфоя был крышесносящий оргазм, он тяжело дышал, глаза до сих пор были закрыты. Когда он, наконец, посмотрел на нее, то заметил, что она раскраснелась. На висках виднелись капельки пота, она восстанавливала дыхание и смущенно улыбалась. Ее глаза слезились, но взгляд был счастливый, от того, что у нее получилось подарить ему удовольствие. Когда она провела языком по своим губам, слизав остатки спермы, Драко притянул ее к себе.

– Это было незабываемо… Выходи за меня… – выдохнул он.

Гермиона звонко рассмеялась. – Только после того, как узнаю, кто ты! Раньше никак, уж прости.

Устраиваясь поудобней в объятьях парня, она уже не сопротивлялась своему подсознанию, которое старательно прорисовывало в ее фантазии картинку, где Драко Малфой сейчас нежно обнимает ее и вовлекает в новый поцелуй…

========== Я тебе не скажу ==========

Гермиона сидела в библиотеке, зарывшись в учебники и что-то старательно переписывала в пергамент. Она совсем запустила учебу. А это совсем не подобает старосте факультета. Нельзя же так плевать на свое образование. Вот даже мальчики уже не узнают свою подругу. Когда Рон вчера попросил посмотреть ее эссе по зельям и услышал в ответ, что она его еще даже не начинала, он был шокирован. Да и Гарри не ожидал, что наступит такой день, когда Гермиона Грейнджер не сделает домашнее задание за несколько дней до срока сдачи, а отложит все на последний момент.

Ну не могла же она объяснить, что все эти две недели прошли у нее в сладострастном тумане. Она приходила после ужина в комнату и уже ни на что не отвлекалась, кроме парня, который каждый вечер прилетал к ней в башню на метле. Не скажешь же Гарри и Рону, что их лучшая подруга – вечная девственница каждую ночь проводит с неизвестным мужчиной, и забывает абсолютно обо всем в его объятьях, не хочет думать ни о каких эссе, зельях, заклинаниях и прочем…

Все эти дни она жила в сказке. Ее прекрасный загадочный принц оказался не только отличным любовником, но еще и приятным собеседником и просто заботливым парнем. Он мог часами обнимать ее и слушать различные рассказы, будь то просто истории из ее жизни или какие-то личные откровения. Он хотел узнать ее поближе, так как по его словам, ему приходилось любить ее на расстоянии. А вот так “обычно” между собой они никогда не говорили. Про себя он рассказывал немного, но с каждым днем раскрывался все больше. Гермиона была приятно удивлена, когда узнала, что у них много общих интересов, мнения на многие вопросы идентичны, да у них даже вкус на литературу схожий!

Девушка так привыкла засыпать в его теплых нежных руках, под нежный шепот “спокойной ночи, любимая”. Она уже и не представляла, что этого когда-то не было в ее жизни. Гермиона цеплялась за каждую минутку, проведенную с ним, наслаждаясь его вниманием и любовью. Ну невозможно за несколько недель так привязаться к человеку! Ей хотелось приклеить его к себе и не отпускать. Теперь она была уверена, что влюбилась. Подумать только! Влюбилась в человека без лица. Но ее это уже не пугало, она примет его любого, кем бы он там не оказался…

Часто вспоминая фразу “ты меня возненавидишь, когда узнаешь, кто я такой”, она не могла в нее поверить. Как можно ненавидеть человека, который дарит ей столько радости?

Гермиона захлопнула книгу, зевнула и потерла глаза от усталости.

– О, вот ты где, тебя то я и искала. – плюхаясь на соседний стул, воскликнула Джинни.

– Тише, мадам Пинс где-то рядом, – шикнула на нее Грейнджер, оглядываясь по сторонам в поисках строгого библиотекаря, и прищурив глаза добавила, – И кстати, меня не так уж сложно найти.

– Это правда, мне понадобилось всего десять минут на твои поиски… Нам скоро в Хогсмид, ты помнишь об этом? Парни обидятся, если ты не пойдешь.

– Помню-помню… И, конечно, я буду!

– Ты пропала совсем, с нами времени не проводишь. Я устала придумывать отговорки для мальчиков. Хоть иногда показывайся им на глаза, а то мне уже не чем оправдать твое затворничество.

– Джин, ты же знаешь, что происходит… Я не могу сказать Гарри и Рону ничего, пока не буду уверена, что это серьезно с его стороны… – Гермиона тяжело вздохнула, она понимала всю глупость ситуации, ей и самой надоело рассказывать байки о каких-то несуществующих обязанностях старосты и дополнительных учебных проектах. Надо было как-то решать проблему с этой секретностью, а то парни с их-то характерами что-нибудь заподозрят и начнут разоблачать девушку. А объяснять им свое легкомыслие ей совсем не хотелось.

– Гермиона, можно задать вопрос?

– Давай.

– Тебе не хочется узнать, кто он? Тебе разве совсем не интересно, кто заставляет твои глаза светиться? Или тебе это и нравится? Вся эта таинственность? – Джинни сделала соответствующий пас рукой.

Гермиона нахмурилась. Она неоднократно задавала себе вопрос, почему же она не заставляет его признаться, кто он такой. Даже не намекает на это. Ведь ей уже все равно, кем он там был для нее раньше. Сейчас она считает минуты до его появления в комнате и готова принять любым. Но страх перемен, страх что все будет по-другому, если его тайна, которая ее так возбуждает и привлекает, раскроется. Сможет ли она сохранить интерес к нему или разочаруется? Все это заставляло ее принимать ситуацию, какой она есть и ничего не менять.

Тем более она боялась увидеть его глаза и не найти там серых оттенков… А если тот факт, что ее любовник не будет похож на слизеринского блондина, все изменит?… Образ Драко Малфоя так прочно впечатался в ее сознание, что она уже привыкла к этому и не обращала внимание… как будто так и должно быть. Всякий раз ей приходилось абстрагироваться от этой фантазии. Но она представляла каждый жест, каждую улыбку и каждый взгляд парня таким, каким мог похвастаться только Малфой.

Грейнджер злилась: если она с недавних пор и не испытывала к слизеринцу ненависти, то пора снова начать, потому что этот хорек вторгался в ее личную жизнь и портил ее, совершенно не прилагая к этому усилий…

– Ау, Гермиона! Ты чего застыла? – За своими мыслями староста совсем забыла о том, что подруга ее о чем-то спрашивала.

– Наверное я просто боюсь узнать правду, поэтому и не пытаюсь выяснить его личность.

– И чего ты боишься?

– Что он не будет соответствовать тому, что я нарисовала в своей голове, – она отчаянно покраснела и опустила глаза.

Брови Джинни поползли вверх. И как это понимать? – И кого же ты представляешь на его месте?

– Ну… этого я тебе не скажу. Оставь это моему подсознанию…

***

Малфой получил ответное письмо от Блейза на следующий день. Его друг обещал приехать как раз на этих выходных. Так они могли встретиться в Хогсмиде сегодня, куда Драко сейчас и направлялся. Заходя в “Три метлы”, он осмотрелся. Когда встретил насмешливый взгляд Забини в дальнем углу бара, сразу пошел в его сторону.

Парни обнялись, как будто не виделись как минимум год, а не месяц. Малфою очень не хватало его никогда не унывающего друга.

– Привет, блондинчик! Как жизнь изгоя?

– Я уже о ней и забыл. Спасибо, что напомнил. Очень мило с твоей стороны.

– Ой, да брось. По твоему лицу не видно, что ты страдаешь, как мученик. – Блейз похлопал Драко по плечу, потом подозвал официантку и заказал выпивку.

– Ну у меня нет повода грустить и заливать подушку слезами, – он усмехнулся, – ты надолго?

– Нет. Ты же знаешь, завтра возвращаюсь в Италию. – Мулат грустно вздохнул, но потом снова натянул веселую улыбку, – Но не будем об этом. Лучше объясни мне, мой блондинистый друг, почему ты сияешь, как новенький галеон? Неужели Грейнджер настолько хороша, что заставляет тебя ходить с таким идиотским выражением лица?

– Иди к черту, – ухмыляясь, протянул Малфой, – Я тебе ничего не скажу.

– А кто скажет? Грейнджер? Мне пойти у нее спросить, почему ты выглядишь как влюбленный идиот? – озираясь по сторонам, он искал глазами его пассию, – Кстати, где она?

– Не знаю, возможно со своими дружками и их девками.

– Ты так и не сказал ей, да? – прищурив глаза, спросил Блейз. Малфой в ответ только покачал головой из стороны в сторону, – тебе никто никогда не говорил, что ты ссыкун, Драко?

Малфой грустно улыбнулся, – Вообще-то говорили. Как раз Грейнджер и твердила мне это на протяжении шести лет. Только она называла меня трусом…

– Ты смотри, какая прозорливая. Сразу разглядела тебя насквозь!

– Пошел к черту, Блейз. Ты не был на моем месте.

– Конечно! И не собираюсь. Только настоящий придурок мог загнать себя в такое идиотское положение. А я не придурок, – он гордо приподнял подбородок, – Вот скажи мне, как можно признаваться в любви девушке, спать с ней, и при этом держать ее в неведении относительно своей личности? Ты не боишься, что все зайдет слишком далеко?

– Куда уже дальше, – Драко провел руками по лицу, закрыл глаза и сжал пальцами переносицу. – Я уже не смогу от нее отказаться. Я не знаю, что со мной будет, если я ее потеряю. Каждый раз, когда я планирую сказать ей, кто я, перед моими глазами стоит ее разочарованное лицо и она говорит мне “нет”. Я боюсь быть отвергнутым, Блейз, понимаешь?

Когда в ответ он получил только сочувствующий взгляд, решил продолжить:

– То, что между нами сейчас происходит, делает меня жутко счастливым. И она тоже счастлива… я знаю. Просто я не хочу все испортить…

– Но когда-то придется, Драко. Ты не можешь всю жизнь от нее прятаться.

– Знаю я, знаю…

Парней отвлекла от разговора шумная компания, ввалившаяся в бар. Стайка гриффиндорцев во главе с Поттером и Уизли продвигалась к большому столу, который находился как раз недалеко от стола слизеринцев.

Драко заметил Гермиону. Настроение у нее было ни к черту. Что могло ее так расстроить?

Когда они подошли поближе, он начал улавливать суть разговора. Рыжий придурок обвинял его Гермиону, что она, видите ли, не уделяет им внимания и постоянно торчит в комнате. При мысли о ее комнате и о том самом “торчании в ней” Малфой ухмыльнулся. Но улыбочка Чеширского кота быстро спала, когда он услышал следующую фразу:

– И вообще, Гермиона, мне кажется ты от нас что-то скрываешь, – обвиняющим тоном заявил Уизли и скрестил руки на груди.

– И что же я скрываю, Рональд? – точно также скрестила руки Гермиона, принимая защитную позу.

Тут на помощь своему парню пришла Лаванда, – Ой, да что тут думать, Бон-Бон! У нее просто появился парень. А вам она не хочет ничего говорить, потому что вы, наверняка, его не одобрите и побежите строить из себя заботливых старших братьев. Да, Гермиона? – совершенно искренне спросила блондинка, совсем не понимая, на какую опасную тропинку перевела их беседу.

Грейнджер не успела ничего ответить, как Рон, лицо которого за долю секунды успело принять цвет помидора, завопил:

– Ну, конечно! Как же я сразу не догадался? Вот почему ты меня бросила! На кого ты меня променяла?… – девушка то краснела, то бледнела от стыда, а Рон оказывается только начал, – И ему-то ты наверняка уже дала! Это же не Рон, которому можно отказывать каждый раз. Просто скажи, Гермиона, кто он? Может это Кормак? Нет? Или тот парень с Когтеврана, который пялился на тебя в Большом зале? Как его там зовут?

Десятки взглядов уже были устремлены на вопящего гриффиндорца и разворачивающуюся сцену. Гарри жестами и мимикой пытался остановить друга, но тот не обращал на него внимания.

– А, точно! Как я мог забыть про главного кандидата? – он театрально закатил глаза и положил ладонь на сердце, – С кем ты там танцуешь на балах, кто дарит тебе редкие книги?

На этих словах побледнел уже Малфой, понимая чье имя сейчас прозвучит, он заскрипел зубами, ноздри раздувались, а пальцы сжались в кулаки. Но судя по всему Рон не знал, что слизеринец сидит буквально в метре от него, поэтому все-таки озвучил свои догадки, – Как давно тебя трахает Малфой?

Тишина. Гермиона округлила глаза, ее рот приоткрылся в немом удивлении от того, как ее опозорили на весь бар. Поттер, сдаваясь, уронил голову на руки, Джинни и Лаванда зажмурились, а Рон сверлил жестким и ревнивым взглядом свою бывшую девушку. Но тут… Послышался скрип стула, через секунду чья-то сильная рука подняла Уизли со стула, что тот чуть не потерял равновесие.

Малфой за шкирку притянул Рона к своему лицу, выражающему презрение, и выплюнул:

– Какая же ты мразь, Уизли? – он его встряхнул, и грубо схватив за подбородок, повернул его голову в сторону Гермионы Грейнджер, которая от стыда и шока до сих пор не произнесла ни слова, и наверное даже не вдохнула, но слезы на ее глазах уже были заметны, – Посмотри, что ты с ней сделал? – говорил он негромко и спокойно, слышали только гриффиндорцы, но желваки, которые ходили по его скулам выдавали гнев, – Разве она заслужила, чтоб лучший друг позорил ее на всю деревню из-за одного танца со мной и чертовой книги? – Драко придвинулся к его уху, и тихо добавил персонально для рыжего, – Я бы избил тебя прямо здесь за то, что ты ее обидел. Но ее это расстроит…

На этих словах он с силой оттолкнул Рона от себя, что тот грохнулся на пол. Достал из кармана деньги и спокойно положил их на стол, расплатившись за выпивку. Не торопясь, надел пальто, кивком показал Забини на выход, и проходя мимо стола гриффиндорцев, остановился.

– Уведи ее, Поттер. – после чего также спокойно удалился, только на секунду встретившись коротким взглядом с Гермионой.

========== А теперь все по-другому… ==========

Джинни уводила несопротивляющуюся Гермиону из-за стола. Народ, понимая, что шоу закончилось уже начал отводить взгляды от компании гриффиндорцев. За девушками посеменила Лаванда, потому что понимала, что сейчас она лишняя в разговоре между двумя друзьями.

– Какого хрена ты творишь? – прошипел Гарри, глядя на поднимающегося Рона.

Тот ничего не отвечал, но судя по пустому взгляду, Уизли был от случившегося в не меньшем шоке, чем Гермиона. – Зачем ты это сказал?

– Я не знаю. – Рон медленно повернулся к Гарри, – меня просто прорвало… Она в последнее время такая веселая, счастливая. Пока она была со мной, она никогда не выглядела такой довольной. А я же до сих пор ее люблю… и ревную.