Текст книги "Идея системности в современной психологии"

Автор книги: Коллектив авторов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Психологические исследования, ведущиеся в русле системного подхода, мало похожи на монолитное течение. Это очень размытый и неоднородный пласт работ, объединенных обращением к понятию «система», которое по-разному определяется и реализуется разными авторами. В общем массиве исследований воплощаются две предельные ветви системного подхода: конкретно-синкретическая и абстрактно-аналитическая (Я. А. Пономарев, 1983).

Конкретно-синкретическая ветвь предполагает изучение конкретных вещей и событий (например, человека, психического заболевания, профессиональной подготовки специалистов и т. п.), а не законов их взаимодействия. Здесь произвольно устанавливаются элементы или компоненты системы; в едином формальном плане рассматриваются множества связей и отношений, каждые из которых подчиняются качественно различным законам. Данная ветвь отражает этап эмпирического (многоаспектного) знания в развитии психологической науки.

Абстрактно-аналитическая ветвь системного подхода предполагает изучение абстрактно выделяемых свойств вещей или событий (например, черт характера или способностей), подчиненных в содержательном плане качественно однородным законам. В основу выделения систем (ее компонентов, уровней) кладется определенная форма взаимодействия и соответствующий структурный уровень организации вещи или события.

Обе ветви выполняют в познании полезные функции и тесно взаимосвязаны, но только вторая отвечает требованиям более высокого, действенно-преобразующего типа знания, согласуясь с собственной природой психических явлений. Именно абстрактно-аналитическая ветвь ориентирована на раскрытие генезиса (а не только структуры) системы, полагая в качестве основной задачи изучение процесса (а не его продуктов).

Таким образом, на данном этапе развития психологической науки и практики наиболее привлекательным и многообещающим предметом исследования выступает системогенез психики и ее разнообразных проявлений. Движение в этом направлении позволяет более тесно увязать психические процессы, свойства и состояния с характеристиками субъекта, акцентировать внимание на процессуальной стороне, усилить тот аспект исследований, который ведет к интеграции психологического знания.

Перспектива

Признавая несомненные достижения психологической науки, практики и образования ушедшего столетия, трудно согласиться с утверждениями, что человечество вступает в «психозойскую эру», а XXI век станет «веком психологии». На сегодняшний день замечание В. И. Вернадского остается всего лишь метафорой, льстящей самолюбию психологов и подогревающей их исследовательский энтузиазм. Предстоит еще очень много сделать, чтобы красивая форма наполнилась глубоким научным и практическим содержанием.

Обычно веком той или иной области знания, например, «веком физики», «веком химии» и т. п. называют столетия, в которых совершались принципиальные открытия, в частности, формулировались фундаментальные законы, утверждавшие новый способ мышления и влиявшие на организацию жизни общества в целом. С этой точки зрения XXI век представляется «веком биологии и информационных технологий» – т. е. тех дисциплин, которые стоят на пороге крупных достижений и радикальных перемен. Сегодня есть все основания ожидать, что и та, и другая области знания окажут существенное влияние на психологию, создав предпосылки фундаментальных открытий в будущем. Более того, психология сможет эффективно проявить свой научно-практический потенциал внутри биологии и информатики, решая непосредственно их задачи. Обратим внимание, что именно в этих дисциплинах системный подход получил наибольшее распространение.

Нельзя недооценивать и общего влияния на развитие психологии физических наук. Физика как феномен культуры, а не только как область позитивного знания, создает и поддерживает атмосферу научности, определяет представления о предназначении науки и типе ученого, формирует мировоззренческий климат эпохи. В физическом способе познания находят отражение существенные черты современного стиля мышления, который остается непоколебимым, несмотря на прогрессивно возрастающие объемы социокультурного познания и гуманитаризацию жизни в целом.

Расширение и углубление междисциплинарных связей психологии является одним из наиболее мощных факторов ее развития. Это касается и гуманитарных наук, которые также находятся в поиске предмета и метода, периодически погружаясь в кризисные состояния. Значительное, хотя и не решающее, влияние на развитие психологии могут оказать религия (особенно по линии практического опыта), искусство и литература, которые несут целостный взгляд на человека, а по глубине раскрытия внутреннего мира личности и способам воздействия на него существенно опережают академическую науку и строящуюся на ее основе общественную практику. Изображение человека средствами искусства и литературы является идеалом, конечной целью, напоминанием, а когда-то и укором научной психологии и рациональному познанию как таковому. В этом ключе большие ожидания связываются с развитием собственной практики психологии (психопрактики), пытающейся учитывать целостность человеческой индивидуальности. Несомненно, что роль психологического знания в постиндустриальном обществе, к которому движется человечество, будет монотонно возрастать, а темпы дифференциации психологической науки по крайней мере не уменьшатся. Прогрессирующая глобализация общественной жизни (экономики, политики, финансов, коммуникаций, здравоохранения и др.) с необходимостью утверждает системный способ мышления и отношения к действительности.

Вряд ли кто-либо сегодня всерьез отважится предсказывать судьбу направлений и тем более отдельных школ. Можно обсуждать лишь наиболее общие требования к науке XXI века и условия их выполнения. С точки зрения логики предшествующего развития будущее – за теми течениями, которые, раскрывая определенные свойства, связи и отношения психического, смогут осуществить синтез разномерного знания, преодолеть односторонность (моноцентризм) в рассмотрении своего предмета. Будущее – за системно-ориентированной мультипарадигмальной психологией.

Глубинный смысл методологических кризисов, перманентных в психологии, заключается в неспособности науки охватить разнокачественные основания психических явлений единой системой понятий. Методологическая и теоретическая разобщенность исследований, усиленная высокими темпами дифференциации и гетерохронностью развития психологического знания, остается благодатной почвой не только для редукционизма и эклектики, но и для псевдонаучных представлений о психике и человеке в целом. Крайним выражением разобщенности психологии выступает противостояние естественнонаучной и гуманитарной (социокультурной) парадигм. Соответственно, вопрос о выходе из кризиса в значительной степени касается способов интеграции разнородного знания, его взаимопереходов и взаимовключений. Очевидно, что проблема когерентности психологии сохранит свое значение и в XXI веке.

Хотя ее решение во многом зависит от принимаемого типа рациональности, есть все основания ожидать, что «логика целостности» усилит и разовьет свои позиции. Особый интерес в этом плане представляют принципы взаимовключения и дополнительности.

Взаимовключение психических явлений – обратная сторона их взаимосвязи. Единство внутреннего мира человека оборачивается взаимопроникновением психических процессов, свойств и состояний. Это предполагает не хаос и беспорядочность включений, а их организованность в рамках и на «территории» локального целого; такую организованность, которая выступает непременным условием возникновения и развития конкретного психического явления. Соответственно любое психическое образование носит двойственный характер. Оно выражает одновременно и момент психики (например, образ или понятие), и психику как таковую, обеспечивающую его существование. Конкретная модальность психического опирается на все другие модальности, втягивая их в себя и распространяя на них свое влияние. Целое заключено в своей части. Принцип Анаксимандра «все состоит из всего», привлекающий внимание современной физики, сулит немало перспектив и психологии.

С данной точки зрения психические феномены не могут не рассматриваться как проявления интегральных образований (целостностей, молярных единиц), вписанных в контекст жизни. Только при данном условии они получают опору как во внешнем, так и во внутреннем мире человека, выражают формы и проявления, и порождения бытия. Это, в свою очередь, открывает возможность их эффективного исследования, формирования, диагностики и коррекции.

На сегодняшний день «логика целостности» не может обойтись без «логики дополнительности». Рассматриваемый в широком значении принцип дополнительности (Н. Бор) предполагает многообразие не только феноменов, но и оснований психического. Имеются в виду разные измерения самой сущности феноменов, не сводимые в общем случае к противоречию сторон. Это означает, что выделяемые стороны достаточно самостоятельны, но и не разобщены. Отсюда следует постнеклассический познавательный норматив, допускающий альтернативное описание объекта по отношению к любой его теории: поскольку теория призвана вырабатывать целостное представление об объекте, ее познавательная ценность как целостной и как теории всегда оказывается ограниченной. Подобная картина наблюдается не только в современной физике (Гейзенберг, 1987), но и в математике, предмет которой также начинает осознаваться многомерным (Клайн, 1984).

Представление о многомерности природы психического позволяет по-новому взглянуть на взаимоотношения альтернативных течений и парадигм. Дух конфронтаций уступает место диалогу, новому пониманию истины и новому типу мышления, раскрывающему отношения между различными измерениями психического. Появляется возможность формирования иной методологической культуры и способов профессиональной работы психологов. «Единство в многообразии» – фундаментальное требование познания сложно организованных развивающихся целостностей (органических систем) выступает как принцип сотрудничества, взаимопонимания и связи научных традиций, теории и практики, прошлого, настоящего и будущего психологии.

Проникновение идей системности в мышление психологов и конструирование на ее основе новых задач, предметного содержания и методов психологического познания стало важным достижением философии и науки XX столетия. Оказавшись в благоприятной среде, эта идея не могла не получить своего развития. Есть все основания полагать, что в XXI веке произойдет дальнейшее распространение системного подхода на специальные и прикладные области психологической науки, причем его наибольший эффект можно ожидать при изучении комплексных (междисциплинарных) объектов. Существенно обогатится и расширится арсенал логико-методологических средств системных исследований. Упрочится значение системных идей в выработке стратегии психологической науки и практики. Вместе с тем, в общепсихологическом плане автономность (но не эффективность!) системного подхода будет все более ограничиваться полагающим его и сливающимся с ним предметным содержанием науки. «Логика органической системы» все чаще будет представляться как собственный механизм организации, развития и функционирования психики и поведения человека.

Литература

Абульханова К. А. О субъекте психической деятельности. М.: Наука, 1973.

Ананьев Б. Г. Избранные психологические труды. В 2 т. М.: Педагогика, 1980.

Ананьев Б. Г., Веккер Л. М., Ломов Б. Ф., Ярмоленко А. В. Осязание в процессах познания и труда. М.: 1959.

Андреева Е. А., Вергилес Н. Ю., Ломов Б. Ф. Механизм элементарных движений глаз как следящая система // Моторные компоненты зрения. М.: Наука, 1975, С. 7–55.

Анохин П. К. Философские аспекты теории функциональной системы. М.: Наука, 1978.

Барабанщиков В. А. Системогенез чувственного восприятия. М.-Воронеж: МПСИ, 2000.

Барабанщиков В. А. Восприятие и событие. СПб.: Алетейя, 2002.

Барабанщиков В. А. Системная организация и развитие психики // Психологический журнал, № 1, 2003, С. 29–46.

Барабанщиков В. А., Рогов М. Г. (ред.) Системные исследования в общей и прикладной психологии. Набережные Челны: Институт управления, 2000.

Блауберг И. В., Юдин Э. Г. Становление и сущность системного подхода. М., 1973.

Брушлинский А. В. Проблема психологии субъекта. М.: ИП РАН, 1994.

Брушлинский А. В., Воловикова М. И., Дружинин В. Н. (ред.) Проблема субъекта в психологической науке. М.: Академический проект. 2000. 320 с.

Брушлинский А. В., Воловикова М. И. (ред.) Психология индивидуального и группового субъекта. М.: Per Se, 2002.

Брушлинский А. В. (ред.) Психологическая наука в России XX столетия: проблемы теории и истории. М.: ИП РАН, 1997.

Василькова В. В. Порядок и хаос в развитии социальных систем. СПб.: Лань, 1999.

Выготский Л. С. Психология развития как феномен культуры. М.-Воронеж: АПСН, 1996.

Гейзенберг В. Шаги за горизонт. М.: Мысль, 1987.

Гумилев Л. Н. Конец и вновь начало. М.: Танаис Ди-Дик, 1994.

Жидков В. С. Попытка системного взгляда на культуру // Системные исследования, 1997, вып. 25. с. 225–246.

Завалишина Д. Н., Барабанщиков В. А. (ред.) Принцип системности в психологических исследованиях. М.: Наука, 1990.

Завалова Н. Д., Ломов Б. Ф., Пономаренко В. А. Образ в системе психической регуляции деятельности. М., 1986.

Капица С. П., Курдюмов С. П., Малинецкий Г. Г. Синергетика и прогнозы будущего. М., 1997.

Карташев В. А. Система систем. Очерки общей теории и методологии. М.: Прогресс-Академия, 1995.

Клайн М. Утрата определенности. М.: Мир, 1984.

Костюк В. Н. Изменяющиеся системы. М.: Наука, 1993.

Кузьмин В. П. Принцип системности в теории и методологии К. Маркса. М.: Политиздат, 1980.

Ланге Н. Н. Психологические исследования. Закон восприятия. Теория внимания. Одесса: Психологическое общество, 1893.

Левин К. Теория поля в социальных науках. Спб.: Речь, 2000.

Лихачев Д. С. Культура как целостная динамическая система // Вестник РАН, 1994, № 8.

Ломов Б. Ф. Психические процессы и общение // Шорохова Е. В. (ред.) Методологические проблемы социальной психологии. М.: Наука. 1975. С. 151–165.

Ломов Б. Ф. Человек и техника. М.: Советское радио, 1966.

Ломов Б. Ф. О структуре процесса опознания сигнала // Материалы XVIII Междунар. конгресса по психологии: обнаружение и опознание сигнала. Симпоз. 16. М.: Об-во психологов СССР, 1966. С. 135–142.

Ломов Б. Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии. М.: Наука, 1984.

Митькин А. А. О самоорганизации систем: критический анализ // Психологический журнал, 1998, № 4. С. 117–131.

Носуленко В. Н. Системный подход в исследовании слухового восприятия // Психологический журнал, 1986, № 5. С. 26–36.

Пономарев Я. А. Методологическое введение в психологию. М.: Наука, 1983.

Прангишвили И. В. Системный подход и общесистемные закономености. М.: Синтег. 2000.

Пригожин И. Порядок из хаоса. М.: Наука, 1985.

Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание. М.: АН СССР, 1957.

Рубинштейн С. Л. Проблемы общей психологии. М.: Наука, 1973.

Садовский В. Н. Основы общей теории систем: логико-методологический анализ. М.: Наука, 1974.

Смирнов Т. А. Проблема формализации знания: системно-феноменологический подход. М., 1993.

Теплов Б. М. Избранные труды. М.: Педагогика, 1985. Т. 1, 2.

Хакен Г. Синергетика. М.: Мир, 1980.

Giorgi A. Toward the articulation of psychology as a coherent discipline / A century of psychology as science, Washington: APA, 1992. P. 46–59.

Koch S. The nature and limits of psychological knowledge: lessons of a century qua «science» / A century of psychology as science, Washington: APA, 1992. P. 75–97.

Koffka K. Principles of gestalt psychology. N. Y.: Brace, 1935.

Köhler W. Dynamics in psychology. N. Y.: Liveright, 1940.

Krugh U., Smith G. Percept-genetic analysis. Lund: Gleerup, 1970.

Magnusson D. Wanted: A psychology of situations // Towards a psychology of situations and interactional perspective. Hillsdale (N. J.): Erlbaum, 1981. P. 9–32.

Magnusson D., Torestad B. A holistic view of personality: a model revisited // Annual review of psychology, 1993, V. 44.

Magnusson D., Torestad B. The individual as an interactive agent in the environment // Reports from the department of psychology: Stockholm University, 1990, No. 728.

Neisser U. Cognitive psychology. N. Y.: Appleton – Century – Crofts, 1967.

Piaget J. La situation des sciences de’hommedans la systeme des sciences / Tendences principles de la recherché dans les sciences socials et humaines. Rtl. Paris: La Haye, 1970. P. 1–65.

Piaget J. Psychology and Epistemology: Towards a theory of knowledge. Harmondsworth: Penguin university books, 1972.

Глава 2
Системный детерминизм: синергетические и психологические аспекты

Проблема взаимосвязи «свободы и судьбы» прошла длинный и сильно разветвленный путь теолого-философского развития, который остался незавершенным и не привел к какому-либо определенному решению. «Противоречие между свободой воли и детерминизмом – одно из тех, которые проходят через философию от ранних времен до наших дней, – пишет Б. Рассел, – принимая разные обличья в разные времена» (Пуанкаре, 1983, с.310). Интеллектуальные поиски в этом направлении обрели «новое дыхание» в эпоху Просвещения на фоне бурного роста научного эмпирического знания. Впечатляющие успехи сциентизма в познании законов природы и возможностей их практического применения в сочетании с укреплением материалистических тенденций в философии привели к возникновению новых мировоззренческих понятий и новых парадигм, претендующих на научное объяснение общих принципов организации Вселенной.

Сложившиеся в итоге основные варианты подхода к проблеме детерминизма и возможностям ее решения могут быть представлены так.

• Порядок в мироздании заложен актом творения и поддерживается божественным Провидением (теистический и деистический варианты модификации Фомы Аквинского, Августина Блаженного и др.).

• Мироздание детерминировано законами механики и физики. Индетерминистические тенденции обусловлены нашим незнанием. При достаточной полноте знаний мы могли бы наблюдать и описывать вполне детерминированную картину мира (позиция Лапласа и ее варианты, обусловленные расширением числа детерминирующих факторов).

• Установка на принцип детерминированности Вселенной несостоятельна, поскольку такая установка предполагает однозначные причинно-следственные связи, а последние – условны и не соответствуют реальности (позиция Юма).

• Феноменальный мир лишен какой-либо упорядоченности. Порядок в познание этого единственно доступного нам мира мы вносим в своем сознании, опираясь на трансцендентные категории пространства, времени и причинности (позиция Канта).

• Детерминизм присутствует в мироздании, но степень его выраженности очень различна в разных ситуациях, она варьирует от жесткого детерминизма часового механизма до мягкого детерминизма меняющейся конфигурации облаков в небе (позиция К. Поппера).

• Главный фактор развития Вселенной и ее элементов – случайность. Детерминизм играет при этом лишь условную и ограниченную роль в периоды стабилизации ситуации. Порядок в организации мироустройства достигается благодаря широко представленным и эффективно действующим механизмам самоорганизации (позиция И. Пригожина).

Сегодня, как и много веков назад, проблема детерминизма, обретя обновленный в соответствии с эпохой имидж и существенно расширив ареал своего влияния, несомненно, сохраняет и теоретическую, и практическую остроту.

Принимая во внимание фактическую безбрежность данной проблемы, было бы бессмысленно пытаться в рамках короткой статьи охватить все ее аспекты. Поэтому автор, заведомо ограничивая себя, ставит более сдержанную задачу: сравнить в форме критического анализа основные особенности соприкоснувшихся в настоящее время синергетического и системно-психологического подхода к обозначенным проблемам. Приведенный ниже текст носит явно дискуссионный характер, не претендует на завершенность суждений и оставляет широкие возможности для дальнейшего обсуждения.

Здесь же следует подчеркнуть, что Б. Ф. Ломов, отстаивая позиции системного подхода к анализу психики, уделял пристальное внимание понятию детерминизма в его философском содержании и проблеме детерминации психических явлений, рассматривая при этом каузальные связи как одну из форм детерминизма. «Вообще вопрос о соотношении причин и следствий во времени, – писал он, – имеет для психологического исследования исключительно большое значение и требует специального методологического рассмотрения» (Ломов, 1984, с.123).

* * *

Синергетическое направление, охватившее сегодня различные области научного знания, представляется иногда как закономерная перспектива дальнейшего развития системного подхода в науке (см., например, Прангишвили). Разработка основных положений данного направления связана преимущественно с двумя авторами – И. Р. Пригожиным (Пригожин, 2003), обозначившим эту область науки как «теорию хаоса», и Г. Хакеном (Хакен, 1985), который и ввел термин «синергетика».

В настоящей статье оба эти концептуально созвучные направления объединены под общим названием «синергетика». Ниже приведены в кратчайшем изложении важнейшие положения синергетики (в ее принятом сегодня интегральном понимании), которые в их стандартных формулировках выглядят следующим образом.

Порядок и организация возникают из беспорядка и хаоса спонтанно на основе принципа самоорганизации