Текст книги "Отдельные виды обязательств в международном частном праве"
Автор книги: Коллектив авторов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
Регламент «Рим I» предусматривает конкретные коллизионные привязки по основным типам договоров, применяемым во внешнеэкономической сфере, – купли-продажи, оказания услуг, аренды недвижимости и др. Для договора купли-продажи – это право страны, где имеет свое обычное место жительства продавец (п. 1 ст. 4). В тех случаях, когда заключаемый сторонами договор не входит в перечень обязательств, имеющих дифференцированные коллизионные привязки, либо относится к смешанным, действует правило, предусмотренное п. 2 той же статьи: применимым признается право той страны, где находится обычное место жительства стороны, которая должна осуществить исполнение, имеющее решающее значение для договора. Предусматриваются возможные исключения из этих правил, например для случаев, когда договор имеет явно более тесные связи с другой страной (п. 3 и 4).
Отдельная статья Регламента «Рим I» (ст. 9) посвящена применению преобладающих императивных положений, соблюдение которых признано страной в качестве имеющих принципиальное значение для охраны ее публичных интересов, таких как ее политическое, социальное или экономическое устройство в такой степени, что они подлежат применению к любой ситуации, подпадающей под их действие, независимо от того, какое право в ином случае подлежало бы применению к договору согласно нормам Регламента. Суд может применить также преобладающие императивные положения права страны, где возникающие на основании договора обязательства должны быть или были исполнены в той мере, в какой эти положения делают исполнение договора незаконным. При решении вопроса о придании действия этим положениям должны учитываться их характер и цель, а также последствия их применения или неприменения.
В 2015 г. Гаагской конференцией по международному частному праву был принят новый документ, в котором нашли отражение современные тенденции в области регулирования внешнеэкономического сотрудничества хозяйствующих субъектов из разных стран, – Гаагские принципы выбора применимого права к международным коммерческим договорам (далее – Гаагские принципы)[24]24
См.: The Hague Principles On Choice of Law in International Commercial Contracts (approved on 19 March 2015). URL: http://www.hcch.net/index_еn.php?act= conventions.text&cid=135#text.
[Закрыть].
Гаагские принципы состоят из введения, преамбулы и 12 статей. Принципы, как указывается во введении, не являются формально обязательным документом, модельным законом, который должен быть принят государствами, или сводом принципов, которые рекомендуются Гаагской конференцией для инкорпорации государствами в национальное законодательство. Они могут служить руководством для реформы национального законодательства о выборе применимого права и действовать наряду с существующими правовыми инструментами в данной сфере – Регламентом «Рим I», Межамериканской конвенцией 1994 г., гаагскими конвенциями. Отмечается также, что преамбула и статьи Гаагских принципов могут рассматриваться как пример наилучшей практики в отношении признания автономии воли сторон в выборе применимого права в международных коммерческих контрактах[25]25
О Гаагских принципах подробнее см.: Зыкин И.С. Гаагские принципы о выборе применимого права к международным коммерческим договорам // Актуальные правовые аспекты современной практики международного оборота: сборник статей / под общ. ред. А.С. Комарова. М., 2016. С. 73–93.
[Закрыть].
Разработка унифицированных коллизионных норм на региональном уровне осуществлялась и другими странами. Примером может служить Конвенция о праве, применимом к международным контрактам 1994 г., принятая 17 латиноамериканскими странами, США и Канадой на Пятой межамериканской конференции по частному праву[26]26
Подробнее об этом см.: Вилкова Н.Г. Межамериканская конвенция о праве, применимом к международным контрактам (Конвенция Мехико 1994) // Право и экономика. 1997. № 4. С. 62–66; Звеков В.П. Коллизии законов в международном частном праве. С. 276, 277.
[Закрыть].
Необходимость создания единых унифицированных правил, в том числе коллизионных норм, возникла и перед странами, вошедшими в состав СНГ. Сохранившиеся в значительной мере кооперационные и иные связи между хозяйствующими субъектами этих стран, входивших прежде в единое экономическое и правовое пространство, и намерение большей части ставших независимыми государств развивать дальнейшее сотрудничество на новых принципах придали актуальность этой проблеме.
В 1992 г. между государствами Содружества заключено Соглашение о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности, от 20 марта 1992 г. (далее – Киевское соглашение),[27]27
Участниками этого Соглашения являются Азербайджан, Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Российская Федерация, Таджикистан, Туркмения, Узбекистан, Украина.
[Закрыть] а в 1993 г. подписана Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (далее – Минская конвенция)[28]28
Участниками Конвенции являются все государства, входящие в СНГ.
[Закрыть]. В указанных документах получили отражение отдельные вопросы определения применимого права, причем в основном исходя из норм гражданского законодательства этих стран, действовавшего во время принятия указанных актов.
И Киевское соглашение, и Минская конвенция в качестве источника правового регулировании прав и обязанностей сторон, заключающих сделку, отсылают к законодательству места ее совершения, если иное не предусмотрено соглашением сторон[29]29
Не произошло изменений в регламентации этих вопросов и в Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 2002 г. (Кишиневская конвенция), призванной заменить одноименную Конвенцию 1993 г.
[Закрыть]. Согласно п. «г» ст. 11 Киевского соглашения форма внешнеторговых сделок должна определяться по законодательству места ее совершения, т. е. без увязки с содержанием обязательства. Подобные нормы содержались ранее в российском законодательстве (до принятия Основ 1991 г.), а также в законодательстве других стран СНГ. При последовавшем вскоре пересмотре национального гражданского законодательства многие страны – участницы Киевского соглашения от этого принципа отошли.
В ГК РФ, принятый в 1994 г., а также в кодексы других государств СНГ, разработанные с учетом Модельного Гражданского кодекса для стран СНГ, включены специальные разделы (в ГК РФ – часть третья), содержащие развернутую систему коллизионных норм, отвечающих современному доктринальному подходу, а также ориентированных на международную практику, сложившуюся в последние десятилетия. Важные принципиальные дополнения в часть третью ГК РФ внесены Федеральным законом от 30 сентября 2013 г. № 260-ФЗ «О внесении изменений в часть третью Гражданского кодекса Российской Федерации».
При высокой степени сближения гражданского законодательства стран, входящих в СНГ, и здесь, как и в иных региональных системах, сохраняются известные несовпадения. Поскольку коллизионные привязки, содержащиеся в Киевском соглашении и Минской конвенции, не отвечают современным требованиям регламентации международных экономических отношений, возникла реальная необходимость внесения в названные документы изменений с учетом получивших широкое признание принципов международного частного права[30]30
На необходимость внесения соответствующих корректив в названные документы обращал внимание М.Г. Розенберг. См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный). 2-е изд., испр. и доп. / отв. ред. Н.И. Марышева, К.Б. Ярошенко. М.: ИНФРА-М; Юридическая фирма «КОНТРАКТ», 2006. С. 494.
[Закрыть].
Создание унифицированных правил в рамках экономических союзов (на региональном уровне), базирующихся в значительной степени на общих принципах, может служить предпосылкой для принятия международного акта более широкой сферы действия, реализующего ту идею, которая возникла на первых этапах унификации (имеются в виду, в частности, названные выше Гаагские конвенции)[31]31
В литературе высказывалось также предложение о создании унифицированного акта, устанавливающего единый правовой режим в отношении коллизионных аспектов внешнеэкономических сделок, заключаемых организациями стран Содружества. См.: Вилкова Н.Г. Договорное право в международном обороте. С. 157, 158.
[Закрыть].
На формирование единообразных подходов при решении вопросов применимого права на основе коллизионного метода регулирования значительное влияние оказывает практика международных арбитражных судов и других аналогичных институтов, в том числе Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ (МКАС).
2. Приоритетным способом создания равных правовых условий взаимодействия внешнеэкономических партнеров было, как уже отмечалось, и продолжает оставаться принятие унифицированных международных актов, непосредственно регулирующих частноправовые отношения.
Процесс выработки унифицированных международных правил, регулирующих договоры купли-продажи, заключаемые субъектами разных стран (сделок с иностранным элементом), осуществлялся в значительной мере параллельно как на региональном уровне, так и в более широком, универсальном направлении.
1 июля 1964 г. Гаагской конференцией были приняты две международные конвенции: о Единообразном законе о заключении договоров международной купли-продажи товаров[32]32
В настоящее время в Конвенции участвуют четыре страны, не являющиеся участниками Венской конвенции 1980 г.: Великобритания, Гамбия, Израиль и Сан-Марино.
[Закрыть] и о Единообразном законе о международной купле-продаже товаров[33]33
В данной Конвенции сегодня участвуют указанные выше четыре страны.
[Закрыть]. С принятием этих актов впервые были созданы общие правила заключения и исполнения таких договоров. Особое значение, как отмечалось в литературе[34]34
Подробнее об этом см.: Вилкова Н.Г. Договорное право в международном обороте. С. 169.
[Закрыть], имело достижение единообразия в отношении заключения договоров международной купли-продажи «между отсутствующими», по переписке, путем отражения теории «получения акцепта», свойственной континентальному праву. Впервые в международно-правовых актах были освещены вопросы защиты интересов продавца и покупателя, использования в этих целях категории «существенного нарушения договора».
В названных конвенциях учитывались главным образом правовые традиции и экономические реалии континентальных стран Западной Европы, т. е. региона, принимавшего наиболее активное участие в их подготовке, что не устраивало ряд стран, относившихся к другим правовым системам, в связи с чем они не нашли широкого применения[35]35
См.: Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров: комментарий. М., 1994. С. 213.
[Закрыть].
В течение нескольких десятилетий работа по унификации материально-правовых норм проводится в рамках Комиссии по праву международной торговли Организации Объединенных Наций (ЮНСИТРАЛ).
Универсальным актом, регулирующим отношения в сфере международной купли-продажи товаров, охватывающим широкий круг участников из государств разных регионов и континентов, стала Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров, принятая дипломатической конференцией, созванной ООН в Вене в 1980 г. и вступившая в силу с 1 января 1988 г. (далее – Венская конвенция).
На территории СССР Венская конвенция вступила в действие с 1 сентября 1991 г. Российская Федерация стала ее участницей в декабре 1991 г., сделав заявление о том, что она приняла на себя в полном объеме ответственность по всем обязательствам СССР. Из государств – членов СНГ в Конвенции участвуют Армения, Белоруссия, Киргизия, Молдавия, Узбекистан.
С принятием Венской конвенции впервые, как отмечалось в литературе, в истории международно-правовой унификации права международных контрактов удалось найти взаимоприемлемые решения по важнейшим аспектам заключения и исполнения договоров международной купли-продажи товаров, совместив подходы континентального и англо-американского права[36]36
Подробнее об этом см.: Венская конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров: комментарий / под ред. А.С. Комарова. М., 1994; Розенберг М.Г. Международная купля-продажа товаров. М., 1995; Его же. Международная купля-продажа товаров: Комментарий к правовому регулированию и практике разрешения споров. 3-е изд., испр. и доп. М., 2006; Вилкова Н.Г. Договорное право в международном обороте. С. 164; Венская конвенция ООН 1980 г. о договорах международной купли-продажи товаров. К 10-летию ее применения Россией. М., 2001.
[Закрыть]. «Текст Конвенции, – отмечает М.Г. Розенберг, – свидетельствует о стремлении ее участников обеспечить сбалансированность интересов сторон контракта с учетом деловой практики и норм национальных законодательств. Это, в частности, проявляется в том, что практически текстуально совпадают положения Конвенции, относящиеся к средствам правовой защиты, предоставляемой как продавцу, так и покупателю при нарушении контракта другой стороной. Гибкость формулировок норм Конвенции позволяет (при их применении) учитывать конкретные обстоятельства каждой сделки»[37]37
Розенберг М.Г. Международная купля-продажа товаров: комментарий к правовому регулированию и практике разрешения споров. С. 26.
[Закрыть].
В Венской конвенции отражен один из главных принципов определения источников правового регулирования международных экономических отношений – свобода выбора их по усмотрению сторон (за некоторыми исключениями). В настоящее время участниками Конвенции являются более 80 ведущих стран мира, среди которых Австрия, Австралия, Аргентина, Германия, Замбия, Ирак, Египет, Италия, Мексика, США, Франция, Швеция и др.
Венская конвенция представляет собой развитую систему унифицированных норм, регулирующих отношения сторон по договору международной купли-продажи товаров[38]38
Следует обратить внимание на то, что в рамках ЮНСИТРАЛ были подготовлены также акты, касающиеся некоторых специальных вопросов международной купли-продажи. Имеется в виду, в частности, Типовой закон ЮНСИТРАЛ об электронной торговле 1996 г., Типовой закон ЮНСИТРАЛ об электронных подписях 2001 г., Конвенция об использовании электронных сообщений в международных договорах 2005 г. Эти акты одобрены Генеральной Ассамблеей ООН в качестве рекомендаций государствам для принятия соответствующих законов.
[Закрыть]. Определяющим критерием для признания контракта таким договором и применения к нему Конвенции является нахождение коммерческих предприятий участников сделки в разных государствах. Он считается основным признаком договорных отношений, подпадающих также под действие ряда других международных конвенций – Конвенции о праве, применимом к договорам международной купли-продажи товаров 1986 г., Конвенции и международном финансовом лизинге 1988 г., Конвенции о представительстве при международной купле-продаже товаров 1983 г. Из этого следует, что Конвенция о международной купле-продаже товаров 1980 г. может применяться и к договорам между партнерами одной национальности (государственной принадлежности), если они находятся на территории разных стран.
В литературе уделяется внимание толкованию используемого в п. 1 ст. 1 Венской конвенции термина «коммерческое предприятие». Наиболее распространенным является мнение, что его следует трактовать как место основной деятельности участника сделки, постоянное место осуществления деловых операций (которое может не совпадать с местом регистрации компании)[39]39
Подробнее об этом см.: Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров: комментарий. М., 1994; Зыкин И.С. Внешнеэкономические операции: право и практика. С. 72, 73; Его же. Договор во внешнеэкономической деятельности. М., 1990. С. 12; Международное частное право: учебник / под ред. Г.К. Дмитриевой. М., 2008. С. 364; Канашевский В.А. Международные сделки: правовое регулирование. С. 15; Асосков А.В. Коллизионное регулирование договорных обязательств. С. 430 и сл.
[Закрыть]. Для применения Венской конвенции необходима также осведомленность сторон о нахождении предприятия контрагента в другом государстве (п. 2 ст. 1). Ни национальная принадлежность сторон, ни их гражданский или торговый статус, ни гражданский или торговый характер договора не принимаются во внимание при определении применимости Венской конвенции (п. 3 ст. 1).
Для применения Венской конвенции согласно ст. 1 п. «а» и «b» необходимо, чтобы договор международной купли-продажи был связан с государствами – ее членами, т. е. имеются в виду случаи, когда коммерческие предприятия продавца и покупателя расположены в разных договаривающихся государствах либо когда в силу норм международного частного права подлежит применению право государства – участника Венской конвенции.
Регулируя заключение договора купли-продажи и вытекающие из него обязательства продавца и покупателя, Венская конвенция в то же время не затрагивает вопросов действительности самого договора либо любого из его положений, а также любого обычая и последствий, которые может иметь договор в отношении права собственности на проданный товар.
Венская конвенция состоит из четырех частей, включающих 101 статью: ч. I – «Сфера применения и общие положения»; ч. II – «Заключение договора»; ч. III – «Купля-продажа товаров»; ч. IV – «Заключительные положения».
В первой части определяется сфера действия Венской конвенции, а также содержатся общие положения относительно применения ее норм. Действие Конвенции распространяется на договоры, заключаемые не только между юридическими лицами, но и с участием граждан. Вместе с тем она не регулирует отношения по продаже товаров, которые приобретаются для личного, семейного или домашнего использования (за исключением случаев, когда продавец не знал и не должен был знать, что товары приобретаются для такого использования); по продаже судов водного и воздушного транспорта, судов на воздушной подушке, электроэнергии, а также фондовых бумаг, акций, обеспечительных бумаг, оборотных документов и денежных продаж с аукционов.
Кроме того, Венская конвенция не применяется к определенным видам отношений, а именно: когда предметом договора является товар, подлежащий изготовлению или производству (т. е. отношения носят подрядный характер), если сторона, заказывающая товар, берет на себя обязательство поставить существенную часть материалов, необходимых для его изготовления или производства. Не применяется Конвенция и к отношениям по поставке товаров, если обязательства сторон касаются в основном выполнения работ или предоставления иных услуг.
Вторая часть Венской конвенции посвящена заключению договоров, а третья («Купля-продажа товаров») содержит положения об обязательствах продавца и покупателя, средствах правовой защиты в случае нарушения договора покупателем и продавцом, об ответственности сторон, случаях освобождения от ответственности, последствиях расторжения договора. Эти части имеют определенную автономность: государство-участник может по своему усмотрению заявить об обязательности для себя как обеих названных частей Конвенции, так и одной из них (ст. 92).
В четвертой части Венской конвенции содержатся заключительные положения, касающиеся порядка присоединения к ней, ее действия на территории государства, имеющего две или более территориальные единицы с самостоятельными системами гражданского права, оговорок, денонсации Конвенции и др.
В целом Венская конвенция носит диспозитивный характер. Устанавливая единообразный режим правового регулирования договора международной купли-продажи товаров, она в то же время дает сторонам возможность отступать в контракте от любого из ее положений или изменять условия его действия. Более того, сторонам предоставлено право договориться о полном исключении применения Конвенции к их отношениям (ст. 6)[40]40
Такое условие было согласовано, в частности, в контракте, спор между сторонами которого был рассмотрен МКАС (дело № М-60/2019).
[Закрыть]. Единственным исключением из правила о диспозитивности норм Конвенции является требование ст. 12, посвященной форме контракта. В ней установлены специальные правила для случаев, когда в силу ст. 96 Конвенции договаривающееся государство, законодательство которого требует, чтобы договоры купли-продажи заключались или подтверждались в письменной форме, сделало заявление о неприменении любых положений Конвенции, допускающих иную форму заключения, изменения или прекращения соглашения сторон.
За истекший период действия Венской конвенции выработалась обширная практика ее применения. Исследованию этого акта, толкованию положений, определению соотношения ее с другими правовыми актами, применяемыми в регулировании международной торговли, посвящены труды многих ученых и специалистов-практиков из разных стран[41]41
Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров: Практика применения в России и за рубежом / под ред. А.С. Комарова. М., 2007; Венская конвенция ООН 1980 г. о договорах международной купли-продажи: к 10-летию ее применения Россией / сост. М.Г. Розенберг; Вилкова Н.Г. Договорное право в международном обороте; Schlechtriem P. Commentary on the UN Convention on International Sale of Goods (CISG). 1998; Commentary on the UN Convention on international sale of goods (CISG). Second (english) edition. Edited by Peter Schlechtriem and Ingeborg Schwenzer. Oxford University Press. 2005; UNCITRAL Digest of Case Law on the United Nations Convention on Contracts for the International Sales of Goods (2012). URL: http:www.uncitral.оrg;uncitral|en|case-law|digests.html.
[Закрыть].
По ряду вопросов, связанных с применением Венской конвенции, в доктрине и на практике высказываются различные точки зрения. К их числу относится, например, вопрос о согласовании сторонами контракта условий об исключении применения Конвенции к их отношениям. Речь идет об организациях, на которые в силу ст. 1 Конвенции распространяется ее действие, но они предпочитают воспользоваться положением ст. 6 Конвенции, дающим им право исключить ее применение.
Некоторые авторы полагают, что воля сторон в таких случаях должна быть четко и недвусмысленно выражена в заключенном ими контракте путем внесения в него условия о неприменении к их отношениям Венской конвенции 1980 г.[42]42
Такого взгляда придерживается, в частности, В.А. Канашевский. См.: Канашевский В.А. Международное частное право: учебник. М., 2016. С. 428.
[Закрыть]
В практике международных арбитражных судов можно наблюдать неоднозначный подход к решению подобных вопросов. Так, при рассмотрении МКАС нескольких дел, в которых стороны согласовали в качестве права, применимого к их отношениям, действующее законодательство Российской Федерации, арбитражный суд приходил к выводу, что стороны таким образом выразили свое намерение исключить применение Венской конвенции, и разрешал споры в соответствии с нормами внутреннего законодательства России[43]43
См. дела № 155/2003, 15/2004 121/2004 // Практика Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 2005 г. / сост. М.Г. Розенберг. М., 2006.
[Закрыть]. Иная точка зрения по данному вопросу была отражена в ряде других решений[44]44
См.: Дело № 121/2015 // Практика МКАС при ТПП РФ: 2004–2016. М., 2017. С. 1354.
[Закрыть].
Справедливой представляется позиция В.А. Кабатова, полагавшего, что стороны, употребляя в своем соглашении о применимом праве термин «законодательство», а не «право», скорее всего, не имеют в виду исключение положений международного договора, а делают это либо по небрежности, либо по неосведомленности[45]45
См.: Кабатов В.А. Применение Венской конвенции 1980 г. в качестве права государства – ее участника // Венская конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г.: к 10-летию ее применения Россией / сост. М.Г. Розенберг. С. 32.
[Закрыть].
В тех случаях, когда по соглашению сторон или решению суда признавалось применимым российское право (т. е. использовалось более широкое понятие, чем «законодательство»), арбитражный суд, исходя из того, что нормы Венской конвенции являются частью российской правовой системы, применял их, а нормы российского гражданского законодательства – лишь субсидиарно (основываясь на п. 2 ст. 7 Конвенции)[46]46
См. дела № 115/2003, 97/2004, 167/2003,186/2003 // Практика Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 2004 г. / сост. М.Г. Розенберг. М., 2005.
[Закрыть].
Бельгийский профессор Х. ван Хутте, касаясь возникающей в подобных случаях проблемы, пишет, что выбор национального права не может считаться автоматически подразумевающим применимость Венской конвенции, поскольку она является частью этой правовой системы. Намерение сторон необходимо выводить из обстоятельств дела. Эта позиция была выражена в ряде решений, принятых судом МТП[47]47
В контрактах, заключенных спорящими по этим делам сторонами, применимым было избрано право одной из стран, подписавших Венскую конвенцию (Франция, Швейцария). Исходя из согласованного сторонами условия, арбитражный суд признавал подлежащим применению в первую очередь внутреннее право указанной страны (дела МТП № 8204, 8482, 7754,8453). См.: Х. ван Хутте. Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров в арбитражной практике МТП // Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров. Практика применения в России и за рубежом / под ред. А.С. Комарова. С. 24.
[Закрыть].
Ссылка в контракте на национальное право третьей страны может быть истолкована как их желание вывести свои отношения из подчинения Венской конвенции, которые при отсутствии такого условия находились бы в сфере ее регулирования. Некоторыми авторами было высказано мнение, что в тех случаях, когда стороны, чьи коммерческие предприятия находятся в государствах – участниках Конвенции, избирают право государства – не участника Конвенции, должно применяться именно избранное сторонами национальное право, а Конвенция – лишь в субсидиарном порядке для восполнения пробелов в национальном праве[48]48
См.: Международное частное право: учебник / под ред. Л.П. Ануфриевой, К.А. Бекяшева, Г.К. Дмитриевой. 2-е изд. М., 2004. С. 400.
[Закрыть].
С этой точкой зрения можно согласиться, поскольку выбор сторонами в качестве применимого к их отношениям права третьей страны можно истолковать как их желание вывести свои отношения из подчинения Венской конвенции, которые при отсутствии такого условия находились бы в сфере ее регулирования.
Следует в связи с этим затронуть еще один аспект: означает ли включение в контракт отсылки к праву третьей страны намерение сторон исключить применение Венской конвенции к их отношениям, если в силу законодательства этой (третьей) страны международные правовые соглашения, участницей которых она является (в данном случае Венская конвенция), входят в систему ее права. Примером может служить, в частности, включение в контракт, заключенный организациями, являющимися по статусу юридическими лицами третьих стран, условия об избрании в качестве применимого к их отношениям права России, имея в виду, что согласно ч. 4 ст. 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. В таких ситуациях необходимо выявление и тщательное исследование действительных намерений сторон, но в целом сам факт отсылки к законодательству иной страны следовало бы рассматривать как свидетельство стремления сторон подчинить свои отношения собственно ее национальному праву. Иначе внесение такого условия в контракт между соответствующими хозяйствующими субъектами утрачивало бы свою логику.
Венская конвенция (ст. 90) не затрагивает действия других международных соглашений по вопросам, являющимся предметом ее регулирования, т. е. иные международно-правовые акты имеют приоритетное значение для участников внешнеторговой купли-продажи, находящихся в странах, заключивших такие соглашения[49]49
В соответствии с этой нормой при разрешении спора между российской и китайской организациями МКАС при ТПП РФ признал, что, несмотря на то что Россия и Китай являются участниками Венской конвенции, отношения между партнерами должны регулироваться в приоритетном порядке положениями действующих условий поставок СССР – КНР. См.: Практика Международного арбитражного суда при ТПП РФ за 2006 г. /сост. М.Г. Розенберг. М., 2007. С. 208.
[Закрыть].
Регулируя широкий круг отношений, возникающих при осуществлении международной купли-продажи, Венская конвенция вместе с тем не содержит решений (или недостаточно полно регламентирует) по некоторым важным вопросам. В этих случаях следует руководствоваться общими принципами, на которых основана Конвенция, а при их отсутствии – правом, применимым в силу норм международного частного права.
Существенную роль в регулировании международной купли-продажи играют Конвенция об исковой давности в международной купле-продаже товаров, принятая 14 июня 1974 г. на дипломатической конференции в Нью-Йорке (далее – Конвенция 1974 г.)[50]50
Конвенция вступила в силу 1 августа 1988 г. В настоящее время в ней участвуют более 20 стран. Россия подписала Конвенцию, но не ратифицировала ее.
[Закрыть], и Конвенция о праве, применимом к договорам международной купли-продажи товаров 1986 г.
Одновременно с принятием Венской конвенции 11 апреля 1980 г. был принят Протокол об изменении Конвенции об исковой давности, в котором отдельные ее положения были приведены в соответствие с вновь принятым документом[51]51
Конвенция состоит из преамбулы и четырех частей: ч. I – «Основные положения», ч. II – «Обеспечение применения», ч. III – «Заявления и оговорки» и ч. IV – «Заключительные положения».
[Закрыть].
Конвенция 1974 г. определяет условия, при которых требования покупателя и продавца друг к другу, вытекающие из договора международной купли-продажи или связанные с его нарушением, прекращением или недействительностью, не могут быть осуществлены вследствие истечения определенного периода, именуемого сроком исковой давности (ст. 1). Единый для всех договоров международной купли-продажи срок исковой давности составляет четыре года. Конвенцией установлены правила о перерыве или продлении срока исковой давности, его изменении и порядке исчисления, а также вводится общее ограничение срока исковой давности (10 лет) и предусматриваются последствия его истечения.
Россия не является участницей Конвенции 1974 г., но при определенных условиях в отношении контрактов, заключаемых российскими предпринимателями, ее положения используются, когда применимым правом является право государства – ее участника.
Процесс выработки унифицированных международных правил, регулирующих договоры купли-продажи, заключаемые организациями разных стран (сделки с иностранным элементом), осуществляются и в более узких рамках, на региональном уровне.
Значительная работа по унификации правового регулирования договора международной купли-продажи на региональном уровне была в свое время проведена государствами, входившими в Совет Экономической Взаимопомощи, созданный в 1949 г. и просуществовавший более 40 лет.
В 1957 г. были разработаны Общие условия поставок СЭВ, вступившие в силу с 1 января 1958 г. (ОУП СЭВ 1958 г.), которые с внесенными в них изменениями определяли правовой режим внешнеторговой купли-продажи на протяжении 30 лет (в последний период действовали в редакции 1968/1988 гг.).
Общие условия поставок представляли собой крупный унифицированный акт, решающий широкий круг вопросов, начиная от возникновения обязательств, порядка и условий их исполнения и кончая ответственностью за нарушение обязательств. Наряду с материальными гражданско-правовыми нормами в ОУП СЭВ был включен ряд процессуальных правил, касающихся порядка предъявления претензий и исков, связанных с неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств. В них содержалась коллизионная норма (§ 122), отсылающая к общим положениям гражданского права страны продавца по вопросам, не урегулированным или не полностью урегулированным в контракте или в Общих условиях.
В целом этому документу был придан императивный характер: ОУП СЭВ признавались подлежащими обязательному применению ко всем сделкам по внешнеторговой купле-продаже между хозяйственными организациями стран – участниц СЭВ независимо от того, содержалась в конкретном контракте ссылка на них или нет. Более того, условие контракта о неприменении ОУП или применении норм другого акта не исключало их действия. Допускались отступления лишь от отдельных положений ОУП в связи со спецификой товара или особенностями его поставки. Вместе с тем императивность применения Общих условий не исключала значительного числа диспозитивных норм, содержащихся в них, что давало сторонам возможность при заключении контракта в случае необходимости решать определенные вопросы по-иному.
С прекращением деятельности СЭВ изменился подход к применению нормативных актов, регулировавших внешнеэкономические связи между организациями стран, входивших в это сообщество, включая ОУП СЭВ. Данный документ имеет для них практическое применение лишь при наличии специальной ссылки на него в контракте[52]52
Подробнее об этом см.: Розенберг М.Г. Международная купля-продажа товаров. Комментарий к правовому регулированию и практике разрешения споров. С. 22.
[Закрыть].
Модель регулирования внешнеэкономических отношений, созданная в рамках СЭВ, была воспринята рядом других государств и оказала влияние на разработку более поздних унифицированных актов[53]53
По типу ОУП СЭВ (с учетом определенных особенностей во взаимоотношениях сторон) были приняты Общие условия поставок товаров из СССР в КНР и из КНР в СССР (ОУП СССР – КНР), действующие в редакции 1990 г., Общие условия поставок СССР – КНДР (ОУП СССР – КНДР), действующие в редакции 1981 г., Общие условия поставок между СЭВ и Финляндией (ОУП СЭВ – Финляндия) 1978 г. и др. ОУП СЭВ – Финляндия применялись только по соглашению сторон. Вопрос о сохранении названными актами нормативного характера ставится под сомнение (см.: Розенберг М.Г. Международная купля-продажа товаров. Комментарий к правовому регулированию и практике разрешения споров. С. 20–21, 383; Белов А.П. Международное предпринимательское право: практическое пособие. М., 2001. С. 241–242; Вилкова Н.Г. Договорное право в международном обороте. С. 203). Для этого в отношении ряда из них есть основания. Вместе с тем следует признать справедливым замечания В.А. Канашевского, который считает, что, независимо от того, применяются ли они в обязательном порядке или при наличии ссылки на них в контракте, в России их положения будут иметь приоритет перед национальным законодательством: в первом случае как положения международных договоров (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ), во втором – как условия договора (ст. 421 ГК РФ). В последнем случае – в части, не противоречащей императивным нормам законодательства (п. 1 ст. 422 ГК РФ). Подробнее об этом см.: Канашевский В.А. Международное частное право: учебник. С. 430.
[Закрыть].
Региональная унификация материальных норм, регулирующих договор международной купли-продажи, была проведена в начале 1990-х годов в рамках Содружества Независимых Государств. В целях сохранения единых подходов к регулированию хозяйственных связей между организациями государств, входящих в состав СНГ, восемь государств (Республики Армения, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Молдова, Таджикистан, Российская Федерация и Украина) 20 марта 1992 г. подписали международный договор – Соглашение об общих условиях поставок товаров между государствами – участниками Содружества Независимых Государств (ОУП СНГ), вступивший в силу с 1 июля 1992 г.
Соглашение должно было стать в известной мере аналогом ОУП СЭВ для более узкого круга участников. Действие его, как указано в ст. 1, распространяется на отношения между субъектами хозяйствования (независимо от форм собственности) названных стран по межгосударственным экономическим связям.
Являясь актом комплексного характера, данное Соглашение затрагивает, однако, намного меньший круг вопросов по сравнению с названными выше международными договорами регионального значения[54]54
См.: Шапкина Г.С. Правовое регулирование поставок в рамках СНГ // Закон. 1995. № 6. С. 78; Пугинский Б.И. Коммерческое право России. М., 2000. С. 299.
[Закрыть]. В нем отсутствуют, в частности, положения, регламентирующие порядок исполнения обязательств, не урегулирована ответственность сторон за нарушение договора и др. В то же время некоторые содержащиеся в Соглашении статьи не могут применяться в условиях свободного рынка, поскольку ориентированы на методы организации хозяйственных связей, присущие плановой экономике. Время показало слабую пригодность Общих условий поставок для их применения[55]55
При рассмотрении споров судами ряда государств СНГ – Армении, Молдавии, Таджикистана, Туркменистана Соглашение вообще не применялось. См: Решение Экономического суда СНГ от 10 ноября 2004 г. № 01-1/3-04; СПС «КонсультантПлюс».
[Закрыть]. Необходимо отметить и тот факт, что положения, содержащиеся в Соглашении, в значительной степени отличаются от положений Венской конвенции, а также от принятых в последние годы гражданских кодексов стран СНГ. Все это существенно снижает реальную роль Соглашения в регулировании отношений по договорам купли-продажи в рамках заключивших его государств, в большей мере подчиняя их Венской конвенции, в которой участвуют соответствующие страны[56]56
Из стран СНГ участниками Венской конвенции являются Белоруссия, Киргизия, Молдавия, Российская Федерация, Узбекистан и Украина.
[Закрыть].
Вместе с тем следует иметь в виду норму ст. 90 Венской конвенции, в которой предусмотрено, что она не затрагивает действие других международных договоров, в которых участвуют соответствующие государства. Поэтому в тех случаях, когда договор попадает в сферу действия ОУП СНГ, применению подлежит именно этот акт[57]57
Подробнее об этом см.: Розенберг М.Г. Международная купля-продажа товаров: комментарий к законодательству и практике разрешения споров. М., 2001. С. 308.
[Закрыть].
Проблема совершенствования правового регулирования экономических отношений между организациями стран СНГ в современных условиях является весьма актуальной[58]58
Необходимость сближения национального законодательства, правовых и экономических условий функционирования хозяйствующих субъектов отмечается, в частности, в Стратегии экономического развития Содружества Независимых Государств на период до 2020 года, утвержденной Советом глав правительств Содружества Независимых Государств 14 ноября 2008 г.
[Закрыть].
В условиях высокого уровня интеграции экономики государств СНГ, и прежде всего государств, входящих в Евразийский экономический союз (ЕАЭС)[59]59
См.: Договор о Евразийском экономическом союзе (подписан 29 мая 2014 г., вступил в силу с 1 января 2015 г.).
[Закрыть], есть заметные предпосылки для существенного расширения границ унифицированного регулирования договорных отношений между находящимися на их территории хозяйствующими субъектами. Эта задача может быть решена путем создания и принятия взамен Соглашения от 20 марта 1992 г. более совершенного унифицированного международно-правового акта с использованием при его подготовке положительного опыта международного регулирования отношений по договорам купли-продажи и обновляющейся международной практики[60]60
Подробнее об этом см.: Шестакова М.П. О правовом регулировании внешнеторговых отношений в рамках Евразийского экономического союза // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2016. № 6. С. 81–87.
[Закрыть].
Новый документ, как и прежние ОУП СНГ, должен иметь статус международного договора, действие которого будет распространяться на субъектов предпринимательской деятельности стран Содружества, участвующих в нем. В качестве регионального унифицированного акта, разработанного с учетом специфики регулируемых им отношений, такой документ приобретет приоритетное значение по отношению к иным актам международной унификации, включая Венскую конвенцию.
Разработка на региональном уровне единых унифицированных норм, регламентирующих вопросы заключения и исполнения договора международной купли-продажи, является вполне реальной и осуществимой. Региональная унификация позволяет обеспечить развернутое межгосударственное регулирование внешнеторговых отношений в рамках соответствующих региональных объединений, учитывающее их специфику. Этому в значительной степени способствует наличие в национальном законодательстве этих стран большого количества совпадающих норм, сравнительно ограниченный круг участников такого соглашения, что облегчит процесс согласования единообразных правил[61]61
Об унификации норм международной купли-продажи в рамках СНГ см.: Вилкова Н.Г. Договорное право в международном обороте. С. 202; Аксенов А.Г. Договор международной купли-продажи товаров между субъектами предпринимательской деятельности СНГ. М., 2012.
[Закрыть].
3. Сочетание применения унифицированных материально-правовых норм прямого действия с использованием коллизионного метода регулирования отношений в сфере международной торговли требует выработки определенных доктринальных подходов, способствующих достижению единства в практике применения соответствующих норм, минимизации тех расхождений, которые могут возникать в силу специфики национального законодательства, субсидиарно применяемого наряду с унифицированными актами.
