Международное частное право

Текст добавлен: 17 марта 2022, 12:33

Текст книги "Международное частное право"

Автор книги: Коллектив авторов

Жанр:

Прочая научная литература

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Назад к карточке книги

§ 4. Обычаи

Различают обычаи: 1) являющиеся источниками как международного публичного, так и международного частного права; 2) рассматриваемые в качестве источников лишь международного частного права. Последние именуются в дальнейшем «обычаями международного торгового оборота» или, более кратко (с известной условностью), «торговыми обычаями».

Международные обычаи возникают в условиях межгосударственного общения, а происхождение торговых обычаев, включая обычаи торгового мореплавания, связано с интернационализацией хозяйственной жизни, частноправовой, предпринимательской деятельностью в рамках международного торгового оборота. Понятие «международный», относимое к такому обычаю, имеет в сущности то же значение, что и соответствующее понятие в названии отрасли «международное частное право».

Наряду с международными договорами РФ формирующиеся в межгосударственной жизни международные обычаи, которым следует Российская Федерация, определяют общность исходных начал международного публичного и международного частного права в российской доктрине и практике. Природа международного обычая раскрывается в ст. 38 Статута Международного суда ООН (п. 1 «b»). В этом документе, являющемся неотъемлемой частью Устава ООН, международный обычай характеризуется как доказательство всеобщей практики, признанной в качестве правовой нормы. В результате однородных, повторяющихся действий государств выкристаллизовываются правила, приобретающие значение мерила поведения субъектов международного права, обычные международно-правовые нормы. В соответствии со ст. 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права являются составной частью российской правовой системы. Какое количество государств необходимо для того, чтобы считать соблюдаемое ими правило общепризнанным? Согласно ст. 53 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. императивная норма общего международного права принимается и признается международным сообществом государств в целом. По мнению И.И. Лукашука, последнее явно не означает «все государства»: «…формулировка Конвенции имеет в виду принятие нормы большинством государств. Кроме того, это большинство должно быть достаточно представительным. Думается, что оно должно удовлетворять требованию, которое Статут Международного суда ООН предъявляет к составу судей, а именно – обеспечивать представительство главнейших форм цивилизации и основных правовых систем мира»[88]88
Лукашук И.И. Международное право в судах государств. СПб., 1993. С. 135.

[Закрыть].

Пункт 1 ст. 1186 ГК РФ, перечисляя основания для определения права, подлежащего применению к гражданско-правовым отношениям, осложненным иностранным элементом, называет обычаи, признаваемые в Российской Федерации. Но правила, источником которых является обычай, имеют преимущественно материально-правовой характер. Л.А. Лунц, касаясь содержания обычаев, известных международному частному праву, писал: «…Лишь по очень немногим вопросам коллизии законов можно опираться на международный обычай как источник права. В коллизионном праве роль международного обычая, за некоторым исключением, ограничивается нормами, непосредственно вытекающими из начала государственного суверенитета»[89]89
Лунц Л.А. Курс международного частного права: в 3 т. Т. 1. С. 103.

[Закрыть].

При формировании торговых обычаев первичными являются поведение самих участников гражданского оборота, их намерение и воля следовать рождаемым деловой жизнью неписаным правилам. Активную роль в становлении обычных норм играют судебно-арбитражная практика, признаваемая и санкционируемая государствами, а также деятельность международных неправительственных организаций по неофициальной кодификации таких норм. Подготавливаемые ими своды правил, будучи факультативными, применяются при наличии ссылки на них в контракте.

К числу наиболее авторитетных кодификаций такого рода принадлежат Международные правила толкования торговых терминов ИНКОТЕРМС – документ Международной торговой палаты, находящейся в Париже. С 1 января 2011 г. действует ИНКОТЕРМС 2010. Постановлением Правления Торгово-промышленной палаты Российской Федерации от 28 июня 2012 г. ИНКОТЕРМС 2010 признан в России торговым обычаем[90]90
СПС «КонсультантПлюс».

[Закрыть].

Международной торговой палатой подготовлены также Унифицированные правила и обычаи для документарных аккредитивов и Унифицированные правила по инкассо – публикации МТП № 600 и № 522 (действуют в редакции соответственно 2007 г. и 1995 г.), Унифицированные правила для межбанковского рамбурсирования по документарным аккредитивам (публикация МТП № 725, редакция 2008 г.).

В отличие от ИНКОТЕРМС и Унифицированных правил по документарным аккредитивам и по инкассо Унифицированные правила МТП по договорным гарантиям 1978 г., сфера действия которых не охватывала банковские гарантии по требованию, не нашли широкого распространения. Это обусловило принятие Международной торговой палатой в 1992 г. Унифицированных правил для гарантий по требованию (публикация МТП № 458). В настоящее время Унифицированные правила МТП по договорным гарантиям действуют в редакции 1994 г., а Унифицированные правила для гарантий по требованию – в редакции 2010 г.

Отмечено, что особенностью актов неконвенционной унификации в области регулирования банковских обязательств стало включение в предмет рассмотрения так называемой «коллизионной темы» (коллизионные нормы предусмотрены, например, в Типовом законе ЮНСИТРАЛ о международных кредитовых переводах 1992 г.)[91]91
См.: Отдельные виды обязательств в международном частном праве / отв. ред. В.П. Звеков. Глава 2 «Регулирование банковских обязательств в международном обороте» (глава 2 написана Т.П. Лазаревой). М., 2008. С. 97.

[Закрыть].

Согласно ст. 414 КТМ РФ право, подлежащее применению к отношениям, возникающим из торгового мореплавания с участием иностранных граждан или иностранных юридических лиц либо осложненным иным иностранным элементом, в том числе если объект гражданских прав находится за пределами Российской Федерации, определяется в соответствии с международными договорами РФ, указанным Кодексом, другими законами и признаваемыми в Российской Федерации обычаями торгового мореплавания. Статья 285 гл. XVI «Общая авария» Кодекса включает следующие положения: в случаях, если это предусмотрено соглашением сторон, а также в случаях неполноты подлежащего применению закона при определении рода аварии, размеров общеаварийных убытков и их распределении применяются Йорк-Антверпенские правила об общей аварии и другие международные обычаи торгового мореплавания. Йорк-Антверпенские правила действуют в редакции 2016 г.; работа по совершенствованию правил осуществляется в рамках Международного морского комитета.

В связи с рассмотрением правового значения ИНКОТЕРМС, Унифицированных правил по документарным аккредитивам и по инкассо, Йорк-Антверпенских правил по общей аварии отмечалось, что названные документы в своей основе представляют кодификации обычаев и обыкновений международной торговли, осуществленные на негосударственном уровне[92]92
См.: Зыкин И.С. Внешнеэкономические операции: право и практика. М., 1994. С. 241.

[Закрыть]. Было высказано мнение: «…значительная известность этих сборников в целом как документов, содержащих обычные правила, в той или иной мере, видимо, помогает созданию впечатления, что все их частичные изменения также изначально носят характер обычаев и обыкновений. Авторитет сводов правил как таковых и активность стоящих за ними организаций во многом способствуют скорейшему восприятию на практике, а также учету судами и арбитражами включаемых в них нововведений еще до их становления в качестве обычаев и обыкновений и при отсутствии ссылок на них в договорах. Тем самым есть основания полагать, что рассматриваемые документы не сводимы полностью ни к обычаям и обыкновениям, ни к общим условиям договоров, а также констатировать существование особенностей механизма действия упомянутых правил»[93]93
Зыкин И.С. Указ. соч.

[Закрыть].

В области международной купли-продажи товаров обращение к обычным правилам опирается на конвенционную норму. Статья 9 Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г. предусматривает, что стороны связаны любым обычаем, относительно которого они договорились, и практикой, которую они установили в своих взаимоотношениях. В отсутствие договоренности об ином считается, что стороны подразумевали применение к их договору или его заключению обычая, о котором они знали или должны были знать и который в международной торговле широко известен и постоянно соблюдается сторонами в договорах данного рода в соответствующей области торговли[94]94
См.: Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров. Комментарий. М., 1994. С. 33–37.

[Закрыть]. Обычай рассматривается, таким образом, как подразумеваемое условие договора, и обращение к нему в этом качестве предшествует применению диспозитивной нормы.

О применении торговых обычаев говорится в положениях Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже 1961 г., Арбитражном регламенте ЮНСИТРАЛ, Арбитражном регламенте ЕЭК ООН.

Обращение к торговому обычаю для разрешения споров в международном коммерческом арбитраже санкционировано российским законом. Во всех случаях третейский суд принимает решение в соответствии с условиями договора и с учетом торговых обычаев, применимых к данной сделке (п. 3 ст. 28 Закона РФ «О международном коммерческом арбитраже»).

О связанности сторон международного коммерческого договора обычаем, который широко известен и постоянно соблюдается сторонами в международной торговле (в ее соответствующей области), говорится в разработанных Международным институтом унификации частного права Принципах международных коммерческих договоров УНИДРУА (исключение допускается для случаев, когда применение такого обычая было бы неразумным)[95]95
В настоящее время действует четвертая редакция Принципов 2016 г.

[Закрыть]. Вместе с тем Принципами предусматривается, что стороны связаны любым обычаем, относительно которого они договорились, и практикой, которую они установили в своих взаимоотношениях. В ст. 1–105 Принципов европейского контрактного права[96]96
Разработаны Комиссией по Европейскому контрактному праву Европарламента // Журнал международного частного права. 1999. № 1 (23). С. 40–98.

[Закрыть] указывается, что стороны связаны любым обычаем, в отношении которого они договорились, и любой практикой, установившейся между ними. Стороны связаны обычаем, который будет рассматриваться общеприменимым лицами в той же самой ситуации как сторонами, за исключением случаев, когда применение такого обычая будет необоснованным.

В 2015 г. в рамках Гаагской конференции по международному частному праву были приняты Гаагские принципы о выборе права, применимого к международным контрактам (см. гл. 10 учебника).

К отношениям гражданско-правового характера, осложненным иностранным элементом, могут применяться обычаи. В ст. 5 ГК РФ обычай определяется как сложившееся и широко применяемое в какой-либо области предпринимательской или иной деятельности правило поведения, не предусмотренное законодательством, независимо от того, зафиксировано ли оно в каком-либо документе. Это определение не содержит требования о том, чтобы обычай (подобно обычаю согласно характеристике, приводимой в ст. 9 Венской конвенции 1980 г.), был известен сторонам и постоянно соблюдался ими в соответствующей области. Место обычая в иерархии правовых норм обозначено в ст. 421 ГК РФ (п. 5) общим образом: если условие договора не определено сторонами или диспозитивной нормой, соответствующие условия определяются обычаями, применимыми к отношениям сторон.

Статья 1211 (п. 11) ГК РФ включает ранее отсутствовавшее в отечественном законодательстве правило: если в договоре использованы принятые в международном обороте торговые термины, при отсутствии в договоре иных указаний считается, что сторонами согласовано применение к их отношениям обычаев, обозначаемых соответствующими торговыми терминами.

Обычай не следует отождествлять с обыкновением. Последнее не является источником права. Входя в состав волеизъявления участников сделки, обыкновение определяет ее детали. Впрочем, разграничение обычного правила, образующего норму права, и обычного правила, не являющегося таковой, на практике нередко оказывается затруднительным[97]97
М.И. Брагинский и В.В. Витрянский пишут: «…И правовой обычай, и деловые обыкновения в равной мере выступают как средство восполнения пробелов в договоре и нормативных актах, но различаются тем, что в первом случае это сделано в виде нормы, применение которой санкционировано волей законодателя, а во втором – независимо от такого санкционирования» (Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. М., 1997. С. 61).

[Закрыть].

Контрольные вопросы

1. Как соотносятся общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ с правовой системой Российской Федерации?

2. Каково значение международных договоров для формирования норм международного частного права?

3. Как проявляется принцип верховенства закона в области международного частного права?

4. Каковы возможные способы кодификации законодательства о международном частном праве? В каких странах были приняты законы о международном частном праве?

5. В чем выражаются главные особенности кодификации международного частного права в разд. VI ГК РФ?

6. Как формируются обычаи, являющиеся источниками норм международного частного права?

7. Чем отличаются обычаи от обыкновений?

Глава 3. Коллизионная норма, ее строение и особенности применения. Виды коллизионных норм

1. В отличие от материально-правовых норм, определяющих содержание прав и обязанностей субъектов международного частного права и, следовательно, непосредственно регулирующих их поведение, коллизионная норма указывает, право какого государства применимо к данному отношению. Главное отличие коллизионной нормы от других юридических предписаний – преодоление коллизионной проблемы путем определения применимого права, т. е. права, подлежащего применению в силу указания коллизионной нормы.

Источниками коллизионных норм являются федеральные законы (а не федеральные подзаконные акты и тем более не законы или иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации) и международные договоры РФ, решения о согласии на обязательность которых для Российской Федерации приняты в форме федерального закона. Менее значимая роль обычая как источника коллизионных норм объясняется тем, что на практике обращение к нему ограничивается зачастую областью материально-правовых начал.

Назначение коллизионной нормы обусловливает отличия ее структуры от структуры других нормативных правовых предписаний[98]98
Эти отличия, впрочем, не следует абсолютизировать. См.: Международное частное право: учебник / отв. ред. Г.К. Дмитриева. М., 2004. С. 117–120.

[Закрыть]. Коллизионная норма состоит из двух элементов:

– объема (обозначение круга отношений гражданско-правового характера, к которым эта норма применяется);

– привязки (основание, критерий определения применимого права)[99]99
О.Н. Садиков обращает внимание на третий структурный элемент коллизионной нормы – указание на условия применения данной нормы, именуемое им гипотезой. См.: Садиков О.Н. Коллизионные нормы в современном международном частном праве // Советский ежегодник международного права. 1982. М., 1983. С. 207.

[Закрыть].

Коллизионные нормы могут быть двусторонними и односторонними[100]100
К односторонним относятся правила п. 2 и 3 ст. 1195, п. 3 ст. 1197, ст. 1200, п. 2 ст. 1209, п. 2 ст. 1213, абз. 2 п. 1 ст. 1224 Кодекса в части наследования недвижимого имущества, которое внесено в государственный реестр в Российской Федерации. Односторонними являются также коллизионные нормы п. 2 ст. 420, ст. 421, ст. 422 и п. 1 ст. 423 КТМ РФ, определяющие применение к отношениям, возникающим из столкновения судов, из причинения ущерба от загрязнения с судов нефтью, из причинения ущерба в связи с морской перевозкой опасных и вредных веществ, из спасания судна и иного имущества, соответственно правил гл. XVII, XVIII, XIX и XX Кодекса.

[Закрыть]. Привязка двусторонней коллизионной нормы допускает применение как права страны суда, так и иностранного права, привязка же односторонней коллизионной нормы ограничивается лишь одним «направлением», чаще всего указывая на применение судом «своего» права.

Различают коллизионные нормы с альтернативными[101]101
  См.: ст. 163 Основ 1991 г.

[Закрыть] и множественными[102]102
  См.: п. 1 ст. 1221 ГК РФ.

[Закрыть], а также кумулятивными привязками[103]103
  См.: п. 1 ст. 1209, п. 2 ст. 1224 ГК РФ.

[Закрыть], диспозитивные и императивные коллизионные нормы[104]104
  К диспозитивным относятся нормы ст. 1211 ГК РФ, императивными являются, к примеру, коллизионные правила п. 2 ст. 1213, ст. 1214 ГК РФ (о применении российского права к договорам в отношении находящихся на территории РФ земельных участков, участков недр, обособленных водных объектов и иного недвижимого имущества, о праве, подлежащем применению к договору о создании юридического лица с иностранным участием). См.: Мищенко В. Понятие и виды коллизий в международном частном праве. Приложение к журналу «Хозяйство и право» // Актуальные вопросы международного и международного частного права. 2008. № 6.

[Закрыть].

Результатом многолетней отечественной и зарубежной практики являются обобщение наиболее распространенных двусторонних коллизионных привязок, определение их основных видов, формирование типов таких привязок (формул прикрепления). Формулы прикрепления принято обозначать на латинском языке.

Рассмотрим наиболее известные формулы прикрепления.

2.1. Личный закон физического лица (lex personalis). С вступлением в силу части третьей ГК РФ в российское законодательство впервые введено понятие «личный закон физического лица». Разновидностями привязок личного закона физического лица являются закон гражданства (lex patriae, lex nationalis) и закон места жительства (lex domicilii).

В соответствии с личным законом решаются вопросы право– и дееспособности физического лица, его личных прав, включая права на имя, его использование и защиту, некоторые вопросы опеки и попечительства, а также семейных отношений (в первую очередь вопросы условий заключения брака и развода). В случае, когда в качестве личного закона выступает lex patriae, эти вопросы рассматриваются по праву страны, гражданином которой является данное лицо; применение же lex domicilii влечет подчинение указанных вопросов праву страны, где соответствующее лицо постоянно или преимущественно проживает.

Становление принципа гражданства как коллизионного начала связано с революционными преобразованиями в праве, вызванными Великой французской революцией, с принятием Гражданского кодекса Франции 1804 г. «География» этого принципа включает многие европейские страны, ряд стран Латинской Америки, других континентов. Личный закон в форме закона домицилия наиболее широко распространен в странах общего права, где его понимание и применение отличаются существенными особенностями. Нельзя не заметить нарастающего влияния lex domicilii и за пределами этих стран.

Для некоторых стран характерна «смешанная» система привязок личного закона. С введением в действие части третьей ГК РФ возникли основания считать, что такая система утвердилась и в российском коллизионном законодательстве.

Согласно ст. 1195 личным законом физического лица является право страны, гражданство которой это лицо имеет, но если место жительства иностранного гражданина находится в Российской Федерации, его личным законом признается российское право. Если лицо наряду с российским гражданством имеет и иностранное гражданство, его личным законом считается российское право, а при наличии у лица нескольких иностранных гражданств (при отсутствии российского гражданства) под личным законом понимается право страны, в которой это лицо имеет место жительства. Личным законом лица без гражданства является право страны, где это лицо имеет место жительства, а личным законом беженца – право страны, предоставившей убежище.

Правила статьи о личном законе физического лица в Модели ГК для стран СНГ и воспроизводящие их положения гражданских кодексов ряда стран СНГ содержат иное: при наличии у лица двух или более гражданств личным законом считается право страны, с которой лицо наиболее тесно связано.

2.2. Личный закон юридического лица (lex societatis). Он указывает на принадлежность юридического лица к правовой системе определенного государства и соответственно на его государственную принадлежность, «национальность». Lex societatis позволяет решать вопросы, относящиеся к статуту лица (их «незамкнутый» перечень приводится в п. 2 ст. 1202 ГК РФ), его гражданской правосубъектности.

Международной практике известны различные варианты определения «национальности» юридического лица, исходящие из признания решающей роли критериев:

– места учреждения (инкорпорации) лица;

– места нахождения его административного (управляющего) центра;

– места осуществления его деятельности.

Критерий «инкорпорации» характерен для стран англо-американского права, но известен и праву других стран. Критерий места нахождения административного (управляющего) центра получил распространение в странах континентальной Европы. Менее широкой поддержкой (в основном в развивающихся странах) пользуется критерий «центра эксплуатации». В доктрине обращается внимание на то, что личный статут юридического лица иногда как бы отделяется от его действительной государственной принадлежности, и с этим связано распространение теории контроля. Суть теории – в определении принадлежности капиталов юридического лица и на этой основе его статута.

Основы 1991 г. (п. 1 ст. 161) в вопросах определения гражданской правоспособности иностранных юридических лиц отдавали предпочтение праву страны, где учреждено юридическое лицо. Приверженность этой коллизионной привязке сохраняют правила п. 1 ст. 1202 ГК РФ (личным законом юридического лица считается право страны, где учреждено юридическое лицо) и Модели ГК для стран СНГ (ст. 1211 Модели «Закон юридического лица»).

2.3. Закон места нахождения вещи (lex rei sitae). Сфера применения этого коллизионного начала – вопросы права собственности и других вещных прав.

Согласно ст.1205 ГК РФ право собственности и иные вещные права на недвижимое и движимое имущество определяются по праву страны, где это имущество находится.

По закону места нахождения вещи в ГК РФ определяются содержание вещных прав, их осуществление и защита, виды объектов вещных прав, в том числе принадлежность имущества к недвижимым или движимым вещам, оборотоспособность объектов вещных прав, виды вещных прав, возникновение и прекращение вещных прав, в том числе переход права собственности (ст. 1205¹ ГК). С помощью привязок, близких по значению к lex rei sitae, по существу относящихся к разновидностям этого закона (законы места возникновения и прекращения соответствующих прав, в том числе возникновения и прекращения вещных прав по сделке, заключаемой в отношении находящегося в пути движимого имущества, возникновения вещных прав на имущество в силу приобретательной давности), решаются отдельно вопросы определения права, подлежащего применению к возникновению и прекращению вещных прав (ст. 1206 ГК).

В российском законодательстве специальная норма (ст. 1207 ГК) – изъятие из начала «закон места нахождения вещи» – предусматривается в отношении воздушных и морских судов, судов внутреннего плавания, космических объектов, подлежащих государственной регистрации. К вещным правам на эти суда и объекты применяется право страны, где суда и объекты зарегистрированы.

2.4. Закон, избранный лицом, совершившим сделку (lex voluntatis). Отношение к этой формуле прикрепления, определяющей право, применимое к сделке, и прежде всего права и обязанности сторон, в последние годы характеризуют: расширение пределов автономии воли; придание этому началу большей гибкости; закрепление правила о выборе сторонами договора применимого права в универсальных и региональных международных соглашениях; применение этой формулы как основной, ведущей в «связке» с коллизионными нормами, имеющими субсидиарное значение; ограничение автономии воли посредством «сверхимперативных норм».

Гражданский кодекс РФ (ст. 1210) исходит из свободы выбора права сторонами договора, не ограничивая выбор требованием «локализации» договора и иными подобными требованиями. Соглашение сторон о выборе права должно быть прямо выражено или определенно вытекать из условий договора или совокупности обстоятельств дела. Допускается избрание сторонами применимого права как для договора в целом, так и для отдельных его частей. Выбор применимого права может быть сделан сторонами договора как при его заключении, так и в последующем. Сделанный после заключения договора выбор применимого права имеет согласно п. 3 ст. 1210 ГК РФ обратную силу и считается действительным с момента заключения договора, без ущерба для прав третьих лиц и действительности сделки.

2.5. Закон места совершения акта (lex loci actus) может означать:

а) закон места совершения договора (lex loci contractus);

б) закон места совершения сделки, определяющий ее форму (locus regit actum);

в) закон места исполнения обязательства (lex loci solutionis).

Сфера применения начал lex voluntatis и lex loci actus (кроме locus regit actum) – определение статута сделки (обязательства, договора), а начала locus regit actum – определение формы гражданско-правового акта. ГК РФ (ст. 1215) к сфере действия права, применимого к договору (статуту договора), относит: толкование договора; права и обязанности сторон; исполнение договора; последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения договора; прекращение договора; последствия недействительности договора.

2.6. Закон страны продавца (lex venditoris). Основы 1991 г. (п. 1 ст. 166) при отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве предписывали применять для определения статута внешнеторгового договора купли-продажи право страны, где учреждена, имеет место жительства или основное место деятельности сторона-продавец. Конструкция правил ст. 1211 ГК РФ имеет более сложный и вместе с тем гибкий характер: в отсутствие выбора права сторонами применяется, если иное не вытекает из закона, условий или существа договора либо совокупности обстоятельств дела, право страны, где на момент заключения договора находится место жительства или основное место деятельности стороны, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора.

ОУП СЭВ 1968/1988 г., ОУП СССР – КНДР 1981 г., ОУП СЭВ – Финляндия 1978 г. подчиняют решение коллизионных вопросов, которые не урегулированы или не полностью урегулированы контрактами либо соответствующими общими условиями, материальному праву страны продавца.

Конвенция о праве, применимом к договорам купли-продажи товаров, 1986 г. (в силу не вступила) в отсутствие выбора сторонами права, применимого к договору купли-продажи, распространяет на договор право страны, где продавец на момент заключения договора имеет коммерческое предприятие. При определенных обстоятельствах к договору применяется право страны, в которой на момент заключения договора покупатель имеет коммерческое предприятие, или иное право, с которым договор имеет явно более тесную связь.

Закон страны продавца послужил основой для построения коллизионных привязок, применяемых в сфере иных договорных отношений.

2.7. Закон места совершения деликта (lex loci delicti commissi). С помощью этой формулы, применяемой к обязательствам вследствие причинения вреда, определяются, в частности, способность лица нести ответственность за причиненный вред, возложение ответственности за вред на лицо, не являющееся причинителем вреда, основания ответственности, а также ее ограничения и освобождения от нее, способы возмещения вреда, объем и размер его возмещения.

Как свидетельствует отечественная и зарубежная практика, применение этого классического коллизионного начала нередко ограничивается или вытесняется иными коллизионными нормами, включая закон страны, с которой отношение наиболее тесно связано, общий личный закон сторон обязательства, закон суда и др. В некоторых странах сторонам обязательства разрешается заключать соглашение о праве, применимом к обязательству.

Обращение к закону места совершения деликта осложняется неодинаковым пониманием «места деликта». В одних странах оно определяется как место совершения вредоносного действия, в других – как место, где наступили его последствия, в третьих – допускаются оба варианта.

В ГК РФ (п. 1 ст. 1219) предусматривается применение к обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, права страны, где имело место действие или иное обстоятельство, послужившие основанием для требования о возмещении вреда. В случае, когда в результате такого действия или иного обстоятельства вред наступил в другой стране, может быть применено право этой страны при условии, что причинитель вреда предвидел или должен был предвидеть наступление вреда в этой стране.

Регламент (ЕС) Европейского парламента и Совета от 11 июля 2007 г. № 864/2007 «О праве, применимом к внедоговорным обязательствам» (Рим-II) при определении подлежащего применению права исходил из того, что принцип lex loci delicti commissi выступает в качестве основного регулятора внедоговорных обязательств практически во всех странах – членах ЕС, но практика применения этого начала в тех случаях, когда отдельные компоненты обязательства рассредоточены по разным странам, существенно различается, что порождает неопределенность в выборе применимого права. Это обусловило выбор применимого права на основе принципа lex loci damni, т. е. принципа связи с правом страны, где наступил прямой ущерб, позволяющего устанавливать справедливый баланс между интересами причинителя вреда и потерпевшего, а также отражающего современный подход к гражданско-правовой ответственности и развитию системы ограничений ответственности (strict liability).

2.8. Закон, с которым данное отношение наиболее тесно связано. О нем будет сказано далее (см. о «гибких» коллизионных правилах).

2.9. Закон, регулирующий «существо» отношения (lex causae). Сфера применения закона: определение в соответствии с коллизионной нормой статута отношения, регулирование на его основе (поскольку не определено иное) вопросов, связанных с существом отношения.

Назад к карточке книги "Международное частное право"