355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Коллектив авторов » Новые приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона в России. Дело «Медного всадника» » Текст книги (страница 6)
Новые приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона в России. Дело «Медного всадника»
  • Текст добавлен: 12 февраля 2021, 11:30

Текст книги "Новые приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона в России. Дело «Медного всадника»"


Автор книги: Коллектив авторов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Увы, он мертв. После пожара он уволился и, судя по документам, спился. Причина смерти – цирроз печени. Похоронили его за счет государства.

– Интересный факт, Ватсон. Но я сегодня видел директора пансионата. Ей лет сорок, аккуратная, хорошо одета, помнит всех своих учеников по имени, что говорит о серьезном и внимательном отношении к своему делу. Трудно представить, что она приняла на работу алкоголика со стажем. Цирроз печени не развивается столь быстро. Что-то тут не клеится. Возможно, директриса что-то знает.

– Вы полагаете, она имеет отношение к пожару?

– Не будем сбрасывать ее со счетов. – Холмс посмотрел в окно. – Она вполне могла быть в ротонде. Кроме того, я не верю в помешательство Лизы. Кого на самом деле она видела? Версию потустороннего вмешательства в расчет не берем, но его атрибуты необходимо изучить. Всему должно быть логичное объяснение. – Холмс заглянул в свою чашку и допил чай. – Отличная погода для променада. Составите мне компанию, мой друг?

– Вы первый, кто интересуется нашей оранжереей. – Научный сотрудник Бондырев открыл перед Шерлоком дверь. – Здесь одноразовый стерильный комбинезон. – Он протянул Холмсу белый пластиковый лоток. – Все гаджеты, телефоны и личные вещи нужно оставить тут. Это обязательная процедура для всех. Не удивляйтесь. На территории оранжереи, пожалуйста, не трогайте растения. Многие из них могут быть ядовитыми.

Шерлок послушно переоделся в тонкий голубой комбинезон и натянул перчатки.

– У вас на каждой двери пропускная система. Пропуска все именные?

– О, конечно. И только в определенную зону института. Разработки секретные, и визиты к нам – большая редкость. – Проводник Холмса провел пропуском по датчику и открыл дверь. – Прошу.

Остановившись, Шерлок Холмс поднял голову. Высота теплицы была около десяти метров, ширину оценить не удалось: ряды прозрачных стеллажей с гидропонными грядками занимали все пространство от пола до потолка. Над каждой грядкой свое «небо»: плоское прозрачное корытце, заполненное водой, через которую льют свет зеркальные лампы. К каждому растению подведена трубка, по которой поступает питательный раствор.

– Сколько человек здесь работает? – Холмс рассматривал мониторы с показателями температуры, влажности, структуры почвы.

– Вместе со мной – десять. Основную работу делает компьютер, все автоматизировано. Мы отслеживаем сбои оборудования, следим за климатом в каждом отсеке, контролируем химический состав растворов. Очень важно, чтобы каждое выращенное растение не было заражено и сохраняло максимальное количество полезных свойств.

– А мак вы тоже выращиваете?

– Papaver somniferum? Конечно. Пойдемте я вам покажу. Вы, наверное, слышали, что маковое молочко содержит более трех десятков алкалоидов. Именно эти вещества составляют основу анальгетиков. У нас в НИИ разрабатывают новейшие виды препаратов для детей с онкологическими заболеваниями.

– Вертикальные маковые поля впечатляют! – Холмс принял максимально заинтересованный вид. – То есть мак, выращенный здесь и купленный в Турции, – это совершенно разные растения?

– Для кулинарии, наверное, разницы нет, но для нас любые изменения критичны.

– Кроме вас и сотрудников оранжереи кто-нибудь из НИИ имеет право заходить сюда?

– Только по письменному разрешению начальника отдела. Обычно в этом нет необходимости. Все затребованные растения мы собираем в герметичную упаковку, кладем в тубус и отправляем в отдел спецпочтой. Вот так. – Бондырев взял тубус, вставил в вертикальную трубу, нажал кнопку start. Тубус улетел вверх по трубе. Пока научный сотрудник провожал его взглядом, сорванный зеленый листок уже исчез в перчатке сыщика.

Холмс с озабоченным видом посмотрел на монитор.

– А с чем связан ваш интерес к нашему учреждению?

– К сожалению, не могу сообщить подробностей. Идет расследование преступления.

Бондырев побледнел, его левое веко непроизвольно дернулось, что не ускользнуло от Шерлока Холмса.

– Благодарю за обстоятельную экскурсию и предоставленную информацию. Не смею больше отнимать ваше время.

Холмс вышел из теплицы, переоделся, расправил свой трофей и уложил в портмоне. К его удивлению, досмотр на выходе не проводился.

– У нас есть круг подозреваемых! – радостно сообщил Ватсон. – Только что пришли результаты экспертизы. Маки действительно из НИИ имени Петрова, и они были срезаны в день доставки посылки! В 13:00 курьер забрал маки у мужчины – значит, нас интересуют лишь те, кто побывал в теплице ранее полудня. Минимум час ему был нужен, чтобы добраться до Садовой. Итого одиннадцать подозреваемых. – Ватсон передал список Холмсу.

– Отличная работа, но… – Сыщик вычеркнул несколько фамилий. – Мы можем смело убрать всех вошедших в теплицу с 11:30 до 12:00 – они бы физически не успели сорвать маки и незаметно их вынести. Минус двое. Еще я бы вычеркнул вот этих двух полных мужчин и трех седовласых пенсионного возраста.

– Да, но они могли изменить свою внешность.

– Вряд ли. Такую полноту не скрыть. Курьер скорей бы назвал их полными. Отправь ему фотографии через WhatsApp. Посмотрим, опознает ли. – Холмс сел за компьютер и, пока Ватсон общался с курьером, изучил материалы, которые предоставил ему Александров.

– А вот и подозреваемый. Дроздов Григорий Петрович, сорок пять лет. Начальник отдела. В НИИ работает пятнадцать лет. Вдовец. Детей нет… – произнес Холмс и улыбнулся.

– Как вы узнали? Курьер опознал именно его! – Ватсон отложил телефон.

– Помните, я просил список тех, кому за последние два года Александров отказал в выдаче гранта? – Шерлок взял в руки любимую трубку. – Пока вы разговаривали, я сверил фамилии. У нас только одно совпадение – Дроздов.

– В его личном деле есть интересная деталь, – Ватсон положил перед сыщиком копию документа, – его единственный сын умер три года назад от редкого вида онкологического заболевания… – Холмс погрузился в молчаливую задумчивость. – Вы меня слушаете? – спросил доктор и, получив в ответ утвердительный кивок, продолжил: – Кроме того, последние пять лет на разработки его отдела в НИИ не выделяются гранты. Они работают только благодаря финансированию благотворительного фонда.

– А вот и возможный мотив, – заметил Холмс и сложил ладони домиком, что свидетельствовало о том, что он близок к разгадке. – Готов поспорить, если мы проверим время входа в теплицу, окажется, что в нужный нам день Дроздов в теплицу не заходил. Зато заходил Бондырев… и вышел ровно через десять минут.

Ватсон сел за компьютер.

– Сегодня получил из НИИ данные пропускной системы. Сейчас проверим. – Ватсон открыл таблицы и, проверив данные, удивленно посмотрел на друга. – Но как вы узнали?

– Сегодня Бондырев очень занервничал, когда я сказал, что расследую преступление. Скорее всего, он дружит с Дроздовым. Уверен, именно он сорвал маки для него.

Шерлок сложил руки за спиной и прошелся по комнате взад-вперед.

– Александров не давал гранты на разработки Дроздова, и тот обиделся? Только все равно не понимаю, зачем посылать маки? Мелкая пакость? Как-то не похоже на ученого.

– Превосходно! – Обрадовался Холмс и его глаза просияли, что могло означать – он близок к разгадке. – Нам нельзя терять ни минуты. Собирайтесь, едем в пансионат. Для ответа на ваш вопрос мне не хватает одной маленькой, но существенной детали. – Шерлок накинул плащ, надел ботинки на толстой подошве. – Сегодня мы раскроем это дело. Но мне будет нужна ваша помощь. Возьмите с собой пистолет.

– Лиза говорила, что была дружна с учителем биологии. – Холмс посмотрел на шкаф с документами, в котором стояли личные дела сотрудников и учеников пансионата. – Могли бы мы посмотреть его личное дело?

– Степан Юрьевич ладил со всеми в пансионате. С Лизой и Ольгой он часто занимался дополнительно и совершенно бесплатно, готовил их к экзаменам… – Директор пансионата вздохнула, подошла к шкафу, достала папку и передала Холмсу. – Но почему вдруг спустя почти год полиция вновь заинтересовалась этим делом? Мы так тяжело переживали гибель Ольги. И вот только все начало налаживаться…

– Вы были на похоронах Степана Юрьевича? – Холмс передал раскрытую папку Ватсону, и доктор едва смог сдержать возглас изумления.

– К сожалению, мы не смогли. Прошло всего несколько дней после пожара. Всех учителей и меня допрашивали с утра до вечера… родители были в панике… Нам сообщили о его смерти, но мы смогли только послать венок… Может быть, хотите кофе? – Женщина достала изящные чашки, включила кофемашину.

– А откуда пошли слухи, что девочку похитил дьявол?

– Лиза… Она до сих пор так и не оправилась после трагедии. Тогда она надышалась дымом, пережила тяжелейший шок… Конечно, ей могло показаться все что угодно.

– А может, она видела преступника? Например учителя биологии, переодетого в дьявола?

– Это исключено. – Лицо директрисы тут же сменилось озабоченным и участливым выражением. – Степан Юрьевич работал у нас по совместительству. Приходил в три часа и уходил в восемь. По нему можно было часы сверять. Так было и в тот день. Пансионат на ночь закрывается. Вся территория огорожена. Посторонних точно не было. Он прибежал, когда ротонда вовсю горела и прибыли пожарные. Помог детей вывести из общежития. Конечно, всем нам очень жалко Олю, но… – Она развернула к Шерлоку монитор ноутбука. – Это кадры с места пожара. Если бы не эта трагедия, мы бы не скоро еще узнали… Смотрите, сколько костей было там обнаружено. Теперь на месте ротонды сделают памятник жертвам сталинских репрессий. Расследование показало, что в этом здании расстреливали «врагов народа», а тела закапывали в подвале.

– А вот и та самая ниточка! – обрадовался Шерлок и уточнил: – Вы сказали «прибежал»?

– Да, он жил неподалеку, поэтому увидел пожар. – Директор открыла папку с личным делом и нашла строчку с адресом. – Вот, улица Заречная, дом 23.

– Ватсон, посмотрите, сколько идти от пансионата до дома учителя. – Холмс пригляделся к фотографии сгоревшей ротонды: грязь, вода, пена, полусгоревшие обломки перекрытия на обугленном алтаре. – А ведь экспертизы останков Ольги Александровой не было?

– Была, но из-за того, что под ротондой нашли и другие сгоревшие останки, экспертиза не смогла дать точного заключения. Но ни у кого не было сомнений, что Оля погибла. Нашли ее сережку, кроме того, были показания Лизы…

– Посмотрите. – Ватсон перебил директрису, протянул Холмсу планшет. – Пеший маршрут, расчетное время – один час.

– А если вот так? – Шерлок указал прямой путь через лесопарк. – Минут двадцать?

– Пожалуй, да.

– Из ротонды есть черный ход? – спросил Шерлок.

Директриса провела детективов через парадные двери ротонды к черному ходу, что был расположен под круглой лестницей. Открыв дверь, они оказались на заднем дворе пансионата. Всю территорию действительно защищал высокий забор.

– Где калитка, ведущая в лесопарк? – поинтересовался Холмс.

– Как вы… – Директриса поспешила за Шерлоком, который, не дожидаясь ответа, пошел вперед.

– Это кратчайший путь через двор. К тому же, судя по тропинке, им иногда пользуются. – Холмс осмотрел навесной замок и повернул дужку. Калитка оказалась незаперта.

Лесопарк был небольшим, сразу за ним начинались жилые дома. Шерлок не останавливался, пока не оказался у коттеджа № 23 по Заречной улице.

– Вы можете объяснить, что происходит? – Женщина с трудом переводила дыхание.

– Учитель отсюда никак не мог увидеть пожар. Посмотрите сами. – Он указал по высокие деревья.

– Вы совершенно правы, Холмс!

– Следуйте за мной. Не стоит терять ни минуты. – Холмс стремительно направился к коттеджу. – В этом доме находится Ольга Александрова. Два года назад ее похитил «дьявол», он же учитель биологии Иванов Степан Юрьевич, он же Дроздов Григорий Петрович. Могу назвать и мотивы, но, думаю, нам лучше не терять времени. Ватсон, позвоните нашему клиенту, пусть немедленно приезжает. А вы, – Холмс обратился к директрисе, – вызовите полицию.

В доме было душно. Окна с тройными стеклопакетами наглухо закрыты. В гостиной телевизор бубнил про пандемию и коронавирус, охвативший уже весь мир. Ватсон достал пистолет и заглянул в спальню – пусто. В кухне мухи облепили кастрюлю с супом. Шерлок брезгливо поморщился.

«Никого», – дал понять Ватсон, разводя руками.

– Девочка там, – одними губами произнес Холмс и указал на дверь в подвал.

Ватсон прислушался. Из подвала доносился разговор, но слов было не разобрать. Доктор вопросительно посмотрел на Холмса, тот поднес указательный палец к губам.

К счастью, ждать пришлось недолго. Минут через десять послышался шорох, дверь открылась и в комнату поднялся темноволосый мужчина. Дроздов не успел сделать и шагу, как Ватсон уже скрутил ему руки, – сноровка и сила позволили доктору сделать это без особого труда. Шерлок уже спускался в подвал.

Холмс с трудом удержался, чтобы не зажать нос. Воздух был спертым, наполненным запахами еды, мочи и крови. Пошарив рукой по стене, он включил свет. Оля, привязанная к стене, с грязным лицом и растрепанными волосами, опустившись на колени, ела из алюминиевой миски, привинченной к полу. Увидев незнакомца, она хрипло закричала.

– Пока не приехал ее отец, побудьте с ней, – попросил Ватсон директрису. – Оля, все закончилось. Скоро за тобой приедет папа.

Девушку трясло от страха.

– Как вы меня нашли? – Дроздов пытался вырваться.

Ватсон не без труда усадил его на стул.

– Вам будет предъявлено обвинение в похищении несовершеннолетней. Молитесь, чтобы экспертиза не обвинила вас в изнасиловании.

– Я ее не…

– Вы подделали документы на фамилию Иванова Степана Юрьевича, вклеив туда свою фотографию, устроились по ним на полставки учителем биологии… – Шерлок сел напротив Дроздова. – Вам помогал Бондырев?

– Он тут ни при чем, – огрызнулся Дроздов и попытался вырваться, но Ватсон вновь усадил его на стул. – Я знал, что пожалею… Надо было сразу довести все до конца.

– Но вы не убийца, – констатировал Холмс, и Дроздов замолчал. Его лицо сделалось печальным, глаза наполнились слезами. – Когда девочки попросили вас купить свечи для обряда, вы сделали их сами, видимо, добавив в воск белладонну и еще какие-то примеси, которые при нагревании испарялись и вызывали галлюцинации. В ту ночь вы вернулись в пансионат через пролесок незамеченным, проникли в ротонду через черный ход. Вы увидели зажженные свечи, надели заранее приготовленную маску и стали ждать, когда у девочек начнутся галлюцинации.

– Я ждал под лестницей, – продолжил Дроздов, – когда девчонки потеряют сознание. Хотел вколоть Оле наркотики, чтобы она умерла от передозировки.

– Поправьте меня, если я неправ. Вашему плану помешало загоревшееся дерево. В него попала молния, и она упало на крышу ротонды. Девочки уже видели галлюцинации и не могли адекватно реагировать на происходящее. Лизе вы не желали смерти. Девчонка была ни при чем. Поэтому вы вышли из укрытия. Причиной того, что вас она приняла за дьявола, стали белладонна и маска на вашем лице. Она убежала, а Олю вы вытащили из пожара и отнесли к себе домой в надежде, что убьете позже. Затем вернулись в пансионат и помогли эвакуировать детей, потому что не могли допустить, чтобы они погибли из-за вас. Единственное не пойму, это вы убили Иванова?

Дроздов вздохнул.

– Я его не убивал, бедолага умер сам, но очень вовремя. После случившегося притворяться учителем не было надобности. Я жалел, что вытащил девчонку из огня, нужно было избавиться от нее как можно скорее. Но я не смог. Она рассказала, что хотела заключить договор с дьяволом, чтобы воскресить моего сына. Во мне все перевернулось. Я понял, каким был дураком, но исправить было уже ничего нельзя. Пока я думал, что делать, эксперты нашли обгоревшие кости в ротонде и сочли Олю погибшей. Они даже не сделали нормальную экспертизу! Мой план мести рассыпался, и я сам оказался в ловушке.

– Почему же вы ее не отпустили? – спросил ошеломленный Ватсон.

– Чтобы меня обвинили в похищении?

Дверь с треском распахнулась, комната наполнилась полицейскими. Дроздову надели наручники.

– Как вы догадались, что она жива? – спросил он, перед тем как его увели.

– Вас выдали маки, – ответил Холмс.

– Про какие маки вы говорили? – спросила директриса, возвращаясь с Шерлоком Холмсом и Ватсоном в пансионат. – Зачем он вообще все это сделал?

Холмс вежливо открыл калитку и пропустил даму вперед.

– Он вел разработки препаратов для лечения онкологических заболеваний. Его сын был болен, поэтому Дроздов как никто был заинтересован в результатах. В две тысячи пятнадцатом году вышел закон, согласно которому ввоз лекарств, не зарегистрированных в России, пусть даже для личного применения, стал считаться контрабандой и преследоваться по закону. Дроздов не мог выехать в США: он был невыездным из-за уровня секретности его работы. Он хотел сам разработать это лекарство. Однако Александров отказал ему в выдаче гранта, сочтя его исследования не приоритетными. Ведь от этого орфанного заболевания[2]2
  Орфанными называются очень редкие болезни.


[Закрыть]
умирает только один из миллиона, а вирусные инфекции уносят тысячи жизней. Аналоги не облегчали страданий мальчика. После смерти сына Дроздов решил отомстить, чтобы Александров понял, что значит – потерять ребенка.

Он нашел пьяницу, подделал документы и, выдавая себя за учителя биологии, разрабатывал план убийства. Он работал в НИИ утром, а после обеда приходил в пансионат. Именно поэтому по нему можно было сверять часы, как вы сказали. Он мог убить Олю, но не смог. Ведь он узнал, что девочка была готова отдать душу дьяволу, лишь бы вернуть его сына. Так он сам стал заложником ситуации. Хотеть убить и сделать это – разные вещи. А идея отправить красные маки пришла ему в голову, когда Оля рассказала, что это ее любимые цветы и отец всегда ей их дарил восьмого ноября и двадцать четвертого августа. Жажда мести взяла верх. Дроздов отправлял венки из маков, чтобы напоминать Александрову о дочери, даже не подозревая, что передает зашифрованное послание.

Оля наделала глупостей, но все же оказалась умнее, чем думал ее похититель. На этот раз ее ловушка для дьявола сработала правильно. Нам всем очень повезло.

Черный король. Саша Шиган

Катера – большие и маленькие – толпились у пристани, выплевывая пассажиров. Ветер с залива нес крики балтийских чаек. От темных вод реки тянуло холодом. От солнца – жаром и ультрафиолетом. Июнь в устье Невы двуличен. Пассажиры ступали на трап – кто-то ежился, кутаясь в шаль или поднимая воротник пиджака, кто-то открывал зонтик, прячась от солнца. Здесь были юные гроссмейстеры-вундеркинды, спившиеся мастера, самоуверенные интеллектуалки, оспаривающие превосходство мужского серого вещества над женским, и просто любители шахмат. Не спеша сходили с трапа финны, купившие билеты в VIP-зону с бесплатными алкогольными коктейлями. Их обгоняли шумные стайки китайцев. Бородатый араб, завернутый в длинное белое платье, хитро кивал в ответ быстро говорящему англичанину.

Всех их проглатывал старый каменный эллинг, стоящий своей пастью – стеклянным торцом – к реке. Там, внутри бывшего эллинга, под звуконепроницаемым прозрачным куполом, на небольшом возвышении друг против друга сидели двое. Их разделяла лишь доска, расчерченная на 64 черно-белых квадрата.

– Он что, заснул? – спросил шкет, пристроившийся прямо на полу возле аквариума. – Его же ход!

Действующий чемпион мира, петербуржец Петр Брагин, не подавал признаков жизни. Его глаза были закрыты, тело обмякло на стуле. Хулиганская кепка-восьмиклинка, неизменный атрибут чудаковатого гения-чемпиона, съехала набок.

– При таком счете можно и вздремнуть, – усмехнулся проходящий мимо мужчина, похожий на Цукерберга, с коктейлем в руке.

Соперник русского чемпиона, англичанин Найджел Скотт, нетерпеливо ерзал, отхлебывая из бутылки минералку «Vittel». Внезапно Брагин встрепенулся, открыл глаза и молниеносно передвинул фигуру на доске. Зал зашумел, зароптал, запричмокивал. Скотт запустил пальцы в давно немытую, сальную шевелюру и склонился над позицией.

Эллинг бурлил и кипел. Народ толпился у шахматных столиков, у большой демонстрационной доски, вокруг индийского гроссмейстера Сингха, комментирующего партию. Здесь же Патрик Манн, восьмилетний вундеркинд из Андорры, прилетевший вместе с мамой, давал сеанс одновременной игры вслепую на пяти досках. Мама, стоящая рядом, то и дело платком вытирала нос юному дарованию.

– Слышали? Говорят, у Скотта в приватной комнате висит портрет Брагина. Весь истыканный дротиками, – розовощекий репортер «Спортивной хроники» хитро подмигнул Полу Киртону, придумавшему грандиозный ребрендинг игры – со встроенными камерами в фигуры королей, трансляцией частоты пульса игроков и пиаром околошахматных скандальчиков.

– Это невероятно! Как виртуозно Брагин выжимает победу из мизерного преимущества слона над конем при пешечных «островках» на обоих флангах! Без всяких сомнений, Брагин – король, один из сильнейших шахматных королей всех времен, – сыпал восторгами Сингх.

– Холмс, неужели это интересно?

– Что именно, мой друг?

– Смотреть, как два типа в гробовом молчании часами таращатся на доску. По-моему, самое захватывающее в трансляции шахматного матча – это рекламные паузы.

– Смотреть за партией, Ватсон, – все равно что наблюдать, как пишется детективный роман, и ждать, кто в итоге окажется убийцей. Этот, – Холмс ткнул пальцем в экран компьютера, – или этот?

– Хорошо, что круг подозреваемых ограничен.

– Э-э-э! Не совсем так. Есть третьи силы. Видишь чудака с перьями на голове? Дырявит взглядом смотровое стекло. Не иначе как натуральный шаман. Его притащил с собой Скотт – гипнотизировать Брагина.

Ватсон с отпечатком скуки на лице смотрел на экран через плечо Холмса.

– Кого же притащил Брагин? В качестве наемного убийцы?

– Вот эта худая девушка кавказской внешности почти не отходит от аквариума. Правда, на гипнотизершу не похожа. Внешняя покорность, а внутри – огонь. Красота тигрицы. Та еще особа. С характером. Когда Брагин уходит в приватную комнату, начинает заметно нервничать. Может, подруга.

– О! Похоже, звонят в дверь. – Ватсон оживился. – Шерлок, прояви свою прозорливость. Кто бы это мог быть?

– Easy as a pie,[3]3
  Дословно – «просто, как пирог» (англ.).


[Закрыть]
Джон! Или, как говорят в России, проще пареной репы. Это Брагин, чемпион мира по шахматам, которого мы только что наблюдали за десятой партией матча. Наблюдали в записи. А теперь будем, так сказать, лицезреть живьем. Ну что ты так на меня смотришь? Человек попросил аудиенции. Не сочти за труд, впусти гостя!

Ватсон удалился, бормоча под нос: «Мог бы и предупредить». Холмс устроился поудобнее в кресле. Через минуту Ватсон вернулся, рукой приглашая посетителя войти в комнату. У Брагина было свежее лицо, уверенная осанка. Однако резкие торопливые движения выдавали его нервозность. Он сдернул с головы кепку-восьмиклинку и, как показалось хозяевам, с пренебрежением бросил ее на комод. Две глубокие складки на лбу и выпяченный вперед квадратный подбородок придавали Брагину сходство с бульдогом.

– Вы сегодня блестяще провели партию! – произнес Холмс. – Как я понимаю, для победы в матче осталось набрать пол-очка в оставшихся двух играх?

Брагин кивнул, опускаясь в свободное кресло. Ватсон разместился на диване рядом с дремлющим енотом.

– Мистер Холмс, у меня проблемы, которые я хотел бы озвучить без посторонних. – Брагин устремил взгляд на Ватсона.

Ватсон схватил енота и, выдворив беднягу в коридор, с невозмутимым видом вернулся в комнату. Холмс едва заметно усмехнулся.

– Вы можете быть откровенны. Это мой помощник и верный друг – доктор Ватсон.

– Что ж… – Брагин развернулся всем корпусом к Холмсу. – Вы, как я понял, следите за матчем. И в курсе счета – плачевного для моего соперника.

– Да, конечно. Прошу, продолжайте, – терпеливо сказал Холмс.

– В последнее время со мной происходят странные вещи. И это на фоне матча. Кто-то подбрасывает мне черные фигуры. Сначала пришел курьер и вручил запечатанный конверт на мое имя. Внутри была фигура коня. Конечно, я не обратил на это никакого внимания. А на следующий день конюх сообщает, что погибла моя лошадь. Не сомневаюсь, что ее отравили. Она несколько часов мучилась, захлебываясь пеной, пока не издохла. Сказать, что я был огорчен, это ничего не сказать! Лошади и скачки – мое любимейшее занятие…

– Любимейшее? – удивился Ватсон.

– Ах, ну да, после шахмат, конечно же, – бросил через плечо Брагин и продолжил: – Так вот. Через несколько дней в почтовом ящике опять конверт. И там уже фигура ладьи! Но и в этот раз я не придал этому значения. Ладья отправилась следом за конем в мусорное ведро. На следующий день – новое несчастье. Сгорает дача.

– Хм… Ладья на европейских языках означает замок, крепость, – заметил Холмс. – Да мне ли вам об этом говорить!

– Вот-вот. И я тоже сообразил, что все это неспроста. Кто-то давит на меня, пытается выбить из равновесия. Я припомнил, что послания-предупреждения всякий раз появлялись после того, как Скотт оказывался на лопатках. Для чего? Конечно же, чтобы не позволить мне довести матч до победного конца. Надо признаться, я действительно стал плохо спать, нервничать. У меня пропал аппетит! Но Скотту это не помогло. Я снова увеличил разрыв в счете. И… получил угрозу – ферзя.

– Каким образом получили? – спросил Холмс.

– Все фигуры приходили в запечатанных конвертах. Их либо опускали в почтовый ящик, либо приносил курьер. Почту забирала моя жена Ольга. Курьера тоже она встречала. И передавала конверты мне.

– Хорошо, – кивнул Холмс. – Ферзь – Queen, то есть королева. Под удар попала женщина?

– Точно! Жене подкинули фотографии. Это подло! Кто-то подкараулил меня с любовницей, сфотографировал и в одночасье разрушил мою семейную жизнь. Ну с кем не бывает – немного развлекся. А в Ольге я души не чаял… Она не стала меня слушать, сказала – развод.

Брагин умолк. В тишине стал слышен ход старомодных настенных часов с олимпийскими кольцами на большом круглом циферблате. За дверью жалостливо скребся енот.

– Я не дурак, – продолжил Брагин спустя пару минут. – Сообразил, что фигуры поступают по нарастающей в сторону увеличения их ценности. И даже боялся думать о том, что… Но все-таки это произошло. Сегодня. После победы в десятой партии.

Брагин сунул руку в карман пиджака и достал черного короля.

– Вот! Когда я получил очередной конверт… Я его еще не открыл, а уже догадывался, что внутри. Меня прошиб пот. Холодный страх. Это же намек, так? Король – самая ценная фигура…

– Простите – бесценная, – вмешался Ватсон. – Разрешите взглянуть?

Брагин протянул Ватсону фигуру, которую только что нервно крутил в руках.

– Почему вы не обратились в полицию? – спросил Холмс.

– Не хотел. Раздуется скандал, подтянется пресса. Лишняя шумиха. Это может быть на руку команде Скотта – матч могут прервать. Что не в моих интересах – я намерен в ближайшее время поставить жирную точку в матче. И получить свой миллион евро призовых. Понимаете, что на кону?

– Что-нибудь еще в конвертах было? – пропустив вопрос гостя, поинтересовался Холмс.

– Да, в каждом – записка. С каким-то дурацким текстом, каждый раз новым… По смыслу – что-то вроде «верни то, что тебе не принадлежит». Те записки я не сохранил. Но последняя у меня с собой. Вот. – Брагин вытащил из другого кармана вдвое сложенный коричневый конверт и передал Холмсу. – Записка там, внутри.

– «Лучше от копья кончина, чем позорной жизнью жить»[4]4
  Измененная фраза из поэмы Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре» (в переводе К. Бальмонта, 1936).


[Закрыть]
, – прочитал вслух Холмс и уткнулся в записку, вооружившись лупой. – Дело серьезное. Вы не зря волнуетесь. Вам следует опасаться за свою жизнь.

Брагин вздрогнул:

– Так я и думал!

– Я возьмусь за это дело. А вам надо быть крайне осторожным. Лучше всего залечь на дно, улететь, например на Мальдивы. Но вы же этого не сделаете? До победы в поединке осталось полшага, а на кону, как вы говорите, миллион призовых и миллионные рекламные контракты. Верно?

Брагин не ответил, о чем-то задумавшись. Через несколько секунд он вскочил с кресла.

– Благодарю, Холмс! Прошу, держите меня в курсе расследования.

– Минутку, мистер Брагин! – остановил его Холмс. – Я хочу поговорить с вашей женой.

– Ольга сейчас живет в загородном доме своего отца в Стрельне. Здесь адрес, – Брагин протянул клочок бумажки.

– Я вас провожу, – Холмс поднялся с места.

Ватсон, попрощавшись с гостем, продолжил исследование короля: нюхал, вертел его и взвешивал на ладони. Из коридора донесся скрипучий голос Холмса:

– Посетили солярий? У вас едва заметный приятный загар.

– Нет, – голос Брагина, – это естественный загар. От солнца.

За гостем закрылась дверь, и Холмс вернулся в комнату:

– Что скажешь, Джон?

– Фигура из дерева, покрыта черным лаком, с красной бархатной подложкой. Четыре дюйма в длину. Сколов и царапин нет.

– Четыре дюйма без четверти. Из стандартного шахматного набора в стиле «Стаунтон». Самые обычные фигуры. Джон, не будем терять время. Едем к Ольге Брагиной!

– Это из запасов моего отца. Он как всегда в разъездах. – Ольга наливала в стаканы шотландский виски из пузатой литровой емкости. – Долго меня ждали? Пришлось отлучиться по одному делу. Подавала заявление на развод.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю