Текст книги "«Восстанет цесарь в опустевшей земле»: люди, время и пространство русской истории. К 70-летию профессора Н.С. Борисова. Сборник научных статей"
Автор книги: Коллектив авторов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Рюрик Ростиславич скончался, по всей видимости, весной 1210 г. на киевском княжении166166
О спорных вопросах, связанных с обстоятельствами смерти Рюрика Ростиславича, см.: Fennell J. The last years of Riurik Rostislavich // Essays in honor of A. A. Zimin. Columbus, 1985. P. 159–166; Толочко О. П. О місце смерті Рюрика Ростиславича //Український історичний журнал. 1997. № 5. С. 136–144; Пятнов А. П. Борьба за киевский стол в 1210-е гг.: спорные вопросы хронологии // ДРВМ. 2002. № 1(7). С. 83–89.
[Закрыть]. Его личность – яркое отражение эпохи, где победы шли рука об руку с поражениями, а успех, казавшийся незыблемым, оказывался мимолётным. Можно с уверенностью говорить о том, что этот неординарный человек и правитель занял важное место в политической истории русских земель второй половины XII – начала XIII вв.
Похвала Ивану Калите в списке XVI в
К. В. ВЕРШИНИН167167
Вершинин Константин Владимирович (Konstantin V. Vershinin); кандидат исторических наук, научный сотрудник Центра источниковедения истории России Института российской истории РАН; [email protected].
[Закрыть]
The Panegyric to Ivan Kalita in a Copy of the 16thCentury
Annotation. The paper analyzes a copy of the Panegyric to prince Ivan Kalita, discovered by the author in a brief chronicle of the 16thcentury. The piece was known so far only by the colophon of the Siya Gospel of 1339/1340. The new copy does not go back to the latest and contains important variant readings, what suggests that the archetype was independent from the Siya Gospel. The text of the copy is published in the supplement by typesetting and as a photographic copy.
Key words: Panegyric to Ivan Kalita, Siya Gospel, Old Russian literature, chronicles.
Похвала Ивану Даниловичу Калите из выходной записи Сийского Евангелия 1339/1340 г. не нуждается в представлении. Этот хрестоматийный текст – один из древнейших памятников московской книжности, а Сийское Евангелие (далее – СЕ) – старшая дошедшая до нас московская рукопись. Для истолкования Похвалы немало сделал достопочтенный юбиляр168168
Борисов Н. С. Политика Московских князей (конец XIII – первая половина XIV в.). М., 1999. С. 326–350. Из других работ укажем: Мещерский Н. А. К изучению ранней московской письменности // Изучение русского языка и источниковедение. М., 1969. С. 93–103; Романова А. А. Древнерусские календарно-хронологические источники XV–XVII вв. СПб., 2002. С. 56–57; Каштанов С. М., Столярова Л. В. Древнейшее московское Евангелие и его двинской адресат // Средневековая Русь. М., 2004. Вып. 4. С. 252–298.
[Закрыть]. Несмотря на это, памятник изучен ещё далеко не полностью. Негласный консенсус исследователей предполагает, что панегирик написан непосредственно для СЕ. Однако строго это не доказано, да и невозможно было доказать в связи с отсутствием материала для сопоставления. Не решён вопрос и о личности «Анании чернеца», «повелениемь» которого изготовлена рукопись. Большинство учёных видит здесь указание на монашеское имя Ивана Даниловича (из других источников не известное), хотя ещё М. Н. Тихомиров отвергал тождество Калиты и Анании и считал, что колофон неоднороден по составу. Эту гипотезу в настоящее время поддерживают С. М. Каштанов и Л. В. Столярова169169
См.: Тихомиров М. Н. Древняя Москва (XII–XV вв.). М., 1947. С. 187; Каштанов С. М., Столярова Л. В. Древнейшее московское Евангелие… С. 280.
[Закрыть].
Некоторый свет на данные вопросы проливает неизвестный ранее список Похвалы Ивану Калите, обнаруженный нами в сборнике РГБ, Рог. 662 (далее – Р). Это рукопись в 4°, на 322 л., датируемая 20-ми или 30-ми гг. XVI в.170170
Встречаются филиграни следующих видов: 1) литера P под цветком, Лихачев № 1554 (1529 г.); 2) литера P, перечеркнутая, под цветком, не отожд.; 3) тиара, Лихачев № 1630 (1536 г.); 4) щит с тремя лилиями под короной, Брике № 1826 (1521 г.); 5) единорог, Лихачев № 1539 (1527 г.); 6) рука в манжете под цветком, Лихачев № 1573 (1530 г.). Сборник не имеет начала; утрачен один лист между л. 27 и 28 и два (вероятно) листа между л. 319 и 320.
[Закрыть] Сборник переписан одним опытным каллиграфом171171
Если не считать восстановленного л. 6 (вероятно, скопированного со старого ветхого листа; л. 1–5 – пустые, новейшей бумаги) и приписок на л. 82, 318об., 321–322об.
[Закрыть], дважды копировавшим в 10-е – 20-е гг. XVI в. Сильвестровский сборник XIV в.172172
Речь идёт о рукописях ГИМ. Увар. 85–1° и ГИМ. Муз. 1197 (первая рукопись переписана данным писцом полностью, вторая – наполовину). См. об этом: Грибов Ю. А. Значение палеографических особенностей для определения состава и генеалогии четьих сборников // История и палеография: Сборник статей. М., 1993. Вып. 1. С. 34–55; Он же. О реконструкции новгородского иллюстрированного сборника XIV в. // Хризограф. Вып. 3: Средневековые книжные центры: местные традиции и межрегиональные связи: Труды международ. научн. конф. Москва, 5–7 сентября 2005 г. С. 253–267 (фотоснимки – в обеих работах). По данным Ю. А. Грибова, тот же писец переписал и часть Толковой Палеи ГИМ, Вахр. 89.
[Закрыть] Состав рукописи таков: л. 6–81об.: поучения, преимущественно из Пролога и Измарагда; л. 83–224об.: богослужебные тексты; л. 225–283об.: Хождение игумена Даниила; л. 283об.–314: «Летописець Рускыя земли…» (последнее известие – 7008/1500 г.); л. 314: «Колко днии Адамъ пребысть в раи»; л. 314–317об.: краткий летописец от сотворения мира до Седьмого Вселенского собора; л. 317об.– 318: «О семи верстах человеческых»; л. 318: изречения о Псалтыри («Псалтырь составленье Давыдово…»), числа от 1 до 100 000; выписка из Послания Климента Смолятича в редакции толковых сборников («Никтоже бо можеть уведати силу алфе без Божья строения…»173173
Ср.: Вершинин К. В. Послание Климента Смолятича и толковые сборники // Текстология и историко-литературный процесс. Сборник статей. М., 2017. Вып. V. С. 23.
[Закрыть]); л. 318, 319–319об. (л. 318об. – пустой): изречения Григория Богослова, но без её ростовских Исаака «Рурина» (Сирина), Нила, Максима; л. 319об.: «Слово, како вспросили ученици Господа…»; л. 320 (между 319 и 320 – лакуна): фрагмент флорилегия, начинается словами: «река течеть во брезех каменых…»174174
Ср.: Розанов С. П. Материалы по истории русских Пчел. СПб., 1904 (Памятники древней письменности и искусства. № 154). С. 60–62.
[Закрыть]; л. 320об. –321: «Словеса о родех о всех, написано вкратце. Симонова (!) роду на пол-30 язык: 1 – евреи, 2 – персы…» (из Повести временных лет, с дополнениями).
Похвала Ивану Калите (начало). РГБ, Рог. 662, л. 311об.
Похвала Ивану Калите (продолжение). РГБ, Рог. 662, л. 312
Похвала Ивану Калите (окончание). РГБ, Рог. 662, л. 312об.
Похвала Ивану Даниловичу читается в составе летописца, занимающего л. 283об.–314175175
Заметим, что в 1955 г. с рукописью (судя по листу использования) ознакомился А. Н. Насонов, прилагавший особенные усилия к разысканию неизвестных летописных текстов. Однако ни среди опубликованных работ учёного, ни в его личном фонде (Архив РАН. Ф. 1547) нам не удалось обнаружить сведений о рукописи Рог. 662.
[Закрыть]. Исследование этого сложного памятника будет нами предпринято в особой работе. Предварительно можно отметить, что перед нами свод, среди источников которого – летопись, сходная с Симеоновской (следовательно, и с Троицкой), и другая летопись, близкая к Московско-Академической в её последней части, но без её ростовских известий.
Похвала находится после статьи 6970 г. о смерти князя Василия Васильевича. В начале текста вместо «князе великом Иване» (запись в СЕ) читается: «князе Иване Васильевиче всея Русии» (л. 311об.). Таким образом, сводчик начала XVI в. «переадресовал» похвалу современному ему князю, но дата 6847 г. осталась неизменной. Непонятно, откуда Похвала попала в Р, но её инородность по отношению к окружающему тексту очевидна. Противоречит она и сохранившейся в летописце под 6836 г. уникальной немосковской характеристике Ивана Даниловича, которого «татарове посадиша… на великое княжение» (л. 298 об.).
Сам факт обнаружения второго списка похвалы Калите делает версию о составлении памятника специально для СЕ маловероятной. Едва ли перед нами копия рукописи 1339/1340 г. Стали бы в библиотеке небольшого Успенского монастыря на Лявле, куда вложено Евангелие, искать книжные редкости? Основанный в 1520 г. Антониев Сийский Троицкий монастырь во время создания рогожской рукописи также не был сколько-нибудь заметным центром книжности176176
Кукушкина М. В. Монастырские библиотеки Русского Севера: Очерки по истории книжной культуры XVI–XVII вв. Л., 1977. С. 25–26. Обычно считается, что книга была передана в Антониев Сийский монастырь в 1632–1633 гг. (Каштанов С. М., Столярова Л. В. Древнейшее московское Евангелие… С. 253), однако документами это не подтверждается и не опровергается (Кукушкина М. В. Монастырские библиотеки… С. 76), так что теоретически СЕ могло оказаться там и раньше.
[Закрыть]. Но важнее другое. Р содержит большое число разночтений по сравнению с СЕ, что было бы трудно объяснить в случае копирования последнего (тем более если учесть его крупный, парадный устав). Вот наиболее показательные примеры (исключаем явные ошибки и пропуски). В Р читаем: «поклонятся ему многые царии (!) и князи, и приведеть за себя многыя земли, и долговеченъ будеть». Этот фрагмент отсутствует в СЕ; он отсылает к Пс. 71:11 («И поклонятся ему вси царие земстии, вси языцы поработаютъ ему»), возможно, также к Пс. 71:15 («И живъ будетъ»); между тем Пс. 71 обильно цитируется в похвале и выше, и ниже177177
Борисов Н. С. Политика Московских князей… С. 338.
[Закрыть], так что есть основания относить фрагмент к архетипу текста. Вместо «благородному князю» (СЕ) читается «богомудреному князю» (lectio difficilior, лексема весьма редкая178178
Отмечена дважды в переводных текстах X–XI вв. (в основном значении «одаренный от Бога мудростью») и единожды в послании митрополита Фотия (но в особом значении «заключающий в себе Божественную мудрость» – не о личности, а об умении, «реместве»): Словарь русского языка XI–XVII вв. Вып. 27. М., 2006. С. 261.
[Закрыть]); вместо книжного «помощникъ» – просторечное «помочникъ»; вместо ошибочного «вдовци» – правильное «вдовици» (которых Калита «от насилникъ изимая»); наконец, вместо «въ апустевший земли» – «в запустеивший (!) земли».
Границы текста в Р совпадают с тем отрезком записи СЕ, что помещается между введением и заключением с упоминаниями «Анании чернеца»: «Написано бысть си Еуангелие въ граде Москове на Двину къ Святей Богородици повелениемь рабомь Божимь Ананиею черньцемь [следует текст Похвалы]. Сии бо великий рабъ Божий Анания чернць (!), поминая его святительскый санъ…» Все это позволяет вернуться к мысли М. Н. Тихомирова о вставке в запись СЕ готового литературного произведения, разорвавшего рассказ об «Анании чернеце»179179
Уже после сдачи статьи в печать обнаружилось, что в книжности XVI в. Похвала Ивану Калите не одинока. Бóльшая часть памятника приводится в анонимном послании (вероятно, новгородского или псковского происхождения), которое нам известно по единственному списку второй половины XVI в. РГБ, Унд. 1084, л. 273об. -293 («Предисловие азбуки толковыя вкратце… к некоему христолюбцу во власти сущу»). Здесь Похвала отнесена к скончавшемуся Василию III. Судя по контексту («самого кормчиа лишени есми», л. 276об.), послание следует датировать временем не позднее середины 40-х гг. XVI в.
[Закрыть].
Приложение
Рогожский список Похвалы Ивану Калите
РГБ, Рог. 662, л. 311об. –312об.
Круг чтения семьи великого князя Дмитрия Ивановича по материалам записей на книгах
Е. Е. ИВАНОВА180180
Иванова Екатерина Евгеньевна (Ekaterina E. Ivanova); научный сотрудник Отдела рукописей и старопечатных книг Государственного исторического музея; [email protected].
[Закрыть]
Reading Circle of the Grand Prince Dmitry Ivanovich and His Family Based on the Inscriptions in Manuscripts
Annotation. Among the numerous entries on manuscripts of the 14th– 15thcenturies, eight are noteworthy, containing the title or title and name of prominent statesmen in the dative case. Most often they are interpreted as literary debuts. The small number of records of this type, the case, the feature of the script and the history of existence of codices containing records suggest that these records could be donations or represent marks about the temporary issue of books. All eight entries are related to Grand Duke Dmitry Ivanovich, his sons and nephew. It suggests that the reading circle of the Grand Duke’s family included canonical literature and novelties containing current trends in the intellectual life of the time. All this demonstrates the high cultural level of the Moscow princes.
Key words: the Grand Prince Dmitry Ivanovich, inscriptions in manuscripts, books, library, intellectual life, cultural level of Moscow princes.
Среди записей на рукописях XIV–XV вв. 181181
Для выявления рукописей с интересующими нас записями были просмотрены издания: Сводный каталог славяно-русских рукописных книг, хранящихся в России, странах СНГ и Балтии. XIV век. М., 2002. Вып. 1; Каталог славяно-русских рукописных книг XV века, хранящихся в Российском государственном архиве древних актов. М., 2000; Столярова Л. В. Свод записей писцов, художников и переплетчиков древнерусских пергаменных кодексов XI–XIV вв. М., 2000.
[Закрыть], начинающихся со слов «господину и великому князю…», обращают на себя внимание записи из семи кодексов, которые, как оказалось, связаны с семьёй великого князя Московского Дмитрия Ивановича (1359–1389). Речь идет о записях в Апостоле апракос (БАН Литвы. F 19–16), в Словах постнических свт. Василия Великого (ГИМ. Чуд. 10; далее – Чуд. 10), в Сборнике поучений и житий святых (ГИМ. Чуд. 19; далее – Чуд. 19), в Лествице прп. Иоанна Лествичника (ГИМ. Чуд. 218; далее – Чуд. 218), в Диоптре инока Филиппа (ГИМ. Чуд. 15; далее – Чуд. 15), в Творениях прп. Иоанна Лествичника (ГИМ. Усп. бум. 18; далее – Усп. бум. 18) и в Требнике (ГИМ. Чуд. 5; далее – Чуд. 5). К сожалению, не все эти записи рассмотрены в историографии, а те, что привлекли внимание исследователей, были охарактеризованы как пробы пера, эпистолярные или маргинальные. Попытаемся предложить иной вариант интерпретации вышеуказанных записей.
Первая из перечисленных рукописей хранится в Вильнюсе, в Библиотеке Академии наук Литвы. Она представляет собой два пергаменных листа плохой сохранности182182
Вероятно, когда-то он служил обложкой для фундушевой записи церкви в Троках (См.: Добрянский Ф. Описание рукописей Виленской публичной библиотеки, церковно-славянских и русских. Вильна, 1882. С. 30; Турилов А. А. Заметки о кириллических пергаменных рукописях собрания бывшей Виленской публичной библиотеки (фонд 19 БАН Литвы) // Krakowsko-Wileńskie studia slawistyczne. Seria poświęcona starozytnościom słowiańskim. T. 2. Kraków, 1997. С. 128).
[Закрыть], содержащие отрывок из месяцесловной части Апостола апракос с тропарями и кондаками на ноябрь183183
Турилов А. А. Заметки о кириллических пергаменных рукописях… С. 128.
[Закрыть]. Текст написан уставом одного почерка в два столбца, имеются следы киноварных тератологических инициалов. На л. 2 об., в корешке, ближе к середине, имеется плохо сохранившаяся киноварная запись полууставом XIV в. в шесть строк: «(Господи)Ну кня/зю вели/кому Д/митри/ю Ива/ новичю». Запись одновременна рукописи и, возможно, была сделана писцом ещё до переплетения кодекса; интерпретируется она как проба пера184184
Там же. С. 129.
[Закрыть]. Упоминание в записи великого князя Дмитрия Ивановича и палеографические приметы (начерки букв основного текста) позволили А. А. Турилову уточнить датировку рукописи временем, близким к кончине великого князя, т. е. к 1389 г., а также ограничить место её создания «территорией, сувереном которой он являлся»185185
Там же.
[Закрыть]. Запись охарактеризована как рядовая186186
Там же.
[Закрыть], типичная для своего времени и места.
Однако, «проба пера» с упоминанием имени Дмитрия Ивановича всё же выделяет вильнюсский Апостол апракос из общего ряда. Необычно то, что она сделана киноварью, причем первая сохранившаяся буква «Н» выведена малым инициалом. Такая запись, пусть и расположенная у корешка, несомненно должна была привлечь к себе внимание. Возможно, писец попробовал перо и чернила, прежде чем выполнить инициал. А возможно, эта запись – напоминание о том, что после завершения работы, кодекс нужно передать великому князю – заказчику и/или читателю. Необходимость в книгах после опустошающего пожара в Москве, устроенного войсками хана Тохтамыша в 1382 г., не вызывает сомнений. Апостол великий князь мог заказать и для себя лично. Данная книга, как и Евангелие, Псалтырь и др., входила в круг чтения образованной части средневекового общества187187
Адрианова-Перетц В. П. К вопросу о круге чтения древнерусского писателя // ТОДРЛ. Л., 1974. Т. 28. С. 4.
[Закрыть]. Если верить представленной в Житии Стефана Махрищского информации, у Дмитрия Ивановича было какое-то количество «своих книг»188188
РГБ. Ф. 304. I. № 692. Л. 716.
[Закрыть]. Часть из них он пожертвовал в основанную прп. Стефаном в 1370 г. Авнежскую пустынь189189
Там же.
[Закрыть].
Следующая рукопись – Слова постнические свт. Василия Великого (Чуд. 10). Судя по записи писца, она была создана в 1388 г. или 1398 г. в скриптории какого-то монастыря190190
На л. 216 об. под текстом киноварью: «В лето 6896 (6906?) написаны книги сия замошленьем архимандрита Якима, а писаньемь черньца Антонья». О месте создания и датировке рукописи см.: Тихомиров М. Н. Записи XIV–XVII вв. на рукописях Чудова монастыря // АЕ за 1958 год. М., 1960. С. 13.; Вздорнов Г. И. Книгописание и художественное оформление рукописей в московских и подмосковных монастырях до конца первой трети XV в. // ТОДРЛ. М.; Л., 1966. Т. 22. С. 124; Обитель преподобного Сергия. Каталог выставки. М., 2014. № 26. Описание сделано Е. И. Серебряковой.
[Закрыть]. Основной текст выполнен полууставом в два столбца. На нижнем поле л. 95 расположена запись: «господину (к)нязю великому Василию Дмитриеев…». Она сделана писцом191191
Щепкина М. В., Протасьева Т. Н., Костюхина Л. М., Голышенко В. С. Описание пергаменных рукописей Государственного Исторического музея. Ч. I // АЕ за 1964 г. М., 1965. С. 176; Вздорнов Г. И. Книгописание и художественное оформление рукописей… С. 124.
[Закрыть] мельчайшим полууставом (илл. 1). Данная запись трактуется как эпистолярная192192
Столяровой Л. В. Свод записей писцов… С. 355.
[Закрыть], маргинальная193193
Обитель преподобного Сергия…
[Закрыть] или как проба пера194194
Мошкова Л. В., Турилов А. А. Плоды ливанского кедра. М., 2003. С. 71.
[Закрыть]. Думается, для её создания использовалось другое перо, отличное от того, которым писался основной текст, начерки букв записи – тончайшие. В этом случае теряется весь смысл пробы. По нашему мнению, запись могла быть пометой о «выдаче» книги из монастырской библиотеки великому князю Василию Дмитриевичу или «дарственной» надписью. Данная рукопись представляет собой один из древнейших русских списков южнославянского перевода «Слов постнических» свт. Василия Великого195195
Обитель преподобного Сергия…
[Закрыть] и содержит в качестве заставки изображение автора. Перевод, выполненный во второй половине XIV в.196196
Соболевский А. И. Переводная литература Московской Руси XIV–XVII вв. СПб., 1903. С. 15.
[Закрыть], был новинкой того времени и поэтому мог заинтересовать великого князя (тем более, что наречён он был именно в честь этого святого197197
Литвина А. Ф., Успенский Ф. Б. Выбор имени у русских князей в X–XVI вв.: Династическая история сквозь призму антропонимики. М., 2006. С. 486–487.
[Закрыть]). Книга могла быть преподнесена государю, например, в день его тезоименитства.
Слова постнические свт. Василия Великого (Чуд. 10). Запись на л. 95
Великий князь Василий Дмитриевич упоминается и в Сборнике поучений и житий святых начала XV в. (Чуд. 19). На л. 117, полууставом того же времени написано: «Господину великому князю Василью Дмитриевичу и Московскому и Володимерскому и Новгородскому. О Пасха велика, велика освященная Христе» (илл. 2). Запись интерпретирована как начало письма к великому князю Василию Дмитриевичу198198
Тихомиров М. Н. Записи XIV–XVII вв. на рукописях Чудова монастыря… С. 17.
[Закрыть]. Здесь имеется ещё одна запись с упоминанием другого сына Дмитрия Ивановича – Андрея, написанная полууставом XV в.: «Господину святому Фотию митрополиту Киевскому и всея Руси сын твои господин князь Андреи Дмитриевич Можаискыи челом бьет за честь».
Сборник поучений и житий святых (Чуд. 19). Запись на л. 117
Записи рассказывают историю бытования рукописи в период с 1410 по 1425 гг., со времени переезда митрополита Фотия в Москву до смерти великого князя Василия Дмитриевича. Сначала Сборник был преподнесён митрополиту братом великого князя Андреем Можайским. Подарок мог быть сделан, например, в связи с основанием Колоцкого монастыря в 1413 г. в вотчине князя199199
ПСРЛ. СПб., 1897. Т. 11. С. 223.
[Закрыть]. Тогда в Москве при участии митрополита происходило торжественное чествование Колоцкого образа Божьей Матери200200
ПСРЛ. М., 2004. Т. 25. С. 241.
[Закрыть]. Или же – для восполнения возможных утрат в библиотеке митрополита после пожара, уничтожившего его «горницу» в 1414 г.201201
ПСРЛ. Т. 11. С. 224.
[Закрыть] Позже из библиотеки митрополита Фотия книга могла быть выдана великому князю Василию Дмитриевичу на время или преподнесена в качестве подарка на Пасху или в пасхальную неделю, о чём и была сделана соответствующая запись.
В Лествице прп. Иоанна Синайского (Иоанна Лествичника) конца XIV в. (не позднее 1391–1392 г.) (Чуд. 218), на л. 201 об. среди проб пера полууставом XV в. сделана запись: «Господину князю великому Василью Дмитриевичу бьет ти челом». Компонента «бьет ти челом» позволяет, на наш взгляд, трактовать ее как помету о преподнесении кодекса великому князю по аналогии с представленной выше записью о преподнесении Сборника поучений и житий святых митрополиту Фотию.
В Диоптре инока Филиппа 1388 г. (Чуд. 15), на л. 91 скорописью XV в. читаем: «г(о)с(поди)ну князю великому». Запись анонимная и интерпретируется как проба пера202202
Вздорнов Г. И. Роль славянских монастырских мастерских письма Константинополя и Афона в развитии книгописания и художественного оформления русских рукописей на рубеже XIV–XV вв. // ТОДРЛ. Л., 1968. Т. 23. С. 190.
[Закрыть].
Диоптра инока Филиппа была переведена на славянский язык в середине – второй половине XIV в.203203
Соболевский А. И. Переводная литература Московской Руси… С. 22; Прохоров Г. М. Роль новых переводов византийских религиозных текстов в образовании культуры Московского государства // Русская агиография: Исследования. материалы. Публикации. Т. II. СПб., 2011. С. 535.
[Закрыть] Как и Слова постнические свт. Василия Великого (Чуд. 10), она являлась новинкой. Так же, как и Слова, данный русский список Диоптры – один из древнейших. Созданы они были приблизительно в одно время в 1388 г.204204
Слова постнические Василия Великого имеют варианты датировки. См. об этом выше.
[Закрыть] Интересующая нас запись по палеографическим приметам датируется XV в. и не принадлежит писцу205205
Вздорнов Г. И. Роль славянских монастырских мастерских письма… С. 190.
[Закрыть]. Сложно представить, что в XV в. кто-то мог взять созданную ранее книгу для того, чтобы «испытать» на ней чернила и перо. Более вероятным, на наш взгляд, выглядит предположение о том, что данная запись – помета о выдаче, либо «дарственная» надпись. Новая книга, содержащая все известные в то время знания о человеке, извлечённые не только из творений святых отцов, но и из произведений античных философов206206
О Диоптре см.: Прохоров Г. М. Памятники переводной и русской литературы XIV–XV вв. Л., 1987. С. 60–87.
[Закрыть], несомненно могла заинтересовать великого князя. Вопрос – какого?
В отобранных нами рукописях имеется комплекс созерцательно-аскетической литературы. Это Слова постнические свт. Василия Великого (Чуд. 10), Лествица прп. Иоанна Синайского (Чуд. 218) и Диоптра инока Филиппа (Чуд. 15). Слова и Диоптра – литературные новинки, которые появились на Руси в конце XIV – начале XV вв. вместе с другими южнославянскими переводами. Эти новые книги оказали влияние на развитие русской литературы и культуры207207
Тихомиров М. Н. Русская культура X–XVIII вв. М., 1968. С. 258.
[Закрыть]. Нет необходимости рассказывать о месте князей московского дома в культурной жизни, об их связи с образованнейшими людьми своего времени, митрополитами, основателями монастырей, просветителями и т. д. Очевидно, что находясь в такой культурной среде, князья были в курсе движений в интеллектуальной сфере, в том числе посредством знакомства с новыми книгами. Возвращаясь к нашему комплексу из трех книг, отметим, что новыми и особенно актуальными они были именно в великое княжение Василия Дмитриевича. Не даёт ли это оснований для осторожного предположения, что «господин великий князь» в Диоптре – именно Василий Дмитриевич?
В Творениях прп. Иоанна Лествичника 1422–1424 гг. (Усп. бум. 18) на л. IX полууставом XV в. имеется сходная «анонимная» запись: «г(осподи)ну великому князю». Книга также являлась новинкой, рассматриваемый список с южнославянского перевода Творений был создан на Афоне208208
Вздорнов Г. И. Роль славянских монастырских мастерских письма… С. 194–195.
[Закрыть]. Вероятно, упоминаемый в записи великий князь – это Василий Васильевич, сын Василия Дмитриевича, сменивший отца на великокняжеском столе в 1425 г.
Племянник великого князя Дмитрия Ивановича князь Семён Владимирович Боровский и Серпуховской упоминается в Требнике первой половины XIV в. (Чуд. 5). На л. 65 мелким полууставом XIV–XV вв. написано: «Господину князю Семену Володимерович(ю)».
В своем составе Требник содержит чин исповеди, который по мнению М. В. Корогодиной, был создан специально для княжеской исповеди, возможно, духовником одного из князей209209
Корогодина М. В. Исповедь в России в XIV–XIX вв.: исследования и тексты. СПб., 2006. С. 54–55.
[Закрыть]. Князь Семён Владимирович умер от чумы в 1426 г., приняв перед смертью постриг в Троице-Сергиевом монастыре. Поскольку в записи указан титул и мирское имя князя, требник, скорее всего, принадлежал ему до пострига210210
Там же. С. 54.
[Закрыть]. Запись сделана спустя более полувека с момента создания рукописи, мельчайшим полууставом, как и в Чуд. 10, мелко и с первого взгляда незаметно, как аккуратная помета о выдаче.
Итак, среди многочисленных записей в рукописях XIV–XV вв. имеются восемь записей одного типа, содержащие титул или титул и имя лица, в дательном падеже. Форма записей (подразумевается, что кому-то дали что-то), история бытования книг, в которых они представлены, особенности исполнения (киноварь, мелкий полуустав, расположение в книге), позволяют, на наш взгляд, сделать предположение о том, что записи такого типа могли являться пометами о временной выдаче из библиотеки или «дарственными» надписями.
О том, что рукописи свободно перемещались между монастырями в целях копирования, часто – вместе со своими владельцами, хорошо известно по тем же записям на самих книгах. В этом отношении интересна анонимная запись в Словах Федора Студита второй четверти XV в. (Чуд. 238). Возвращая одну книгу, адресант обращается к игумену монастыря (если Чудова, то – Питириму) с просьбой прислать другую: «Да пожалуи, господине игумен, пришли ми книгу Никона»211211
ГИМ. Чуд. 238. Л. 105 об.
[Закрыть].
Думается, что князья московского дома также могли брать книги из монастырских библиотек, которые, кстати сказать, пополнялись в том числе благодаря их вкладам. Знакомству князей с книжными новинками способствовали и личные отношения с основателями обителей, от которых они могли узнавать о новых поступлениях. В «шаговой доступности» от княжеского двора располагался Чудов монастырь, из библиотеки которого происходят пять из семи наших рукописей. О том, что князья находили время для чтения, говорится в Послании прп. Кирилла Белозерского князю Юрию Дмитриевичу: «И ты, господине князь Юрьи, не подиви на нас о сем, понеже, господине, слышу, что божественное Писание сам вконец разумееши и чтеши»212212
Того же чудотворца Кирилла послание ко князю Юрию Дмитриевичу // БЛДР. СПб., 1999. Т. 6. С. 430.
[Закрыть]. В источниках есть информация и о том, что князья сами переписывали книги. Согласно Житию Кирилла Белозерского, князь Андрей Дмитриевич «книгы же, много написав, церкви приложи»213213
Житие Кирилла Белозерского // БЛДР. СПб., 1999. Т. 7. С. 190.
[Закрыть].
Князья могли пользоваться и библиотекой митрополитов, которая хранилась в резиденции главы русской церкви в Кремле. Об этом может свидетельствовать рассмотренная выше запись в Сборнике поучений и житий святых (Чуд. 19).
Если представленные в данной работе записи рассматривать как пометы о выдаче из библиотеки или как «дарственные» надписи, можно составить представление о круге чтения великого князя Дмитрия Ивановича и его семьи. Он состоял из хорошо знакомых «классических» книг церковного круга (F 19–16), книг, интерес к которым был вызван определенными жизненными обстоятельствами (Чуд. 5) и книжных новинок, отражающих актуальные тенденции культурной жизни своего времени (Чуд. 10, 15, 19, 218, Усп. бум. 18). Надо полагать, что уровень образованности представителей московского княжеского дома был достаточно высоким не только для знакомства с последними тенденциями в интеллектуальной сфере, но и для их осмысления. Приведённые данные лишний раз указывают на вовлечённость московского великокняжеского семейства конца XIV – первой половины XV в. в духовную, интеллектуальную и культурную жизнь своего времени.
