Текст книги "Рождественский поцелуй (СИ)"

Автор книги: Кохэйри-неко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Только будьте добры не исправлять «коллеж» на «колледж» – это Франция, дорогие, а не Россия. Почитайте на досуге систему французского образования, если вам интересно, почему так.

***

Это стало их доброй старой традицией: собираться всем вместе или на Рождество, или на Новый год – прямо с того самого года, когда Адриан пошёл в коллеж. Места сбора и празднования постоянно менялись, единственное, что оставалось незыблемым: они сами. Обучаясь в коллеже, благодаря усилиям Хлои (в чём она, конечно же, никогда не признается), они провели эти годы все вместе; состав учеников преподаватели по просьбе мэра Буржуа, у которого дочка «плохо сходится с людьми, и ей наиболее комфортно с нынешними одноклассниками», не меняли, как это было заведено в обычных французских коллежах. Но как можно было спорить с тем, кто спонсирует их школьное заведение и делает всё, о чём попросит его доченька, лишь бы она «была счастлива»?

Тем не менее, в лицее это не прокатило: каждый выбрал то направление, в котором он желал дальше развивать свои знания и умения. Однако они продолжали собираться на разные мероприятия старым составом – после пережитых приключений (хороших и не очень) они стали друг другу почти родными.

В этом году, последним для них, как лицеистов, было принято решение отметить Рождество чуть с бОльшим размахом, чем обычно. По этому случаю Адриан всеми правдами и неправдами, но выпросил у отца разрешение встретить праздник с друзьями в одном из их загородных коттеджей. Естественно, с условием, что охранник будет присутствовать там же. Чего месье Агресту-старшему знать не надо было, так это то, что с Гориллой Адриан договорился о том, что оба они будут заняты своими делами, и в случае опасности Агрест-младший обязательно позвонит ему.

«Ответственность и ещё раз ответственность», – шутил над этим Нино.

До Рождества оставалось несколько часов, когда они все добрались до коттеджа и с энтузиазмом принялись украшать его. Найденные на чердаке диковинные украшения, оставшиеся тут со времён Эмили Агрест, привели всех в восторг и буйное желание навести в доме красоту. Кто-то из девочек отправился готовить, кто-то – проверять часть купленной заранее еды.

Адриан, выполняя обязанности хозяина дома, следил, чтобы некоторые буйные личности («Да, Ким, это касается и тебя, оставь в покое эту статую, пожалуйста. Мне она тоже не нравится, но если с ней что-то случится, это будет и моё, и твоё последнее Рождество в этой жизни») не натворили непоправимых дел, когда его окликнула взволнованная Алья.

– Что-то случилось? – обеспокоенно спросил он, замечая её нахмуренные брови.

– Маринетт, – выдохнула она. – Запуталась в гирлянде, и я всё никак не могу её высвободить. Ты не поможешь?

– О, разумеется! Только погоди минутку, сделаю кое-что.

Оттащив Кима подальше от несчастной статуи, Адриан нашёл Макса, который возился с новогодними игрушками для двора (девочки слёзно попросили установить их, чтобы потом вдоволь нафоткаться), и оставил недовольного Ле Тьена под его бдительным руководством.

– Та ладно тебе, Агрест, – буркнул Ким. – Подумаешь, исчезла бы одна какая-то дурацкая статуя, что в этом такого? Никто бы и не заметил.

– Зная моего отца, вряд ли можно было бы сказать, что «не заметил», – усмехнулся Адриан. – У него каждая такая статуя на счету, он все их помнит, что удивительно.

– Ну вот, тем более, что их несколько. Одной больше, одной меньше…

Адриан только покачал головой и поспешил удалиться вслед за Альей, которая нетерпеливо притоптывала. Далеко идти не пришлось – Маринетт была в небольшой гостиной через пару комнат от той, где возился Макс.

– Ты иди, а я пока поищу, чем можно заменить гирлянду, – вдруг заявила Алья, когда они оказались перед нужой дверью, и Адриан готов был поклясться, что в глазах блоггерши блеснул хитрый огонёк. – Боюсь, эта будет испорчена, ты же знаешь Маринетт.

– Хах, это да, – кивнул Адриан, старательно пряча улыбку: попытки Альи оставить их с Мари наедине всегда вызывали у него умиление.

– Удачки, – подмигнула ему Сезер и удалилась в противоположном направлении.

Адриан усмехнулся и тихонько зашёл внутрь, стараясь не шуметь. Маринетт он увидел не сразу – первым, что уловил его отличный слух, был щелчок закрываемой на ключ двери: Алья сегодня была настроена весьма решительно.

И за это он был ей благодарен.

Маринетт, не услышав появления Адриана, стояла спиной к нему, облачённая в милое красное платье без рукавов с белыми оторочками меха; распущенные волнистые волосы, достававшие ей до середины спины, так и манили прикоснуться, уткнуться носом и вдохнуть приятный аромат земляничного шампуня. Кажется, она просто распутывала упомянутую Альей гирлянду, хотя Адриан предпочёл бы, чтобы в ней была запутана сама Маринетт – так было бы гораздо приятнее помогать ей.

Это был их с Мари маленький (или скорее огромный?) секрет. Никто не знал, что на данный момент они встречались уже целый год. Вернее будет сказать, что никто не знал, что они встречались как Адриан и Маринетт – для всего Парижа это Ледибаг и Кот Нуар были парочкой. После некоторых событий ещё в коллеже отец явно дал ему понять, что в ближайшие годы Адриану не стоило влезать в отношения с девушками. Но то, о чём месье Агрест не знает, позволяет ему спать спокойнее, верно? Тем более после того, как парижские супергерои раскрыли личности друг друга, это был закономерный итог их общения.

Наблюдая – пока наблюдая, как Маринетт, с жутким, но милым, английским акцентом мурлыкая под нос песенку «Merry Christmas», распутывала лежащую перед ней на столе гирлянду, Адриан внезапно вспомнил прошлогодние события, приведшие к тому, что его Леди всё-таки ответила на его чувства.

***

В прошлом году Рождество их класс отмечал в отеле отца Хлои – им был выделен целый этаж, и все с упоением помогали украшать гостиную, в которой предстояло отметить праздник.

На тот момент минул уже целый месяц, как Кот и его Леди раскрыли личности друг друга, и всё это время Маринетт бегала от Адриана ещё усерднее, чем обычно, а Леди или не появлялась на патрулях, или присылала ему сообщения через коммуникатор, что она уже отпатрулировала вверенные ей кварталы. Влюблённый по самые уши и хвост Адриан терпеливо ждал, когда Маринетт, наконец, свыкнется с мыслью, что он и Нуар – это один человек, но в тот день, когда они с друзьями собрались у Хлои, и Адриан увидел свою Леди в умопомрачительно коротком, но от того не менее милом тёмно-синем платье, все его внутренние установки слетели к чертям кошачьим.

Мари, сама того не ведая, стояла под омелой в той комнате, которая была отведена девочкам для переодевания; к слову сказать, эта омела была практически везде, Адриан даже подразумевал, что Хлоя развесила её по всему этажу специально, чтобы в один прекрасный миг таки попасться под одну из них вместе с одним рыжеволосым художником.

Алья в тот раз тоже попросила Адриана чем-то-там-помочь Маринетт, но он, пока не знавший, что это всё – хитрые планы Сезер для их сведения с Мари, наивно полагал, что его Леди в самом деле требовалась обычная помощь. Какая – он сейчас уже и не помнил, все мысли из головы вытеснил образ Маринетт, стоявшей к нему голой спиной: у неё сломалась молния на платье, и Алья под предлогом поиска платья поскакала за Адрианом.

– Алья, ты… – Маринетт обернулась на дверь и так и застыла, увидев вместо подруги объект её любовных вздыханий. – Ад-дриан? Что ты тут д-делаешь?

Когда она нервничала, то так мило заикалась и краснела, подметил Адриан.

Он кашлянул в кулак и, не отрывая взгляда от её пронзительных глаз, ответил:

– Алья попросила помочь тебе. Но…

Щёки Маринетт стали ещё пунцовее. Она резко отвернулась, совсем позабыв про сломанную молнию и свою голую спину, которая действовала на Адриана почти гипнотически.

– Не думаю, что…

Договорить Маринетт не успела. Щёлкнув дверным замком, Адриан быстро преодолел разделяющее их расстояние и, скользнув руками по тонкой талии, притянул Маринетт к себе. Она ахнула и вздрогнула, когда горячие губы коснулись её шеи.

– К-кот, – со стоном выдохнула она, дрожащими пальцами касаясь его ладоней. – Я… М-мы…

Адриан прикусил нежную кожу, вызвав очередной судорожный вздох, и уткнулся носом в её волосы, зашептав:

– Прости, моя Леди, но я так долго ждал, пока ты, наконец, привыкнешь к открывшемуся нам факту. И ещё дольше – с самой нашей первой встречи. Прости, но я с ума схожу по тебе. Останови меня, если то, что я делаю – тебе не нравится.

Он уловил, как она мелко вздрогнула, и не знал, к чему готовиться: к хорошему или плохому. Леди всегда пресекала попытки Кота позвать её на свидание, а Маринетт постоянно испытывала неловкость в общении с ним (то ли потому что он модель, то ли ещё почему-то), хотя в последние годы уровень её нервозности заметно снизился. Адриан не знал, что она сделает сейчас: ударит, как обычно, чем-нибудь по голове и сбежит или строгим голосом заявит, что они только друзья и между ними ничего не может быть. К тому же ещё оставался Лука – от Альи он знал, что Маринетт очень нравилась брату Джулеки, да и сама она довольно часто общалась с ним.

Адриан боялся, что его Принцесса снова оттолкнёт его – и сейчас это будет уже раз и навсегда – он полагал, что раз уж они знали личности друг друга, значит, отказ в этот раз точно будет окончательным и бесповоротным. Но чего он не ожидал, так это того, что Маринетт вдруг выдохнет и спиной прижмётся к нему ещё ближе, откидывая голову ему на плечо.

– Это ты прости меня, Котёнок, – горячо зашептала она, прикрыв глаза. – Я не должна была… Так долго… Я просто… Это было шоком для меня, но я не должна была так долго бегать от тебя. Прости, Адриан.

Он ничего не сказал, только облегчённо закрыл глаза и нежно поцеловал Маринетт в шею.

– Полагаю, этот инцидент исчерпан? – поинтересовался Адриан спустя полминуты уютной тишины их объятий. – Ты больше не будешь убегать от меня?

– Нет, – выдохнула Маринетт. – И патрули… Я знаю, что поступала безответственно, Тикки уже десять раз отругала меня, но мне это было нужно. Я… Мои мысли за этот месяц скакали хуже резвого пони.

– Или мур-резвого котёночка, мррр? – усмехнулся Адриан ей на ушко, вызвав мурашки на коже.

– Ты и твои каламбуры просто ужасны, Кот, – усмехнулась Маринетт.

– Мурржасны? Сочту это за комплимент.

Она хотела возмутиться, но неожиданно громко ахнула, когда Адриан незаметно скользнул ладонями ниже, задирая и так неприлично короткое платье и касаясь тонкой ткани нижнего белья.

– Позволь мне любить тебя, моя Леди, – прошептал он ей на ухо. – Я подарю тебе тысячи поцелуев и ещё сверх того.

– Это всё из-за омелы, да? – слабо улыбнулась Маринетт, касаясь ладонью его лица.

Адриан покачал головой и глубоко поцеловал её, заставляя и так не державшие хозяйку ноги подкашиваться от желания и предвкушения.

– Это всё из-за тебя, любовь моя. Ты слишком долго держала меня далеко от себя – теперь ни за что не отвертишься, так просто я тебя не отпущу.

***

Адриан резко очнулся от приятных воспоминаний, когда Маринетт тихо ойкнула, видимо, уколов палец обо что-то. Ему не терпелось снова обнять её, почувствовать нежный шёлк кожи под пальцами и ощущать её отклик, наслаждаться сладкими поцелуями и ответными ласками.

«Интересно, догадывается ли Алья о нас? – подумал Адриан, по-кошачьи тихо приближаясь к ничего не замечающей Мари. – И остальные? Мы хоть и шифруемся, но кое-что просто невозможно не услышать».

Он резко обнял её за талию, привлекая к себе, заставляя громко вскрикнуть от неожиданности.

– Попалась, Букашечка!

– Боже, Адриан! – воскликнула Маринетт, чувствуя, как бешено и испуганно забилось сердце от этой его очередной дурацкой выходки. – Так и инфаркт получить можно!

– Я тебя мурреанимуррую, – ласково проворчал он, целуя её свободные от ткани платья плечи.

Маринетт закатила глаза (ну серьёзно, она почти смирилась с его дурацкой любовью к каламбурам), обернулась в мужских руках и, привстав на цыпочки, клюнула его в подбородок, опираясь о широкие плечи.

– И почему ты вырос в такую каланчу? – посетовала Маринетт, ворчливо заметив: – Не дотянуться ведь.

Адриан потёрся носом о её нос и, смеясь, спросил:

– А что ты хотела сделать, Муррцесса?

– Глупый Кошак, – она показала ему язык и слегка ударила по груди. – Давай, освободи меня, мне нужно доделать порученное мне дело.

– Мне тоже нужно, – со всей серьёзностью кивнул Адриан, скользя ладонями по её спине. – Алья сказала, что ты запуталась в гирлянде и тебя нужно смрррочно мррраспутать.

Маринетт рассмеялась и, вопреки своим словам, ближе прижалась к нему.

– Я каждый раз удивляюсь силе её фантазии. Мне не терпится узнать, что она выдаст в следующий раз.

– Мне кажется или она знает? О нас, – добавил Адриан на вопросительный взгляд Маринетт.

– Пару недель назад узнала, – она усмехнулась. – Помнишь, когда ты на пару дней уезжал в Милан на фотосессию, и один из наших разговоров мне пришлось прям срочно-срочно завершить?

Маринетт вспомнила шокированное лицо Альи, когда та застукала лучшую подругу за не совсем невинным телефонным разговором с Адрианом. Конечно, Маринетт сама до чёртиков и заикания перепугалась, когда поняла, что их спалили, но, главное, что это были не родители, и её испуг прошёл. Однако Алья требовала подробностей, и вскоре была в курсе почти всего. За исключением личностей Леди и её Котёнка, разумеется.

– Это когда мы прервались на самом интересном месте? – припомнил Адриан. – Плагг тогда долго угарал надо мной, сказал, что ты решила мне отомстить за все те разы, что я мешался и не давал доделать рефераты.

– Это всё из-за Альи, – расхохоталась Маринетт. – Разумеется, она спросила у меня, почему мы ничего никому не говорили, но я объяснила ей нашу ситуацию. – Она задумчиво погладила Адриана по груди. – Зато она вызвалась помогать нам почаще и как можно незаметнее оставаться наедине. Здорово же, правда?

Лукавый взгляд бирюзовых глаз привёл Адриана в восторг; он наклонился и пылко поцеловал свою Леди, которая незамедлительно ответила на поцелуй. Томные движения любимых губ только распаляли желание обоих; Адриан бездумно водил ладонями по нежной спине, переходя на бёдра и обратно, и в одно из таких «путешествий» внезапно наткнулся на очень итересный декор пояса. Оторвавшись от сладких губ, он недоуменно опустил взор ниже. Маринетт не успела сказать, чтобы он не посмел ничего ляпнуть – на губах Адриана появилась хитрющая усмешка, достойная Кота Нуара:

– Омела на поясе, а?

Маринетт закатила глаза.

– Просто украшение, не более.

– Но ты же знаешь, что это значит, да? – поинтересовался он. – Я теперь просто обязан тебя поцеловать, как следует.

Маринетт не успела что-либо возразить, как сильные руки любимого усадили её на стол, а Адриан, ласково прикоснувшись к коленям, мягко, но настойчиво развёл её бёдра в стороны, расположившись между ними. Судорожно выдохнув, Маринетт покраснела и вцепилась ногтями в край стола.

– А-Адриан?

– Что? – невинно поинтересовался он. – Если бы омела была выше твоей головы, то это был бы поцелуй сюда, – Адриан коротко чмокнул её в губы. – Но она в этот раз оказалась ниже, а я, как истинный джентльмен, должен соблюсти все условия.

– Ты невозможен, – улыбаясь, выдохнула Маринетт, покрываясь мурашками от того, как он ласково гладил её бёдра.

Адриан скинул со стола всё лишнее: многострадальная гирлянда и несколько пластиковых игрушек полетели на пол, равно как и вырезанные Альей снежинки.

– Располагайтесь поудобнее, моя Леди, и наслаждайтесь, – чуть хриплым голосом прошептал он Маринетт на ухо, заставив её покраснеть.

– К-Кот!..

Она застонала, когда Адриан прикусил её ухо и стал опускаться поцелуями ниже, в то время как его пальцы задирали её юбку, пробираясь всё дальше и дальше на когда-то запретную территорию. Но после произошедшего на прошлое Рождество назад все запреты полетели к чертям, и за год влюблённые успели изучить друг друга достаточно хорошо, чтобы знать, что именно нравится партнёру.

Опустившись на колени перед Маринетт, Адриан лукаво поглядел на неё, прежде чем взялся за осуществление своего коварного плана.

– Расслабься и наслаждайся.

Сначала он целовал только кожу её молочных бёдер, подбираясь всё ближе и ближе к заветному месту. Наконец, он уткнулся носом в тонкую ткань чёрных трусиков и подцепил резинку зубами, с тихим шлепком отпуская её, заставив Маринетт охнуть от неожиданности и ещё сильнее вцепиться в край стола, ожидая.

– Ад-дриан?

Ладонями он гладил нежную кожу ног, а зубами решительно потянул вниз один край резинки. Коснувшись губами кожи над лобком, Адриан перешёл к другому бедру, зацепил другой край нижнего белья и решительно потянул вниз. Подрагивающими пальцами Маринетт скользнула в блондинистые вихры возлюбленного, чуть сжимая пряди. Возбуждение накатывало волнами, концентрируясь внизу живота, заставляя замирать от ожидания и нетерпеливо ёрзать.

– Моя Леди, – прошептал Адриан и, воспользовавшись секундной заминкой, стянул с подруги трусики.

Маринетт ахнула, когда поток воздуха коснулся интимных мест, и сочно выдохнула, когда к половым губкам прикоснулись горячие губы Адриана. Сначала – почти неощутимо, невесомо, словно это был поцелуй бабочки. Но потом он скользнул языком по розовой плоти, с каждым новым скольжением, новым движением увеличивая нажим.

Издав тихий стон, Маринетт сжала волосы Адриана и развела ноги чуть дальше, давая больше доступа к себе. Его горячие губы, его язык непрерывно скользили по самым чувствительным местам, вызывая дрожь в коленках и заставляя стоны срываться с её уст всё чаще.

Ладони Адриана почти невесомо скользнули по бёдрам, оглаживая их, переходя на поясницу и ягодицы. В совокупности с дразнящими движениями его языка это производило ошеломляющий эффект, и Маринетт просто плавилась от его прикосновений, возбуждаясь сильнее.

Она громко всхлипнула от ощущений, задыхаясь, когда его язык скользнул внутрь, раздвигая горячую плоть. Не осознавая, что делает, Маринетт прижимала голову Адриана ближе к себе.

– К-котёнок, – застонала она, не сдержавшись, когда его губы сомкнулись на налитом кровью клиторе, а проворные пальцы заменили язык, мягко, но настойчиво поглаживающие её изнутри.

Адриан видел, что Маринетт была совсем близко к краю, чувствовал её жар и всё увеличивающуюся влагу, и изо всех сил старался подвести её к пропасти, хотя самому было ужасно тяжело сдерживаться; плотная ткань джинсов натянулась, заставляя его самого негромко стонать.

Близко, она была почти близко. Мужские пальцы вошли чуть глубже, задевая чувствительную точку; губы сжались плотнее, сильнее обхватывая клитор.

– Адриан! – его имя сорвалось с губ Маринетт протяжным стоном, и почти одновременно с этим он ощутил, как сжались её стеночки, и сам еле слышно застонал; наслаждение охватило всё её тело, заставляя слегка подрагивать в его руках.

На чуть ватных ногах Адриан поднялся и прижался поцелуем к шее Маринетт, словно успокаивая, давая ей прийти в себя после оргазма.

– Как тебе рождественский поцелуй? – хрипло поинтересовался он.

– Ошеломительно, – выдохнула она, поднимая к нему голову и встречая его губы.

Было непривычно чувствовать собственный вкус на его устах, это было необычно, и, чёрт побери, ужасно возбуждающе. Маринетт обхватила ногами его поясницу, руками притянула Адриана к себе за плечи, одной ладонью скользнув вниз, расстёгивая тесные джинсы.

– Но, я полагаю, мне стоит отблагодарить своего Котика за этот чудесный поцелуй, – прерывающимся голосом промурлыкала она.

Адриан негромко застонал, когда Маринетт прикоснулась к нему.

– Моя Леди…

Чувствуя, что больше ждать он просто не в силах – он безумно хотел ощутить её жар, почувствовать себя в ней, увидеть, как она прогибается под ним на этом чертовом столе, Адриан быстро освободился от мешающей одежды, не забыв вытащить из заднего кармана штанов шуршащий квадратик.

Маринетт прижалась к его губам в требовательном поцелуе, когда он, комкая ткань платья, сжал пальцами её бёдра.

– Хочу тебя, – бессвязно шептала она, прижимаясь к любимому.

– М-Маринетт…

Адриан застонал и жарко поцеловал её, кусая нежную плоть. Одним мощным толчком он заполнил её до конца, наслаждаясь жаром внутри неё. Маринетт глухо застонала в поцелуй, выгибаясь ему навстречу.

Они двигались в одном ритме, мощном и первобытном; синхронно – как и всегда, когда дело касалось любого их взаимодействия. Стоны глушились поцелуями или болезненно-сладкими укусами – не хватало ещё только поднять на ноги весь дом, таким вот бесстыдным образом заявив о себе.

Удовольствие вспышкой затмило их сознание. Тяжело дыша, мокрые от пота, но дико счастливые, они переводили дух в объятьях друг друга, дрожа всем телом. Мягкие, почти невесомые поцелуи успокаивали, а нежные поглаживания по спине помогали прийти в себя.

– Как тебе? – в тон его предыдущего вопроса поинтересовалась Маринетт, выдыхая.

– Ошеломительно, – довольно улыбнулся Адриан, утыкаясь мокрым лбом ей в плечо и явно собираясь сказать ещё что-то.

Маринетт слегка напряглась и только весело рассмеялась, когда он нахально добавил, урча ей в шею:

– Но я бы предпочёл продолжить.

Всё-таки не зря она поддалась на уговоры Альи и надела этот необычный пояс – необычный рождественский поцелуй явно пришёлся по вкусу им обоим.