Текст книги "Огонь, вода и боевые колесницы (СИ)"
Автор книги: kira.kraizman
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
– Нет, нет и нет, Поттер! Это совершенно бесперспективно, абсолютно бессмысленно и к тому же жестоко! Прежде всего – по отношению к тебе. Да, ты мне нравишься. Нет, я не буду с тобой встречаться и уж тем более спать. Одного раза мне вполне хватило. Да и тебе, полагаю, тоже. Не хочу, чтобы по моей вине кто-нибудь из нас убился или покалечился. А теперь, сделай одолжение, уйди!
Северус с грохотом захлопнул дверь перед носом Гарри. Он запер ее заклинанием, потом – так, на всякий случай! – добавил еще парочку. Лишь когда Снейп удостоверился, что настырный аврор Поттер уж точно не сумеет ворваться в его скромное жилище, он с облегчением, смешанным с обреченностью, привалился спиной к стене. Снейп не кривил душой. Гарри нравился ему. Пожалуй, даже слишком. Чувство, соединявшее двадцатипятилетнего аврора Поттера и руководителя секретной лаборатории при Министерстве магии Северуса Снейпа, было гораздо глубже, чем просто увлечение. Оба уже давно созрели для серьезных отношений. Но вся трагедия заключалась в том, что Северус никак не мог себе этих отношений позволить. И Гарри прекрасно об этом знал. Получив несколько отказов кряду и даже проверив их причину на собственном горьком опыте, аврор Поттер выяснил, чем именно грозит ему близость со Снейпом. Тем не менее с упорством настоящего гриффиндорца Гарри продолжал добиваться своего, доводя несчастного Северуса до белого каления. Ну не мог он спать с Поттером! И вообще ни с кем не мог спать! «Благодаря» покойной Беллатрисе Лестрейндж – чтоб ее на том свете кентавры драли! – вот уже больше двадцати лет Снейп не мог спокойно даже заниматься самоудовлетворением.
***
Весь этот немыслимый кошмар начался, когда юному Пожирателю смерти Северусу Снейпу только-только исполнилось девятнадцать лет. В ту пору он еще верил в некоторые идеи Темного Лорда, именно поэтому и вступил в организацию, возглавляемую тогда еще вполне адекватным Томом Риддлом. Впрочем, в ряды Пожирателей Северуса приняли отнюдь не за «красивые глаза».
Для осуществления своих кровавых замыслов Лорду требовался искусный зельевар. Он сразу разглядел во вчерашнем выпускнике Хогвартса Снейпе незаурядного, сильного и весьма полезного в будущем волшебника и, не скупясь, делился с новым адептом знаниями в области зельеварения и Темных искусств. Неудивительно, что они часто и близко общались. Разумеется, между ними не было – да и не могло быть! – никаких интимных отношений: в этом смысле они друг друга абсолютно не интересовали. Строго по секрету: эксперименты Волдеморта на ниве бессмертия вообще сделали его несколько… равнодушным к радостям секса. Однако Беллатриса, влюбленная в своего Лорда как кошка, наотрез отказывалась признать тот факт, что ее кумир – законченный импотент, и страшно ревновала его к молодому Северусу. Именно это и заставило ее наложить на Снейпа препротивнейшее проклятие. Заключалось оно в следующем: стоило Северусу, который после фиаско с Лили предпочитал общество мужчин, уединиться с партнером, как вокруг парочки начинали происходить всяческие катаклизмы. Под ними разваливались кровати и рвались матрацы, впиваясь пружинами в самые нежные места любовников. На них обрушивалась штукатурка. Едва Северус доходил до «нужной кондиции», Волдеморт внезапно объявлял общий сбор, или в комнату, запертую мощнейшими и надежнейшими заклинаниями, врывались совершенно посторонние люди. Если же ничего вышеперечисленного не случалось, и Северус уже наивно полагал, что вот сейчас он в кои-то веки испытает долгожданный оргазм, то и тут его ожидало жесточайшее разочарование. Почти на самом пике возбуждения партнер вдруг принимался гомерически хохотать, беспрестанно чихать или ему срочно – вот прямо сию секунду – требовалось в туалет. Кончить в такой ситуации просто не представлялось возможным. Равно как и завязать хоть какие-то отношения. Слухи о «подарочке», которым мстительная Белла наградила придворного зельевара Темного Лорда, распространились среди Пожирателей словно степной пожар. Уже через полгода от Снейпа стали в буквальном смысле слова шарахаться.
После вступления в должность профессора зельеварения в Хогвартсе Северусу пришлось полностью перейти на самообслуживание. Но и тут, к своему неимоверному ужасу, Снейп обнаружил, что дела обстоят столь же плачевно. Стоило ему дотронуться до собственного члена и начать мастурбировать, как в лаборатории немедленно что-то взрывалось. И это еще в лучшем случае! Однажды Снейпа со спущенными штанами чуть не застукал Дамблдор, которому удалось без малейшего затруднения преодолеть временную, но от этого не менее сильную блокаду камина. В другой раз он вынужден был прерваться на самом интересном месте, так как между гриффиндорцами и вверенными его заботам слизеринцами произошла безобразная потасовка с маггловским мордобоем. Доведенный до бешенства Снейп едва самолично не растерзал малолетних придурков. Вернувшись в свои апартаменты, Северус, издерганный и злой, как сто соплохвостов, решил все же постараться достичь спасительной разрядки в душе. Но и тут его ждало страшное разочарование. Вместо приятной теплой воды на него полилась ледяная струя, резко сменившаяся крутым кипятком. Вылетев из ванной комнаты в чем мать родила, ошпаренный и красный как рак Северус лицом к лицу столкнулся с Люциусом Малфоем, который вломился к нему через запертый камин. Мечты о том, чтобы намазаться противоожоговой мазью и лечь в постель, уже даже не пытаясь прикоснуться к собственному телу – мало ли что еще может приключиться! – растаяли как дым. Несчастному Снейпу битый час пришлось выслушивать длиннющую отповедь Малфоя по поводу расквашенного в драке носа единственного наследника.
***
После возвращения Волдеморта ситуация только усугубилась. Теперь на любую попытку самоудовлетворения огнем взрывалась еще и Темная метка. Складывалось впечатление, что Лорд каким-то непостижимым образом буквально следил за Северусом и вызывал его на срочные совещания в самые неподходящие для этого моменты. Бедный Снейп предпочитал поскорее схлопотать свой дежурный Круцио и вернуться в Хогвартс, чтобы, немного отлежавшись, завершить прерванное Лордом приятное занятие. Какое там! Не проходило и минуты, как из камина бодро вышагивал Альбус Дамблдор с коробкой опостылевших Северусу лимонных долек под мышкой. Не дожидаясь приглашения, директор устраивался в кресле, в котором Снейп так опрометчиво пытался мастурбировать всего пару часов назад, и требовал отчета о визите к Темному Лорду. После этого никаких желаний, кроме как сию секунду удавиться, у Северуса уже не возникало.
Сексуальный голод и абсолютная невозможность утолить его привели к тому, что Снейп стал совершенно невыносим. Северус, никогда не отличавшийся покладистым характером, сейчас превратился в настоящего злобного, ненавидящего все и всех монстра. От его язвительных замечаний, произнесенных тихим, вкрадчивым голосом, студенты начинали мелко дрожать, портить ингредиенты и плавить котлы. Однако Снейп, разумеется, и под пытками не признался бы, ЧТО в действительности вынуждало его срываться на неповинных в его бедах учениках.
Сильнее всего несчастного, страдавшего от острого спермотоксикоза Северуса раздражал почему-то именно Поттер. Не имея шанса отомстить виновнице собственного бедственного положения, Снейп снимал с вечно попадавшего под горячую руку Поттера баллы и назначал ему бесконечные отработки. Выплеснув на сына своего давнего врага копившиеся долгие годы злость и негодование, Снейп хотя бы иногда чувствовал себя немного более живым и, как ни странно, удовлетворенным…
***
Когда полгода спустя после битвы за Хогвартс Снейп очнулся в больнице Святого Мунго, возле его постели обнаружился все тот же вездесущий Поттер. Именно он и сообщил Северусу две чрезвычайно важных новости. Во-первых, пока Снейп пребывал в магической коме, Визенгамот в полном составе оправдал его – естественно, не без участия победителя Волдеморта. Вторым известием, еще более сногсшибательным, оказалась гибель Беллатрисы Лестрейндж от руки Молли Уизли. Выяснилось, что домоседка Молли прекрасно владела не только хозяйственными заклинаниями. На поле битвы она чувствовала себя не менее уверенно, чем на собственной кухне, а Убивающее заклятие в ее исполнении получилось весьма качественным.
Снейп вздохнул с явным облегчением и после выписки отправился в одно уютное местечко в Лютном переулке, чтобы, так сказать, в неформальной и теплой обстановке отпраздновать избавление от проклятия. Но не тут-то было! Не успели Северус и снятый им на всю ночь хастлер (кстати, внешне почему-то отдаленно напоминавший Поттера) раздеться и начать ласкать друг друга, как снаружи раздались жуткие крики. По несчастливой случайности именно в этот момент оставшимся на свободе Пожирателям смерти пришло в голову совершить налет на ряд борделей Лютного. В том числе и на тот, где в кои-то веки пытался расслабиться Снейп. В тесном помещении, куда, помимо выживших сторонников Темного Лорда, вломился еще и отряд авроров, завязалась настоящая схватка. Хастлер, с которым дальше предварительных ласк дело так и не зашло, проворно юркнул под кровать, а Снейп помянул Беллатрису и ее «подарочек» самыми недобрыми словами, после чего, замотавшись в простыню наподобие римской тоги, выскочил в коридор и со всей накопившейся злостью успел оглушить нескольких Пожирателей. Впрочем, долго участвовать в сражении он не смог, так как наступил на край простыни, поскользнулся и в результате сам попал под проклятие.
Хорошо еще, что Северус потерял сознание, а потому не видел, как курсант Поттер, стоявший в оцеплении, взялся сопроводить немного расхристанного раненого в больницу Святого Мунго, и не чувствовал, как размотавшуюся «тогу» бережно одергивают до вполне приличного состояния. Пожалуй, такого позора Снейп бы и вовсе не пережил.
Очнувшись ближе к вечеру, Северус с ощущением дежавю обнаружил, что Гарри мирно дремлет в кресле возле его постели. С одной стороны, это показалось Снейпу неправильным. Поттер совершенно наглым образом вторгался в его частную жизнь и личное пространство. С другой, отчего-то столь непривычная забота о его персоне внезапно вызвала у Северуса прилив какого-то странного чувства, сродни благодарности или даже – упаси Мерлин! – нежности по отношению к уютно свернувшемуся в кресле спящему мальчишке. Мальчишке, которого прежде так легко было ненавидеть.
«Вероятно, это влияние заклятия, полученного мной в борделе! – подумал Снейп. – Иначе чем серьезной магической травмой объяснить подобное невозможно!»
Успокоенный данной мыслью, Северус задремал, а когда проснулся, Гарри в палате уже не оказалось. Только пустое кресло так и осталось придвинутым к кровати почти вплотную…
***
На этом можно было бы и поставить точку в их отношениях. Если бы не потрясающая «везучесть» аврора Поттера, то и дело попадавшего под всяческие заковыристые проклятия, с последствиями которых частенько приходилось разбираться начальнику секретной лаборатории Северусу Снейпу. Лично. А когда от тебя лично зависит – выживет человек или его с почестями похоронят как дважды героя магической Британии, постепенно начинаешь смотреть на него иным взглядом. Собственническим. Вот именно это, вопреки всякому здравому смыслу, и случилось со Снейпом. Кто из них был инициатором того неожиданного, но от этого не менее страстного поцелуя, произошедшего, по странному стечению обстоятельств, в той же больнице Святого Мунго (только теперь в роли пациента выступал Поттер), неизвестно. Немного отдышавшись, Снейп задал Гарри весьма неромантический, но вполне уместный при его специфическом проклятии вопрос:
– Зачем тебе это нужно, Поттер?
– Затем же, зачем и тебе. Ты мне нравишься, – безапелляционно ответил наглый мальчишка.
– С ума сошел?! – то ли спросил, то ли констатировал Снейп.
– Абсолютно! – твердо заверил Поттер и потянул Северуса на себя.
– Нет! – вовремя опомнился Снейп. – Прости.
Он высвободился из крепких объятий Гарри и опрометью выскочил из палаты.
Дальнейшие события развивались словно по сценарию дешевого дамского романа. Гарри посылал ему письма с совами, поджидал у двери в Министерство, несколько раз, рискуя нарваться на проклятие, заявлялся в Коукворт. Для полноты картины не хватало лишь букетов цветов и серенад под несуществующим балконом.
Впрочем, именно это его упорство и вынудило Северуса однажды наведаться без предупреждения в кабинет руководителя группы быстрого реагирования Поттера и как на духу выложить ему все о растреклятой Белле и ее «чудесном» подарке. Гарри очень внимательно выслушал сбивчивый рассказ красного как рак Снейпа, а затем весьма емко резюмировал создавшееся положение:
– Жопа!
– Полная! – уныло кивнул Северус.
– И как давно ты на голодном пайке?
– С ноября тысяча девятьсот семьдесят девятого года, – сам себе ужаснулся Снейп.
– Мерлиновы кальсоны! – Гарри сочувственно поскреб в затылке, а потом молниеносно кинул в дверь Запирающим заклинанием. – С этим срочно надо что-то делать! И немедленно!
– Поттер, постой! – вскочил со стула Северус. – Ты вообще понял, о чем я сейчас тебе говорил? Я. Не. Могу. Заниматься. Сексом. Ни с кем. Это чрезвычайно опасно!
– Сражаться с драконом тоже было опасно, а уж убивать Волдеморта – тем более, – беспечно произнес Поттер, обогнул стол, вплотную подошел к Северусу и положил обе руки ему на плечи. – Я справлюсь с твоей проблемой.
– Нам помешают, – упрямо зашептал Снейп, чувствуя, как от близости Гарри его тело буквально сходит с ума и прямо-таки требует секса.
– Пусть попробуют, – улыбнулся Поттер. Взял стул, с которого за минуту до этого поднялся Снейп, и заблокировал им дверную ручку. – Никогда так не делал? Ты же вырос среди магглов!
Он небрежно махнул палочкой в сторону стола, и тот тут же очистился от бумаг и папок с документами.
– Никаких столов, Поттер! – зарычал Снейп. – По моему опыту – они невероятно травмоопасные! И диван тоже не подойдет… – Северус чуть не потер задницу, невольно вспомнив, как много лет назад в нее вонзилась острая пружина. – Я трансфигурирую нам ковер.
– Давай, только быстрее, – согласился Поттер. – Ты так сексуально выбираешь место, где мы сможем заняться любовью, что у меня уже дикий стояк.
Удивить Снейпа диким стояком было практически невозможно. Он и сам уже едва не скрипел зубами от возбуждения. Они стекли на трансфигурированный из мантии Северуса мягкий ковер, и Гарри тут же набросился на Снейпа с поцелуями. Снаружи царила гробовая тишина, и Северус внезапно поверил, что у героя магической Британии, пожалуй, и получится вот так запросто снять с него мордредово проклятие. От поцелуев они перешли к гораздо более откровенным ласкам. Снейп так осмелел, что позволил себе невербальными чарами избавить их от одежды, и вот он уже стонал и выгибался, толкаясь в жадный рот Гарри. Изголодавшееся тело требовало разрядки, а Северус мечтал лишь об одном: пусть это непередаваемое ощущение продлится подольше… Пусть оно вообще никогда не кончается! Поттер, похоже, тоже был не против. Он урчал, как довольный кот, и с упоением вылизывал член и яички Снейпа. Обводил языком головку. Заглатывал так глубоко, как только мог…
Бум!
Гарри поперхнулся и весьма вовремя выпустил член изо рта, чудом не откусив ценную часть тела Северуса. Здание Министерства тряхнуло до основания.
Кабинет заволокло едким вонючим дымом. В коридоре послышался женский визг.
– Всем сотрудникам Министерства немедленно покинуть здание! В лаборатории пожар, – раздался магически усиленный голос Министра Шеклболта. – Пожалуйста, без паники.
– Ну я же говорил! – в ярости стукнул кулаком по полу Снейп. От перевозбуждения и неутоленного желания у него сводило все внутренности. Жаль, что у Поттера – такая отменная реакция! Ловец, Мордред его раздери! Лучше бы он и в самом деле откусил причиндалы Северуса. Все равно они ему никогда не понадобятся!
***
Снейп избегал Гарри целых два месяца. Впрочем, все это время ему было чем заняться. Взрыв уничтожил запас уникальных зелий, и пришлось восстанавливать их буквально с нуля. Снейп являлся в разгромленную лабораторию ранним утром и уходил за полночь. Озирая закопченные почерневшие стены, которые с трудом очищались даже с помощью магии, он в очередной раз благодарил Мерлина, что, по счастливой случайности, в момент взрыва никого из сотрудников в помещении не оказалось. Снейп так выматывался на работе, что у него не оставалось сил на воспоминания о неудавшемся свидании. К сожалению, хроническая усталость не властвовала над снами. А в своих снах Северус видел только одно: его и Гарри. В самых безумных позах. Меняющихся местами. Самозабвенно отсасывающих друг другу. Это было совершенно невыносимо, потому что и во сне проклятие сумасшедшей Беллатрисы продолжало преследовать Снейпа. Едва лишь фантомные Гарри и Северус приближались к заветному оргазму, как сон тут же обрывался, а реальный Снейп просыпался мокрый от пота и с болезненной эрекцией, избавляться от которой приходилось под ледяным душем. Дотрагиваться до себя и мастурбировать он уже попросту не решался.
Снейп надеялся, что Поттеру надоест эта абсурдная и бесперспективная ситуация и он переключит внимание на кого-нибудь другого. Необремененного неснимаемыми проклятиями. Но он, похоже, недостаточно хорошо знал Гарри. У того и в мыслях не было бросить Снейпа в таком плачевном положении. Впрочем, навязывать свое общество и действовать на нервы Северусу, занятому восстановлением лаборатории, Поттер тоже не желал. Поэтому он регулярно слал Снейпу коротенькие записки: «Когда освободишься – свяжись со мной. Я жду тебя». Северуса порой так и подмывало ответить: «Я никогда не освобожусь. Ни для тебя, ни для кого бы то ни было». Но у него элементарно не поднималась рука поставить в их толком не начавшихся отношениях жирную точку. И вот теперь, вероятно, не выдержав двухмесячной разлуки, Поттер заявился прямо в Коукворт.
***
Сколько Северус простоял, прислонившись затылком к двери, он и сам не знал. Он, словно в омут, погрузился в пучину невеселых воспоминаний, и за это время Гарри, смертельно обиженный очередным отказом, наверняка уже аппарировал восвояси. Снейп глубоко вздохнул, решительно снял с двери Запирающие заклинания и тут же попал в плен жарких объятий.
– Мне все равно, что ты проклят! Я. Никуда. Тебя. Не отпущу! – прошептал Поттер, прижимаясь к нему всем телом. – Пока мы не снимем это мордредово проклятие! И потом – тоже…
Снейп не успел возразить или отстраниться. Их подхватил мощный поток воздуха, больше похожий на торнадо, чем на аппарацию, и понес в неизвестном направлении, по пути сдирая с обоих одежду…
***
– Мерлин, где это мы?!
Гарри и Северус, абсолютно голые, сидели на широченной постели, а вокруг них… как сумасшедшие, вихрем носились запряженные лошадьми колесницы. Раздавались крики на незнакомом им языке. Каким-то непостижимым образом они очутились на арене гигантского древнегреческого ипподрома прямо в разгар гонок на колесницах.
– И что нам теперь делать? – спросил Северус, нервно озираясь по сторонам. Зрители в амфитеатре затихли и изумленно смотрели на них.
– Ты – как хочешь, а я намерен продолжить. Я слишком долго ждал этого момента, и пара лишних глаз мне не помешают.
– Да, но они мешают мне, – раздраженно заявил Снейп. – Как можно испытывать возбуждение, когда на тебя таращатся, словно на диковинную зверушку?
– Ну ты же видишь, как, – спокойно ответил Гарри, продемонстрировав обалдевшему Северусу внушительную эрекцию. – Знаешь, что такое медитация?
– Да, кажется, это что-то наподобие ментальных практик у индусов, помогает расслабиться…
– Вот за это я тебя и люблю! – поцеловал его Гарри. – Ты – настоящая ходячая энциклопедия. Значит, так и договоримся: ты будешь расслабляться и медитировать, а я возьму на себя все остальное. И заодно уж организуй вокруг нас нечто вроде водопада. Так зрители меньше рассмотрят, а мы совместим приятное с полезным.
– Я тебе не Мерлин, чтобы творить такое сложное колдовство без палочки! – огрызнулся было Снейп, но оказалось, что желание немедленно переспать с Поттером одарило его новыми магическими способностями, которые Северус мгновенно применил на практике. Повинуясь лишь его взгляду, их обширное ложе окружил полог, сотканный из тончайших водяных струй. Сидевшие на трибунах зрители дружно ахнули – то ли от восхищения, то ли от разочарования, потому что импровизированный водопад полностью скрыл двух обнаженных мужчин от их любопытных глаз. Увлеченный небывалым зрелищем возница одной из колесниц с грохотом врезался в каменное ограждение.
– Думаю, что Заглушающие чары тоже не помешают, – прокомментировал это происшествие Северус, и вопли стихли так резко, точно кто-то внезапно выключил звук.
– Вот сейчас просто идеально! – прошептал Гарри, привлекая Снейпа к себе. – Я тебя хочу!
Возможно, Поттер самодовольно возомнил себе, что в их первый раз сверху будет непременно он. Наивный мальчишка! Как только водяная завеса отгородила их обоих от остального мира, Северус завелся так, что лишь выработанная годами привычка сдерживать себя не позволила ему тут же наброситься на Гарри и не отыметь его в тех самых разнообразных позах, которые ночами снились лишенному нормального человеческого секса Снейпу. Теперь настал черед Поттера стонать и извиваться, в то время как язык Снейпа вылизывал его член по всей длине, а ловкие пальцы, покрытые появившимся из воздуха лубрикантом, стимулировали простату. Северус уже и не вспоминал о медитации. Он настолько возбудился от вида этого распростертого перед ним обнаженного тела, что забыл о грозивших им опасностях. В это сложно было поверить, но и опасности словно забыли о них. Или же секс на арене, полной мчавшихся на бешеной скорости колесниц, уже представлял, по мнению покойной Беллатрисы Лестрейндж, достаточную угрозу.
– Возьми меня, – простонал Гарри.
Северуса не нужно было просить дважды. Он закинул ноги Поттера себе на плечи, толкнулся в растянутый, блестевший от смазки анус и остановился, давая Гарри возможность привыкнуть к ощущениям.
Поттер тихонько зашипел сквозь стиснутые зубы:
– Снейп, Мордред тебя подери, двигайся!
– Ругаетесь, мистер Поттер?! – плотоядно облизнулся Снейп. – А не боитесь, что я сниму баллы с Гриффиндора?
– Лучше назначьте мне отработку. Я, похоже, вполне созрел для этого…
– Полагаю, мы оба для этого созрели…
Северус ускорил амплитуду движений. Наверное, если бы сию секунду в них со всего маха врезалась колесница, он бы и тогда не прервался. Пожалуй, теперь никакое проклятие не смогло бы оторвать его от Поттера. Он вдруг понял, что любовь, о которой так обожал поразглагольствовать Альбус Дамблдор, это и вправду великая сила! Сила, совершенно недоступная бедняжке Беллатрисе. Именно поэтому проклятие и не учитывало ее. Похоть, страсть, желание, но не любовь! Это чувство было неподвластно темным чарам! Северус ощущал, как они бушуют вокруг, не в состоянии пробиться сквозь невидимую преграду, которая защищала их обоих.
Снейп привык сдерживать свои эмоции, но сейчас он напрочь потерял контроль. Поттер словно стал частью его самого. Он прижимал к себе Северуса, обвивал ногами за талию, сжимал руками плечи, двигался вместе с ним, точно в каком-то неведомом танце. Весь окружающий мир будто исчез. Остались лишь они. Двое мужчин, скрытых мерцающим пологом водопада.
Еще несколько резких фрикций, и Северуса затрясло в бурном оргазме.
– Гарри! – закричал он, и в этот момент волна неимоверного наслаждения затопила его, заполняя каждую клеточку тела и освобождая от темного проклятия Беллатрисы Лестрейндж.
***
Снейп вздрогнул и открыл глаза. Солнечный луч, пробившийся сквозь пыльные шторы, весело и нагло бил ему прямо в лицо. Северус лежал в своей постели. Абсолютно один. Разумеется, и Поттер, и древнегреческий ипподром, и избавление от проклятия ему просто приснились. Снейп в бессильной ярости врезал кулаком по подушке. В этот самый миг его ноздрей достиг ни с чем не сравнимый аромат свежесваренного кофе. Набросив халат, Северус чуть ли не бегом спустился в кухню, где и обнаружился… Поттер, одетый в старую футболку Снейпа и довольно лихо управлявшийся с маггловским кофейником.
– Проснулся? – радостно улыбнулся он. – Будешь яичницу с беконом?
Cлова: «Какого Мордреда ты делаешь у меня на кухне?» – застряли у Снейпа в горле, потому что на обеденном столе он увидел… сверкающий на солнце медный шлем.
– В последний момент приманил Акцио, – перехватив его взгляд, сказал Гарри. – Должно же после такого потрясающего приключения у нас хоть что-нибудь остаться на память!
– Должно, – кивнул Снейп, подходя к нему вплотную и все еще не веря, что это не сон. – Шлем – замечательный! А яичница может пока и подождать…
