Текст книги "Красавица и Чудовище (СИ)"
Автор книги: Killed your thoughts
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
Счастливого конца не случилось. Она раскрыла тебе душу, а ты плюнул в нее. Красавица и Чудовище – очень счастливая сказка. Но не в этот раз. Вас вместе больше не существует. Есть только ты и она. Все.
Красавица и Чудовище.
========== Глава 9. ==========
Очередной день за дверью бункера. Но в этот раз тут уже не шумит прежняя полу-жизнь.
Антонова, лежа на верхней койке, разглядывает фотографии в телефоне. Она сделала их в Чернобыле, когда ребята только въехали туда. Все такие счастливые, улыбаются. Они тогда знали, что найдут деньги, но не знали, что все повернется вот… так. Гоша там был таким милым, с улыбкой во все лицо и такими же огромными очками, там Аня стояла в объятиях Паши, который, несмотря на все беды, светился от счастья. Там стояли Леха и Настя. Тот прежний грубиян-Леха, который крепко прижимал к себе рыжую девчушку, боясь, что она сорвется и растворится в воздухе, боясь, что она может исчезнуть в любой момент. Но она не исчезала. Она, крепко вцепившись в его руку, смотрела не в камеру, а в глаза любимого. Их влюбленные взгляды могли зарядить электроэнергией всю Припять при одном желании. А что сейчас?…
Сейчас Гоша еще более зажатый. На его лице уже давно не было той мило-успокаивающей улыбки. Паша вообще находился непонятно где. Леша стал, как ощетинившийся ежик, не подпуская к себе даже Настю. В его глаза перестала гореть любовь. Там было презрение. Настя стала холодной. Будто бы роботом. Она больше не знала чувств/действий: «улыбка», «слезы», «любовь», «нежность», «страх». Всего этого не было. И только Аня осталась собой. Она все так же стремилась помочь друзьям, но каждый раз получала отворот-поворот.
Ну, а если серьезно задуматься, то кто они? Ходячие мертвецы, призраки? Их же нет в живых. Или есть?…
Петрищев лежал на нижней койке той же кровати. Глаза были закрыты. А в руках он с силой сжимал плеер, который ему когда-то дала Настя. По тонким черным проводам неслась музыка, донося очередную порцию «воздуха». Парень уже не думал о том, что будет дальше. Теперь он старался жить сегодняшним днем. Ведь, в любой из этих дней он мог умереть. Они могли умереть. Леша, Аня, Паша, Настя. Он действительно начал считать их друзьями. Парень полюбил их, так же, как и они его.
Горелов, уткнувшись носом в подушку, пытался уснуть. Он единственный понимал, что с этого дня слово «сон» для них запрет. Понимал, что ситуация приняла самый серьезный оборот.
Сон никак не мог пробраться к нему чрез завесу его мыслей. Они были направлены только на единственного человека.
Настя. Девушка-солнышко. Девушка-искра. Девушка-улыбка.
Сердце стучало все сильнее и сильнее. Где-то под ребрами начинало ломить. Пульс настойчиво отбивал ему: «Ты потерял ее». А точнее, и не находил. Ты придумал ее себе. Придумал ее любовь к себе. Неужели она могла врать? Неужели могла так искусно подделывать эмоции?
Неужели он причина того, что она попала под машину. Ведь, говорили, что это был случайный случай.
Не такой уж и случайный, Горелов.
Внутри него господствовала разбитость. Злость. Но уже не на Настю, не на Пашу, а на себя. Это же он допустил того, что она ничего ему не рассказывала, это же он мог поднять на нее руку, это же он изменял ей. Но не она. Она была и будет для него светлейшим моментом в жизни. Самым сильным чувством любви, которая больше не существует.
С верхней койки резко полетела на пол подушка. От нее посыпался пух. Аня, резко встрепенувшись, посмотрела на Горелова с немым вопросом. Гоша не заметил и не услышал ничего.
Горелов, пробуравив взглядом ненависти Анну, вылетел из комнаты.
Хотелось кричать.
Он с силой закусил губу.
Накинув тонкую куртку, парень решительно направился к двери.
– Далеко собрался ли? – раздался ухмыляющийся голос. Виктория.
– За подснежниками, – ответил колкостью Насти, Алексей. Он уже потянулся рукой, как вновь услышал голос.
– Я вижу, ты увидел Настю в реальном свете, – усмехнулась Тори.
– Тебе какое дело? – повернувшись на пятках, спросил Алексей.
– Понимаешь, мы с ней связаны. Крепко. Сильно. Я чувствую то, что чувствует она. И что чувствуешь ты. Но хочу сказать тебе одно, не стоит к ней приближаться. Иначе…
– Что «иначе»? – рассмеялся парень.
– Иначе вы не выйдете отсюда… живыми. – В глазах блеснул странный огонек. – Через пять минут жду всех в холле.
Огненно-рыжие волосы метались по подушке. В карамельных глазах горел яркий огонь безумства, сжигающее ее разум изнутри. Сжигающее все внутри. Девушку буквально колотило от дикого холода, несмотря на то, что за окном стояла середина апреля. Число 20-ое либо 21-ое. Сбилась со счету.
– Что тебе от меня надо? Кто ты? – взгляд рыжей девчушки метнулся к углу камеры.
Там, в углу, стояла красивая девушка. В такой же пижаме, как и Настя (вообще, в псих больницах у всех одинаковые пижамы, не удивительно.) Девушка молчала. Голубые глаза заставляли девушку мучиться. А на губах играла сумасшедшая ухмылка.
– Кто ты? – заорала девчушка.
Девушка поднесла к губам тонкий палец и покачала головой. Вдоволь налюбовавшись картиной мучений Анастасии, она сделала шаг.
Рыжая почувствовала, как по телу разливается тепло.
– Я твоя судьба, – милым голосом проговорила девушка.
– Что ты здесь делаешь? – рыкнула Анастасия.
– Я помогаю тебе, кроха. Я хочу тебе помочь. Но взамен, ты в свое время поможешь мне, – девушка рассмеялась и вновь отошла в темный угол.
Настю снова пронзили дикие терзанья. В камеру залетели несколько врачей.
– Смирительную рубаху, живо! И укол, – дошли до Насти обрывки фраз. Она видела только ярко-голубые глаза, пилящие ее из темноты.
– Настя! Настя! Настенька, ты нас слышишь? – пытался достучаться до нее мед брат. – Настя…
– Настя! Пора вставать! Солнце село-киллеры поют, – тормошила синеволосая рыжую девушку.
– Я встаю, – пробубнила девушка.
– Что тебе снилось? Ты так кричала, мы все испугались, – Виктория взяла ее за руку.
– Ничего особенного, – отмахнулась та.
Через несколько минут девушки вошли в зал. Повисло напряжение.
– Что ты с ней делала? – напряженным голосом спросила Антонова. У Горелова, в который раз заступили желваки за скулы.
– Ничего она не делала, – отмахнулась Настя. – Просто приснился кошмар.
Леша почувствовал облегчение.
– Так, слушаем меня внимательно. Сейчас я перенесу вас прямо на квартиру Антонова. Оденьте эти браслеты. С их помощью вы будете находиться в той Припяти без меня. И вас ни в коем случае не выкинет. – Проговорила Тори.
– Что ж, с Богом, – пробубнил Гоша.
– Закройте все глаза, ребят, – попросила синеволосая.
Раздался яркий свет. Секунда и ребята очутились в красиво-обустроенной квартире. Приятного цвета обои, ламинат, современный книжный шкаф, плазменный телевизор в углу, молочный угловой диван и два кресла в тон дивану. На одном из кресел сидел Вершинин. Он лихорадочно листал какую-то толстую книгу, пытаясь что-то найти в ней.
– Верш, зачитаешься, – улыбнулась Настя.
Книга резко захлопнулась. Парень напрягся. Он медленно повернул голову в сторону друзей.
– Твою ж мать, – облегченно протянул Вершинин. – Ребята…
Он подскочил с места и кинулся на них. Павел по-братски обнял Гошу с Лешей, нежно поцеловал свою девушку в губы. Затем переключился на Настю. Он так же обнял ее, но от девушки веяло холодом. Непривычной мерзлотой. Обменявшись поцелуями в щеку, он посмотрел на подругу.
Блондин узнал этот взгляд…
– Твою ж мать… – прошептал Павел.
========== Глава 10. ==========
– Насть, можно с тобой поговорить? – спросил девушку Вершинин.
Синеволосая пристально уставилась на Парня и рыжую. Она будто взглядом останавливала ее.
– Да, конечно, – улыбнулась Настя. Виктория тихо рыкнула.
Друзья прошли в другую комнату.
– О чем ты хочешь поговорить со мной?
– Насть, скажи, пожалуйста, зачем? – с мольбой в голосе спросил Вершинин.
– Р… ради вас, – запнулась Анастасия.
– Насть, тебе не кажется, что все это, – он обвел рукой комнату, – дикая подстава? Все это будто из пластилина, будто ненастоящее. Антонов с утра уходит и ночью приходит – это очень странно. Ни привет, ни пока. Твой кулон? Он ненастоящий это же видно и…
– О чем ты говоришь, Верш? С ума сошел или зачитался? – удивилась Настя.
– Вот! – лихорадочно вскричал парень. – Ты… Ты же удивляешься! А тогда, несколько лет назад , когда ты была буквально роботом ты не могла этого! Я не чувствую твою холодность. Я чувствую мерзлоту из-за ссоры с Лехой, я чувствую, что ты можешь заплакать только при упоминание об его имени…
– Откуда ты знаешь про ссору?
Глаза девушки действительно были на мокром месте, но что-то мешало ей заплакать. Будто кто-то внутри нее отдавал стоп сигнал.
– Я видел глаза Лехи, твои глаза. Чувствовал напряжение…
– Ты бредишь, – рассмеялась Настя. Она уже хотела развернуться, как Вершинин поймал ее за локоть и пригвоздил к стене.
– Нет! Настя, поверь мне! Это все подстроено! Это ненастоящее! Проснись уже!
– Верш, да, что с тобой? Ты полторы минуты назад спокойно книгу читал, а сейчас орешь уже, – не понимала Настя друга. Хотелось помочь, но что-то вновь мешало ей.
– Насть! – рыкнул Паша. Она никогда не видела его таким… странным. – Послушай меня, – он уже шептал. – Просто выслушай…
– Давай, ты меня отпустишь, я сяду, и ты мне все расскажешь, хорошо?
– Хорошо, – выдохнул парень.
Он аккуратно отпустил девушку и отошел на два шага. Анастасия села на кожаное кресло.
– Только выслушай меня и не перебивай. Дело в том, что у меня с собой была тонкая книга про автомобили 2013 года, ну помнишь такую. Мы тогда еще байки себе присматривали по ней. Вообщем, здесь я нашел такую же, только толще. Но она была в обложке под названием: «История Припяти». И эта тонкая книжечка про машины была вложена в самые последние страницы. А в самой книге было написано про ядерную аварию. Что Припяти нет и так далее. Я подумал, что это Антонов ее раздобыл. Но где? В той Припяти он ее не мог найти. И в этой тоже. Эту книгу мы не привозили, следовательно, откуда? Я начал изучать ее. И пришел к страшному выводу, что это все фальшь. То место, где мы сейчас – фальшивка. Его нет. Не существует. Теперь ты с тем кулоном, который чуть не довел тебя до смерти… Его тоже нет. Его так же не существует, пойми это. А ты, ты совершенно та же, которой была раньше. Та прежняя Настя. Моя Настя…
– Ты бредишь, Паша, – пробубнила девушка. Все, что говорил Вершинин, казалось ей несуразицей. Дикой ошибкой, к которой он пришел от переутомления.
– Да, нет же! – снова заорал Паша. На звук прибежали Горелов, Антонова и Петрищев. Они с изумлением смотрели на друзей.
– Пойми, что я не вру! Всего этого нет! Я могу доказать тебе это! – снова снизил голос Вершинин, он знал, что та, которая за стеной, слышит его…
– Что здесь происходит? – спросил Горелов. Ему не вилось, что его друг орет на его девушку.
Но ребята, будто не замечали их.
– Хорошо, Паш, хорошо, докажи мне это. – Усмехнулась Настя.
– Начнем с того, что я знаю эту Вику…
– Мы тоже все ее знаем, Паш, – посмотрела на ребят Настя, те закивали головами.
-Да нет же! Не перебивай меня! Пожалуйста, Настя, выслушай меня, родная. Я знаю эту Тори. Я нашел фотографии ее истории болезни и, углубившись в них, нарыл информации больше, чем мне нужно. И за это она может убить нас. Всех нас. Дело в том, что когда ей поставили диагноз шизофрении, ее отправили в Москву. В Кащенко. В 24-ую палату… – он остановил рукой Настю, которая хотела ему что-то возразить. – Она умерла там, в ночь на 26-ое апреля в 1986 году. То крыло оцепили, так как труп девушки не был найден. Правое крыло заработало только спустя 15 лет. Но всех пациентов переводили оттуда, так как они жаловались на ухудшение состояния и, что кто-то следит за ними. А потом, спустя еще три года, их перестали переводить. И все они умирали в ночь на 26-ое апреля. Они говорили, что видят красивую девушку, лет 18 с ярко-голубыми глазами, стройной фигурой и маленького роста именно в эту ночь. Они говорили, что она мучает их, а потом они умирали. Я вспомнил, что ты тоже лежала в Кащенко, в 24-ой. И ты тоже говорила мне, что видишь ее. Но я думал, что ты просто бредишь! А оказалось нет… А потом, ты в ночь на 26-ое апреля пришла в норму. Странно, правда? Я стал строить цепочку происходящего и вышел к странной последовательности, которую ты прервала. Но и наткнулся на нечто интересное. Что ты не единственная кто смог выжить. Был еще один парень. Ему было 16 и его диагноз: многочисленные психические расстройства на почве шизофрении. Как и твой. У остальных диагнозы были другие. Но! В 18 лет он умер. Его тело нашли в Припяти около четвертого энергоблока.
В комнате повисла тишина. По спинам ребят то и дело бегали мурашки.
– Паш, я…
– Все равно не веришь? – горько усмехнулся Вершинин.
– Я верю тебе, Верш, но как же кулон и…
– Сними его, – потребовал парень.
– Ты с ума сошел? Я же умру…
– Что ты чувствовала, когда поругалась с Лехой?
Горелов уставился на Анастасию.
– Вершинин, – пригрозила ему Аня.
– Пусть ответит! – он не отрывал взгляда от карамельных глаз. Они были теплыми и лучистыми, как прежде.
– Я думала, что умру. Сердце разрывалось на миллиарды осколков, – опустив глаза, пробубнила девушка.
– Настя, – выдохнул Горелов. Он мгновенно упал на колени. – Господи, Настя…
Он чувствовал, какую боль причинил этой маленькой искорке.
– Вот видишь. А когда ты была роботом, ты не чувствовала этого. Сними кулон, – требовательно произнес Паша.
– Нет, – девушка внутри задыхалась от слез.
– Дай, я попробую, – шепнул Паше Леша. Вершинин только кивнул, и, встав с коленей, отошел к окну.
– Настя, солнышко, я прошу тебя, умоляю, сними его, солнышко, – Горелов взял ее лицо ладонями.
– Н-нет…
Леша закусил губу, видя внутреннюю борьбу его девчушки.
– Девочка моя, – он медленно прислонился к ее губам своими. Девушка через секунду замешательства ответила ему поцелуем. – Девочка моя, сними его, ты поможешь этим нам. Поможешь мне. Я обещаю, что как только это кончится, я увезу тебя далеко-далеко. Прикую цепями к себе, но никуда не отпущу. Потому что люблю тебя. Очень люблю. И мне плевать взаимно или нет. Ты моя. На этом все.
– Это взаимно, – тихо прошептала Анастасия.
Горелов не верил своим ушам. Она сказала, что это взаимно… Но как же то, что он говорила там, в зале?
– Это взаимно, – повторила рыжая окрепшим голосом. – Я хочу, чтобы ты знал, я никогда не предпочитала оружие тебе. Так же, как и Пашу тебе. Паша мой друг. Он спас меня. А ты мой любимый человек…
– Так сними его, Настя. Ради нас. Ради нас с тобой…
Девушка потянулась к застежке и расстегнула ее. Синий камешек упал в ладонь Леши.
– На, – протянул он его Паше.
Алексей прижался ухом к груди девушки и спокойно выдохнул. Сердце билось с огромной скоростью. Казалось, что вот-вот выпрыгнет из груди. Это было еще одним подтверждением, что Настя его любит. Что он нужен ей.
Ее холодная ручка легла на волосы Горелова и легонько сжала их.
– Слава Богу, – выдохнул Гоша. Он, как и Аня не особо понимал, что происходит. Но они волновались не меньше Вершинина.
– Хлоп, хлоп, хлоп, – одновременно говоря и хлопая, в комнату вошла блондинка. Ярко-голубые глаза прожгли всех присутствующих в комнате. – Ну, что ж… Фенита ля комедия, друзья! – на лице Виктория расплылась страшная улыбка.
========== Глава 11. ==========
– Вершинин, – ярко-голубые глаза прожгли парня, – десятку за сообразительность! Даже не думала, что ты можешь мне все сорвать. Гаденыш, – усмехнулась Виктория.
В комнате воцарилась гробовая тишина. Казалось, что природа, бушевавшая до этого за окном, остановилась. Сгустилась мгла. Все исчезло. И только гулкое потрескивание от лампы заставляло сжиматься сердца ребят от ужаса.
Взгляд голубоглазой метнулся на Анастасию. Горелов мгновенно встал и завел девушку за широкую спину.
– Не поможет, – усмехнулась девушка.
– Что ты хочешь от нас? – грубо спросил Леша.
– Я хочу ее, – белоснежная улыбка озарила комнату.
Анастасия дрогнула. Теперь она все поняла. Частично вспомнила то, что так тщательно прятало от нее сознание. Она, несомненно, знала эту девушку. Даже больше, чем просто знала. Когда Настя была в больнице, эта девушка часто являлась к ней. Она часто разговаривала с рыжеволосой. И с каждым разом становилась все злее и злее, с каждым разом пытая ее больше и больше. Виктория просила помощи. Говорила, что взамен дарует ей свободу….
– Что? – онемела Аня.
– Я хочу ее. Она обещала мен помочь. Помнишь? – взгляд не отрывался от лица Насти, ища хоть малейшую брешь в броне, но нет. В этот раз Анастасия была закрытой книгой.
– Насть? – ища разрешения всего сказанного, спросил Гоша.
Рыжеволосая не отрывала взгляда от той, что стоит напротив нее. В голову закрался странный план. Уголки губ немного дернулись от улыбки, так же, как и у Виктории. Она будто повторила движение Насти.
Анастасия слегка вышла из-за спины Горелова, скрестив руки за спиной. Пальцами девушка показала, чтобы Леша и Паша встали точно за ней. Затем еще несколько незамысловатых движений, которые уловил Вершинин. Горелов с опаской посмотрел на друга. Тот едва улыбнулся и вложил в маленькую ладошку Анастасии кольт.
Вершинин без замедления понял, к чему клонила девушка. Оставалось ждать знака. И следить точно за руками девушки.
– Если тебе нужна я, то отпусти отсюда ребят живыми, – голос девушки был слишком серьезен.
– Ну, нет, Вершинин сам вас втянул сюда вслед за Настей. Интереснее убивать всех.
– Тогда объясни, зачем тебе Настя? – подал голос Горелов.
– Эта старая история, но ты не знаешь и половины ее. Все, что говорил вам здесь Паша – правда, так же как и то, что тебе говорила Настя. – Леха прикрыл глаза от боли, вспоминая, что по его вине Настя попала под машину. – О, да, тебе больно, – довольно улыбнулась Виктория. Настя почему-то тоже улыбнулась. – Так вот, помнишь, Настя, что ты должна была мне помочь? Так помоги мне выжить. Мне нужна твоя кровь. Но для этого ты должна убить меня, – хитро улыбнулась Виктория.
Паша напряженно смотрел на девушек. Их сходство пугало. Все, что делала Настя – повторила Тори и наоборот…
Думай, Паша, думай! Время на исходе!
Они были будто зеркальным отражением друг друга. Черт! Как же он раньше этого не понял? Если Настя выстрелит в девушку, то убьет саму себя. Но подвох в другом. Настя – правша. А значит, выстрелив в Викторию, попадет прямо в сердце, но не ей, а себе. Если же выстрелит с левой руки при этом, опустив руку, то получится сквозная рана в боку. Тогда Настя получит ее в себя и обездвижит Викторию. Но что дальше? Что же дальше?! Черт…
– Моя кровь? – усмехнулась Анастасия. – А ногу и почки тебе не подарить?
– Язвишь, – ухмыльнулась Виктория.
Она взглянула на Лешу, тот упал на колени и начал задыхаться.
– Леша, – прошептала девушка, но не имела права повернуться.
– Что же ты не поворачиваешься к нему? Не любишь?
Горелов смотрел на силуэт своей девушки и мысленно умолял ее соврать. Сказать, что она его просто ненавидит, не может терпеть, не любит.
– Ну, же? Хочешь, чтобы он умер?
– Прекрати это, – потребовала рыжая.
– А если нет? Что тогда?
– Я убью тебя, – рыкнула Анастасия.
– А силенок хватит? – закусила губу голубоглазая.
– Посмотрим, – сквозь зубы прошипела Настя.
Девушка не успела перехватить пистолет в правую руку, как Вершинин схватил ее за левую ладонь и, выправив руку подруги чуть выше сорока пяти градусов – выстрелил. Виктория упала на спину. Мучения Горелова прекратились, он посмотрел на Настю. Девушка держалась за правый бок, сквозь белую майку просачивалась кровь.
– П…Паша, – еле протянула девушка.
Парень, быстро подхватив девушку, аккуратно усадил ее на пол. Аня и Гоша подлетели к подруге.
– Только держись, все будет хорошо, Настенька, – сквозь слезы шептала Анна.
Тем временем Горелов, выхватив у Вершинина пистолет, направил дуло на Викторию.
– Ну, давай же, убей меня хоть ты, – с улыбкой прошипела девушка.
– Леха, нет! Не делай этого! – раздался крик Гоши. – Опусти ствол, пожалуйста.
– Тебе какая разница? Ну, убью я ее и дело с концом! – раздался щелчок. Парень перезарядил кольт.
– Ты еще не понял? Если ты сейчас выстрелишь в нее, – Гоша указал рукой на Викторию, – то убьешь Настю!
– В смысле? – обомлел Горелов.
– Да в прямом! – вскричал Гоша. – Только полный дурак бы не заметил, что она полная копия Насти!
– Кто, бля,дурак?! – рассвирепел Горелов.
– Ты дурак! – Он вырвал кольт у Горелова.
– Детский сад, – пробубнила Аня.
– Насть, что дальше то делать? – спросил у Анастасии Вершинин.
Все взгляды уставились на рыжую, но та будто не видела ничего вокруг. Должен быть выход, но какой? Какой выход? Думай, Настя, думай!
*Воспоминание*
– Я хочу видеть Пашу, – качаясь из стороны в сторону, говорила рыжая девчушка главврачу. – Мне страшно. Я хочу видеть Пашу. Пашу, – словно в бреду повторяла девушка.
– Какого Пашу, Настенька? – присел рядом с девчушкой врач.
Несмотря на ее болезнь, Настеньку все любили. Она покоряла их своей правотой и видением мира, но в то же время пугала их своими приступами. Весь персонал жалел девчушку. В таком то возрасте и такой страшный диагноз. И жизни, ведь, не прожила.
– Моего Пашу. Вершинина.
Она посмотрела на врача взглядом полного боли. Сердце мужчины мгновенно сжалось от сожаления и радости. Радость заключалось в том, что девчушка уже хотела видеть кого-то. А это было прогрессом.
– Ты помнишь его номер телефона?
– Конечно! – Встрепенулась девушка.
Она вскочила с койки и понеслась к тумбочке. Схватив оттуда ручку и листочек, она быстро нацарапала номер друга.
– Вот, – протянула листочек девушка.
Спустя несколько часов двери палаты распахнулись. На пороге, рядом с двумя врачами, стоял молодой человек. В руках он держал огромного зайца. Увидев друга, девушка радужно улыбнулась.
– Настя, – выдохнул Паша и сделал шаг в сторону девушки.
– Пашка, – вскрикнула девушка и бросилась на Пашу. Врачи уже хотели вступиться, как увидели, что девушка обняла парня.
– Если нужна будет наша помощь, мы за дверью, – оповестил один из мужчин. Дверь захлопнулась. Вершинину показалось, что кто-то еще находится здесь.
– Паша, мне страшно здесь, очень… Она наблюдает за мной…
– Кто «она»? – испугался Вершинин.
– Она, – уткнулась в плечо Паши Настя.
Он поднял рыжую на руки и донес до кровати.
– Это тебе. – Указал на плюшевого зайца Паша. – Привет, меня зовут Дёмка! И я буду тебя охранять от всяких нежеланных гостей, – озвучил голос зайца Паша.
Девушка взяла Дёмку из рук руга и прижала его к себе. Тишина поглотила друзей. Только иногда Паше слышались чьи-то рыки в комнате.
– Как Леша? – тихо спросила Настя.
– Леша? Ему плохо. Не знает где ты, не знает, что с тобой. Но и я ему не говорю. Боюсь за его реакцию, – вздохнул Вершинин.
– Это правильно. Это очень-очень правильно. – Играясь с зайцем, ответила Настя. – А знаешь, в этом месте действительно становишься сумасшедшей, тем более, когда она наблюдает.
Вершинин не стал уточнять, кто эта «она». Он разговаривал с лечащим врачом Насти каждый день, и изо дня в день слышал про страшную девушку.
Напряженность в воздухе пропала. Парень рассказывал девушке обо всем, что происходило, а она всего лишь улыбалась, играясь с зайцем.
– Молодой человек, время вышло. – Оповестил врач.
– Да, еще минуту. – Отозвался Вершинин. Он повернулся к девушке. – Мне пора уходить…
– Как? Уже? – подняла голову рыжая.
– К сожалению. Но я приду еще, обещаю тебе. А пока Дёмка будет охранять тебя, – ослепительно улыбнулся Паша.
Парень потянулся к Насте, чтобы обнять ее. Внезапно он почувствовал, что его рука адски горит. Кинув кроткий взгляд, он увидел, что на руке образовалась кровоточащая царапина. Не обратив на нее внимания, он все же притянул Настю к себе и случайно коснулся своей раной ее. В комнате раздалось шипение, но не Настино и не Пашино. Вершинину показалось, что он увидел два ярко-голубых огонька, которые исчезли.
Кожу Анастасии дико прожгло. Она вздохнула полной грудью и огляделась по сторонам.
– Верш? – удивленно спросила девушка.
– Что? – испуганно спросил парень.
– Где я, Верш? Что со мной?
– А что помнишь ты?
– Помню, как сбила машина. Помню операцию, да, точно. Дальше, как отец сорвал с меня кулон и… пропасть.
– Все будет хорошо, моя маленькая, – прошептал Вершинин. – Все будет хорошо. Я клянусь тебе, что вытащу тебя отсюда…
– Молодой человек, время окончено, – проговорил снова главврач.
– Да, конечно. Я еще приду, Настюхин, – улыбнулся Паша и вышел из палаты. Он до сих пор видел те ярко-голубые глаза.
«Действительно, в этом месте веришь, что ты сумасшедший» – подумал Вершинин…
Вот оно! Спасение! Рыжая достала из кармана тонкий ножик.
– Что ты хочешь сделать? – испугался Вершинин.
– Верш, дай руку, меня осенило! – вскричала Анастасия.
Она провела лезвием по ладони Павла, затем по своей ладони. Оба зажмурились от боли.
Затем девушка прислонилась своей раной к его. Их руки крепко сжались.
Он тоже все вспомнил. Понял, к чему клонит Настя.
Физическая боль убивала этих двоих изнутри, не давая шанса на жизнь.
Горелов подорвался к Анастасии.
– Девочка моя, все будет хорошо, солнышко, – он положил свою ладонь ей на бок, где была рана, не давая крови выхода в этот мир.
Раздался истеричный крик. Виктория. Девушка билась в конвульсиях от дикого холода, от адской боли. Крик продолжался несколько минут, вскоре стих. Взамен ему пришло белое свечение.
Минута. Свежий воздух. Что-то твердое рядом. Рыжеволосая открыла глаза. С правой стороны лежал Паша, так же крепко сжимая ее за руку, слева Леша, крепко держа за талию. Рядом с Пашей была Аня, лежавшая практически на нем. Гоша же лежал ниже.
Раздался кашель Вершинина, из-за которого очнулись остальные.
-Где мы? – хрипло протянула Аня.
Петрищев повертел головой. Внизу стояла его Волга. Рядом с ней мотоцикл подкастера. А сзади – школа.
– Я не понял, – пробубнил Петрищев.
– Охуеть, – удивился Вершинин.
– Это не «охуеть». Это охуительно! Мы, можно сказать, выбрались, народ! Выбрались, – улыбнулся Горелов.
– Кру…то, – выдохнула Настя. Девушка сразу же потеряла сознание.
– Эй, Настюхин! Настюхин, – перепугался Алексей.
– Нужно срочно рану обработать, – вскрикнула Аня, и ринулась к машине за аптечкой….
За стеклом белой Волги со скоростью проносились деревья и огни фонарей. Припять была уже давно позади, так же, как и граница.
Паша одной рукой вел автомобиль, а другой держал за худенькую ручку спящую Аню. Гоша спал, прислонившись лбом к стеклу, на нем так же расположились ноги Анастасии. Голова с рыжей копной волос была на коленях у Горелова, который, не смыкая глаз, следил за девушкой и изредка переговаривался с другом.
– Леш, – тихо-тихо промычала девчушка.
– Т-с-с, моя хорошая. Спи. А к утру мы с тобой будем дома, – прислонил палец к губам девушки Леша.
– Леша, а ты меня любишь? – сквозь дремоту все же спросила девушка.
– Очень сильно, Красавица.
– Леша…
– Ты уснешь или нет? – в шутку разозлился Горелов.
– Ну, ответь, – жалобно протянула девушка.
– Хорошо, – сдался Горелов.
– Леш, а «дома», это где?
– В нашем с тобой доме, Настюш. В нашем, Красавица, – хитро улыбнулся Горелов.
– Это, типа, предложение? – улыбнулась Настя.
– Типа, да. Но если ты сейчас не уснешь, я говорю Пахану, чтобы он останавливал машину и высадил тебя прямо в лесу.
– Леш…
– Пахан, останови эту колымагу, – попросил Алексей.
– Скажи спасибо, что хоть такая есть, – сквозь сон пробубнил Петрищев.
Горелов и Вершинин тихо засмеялись.
Стоило Леше посмотреть на Настю, как та вновь засопела….
