Текст книги "Нарисуй меня хорошим (СИ)"

Автор книги: Kerry

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Глава#35

Прости, мама. Прости, папа.

Я плохая дочь. Я плохая.

Я нервно ходила по своей комнате из угла в угол. Через пару часов, должно приехать мое такси, которое отвезет в город. Родители ждали меня дома, а вот мои друзья куда-то пропали. Нескончаемое множество раз, я звонила им, но все телефоны были выключены. Мне не верилось, что они могли так поступить со мной. Ведь с утра, мы договаривались о встрече. Мы решили собраться у меня дома около обеда, а уже вечер.

Кинув телефон на кровать, я начала заплетать волосы в косу. Я не знала, куда себя деть. В голову лезли дурацкие мысли.

Может быть, с ними что-то случилось? Или они забыли про меня? Или это проделки Вани? А может быть Рэя?

Конечно, у меня оставались сомнения по поводу его.

Рей. Кто-кто, а он определенно заслуживает моего доверия.

Ну вот только где он, черт побери?

Слезы обиды подступили к глазам.

– Ну, где же вы!?

Пнув ногой сумки с вещами, сползла по балконной двери вниз. В отчаянном состоянии, я ударила головой о дверь, но от этого не стало легче. Но вдруг, я услышала, посторонние шаги. Кто-то зашел в мой дом. Затаив дыхание, я надеялась, что это они.

– Вася? Ты дома? – это был Рэй.

Слава богу!

Сломя голову, я поспешила вниз по лестнице, перед этим споткнувшись о порог комнаты. Спустившись, я увидела стоящего в пороге Рэя, вид которого был крайне встревоженным.

– Где вы были?! Ты вообще видел, сколько времени?! – я накричала, даже не дав открыть ему рот. – Мне же вот-вот уезжать… – мои руки разочарованно опустились вниз.

– Я понимаю, хреново вышло, но сейчас не время на разговоры! Собирайся! – Рэй сделал раздраженное лицо и жестом руки, показал, что мне нужно поторопиться.

– Что?! – потрясенно выпалила я. – Думаешь, я пойду?! Вы наплевали на меня, а теперь хотите, чтоб я как собачка прибежала, при первой же просьбе?!

– Ты можешь не орать, а просто пойти со мной? Сейчас. По дороге все объясню.

Мои губы затряслись. Пока, я тут сходила с ума, он занимался своими делами. А еще позволяет себе, разговаривать со мной, как с истеричной дурой.

– С чего ты решил, что я пойду с тобой? – я обиженно сложила руки на груди.

Рэй раздраженно выдохнул.

– Потому что, я так сказал, вот почему! – он широко пошагал ко мне и взял за руку, а потом, посмотрев на меня серьезным взглядом, уточнил. – И даже не вздумай брыкаться. Ты знаешь, что донести тебя на плече, не доставит мне никаких проблем.

Я открыла рот, но не успев ничего сказать, он потащил меня к двери. Сопротивляться не было смысла, он определенно бы уверен в том, что говорит.

Когда мы молча шли по дороге, моя обида медленно перетекала в гнев.

Да что с ним такое? Он что, злиться на меня из-за последнего разговора?

Рэй все еще не отпускал мою руку, все так же был чем-то встревожен.

Темное небо, было затянуто густыми тучами. Начался небольшой дождь. Откинув голову назад, я позволила капелькам покрыть мое лицо. Я устало закрыла глаза, еще раз убеждаясь в том, что моя жизнь – дьявольская карусель. Я забыла то время, когда мне удавалось зевать от скуки. Через пару минут, я поняла, куда мы подходим. К той, самой лавочке, на которой Рэй просил у меня прощения. Той, которая, как мне казалось, была доступна только мне. Это было мое тайное место. Но теперь, там еще кто-то находился. Подойдя ближе, я все поняла.

Ваня. Он сидел на лавке с бутылкой спиртного в руках. Сгорбившись, он даже не повернулся в нашу сторону, хотя было очевидно, что он уловил наше присутствие.

Я задрожала. Мне казалось, что я больше никогда не увижу этого человека.

– Нам нужно поговорить… – Рэй отпустил мою руку, и встал между мной и Ваней. – Я знаю, что тогда что-то произошло, о чем вы оба молчите. Думаете я не заметил, что после того раза, вы даже не встречались? Вынесете конкретную чушь. Оба. Ведь, все было не так? Верно? – он тяжело выдохнул. – А теперь говорите. О чем я не знаю?

Нет. Нет. Нет. Только не сейчас. Я хочу спокойно уехать домой и больше никогда не видеть это животное.

Я не могла пошевелиться. Я не могла дышать. Мои руки дрожали, в предвкушении того, что может сейчас произойти. Присутствие Вани, слишком тяжело мне давалось, но ему походу было совершенно наплевать.

Сделав глоток из бутылки, он усмехнулся.

– О чем говорить, Рэй? О том, что она решила отдохнуть отдельно от нас? – он неохотно поднял глаза. – Ну, скучно ей было, вот она и ушла. Видимо, другая компания оказалась куда приятней. Но! – он развел руками. – Что-то пошло не так и получилось, как получилось…

Да как смеет?

У меня скрутило живот, и желчь подступила к горлу. Оглянувшись вокруг, я пыталась удостовериться, что мне это не сниться. Ваня пытался выставить меня, последней девкой.

– То есть, нечего нового, я от тебя не услышу? – прорычал Рэй. – Ладно. А ты? Тоже будешь продолжать лгать мне? – теперь, он повернулся ко мне.

Ваня, с самодовольным интересом взглянул на меня, в ожидании моего ответа.

Мои пальцы продолжали дрожать, а в горле застрял ком. Я не могла выпалить ни слова. Земля уходила из-под ног, и мне казалось, что я вот-вот потеряю сознание. В моих глазах читался ужас. Это видели все.

– Вася, – Рэй сделал шаг в мою сторону и его руки легли на мои плечи, – что происходит? Скажи мне. Я же вижу, что с тобой происходит… Расскажи…

Голова раскалывалась на две части. И я делала вдох за вдохом, сдерживая себя, в попытки закричать.

Но я не могла больше терпеть.

– Нет! – вскрикнула я, собравшись с силами. – Я не хочу нечего говорить! Отстаньте от меня! – я отпихнула его руки от себя и сделала шаг назад. – Какая разница, как оно все было на самом деле? Уже ничего не изменить! Ничего!

Я старалась сдержать рыдания, вырывавшиеся у меня из груди. Мне хотелось кричать.

– Успокойся! – Рэй снова приблизился ко мне. – Почему ты не можешь сказать мне?

– Не подходи ко мне! – я вытянула дрожащую руку вперед. – Что ты хочешь услышать? Ты никогда не узнаешь правды! Не от меня! Виновник, все равно получит по заслугам! – в этот момент, я заметила, как Ваня посмеялся себе под нос. Мне стало дико противно от него. – Я обещаю, он заплатит за все!

– Кто он?! – Рэй попытался взять меня, но я влепила ему пощечину, но он как будто не обратил на это внимание. – Скажи мне, кто это был?!

– Пошел ты к черту! – выкрикнула я.

Резко подойдя ко мне, Рэй крепко сжал меня руками, пока я вырывалась и рыдала.

– Кто это сделал, Вася? Отвечай! Ну? – повторял он.

– Это я! – Ваня заявил это, как будто с гордостью. – Я это сделал!

Рэй оцепенел. Я оцепенела. Какое – то время мы просто молчали. Я не могла поверить, что животное сейчас во всем признается.

– Ты знал, как я ждал этого несколько лет. Знал, что я вынашивал это многие годы, – животное обращалось к Рэю, совсем не замечая меня, – она посмела встать между нами. Мы ругались из-за этой потаскухи. Я спас нашу дружбу, братан. Теперь, она никому не будет нужна.

Рэй медленно убрал руки от меня и повернулся в его сторону. Трудно объяснить, что читалось на его лице в тот момент. Удивление. Разочарование. Шок. Ярость. Боль. Но глаза его стали дикими. Они погасли.

Животное уверенно говорило дальше:

– Я действовал ради нас. Я за все отомстил. Зачем она тебе такая? Грязная и испорченная… – его голос стал тише, когда Рэй подошел к нему и положил руку на его затылок и прислонился к нему лбом. – Это все ее вина…

Я хотела убежать прочь, но мои ноги вросли в землю. Мне оставалось только ждать, на чьей стороне окажется Рэй. Не знаю почему, но сейчас меня терзали сомнения, по поводу его выбора. А зря.

Голос Рэя сорвался, и в нем слышалось глубокое отчаяние:

– Что же ты натворил, Ванька? – я слышала, как Рэй говорит сквозь слезы. – Что же ты наделал? Я же теперь, тебя убивать буду.

Горько закричав, Рэй с кулака ударил Ваню по лицу, и тот сразу же свалился на землю. Рома сел на него сверху и продолжал бить. Я слышу каждый удар и наблюдаю за тем, как Ванино лицо превращается в кровавое месиво. Но ему не страшно. Даже весело. Он хрипит, но все равно пытается что-то доказать.

– Ахах! Пока ты искал ее по всей деревни, она раздвигала ноги! Такая она тебе нужна? Бери! Только вот ты, ей не нужен!

Удары поступали один за другим. И Рэй не собирался останавливаться, а избитое животное выплевывало кровь, но все равно продолжало.

– Думаешь, зачем она поехала со мной? Зачем целовала меня перед этим? Она не любит тебя, брат! И никогда не полюбит!

Я закрыла лицо руками.

Пусть этот кошмар закончиться!

Паника. Слезы. Страх. Я понимала, что Рэй не остановиться, и может зайти слишком далеко. У него будут проблемы. Он не заслужил этого. Только не из-за этого подонка. Только не из-за меня.

Я подбежала к Рэю и схватившись в его руку, попыталась остановить.

– Перестань! Прошу тебя! Ты же убьешь его!

Шлепки продолжались, а животное выплевывала сгустки собственной крови. Оно жутко смеялось.

– Он и вправду убьет меня! Тебе что, совсем меня не жалко? Ахаха… – он был не в себе, и я с трудом разобрала его слова. – Спаси меня! Спаси!

Он кричал о помощи так же, как и в моем сне.

В эту же секунду, я поймала на себе пару потерянных глаз. Они врезались прямо в меня. Рэй был на грани.

– Уходи! – приказал он. – Слышишь меня?! Уходи от сюда, Вася! Сейчас же!

Я отпрянула. Мои ноги сами повели меня прочь от того места.

Я бежала. Плакала. Кричала. Падала, а потом снова бежала. Я ехала в такси. Я уезжала. Плакала. Думал о Роме и снова плакала. Я возвращалась домой. Все закончилось.

***

Меня учили, что всегда нужно прощать. Я так не думаю. Иногда, человек совершает такие поступки, которым нет прощения. Я любила своих друзей и обожала рисовать. Но в один миг что-то во мне оборвалось… Будучи ребенком, я взглянула на этот мир другими глазами. Когда я была ребенком, я потеряла лучшего друга, из-за одного проступка и этого стало достаточно для того, чтоб он возненавидел меня. Тот день, навсегда изменил наши судьбы. Тот день, навсегда изменил нас.

Мне не хотелось осознавать, что все, во что я верила до этого момента, разбилось с треском. Все мое детство. Эти вечерние посиделки у костра, смешные прозвища, походы на рыбалку, просмотры любимых фильмов. Все осталось лишь воспоминанием. И если днем ранее, меня предупредили о том, что произойдет, я бы никогда не поверила. Несчастный случай. Один несчастный случай, и твоя жизнь переворачивается с ног на голову, а потом наступает пустота. Каждый новый день, после того момента, просто не наступал. Жизнь превратилось в один день после. Я не помню, как прожила то время. Хотя нет, не так. Я не помню, как пережила его.

Уставившись в белый потолок своей комнаты, я слышала разговоры родителей, которые искали для меня нового врача, а потом слышала врача, который искал моих родителей, и я даже не догадывалась зачем. Я не выглядела расстроенной, ведь мое лицо перестало показывать какие-либо эмоции.

А через несколько лет, я узнала страшную новость, ужасную весть и перестала дышать. У моего отца нашли опухоль мозга, и требовалась срочная операция, потому что шанса ему никто не давал, его время утекало сквозь пальцы.

Сердце резало пополам, когда непоправимый диагноз, звучит как приговор, а тебе стоит вернуться туда, где тебя совсем не ждут. Еще вчера, я думала, что хуже уже быть не может, а сегодня принимаю новые удары судьбы, которые с каждым разом бьют все сильнее. Это ненадолго, я знаю, и неохотно возвращаюсь к тому, от чего бежала. Я приезжаю туда, к своим друзьям, к тем, которые ненавидят меня.

Каждое новое утро, открывая измученные слезами глаза, я мечтала о ночи, а когда она наступала, затравленная ею, я умоляюще просила скорейшего рассвета. Так длилось несколько месяцев, что в какой-то момент, это вошло в привычку, и стал вырабатываться, совсем слабенький, но все же иммунитет.

До какого-то момента, унизительные дни и мучительные ночи, длились не выносимо долго. Все долголетние старания мамы, показать мне, этот мир с самой хорошей стороны, погорело беспощадным огнем. На замену веры во что-то хорошее, пришло отрезвительное разочарование в жизни, в людях и в жизни этих людей. Я перестала верить в чудо.

Но мимолетное хорошее, все же произошло. На какое-то мгновение, мне показалось, что жизнь налаживается. Отец стремительно побеждал свое недуг, а друзья, казалось, отпустили все обиды и приняли меня.

Мой лучший друг, он меня принял. Я обрела надежду и училась жить заново. Я снова начала рисовать. Рисовать свою жизнь с чистого листа. Но лист порвался, кисть сломалась, а краска из яркой, превратилась в черную.

Все, что говорил мне мой друг, оказалось безжалостной ложью. Даже после того мерзкого, что он натворил, я все же простила его, только вот он, не простил меня. Для него я всегда останусь предателем. Мой друг, самый настоящий оборотень. Беспощадное животное, скрывающееся за маской дружбы и любви. Только, на самом деле предал меня он. Предал во всех смыслах. Обманул, играя моими чувствами, и силой отобрал то, что считается самым сокровенным, самым заповедным.

В душе, я растила план мести и думала, что страшнее того, что было, уже не случиться. И снова ошиблась.

Смотря на тест, с двумя красными полосками, я думала о том, какая же разная она боль. Все события, происходившие вокруг меня, делали мне больно, но всегда по-разному. Только сейчас, я считала, что я смогу избавиться от этой боли – аборт. Но стоя перед дверью врача-гинеколога, меня что-то остановило. Да я ненавидела его, но я не ненавидела ребенка. Я оставила его себе, я подарю ему прекрасную жизнь и буду счастлива. Я люблю его. Точка.

Еще не наступила того дня, когда я пожалела об этом. Ведь так трогательно, смотреть на мамочек с колясками в парке, видеть их счастливые лица и держать ладонь на своем животе. Это мое счастье. И я счастлива, а вот он – нет. Когда отвратительная правда вылезла наружу, его сковали наручниками и отвели на долгие годы туда, откуда ты уже не вернешься нормальным человеком. Его дом-тюрьма.

Может когда то, я поблагодарю животное за свое маленькое счастье, но не сейчас. Мои попытки оправдать его переливались в новые обиды. Я решила написать ему письмо. Думая над тем, как отмстить ему, мне показалось это самым лучшим вариантом, сохраняющее мое достоинство. Мне хотелось, чтоб он прочувствовал этот комок боли так же, как прочувствовала я.

И вот, перед тем, как отправить письмо, стоя возле почтового ящика, я решила перечитать его, еще раз…

Привет.

Мне хотелось бы написать тебе многое, но я не могу. Силы мои ушли вместе со слезами, которые я с большим трудом остановила, чтобы поставить точку в нашей истории.

У тебя простое имя, но очень сложная судьба. Но в этом только твоя вина. Ты сам сделал выбор и встал на этот путь. Ты делаешь людям больно и переступаешь через их чувства. Ты видишь только плохое в людях, и в этом мы похожи, но в остальном совершенно разные.

Ты не знаешь, что такое доброта, любовь, созидание, гуманность, отзывчивость человечность и дружба. А я знаю.

И еще кое-что ты не узнаешь никогда…

Ты не узнаешь, как бьется сердце твоего ребенка.

Ты не узнаешь, что это такое, когда ты держишь крошечную ручку и смотришь в глаза, которые так похожи на твои.

Ты не познаешь то чувство, когда твой малыш делает первые шаги.

И ты не познаешь любовь своего ребенка. А знаешь почему? Он никогда не узнает про тебя. Про то, какое ты чудовище. Ты будешь гнить в тюрьме, в окружении таких же, как и ты, а мы будем счастливы. Ты никогда не увидишь своего ребенка.

Пусть это будет самым большим наказанием для тебя.

Теперь, мы квиты.

В память о моем погибшем друге Роме.

Бонусная глава

Беляев Иван Николаевич. 1995 года рождения. Статья 131 УК РФ.

И вот снова. Обшарпанные стены, едкий запах пота и окурков, нескончаемый гул в ушах, множество пустых глаз, лишенных души и скрипучая, неудобная шконка – все, чего я раньше так шугался. Но не сейчас. Это место меня больше не пугает. Я даже рад, что теперь изолирован. Рад, что не опасен.

Мой затылок помнит удар дубинкой, который нанёс один из широкоплечих надзирателей, когда втолкнул меня в хату – комнату, где проведу ещё лет шесть своей жалкой жизни. Для них, я просто Ничто. Пыль под ногами. Грязь, которая требует скорейшей утилизации. Самое смешное, что я с ними солидарен.

Когда впервые двери тюрьмы открылись для меня, иллюзия, которая была создана картинками из дурацких книжек и кадрами зарубежного кино, растворилась, словно легкая дымка. Здесь, тебе хватит нескольких дней, чтобы сломаться навсегда. Но мне это больше не грозит – я родился бракованным. Этот маленький мир, со своими законами, укладами и правилами, теперь, лишь временное пристанище, где я должен что-то осознать. Серьезный судья, выносивший мне приговор, наивно решил, что запихнув меня в это суровое место, он дал мне ещё один шанс на исправление. Почему же тогда, это не сработало в первый раз? Ответ один: починки не произойдёт никогда. Если бы мужчина, занимающий столь ответственный пост, был на грамм умнее, то упёк меня сюда на всю жизнь. Мне нельзя на свободу. Пока, точно нельзя.

Мои зубы скрипят, когда я представляю, чтобы сделал, оказавшись сейчас на воле. Этот дикий монстр внутри меня жаждет мести. Эх, непокорный зверёк, все никак не угомониться. А я, не в силах его обуздать. В одном наше мнение сходиться: то радужное будущее, которое прогнозирует фраза на календаре за прошлый год, нам в помине не светит. Я упустил эту возможность, когда захотел жить прошлым. Впрочем, сейчас мне только это и остаётся.

И вот опять. Звук падающих капель из ржавого крана – единственное, что я улавливаю, помимо разговоров сокамерников. Кап. Кап. Кап. История одного предательства. Кап. Кап. Кап. Слышу, как взрослые мужчины, словно дети, радуются передачке из дома. Кап. Кап. И, кажется, это будет длиться вечно. Меня они не трогают и правильно делают. Наверное, я единственный здесь, кто не кается.

Мне часто сниться один сон.

Я вижу, как оскалившийся волк забил в угол маленькую девочку. Запуганный до смерти ребёнок, машет крохотными ручками, но лишь провоцирует зверя. Холка волка становиться дыбом и он готовиться напасть. Я смотрю на это. Я могу помочь, но ничего не делаю. Мои глаза не закрываются даже в тот момент, когда детский крик становиться до боли пронзительным и морда зверя становиться бордовой от рек крови. Во сне, я равнодушен как камень. Только проснувшись, я жалею, что ничего не сделал.

Проходит день. Два. Неделя. Месяц. Но все один только сон, посыл которого я не могу понять. Лёжа на шконке и изучая темный потолок, я ищу смысл. Смысл, из-за которого, мне не стоит перерезать всех окружающих меня, а потом, не покончить с этой скверной жизнью, вскрыв себе вены. Смысл, ради которого ещё стоит побороться. Забавно, но того человека, который мог бы мне его подарить, я решил раздавить, уничтожить.

Кап. Кап. Падали тогда её слезки на холодную землю. До сих пор помню, как тряслись хрупкие коленки и бегали испуганные глазки. От этих воспоминаний, на лицо ползет улыбка. Мне нравиться помнить её такой – беззащитной и ничтожной. Сразу хочется прижать и защитить девочку. Парадокс. Но, это моя хищная сущность, которая душит лишь тех, кто ей действительно дорог. Я – ненормальный. Я в курсе.

Чего я хотел от неё? Покаяния, черт побери! Искреннего раскаяния, которое убедило меня, что она жалеет. Что готова отгрызть себе руки, лишь бы повернуть время вспять. Убеди она меня, и мы смогли быть счастливыми. Но она сделала иначе. Да, Артемова, я не поверил тебе ни на секунду. Ты – трусливый мышонок, который сбежал, когда запахло жаренным, и вернулся только тогда, когда не было другого выбора. Ты признала свою вину, лишь потому, что испугалась возмездия. В итоге, ты все равно получила своё наказание. А я своё. Теперь, мы квиты.

– Кто это, Белый? – спрашивает беззубый кольщик, набивая мне под сердцем не сложное имя. – Брат?

– Это девчачье имя, – фыркаю я. – Вася – это Василиса.

Чувствую, как иголка проходит сквозь кожу и молюсь в душе, чтобы она зацепила сердце. Кровь смешалась с синими чернилами. И, кажется, будто это моя кровь. Черная, как у дьявола.

– Твоя девчонка? – чрезмерная любознательность кольщика, объяснила мне, отсутствие его зубов. Я хочу ему вмазать. – Любимая?

Я молчу. Сжимаю кулаки так, что немеют пальцы. Если я начну рассказывать, вопросов полетит слишком много. Что в тот, что в это раз, её имя не прозвучит в этих стенах. По-крайней мере, из чужих уст. Это моя Вася, и больше ничья. Только я могу наступить на неё, если захочу. Я – больной ублюдок.

В голову настойчиво лезут мысли: как она там? Но я их не впускаю. Когда я падал в эту яму, то схватил ее за пятку и потащил за собой. Я знаю, ей не сладко. Иногда мне даже кажется, что я слышу ее голос. Она зовет меня, так робко и тихо. Так, как получалось только у нее. Просыпаюсь, но никого нет рядом. Только холодные стены и вода… Кап. Кап.

Проходит месяц. Два.

Я постоянно думаю о ней. Мне даже стало смешно, когда мои глаза начало резать. Никогда не видел, чтобы бесчувственное животное плакало. Все дело в хлорке. У меня на нее аллергия. Да, именно так. Зверь еще живет во мне. Я зову его Василиса. В честь создателя. Она возродила во мне это детище, но не укротила.

Начинаю привыкать к еде, от которой уже успел отвыкнуть. Я как пустой целлофановый мешок, стараюсь хоть чем-то себя набить, но не выходит. Каждый прием пищи похож на сеанс экзорцизма. Меня тошнит. И, кажется, что выходит вся грязь.

Где же этот смысл? Где же он? Боюсь, что в этом жутком Аду я не найду ту соломинку, которая сможет меня спасти.

Одна за другой тлеет сигарета в руках. Убирая ладонь от щеки, царапаюсь об жесткую щетину. Я жалок.

Всего три месяца за спиной, а я уже начинаю свыкаться. Я привыкаю к тому, что гнию изнутри. Так даже легче, потому что понимаешь, что скоро всему придет конец.

«Ну вот и все. Все кончилось, Василиса. Ни черта хорошего, ты от меня так и не дождалась».

Я так думал, пока не получил поражающий в голову.

Письмо. Его принес мне Шмыга, когда я спал и аккуратно положил у изголовья кровати. Взяв в руки маленькую весточку, мне впервые стало страшно. На лбу выступили капли пота, руки затрясло от дрожи, а сердце было готово разорваться на клочки. Мне было страшно открывать его. Да уж, Артемова, никогда бы не подумал, что у тебя получиться, так сильно напугать меня.

Бережно вскрываю конверт. Глаза пробегаются по первым строчкам, а потом накрываются мутной пеленой. Васька, неужели ты решила поругать меня? Указать на то, кем я являюсь? Все это, уже бесполезно.

Подношу лист к лицу и вдыхаю аромат. Пахнет домом. Чем-то родным.

Дрожь по телу превращается в нескончаемую вибрацию, когда читаю остальные строки. Глаза отказываются верить написанному. Тупая пила сначала отрубает руки, голову, а потом медленно елозит по сердцу. Воздух на несколько минут прекращает поступать в легкие, но мне он и не нужен. Боль, которую я прежде не испытывал, будто вернула меня в реальность. Вот он, долгожданный смысл.

Кап. Кап. Слезы попадают на последние буквы и превращаются в черные пятна.

Желание: кинуться в двери и молить о прощении. Просить судью, чтобы дал еще один шанс. Кричать: я исправился! Я все понял! Я хочу ломать эти стены, рыть землю, грызть бетонные полы, чтобы оказаться на воле.

Благодарю господа, что вижу обратный адрес. Как в руках появляется ручка и листок, я уже не понимаю. Просто пишу…

Если я буду знать, что ты меня хоть когда-нибудь простишь, клянусь, я все исправлю. Переверну планету, но исправлю…

Больше книг на сайте – Knigoed.net