Текст книги "Эскония. Перерождение (СИ)"

Автор книги: Katrin_Petrova_M

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Софа всё ещё сидела на диване, а из-за наушников не слышала, как парень открыл дверь, не слышала, как он зашёл в гостиную. Она была без сил.

Заметила она его только когда он подошёл и сел перед ней на пол, беря её за руку.

– Ты…? – выпалила Софа, отключаясь то ли от удивления, то ли от усталости.

Парень аккуратно поднял её и отнёс в комнату, попутно оглядывая весь этот бардак. То, что она отключилась, а не начала орать на него, было на руку. Он знал, что не выдержал бы её гнева, а ей было за что его винить.

Когда он убедился, что она в порядке и спит у себя, он вышел из её комнаты и закрыл дверь.

Как всегда бывает на новом месте, долго поспать ему не удалось. Он достал свои вещи из чемодана, попутно повесил куртку Софы, которая до этого момента валялась на полу. После он наконец посмотрел на часы: девять утра. Софа всегда вставала в это время, пока они общались…

Она проснулась в своей комнате, завёрнутая в одеяло и не понимающая, реальностью ли было то, что она вчера увидела, вернее, кого, или это игры её сознания, в здравости которого она больше не была уверена.

Она наконец нашла одежду, которую покупала уже без мамы и никогда при ней не одевала, поднялась, надела её и…

Она стояла у двери комнаты. Со вчера всё казалось чуть реальнее, но всё ещё не совсем. Она наконец открыла дверь, увидев его в гостиной, когда он пытался убирать всё то, что она устроила.

Он тут же заметил её. Они стояли и смотрели друг на друга, не зная, что сказать и нужно ли вообще что-то говорить.

– Нам надо поговорить, – наконец выдавил он.

– Никит, ты тоже приехал сообщить о том, что скоро умрёшь? – как-то холодно и с небольшой усмешкой сказала Софа.

Это был её брат. Он исчез на три года, и вот сейчас он стоял перед Софой в её квартире и говорил ей, что им нужно поговорить.

– Нет, Соф, пожалуйста, послушай… – начал он.

– Ладно, прости, – сказала она, проходя и садясь на диван. – Нам и правда есть о чём поговорить, так что я тебя слушаю.

– Соф, прости меня, что я тогда пропал… Не думаю, что ты сможешь, но всё же я прошу тебя. Мне тогда предложили неплохую работу в столице, сказали, что оплатят учёбу, и я просто не мог быть рядом из-за… Чёрт, ты мне не поверишь… – начал он, чуть смеясь.

– Из-за Сефилии? – спросила Софа, глядя ему прямо в голубые, огромные глаза.

– Если ты всё знаешь, то это значит, что ты…? – спросил Никита, сжимая кулаки с невероятной силой.

– Нет. Она не займёт моё тело, просто передаст свою память и силу. Дальше, что делать, решать мне, – сказала Софа холодно.

– Чёрт, я такой идиот… Прошу, прости меня, я… Я знал, что твоя мама… И я не смог не приехать. Ты ведь так её любила и я… Прости, но я здесь не просто так, я помогу с… похоронами… Я прошу тебя уехать со мной хотя бы на две недели отдохнуть. Тебе надо вернуться в норму, если есть вообще такое понятие как норма. Но я терял свою маму и знаю, каково это. Прошу… Позволь помочь… – говорил он, запинаясь и ожидая её реакцию, как вердикта судьи.

– Я не хочу, чтобы об этом кто-то знал. Я… я не смогу прийти на похороны… Но ты прав. Оставаться тут я больше не могу, мне нужно выбраться, пока мои чувства не устаканятся, поэтому… – говорила Софа, чувствуя, как слёзы снова текут по щекам.

– Тогда давай сделаем так. Сейчас мы с тобой всё уберем, вымоем и наведём порядок, чтобы тут можно было провести несколько дней. Затем я свяжусь с твоим отцом, мы организуем её похороны втайне от всех, только для своих. Можешь не приходить, если не хочешь. Твой отец поможет со счетами и ты получишь свои деньги, затем мы соберем вещи и уедем до середины июля, вернешься уже в конце. Всем скажем, что родители забрали тебя на дачу, друзьям можешь ничего не говорить, хотя, нет, лучше скажи, что уехала на дачу, а потом… Потом посмотрим… Тебе нужно что-то покупать? – спросил Никита.

– Ладно, сделаем как ты говоришь, только у меня одна просьба. Можно мы выкинем всю мою домашнюю одежду и купим новую? – спросила она.

– Как скажешь. Ты как, морально готова всё это убирать? Если не хочешь, я могу сам… – начал было он, но она решила иначе.

– Нет, хочу сама собрать все её вещи и убрать всё, – ответила она, поднимаясь.

Так решение о их последующих действиях и было принято.

Они съездили и купили новые цветочные горшки, фоторамки, новую одежду… Вернули цветы на их законные места на подоконники, расставили книги обратно в шкафы, собрали осколки. Одежда, которую Софа хотела заменить, была сложена в мешки и впоследствии выкинута, новая одежда аккуратно разложена в комоде. Всю мамину одежду и все её вещи Софа аккуратно сложила в чемодан мамы, с которым она всегда ездила, последний раз вдохнула запах её духов, погружаясь в воспомнания, и сделала единственное, что она могла сделать, чтобы больше не думать об этом.

– Ты можешь отвести меня куда-нибудь далеко, чтобы мы сожгли её вещи? Иначе я не смогу… – тихо сказала Софа.

– Хорошо, но ты уверена? – спросил Никита.

– Да, – тихо ответила она.

– Хорошо. Тогда я пока уберу чемодан в машину, а когда будем уезжать, сожжём его.

Так они жили до числа, когда были похороны. Софа не смогла на них пойти, вместо этого она встретилась со всеми: с Димочкой, с Егором. Им она сказала, что уезжает.

Она виделась и с Лерой… Он не понял, что с ней что-то не так. Она наврала, что пришлось убежать по работе. Они гуляли, держались за руки и она притворялась, что всё хорошо. С ним ей было легче. Завтра у него был день рождения…

========== День Рождения Леры ==========

С тех пор, как я убедился, что Сефилия – это Вероника, я стал проводить с ней всё своё свободное время, наблюдал за её изменениями, пытался пробудить её полностью. Но почему-то, чем больше времени я провожу с ней, тем больше начинаю чувствовать, что совершаю ошибку. Она совсем не похожа на Сефилию.

Я всё больше начинаю скучать по Софе, по той несносной девушке… Я сказал ей, что у меня концерт, теперь мы только переписываемся, а она уехала из города

– всё это облегчает моё существование и у меня более чем достаточно времени на Веронику.

Но почему я так скучал? Почему завтра хочу быть с ней, а не с Вероникой? Почему до сих пор целую её на прощание, почему сам беру её за руку и не хочу отпускать? Почему она столько для меня значит? Что вообще со мной происходит?

***

«Завтра мне будет восемнадцать. Всё будет по-другому – я проведу с ней день, а потом попрощаюсь. Она не должна иметь для меня никакого значения. Всё, что должно что-то значить, это пробуждение Сефилии», – думал он, сидя дома и убеждая себя в том, что у него нет никаких чувств к Софе.

Он уже долгое время ей лгал, лгал про концерт, лгал, что не общается с Вероникой, лгал, что она для него ничего не значит, лгал, что Софа единственная, с кем он так близок… Лгал Веронике, что Софа, прослушав его телефон, узнала всё, лгал, что не общается с Софой, лгал, что она единственная. И что было хуже всего – он уже давно лгал себе, лгал о том, что единственная, кто имеет для него значение, это Сефилия, лгал, что говорит всем правду, хоть и понимал, что это ложь, но делал всё, чтобы убедить себя и окружающих в обратном. Его жизнь стала напоминать хрупкую иллюзию. Этого он избегал, пытаясь убедить всех, что его не победить…

Проснувшись с утра, он заметил, что весь телефон завален поздравлениями. Ему написали все его друзья со студии, все музыканты, с которыми он работал, все, с кем он когда-либо был знаком, но отвечать на поздравления не хотелось.

Он не ждал столько внимания к своей персоне, всё-таки он не праздновал, никогда не праздновал, а на все предложения подарков говорил, что ему ничего не надо. С тех пор, как он вернул воспоминания и стал перерождённой душой, это больше не имело никакого значения и никак не радовало.

Он еле как заставил себя подняться и направился умываться. После он надел привычную ему чёрную футболку, джинсы, мантию и кеды, к которым он так привык, и только сейчас вспомнил, что так и не договорился с Софой о встрече. Вчера они так попрощались, словно увидеться сегодня было бы в порядке вещей, но он всё же решил спросить, втайне надеясь, что она не забыла про его день рождения. Странно, она была единственной, от кого он ждал подарок, и она это тоже втайне знала, потому не стала спрашивать про это вчера.

«Привет, есть планы на сегодня?» – быстро напечатал он, отправляя ей.

«Нет, если только ты хочешь увидеться :)» – ответила она, прекрасна помня про его день рождения, но желая поздравить лично.

«Переняла мою манеру общения», – пронеслось в его голове. Она и вправду всё больше напоминала ему себя и он всё больше цеплялся за это.

«Хочу. Я собираюсь и через полчаса буду около тебя», – напечатал он, обманывая её. Он уже выходил из своей квартиры и спускался по лестнице.

«До встречи», – ответила Софа, начиная собираться.

Он шёл в удивительно приподнятом настроении. Подходя к её дому, он уже видел её. «Она такая красивая», – думал он, видя её в летнем платье с небольшими голубыми цветами.

– С днём рождения, – сказала она, обнимая и целуя его.

– Спасибо, – ответил Лера, про себя улыбаясь и радуюсь тому, что она помнит.

– У меня для тебя есть подарок. Я знаю, что ты такое не особо… – начала было она, желая достать из сумочки подарок, но он остановил её, взяв за руку.

– Давай вечером, когда будем прощаться. Хочу, чтобы в конце у меня были самые радостные воспоминания, – сказал он, улыбаясь.

Софа всё ещё не сказала ему, что снова уезжает, что на этот раз надолго, что не сможет с ним общаться, вернее, не хочет.

«Чтобы его не обидеть, скажу, что не смогу», – думала она в эту секунду. «Сегодня мы погуляем. Я окончательно убежусь, что не влюблён в неё, и это будет конец», – думал он.

– Давай сегодня объездим весь город на метро, пройдёмся в центре, а под конец вернёмся туда, где всё началось, и посидим там? – спросил Лера максимально холодно, как он только мог.

– Всё, что захочешь. Сегодня же твой день, – ответила Софа самым радостным голосом, который только могла состроить.

Так и произошло. Они катались по всему городу, гуляли, смеялись, он ни на секунду не хотел отпускать её руку, она ни на секунду не хотела отпускать его.

И вот, когда на город начала опускаться ночь, они вернулись и поднялись на балкончик, который был для них особым местом.

Они сидели, разговаривали ни о чем. Им было просто хорошо вместе.

– Вампирёнок, а ты правда скучал по мне? – спросила она, заплетая его волосы.

– Да, – сказал он, тяжело вздыхая то ли от того, что должен был сделать, то ли от того, что боялся этой правды.

– Я завтра уеду. Мы не сможем переписываться или созваниваться. Я не знаю, когда вернусь… Это… Я хочу отдохнуть от всего, что происходит в моей жизни. Ты обещаешь меня дождаться? – спросила она, умоляюще на него смотря.

– Конечно, дождусь. Я буду скучать. Пусть моя маленькая принцесса хорошо отдохнёт, для меня это самое важное, – сказал он. Мысль о том, что она ему не напишет, почему-то причиняла столько боли и заставляла скучать.

Он приблизил её лицо к своему, взяв его в свои большие, почему-то всегда такие тёплые руки. Поцелуй получился таким тёплым, таким искренним и таким, каким он должен был быть. Их чувства в тот момент перевысили всё, что только можно.

Лера прижал её к себе, уткнулся в шею, вдыхая запах так знакомых ему духов, и стоял так, не желая отстраняться, как будто если он её отпустит, она исчезнет, исчезнет навек. «Нет, этого я не могу допустить», – думал он, наслаждаясь этим моментом каждой клеточкой своего тела.

– Думаю, самое время подарить тебе подарок, – прошептала она ему на ухо, нежно целуя в щеку.

Он отпустил её, позволяя достать. Она вынула из сумки маленькую чёрную коробочку и открыла её, доставая оттуда кулон с серебряной цепочкой с двумя подвесками. Одна была маленьким сердечком из хрусталя, а другая серебряным сердечком с маленькими камушками и надписью «Love» красивыми ровными буквами.

– И ещё кое-что… Ты как-то говорил, что у тебя был кулон шестиугольник сине-белый, я нашла такой же кое-где, так что… – сказала она, протягивая ему камень соответствующей формы.

Он не мог сдержать улыбку. Он достал из коробочки подвеску, надел её и сунул камень в карман мантии.

– Прости, я не смогу её носить, цепочка слишком короткая. Но я её повешу на особое место в комнате и буду каждый день на неё смотреть, – сказал он. Он лгал. Он не может её носить потому, что не сможет объяснить эту цепочку Веронике, а вернее Сефилии, как он думал.

– Тебе хоть понравилось? – тихо спросила она.

– Очень понравилось. И ты мне нравишься, – сказал он, целуя её.

Он взял Софу за руку, проводил до дома и попрощался с ней. В итоге этот день ему ничего не дал. Он в очередной раз убедился, что не может с ней попрощаться, но и не может думать ни о ком, кроме Сефилии, в качестве своей возлюбленной. Он только и мог проклинать себя, сжимая в руке камень, подаренный Софой, и мысленно радуясь кулону у него на шее.

========== Поездка ==========

Зайдя домой, где её уже ждал брат, она ещё раз убедилась, что вещи собраны и приготовлены в поездку. Чемоданы и сумки стояли у порога. Она закрыла за собой дверь, разулась и прошла в гостиную.

– Я дома! – крикнула она брату.

– Я приготовил ужин, – ответил Никита с кухни. – Переоденься и иди.

– Ага, – ответила Софа еле слышно, наконец ощущая все те перемены, которые происходили.

Если так подумать, её жизнь круто поменялась. Ещё в мае она была уверена в своей жизни, своём будущем, у неё была работа, был парень, была лучшая подруга и лучший друг. «А что сейчас?», – думала она, переодеваясь. – «У меня нет лучшей подруги, парень – не парень, а скорее друг, Лерка, с которым всё слишком сложно, чтобы хотя бы пытаться понять». Димочка, с которым она вряд ли виделась или общалась больше двух раз в месяц, отец, который уехал в Финляндию, мама… Которая умерла, и брат, который сейчас готовит ей ужин, который пропал на три года и хочет увезти её…

«А куда мы, кстати, поедем?», – вдруг вспомнила Софа. Если подумать, она так и не знала, куда именно хочет увести её брат. И самое сложное – по словам Сефилии, скоро произойдёт что-то, в результате чего она окажется на грани и получит воспоминания и силы из другого мира.

Она наконец зашла на кухню, пытаясь не думать обо всём этом.

– А куда мы едем? – спросила Софа.

– А куда ты хочешь?

– Я? Да такого места, пожалуй, нет. Я просто хотела бы уехать куда-нибудь гулять по ночным городам, посмотреть мир… – мечтательно начала Софа.

– Тогда решено. Сейчас ложимся спать, а завтра встаём и едем. Думаю, ты захочешь объехать тёплые города, побывать на море, заедем в Москву и Питер. У нас ведь нет срока, когда мы должны вернуться? – спросил Никита.

– Нет, нету, мне не к чему возвращаться. Вернее, есть, но я пока не хочу… – ответила она, решаясь начать всё заново или хотя бы попытаться. Хотя она просто бежала, бежала от всего того, что так её пугало, но она знала, что вернётся, вернётся, когда будет готова, вернёт всё в «норму» и преодолеет всё.

После ужина она вымыла посуду и отправилась спать.

Утро началось, как и каждое другое утро. Единственное отличие – сегодня она уезжала. Она не знала, когда вернётся, но знала, что вернётся…

Никита спустил вещи и закинул их в багажник машины, стоявшей во дворе дома. Она закрыла дверь, последний раз окинув взглядом так знакомую ей квартиру. Дверной замок так знакомо щелкнул, она убрала ключи, спустилась и села в машину.

– Ты не передумала насчёт вещей твоей мамы? – спросил он, выезжая из двора Софиного дома.

– Нет, я не смогу их хранить, а выкинуть – это слишком. Пусть лучше сгорят, – ответила Софа, тяжело вздыхая и собираясь с силами.

– Как скажешь, – ответил он.

Они ехали в сторону выезда из города. Наконец табличка с перечеркнутым названием родного города осталась позади. Окна были открыты, в машине играла громкая музыка, а ночь постепенно начинала опускаться на места, где они ехали. Софа медленно начала погружаться в сон, такой сладкий и манящий, наверное, потому, что она знала, что в следующий раз она будет очень далеко и по-настоящему свободна.

Сон ей приснился крайне необыкновенный. Она видела Веронику, сзади которой стояла девушка, очень похожая на неё, но с огненными волосами, от которых летели искры. Она медленно начинала поджигать Веронику, заполняя темноту своим огнём, который обжигал.

– Соф, Софа, просыпайся, – сказал Никита, вытаскивая её из этого жуткого сна.

– Где мы? – спросила она, потирая заспанные глаза.

Машина стояла на каменном берегу реки. Вокруг зелёный лес, но из-за ночной темноты всё это было не очень хорошо видно. Только благодаря свету фар машины она смогла рассмотреть это место.

– Это идеальное место, чтобы сжечь её вещи. Потом бросим их в реку, чтобы пожар не начался, если захочешь. Если нет – пусть догорает. Тут везде камни, так что лес мы не подожжём, – ответил он.

– Угу, – ответила Софа, поднимаясь и доставая чемодан её мамы. К счастью, он был тряпочным, поэтому с лёгкостью загорелся. Пламя полыхало с невиданной силой. Это было самое мощное пламя, которая Софа когда-либо видела. Она села в открытый багажник машины, свесила ноги и наблюдала за тем, как все вещи её мамы горели и сгорали в этом страшном огне. Никита сел рядом, взял её руку и обнял.

– Всё будет хорошо, я обещаю, – сказал он, прижимая её к себе до тех пор, пока от чемодана не остался лишь оплавленный каркас. Они сбросили его в воду, сели в машину и отправились дальше, но Софа навсегда запомнила ту ночь, ночь, когда она отпустила всё, что было в её прежней жизни.

За следующие дни они побывали во многих городах. Софа впервые побывала в ночном клубе и открыла для себя новый ночной мир, такой весёлый и свободный. Культурная и реальная жизнь столицы поражали её воображение. Ей нравилось смотреть картины в музеях, бывать на мьюзиклах и в театрах, гулять по площадям, смотреть фонтаны и старинные постройки. Этот мир культуры поглощал её с той же силой, что и ночной, но было и одно но…

Каждую ночь ровно в полночь ей снился один и тот же сон. Сон, в котором её бывшая лучшая подруга сгорала от ярко-красного пламени девушки, так на неё похожей и стоявшей за её спиной, а потом происходило самое страшное. После того, как подруга была мертва, эта девушка указывала пальцем на Софу, говорила, что она следующая, и рвалась вперёд, а потом… Потом Софа видела свою смерть каждый раз по-разному, иногда от ножа на улице, иногда от того, что в неё стреляли, иногда она сгорала в огне. Со временем Софа привыкла, но когда они с братом собирались возвращаться, она не выдержала и решилась позвонить своей подруге. Ей казалось, что что-то точно происходит, но она не знала, что именно.

Она несколько дней писала Лере, но все её сообщения получала один ответ:

«ОТЪЕБИСЬ».

И вот, она собрала все свои силы и набрала номер подруги, сидя в машине в нескольких днях езды от своего родного города.

– Привет, – сказала она Веронике.

– Какие люди и зачем же мне звонят? – спросила Вероника холодным голосом.

– С тобой всё хорошо? Если честно, я не знаю, зачем звоню, я просто хочу поговорить. Мне кажется, с тобой что-то не так… – начала было Софа. Всё это время она правда очень сильно скучала по Веронике.

– Господи, я знаю, что ты про меня пиздела! Как ты могла?! Мы поссорились потому, что я сказала Лере правду, а ты пиздела про меня за моей спиной?! Лера мне всё рассказал я не хочу тебя знать! – крикнула в трубку Вероника и сбросила звонок.

Софа поняла лишь одно – её предали. Слёзы потекли по её щекам.

========== Предательство ==========

С тех пор, как они решили вернуться в родной город, Софа хотела связаться с Лерой. И вот, когда они наконец выезжали, она написала Лере первое смс.

«Привет, я приеду в конце недели, а ты как?».

Ответа на него не было несколько часов, хотя Лера был в сети. Тогда Софа набрала второе сообщение.

«Я соскучилась».

Ответа не было ещё несколько часов, а потом пришло то самое единственное слово:

«ОТЪЕБИСЬ».

Следующие дни она пыталась понять, что же происходит, и выбить из него объяснения, но их попросту не было. И вот, в очередную ночь, проснувшись от уже хорошо знакомого ей кошмара, она решила позвонить Веронике. Она чувствовала, что от этого зависит её жизнь.

Она и не подумала связать странное поведение Леры с Вероникой, но интуиция просто кричала, что подруге нужно звонить, или случится что-то плохое. А после был тот самый разговор, который Софа несколько раз перебирала в памяти после того, что услышала… Было понятно, что в странном поведении Вероники и её не менее непонятных Софе обвинениях виноват Лера.

«Получается, что Лера меня предал», – думала Софа, смотря в окно машины на пролетающие мимо пейзажи лесов и дождь.

Тем временем Вероника, а вернее Алика, сидела в своей комнате после разговора с Софой и обдумывала последующие действия.

«Со слов Леры я знала, что Софа мне не доверяет и никогда не доверяла. Значит, попытайся я с ней дружить или помириться, это было бы подозрительно. Плюс я не уверена, что Сефилия уже не пробудилась в Софе. Это могло бы объяснить её звонок, а значит, мне нужно быть как можно осторожнее. Лера говорил про Софу плохое потому, что хотел разделить Веронику и Софу и думал, что Сефилия в ней. Это играет мне на руку. Какой же он идиот! Как Сефилия могла в него влюбиться?.. Хотя, это не важно. Чем дольше я смогу водить его за нос, тем дольше преимущество будет на моей стороне, но мне нужно хранить это в секрете от Вероники, ведь если эта дурочка узнает хоть каплю, она побежит во всём признаваться Лере или Софе. Но если я убежу её в том, что Лере нужна лишь Сефилия, тогда он поймёт, что это не Вероника, и выбросит её как мусор. Возможно, так я смогу убедить её мне помогать. Но это опасно. Хотя… В любом случае, до тех пор, пока я могу хранить в секрете, что я сейчас в её лучшей подруге, и пока Лера думает, что я – это Сефилия, лучше не появляться, а когда всё вскроется, у меня будет достаточно сил. Решено».

Закончив свои размышления, Алика решила поменяться местами с Вероникой. Больше ей не было смысла быть на виду.

Вероника же проснулась, в очередной раз потеряв несколько часов своей жизни. Хоть Лера и убеждал её, что всё нормально и это пройдёт, она начинала сомневаться, что это и правда может пройти. На экране телефона горело уведомление о том, что она говорила по телефону.

– С Софой?! – вскрикнула Вероника, падая на пол. Она говорила с Софой и совсем не помнила, о чём. «Вот чёрт, а если что-то важное? Или, может, она хотела помириться…».

Вероника несколько раз хотела позвонить и спросить, о чём же они говорили, но так и не решилась и решила забыть этот звонок, как страшный сон.

И тут Алике пришла в голову прекрасная идея. Она вновь забрала контроль над телом Вероники и недолго думая набрала номер Леры.

– Она мне угрожала! – крикнула в трубку Алика голосом Вероники.

– Что? Кто? Что случилось? – спросил Лера обеспокоенным голосом. Как кто-то посмел угрожать его Сефилии?

– Она сказала, что вы с ней спали, сказала, что ты меня не любишь, что я должна тебя оставить или она меня убьёт, сказала, что ты мне врёшь, – говорила Алика, делая напуганный голос.

– Кто посмел?! – крикнул в трубку Лера, теряясь в догадках, что же произошло.

– Софа, она мне звонила… – сказала Алика, начиная всхлипывать.

– Вероник, я всё объясню. Между нами что-то было, но она для меня ничего не значит. Я никогда бы не стал иметь с ней ничего общего. Я не позволю ей тебе угрожать! – крикнул Лера и сбросил.

Так план Алики начал действовать, только вот она не знала, что Лера решит обернуть всё в свою сторону.

Он быстро набрал номер Софы.

– Ало, – сказала Софа непонимающим голосом. Раньше он никогда ей не звонил, а до этого вообще так грубо отвечал, а теперь вдруг звонит…

– Так обиделась, что я несколько дней не отвечал, что решила начать пиздеть Веронике про нас?! Бедная напуганная сучка! – крикнул он первым делом.

Софа вообще перестала понимать, что происходит, и начала паниковать.

– Ничего не понимаю? – сказала она, ожидая объяснений.

– Хотя это и к лучшему. Ты сможешь подыграть моему плану. Значит так, сейчас ты делаешь так, как я говорю, или я заберу у тебя остатки твоих друзей и вообще всего, что у тебя осталось. Ты звонишь Веронике и начинаешь убеждать её, что у нас с тобой что-то было, затем ты звонишь Егору и повторяешь то же, что и Веронике, и вообще всем своим друзьям, и уходишь от них. Ты меня поняла? Если откажешься, я сделаю так, как мне надо, сам, и ты мне будешь не нужна, – произнёс он.

«Такой стресс, как такое поведение лучшей подруги, должно спровоцировать её на появление Сефилии, а потом я залечу её раны, вернув ей компанию, в которую она так хотела, но не могла из-за Софы», – думал Лера. – «Плюс после этого Софе точно никто не поверит, а значит, она никогда не сможет доказать, что всё это – неправда».

– Поняла, – сказала Софа и сбросила звонок. Больше ей ничего не оставалось, кроме как согласиться, но Софа не была так глупа, поэтому она решила продумать свои действия.

Лера же после того, как она сбросила, швырнул свой телефон в стену, разбивая его в осколки.

«Чёрт, что я творю… Это, конечно, пробудит Сефилию, но я так поступаю с Софой… С чего она вообще решила позвонить Веронике? Потому, что я решил ей не отвечать и отстранить её? Ей так будет лучше. Моя судьба – это Сефилия и никто кроме неё. Как бы я потом ей это объяснял? Вот и решил притвориться, что мне плевать на неё и слить её, пока она в поездке. И во что это вылилось…», – думал он.

– Чёрт, что же я натворил! – крикнул Лера, невольно выплёскивая часть своей силы вместе с эмоциями, отчего вся мебель в его комнате затряслась и начала вспыхивать голубо-жёлтым пламенем.

Когда он это заметил, он моментально щёлкнул, выключая все свои чувства, чтобы не устроить пожар, но даже это не убрало всю его боль. Он не знал, что больнее – то, как поступила Софа со слов Вероники, или то, как поступил он.

Машина, в которой ехала Софа, продолжала приближаться к городу. Чем ближе они были, тем меньше у Софы было времени, чтобы принять решение, а эмоции всё больше поглощали её. Тут она вспомнила тот раз, когда Лера рассказал ей про свои щелчки.

– У меня есть особенность. Когда мне нужно вызвать или убрать какую-то эмоцию или состояние, я могу щёлкнуть, и готово, – сказал Лера, когда они болтали на балкончике.

– А как ты щёлкаешь? – спросила Софа, думая, как это круто.

– Всё дело в концентрации и самоконтроле. Смотри, ты сосредотачиваешься на том, в какое состояние хочешь перенестись, представляешь, как будешь себя в нём чувствовать и вести себя. Затем ставишь пальцы, как для щелчка, и сосредотачиваешься на кончиках пальцев, как будто собираешь в них всю энергию, которая у тебя есть. И щёлкаешь, переносясь в нужное состояние, – объяснил он.

– Не думаю, что у меня получится. Это как-то слишком странно, – ответила Софа, смеясь.

«Сейчас у меня выбора нет, а вот необходимость что-то делать есть, значит, нужно попробовать», – думала Софа.

Она закрыла глаза и представила все свои чувства как огромный океан, в котором бушевал шторм. Затем она представила, как все волны становятся гармоничны и затихают, представила, как она спокойна и всё обдумывает. Затем она выставила пальцы, как для щелчка, и сосредоточила всё, что в ней было, в кончиках пальцев, а затем щёлкнула…

На удивление это сработало. Желания плакать больше не было и она могла всё обдумать.

«Значит, Лера наврал Веронике, что я распускаю про неё слухи, потому что хотел нас разделить и потому, что хотел быть с ней. Затем Вероника, узнав, наверное, от него, что мы общаемся, наврала, что я ей угрожаю или типа того, и Лера решил заступиться, а потом понял, что если я подтвержу всё Веронике, то он сможет быть с ней и, когда я откажусь от друзей, она сможет вернуться в компанию и быть там принцессой, которую он защищает. Но тогда получается, что все его слова были ложью?», – думала Софа, сидя на заднем сидении.

«Впрочем, это и не важно. Он показал своё истинное лицо, а значит больше не имеет для меня никакого значения. Я раскрою всё это Веронике и заберу её», – решила она. Оставалось решить, как именно.

Во-первых, ей нужно было подтвердить всё, что требовал Лера, иначе он мог сделать с ней что угодно… Однако, если Димочку убедить не получится, то Егор её поймёт. Он слишком хорошо её знает, чтобы поверить во всё это.

Во-вторых, ей нужно сделать вид, что она расходится с Егором, чтобы Вероника поверила в то, что она изменилась.

В-третьих, надо спровоцировать Леру, чтобы у неё были подтверждения его угроз, чтобы потом вскрыть Веронике весь его обман.

Софа просчитала все действия и уже было решила начать действовать по приезду в город.

Надпись с названием родного города как раз пронеслась мимо окна, и тут произошло то, чего не ожидал никто…

– Соф! – только и успел крикнуть Никита, когда в машину сбоку что-то врезалось…

========== Пробуждение Сефилии ==========

Сильный удар пришёлся на сторону машины, где сидели Никита и Софа. Машина начала переворачиваться и полетела в бок, вылетая с трассы и сбивая ограждения сбоку…

– Соф! – только и успела Софа услышать крик Никиты, поднимая голову и видя столп сине-розовых искр, который летел шаром в их машину.

Она ощутила сильную боль и головокружение, когда машина начала вылетать с трассы и вращаться. Время тянулось так медленно, что Софа могла рассмотреть всё, что происходило вокруг.

И вот, когда машина приземлилась на бок, Софа ощутила боль от стекла, которое впивалось в руки большими осколками, головокружение от удара и сильный запах гари. Никита схватил её за руку и выпихнул в выбитое окно слева от себя.

Она лежала недалеко от машины, чувствуя всю боль и пытаясь понять, что же произошло, когда осознала, что Никиты нет рядом, что он ещё в машине…

Софа еле заставила себя открыть глаза и увидела ещё один шар того же цвета, который летел в сторону машины, откуда всё ещё пытался вылезти её брат, а потом и в сторону неё.

«Нет, нет, нет, только не это! Так всё не закончится, я не позволю всему так закончиться!», – повторяла про себя Софа, всё сильнее чувствуя беспомощность и боль.

– Нет! – крикнула она, заставляя себя сесть, чувствуя боль в руках, ногах и груди. Скорее всего, большинство костей были сломаны. Из ран от осколков стекла струями текла кровь, то, что девушка была ещё в сознании, было чудом.

– Вот ты и пробудилась, – услышала она так знакомый голос Сефилии и ощутила, как всё её тело окутывает тепло, которое казалось ей таким родным, таким своим.

Она больше не чувствовала боли, кровь больше не текла, там, где были раны, теперь полыхали фиолетово-изумрудные огоньки пламени, будто залечивая раны.